Глава 12
После эмоциональной бури они сидели, тесно прижавшись, друг к другу и сцепив руки. Хотя Селию все еще била дрожь, голос ее звучал спокойно.
– Мне нелегко говорить об этих вещах, но я должна была сказать, чтобы не подвергать тебя опасности… Как-то ты у меня спросила, не хочу ли я заново придумать себе жизнь. О, как бы мне этого хотелось. Я стала такой, какой никогда не хотела быть. – Селия на мгновение отвела глаза. Затем снова повернулась к Иззй. – Ты никогда не спрашивала меня о той ночи. Об Эппи… я имею в виду, о Джулиане и обо мне. Я знаю, ты плохо обо мне думаешь, потому что я нарушила брачные обеты. Хотя на самом деле я никогда этого не делала. – Криво улыбнувшись, Селия продолжала: – Я доверяю тебе, Иззи, иначе никогда бы не рассказала тебе об этом. Это мой позор. Мне не следовало бы говорить о таких вещах с незамужней женщиной, но этот мрак порой угрожает поглотить меня. Я часто думаю, что если бы могла излить кому-то душу… Могу я признаться тебе, дорогая Иззи, хотя это может тебя шокировать?
Иззи кивнула.
Селия судорожно вздохнула и начала:
– Меня продали за титул и пятьдесят тысяч фунтов, когда мне было семнадцать. У меня не было дебюта, не было периода ухаживания. Просто короткая церемония, и мы отбыли в Шотландию на охотничий сезон. Его милость – заядлый охотник, видишь ли. Я ни разу не видела его до того дня, понятия не имела о плане, пока не оказалась перед викарием. – Она перешла почти на шепот. – Отец сказал мне, что я единственная надежда на спасение имения, что мои мать и сестра останутся бездомными без этого брака. Я была до смерти напугана, но, разумеется, согласилась. Я никогда не думала, что сама смогу выбрать себе мужа, хотя полагала, что это произойдет, когда я стану постарше, что у меня будет светский сезон. Мой муж увез меня в замок в Шотландии и там делал все возможное, чтобы получить от меня наследника. Почти пять лет, он держал меня взаперти и приходил ко мне каждую ночь. Ночь за ночью. – Ее била дрожь, руки сжались в кулаки. – Все это время я не видела никого, кроме слуг. Он никогда не возил меня в город, не позволял навещать своих родных. Эта продуваемая всеми ветрами груда камней стала моей темницей. Ко мне никто не мог прийти, слуги постоянно следили за мной… В конце концов, он решил обследовать меня. Как вещь, которая неисправно работает. Как лошадь, которая не приносит ожидаемого потомства. – Ее передернуло. – По приезде в Лондон меня осматривали доктора. Они тщательно исследовали мое тело, словно я преступница, скрывающая способность к деторождению от своего законного владельца. Под конец все врачи пришли к единому мнению. Один из нас бесплоден. Разумеется, все они предпочитали верить, что это я. Особенно мой муж.
Иззи с трудом сдерживала ярость. Она догадывалась, что это несчастливый брак, но подобного кошмара не могла себе представить.
– Он перестал приходить ко мне по ночам, сказав, что не желает понапрасну тратить свое семя. Я расслабилась, полагая, что он оставит меня в покое. В прошлом сезоне, когда он начал сопровождать меня на всевозможные светские рауты, я даже подумала, что он питает ко мне какое-то подобие нежных чувств, несмотря на мое бесплодие.
Какой же дурой я была. Очень скоро он начал устраивать у себя дома маленькие дружеские обеды с мужчинами, от которых ему было что-нибудь нужно, политиками или финансистами. Я выступала в роли хозяйки, разумеется. Там никогда не бывало женщин, и мужчины оказывали мне внимание. Затем, однажды вечером, ближе к концу сезона, он оставил меня наедине с одним из своих гостей – похотливым стариком с плохими зубами и холодными руками.
Селия судорожно сглотнула.
Иззи молча погладила ее пальцы.
