Глава 15

Ее муж был шпионом.

Пока Джин и Фокс спорили о том, почему дамы шпионами быть не могут, Люси изучала лицо Саймона, стараясь высмотреть хоть какой то намек на то, за какого человека она вышла замуж. Из всех возможных догадок о происходящем, какие только она могла себе вообразить – шантаж, жертва мошенников, нищета из за каких то незаконных действий, – это ей в голову не приходило.

Она и представить себе не могла, что ее муж, тихий интеллектуал, джентльмен, балующийся стихами, предпочитающий разводить розы в ущерб светским мероприятиям, может быть занят в секретных операциях Короны. Спор Джин и Фоксуорта продолжался, а Люси постаралась встретиться взглядом с мужем и увидела те же знакомые – цвета каштанов – зеленовато коричневые глаза, то есть то же, что всегда. Он не выглядел другим, но она вдруг осознала, что перед ней сидит незнакомец, уверенный в себе, явно владеющий ситуацией, являющий собой острое и действенное оружие, человек, ловко, в одну секунду, уложивший Майкла Стендиша.

Ей следовало обрадоваться, услышав, что он работает на благо Англии. Ей следовало почувствовать облегчение, что он не преступник и у него нет романа с Изабеллой Монтелуччи. Но после того как эта история завершится, им придется продолжать обычную семейную жизнь… А как они это сделают?

Она вышла замуж за незнакомца. В ней начал закипать гнев, когда она вспомнила его нежное ухаживание… Их милую интимность… Ее зарождающиеся чувства к человеку, которого, получается, не существовало!

Он что, просто ее использовал? Он принял облик кроткого человека с деликатными манерами, а на самом деле скрывал темные секреты… Как же смогут они теперь вести прежнюю жизнь? Ей что, нужно будет постоянно думать о врагах, угрожающих их жизни, пытающихся убить его или его близких?

Кто был на самом деле этот мужчина, за которого она вышла замуж?

Люси выглядела отрешенной. Она смотрела на него как на полузнакомого человека, и беспокойство в ее глазах тревожило его. Он хотел поскорее остаться с ней наедине, чтобы поговорить… чтобы он мог рассказать ей все.

Но рядом находились Фокс и мисс Мэтьюз, и надо было успокоить их, чтобы они не дошли до драки, готовой, казалось, разразиться в любую секунду.

– Хватит! – взревел Саймон, и все трое присутствующих ошеломленно уставились на него. – Фокс, прекрати дразнить мисс Мэтьюз. А вы, мисс Мэтьюз, будьте добры, перестаньте провоцировать моего коллегу, чтобы мы могли наконец разобраться в этой путанице.

– Никакой путаницы здесь нет, – упрямо сказала Джин. – Мы проследили за Изабеллой: мы узнали кое какие вещи, вам неизвестные. По моему разумению, это делает нас шпионами.

Фоксуорт открыл было рот, чтобы возразить, но Саймон яростным взглядом призвал его к молчанию.

– Мисс Мэтьюз, что вы можете припомнить о сегодняшнем сборище?

– Ничего, – ответила она с разочаровывающей жизнерадостностью.

Саймон вздохнул и обратился к жене:

– А ты Люси?

– Ты видел то же, что и мы, – отозвалась она негромко. – Хотя… есть еще одна вещь… довольно странная. Мы с Джин натолкнулись на нее случайно…

– А а, этот продавец книжной лавки, – кивнула Джин.

– Какой еще продавец? – осведомился Саймон. Кротко сложив руки на коленях, Люси объяснила.

Была в ее поведении какая то грусть или обескураженность, от которой ему хотелось притянуть ее поближе, обнять и защитить от всего мира.

– Мы с Джин были в книжной лавке Гумбольта и стали свидетельницами того как Изабелла встретилась позади лавки с молодым продавцом. Она ему за что то заплатила.

– Каким продавцом? – требовательно поинтересовался Саймон. – Когда это было?

– На прошлой неделе. Кажется, в пятницу.

– Его звали Эндрю, – вставила Джин. – Мы вернулись и хотели поговорить с ним, но он был убит.

– Убит? – Фоксуорт встал и захромал к креслу Джин. – Почему вы так решили?

