Книга: Дорогая Жасмин
Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20

Глава 19

 

Жасмин застали врасплох. И не успела она опомниться, как ей заткнули рот, а запястья стянули и привязали к луке седла. У женщины просто не осталось никакой возможности сопротивляться. На голову накинули шаль, и вскоре они уже скакали по Хай-стрит.
Жасмин мгновенно поняла, кто ее похититель, и пока ее сажали на коня, старалась не смотреть на дом Кира. Мэгги должна спастись. Быстрый взгляд исподтишка позволил убедиться, что служанки нигде нет. Вот и хорошо. Если бы их обеих захватили, кто рассказал бы Джемми о случившемся? Поторопись, Мэгги, иначе след будет потерян!
Через несколько минут они свернули с Хай-стрит на другую дорогу. Кажется… ну да, точно, они направляются в порт! Куда он везет ее? Назад, в Англию? Не может быть! К этому времени Пирса Сен-Дени, наверное, уже обличили, и король издал приказ об аресте. Но в таком случае что он собирается делать? Ах, все бесполезно: пока они не вынут проклятый кляп. Жасмин не получит ответа ни на один вопрос.
Она попробовала вытолкнуть платок языком, но мешала завязанная сверху веревка. Во рту пересохло так, что садни по горло. Жасмин постаралась дышать ровнее, чтобы успокоиться. Она была не столько напугана, сколько обозлена.
По пути они остановились на каком-то третьеразрядном постоялом дворе. Из окон раздавались пьяные крики и гогот. Люди маркиза спешились, потягиваясь и почесываясь. Привязав жалких кляч к столбам, они вопросительно уставились на Пирса.
— Оставайтесь, — разрешил тот. — Я дарю вам лошадей. Делайте с ними что хотите.
— А серебро? — потребовал самый наглый оборванец. — Вы обещали нам серебро за верную службу, милорд. Мы не выпустим вас отсюда без денег!
Сен-Дени вытащил из-за выреза дублета мешочек и швырнул главарю.
— Мало! — заныл тот, взвешивая кошель на ладони. — Ты надул нас, англичанин! Чего и ожидать от хорошеньких подстилок старого Якова?
Он угрожающе надвинулся на маркиза. Но тот, выхватив шпагу, слегка подал коня вперед и пронзил не ожидавшего ничего подобного головореза насквозь. Мужчина рухнул как подкошенный, а Сен-Дени выдернул шпагу, вытер о дублет мертвеца и вложил в ножны.
— Кто-то еще хочет пожаловаться? — холодно осведомился он и, не получив ответа, выехал со двора, ведя в поводу кобылку Жасмин. Остальные немедленно бросились к упавшему и принялись вырывать друг у друга кошелек и спорить, кому достанется лошадь неудачника.
Жасмин что-то промычала, пытаясь привлечь внимание похитителя. Тот, улыбаясь, обернулся к ней:
— Хочешь, чтобы я вынул кляп, прелесть моя? Жасмин усердно закивала.
— И обещаешь, что не будешь кричать и звать на помощь?
Жасмин снова кивнула.
— Нет, — насмешливо промолвил маркиз. — Это твой первый урок повиновения, сердечко мое. Не люблю строптивиц! С таким хозяином, как я, ты быстро поймешь, где твое истинное место. Тебе следовало бы выбрать в мужья меня, Жасмин, тогда бы не пришлось наказывать вас с Джеймсом Лесли за публичное оскорбление. Я мог бы приказать повесить вас обоих, поскольку получил королевский приказ на ваш арест, но сначала ты послужишь приманкой для графа Гленкирка. Сегодня же вечером напишешь письмо, в котором признаешься, что сделала ошибку и хочешь остаться со мной. О, как он будет страдать! И конечно, отправится на поиски, чтобы узнать правду. Тогда я убью его, и ты навсегда станешь моей! Я уже обещал тебе это, не так ли?
При этих словах его глаза лихорадочно блеснули.
"Он окончательно рехнулся! — подумала Жасмин. — Совершенно безумен и оттого еще более опасен. При первой же возможности нужно попытаться бежать!» Конечно, Джем-ми уже знает, что случилось, но понятия не имеет, где ее искать. Поэтому она должна полагаться лишь на себя и улизнуть от маркиза, пока тот не расправился с ней и Джемми.
