Рейвен не спеша пила приготовленный для нее мамашей Райт травяной чай, наслаждаясь покоем и уютом кухни. Она глубоко дышала, решив ни в коем случае не давать волю слезам. Частные детективы не плачут!

Рейвен и представить себе не могла, что вдруг окажется в роли человека, нуждающегося в помощи. В чем дело? Что испортило ее отношения со Слейтом? Самолюбие, страх, беспокойство, недостаток доверия? Какие бы причины она ни называла, все сводилось к одному результату – Рейвен навсегда потеряла Слейта и ни на йоту не приблизилась к раскрытию преступления. Что же теперь ей делать, что предпринять?

Мамаша Райт вновь вошла в кухню и поставила на столик перед Рейвен стакан молока и тарелку с большим куском пирога.

– Поешь, дорогая, и ты почувствуешь себя намного лучше, – сказала она. – Это свежий пирог с яблоками, я его только что испекла.

И с этими словами хозяйка пансиона вновь поспешно удалилась в столовую. Хотя от пирога исходил восхитительный аромат, у Рейвен не было аппетита. И все же она решительно взяла вилку и съела кусочек. Рейвен показалось, что она жует опилки, хотя пирог наверняка был очень вкусным. Несмотря на полное отсутствие аппетита, Рейвен, чтобы отвлечься от грустных мыслей, заставила себя съесть еще пару кусочков, которые застревали у нее в горле.

Внезапно она ощутила такую страшную боль, что выронила вилку и схватилась за сердце. Рейвен поняла, что ей необходим Слейт! С чего она взяла, что сможет прожить и без него? Слезы навернулись на ее глаза. Она нервно сглотнула, стараясь держать себя в руках. Если она не хотела предстать в глазах окружающих полной идиоткой, ей следовало подняться в свою комнату. Но Рейвен не смогла бы вынести одиночества...

Она не испытывала подобного чувства сиротства с тех пор, как погибли ее отец и жених. Но ей удалось пережить эту трагедию, и Рейвен решила, что и на этот раз сумеет пройти через испытание и как-нибудь справится со своей болью. Но она не знала, как ей теперь жить, и даже не хотела думать о том, что навсегда потеряла Слейта. И все же Рейвен не забыла, что он поставил ей ультиматум, с которым она не могла смириться.

Работа помогла ей пережить гибель отца и жениха, и, возможно, ведение расследования и на этот раз спасет Рейвен. Кроме того, даже чувствуя себя одинокой и покинутой, она ни на миг не забывала о том, что у нее есть дядя и племя кайова, которое она считала своей семьей. Она нужна своим родичам, они во многом зависели от нее, в том числе и Быстрый Орел. Занимаясь расследованием пропажи Тайми, Рейвен не могла держаться подальше от него, даже если бы хотела выполнить требование Слейта – чего она, впрочем, не собиралась делать... И все же Рейвен была готова на все, чтобы вновь оказаться в объятиях Слейта, ощутить его дыхание на своих волосах, почувствовать вкус его поцелуя.

Рейвен вновь стало нестерпимо больно. Она прижала руки к животу и почувствовала, что ей трудно дышать. Она пыталась сдержать слезы, кусая губы, чтобы не расплакаться. Но ничего не помогало. Комок подступил к горлу Рейвен. Она резко встала и начала расхаживать из угла в угол.

Рейвен не хотела проявлять слабость и не могла уступить требованиям Слейта. Если она пойдет у него на поводу, то потеряет себя. И Слейт любил ее такой, какой она была. Может быть, он не захочет больше знать ее и перестанет уважать, если она покорится ему или пойдет на уступки? Смогут ли они в таком случае оставаться деловыми партнерами? Впрочем, не все ли равно? Для Рейвен сейчас имела значение только ее любовь.

Теперь Рейвен ощущала сильную резь в желудке, боль нарастала, и она внезапно почувствовала страшную усталость. Рейвен не могла сделать ни шага. Снова присев за стол, она заставила себя доесть пирог и допила чай. Это была ошибка. Теперь Рейвен ощутила свинцовую тяжесть в желудке и вдруг испугалась, что в любой момент ее может вырвать.

В этот момент в кухню торопливым шагом вошла мамаша Райт.

