Глава 10
Хью Сиддел протиснулся сквозь толпу покупателей аукциона Таттерсоллз к тому месту, где демонстрировался гнедой мерин. Называемые цены долетали до слуха присутствующих, отражаясь от деревянной крыши навеса.
Хью направился к мужчине, стоящему возле небольшой группки людей. По одежде и поведению тот походил на джентльмена. Из-под шляпы выглядывали тщательно уложенные белокурые волосы. На продолговатом гладком лице блуждала еле заметная женоподобная улыбка. Увидев приближающегося Хью, он отступил на несколько футов назад.
– Все под контролем, – сказал Хью, глядя на мерина, а вовсе не на своего компаньона. – Я встречался с ней два дня назад. Наши планы остаются в силе, и она понимает необходимость держать их в тайне. Она ничего не рассказала мужу и ничего не скажет до того момента, пока все не завершится.
Поскольку все никогда не завершится, то не существует никаких проблем.
– Странное обещание для молодой жены.
– Вовсе нет. – Хью был удивлен и чрезвычайно обрадован, с какой легкостью ему удалось заполучить это обещание. Это открывало возможности для других махинаций.
–А постоянные проволочки?
– Она понимает, что подобные дела требуют времени.
Новость о замужестве Флер крайне огорчила этого партнера. Сиддел вспомнил о встрече в церкви Святого Мартина. Как мило сверкали ее глаза из-под капюшона! Бедняжка вышла замуж за Дюклерка, чтобы избежать скандала. По всей видимости, она не испытывала никаких чувств к нему.
Если бы Фартингстоун не был таким трусом… впрочем, нет смысла возвращаться к этому. Фартингстоуну следовало прийти в тот коттедж сразу и вернуть ее назад. Однако он сообщил об этом в Лондон, после чего ждал судебного пристава – и вот он, результат.
Сиддел постарался выбросить из головы образ Флер в постели Дюклерка, но тот снова и снова возвращался к нему, вызывая приступы гнева. Бесил тот факт, что отныне она привязана к этому прожигателю жизни навсегда.
Или по крайней мере до тех пор, пока он не умрет.
– А как Фартингстоун? – спросил компаньон.
– Он остается в неведении и весьма полезен. Он ничего не знает о моих отношениях с ней по этому вопросу, как и о наших с вами связях.
– Я не хочу, чтобы они договорились. Если они это сделают и она проявит нетерпение, она может обратиться к нему. Он выполнит в течение месяца все то, что она пожелает. Слава Богу, что она не пошла к нему с самого начала.
– Будьте уверены, он также против того, чтобы земля была продана. Фартингстоун не представляет угрозы или опасности. Он хочет установить контроль над ней и над землей по своим собственным причинам. Если он добьется успеха в Верховном суде, мы будем в безопасности. Если нет, продолжим начатое. Она полагается на меня в этом деле, Кавано. Я смогу поддерживать ее в подвешенном состоянии достаточно долго.
– При условии, что Дюклерк не заподозрит что-то.
– Его тоже не стоит опасаться!
Кавано повернул голову и встретился взглядом с Сидделом. Хью на секунду перестал следить за объявляемыми ценами и увидел легкую усмешку на лице компаньона.
– Я не сбрасываю со счетов этого человека, Сиддел. Мы с ним вместе учились в университете. Дюклерк весьма интересная личность. Постоянно попадает в беду, доброго нрава, чертовски бесшабашный.
– Похоже, ничего с тех пор не изменилось.
– Да, но дело в том, что, когда курс был закончен, выяснилось, что он преуспел в занятиях. Он был лучшим студентом по математике в то время, когда я там учился.
– И что вы хотите этим сказать?
– Что он далеко не глуп. И еще то, что если он поставил перед собой цель, то достигает ее.
– Пока он не задался целью вмешаться в наши дела. Что же вас беспокоит?
– Меня интересует, действительно ли это не стало его целью.
Такое предположение заставило Сиддела невольно вздрогнуть.
– Что наталкивает вас на подобную мысль?
– Он член клуба «Юнион», но приходит туда редко. Я не встречал его там, пожалуй, несколько лет. Представьте мое удивление, когда я вдруг увидел его в клубе вчера вечером сидящим рядом со мной.
– Он друг Сент-Джона и некоторых других завсегдатаев клуба. Ничего удивительного, что он появился там и остановился с вами поговорить, поскольку вы давно знаете друг друга.
– Возможно. В основном мы разговаривали о банальных вещах – о политике, лошадях и прочем в том же духе. Однако под конец он умненько подошел к другой теме.