– Так нам сказал мистер Гумбольт, – ответила Джин, глядя ему в глаза. Фокс первым отвернулся.

– Это ужасно, – прошептала Люси, – Он сказал нам, что бедного Эндрю убили за какой то таверной… Не помню какой.

– Его закололи, – добавила Джин.

– Неужели? – Саймон бросил взгляд на Фокса, оба что то быстро соображали. – Пожалуй, смертью молодого Эндрю стоит поинтересоваться. Датой, временем, способом.

– Согласен. – Фокс заходил по комнате, хромая сильнее прежнего. – Когда ты хочешь это сделать? Нога моя совсем разболелась.

– Нынче вечером. – Саймон посмотрел на Люси. В глазах ее продолжало жить какое то неясное чувство. Он заколебался, сознавая, что им необходимо поговорить без посторонних, и одновременно испытывая отчаянное желание вновь почувствовать ее в своих объятиях. – Я имею в виду, что завтра тоже будет не поздно.

– Хорошо. Я буду ждать твоего слова. А тем временем займусь этим проклятым коленом.

– Хорошо. Вы, дамы, больше ничего не хотите нам рассказать? – Саймон перевел взгляд с одной на другую, но обе женщины покачали головами, и он повернулся к другу: – Фокс, проводи мисс Мэтьюз домой. Ладно?

– Я и сама могу добраться до дома, – запротестовала Джин.

– Подумайте хоть немного о собственной безопасности, – укорил ее Фоксуорт. – Не говоря уж о репутации.

– Как будто моей репутации не повредит, если меня увидят в вашем обществе!

– Возьмите мой экипаж, – предложил Саймон.

– Только если эта девица вспомнит о манерах, – фыркнул Фокс.

Джин широко раскрыла глаза.

– И это говорит самый невежливый человек в Лондон!

Фоксуорт лишь рассмеялся и промолвил:

– Пойдемте, мисс Мэтьюз. Я провожу вас домой и тем защищу городских разбойников от вашего острого языка.

Джин в ответ скорчила ему гримасу, затем посмотрела на Люси:

– Я сразу отправлю сюда Молли с твоими вещами.

– Спасибо. – Люси опустила глаза на свои руки, внезапно почувствовав, что не хочет оставаться наедине с Саймоном.

Но Фоксуорт уже выводил Джин из гостиной, и бормотание их продолжающейся перебранки слышалось еще долго после того, как они вышли за дверь.

Люси не поднимала глаз. Она сознавала, что молчание между ней и мужем слишком затянулось. Они слышали, как Фоксуорт поговорил с Доббинсом и как затем хлопнула парадная дверь. Теперь они остались одни.

Саймон подошел к двери гостиной и плотно закрыл ее. Толстый ковер приглушил звук его шагов. Он сразу вернулся к ней и присел рядом на корточки, так что его голова оказалась на одном уровне с ее лицом.

– Почему ты меня оставила?

В тоне его вопроса слышались и грусть, и растерянность, и сердце Люси заныло.

– Я же сказала, что у меня не было выбора.

– Ты могла прийти ко мне.

Слезы жгли ей глаза, но она промолчала. Он пальцем приподнял ее подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, и повторил:

– Ты могла прийти ко мне.

– Нет, – прошептала она. – Я не знала человека, который назывался моим мужем. Я и сейчас его не знаю.

Он недоуменно наморщил лоб и присел на край стола.

– Я тот же человек, что был и раньше.

– И кто он такой? Я этого сказать не могу. – Слеза побежала по ее щеке, и Люси нетерпеливо ее смахнула.

– Люси, почему ты так расстроена? Я думал, ты обрадуешься, узнав всю правду о моих поступках.

Она кивнула, но, несмотря на все усилия, слезы не хотели высыхать.

– Я очень рада, что у тебя нет неприятностей. Но, Саймон, тебе же все равно грозит опасность.

– Я знаю, что делаю.

– Но я то нет! Как будем мы сейчас жить, если это стоит между нами.

– О чем ты говоришь?

– Ты лгал мне, муж мой. Лгал. Каждый день, что мы были вместе, ты с невинным видом говорил мне неправду. – Она обеими руками провела по лицу, вытирая слезы, доказывающие ее слабость. – Как теперь я могу верить любым твоим словам?!

