Глава 13
Ксандр похолодел. Уилл услышал, что его собственный голос звучит странно глухо.
— Когда вы поженились? Где?
Софи расправила плечи.
— Прежде чем он уехал в Индию. Здесь, в Лондоне, третьего апреля, в церкви Святой Анны. Я ждала ребенка. Он хотел сына. Он считал, что уладит отношения со своей семьей. Он думал, что герцогиня простит ему этот неравный брак, даже если этого не сделает герцог.
Уилл не решился что-либо сказать.
Была замужем… Все это время она была вдовой. Шестнадцать лет назад она бросила их, чтобы обрести респектабельность — если бы они были рядом с ней, это было бы невозможно. Когда она стала леди Давентри, ее скандальное прошлое исчезло, а сыновья, ее живые грехи, остались незаконнорожденными — все, кроме одного. Кит не был незаконным, но ясно, что с тех пор как его безжалостный дед, герцог Уэнлок, узнал о законности его происхождения, находится в опасности.
— У вас есть доказательства этого брака, мама? — спокойно спросил Ксандр, судя по всему, снова обретший способность думать. Ксандр простит мать. Уилл не простит.
Софи кивнула.
— Я думаю, нам нужно изучить эти доказательства.
— У меня есть письма. — Софи протянула руку, и Ксандр помог ей встать. В комнате стояла тишина, слышался только шелест ее юбок.
Пока Софи отсутствовала, никто не пошевелился, никто не заговорил. Уилл лишь раз посмотрел на Елену и перехватил любящий взгляд, который Клео Джоунз устремила на Ксандра.
Софи вернулась с кожаной коробкой, которую поставила себе на колени, и Уилл понял, что уже не раз видел именно эту коробку — простую коробку для всяких мужских мелочей, футляров для карманных часов, булавок для галстуков. Эти воспоминания явились непрошеными, ничуть не изменившимися, — мать, плачущая над этой коробкой — ее сокровищем, ее утешением, ее собственностью, которую она держала обеими руками. И теперь он смотрел, как она с благоговением открывает ее, как достает письмо и читает его с дрожащей улыбкой на губах.
— «Моя дорогая жена». Он любил называть меня женой, ему нравилась новизна этого обращения. Он писал письма и к Киту.
Уилл услышал, как Ксандр спрашивает:
— Существуют ли какие-либо другие доказательства, кроме писем, мама?
— У него был дом. Он привез меня туда после нашей свадьбы, чтобы провести там ночь. Вы жили у Ходжа, Уилл. — Тут она посмотрела на Уилла невидящими глазами, в которых блестели слезы. — Давентри отдал своей старой няне наше свидетельство о браке, чтобы она хранила его до его возвращения.
Уилл не думал, что в тот далекий свадебный день она хотя бы вспомнила о нем. Только привычка расспрашивать заставила его задать следующий вопрос:
— Кто еще знает о вашем замужестве? Кто был свидетелем у Давентри?
— Другой военный, лейтенант из его полка.
— Кто?
Софи подняла подбородок:
— Нед Драммонд. Он теперь полковник.
— Но больше вы никому об этом не говорили. Объявлений в печати не появилось?
Софи покачала головой:
— Мы вели себя очень осторожно. Мы обвенчались по особому разрешению. Его достал Нед.
— Вы когда-нибудь разговаривали с Уэнлоком? — спросил Ксандр.
— Никогда. Через неделю Давентри уехал в Индию. Мы хотели, чтобы герцог решил, что… наш роман закончился.
Уилл встал. Ему нужно было отойти подальше от нее.
— Черт побери, мама. Ведь Кит — наследник герцога Уэнлока.
Софи покачала головой:
— Я никогда ни на что не притязала. Киту не нужен Уэнлок. У него есть мы.
Заговорил Ксандр:
— Но Норвуд может рассмотреть иск в суде. Кит должен получить причитающееся ему наследство. Интересно, жива ли еще няня Давентри?
Уилл расхаживал по комнате, стараясь думать не о Софи и Давентри, а о Ките, который считал, что из-за ненависти могущественного холодного старика ставит их всех в опасное положение. Уилл поймал взгляд Елены и понял, что она прочитала его мысли. Он снова повернулся к матери:
— Каким образом Уэнлок узнал правду? Все дело в этом, мама. Уэнлок не хочет, чтобы вы подавали на него иск из-за Кита.