Они, по-видимому, приближались к порту, потому что ветер донес запахи моря. Однако, не доезжая до города, Сен-Дени свернул на почти неприметную тропу, ведущую к небольшому холму, на котором стоял заброшенный домик. Тут он остановился, спешился и снял Жасмин с седла. Внизу раскинулся Лей и блестел залив Ферт-оф-Форт, морские ворота Шотландии. Схватившись за веревку, стягивавшую запястья Жасмин, Сен-Дени потащил ее в дом, хотя она и пыталась сопротивляться, упираясь пятками в землю. Но он сильно ударил ее по лицу.
— Я не потерплю никакого непокорства, мадам! Вы не выйдете отсюда, пока не научитесь послушанию!
Захлопнув за собой дверь, он, однако, вытащил кляп изо рта Жасмин.
— Ублюдок! — прошипела она. — Ты едва не удушил меня этой тряпкой!
Вместо ответа Сен-Дени снова отвесил ей пощечину.
— Униженно благодари меня за великодушие, сука, или я снова заткну тебе рот! — прорычал он. — Лишь желание вновь услышать твой голос затмило во мне разум, но если ты будешь и впредь так непочтительно обращаться со мной, я запихну тебе кляп в самую глотку! Поняла, Жасмин?
Вцепившись в волосы Жасмин, маркиз заставил ее взглянуть ему в глаза.
— Мне больно, милорд, — процедила она сквозь зубы.
— Поняла?! — повторил он.
— Поняла, — прошептала женщина, сдерживая гнев. Нужно притвориться, ибо он вполне способен на убийство.
— Вот и хорошо, — почти промурлыкал Пирс, проводя рукой по ее вздымающейся груди. — Раздевайся! Я еще никогда не видел тебя голой, и мне не терпится поскорее узреть, чем наградила тебя природа!
Жасмин вздрогнула, но он принял ее отвращение за страх и очень обрадовался.
— Чего вы добиваетесь, милорд? — спросила она. — Вы предали доверие короля, и он этого не потерпит!
— Нет! — засмеялся Сен-Дени. — Старый дурень простит меня, потому что любит. Что бы я ни делал, мне все сходит с рук. Так было всегда. Даже в детстве за мои проделки попадало Киппу. Поскольку я любил брата, отец (, читал, что я буду вести себя лучше, если накажут его, а не меня. Только я поистине наслаждался, когда отец порол розгами Киппа! Однажды я даже сам выпорол брата, чтобы узнать, каково это, и ощутил сладость власти, сердечко мое! Правда, мне никогда не дозволялось высечь короля, зато он разрешал журить его и даже плакал, когда я его бранил. Думаю, втайне королю нравится покоряться, и тебя я укрощу, милая!
Сен-Дени принялся снова ласкать Жасмин, но стоило ей отстраниться, как он дернул ее за волосы и сильно ущипнул сосок.
Жасмин сморщилась, вскрикнув от боли, и, к ее омерзению, он улыбнулся.
— Тебя никогда не секли? — поинтересовался он. — У шотландцев есть прелестное орудие наказания, называемое ременной плеткой. Это полоска кожи шириной около шести дюймов с длинными хвостами, завязанными узлами, по несколько на каждом. При умелом обращении задница приобретает чудесный розовый цвет, а к коже приливает приятное тепло. Я постараюсь доставить тебе невиданные ощущения! Ты поймешь, что нет наслаждения без боли.
Он приблизился к ней вплотную.
— Приоткрой рот, Жасмин и прими мой язык! Она яростно плюнула ему в глаза. Маркиз Хартсфилд мрачно нахмурился, но, вытерев брызги слюны, неожиданно улыбнулся.
— Ты подаришь мне небывалое наслаждение. И не собираешься, как остальные дурочки, сразу же ложиться и раздвигать ноги! Прекрасно! Это мне и надо!
Он снова стал терзать ее соски, пока она не закричала. И как Жасмин ни пыталась взять себя в руки, терпение ее быстро пришло к концу.