– Ну вот, – сказала она, вздохнув, – всех накормила завтраком и теперь начну убирать со столов и мыть посуду. Я вижу, вы съели весь пирог. Молодец!

– Да, но это, кажется, мне не помогло, – заметила Рейвен.

– Бедняжка, – сказала мамаша Райт, усаживаясь напротив Рейвен. – Мужчины бывают такими идиотами, не правда ли?

– Да, но...

– Держу пари, этот парень приревновал вас. Я знаю, как это бывает. Мужчина терзается от ревности и начинает вести себя как безумный, доводит женщину до бешенства своими подозрениями или убивает всякого, кто посмотрит на нее. Все эти истории заканчиваются одинаково.

– Но...

– Собственнический инстинкт! Даже подумать страшно, до чего он может довести... Мужчина начинает приказывать тебе: не делай этого, не делай того. Если бы он мог, то, пожалуй, приковал бы женщину цепью к кровати.

– Я...

– Конечно, сначала все это кажется пустяком, но через некоторое время женщина понимает, что больше не может выносить подобное поведение мужчины. Так, значит, вы поссорились?

– Да, и...

– Так я и думала. И теперь вам кажется, что наступил конец света?

Рейвен молча кивнула, оставив, наконец, попытки что-либо объяснить мамаше Райт.

– Нет, дорогая, жизнь на этом не кончается. Более того, вы получили шанс проверить, любит ли вас этот парень.

– Что?

– Такая проверка может не только позабавить вас, но и принести результаты. В свое время я не раз устраивала подобные испытания.

– Не понимаю. Я знаю, что он любит меня. Он только не хочет, чтобы я общалась с определенным мужчиной, но я не могу выполнить это требование.

– И хорошо.

– Что же здесь хорошего?

– Мы должны сделать так, чтобы он совершенно обезумел от ревности и думал только о вас. Вот тогда мы и посмотрим, сильный ли он парень. Держу пари, через несколько дней он приползет к вам на коленях.

Мамаша Райт засмеялась, потирая руки.

– Но мне вовсе не нужно, чтобы он ползал на коленях. Я хочу только, чтобы он вернулся ко мне.

– Это одно и то же, дорогая. Позвольте опытной женщине уладить дело.

– Может быть, вам не стоит беспокоиться? Я знаю, вы очень заняты, и мне кажется, я сама...

– Я всегда рада помочь женщине, попавшей в беду. У меня тоже были проблемы с мужчинами. Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать?

– Я кое-что слышала об этом от... вашей сестры.

– От этой женщины из Анадарко?

– Да. Она упоминала...

– Эта девица еще ни разу в жизни не сказала правды. Какая она мне сестра? Я отреклась от нее много лет назад, когда она попыталась увести моего парня. Заметьте, он был моим мужем. А она сожительствовала с ним в грехе, потому что сначала он женился на мне. И не верьте тому, кто будет отрицать это.

– Это правда, что вы его убили?

– Да. Помню, как мои руки обагрились кровью, а этот смазливый изменщик имел наглость умереть со счастливой улыбкой на губах. Я хотела выбросить его тело в канаву, но эта девица решила похоронить его надлежащим образом.

– Мне кажется, это была неплохая идея.

– Она всегда соблюдала правила приличия. Именно поэтому, очевидно, он сначала женился на мне. Я по всем статьям подходила ему.

– Вы обе явились на похороны?

– А как же! Разве я могла уступить напоследок своего мужа этой девице? Кроме того, необходимо было подумать и о его размещении.

– В каком смысле? – с недоумением спросила Рейвен.

– Речь идет о положении тела в гробу, конечно. К тому же мы долго и яростно спорили о том, кто должен одевать покойника.

– Не понимаю.

– У двоеженца было два гардероба. В конце концов, мы бросили жребий. Он пал на меня, и, получив право выбора, я решила надеть на него нижнее белье. А она обрядила его в верхнюю одежду. Причем, должна заметить, сделала не лучший выбор. Представьте себе только жилет с розовым узором! Да, она никогда не обладала хорошим вкусом.

– Так вы все-таки похоронили его?

– Конечно. У дороги, связывающей Медисин-Лодж и Анадарко, как раз на середине пути, под большим тополем. Его могила отмечена каменным крестом, это была моя идея!

