Глава 19

Представление королеве прошло успешно. Ванесса выполнила все требования и инструкции и, к счастью, ни разу не привлекла к своей персоне излишнего внимания. Присела перед ее величеством достаточно низко и при этом даже не потеряла равновесие и не утонула в необъятном кринолине. А главное, отступая от королевы спиной вперед – а попросту говоря, пятясь, – ни разу не споткнулась и не запуталась в шлейфе.

Во время церемонии приходилось время от времени подавлять желание ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все происходящее не сон. Да, она действительно стояла рядом с английской королевой. Королева смотрела на нее во время официального знакомства и даже обратилась с несколькими подобающими случаю фразами. Правда, потом Ванессе так и не удалось вспомнить, о чем же, собственно, шла речь.

Визит оказался тяжким испытанием, а его окончание принесло долгожданное облегчение, но Ванесса ни секунды не сомневалась в том, что посещение дворца запомнится навсегда – даже если посчастливится дожить до ста лет.

Стивен тем временем предстал перед принцем Уэльским. Его высочество уделил разговору с молодым человеком несколько минут. Ничего выдающегося в этом факте, разумеется, не было – ведь Стивен Хакстебл носил титул графа Мертона. И все же поверить было нелегко.

Как могла их жизнь измениться столь быстро и столь разительно?

Этот вопрос Ванесса задавала себе, собираясь вечером на бал – самый настоящий светский бал в разгар Лондонского сезона. Зал в особняке Морленд-Хаус был празднично украшен зеленью и множеством розовых и белых цветов и был похож на весенний сад. Хрустальные люстры, начищенные до блеска, ярко сияли под золоченым сводчатым потолком. В воздухе с самого утра витали соблазнительные ароматы: полным ходом шли приготовления к праздничному банкету. А когда Ванесса после обеда спустилась, чтобы присоединиться к мужу, свекрови и золовке для встречи гостей, то с восторгом увидела на подиуме самый настоящий оркестр.

Брат и сестры приехали к обеду. Маргарет и Кэтрин появились в зале раньше Ванессы. На старшей сестре прекрасно сидело мерцающее изумрудно-зеленое платье, а младшая прелестно выглядела в белом муслине, расшитом нежнейшими васильками. Обе казались новыми, почти незнакомыми: элегантными, уверенными в себе и… богатыми.

– Как жаль, что нет в языке слова сильнее, чем «красивая» и «прекрасная». Вам обеим оно очень подошло бы.

– О Несси! – как всегда эмоционально воскликнула Кэтрин. – Неужели ты никогда не скучаешь по Рандл-Парку, как я порою скучаю по школе и своим маленьким ученикам? Здесь все внушает ужас, хотя и увлекает.

Ванесса рассмеялась. Да, порою она действительно тосковала по дому, хотя, честно говоря, уже не могла точно сказать, где он, ее дом, и что собой представляет. Маленький домик в Трокбридже? Рандл-Парк? Уоррен-Холл? Финчли-Парк? Садовый дом на берегу озера? А может быть, дом – это вовсе не конкретное место, а обстоятельства жизни? И тогда получается, что она дома только тогда, когда рядом Эллиот.

О Боже, кажется, она действительно влюблена.

Времени на раздумья не осталось. Начали съезжаться гости, и Ванесса поспешила занять свое место среди встречающих.

Следующие полчаса она непрестанно улыбалась и обменивалась любезностями с нескончаемой вереницей леди и джентльменов, большинство из которых видела впервые. Сегодня собрались сливки общества. Она отчаянно пыталась запомнить лица, имена и титулы, хотя сама понимала невыполнимость задачи.

– Скоро со всеми познакомишься, – наклонившись ближе, тихо успокоил виконт, едва образовалась секундная пауза. – Весь сезон будешь встречаться с одним и тем же светским кругом.

Ванесса благодарно улыбнулась. К счастью, муж не требовал невозможного. Она подняла глаза: в черно-белой гамме Эллиот выглядел фантастически респектабельным. Надо было сказать об этом раньше, когда он зашел за ней в гардеробную, чтобы сопровождать в столовую к обеду. Но Эллиот опередил, заметив, до чего же она хороша в розовом. Да, так и сказал: до чего же хороша!

Если бы она ответила комплиментом на комплимент, то искреннее восхищение стерлось бы до простой любезности.

– Так хотелось бы открыть бал с тобой, – продолжал виконт, – но этикет требует танцевать с Сесил.

– Конечно, ты должен вывести сестру. В конце концов, это ее дебютный бал, а вовсе не мой, – ответила Ванесса. – Мы ведь уже это обсуждали. Я вполне могу подождать.