— Кажется, я знаю ответ на этот вопрос, Уилл. — Ксандр и Клео переглянулись. — Марч.
Софи повернулась к Ксандру:
— Я не знаю мистера Марча. Я никогда не вела с ним никаких дел.
— Но Марч имеет влияние в банке Эвершота, мама, в вашем банке. До прошлого ноября он имел доступ ко всем частным сделкам Эвершота с клиентами. Что у вас лежит в этом банке, что могло бы насторожить Марча относительно вашего брака?
Софи непонимающе посмотрела на него.
— У Давентри были вложения. Он положил их на мое имя, когда уехал в Индию. Он хотел обеспечить мне некоторый доход. Но я много лет их не трогала, я стала брать их только после того, как пришло сообщение о его смерти.
Уиллу пришлось задать следующий вопрос:
— Когда вы начали снимать деньги с этого счета, мама?
— Не знаю… четыре года назад, может быть, пять, чтобы оплатить школу для Кита.
Софи опустилась на диван, по ее глазам было видно, что она вдруг все поняла. Она снова посмотрела на напряженную спину своего майора. Он стиснул за спиной руки. Голос Софи упал до шепота.
— Кита похитили потому, что я воспользовалась деньгами Давентри?
— Нет, — сказал Ксандр. — Кита похитили потому, что он законный сын Давентри. Марч узнал правду, когда вы стали снимать со счета деньги.
— И он воспользовался этим, чтобы добраться до Уэнлока, — добавил Уилл. — Он хотел шантажировать Уэнлока. Вот как действует Марч.
— Этот злобный старик. Я поеду к нему. Он отнял у меня сына.
— Ах, мама, именно так Уэнлок думает и о вас. Что вы отняли у него сына. — Уилл взял в руку полоску бумаги. — Мама, вы поместили в объявлении даже имя герцога Гренвилла.
Лицо у Софи стало упрямым и надменным. Она чопорно выпрямилась, сложила руки на рамочке, лежащей у нее на коленях.
— Мой сын, ребенок моего мужа, все, что у меня осталось от него, жив и находится где-то в этом городе. Я сделаю все, что в моей власти, чтобы вернуть его домой. Или вы думаете, я не догадываюсь о том, что ему пришлось вынести? Что он выстрадал?
Майор Монклер покинул свое место у окна, подошел к Софи и положил руки ей на плечи. Она не отвергла его поддержку, но не повернулась к нему. Майор же обратился к Уиллу и Ксандру с предельно воинственным видом:
— Джентльмены, за это утро ваша мать вынесла достаточно огорчений.
Уилл не стал спорить. У Софи есть тот, кто может поддержать ее в испытаниях. Он, Уилл, не останется здесь ни одной минутой долее. Пусть Ксандр продолжает расспросы.
Уилл спустился вниз по лестнице. Елена шла рядом. На улице люди все еще стояли в очереди, ожидая, когда можно будет сообщить свои сведения. Не обращая на них внимания, он быстро прошел на окутанную туманом площадь.
Он не смотрел на Елену, пока она пробиралась через толпу, стараясь не отстать от него.
— Елена, возвращайтесь к тому человеку, который помог вам убежать из дому.
— Я не могу.
Он резко остановился и повернулся к ней.
— Вы видите, каково это — жить со мной. Будьте умницей, Елена. Оставьте меня. Вернитесь домой.
— У нас есть план.
— Никаких «нас» не существует. Больше не существует. Вы все еще хотите атаковать Марча? Давайте, наберитесь смелости. Подкупите посыльного и займите его место. Посмотрим, сможете ли вы оставить окно незапертым. — Он схватил Елену за руку, раскрыл ее ладонь и положил туда банкноту.
— Куда вы идете?
— Искать брата. Моего законнорожденного брата, наследника герцога Уэнлока, если этот старик еще не убил его.
— Я могу вам помочь.
— Помочь мне? Вы что, именно этого добивались? Два хороших человека помогают друг другу, как блаженные и святые?
— Как партнеры.