– Удивительно, почему вы его просто не разрезали пополам и не поделили – тогда каждая из вас могла бы похоронить свою половинку в том городе, в котором живет.

– Да, но ведь это было бы и неправильно, и неприлично, как вы считаете?

– Да уж, конечно, – согласилась Рейвен, чувствуя, что ее черный юмор здесь неуместен, и снова задала себе вопрос: была ли это правдивая история или рассказ, рассчитанный на желторотого новичка?

– Однако мой жизненный опыт не помог вам решить ваши проблемы, не так ли? – сочувственно спросила мамаша Райт.

– Но вам удалось отвлечь меня от тягостных мыслей о Слейте.

– Прекрасно. И не забывайте, вы могли оказаться в гораздо худшем положении. Ваш парень мог бы волочиться за другой женщиной, хитро обманывая вас. Но ведь он этого не делает, не правда ли? Или, вы думаете, он намеренно поссорился с вами, чтобы развязать себе руки?

– Нет! То есть я, конечно, наверняка не знаю... Но думаю, что нет!

– Я проверю эту версию. Где вы успели побывать?

– Вы имеете в виду Индейскую территорию?

– Да.

– В лагере племени кайова, потом в Анадарко и Форт-Силле.

– Может быть, Слейт увлекся какой-нибудь индейской красавицей?

– Нет.

– В таком случае мне необходимо связаться с кем-нибудь в Анадарко, чтобы разузнать в подробностях, что же там на самом деле происходило.

– Мне кажется, вы не захотите расспрашивать мамашу Пропер, в пансионе которой мы как раз и останавливались в Анадарко.

– Так вы жили под одной крышей с этой девицей? Но разве ей можно верить? Хотя, с другой стороны, она всегда любила совать свой нос в чужие дела и, возможно, немало знает.

– Похоже, она прекрасно осведомлена обо всем происходящем в округе.

– Мне бы не хотелось, чтобы она подумала, будто я хочу помириться с ней, но я могла бы послать ей телеграмму или письмо.

– А разве она не приедет в Медисин-Лодж на скачки?

– Ну конечно! Она собирается составить мне конкуренцию и подорвать мой бизнес. Эта девица намеревается разбить палатки и сдавать в них места, а также кормить зрителей горячей пищей.

– Но ведь сюда приедет множество людей. Возможно, им действительно негде будет остановиться и потребуются дополнительные места для их размещения.

– Дело не в этом. Она хочет вторгнуться на мою территорию, и я выскажу ей все, что думаю по этому поводу.

– Может быть, вам удастся расспросить ее о Слейте?

Мамаша Райт задумчиво прищурилась.

– Это, конечно, неплохая идея. Но как же вы, дорогая?

– Я... я сумею справиться с собой.

– Хорошо, но не надо замыкаться в себе. Вы всегда можете прийти и поговорить со мной. А я пока начну наводить справки об этом парне и его истинных намерениях... Мы не должны ничего спускать мужчинам, иначе они совсем от рук отобьются.

– Я понимаю, о чем вы говорите. Спасибо, мамаша Райт, – сказала Рейвен, заканчивая разговор и чувствуя, что ее вот-вот вырвет. – А теперь я хочу подняться в свою комнату, у меня есть кое-какие дела.

– Я слышала, что вы ищете пропавшее Тайми. Если вам понадобится моя помощь, я всегда к вашим услугам. Не вешайте нос. Общими усилиями мы вернем вам этого парня, будьте уверены. Не забывайте, что мы, женщины, должны поддерживать друг друга.

Рейвен кивнула и быстро вышла из кухни, не зная, плакать ей или смеяться. Она так и не поняла, была ли мамаша Райт женщиной, лишенной всяких сантиментов, или просто пыталась приободрить ее и отвлечь от тягостных мыслей, рассказав совершенно абсурдную историю, а затем вдруг решила, что у Слейта есть какой-то секрет и его нужно непременно выведать.

Из кухни Рейвен направилась в главное помещение на первом этаже, надеясь увидеть здесь Слейта. Она не знала, где он сейчас и чем занят. И это неведение раздражало ее. Но теперь уже ничего не поделаешь... Рейвен необходимо было научиться жить без Слейта. От этой мысли у нее сжалось сердце, и резь в желудке усилилась.