— Жалкий дурак! — прошипела она. — Неужели ты так глуп, что убежден, будто сумеешь взять надо мной верх? И если думаешь, что король простит тебя за все гнусности, совершенные его именем, сильно ошибаешься! Мой муж и отчим — родственники его величества! Яков Стюарт — шотландец, а для шотландцев превыше всего узы крови. Лучше отпусти меня, пока еще не поздно, и спасай свою жизнь. Если король не успеет поймать тебя и казнить, мой муж и его родственники опередят его и затравят тебя, как дикого зверя.
Но маркиз подхватил Жасмин и, подняв к крюку, ввинченному под самым потолком, подвесил за веревку, которой были стянуты ее запястья. Ноги всего дюйма на три не доставали до земли, но Жасмин оказалась совершенно беспомощной.
— Ну вот, — удовлетворенно заявил он, — теперь мы начнем, прелесть моя.
Сен-Дени сорвал с нее туфли и, схватив веревку, которая раньше удерживала на месте кляп, скрутил пленнице щиколотки, поскольку та пыталась его пнуть.
— Почему ты одета как крестьянка? — поинтересовался он.
— Мы были на играх, которые устраивал лорд Брюс, — неохотно пояснила Жасмин. — Для подобных оказий даже самые знатные дамы так одеваются, невежда!
— Какая удача! — ухмыльнулся Пирс. — Теперь мне куда легче раздеть тебя!
Он неспешно развязал верхнюю и нижние юбки, стащил их и швырнул на единственный стул, а сам зашел за спину Жасмин, жадно оглядывая изящные изгибы бедер и безупречные полушария ягодиц. Дерзкая рука потянулась к нежной плоти, лаская гладкую кожу. Сердце маркиза бешено забилось в предвкушении полной власти над до сих пор недоступной жертвой. Он почти слышал звуки ударов ременной плети, истязающей белоснежное тело.
Пирс Сен-Дени хищно улыбнулся и облизал губы. Встав перед Жасмин на колени, он снял с нее подвязки и медленно скатал темные вязаные чулки, ослабил путы, отпустил веревку и вновь привязал ее левую ногу к маленькому гвоздю, торчавшему из стены. Правая осталась свободной. Пирс, тяжело дыша, погладил ее узкую ступню, скользнул пальцами по внутренней стороне бедра.
Жасмин казалось, что по ней ползают отвратительные насекомые, но она заставила себя сдержать негодующий крик. Сен-Дени не должен видеть, что она боится, ведь именно этого он и добивается. Как он напоминал ее сводного брата Селима такими же мягкими руками и вкрадчивым голосом. Но теперь она уже не та ослепленная внешним блеском, очарованная, сбитая с толку тринадцатилетняя девочка.
— Тебе нравится? — осведомился Пирс, слегка поглаживая темный треугольник волос внизу ее живота.
— Ты омерзителен! — дерзко бросила Жасмин.
— Твое отвращение только сильнее возбуждает меня, — выдохнул он, приспуская натянутые до отказа штаны. Напрягшиеся чресла нестерпимо ныли, но Пирс, молниеносно вскочив, разорвал на ней блузку и сорочку, обнажив грудь. Что-то возбужденно лепеча, он наполнил руки мягкой плотью.
— Господи Боже, как ты прекрасна, — простонал он. — Я едва сдерживаюсь, а такое со мной впервые, прелесть моя!
Ты поистине редкостная награда и по праву досталась мне! Моя! Наконец-то моя!
— Я никому не принадлежу, пойми же это, болван! — вскрикнула Жасмин. — Я жена Джеймса Лесли, но не его собственность, как, впрочем, и он.
— Я убью твоего мужа, — пообещал Сен-Дени, сминая ее груди. — Как ты можешь отказывать мне, любимая?
Он высвободил налитый похотью отросток и гордо выпрямился перед Жасмин.
— Посмотри, что ты сделала со мной! Жасмин презрительно расхохоталась:
— Ты просто зеленый неопытный мальчишка! И прольешь семя на землю, прежде чем приблизишься ко мне!
Она снова расхохоталась, несмотря на боль в запястьях и вывернутых плечах.
— Не смей! — взвизгнул он. — Ты меня не знаешь! Я стану брать тебя снова и снова до потери сознания, пока не получу наслаждение сам, горделивая сука!