– Мне удалось отбиться от него, и я побежала рассказать об этом лорду Боттомли. Мой муж… ударил меня… приказал вернуться вниз и «отрабатывать свое содержание». Он и раньше бил меня, я знала, что ему это доставляет удовольствие, но не могла поверить, что он требует от меня подобного. Разумеется, я отказалась. Он избил меня… сильно… и запер в моих комнатах на несколько недель, не давая ничего, кроме хлеба и воды, пока я не взмолилась, чтобы он меня выпустил. Он смеялся. Он заставил меня встать на колени. Он заставил меня умолять… – Голос Селии упал до шепота. Она зажала ладонью рот, чтобы не завыть. Стиснув руку Иззи так, что у нее едва не затрещали кости, Селия продолжила: – Я обещала ему содействие в его предприятиях, а он согласился отпускать меня одну в Лондон на каждый сезон. До тех пор пока я… не понадоблюсь ему, разумеется.
Селия оторвала взгляд от ковра и встретилась с глазами Иззи в первый раз с тех пор, как начала свой рассказ.
– Я знала, что это будет сезон, когда я стану его шлюхой. Мне просто хотелось вначале найти что-то для себя самой. Джулиан был таким добрым, таким красивым. Он поддразнивал меня и смешил. Я так давно не смеялась.
Я решила, что прежде чем стану средством достижения целей для своего мужа, украду немного воспоминаний, которые помогут пережить то, что меня ожидает, – Селия опустила глаза на руки Иззи, которые все еще крепко сжимали ее дрожащие руки. – Ты понимаешь? Понимаешь, почему я нарушила брачные обеты? Или я настолько сильно шокировала тебя, что ты не захочешь продолжать нашу дружбу?
Иззи была не просто шокирована, она была возмущена сверх всякой меры. Хотя кое-какие подробности были ей не совсем ясны, она знала достаточно, чтобы понять, что только чудовище могло потребовать такого от своей жены благородного происхождения.
– Единственное, что я нахожу шокирующим, – это презренное поведение этой твари по отношению к тебе! А ты не можешь его оставить? Неужели тебе некуда пойти?
Селия покачала головой.
– Он держит закладную на отцовское имение. Вздумай я бросить ему вызов, он выгонит мою мать и сестер на улицу. Он держит их благополучие над моей головой, как дамоклов меч.
– Я покажу ему меч! Где он? Здесь? – Иззи подскочила, охваченная яростью. – Мы вытащим тебя из этой извращенной пародии на брак, вот увидишь!
– Ох, Иззи, ты уже мне помогла. – Засмеявшись, Селия вытерла свои мокрые от слез глаза и поднялась. – Все в порядке, моя дорогая. Я знаю, это кажется воистину кошмаром, но сделать ничего нельзя. Закон на его стороне. Общество тоже. Если я предам гласности эту дьявольскую сделку, меня же и осудят.
– А может, я собственноручно отхожу этого изверга плетью.
– Ну, тебе придется подождать. Он пробудет в своем замке до последнего момента, убивая несчастных созданий. Я жду его не раньше чем через несколько недель.
Иззи была не просто зла как черт, ей было стыдно. Она упивалась жалостью к себе, в то время как ее дорогой подруге пришлось пережить настоящий кошмар. Невозможно представить участь худшую, чем участь женщины, связанной узами брака с таким негодяем, как Боттомли.
Иззи вознесла благодарность судьбе за то, что ее нельзя принудить к браку. Пусть она бедна и не уверена в будущем, но она свободна. Это главное. Она с юности мечтала о свободе. Когда-то она мечтала о браке и детях, верила, что все супружеские пары так счастливы, как ее родители. Теперь-то она знает, что в браке далеко не все счастливы.
Она села и снова взяла Селию за руку.
– Моя дорогая подруга, что я могу сделать? Как все это исправить?
– Спасаешь меня, Иззи? Пожалуйста, не беспокойся. Это не то, чего я ожидала. Но возможность излить душу помогла мне больше, чем ты можешь себе представить. А у тебя и у самой сейчас хватает неприятностей. Мы должны найти тебе пристанище здесь, в Мейфэре. Тебе нельзя надолго оставаться в этом доме. Только до возвращения моего мужа.
– Нет! Позволь мне остаться. Возможно, он не…
– Иззи, это мое дело. Разумеется, он узнает, что ты жила здесь. Все слуги доносят ему, за исключением Элли. Она приехала из нашего родового имения, и я безоговорочно доверяю ей. Остальные – псы моего мужа. Они повсюду сопровождают меня, следят за каждым моим шагом.