Потрясенное выражение его лица заставило Люси почувствовать себя еще хуже. Но она не могла позволить чувству вины завладеть ею. Ей было необходимо узнать, чего ждать дальше. Как будут они жить?

– Я никогда не хотел причинить тебе боль, – печально произнес он.

– Верю. Но причинил. – Она шмыгнула носом, и он протянул ей свой носовой платок. Она промокнула лицо этим льняным лоскутком, пахнувшим его запахом, всколыхнувшим воспоминания об их близости. Она с трудом втянула в себя воздух: ком в горле мешал дышать и говорить. Носовой платок она смяла в кулаке.

– Я больше не стану тебя обманывать, – пробормотал он, поглаживая ее руку. – Теперь ты знаешь всю правду.

– И какую! Я думала, что у тебя обычные неприятности. Игорные долги. Шантаж. Что то такое страшное… заставившее тебя бросить молодую жену на другой день после свадьбы.

Он дернулся.

– Меня вызвали по работе. У меня не было выбора.

– А у меня выбор был? Я замужем за тобой, Саймон. Связана с тобой до конца жизни. Но ты никогда не делился со мной своими секретами, никогда не доверял мне своих тайн.

– Мне было запрещено рассказывать тебе о них, – объяснил он.

– Кем? Твоими начальниками? Ты постоянно по роду своей деятельности подвергаешься опасности, муж мой. Тебе никогда не приходило в голову, что я тоже могу оказаться в опасности? Что какой то враг Англии может решить подобраться к тебе через твою жену… или наших детей?

Он побледнел.

– Поэтому я считал, что тебе лучше оставаться в деревне. Вне поля зрения.

– Моя жизнь была бы в опасности, а я бы об этом не подозревала. Чего еще ты мне не рассказал?

– Спрашивай о чем хочешь, – клятвенно заверил ее он. – Я отвечу на все вопросы.

– Тогда скажи мне, Саймон, почему ты на мне женился?

Он удивленно открыл глаза.

– Ты знаешь почему. Мне нужна была жена.

– Почему?

– По обычным причинам.

– Каким?

Он нахмурился.

– Мне нужны наследники, Люси. Ты наверняка это понимаешь.

– Понимаю. Но почему я? Наверняка в Лондоне было много дебютанток, которые прекрасно подошли бы графу. Почему ты выбрал дочь какого то сквайра?

– Ты выросла рядом с Девингемом. Ты любишь эти края так же, как я.

– Значит, ты хотел сельскую жену. Так тебя понимать?

– Девингем – место, где будут расти мои дети. Моей жене также должно быть удобно там жить.

Она услышала нотку скованности в этих внешне правильных словах.

– Ты снова мне лжешь. Ведь так?

Выражение лица Саймона выдало его удивление, прежде чем он успел его скрыть.

– Не совсем.

– Скажи мне правду, Саймон. Ты ожидал, что, женившись на дочери сквайра, приобретешь жену, которая предпочтет оставаться в деревне, а не ехать к тебе в Лондон.

Он стиснул зубы и процедил с неохотой:

– Ну, в какой то степени так.

– Я так и думала. – Она откинулась в кресле, как бы увеличивая расстояние между ними. – Ты хотел завести жену, которая будет счастливо жить в Девингеме, предоставив тебе свободу в Лондоне.

– Так, казалось, лучше и безопаснее.

– Для удобного брака по расчету. – Грустная улыбка изогнула ее губы. – Я хотела, чтобы у нас с тобой были дети, Саймон. Я рада была стать хозяйкой твоего дома и управлять твоим имением, пока ты занимаешься другими своими делами. Но я хотела большего… чем это.

– Я думал, что у нас и есть нечто большее. – Он отвел глаза в сторону и с трудом сглотнул слюну.

– Брак не исчерпываехся постельными играми, – продолжала Люси. – Хотя страсть, которую мы нашли в нем, поистине вещь редчайшая.

– Откуда ты это знаешь? – требовательно спросил Саймон. – Ты – благовоспитанная приличная леди, которая не должна ничего знать о подобных вещах.