Но до чего же чудесно было бы танцевать первый вальс c Эллиотом! Ванесса вспомнила, как открывали бал в День святого Валентина.

– Пойдем, – позвал Ванессу муж, когда все гости наконец собрались. – Хочу представить твоим сестрам лорда Бретби и его брата.

– Не забудь спросить Маргарет и Кейт, приглашены ли они на первый танец, – порекомендовала Ванесса.

Всего лишь мгновение Эллиот смотрел вопросительно, а потом глаза засветились лукавством: намек достиг цели.

– А, – кивнул он. – Приятные воспоминания о сэре Хамфри Дью и зимнем бале в Трокбридже.

– Больше всего на свете мне хотелось тогда провалиться сквозь землю, – призналась Ванесса.

– Бог мой! – сокрушенно покачал головой виконт. – Неужели тогда я выглядел столь неприятным партнером?

Она рассмеялась и взяла мужа под руку.

Лорду Бретби и мистеру Эймсу намеки не потребовались. Старший из братьев немедленно пригласил на танец красавицу Маргарет, а младший – красавицу Кэтрин.

Как легко все получилось, подумала Ванесса. Сестры уже приняты в светское общество, а для этого только и понадобилось, что выйти замуж за Эллиота Уоллеса, виконта Лингейта.

Стивен тоже присутствовал на балу. Молодой, полный энергии граф привлекал всеобщее внимание, а очень молодые леди и вообще не спускали с него заинтересованных глаз.

Неожиданно оказалось, что хозяева рано покинули почетное место у входа в зал. По мраморным ступеням поднималась еще одна пара.

– Вот это да! – воскликнул Стивен, и Ванесса обернулась, чтобы посмотреть, кто приехал. – Кузен Константин, а с ним миссис Бромли-Хейс.

Ванесса услышала, как резко вдохнул Эллиот. Глаза наполнились холодной яростью, а губы презрительно сжались.

– Но ты же знал, что он приедет, – напомнила Ванесса мужу. – Сесил хотела его видеть. Он приглашен.

– А она нет, – отрезал виконт.

На миссис Бромли-Хейс было облегающее платье из золотистой ткани – столь воздушное, что откровенно обрисовывало каждый изгиб соблазнительной фигуры и почти просвечивало насквозь. Декольте выглядело предельно смелым. Само собой, того требовала мода. И лишь великолепие груди делало факт более заметным, чем в нарядах остальных дам. Густые светлые волосы были собраны в простую высокую прическу и ничем не украшены. Да они и не требовали украшений.

Ванесса тихонько вздохнула. И как только она осмеливалась чувствовать себя хорошенькой в розовом платье?

– Мы должны их встретить. – Ванесса взяла мужа под руку и направилась к двери.

– А, кузены, – с поклоном произнес Константин. – Прошу прощения за опоздание. Пришлось долго убеждать Анну в том, что ей здесь будут рады, даже несмотря на отсутствие приглашения – очевидно, по недосмотру.

– Конечно, вам рады. – Ванесса дружески протянула даме руку. Та смотрела чудесными светло-карими глазами. Ресницы показались накрашенными, хотя тайн косметики виконтесса до сих пор не постигла. – Будьте гостьей и веселитесь, миссис Бромли-Хейс. С минуты на минуту начнутся танцы. Эллиоту предстоит танцевать с Сесил, поскольку это ее дебютный бал. А я хочу пригласить Стивена…

Константин с улыбкой поднял руку, призывая замолчать.

– Ванесса, – перебил он, – ну зачем же танцевать с братом? Прошу, подарите танец мне.

Ванесса с удивлением перевела взгляд на миссис Бромли-Хейс, однако леди вовсе не выглядела разочарованной, а мило улыбалась виконту.

– Спасибо, Константин, – ответила Ванесса. – Приглашение очень приятно. Но неужели вы, бедняга, обречены провести половину вечера в танцах с кузинами? Сама слышала, как обещали и Сесил, и Кейт, а уж они-то ни за что не забудут.

– Да, и еще я вижу кузину Маргарет, – ослепительна улыбнулся Константин. – Я вовсе не бедняга, а самый удачливый человек в зале – я уже знаком с самыми прелестными дамами. Кстати, Эллиот не забыл сделать вам комплимент? Вы выглядите истинным совершенством.

– Не забыл, – ответила Ванесса. – Признал, что в розовом платье я выгляжу очень хорошенькой.

Она рассмеялась весело и в то же время смущенно: неловко было произносить подобные слова в присутствии леди, вовсе не нуждавшейся в подтверждении собственной привлекательности.