Сен-Дени отвесил ей пощечину.
Но Жасмин продолжала смеяться:
— Смотри! На самом кончике твоего копья уже выступили первые капли! Осталось уже недолго, жалкий слизняк! Только настоящий мужчина удержится в такой момент, а ты слабое ничтожество!
— Ведьма! — всхлипнул Пирс, увидев, что ее пророчество исполнилось и белая струя брызнула на грязный пол.
Жасмин облегченно вздохнула. Она сумела отвратить насилие, по крайней мере в эту минуту! Теперь надо заставить его освободить ее, больше она просто не выдержит.
— У меня онемели руки! — пожаловалась она. — Умираю! И запомни, если убьешь меня, тебя ждет ужасная месть Лесли!
Глядя на свое мгновенно сморщившееся мужское естество, Пирс Сен-Дени едва не лопнул от злости. Она провела его, перехитрила, опозорила как сосунка! Да, эта тварь куда сильнее, чем он предполагал. Обычно сам вид его грозного, готового к бою орудия заставлял жертву рыдать и молить о милосердии.
— Будешь висеть здесь, пока я не соизволю освободить тебя, сука! — прохрипел он и, зайдя сзади, снова связал ей ноги и поднял ременную плеть. — Теперь уж тебе точно не избежать наказания за все подлые хитрости! На будущее это научит тебя держать язык за зубами!
Плеть с силой опустилась ей на ягодицы, тонкие полоски обвились вокруг бедер, оставляя кровавые рубцы. Второй удар. Третий. Четвертый.
Жасмин крепко прикусила губу. Боль становилась все нестерпимее, по телу разливался лихорадочный жар. Крохотные узелки впивались в тело, причиняя невыносимые муки.
— Сука, — снова пробормотал он, не оставляя своего занятия.
Стало ясно, что Сен-Дени хочет услышать ее крик, и лишь тогда, возможно, удовлетворится и снимет ее с этого чудовищного крюка, на котором она подвешена, как оленья туша в кладовой. Руки и плечи непереносимо ломило, и Жасмин поняла, что сейчас самое главное — выжить и добраться до Джемми. Поэтому она глубоко вздохнула и яростно заорала. Ремень по-прежнему хлестко врезался в ягодицы, но маркиз, похоже, устал.
— Вот так, злобная дрянь, моли меня о милосердии! Однако он успел ударить еще несколько раз, прежде чем жалобные крики Жасмин вернули ему хорошее настроение, и улыбнулся.
— Проси же, паршивка!
— Прекрати! — всхлипывала она. — О, пожалуйста, перестань! Я вся горю!
Пирс насладился терзаниями Жасмин, отбросил плетку на пол и снова встал перед своей жертвой. Та умудрилась выдавить пару слезинок из-под сомкнутых век и призвала на помощь всю силу воли, чтобы не пнуть его. Придется потерпеть, самой ей не высвободиться.
— Отпустите меня, милорд, — пробормотала Жасмин, но, к ее ужасу, маркиз встал перед ней на колени, снова развязал ей ноги, раздвинул и, крепко вцепившись в бедра, проник языком в сомкнутые створки ее женственности. Безошибочно отыскав крохотный чувствительный бугорок, Сен-Дени начал ласкать и посасывать его, и хотя сумел возбудить Жасмин настолько, что ее плоть предательски увлажнилась, женщина не испытывала ничего, кроме отвращения. Однако она все-таки сообразила, что он ожидает от нее какого-то проявления эмоций.
— О-о-о-о! — вскрикнула Жасмин. — Не надо! Не надо! Маркиз рассмеялся, отодвинулся и уставился на нее безумными глазами.
— Вот так, тварь! Проси! Умоляй! Но ты меня не одурачишь, курочка! Прирожденная шлюха, как все бабы! Как моя мамаша, продавшаяся тому, кто дороже заплатил, как мать Киппа, которая легла под хозяина просто затем, чтобы жить не хуже настоящей леди! Но они по крайней мере терпеть не могли, когда отец брал их поочередно в одной постели! А тебе, подозреваю, нравится, когда между ляжек взгромождается мужчина! Ты и ночь без этого не проживешь.