– Я теперь женщина замужняя, и если захочу обсуждать такие вещи в собственном доме, буду это делать. Можешь не сомневаться. – Она посмотрела на него с вызовом. – Мои родители очень любили друг друга, так что я видела… знаю, каким может быть брак. Любящим. Полным доверия. Короче говоря, партнерством.

– Мои родители друг с другом почти не общались, – промолвил Саймон. – После рождения моего младшего брата они вели отдельную жизнь.

– Жили каждый своей жизнью.

– Да. И оба умерли в одиночестве.

Ее решимость несколько уменьшилась.

– Я не хочу, чтобы такое случилось с нами. Я хочу смеяться с тобой, Саймон, и плакать вместе с тобой, когда грустно. Играть с тобой… и воевать. Заниматься с тобой любовью.

– Вот это мне нравится. Полагаю, что просто не умею делиться своими чувствами. – Он снова встал на ноги. – Я работаю для Англии, Люси, и иногда это означает, что должен совершать действия мне неприятные.

– Вроде вранья своей жене?

– Да. – Он резко полоснул рукой по воздуху. – Или изображать страсть к женщине, к которой ничего не чувствую.

Она ахнула и побледнела, приняв его слова на свой счет.

Он покачал головой.

– Я говорю не о тебе, Люси. Никогда не скажу такое о тебе. Я имею в виду Изабеллу. Таково было мое задание – стать одним из ярых ее поклонников.

Люси испустила глубокий вздох облегчения.

– Если я расскажу тебе все все, это улучшит наши отношения? – Он приблизился к ней и снова опустился перед ней на корточки. – Я хочу, чтобы между нами было все, как раньше.

– Как раньше уже никогда не будет.

Он погрустнел.

– Но знание правды наверняка поможет. – Она уступила желанию и коснулась его лица. – Что то произошло, и чувства были ранены. Мы должны покаяться и двигаться дальше. Именно таким путем брак с годами становится крепче.

– Я хочу попросить прощения. – Он обвил ее руками и положил голову ей на грудь. – Мне так тебя не хватало.

Пораженная, она мгновение колебалась, а потом осторожно погладила его мягкие густые волосы.

– Мне тебя тоже не хватало.

– Не пытайся снова уехать от меня. – Он поднял на нее темные глаза, в которых сверкала ярость. – В следующий раз я найду тебя гораздо быстрее.

От его решимости у Люси перехватило дыхание, но она заставила себя думать не о том, как сильно хочет вновь оказаться в его объятиях.

– Расскажи мне об Изабелле.

Он испустил глубокий вздох и сел на корточки.

– Я уже говорил, что ее подозревают в шпионаже в пользу Франции. А вот о чем я забыл упомянуть, так это о том, что, по слухам, она была любовницей опасного французского наемного убийцы по имени Антуан Ла Рю.

– Если все это тебе известно, почему она сейчас в Англии, и светское общество принимает ее с распростертыми объятиями?

– Это все слухи и сплетни. Прямых доказательств у нас нет, так что она ведет себя в светском обществе как хочет. – Он помедлил. – По слухам, она также владеет списком людей во Франции, которые защищают интересы Англии. Если список попадет не в те руки, многие люди погибнут.

– Она собирается что то сделать с этим списком? Продать его или что нибудь в этом роде?

Саймон кивнул. Его одобрительный взгляд согрел Люси, как солнечный свет.

– Именно это мы и слышали. Но как и кому, нам неизвестно.

– Поэтому ты пытался с ней… подружиться, чтобы выяснить ее планы?

– Да. Или выкрасть список.

Люси широко открыла глаза.

– А ты это сумеешь?

– Милая моя, – хмыкнул он, – тебе неизвестны многие мои таланты.

– Да, – снова грустно, улыбнулась она. – Это и есть наша с тобой проблема. Несмотря на то что последние дни мы провели много времени вместе, пока мы остаемся незнакомыми друг другу.

– В некотором роде. – Он проказливо улыбнулся ей, и у Люси все растаяло внутри. – А в другом роде, дорогая моя, мы знакомы весьма интимно.

У Люси запылали щеки.

– Я уже сказала тебе, что считаю браком не только постельные игры.