Рейвен запретила себе думать о Слейте и постаралась сосредоточиться на расследовании. Она собиралась расспросить представителей железнодорожных компаний и очень рассчитывала, что Тор Гуннарсон поможет ей получить необходимые сведения о владельцах ранчо, хотя, возможно, тот не захочет поддерживать ее, узнав, что Слейт больше не участвует в расследовании.

Глубоко вздохнув, Рейвен направилась к лестнице, но внезапно остановилась. Ей показалось, что под лестницей в сторону черного хода метнулась какая-то тень. Рейвен покачала головой. Слейт довел ее до того, что ей уже начинают мерещиться странные вещи. Сейчас ей надо было подняться в свою комнату, умыться, переодеться, а затем найти железнодорожных служащих и задать им несколько вопросов.

Почти добравшись до площадки второго этажа, Рейвен замедлила шаги, почувствовав вдруг смертельную усталость. Сможет ли она продолжать расследование без Слейта? Как она будет жить без его любви? Рейвен вновь ощутила приступ боли в желудке. Прижав одну руку к животу, она ухватилась другой за перила и прислонилась к ним, чтобы не упасть.

Внезапно раздался громкий треск, и деревянные перила сломались. Вскрикнув от неожиданности, Рейвен отпрянула от края лестницы, чтобы не упасть вниз вместе с обрушившимися поручнями и балясинами. Она попыталась сохранить равновесие, но не сумела удержаться на ногах и, споткнувшись, скатилась вниз по ступеням, сильно ударившись головой.

Она услышала крик мамаши Райт, но он доносился как будто издалека. Рейвен утратила чувство реальности. Ей вдруг показалось, что рядом с ней возник Слейт. Его сильные руки подхватили ее, его теплое дыхание коснулось ее лица, его губы произнесли ее имя... Рейвен хотела ответить ему, но не нашла в себе сил сделать это. Постепенно она стала погружаться в темноту и покой, туда, где не было ни боли, ни волнений, ни тревог.

Но что-то не отпускало ее, не давало уйти, тянуло назад, к жизни и свету. Кто-то тормошил ее и тряс за плечи. Рейвен не отвечала, и ее начали трясти сильнее. Потом она узнала голос Слейта. Он называл ее по имени, и Рейвен попыталась хоть что-нибудь сказать. Но тут она вспомнила, что все это ей только снится. Она рассталась со Слейтом, и он навсегда ушел от нее. Не было никакого смысла возвращаться в этот мир... Рейвен вновь начала погружаться в темноту и покой.

Рейвен чувствовала страшную боль, у нее раскалывалась голова, желудок жгло как огнем. Нестерпимо яркий свет бил ей в глаза, звуки казались слишком резкими и громкими. Зачем все эти люди выкрикивают ее имя? Почему они не хотят оставить ее в покое? Чьи-то сильные руки продолжали безжалостно тормошить ее, и от этого боль во всем теле усиливалась.

– Прекратите, – промолвила Рейвен, но так тихо, что, возможно, ее никто не услышал, а у нее не было сил снова повторить это слово.

– Что ты сказала?

– Больно, – прошептала она.

– Прости меня, Рейвен, – промолвил Слейт, нежно погладив ее по щеке. – Я знаю, что тебе больно, но я должен был заставить тебя очнуться.

– Это сон, – прошептала Рейвен и снова стала погружаться во тьму.

– Нет! Рейвен, приди в себя!

– Больно, – пробормотала она.

– Да, тебе будет очень больно, но мамаша Райт заварила целебный чай и мы вызвали доктора. С тобой все будет в порядке. Успокой меня, скажи, что ты поправишься.

– Больно.

– Проклятие! Это я во всем виноват! Я вел себя как полный идиот! Ты слышишь? Делай что хочешь, только не умирай. Я больше не буду ни в чем упрекать тебя. Только не покидай меня, Рейвен. Ты нужна мне.

– Все это только сон, – снова прошептала она.

Ей причиняли нестерпимые страдание свет и громкие звуки, и Рейвен хотелось навсегда уйти в тишину и темноту, унеся с собой чудесный сон, в котором Слейт был рядом с ней.