– Он разозлится на то, что я живу здесь?
– Возможно. – Селия устало вздохнула. – Трудно предсказать, что разозлит его. И все же что он может сказать? Ты вполне уважаемая гостья. По правде, говоря, мне наплевать. Я доставляю ему как можно меньше удовольствия. Это немудро, полагаю, но если есть возможность немножко побунтовать, грех не воспользоваться ею.
Думая о своей жизни в Маршвелл-Мэноре, Иззи согласилась. Она улыбнулась, вспоминая свои маленькие акты мщения родственникам. В попытке поднять дух подруге она рассказывала об одной проделке за другой, пока слезы, текущие по лицу Селии, не превратились в слезы смеха.
Джулиан, словно охотник в засаде, следил из темного угла прокуренной комнаты за происходящим. Уже много часов он наблюдал, как его товарищ по заговору затягивает Мел вина Маршвелла все глубже и глубже в западню. Чтобы не спугнуть жертву, он выбрал себе это укромное место.
Это была хорошо спланированная операция, все было тщательно продумано – от участников до места ее проведения. Клуб не слишком претенциозный, но достаточно престижный по сравнению с обычными забегаловками Мелвина, чтобы возбудить в этом снобе желание произвести впечатление на его членов. Клуб, который мог снизойти даже до такого ничтожества, как Маршвелл.
Эрик послал сигнал: время близко. Поднявшись, Джулиан позволил себе чуть заметную улыбку. Сейчас они с Эриком выманят у Мелвина Маршвелла каждый пенс, который он должен Иззй Темпл.
Эрик многим рискует, участвуя в этом карточном шулерстве. Его честь будет непоправимо запятнана, если афера когда-нибудь будет раскрыта. Джулиан понимал, что должен быть благодарен, но что-то не давало ему покоя, грызло изнутри.
Джулиану хотелось верить, что Эрик действует из чисто дружеских побуждений, но его подозрения об отношениях между другом и Иззи в последние дни усилились, терзая его. Тот эпизод в парке, негодование Эрика на властность Джулиана с Иззи – все это казалось несколько чрезмерным для простой дружбы. И Джулиан не мог забыть чувственности в глазах Иззи, когда он пробудил ее ото сна.
У Эрика есть все, чего нет у него. Он неоспоримый наследник отцовского титула и имения. У него приятная внешность, и он такой же стойкий и надежный, как и Иззи.
Почему бы ей и не мечтать об Эрике?
Джулиан прогнал прочь все эти мысли. Когда он подошел к столу, взмокший Мелвин вскинул глаза и заметил его. Озадаченное выражение промелькнуло на его лице, за ним вспышка ужасающего понимания, затем тупое смирение.
Как приговоренный к казни человек, он медленно поднялся, когда Джулиан заговорил:
– Полагаю, вы не нуждаетесь в объяснении сегодняшних событий, Маршвелл. Наверняка вы знаете, что такое возмездие за грех. Всегда следует помнить об этом, когда грабишь кого-то, находящегося под твоей защитой.
Они с Эриком переглянулись, затем Джулиан безжалостно посмотрел на своего противника и хладнокровно собрал со стола выигрыш.
– Его карманы пусты? – спросил он у Эрика.
– Сухи как Сахара. На остальное у нас долговые расписки.
Джулиан вытащил из кучи денег бумажку мелкого достоинства и презрительно бросил ее на стол посреди бокалов и сигарного пепла:
– Это тебе на экипаж, чтобы ты добрался до дома и рассказал о случившемся жене, если осмелишься.
Ты собираешься сделать этот стежок или так и будешь держать иголку над наволочкой еще час? – Селия улыбнулась Иззи. – Что такое, дорогая? Тревожишься за свое будущее? Ты же знаешь, я помогу, сделаю все, что в моих силах.
Иззи стало неловко, что ее застигли в подавленном настроении, Если у кого и есть право на подавленность, так это у Селии. Решительно настроившись остановить нарастающую жалость к себе, она покачала головой и бодро сказала:
– Я не тревожусь. Ну, не слишком. Просто нужно время, чтобы свыкнуться с потерей того, на что всегда рассчитывал.