– Да, но если брачная постель холодна, то таков и брак. – Он встал и протянул ей руку. – А если она теплая, тогда оба партнера будут удовлетворены, как бы мало они ни знали друг друга.

Она позволила ему поднять ее с кресла.

– Мне кажется, что брачная постель – отличное место, чтобы супруги лучше узнали друг друга.

Его зеленовато карие глаза сверкнули.

– Полностью согласен. Так подтвердим же нашу теорию.

Она заколебалась.

– Страсть не может разрешить все проблемы, Саймон.

– Не может. – Он ласково провел большим пальцем по овалу ее подбородка. – Но это хороший способ найти обратную дорогу друг к другу.

Внутри у нее что то дрогнуло.

– Мне тоже этого хотелось бы, – прошептала она и позволила ему увести себя из комнаты.

Фоксуорт выбрал ландо в качестве средства доставки мисс Мэтьюз к ней домой, считая, что открытый экипаж и присутствие кучера вполне отвечают правилам приличий. Герб Девингемов, сверкающий на боку ландо, должен был дополнительно пресечь распространение нежелательных слухов.

Он сидел позади кучера, вытянув больную ногу вперед. Колено, будь оно проклято, отчаянно ныло и дергало. Наверное, приближался дождь.

Мисс Мэтьюз устроилась на противоположном сиденье и молчала, наблюдая за снующими по улице пешеходами. Задумчивое выражение ее лица заставляло Фоксуорта быть настороже. Ландо влилось в уличный поток, а они продолжали наслаждаться спокойным молчанием.

Когда они повернули за угол, солнечные лучи ударили по локонам, выбившимся из под ее шляпки, заставив их засверкать, как язычки пламени. Не такая уж она непривлекательная, решил он. Бледно голубое платье подчеркивало сливочную белизну ее кожи, несмотря на веснушки. Ее соломенная шляпка не была изуродована модными украшениями: ни яркими фруктами, ни птицами. Тулью шляпки обвивала лишь широкая голубая лента, завязанная сбоку бантом.

В целом она выглядела довольно мило.

В этот момент Джин повернула к нему лицо. Ее зеленые глаза сверкали из за очков умом и любопытством.

– Мне хочется стать шпионкой, – промолвила она. Все его фантазии тут же испарились, как вода, попавшая на горячие угли.

Не будьте смешной.

– Смешной? Но почему? Разве у Англии нет шпионов женского пола?

– Разумеется, есть. Но это женщины совершенно другого сорта.

– Другого? Это как? Более красивые?

– Нет. – Он скрипнул зубами. – Просто они другие.

– Это не ответ на мой вопрос.

– Это женщины другого сорта, мисс Мэтьюз!.. – И в ответ на ее недоуменный взгляд уточнил: – Не невинные дебютантки.

– А а… – Она поджала губы и нахмурилась. – Тогда я стану первой.

– Ерунда.

– Мистер Фоксуорт, – насупилась она, – если я правильно вас поняла, вы против того, чтобы женщины принимали участие в защите своей страны.

– Мисс Мэтьюз, вы даже не англичанка.

Пока нет. Однако такое может случиться, если я выйду замуж за англичанина.

Он устало покачал головой, странно встревоженный ее изощренной логикой.

– Это невозможно.

– Почему? Я умная и ловкая. И я хочу помочь.

– Об этом не может быть и речи.

– Но, мистер Фоксуорт…

– Нет. Вы даже не понимаете этот темный мир, и я не хочу быть ответственным за ваше знакомство с ним. Несмотря на ваше бурное прошлое, мисс Мэтьюз, вы – молодая женщина из хорошей семьи и совершенно невинная. Там вам не место.

Ландо завернуло за угол и приблизилось к городскому дому леди Уэксфорд. Мисс Мэтьюз не сводила глаз с Фокса.

– Мистер Фоксуорт, – сказала она, – вы знакомились с полным отчетом о моих приключениях. Это все правда. И, как вы правильно указали, я не слабый английский цветочек. Я – американка, женщина с собственным разумением.

– Даже не думайте, моя красавица, вмешиваться во все это.

Губы ее изогнулись в усмешке, заставившей его поверить, что ей известны все тайны Евы.