Он улыбнулся своей язвительной улыбкой:
— Мы не партнеры. Вы лжете мне, а я хочу спать с вами. Так что теперь, милочка, если вам малость повезет, у вас есть шанс сбежать от меня. Воспользуйтесь им! С того момента как я вас увидел, я представлял себе, как раздеваю вас в своей постели, наслаждаюсь вашими губами, наслаждаюсь вашими грудями и так глубоко проникаю в вас, что забываю собственное имя.
Елена ткнула его в ребра быстрым сильным тычком, так что в глазах у Уилла заплясали искры.
— Это первый разумный поступок, который вы совершили за неделю. — И он улыбнулся сквозь стиснутые зубы.
— Послушайте меня. Ваш осведомитель, этот возчик Джон Нил, сказал кое-что интересное. И это объясняет то, что рассказал мне один ребенок, которого я видела в школе Бредселла.
— Я слушаю.
— Мальчику не больше пяти лет. Он сказал, что его зовут Робин, то есть Дрозд. Он в этой школе новенький. Он разбудил меня, когда среди ночи пытался открыть в спальне окно, ведущее на крышу. Он сказал, что должен открыть это окно, потому что за ним по крыше придет Мальчик.
— Кто вы?
— Елена…
Он положил руку ей на губы. Его глаза потемнели от гнева.
— Не нужно больше морочить мне голову этой историей. Вы знаете мерзкую правду обо мне, но я о вас ничего не знаю.
Елена придвинулась к нему, и Уилл выпустил ее руку.
— Я ваш партнер. Мы заключили сделку. Мы оба хотим раскрыть тайны этого… дома.
Он надвинулся на нее, заставив попятиться в тумане Хилл-стрит.
— Идите домой, Елена. Идите к тому, кто отпустил вас в Лондон. Дайте мне убить Марча. Если у меня получится, Марч больше не погубит никого из тех славных людей, о которых вы так тревожитесь.
Нейт Уайлд сунул руки в карманы и прошел мимо перевернутого шкафа в глубь библиотеки Бредселла. Вокруг царило разорение. Нейту нравились хорошие кулачные драки, когда обитатели Бред-стрит дрались с обитателями других улиц. Он, конечно, видел, как в драке разносят какую-нибудь пивную, но то, что предстало его глазам в библиотеке Бредселла, заставило Нейта вздрогнуть. Ничто здесь не уцелело после целенаправленного, методичного разрушения.
Он слышал, как это происходило, — звуки, похожие на удары топора. С самого завтрака его заперли вместе с другими мальчиками в столовой. В тот момент, когда мальчики соскребали со стенок своих мисок остатки картофеля, Бредселл ворвался в столовую и приказал мистеру Коутсу, одному из учителей, запереть на засов дверь позади него. С помощью мальчиков посильнее мужчины забаррикадировали дверь тяжелыми обеденными столами. Мальчики сбились в кучу, слушая доносившиеся из холла крики, удары и треск расщепляемого дерева.
Теперь Нейт понял, что означали эти звуки. Кто-то перевернул всю мебель в конторе Бредселла. Ящики и полки были пусты. Пол по колено усыпан разорванными бумагами. Корешки книг, лишенные страниц, набросаны высокими кучами, походившими на свалку устричных раковин. В стенах там, где с них сорвали панели, появились огромные зияющие дыры. Окна были разбиты, и под сапогами Нейта хрустели осколки фарфорового чайника.
— Не стой там, Уайлд, — приказал Бредселл. Он поднял с пола перевернутое зеленое бархатное кресло. — Помоги мне навести здесь порядок. Принеси корзину из прачечной.
Когда Нейт вернулся, Бредселл, закрыв лицо руками, сидел, погрузившись в зеленое кресло. Клочья набивки прилипли к его черному сюртуку. Бредселл поднял голову и жестом велел Нейту собрать обрывки бумаг. Нейт начал с экземпляра «Морнинг кроникл». Он заметил, что по полу разбросано множество экземпляров этой газеты, а один был приколот к стене.
Бредселл, сидевший в кресле, казался бесформенной грудой, потому что кто-то ужасный и могущественный ворвался в его жизнь и разорвал ее в клочья. Его золотистые волосы торчали беспорядочными вихрами. Бредселл сидел, глядя в пространство, пока Нейт пробирался по кучам бумаг туда, где он мог прочесть заметку, прибитую к стене. Это было начало какого-то письма. «Мой дорогой сын».