– И вероятно, требуется время, чтобы свыкнуться с тем фактом, что семья предала тебя, – быстро проговорила Селия. Она поднялась с кресла и опустилась на колени рядом с Иззи. – Иззи, мне понятны твои чувства. Когда отец продал меня, я могла с этим смириться, ибо это спасло маму и сестер от разорения. Когда же он быстро проиграл эти деньги, я почувствовала, что меня предали. Не дай Бог мне еще раз такое испытать. Я согласна была пожертвовать своей юностью и счастьем. Но то, что пришлось пожертвовать всем этим напрасно, разбило мне сердце.
Иззи вытерла глаза.
– Ты такая хорошая. А я эгоистка. Я имею сейчас больше, чем надеялась когда-либо иметь. У меня есть ты, и есть Джулиан.
Селия несколько мгновений задумчиво смотрела на нее.
– Иззи? Я знаю о вашем плане разорвать помолвку, но ты не думаешь…
Обе женщины вскинули глаза, когда дверь распахнулась после небрежного стука.
– Мадам, лорд Блэкуорт желает знать, дома ли вы. На суровом лице дворецкого было написано неодобрение. Селия поднялась и повернулась к двери.
– Мадден, сейчас нет и девяти. Еще совсем не поздно. Проводи сюда его милость.
Фыркнув, Мадден повернулся и исчез. Сердечко Иззи застучало быстрее, когда она услышала звук шагов в холле.
– Джулиан! Как мило, что ты зашел. Мы здесь совсем заскучали, правда, Иззи?
– Просто ужасно, – согласилась Иззи, улыбаясь.
– Я принес добрые вести, дорогие дамы. Иззи, это тебе… – Он медленно протянул искусно сделанную деревянную шкатулку, растягивая момент ожидания. Затем с дьявольской улыбкой размашистым жестом поставил шкатулку ей на колени.
Все еще непривычная к подаркам, Иззи по-прежнему чувствовала детский восторг предвкушения. Она погладила красивую резную крышку, затем подняла ее.
Банкноты. Сотни банкнот. Шкатулка была наполнена аккуратно сложенными и перевязанными банкнотами всех достоинств. Потрясенная, она отдернула руки, словно от гадюки. Вопросительно посмотрела на Джулиана, но не проронила ни слова.
Селия опустилась рядом с ней.
– Джулиан! Что это?
Со сверкающей улыбкой Блэкуорт ждал, притворившись, будто рассматривает цепочку своих часов, пока Иззи не пришла в себя. Она судорожно вздохнула. Сдвинула тяжелую шкатулку с колен на диван и мгновение смотрела на нее. Затем подняла взгляд на самодовольную физиономию Джулиана.
Когда брошенная ею подушка попала ему в лицо, он расхохотался:
– Ну ладно, ладно, моя неблагодарная мисс. То, что находится в этой симпатичной шкатулке, на поиски которой у меня ушел целый день, между прочим, результат таланта Эрика к игре в карты и отсутствие такового у Мелвина Маршвелла. Точнее – твое наследство.
– Мое наследство? – выдохнула Иззи. Она снова посмотрела на красивую шкатулку, погладила ее дрожащей рукой, затем вскинула сияющие глаза на Джулиана.
Тревожный сигнал зазвучал в голове Джулиана, Он словно лишился сил и замер, прикованный к месту ее обожанием. Он почувствовал себя беспомощным, увидев ее реакцию. С разгневанной Иззи он мог справиться. Даже растерянная и убитая горем, она не вызывала у него таких эмоций. Но сейчас Иззи смотрела на него как на рыцаря, мужчину, достойного восхищения, защитника, на которого можно положиться.
Это пугало. Джулиан понимал, что не является благородным рыцарем. Несмотря на свои собственнические чувства к Иззи, он женится на ней, чтобы обеспечить себе наследство. Но не сказал ей об этом ни слова.
– Ох, садись же, Джулиан. Я чувствую себя такой маленькой, когда ты так возвышаешься надо мной.
Иззи жестом пригласила его сесть. Улыбаясь дрожащими губами, она попросила его рассказать, как он вернул ее деньги.
Джулиан облегченно улыбался, радуясь, что опасный момент позади. Подробный рассказ о том, как все, было, занял большую часть вечера.
Никто не заметил, что в дверях появился Мадден.