– И что же это была за тема?
–Вы.
Хью постарался изобразить безразличное, усталое выражение лица, однако услышанное вызвало в нем раздражение.
– Он проиграл мне солидную сумму денег несколько недель назад, к тому же мы поспорили на прошлой неделе. Если он интересуется мной, то по личному вопросу, никак не связанному с нашим общим делом.
Я вижу, что вы до сих пор носите остатки вашей перебранки на лице. Надеюсь, что вы правы. Мы оба с вами в опасном положении и зависим от влиятельных людей. Вы не получите новых выплат, если я сочту, что вы потеряли контроль над всем этим делом. Более того, мне придется пересмотреть свое решение, если все развалится.
– Не развалится. Она доверяет мне.
Но она не питала к нему доверия. Флер пришла к такому выводу после нескольких дней размышлений о своей встрече с Хью Сидделом.
Он отвлек ее, с участием высказавшись о ее замужестве. Ей следовало бы заставить его назвать инвесторов. Если бы она их узнала, она могла бы опереться на их репутацию, чтобы самостоятельно найти остальных партнеров. Ее раздражало, что мистер Сиддел оставлял ей возможность лишь пассивно ждать, пока он неторопливо решал дела.
Она не могла все оставить ему, это было ясно. Ей нужно узнать, кто уже принял решение, и кое-кого уговорить самостоятельно. Ведь у нее были влиятельные друзья и партнеры…
Перед лицом промелькнула женская рука, и этот жест вывел Флер из задумчивости.
– Теперь я понимаю, почему матерям так нравится, когда их дочери выходят в свет, – сказала Шарлотта, развернув платье перед носом Флер. – Помогать кому-нибудь обновлять гардероб почти так же увлекательно, как и покупать для себя. И даже лучше, чем приобретать для дочери, поскольку не придется видеть счета к оплате.
«Огромные расходы, и постоянно растут», – подумала Флер. Она сидела по другую сторону стола от Шарлотты, на нее выжидающе смотрела третья модистка, у которой они побывали, выбиравшая фасон для нового платья. Дневные платья уже оказались дорогостоящими, но мадам Тиссо уговорила ее заказать три вечерних платья, которые будут баснословно дороги.
Флер всегда любила красивые наряды, но минули годы с той поры, как она предавалась этому женскому времяпрепровождению. Она разучилась защищать свой кошелек от соблазнов цвета и блеска ткани.
И все модистки чувствовали ее уязвимость в этом плане. Одного их взгляда на ее простое платье было достаточно, чтобы понять, какую работу с ней необходимо провести. И они не знали пощады.
– Платье превосходное, – сказала Шарлотта. Она с энтузиазмом согласилась взять на себя миссию вернуть Флер в свети тщательно планировала выезды для приобретения нарядов. – Ты должна выбрать это.
Она разглядывала фасон, который понравился Шарлотте. Это было бальное платье темно-фиолетового цвета, который ласкал взор. Мадам Тиссо вопросительно наклонила окаймленную черными волосами головку. Экстравагантно. Роскошно. Великолепно.
– Да, я думаю, вот это.
– Вол, мадам. Превосходное решение. Вы выбрали четыре ансамбля, которые ничто не сможет затмить. Возможно, вы теперь посмотрите образцы более интимных предметов?
Модистка подошла к полке и сняла образцы.
– Я думаю, что мне вполне достаточно, благодарю вас.
– О, ты должна взглянуть на них, – шепотом проговорила Шарлотта. – Некоторые способны шокировать, но им не откажешь в элегантности. Я всегда заказывала их, превышая суммы, отпускаемые на одежду. Это белье было на мне, когда я призналась Марденфорду, что я вышла из лимита. Он отчитывал меня совсем недолго.
Флер завидовала тому, как Шарлотта говорила о своем покойном муже, лорде Марденфорде. Они оба были молоды, когда поженились, и всем было ясно, что они очень любили друг друга. После трех счастливых лет молодой барон умер от горячки. Шарлотта поначалу тяжело переживала, но постепенно смирилась с этим фактом. Она всегда непринужденно говорила о нем, и не было ощущения того, что эти воспоминания причиняли ей боль.
Три замечательных года. Три года беззаветной любви и единения. Шарлотта вела себя так, словно их хватило для того, чтобы зарядить ее на всю жизнь.
– Я внезапно почувствовала себя утомленной и не могу больше рассматривать кипы образцов.
Модистка с сожалением вернула изделия на полку.
– Возможно, вы придете в другой раз с этой целью.