– Мне нравится ваша новая прическа, – продолжал Константин.

– Прошу простить, – неожиданно вклинился в разговор виконт, – но должен вас оставить. Мне пора вывести Сесил и открыть бал.

Ванесса повернулась, чтобы улыбнуться мужу, но тот уже скрылся за спинами гостей.

Миссис Бромли-Хейс неторопливо, с уверенностью неоспоримой красавицы пошла по залу.

– Досадно, что свекровь по недосмотру не прислала приглашение вашей спутнице, – покачала головой Ванесса, когда кузен вел ее в круг танцующих. – Она заверила, что пригласила всех и каждого.

– Возможно, дело не только в недосмотре, – возразил Константин. – Несмотря на то что Анна вполне респектабельная вдова, многие считают ее излишне уступчивой в отношениях с некоторыми джентльменами.

Ванесса не сразу поняла истинный смысл сказанного, а когда поняла, почувствовала себя крайне неловко.

– О! – только и смогла вымолвить она.

Излишне уступчивой. Означала ли эта характеристика, что леди принимала любовников? Стоило ли в таком случае удивляться, что столь почтенная дама, как вдовствующая виконтесса, не пожелала включить ее в число своих гостей?

Интересно, известна ли Эллиоту репутация красавицы? Не стоит и сомневаться – конечно, известна. Иначе откуда этот гнев? Бал посвящен самой младшей из его сестер: Сесил недавно исполнилось восемнадцать. Присутствие женщины сомнительного поведения недопустимо!

– Раз так, то с вашей стороны, Константин, было серьезной ошибкой привести ее сюда. Думаю, стоит извиниться перед моей свекровью.

– Возможно, и стоит, – согласился кузен с улыбкой.

– Но делать это вы не собираетесь, – заключила Ванесса.

– Но делать это я не собираюсь, – подтвердил мистер Хакстебл.

Ванесса слегка склонила голову и посмотрела внимательнее. Он все еще улыбался, хотя в глазах можно было уловить свойственную этому человеку иронию. А еще в выражении лица читалась неведомая прежде жесткость. Да, приходилось признать, что Константин Хакстебл – очень сложный человек.

– Почему вы с Эллиотом так ненавидите друг друга? – спросила Ванесса после короткой паузы. Возможно, хотя бы сейчас удастся получить ответ.

– Вовсе не испытываю к нему враждебных чувств, – пожал плечами кузен. – Видите ли, я обидел виконта еще при жизни Джона. Подучил мальчика невинно разыграть опекуна, не подозревая, что тот воспримет шутку как оскорбление. До того как его отец скончался и на плечи Эллиота лег груз ответственности, он обладал острым чувством юмора. Нередко и сам устраивал рискованные розыгрыши. Но постепенно утратил способность смеяться и над собой, и над происходящим вокруг. Может быть, вам удастся снова научить его? А я не держу зла.

Объяснение звучало вполне правдоподобно. И все же Ванесса не могла избавиться от ощущения недосказанности. Да, Эллиот бывал раздражителен, резок, а порою и откровенно угрюм. Она и сама обвиняла его в отсутствии чувства юмора. Но муж ни за что не стал бы всей душой ненавидеть Константина лишь за то, что тот когда-то подучил Джонатана подшутить над опекуном.

В этот момент заиграла музыка, и Ванесса тут же забыла обо всем на свете. Она восторженно смотрела вокруг, наслаждалась яркими красками и ароматом цветов и без конца улыбалась гостям. Это был первый настоящий светский бал в ее жизни.

Ванесса чувствовала себя счастливой.

Эллиот до такой степени рассердился, что едва держал себя в руках.

Первым делом захотелось приказать, чтобы кузена и Анну вышвырнули из его дома.

Но подобный поступок означал бы громкий скандал. Интриганы тщательно рассчитали свое появление: приехали к самому началу танцев, чтобы привлечь как можно больше внимания. Знали, что виконт не позволит себе устроить сцену в собственном доме, да еще на виду у многочисленных гостей.

И вот теперь любовница, пусть даже и бывшая, находится в его доме. Да еще в присутствии супруги, матери и сестер! Крайне неловкая ситуация.

Без сомнения, Константин знал, что делал, когда привел ее.

Виконт решил, что на протяжении всего вечера будет старательно избегать встречи с Анной и бдительно следить, чтобы Ванесса держалась в стороне. Бог даст, все обойдется.

Но с каким болезненным любопытством, наверное, наблюдала и ждала развития событий добрая половина гостей! А кто-то, возможно, даже надеялся на скандал.