Нейт прочел до конца. Какая-то мать просит своего сына вернуться. Увидев имя того, кто дал объявление, Нейт испытал что-то вроде неожиданного толчка в спину. Это была Софи Рис-Джоунз, и она жила на Хилл-стрит — на этой улице Нейт следил за Ксандром Джоунзом и его женой. Он сложил в своей голове все вместе. Уилл Джоунз был вторым братом, сыщиком. Странная семья — там был чопорный, высокомерный Ксандр Джоунз и такой сын, как Уилл Джоунз. Он был сыщиком, упрямым, умным и злым, как крыса с Бред-стрит.
Нейт знал также и мальчика, которого они ищут, того, о ком спрашивал Уилл Джоунз, когда раскрыл тайник Нейта. Это был таинственный мальчик — тот, кого они ищут, он обитал со своей шайкой на крышах. Нейт один раз видел, как мальчик перепрыгнул через широкое пространство между двумя домами, словно это был совершеннейший пустяк. От одного вида этого прыжка у Нейта гулко забилось сердце.
Он принялся собирать бумаги в корзину. Он думал о мальчике из заметки, но он думал и о своем положении. Другие мальчики могли отозваться на объявление и получить деньги за то, что они знают. Даже ложь могла бы принести кому-то монетку, но он, Нейт Уайлд, не мог войти в этот дом. Они знают его с того самого времени, когда он следил за ними.
Нейт думал об окружающем его разрушении. Газета оставалась на месте, и это свидетельствовало, что Бредселла наказали за то, что мальчик был жив. Это незамедлительное грубое наказание огорчило Нейта. Кто-то знает, что мистер Марч хранит бумаги в своих книгах. Тот, кто это сделал, совершил нападение не на ту библиотеку, но вскоре он узнает, где находятся книги Марча. Нейту больше не хотелось выполнять поручения мистера Марча — и время, и место казались ему совсем не подходящими. Нужно искать новый вид занятий. Он выглянул в разбитое окно.
Из-за тумана за окном было темно, почти как ночью, и холод стоял ужасный. Дурной день для того, чтобы сунуть руку в чей-либо карман. Люди закутаются до самого носа и будут шагать по улицам торопливо, не останавливаясь, чтобы поглазеть на витрины, они не станут собираться кучками, чтобы взглянуть на представление бродячих актеров. Нейт видел, что и данный момент у него не из чего выбирать. Если бы Уилл Джоунз не забрал его деньги, Нейт мог бы просто уйти. Ему не хотелось думать, сколько времени ушло на то, чтобы собрать такую сумму.
В комнату вошел Марч. Сегодня походка у него была резкая и быстрая, не похожая на его обычную ленивую поступь, и он до самых глаз кутался в шерстяной плащ. День, конечно, был холодный, но Нейту показалось, что Марч просто хочет спрятать свое лицо.
Бредселл сразу же начал ныть:
— Что нам теперь делать, Марч? Кто заплатит за все это?
Марч прошел по комнате и, сорвав со стены объявление, швырнул его на пол.
— Я надеюсь, Бредселл, что подобное нападение на благотворительное заведение привело вас в ярость? — Марч огляделся. — Вы произнесли речь? Вы послали сообщение в газеты?
— В газеты?
— Сообщите, что вы сделали все возможное, желая защитить мальчиков от дикарей, которые напали на вашу школу.
— Удивительно, что у вас хватило смелости прийти сюда, Марч. Уэнлок явно следит за школой.
— Вы думаете, что за этим стоит Уэнлок, а не Ксандр Джоунз? Тогда я не стал бы сообщать в газеты.
— Оглядитесь вокруг, Марч. Джоунз ищет своего брата, а не ваши…
Взгляд, брошенный на Бредселла, заставил его замолчать, Марч остановился у развороченного письменного стола, медленно снял с себя шляпу и перчатки и окинул библиотеку оценивающим взглядом.
— Вчера была какая-то выручка?
— Она должна быть у Уайлда.
— Тогда возьмите себя в руки, Бредселл. Забейте окна досками.