– Это не сон. – Голос Слейта звучал очень отчетливо. – Все это происходит на самом деле. Вот моя рука. – И он крепко сжал ее пальцы. – Я никогда не покину тебя, Рейвен. Поверь мне. Я окружу тебя заботой. Мы будем вместе работать. Но ты должна захотеть остаться здесь, со мной. Скажи, что ты сделаешь это!

– Свет.

– Что такое? Что ты хочешь сказать?

– Мне больно от света.

– О, черт! У тебя повреждено зрение. Я не подумал об этом. Ты получила травму головы. Один раз я видел нечто подобное, когда дикий мустанг сбросил на землю ковбоя. Подожди минутку.

Рейвен решила, что ей перестал сниться сон, в котором был Слейт, и она снова стала погружаться в спасительный покой. До ее слуха как будто издалека доносились звуки разрываемой ткани. Она почувствовала, как ей на глаза легла повязка, и нестерпимо яркий свет перестал мучить ее.

– Очнитесь! Придите в себя! Я – врач. – Чужой повелительный голос вторгся в сладкий сон Рейвен.

Ее тело начали обследовать опытные руки. Вздрогнув, Рейвен хотела отодвинуться, но у нее не было сил пошевелиться. Затем ловкие, искусные пальцы доктора стали ощупывать ее голову, пока не дотронулись до больного места. Рейвен вскрикнула и лишилась чувств. – Прошу прощения, – сказал доктор.

– Как она? – спросил Слейт.

– Думаю, все обойдется, если вы уложите ее в постель на несколько дней.

– Вы уверены, доктор?

– Я не могу ничего гарантировать, но все же считаю, что она поправится. У нее сильный ушиб головы. Худшее, что может случиться, – это частичная потеря зрения.

– Проклятие! – воскликнул Слейт.

– Что с ней произошло? – поинтересовался доктор.

– Она упала с лестницы, – ответила мамаша Райт. – Я быстро прибежала на шум, но не успела помочь ей. Не понимаю, как могли обрушиться перила. Они очень крепкие, как и все остальное в этом доме.

– Подождите-ка, – сказал Слейт, и Рейвен сразу же очнулась, когда почувствовала, что Слейт убрал руки с ее предплечья, которое поглаживал. Она хотела окликнуть его, но на нее навалилась смертельная усталость. Кроме того, она знала, что нельзя командовать снами – надо ждать, когда они сами придут.

– В последнее время с нами происходит слишком много несчастных случаев, – заявил Слейт.

– Вы обращались к шерифу? – спросил доктор.

– Мы сами можем постоять за себя. Мы частные сыщики из Сан-Антонио и приехали сюда по делу.

– Если вам понадобится помощь, свяжитесь с шерифом Брэнсоном. Он хороший человек. Вы можете доверять ему.

Придя на несколько мгновений в себя, Рейвен попыталась понять, почему доктор советует обратиться к шерифу, но острая боль мешала ей ясно мыслить, и она вновь стала погружаться во тьму.

– Спасибо за совет, – сказал Слейт, – но для меня сейчас главное – поставить Рейвен на ноги.

– Я позабочусь о ней, – заявила мамаша Райт. – Мы уложим ее в постель и будем лечить. И больше никаких шалостей, молодой человек.

– Что вы хотите этим сказать? – с недоумением спросил Слейт.

– Рейвен в вас души не чает, – ответила мамаша Райт, – и вы не должны отходить от нее, тогда она поправится. Я знаю мужчин, знаю, что такое любовь и как больно она может ранить. Постарайтесь сделать эту женщину счастливой, и у вас обоих будет все хорошо, а иначе...

– Вы пытаетесь угрожать мне, мамаша Райт? – спросил Слейт.

– Понимайте мои слова, как вам будет угодно.

– Не беспокойтесь, мамаша Райт. Рейвен будет счастлива, – заверил ее Слейт. – Могу я теперь отнести ее наверх, доктор?

– Да, но только осторожно.

Рейвен почувствовала, что ее подняли, и, застонав от боли, приоткрыла глаза. Она увидела все предметы сквозь дымку тумана, но постаралась сконцентрировать взгляд на лице Слейта.

– Это сон? – спросила она слабым голосом.

– Нет. Все происходит на самом деле. И я обещаю тебе, что сделаю тебя счастливой.