Избежать встречи с Анной оказалось непросто. Едва закончился первый танец, как к Сесил подошел Константин и пригласил на второй. Ванесса стояла с братом и сестрами, знакомя их с мисс Флэксли, лордом Битоном и сэром Уэсли Хидкотом. Лорд Трентэм, муж Джессики, что-то шептал виконтессе на ухо, нимало не стесняясь строгого взгляда Эллиота. Вот Ванесса улыбнулась и положила ладонь на рукав джентльмена. Судя по всему, тот пригласил ее на танец.

Анна появилась рядом внезапно, Эллиот не успел скрыться в толпе. Она томно обмахивалась веером и улыбалась. Оставалось лишь вежливо поклониться и выслушать все, что она собиралась сказать.

– Боюсь, Эллиот, – начала она низким мелодичным голосом, – что смертельно тебя обидела.

Виконт вопросительно поднял брови.

– Одна из моих туфель угодила тебе в плечо. Когда бросала, совсем забыла, что они на высоких каблуках. Было очень больно?

– Нет, конечно, – лаконично ответил Эллиот.

– Что поделаешь, во всем виноват вспыльчивый характер, – вздохнула Анна. – Но ведь ты всегда об этом знал, как и о том, что остываю я так же быстро, как загораюсь Надо было вернуться в тот же день, чуть попозже. Я тебя ждала.

– Правда? – переспросил виконт. Должно быть, она забыла, что остыла и сменила гнев на милость еще до его ухода.

– Конечно.

– Был занят, – пояснил он. – Постоянно занят, с тех самых пор и по сей день.

– Неужели? Бедняжка! – вздохнула Анна. – Что же, исполнял супружеский долг? Должно быть, тяжкая обязанность.

Эллиот снова поднял брови.

– Вряд ли занятие могло доставить удовольствие. – Анна рассмеялась тем низким смехом, от которого у Эллиота неизменно слегка повышалась температура.

– Разве? – вставил он.

– Удовольствие и чувство долга редко сочетаются, – пояснила Анна, – поэтому брак между нами вряд ли увенчался бы успехом. С твоей стороны было мудро заметить это первым. Итак, когда же мне ждать визита?

Для себя виконт твердо решил, что роман с Анной закончен. Но ведь вслух он этого не говорил. Неудивительно, что Анна надеялась на продолжение.

– Отныне я женатый человек, Анна, – отрезал Эллиот.

– Да, бедняжка. – Миссис Бромли-Хейс выразительно; посмотрела поверх веера. – Но еще не все потеряно. Я не держу зла и всегда готова утешить. Если хочешь, могу освободить несколько часов завтра днем. Что скажешь?

– Ты не поняла, – ответил виконт, ясно сознавая, чтя разговор продолжается достаточно долго, чтобы привлечь; всеобщее внимание и вызвать сплетни. – Я сказал, что я женатый человек!

Анна старалась сохранить спокойствие, однако движения веера стали энергичнее.

– Ты не можешь говорить серьезно, – наконец произнесла миссис Бромли-Хейс. – Она же уродина! Клоун!

– Она моя жена, – спокойно и твердо заключил Эллиот. – Желаю хорошо провести вечер, Анна. А меня ждут гости.

Он направился в карточную комнату, однако в последний момент свернул в библиотеку. Хотелось хотя бы несколько мгновений побыть в одиночестве.

Во время последней встречи следовало высказаться определеннее. Их любовная связь продолжалась ни много ни мало целых два года. Анна, конечно, заслужила большего уважения. В данном случае уважение означало решительное и окончательное прекращение отношений.

Но Кон – Кон намеренно создал скандальную ситуацию. Пусть бы дело касалось только Эллиота. Но вмешивать Ванессу? Рисковать репутацией ни в чем не повинной леди? Нечестная игра! Тем более нечестная, что попутно она задевала мать и сестер, бросая тень на всю семью.

Виконт вернулся в зал спустя минут десять – пятнадцать и обнаружил, что Анна исчезла. Она совсем не танцевала.

Оставалось лишь надеяться, что теперь-то между ними все кончено.

Чтобы конфуз не повторился, Эллиот решил на днях нанести Анне визит вежливости. Последний визит, чтобы окончательно расставить точки над i.

Ванесса чудесно проводила время. Танцевала постоянно, без единого перерыва, что можно было считать большой удачей, учитывая, что она была замужем, а вокруг собралось множество молодых очаровательных дам.