– Я такого не собираюсь делать, – откликнулась она. – Потому что вломиться, не зная куда и во что, может стоить другим жизни. Но подумайте, мистер Фоксуорт, кто заподозрит американку в том, что она помогает защищать вашу страну?

Ее нежданная мудрость изумила его. Так что когда кучер остановил экипаж и лакей выступил вперед, чтобы помочь ей сойти, он так и не нашелся что возразить на ее доводы.

Люси показалось невероятно скандальным оказаться голой среди бела дня.

Из под опущенных ресниц она наблюдала за Саймоном, когда тот стаскивал с нее одежду. Глаза его сверкали восторгом, оглядывая ее обнаженную фигуру, одной рукой он обвивал ее талию, другой – ласкал ее бедра.

– Какая же ты красивая! – задыхаясь, бормотал он.

Несмотря на все, что случилось, несмотря на прошлые обманы, она ему верила. Сияние его глаз согревало ее как солнечный свет.

– А как насчет вас, милорд? – поддразнивающе прошептала она, дергая его за рукав. – Разве не странно, что вы одеты, а я нет?

– Я не жалуюсь. – Он склонился к ее шее и стал нежно ее покусывать, взяв со стоном удовольствия в ладонь, как в чашу, ее пышную грудь.

– Знаю я, чего вам хочется, – выдохнула Люси, закрывая глаза, потому что он спустился ниже, к чувствительному местечку у нее под ухом. – Вы хотите воспользоваться мной, сэр.

– По моему, это очевидно. – Саймон притянул ее к себе, жадными руками гладя ее бедра и ягодицы. – Боже, как же я тосковал по тебе, Люси. Один день показался мне вечностью!

Дрожь блаженства пронзила ее, прежде чем проснулся здравый смысл. Ей не следовало принимать его слова всерьез или тщательно взвешивать их. Он же был профессиональным лгуном.

Но как же ей хотелось ему поверить!

Она сильнее потянула рукав его сюртука, будучи не в силах противиться желанию, хотя ум ее одолевали сомнения. Ей хотелось поскорее затащить его в постель, хотелось вновь испытать то безумное наслаждение, от которого трепетала каждая клеточка, каждый нерв ее тела.

Несмотря на все случившееся, он был ее мужем, а она его женой. Возможно, только этим и ограничатся их отношения. Только страстью и быстролетным блаженством.

К горлу Люси вновь подступил ком. Станет ли он когда нибудь тем мужем, которого она хотела видеть рядом с собой? Мужчиной любящим и преданным, не только любовником, но и другом? Или же он навсегда останется незнакомцем, за которого она вышла замуж в неведении, человеком, который скрывал от нее свои тайны?

Он отступил, чтобы стащить с себя сюртук, нетерпеливо избавляясь от одежды. Его зеленовато карие глаза горели голодной страстью, и при виде того, как целеустремленно он раздевается, все ее сомнения поплыли куда то вдаль… в глубину мозга. Дорогие модные детали его костюма небрежно летели на пол с устрашающей быстротой, и Люси наслаждалась его поспешностью.

– Поторопись, – подгоняла она его, проводя пальчиками по своему телу. – Мы слишком долго были врозь.

Он издал тихое рычание, лицо его напряглось и осунулось от вожделения, а глаза неотрывно следили за движением ее руки по телу.

– Злая женщина, – промолвил он, с трудом срывая с себя сапоги и отшвыривая их прочь.

Она засмеялась, наслаждаясь своей женской властью над ним.

– Я жду.

– А я ждать перестал. – Он буквально содрал с себя облегающие панталоны. – Иди сюда, жена.

Люси посмеивалась, уворачиваясь от его рук, но он в две секунды поймал ее и притянул извивающееся соблазнительное тело к себе. В этот миг, когда ее груди вжались в него, расплющились об его жесткие мышцы, когда его отвердевшая мужская плоть больно уперлась в ее бедро, всякая игра и шутливость была позабыта. Она не мигая вглядывалась в его любимое лицо, и весь остальной мир перестал существовать.

Он провел ладонью по ее виску, бережно заправил за розовое ухо выбившийся локон и прошептал:

– Люси…

– Саймон, – откликнулась она, поднимаясь на цыпочки, чтобы прижаться губами к его рту.