— Да, — кивнула Жасмин, — ты прав.
Сен-Дени изумленно поднял брови. Никогда прежде он не слышал, чтобы женщина открыто признавалась в подобном! Остальные неизменно ныли и жаловались и под любым предлогом пытались уклониться от ласк.
— Нравится, когда тебя объезжает настоящий мужчина?
— Конечно. Как и многим женщинам, которым повезло заполучить умелых любовников. Ну а теперь отпустите, милорд. Можете связать меня, но я больше не чувствую рук, а это очень опасно. Совсем не обязательно издеваться, чтобы получить наслаждение. Разве вас не охватило желание лишь при взгляде на меня?
О дьявол! Впервые в жизни он едва не сошел с ума от похоти при виде голой женщины. Пирс не собирался бить Жасмин, видит Бог, она довела его, и хотя ему понравилось сечь гордячку, маркиз неожиданно понял, что ее страдания оставили его равнодушным.
— Отпусти меня, — повторила Жасмин. Пирс Сен-Дени молча снял ее с крюка и взял широкий кожаный ошейник, прикрепленный цепью к стене. Надев его на Жасмин, он развязал ей руки.
— Садись, — приказал он, швыряя рядом ее юбки. Жасмин осторожно опустилась на груду одежды — ягодицы нестерпимо горели. Но сейчас самое главное растереть затекшие руки.
— Мне холодно! — воскликнула она. — Разожги очаг, или ты и на это не способен?
— Никакого огня! — рявкнул Пирс. — Все знают, что этот коттедж заброшен, а дым может привлечь внимание незваных гостей. Мне бы этого не хотелось!
— Тогда позволь мне одеться, иначе я умру от простуды! Ты же знаешь, как я чувствительна к сырости, — настаивала Жасмин, чихая в подтверждение своих слов. — К чему вам больная женщина, милорд? Пирс нехотя согласился.
— Ну хорошо, — проворчал он, протягивая ей чулки. — Но башмаки вы не получите, мадам! Босиком далеко не убежишь!
Жасмин быстро натянула чулки, закрепив их подвязками, и надела юбки, благодаря Бога, что нижние две сшиты из плотной фланели. Блузка с рубашкой превратились в лохмотья, однако пришлось надеть и их.
— Позволь мне закутаться в шаль. Если я погибну от лихорадки, тебя ждет месть куда страшнее, чем просто за похищение. Лесли тебя не пощадят!
Вместо ответа Пирс бросил ей шаль.
— Почему ты надеешься, что они вообще станут искать тебя, прежде чем я расправлюсь с Джеймсом Лесли и вернусь с тобой в Англию, где король волей-неволей разрешит нам обвенчаться?
— Обязательно найдут! — заверила Жасмин. — Сколько раз я должна объяснять, милорд, что король Яков никогда не отдаст меня вам. Моя семья не допустит такого позора, а я покончу с собой, но вы не станете моим властелином.
— Ха, я уже заполучил тебя, милочка! Разве не твои любовные соки усладили мой язык всего несколько минут назад? Разве не ты стонала от наслаждения? Да ты куда более ценная добыча, чем я предполагал. Как ни странно, мне нет нужды сечь тебя, чтобы насладиться твоими прелестями. Однако для забавы я все-таки каждый день буду пускать в ход ремень! А когда мы вернемся в Англию, позволю Киппу лечь между твоими белоснежными бедрами, а сам заткну своим орудием любую из оставшихся дырочек! Ты когда-нибудь ублажала двух горячих жеребцов одновременно, дорогая? Говорят, это поистине незабываемо! Он подошел ближе и присел на корточки.
— Ты так сильна, прелесть моя. Я тоже неукротим в любви, но мой братец Кипп слаб. Я научу тебя орудовать плетью и розгой и сечь его! Станешь искушать его своим чувственным телом и ртом, а потом мы довершим пытку соитием на его глазах, пока он будет рыдать от неутоленного желания. Если Кипп сумеет удержаться и не излить семя, возможно, я разрешу и ему насладиться твоим телом. Я стану твоим хозяином, голубка, но позволю тебе обрести власть над Киппом. Его копье так же велико, как у меня, и дарует тебе немало наслаждения.