Мег и Кейт тоже получали приглашение за приглашением и не пропускали ни одного танца. Не скучал и Стивен. Ну и, разумеется, пользовалась успехом Сесил. Стивену достался лишь один ее танец. Удивляться не следовало: юная красивая девушка уверенно держалась на собственном дебютном балу и привлекала внимание всех без исключения джентльменов. Казалось, она рождена блистать и покорять.

И вот подошла пора одного из двух запланированных на вечер вальсов. Вдовствующая виконтесса решила включить в программу новомодный танец, несмотря на то что Сесил не позволялось принимать в нем участие: прежде чем танцевать вальс на светском балу, юные леди должны были предварительно получить разрешение одной из патронесс зала «Олмак». Кейт тоже предстояло лишь наблюдать со стороны, а вот Маргарет, как особа взрослая, могла ответить на приглашение согласием. То же самое, разумеется, относилось и к Ванессе.

Ванесса и Сесил заранее давали уроки Мег, Кейт и Стивену, хотя вернее было бы сказать, что Сесил учила Стивена, а Ванесса сосредоточила внимание на сестрах.

Маргарет получила приглашение от самого маркиза Аллингема. Честь поистине огромная, даже несмотря на то что кавалер оказался на полголовы ниже дамы. Сесил и Кейт примкнули к стайке молодежи и развлекались, наблюдая за тем, как танцуют старшие.

Ванесса надеялась, что Эллиот пригласит на вальс именно ее. Ожидания оправдались.

– Мэм, – официально произнес за спиной знакомый голос, – могу ли надеяться, что не опоздал удостоиться чести повести вас в вальсе?

Ванесса обернулась и улыбнулась ярче, чем улыбалась сегодня всем.

– Нет, вы не опоздали, сэр, – радостно ответила она, – я готова вальсировать с вами.

Она взяла мужа под руку.

– Кажется, не так давно я назвал тебя хорошенькой, – улыбаясь, сказал Эллиот. – Так вот, я ошибся.

– О, – вздохнула Ванесса.

– Да, ошибся. Ты не хорошенькая, – заключил он. – Ты красивая.

– О! – снова вздохнула Ванесса.

И в этот момент заиграла музыка.

Ванесса полюбила вальс с первого знакомства, с первого урока. Танец казался смелым, романтичным, грациозным.

Но на настоящем балу она вальсировала впервые.

Впервые вальсировала среди цветов, тонкого аромата духов, шелеста шелка и атласа, переливов ярких красок и нежных оттенков, сияния люстр и мерцания драгоценностей. Впервые вальсировала под музыку настоящего большого оркестра.

Впервые вальсировала с человеком, которого любила.

Потому что уже не оставалось сомнений в том, что она не просто влюблена в Эллиота Уоллеса, виконта Лингейта.

Эллиот уверенно повел ее в танце, и Ванесса мгновенно забыла страх и неуверенность.

Забыла о том, что на самом деле она вовсе не красавица и он ее не любит. Она просто танцевала, и ей казалось, что не существовало в жизни наслаждения более тонкого и изысканного.

Ванесса смотрела в классически красивое, смуглое, синеглазое лицо мужа и улыбалась. А виконт отвечал вопросительно-удивленным взглядом, словно видел ее впервые.

Ванесса чувствовала себя красивой и желанной.

В блеске зала и волнующих звуках музыки Ванесса замечала только его, Эллиота.

Радуясь, она улыбнулась еще лучезарнее.

И вот наконец – о, наконец-то! – синие глаза вспыхнули ответной улыбкой, а уголки губ едва заметно поднялись.

Этот момент, без сомнения, стал самым счастливым в ее жизни.

– Ой, – удивилась она, услышав заключительные аккорды, и только сейчас осознала, что это первый звук, произнесенный во время танца. – Ой, уже конец? Так быстро?

– Понимаешь, забыл приказать музыкантам, чтобы играли вечно.

Ванесса рассмеялась, с удовольствием наблюдая, как сияет улыбкой благородное лицо.

– Какое досадное упущение, – отозвалась она.

Настало время ужина, и супругам пришлось расстаться, чтобы уделить внимание гостям.

Однако Ванесса сказала себе, что запомнит этот вечер как одно из самых памятных событий жизни. Даже если забыть о прочих радостях, именно сегодня она окончательно и бесповоротно влюбилась в Эллиота. Влюбилась так глубоко, что уже невозможно было определить, где заканчивается влюбленность и начинается настоящая вечная любовь.

Она с сожалением вспомнила о Хедли и нежно с ним простилась. Навсегда.

Потому что он остался в прошлом.

А сейчас наступило настоящее.

Настоящее – лучшее время для жизни.