Его страсть вспыхнула огненным вихрем, словно спичку поднесли к пороху. С рычанием, тут же отозвавшимся в ней ответной страстью, он обхватил ее своими сильными руками и поднял на воздух. Шаг… второй… и они оказались на постели.

Ее спина едва коснулась покрывала, a он уже лежал на ней, и жар его тела, такой же обольстительный, как его тяжесть, зажал ее в ловушке. Он взял ее лицо в ладони и поцеловал. Его пальцы жадно зарылись в локоны, стремясь удержать ее голову на месте. Он вкушал ее рот как нектар, и каждая жилка, каждая косточка ее тела млела и таяла. Все поставленные ею преграды куда то делись, каждая унция сопротивления испарилась.

Господи Боже! Как же она его хотела… жаждала! Она вцепилась в его плечи, приняла его в свое лоно, как в колыбель, умирая от нетерпения ощутить его в себе. Лжеца.

Обманщика.

Любовника.

Он соединил их тела быстро и жестко. Не прерывая поцелуя. А она, почувствовав, как его жаркая плоть вторгается в ее тело, прильнула к нему. Буря чувств бушевала в крови, и она откликалась в том же ритме на каждый вонзающийся в ее лоно выпад.

Она его хотела. Она только только начала любить человека, которым его считала. Боль от его обмана глубоко ранила ее нежное сердце, и рана продолжала кровоточить. В ней боролись желание и огорчение. Как плети дикого винограда, они обвивали ее и душили силой своих противоречивых движений. Саймон прервал поцелуй, чтобы заглянуть ей в глаза. Ей показалось, что она глядит ему в душу и видит смесь уязвимости и уверенности в себе, нежности и беспощадности. Были ли там еще тени сомнения? Теперь он двигался медленно, отодвигая ее колено для лучшего доступа… Он нагнулся и нежно стер губами слезу с ее щеки.

Все завертелось в уме и душе Люси, затягивая ее в водоворот чувств. Любовь, недоверие, смятение, желание… Он любил ее не торопясь, размеряя свои выпады, чтобы напряжение нарастало медленно. И когда оно взорвалось, освобождение потрясло ее, и она, содрогаясь, выкрикнула в экстазе его имя. Рыдания сотрясали ее с головы до ног.

Он прижимал ее к себе, поцелуями и нежными словами приглушая всхлипы, дрожа от собственного наслаждения. Она продолжала плакать. Соленая влага текла по ее щекам, хотя тело трепетало от удовлетворения. Прижавшись друг к другу, влажные от ее слез, они незаметно погрузились в сон.

Много позже Люси открыла глаза и осмотрелась. Она по прежнему лежала в объятиях мужа, его ровное дыхание показывало, что он спит. Она придвинулась еще ближе, положила голову ему на плечо и руку ему на сердце, чтобы всем телом ощущать его сильный размеренный стук.

Все ее тело гудело от удовлетворения, но разум одолевала неуверенность.

Только страсти мало для брака.

Она погрузила пальцы в упругие короткие волосы на груди Саймона. Воспоминания об их жарких и бурных любовных играх вихрем пронеслись в голове. Был ли он искренним в эти моменты? Открыл ли ей всего себя? Или просто в очередной раз играл роль любовника?

Возможно, ей не стоило поддаваться искушению. Возможно, ей следовало настоять, чтобы они сначала уладили свои разногласия, не затемняя туманом физической потребности настоящие сложности их брака? Но он так очевидно ее хотел, и она, слабая женщина, не смогла устоять перед его нуждой. Как не смогла бы любая другая женщина отвернуться от мужа, так откровенно и сильно ее желавшего.

Она никогда не сможет отказать Саймону. Как бы они ни спорили, какие бы препятствия ни возникали на пути их брака, она не сможет ему отказать.

Было ли это ее слабостью? Или это действовала связь, объединяющая супругов в трудные минуты?

Любит ли он ее? Этого она не знала. Но он ее хотел… и, видимо, хотел, чтобы их брак был чем то большим, чем удобный брак по расчету.

Пока этого было достаточно. Она не знала, сможет ли отдать ему свое сердце целиком, если он не станет полностью доверять ей. А до тех пор достаточно будет того, что несет их браку взаимное удовольствие.