– Может быть.
Флер включила в график эти предметы, после чего вместе с Шарлоттой они прошлись пешком по Оксфорд-стрит. Проведя час у торговца мануфактурными товарами, они выбрали ткани. Большая часть дня оказалась позади.
– Если ты устала, мы зайдем еще в один магазин в другой раз, – предложила Шарлотта. – Давай отправимся в «У Гантера» и полакомимся мороженым.
Карета Шарлотты доставила их на Беркли-сквер, ее слуга пошел в кондитерский отдел, и вскоре на подносе появились два мороженых.
– Диана Сент-Джон мне все рассказала о той драке, —призналась Шарл, после того как проглотила несколько ложек мороженого. – Да это и дракой назвать нельзя, потому что у Сиддела не было даже шанса нанести удар. Сент-Джон слышал об этом в своем клубе и на следующее утро рассказал Диане. Я горжусь своим братом, поскольку он задал трепку Сидделу за то, что этот человек стал говорить гадости о вашем браке. Очень эффектный ответ, должна сказать.
Флер не подозревала о том, что стычка с Сидделом имела какое-то отношение к ней.
Шарлотта отдала пустую тарелку и ложку слуге и развернула бумагу со списком предметов гардероба, в которых, по ее мнению, Флер нуждалась. Они вдвоем отметили галочками многочисленные покупки, которые были сделаны за несколько дней. Платья, перчатки, халаты, шляпки, нижние юбки и туфли.
– Я думаю, что мы перевыполнили план, – сказала Флер.
– Вздор. Твое самоограничение способно вызывать раздражение. Скажи себе, что ты делаешь это ради моего брата. Если ты будешь выглядеть немодно, это отразится на нем.
Шарлотта снова уткнулась в список.
– Тебя задевает то, что он выходит в свет каждый вечер? – совершенно обыденным тоном спросила она.
– Ты и об этом знаешь?
Шарл бросила на нее взгляд, полный сожаления. И сочувствия.
Флер подавила смятение. Ей надо научиться не обращать внимания на подобные вещи. Она не должна позволить кому бы то ни было знать, что у нее щемит и обрывается сердце каждый вечер, когда Данте уходит из дому. И ею овладевает хорошо знакомая опустошенность.
– Все нормально, Шарлотта. Я уверена, что Марденфорд тоже уходил вечерами.
Выражение лица Шарлотты сказало все без слов. Разумеется, Марденфорд это делал, но то были визиты мужчины в свой клуб или театр. И это не шло ни в какое сравнение с длительными отлучками Данте в город. Компания Марденфорда изменилась после женитьбы, круг общения Данте остался прежним. Данте наверняка был причастен к делам, которые вряд ли одобрила бы любая жена.
Флер любопытно было бы узнать, слышала ли Шарлотта о каких-либо подробностях, например, сменил ли Данте любовницу. Ей ведь может быть известно даже имя этой женщины.
В то же время она надеялась, что будет избавлена от подробностей на этот счет. Можно снести его увлечение какой-либо анонимной женщиной. А вот знать о связи с конкретной особой будет больно и мучительно.
– Ты так считаешь, – проговорила Шарлотта, поджав губы. – А я надеялась…
– Не огорчайся из-за меня.
– Ему лучше бы быть сдержаннее, иначе я задам ему взбучку. А когда вернется Верджил, он его не похвалит, уверяю тебя.
Верджил. Флер старалась не думать о неизбежном возвращении виконта Леклера.
– Скоро ли он вернется?
– Он задерживается на неделю-другую. Я получила письмо вчера. Пенелопа заболела, и они побудут в Неаполе до ее выздоровления. Верджил написал, чтобы мы не беспокоились. Болезнь не очень серьезна, но они не хотят рисковать и пускаться в морское путешествие. Когда они вернутся, их ожидает сногсшибательный сюрприз, поскольку Данте просил, чтобы я не писала о вашей свадьбе.
– Может быть, сообщить новость в письме было бы разумнее?
– Ты ведь не думаешь, что он осудит брак? Определенно он этого не сделает. – Шарлотта погладила Флер по руке. – Все уже давно в прошлом, он и ты останетесь добрыми друзьями. Он будет счастлив, что Данте нашел такого чудесного человека, как ты.
Однако Флер не думала, что со стороны Леклера встретит одобрение и радость. Он, и только он один, сразу же заподозрит, что эта женитьба – грандиозный обман.
– А теперь расскажи мне о своих драгоценностях, что бы мы решили, нужно ли тебе что-нибудь покупать дополнительно.