— Нейт, мальчик, что ты мне принес? — Голосу мистера Марча был сердечный, но теперь, когда он хорошо рассмотрел разрушения в комнате, лицо его стало холодным, а взгляд — смущенным. Теперь он заметил книги, заметил, что из каждого переплета были вырваны страницы.
Нейт вынул сбережения, которые получил обратно от Уилла Джоунза, протянул их Марчу, посмотрел, как тот пересчитал их и нахмурился:
— Это все, что дал тебе Лири?
— Да, сэр, мистер Марч.
— А ничего не могло выпасть из твоего кармана или потеряться по дороге?
— Нет, сэр, мистер Марч. Я не из тех, кто станет воровать у вас, сэр. — Нейт не двигался под резким испытующим взглядом Марча.
— Ну, тогда ладно. Пожалуй, мне следует поговорить с Лири напрямик, но я не хочу, чтобы он заранее знал о моем посещении.
— Бросьте Уайлда и Лири, Марч. Уезжайте на континент, пока вас не нашел Уэнлок.
— Я уеду, когда получу деньги, которые мне задолжали.
Бредселл отвел руку от своих растрепанных кудрей.
— Я был бы вам признателен, если бы вы больше не оправляли их сюда.
— А куда еще можно направлять щедрые пожертвования школе? Как вы без поддержки ваших добрых патронов собираетесь привнести свет в души мальчиков?
Бредселл тяжело вздохнул:
— Когда, по вашему мнению, должны поступить эти платежи?
— В течение двух недель. — Марч жестом приказал Нейту поднять еще одно вспоротое кресло.
— Как мне найти вас?
— Я сам вас найду. Вы только сохраните деньги.
— А что, если нанятые громилы Уэнлока увидят вас здесь?
— Не увидят. Они сделали то, за чем их посылали.
— Вы же понимаете, что не сможете бороться с Уэнлоком. Вы читали утреннюю «Кроникл»? Уэнлок явно читал. Его внук жив, и старик об этом знает.
— Весьма неудобный отпрыск, верно? Можно подумать, что Уэнлок сам постарается сделать так, чтобы мальчишка исчез.
— Почему бы вам просто не послать ему какое-нибудь тело, Марч? Тело какого-нибудь уличного мальчишки. Они умирают с завидным постоянством.
— Вы меня удивляете, Бредселл! Ограбить маленькую могилу? Или вы предлагаете мне совершить убийство? Убить какого-нибудь несчастного мальчугана вроде вот этого Нейта Уайлда?
— Вы хотите отделаться от Уэнлока?
— У меня есть способ получше, чтобы управиться с Уэнлоком. Для духовного лица у вас очень мало веры. — И Марч улыбнулся Нейту: — Нейт Уайлд, вот тебе поручение на сегодняшний день. У меня есть книга, и мне хотелось бы, чтобы ты перенес ее из одной библиотеки в другую. На мой склад, ты знаешь, где это. — Он вынул из корзины, в которую Нейт складывал мусор, полоску бумаги и написал на ней записку. — Понял? — И Марч протянул полоску Нейту.
Нейт прочитал и кивнул.
Марч сунул руку в карман и бросил Нейту монету.
— Когда все сделаешь, получишь еще, малый. Запомни — ни слова мистеру Лири.
Бредселл встал. Под взглядом Марча он стряхнул с сюртука кусочки кресельной набивки.
— Помните, кто держит вас в деле. Вы продолжите собирать пожертвования и сохраните их для меня. — Он подождал, пока Бредселл кивнет. — Подумайте о том, чтобы попутешествовать по стране, восстановить свой дух после этого жестокого удара, нанесенного делу вашей жизни. Я думаю, к рассвету завтрашнего дня вам следует заказать почтовую карету. Пусть карета заедет за вами сюда.
Марч взял шляпу и перчатки и снова закутался в серый плащ по самые глаза.
— И еще, Бредселл. Дайте мне знать, если услышите о подходящем трупе пятнадцати-шестнадцати лет.
Нейт стоял и ждал, когда мистер Марч откроет дверь и выпустит его. Он сходит по его поручению. Он будет смотреть во все глаза и не даст поймать себя в ловушку.