Он стал гладить Жасмин трясущимися руками, но она безучастно смотрела в окно. Сгущались сумерки. В полумраке женщина едва различала красивое порочное лицо похитителя. Он, казалось, не замечал, как бежит время.
— Я голодна, — пожаловалась Жасмин, — и хочу пить.
— Я тоже, — пробормотал он и, опрокинув ее на спину, впился зубами в сосок. Но Жасмин рассерженно оттолкнула его.
— Вы, кажется, намереваетесь уморить меня голодом, милорд? — воскликнула она. — Вот чего стоит ваша привязанность?
— Но мне придется добраться до Лея, чтобы привезти еду и вино, — капризно запротестовал он.
— Значит, в путь! — повелительно бросила Жасмин. — И если вы угодите мне хорошим обедом, милорд маркиз, я, возможно, буду сговорчивее.
Она зазывно улыбнулась.
— Сука! — неожиданно взвился Сен-Дени, вскакивая. — Думаешь убаюкать меня сладкими речами? Я требую доказательств.
— Доказательств? — пробормотала Жасмин, гадая, какая очередная мерзость родилась в его воспаленном мозгу. Неужели он снова примется размахивать плетью? Вряд ли он настолько пришел в себя, чтобы попытаться овладеть ею, но кто знает?
— На колени! — резко приказал он, снова вытаскивая из штанов вялую плоть. — Покажи, как ты умеешь ласкать ртом! Доставь мне немного удовольствия и сделай мою поездку в Лей приятной.
Вцепившись в волосы Жасмин, он притянул ее голову к своему животу.
— Ну, милочка, сейчас мы убедимся, насколько правдивы твои слова. Или ты просто врешь, чтобы перехитрить меня?
Жасмин невероятным усилием воли постаралась отрешиться от мыслей о ненавистном насильнике, чтобы решиться обхватить губами его плоть. Несколько мгновений она оставалась неподвижной, но потом все-таки сделала несколько движений языком, чтобы лишь слегка возбудить его. Если хуже ничего уже не будет, она вытерпит!
Жасмин втянула пробуждающуюся плоть поглубже в рот, и Пирс застонал, вжимая ее голову в свой пах. Иисусе! Неужели это никогда не кончится! Еще мгновение, и фонтан семени брызнет ей в глотку, а эту пытку она вряд ли вынесет.
— Довольно! — наконец выдавил он, отталкивая ее, и, взглянув на свое орудие, потрясенно застыл. Таким огромным оно никогда не бывало.
— Ты колдунья, — тихо заметил маркиз. — Я не знал женщины, которая могла бы так ублаготворить мужчину.
— Я выполнила твое условие, — напомнила Жасмин. — Теперь поезжай и привези нам еды и вина, а не то я погибну от голода и жажды.
— Хорошо, — согласился он, связывая ей руки. — Не вздумай что-нибудь выкинуть до моего возвращения.
— Поезжай, — глухо повторила Жасмин. — Я слабею с каждой минутой.
Он оставил ее одну в полнейшей темноте — ни огня, ни свечи. Но как только дверь за маркизом закрылась, Жасмин принялась растягивать путы в попытке ослабить веревку. За окном послышался стук копыт. Уехал! Но кто знает, сколько времени его не будет?
Жасмин трудилась, стараясь дышать медленно и глубоко, успокаивая сильно бьющееся сердце. Нельзя терять ни минуты!
Наконец она ухитрилась освободить одну руку и, быстро размотав веревку со второй, потерла ладони. Запястья были стерты и кровоточили. Жасмин, превозмогая боль, осторожно ощупала кожаный ошейник. Он запирался на висячий замочек, прикрепленный к цепи, которая, в свою очередь, была прикована к стене. Его нельзя снять без ключа! Жаль, что нет ножа, чтобы разрезать жесткую кожу! Но все безнадежно! Придется каким-то образом вырвать цепь. Повернувшись, она ощупала стену. Каменная. Еще одна неудача. Жасмин едва не вскрикнула от разочарования, но все же начала неторопливо водить пальцами по камням, пытаясь найти последнее кольцо. Слава Богу! Оно ввинчено в глину, скреплявшую камни. Глина, конечно, высохла и потрескалась и легко крошилась под пальцами. Жасмин потянула за цепь, но она держалась крепко.
Необходимо чем-то расковырять глину! Но чем? В коттедже ничего нет, и, кроме того, цепь позволяла отойти всего на несколько футов. Жасмин вздрогнула и плотнее закуталась в шаль. Но тут ее рука наткнулась на что-то твердое. Бляха с гербом клана, подаренная Джемми! Жасмин с такой гордостью приколола ее на грудь!
Она чуть не заплакала от облегчения и, быстро отстегнув бляху, стала орудовать острым краем. Приходилось действовать очень осторожно, ведь если ее единственный инструмент сломается, она останется в руках негодяя! Однако отсюда до Лея почти две мили. Пирсу понадобится не меньше двух часов, чтобы добраться туда и вернуться. Еще есть время. Главное — не впадать в панику.
Женщина тяжело дышала, но не теряла головы и продолжала работать, изредка останавливаясь, чтобы снова попытаться вытащить цепь. Это ее шанс! Если Сен-Дени изнасилует ее, она не сможет взглянуть Джемми в глаза! К тому же этот подлец может повредить ребенку, которого она носит.
И в ту минуту, когда ей показалось, что все пропало, кольцо медленно выскользнуло, и цепь с громким звоном упала на пол. Жасмин вскочила, дрожа от возбуждения. Ноги не держали ее, но она, упрямо поджав губы, обмотала цепь вокруг талии. Башмаки! Где ее башмаки?
Она осторожно передвигалась по комнате, ощупывая каждый уголок, и, наконец отыскав башмаки, добралась до стула, села и быстро натянула их. Надо выбраться из коттеджа, но куда идти? По дороге в Лей? Или назад, в Эдинбург?
Жасмин вышла за дверь и огляделась. Ее расседланная лошадь стоит под маленьким навесом на задах дома, но она не поедет верхом. Первое, что заметит маркиз, вернувшись, — отсутствие коня. Жасмин быстро спустилась с холма и, оказавшись на большой дороге, немного поколебалась. Если она направится в порт, скорее всего столкнется с Пирсом, если же выбрать Эдинбург, Сен-Дени, не найдя пленницы на месте, погонится за ней и привезет обратно.
Жасмин зашагала в том направлении, где, по ее расчетам, должен был находиться Лей. Как только она услышит стук копыт, сумеет заранее спрятаться в придорожной канаве. Ночь темная, луна скрылась за тучами, и вряд ли ее увидят. Она, конечно, доберется до города и попросит помощи. Первым делом надо сорвать этот проклятый ошейник.
Она торопливо шла, раздумывая, как лучше прикончить Пирса Сен-Дени. Жасмин не обретет покоя, пока он бродит по земле! Какая жалость, что они не в Индии! Она велела бы бросить его в яму с кобрами и наслаждалась бы его мучениями! Возможно, стоит отправить его в Англию и привязать на длинной веревке к одному из торговых судов бабушки, выходящих в море. Какая ужасная и мучительная смерть, но вполне заслуженная для того, кто посмел унизить дочь Великого Могола. Лесли же, вероятно, попросту повесят ублюдка, как она сама поступила с убийцей Рована Линдли.
Огни города приближались, и теперь следовало обдумать, что делать дальше. Как можно в таком виде появиться перед прохожими — растрепанная, грязная, полуодетая, с кожаным ошейником и ржавой цепью вокруг талии!
Жасмин остановилась и туже стянула края блузки, а потом обмоталась цепью, сунула конец за пояс юбки и накинула шаль на голову, чтобы спрятать ошейник. Днем на нее, конечно, глазели бы как на чудо, но вряд ли узкие улочки Лея так уж хорошо освещены.
Подойдя к торговке травами, она спросила, как попасть в гавань.
— Вон туда, мистрис, на Ист-стрит, — показала инд.
Жасмин, благодарно кивнув, свернула в грязный переулок. Только сейчас женщина сообразила, что в порту может находиться какое-нибудь судно компании «О'Малли-Смолл» и в таком случае она спасена.
Жасмин добралась до причала, туда, где рядом с конторой портового смотрителя висела огромная грифельная доска, на которой мелом были выведены наименования кораблей, бросивших якорь в гавани. Ни одного знакомого! Жасмин едва не заплакала от усталости и разочарования, пока наконец не наткнулась на последнее название. «Лорд Адам»! Маленькое каботажное грузовое суденышко было названо бабушкой в честь мужа, поскольку тот наотрез отказался присвоить свое имя океанскому кораблю, считая подобные вещи проявлением тщеславия.
Жасмин спустилась к самой воде, где покачивался на якоре «Лорд Адам». Кто капитан? Она не могла вспомнить. Жасмин осторожно прошла по сходням на борт. На вахте стоял какой-то подросток, но сквозь окна капитанской каюты пробивался свет. Увидев ее, парнишка встал.
— Женщинам сюда нельзя, мистрис, — заявил он.
— Я Жасмин де Мариско, графиня Гленкирк. Где твой капитан? Я должна с ним поговорить.
Мальчик критически оглядел незнакомку.
— Что-то вы не похожи на графиню, мистрис, — фыркнул он.
— Тем не менее так оно и есть, — заверила Жасмин, гордо выпрямившись. — Немедленно отведи меня к капитану, пока я не надрала тебе уши, дерзкий мальчишка! Невоспитанный грубиян! Подожди, пока капитан обо всем узнает! Обращайся ко мне «миледи»! Понятно?
— Да, мис… миледи. Прошу, идите за мной. В конце концов если она окажется городской шлюхой, тем хуже для нее! Капитан знает, как с такими управляться! Сучка спесивая!
Они подошли к каюте, и парнишка распахнул дверь. У Жасмин от облегчения подогнулись ноги. Пришлось схватиться за косяк, чтобы не упасть.
— Джефф! — выдохнула она. — Слава Богу, это ты! Капитан Джеффри О'Флаерти обернулся и застыл от изумления.
— Ж-жасмин? — запинаясь, выговорил он наконец. — Иисусе! Неужели ты, кузина?
И, видя, что она вот-вот потеряет сознание, ринулся вперед и подхватил ее.
— Кузина, что стряслось? Почему ты здесь? И в таком виде? Что это за чертова штука у тебя на шее? Юан, принеси вина ее светлости.
Он поднес ее к креслу и усадил.
— Теперь рассказывай, кузина, — попросил Джеффри, когда Жасмин осушила кубок с вином, — но сначала позволь мне избавить тебя от этого гнусного ошейника.
Он ножом разрезал кожаную удавку и отбросил в сторону. Жасмин глубоко вздохнула. Что это с ней? До самого последнего момента она держала себя в руках, а тут так раскисла!
— Я думала, ты держишь путь в Ост-Индию, — пробормотала она, морщась и растирая шею.
— Собирался было, но капитан этой посудины упал и сломал ногу. Я в это время болтался в порту, а рейс «Розы Кардиффа» откладывался на несколько недель. Заменить капитана было некем, а мать не позволяет отцу выходить в море, так что пришлось пока взяться мне. Это мой сын, Юан. Его первое плавание. Если ему понравится, на следующий год возьму его с собой в Ост-Индию. Но ведь ты явилась сюда не затем, чтобы навестить меня, кузина. Объясни же, что произошло.
— Ты знаешь, как я жила после возвращения из Франции?
— Мне известно только, что ты вышла замуж за лорда Лесли и родила ему сына, вот и все.
Жасмин начала длинное невеселое повествование о глупости и неосмотрительности короля, об отказе Пирса Сен-Дени смириться с поражением, предательстве и похищении.
— Мы с Джемми объездили всю Шотландию, чтобы не столкнуться с ним, пока наш гонец не вернется из Англии. Провели несколько дней на другом берегу Ферт-оф-Форта, на играх у лорда Брюса, и собирались утром выехать из Эдинбурга в Гленкирк. Но у меня было дело к Дэвиду Кира, и когда я выходила из его дома, наткнулась на негодяев Сен-Дени.
Жасмин коротко рассказала, что случилось потом, не упоминая, конечно, о самых неприятных подробностях, — она просто не могла об этом думать.
— Джемми, должно быть, вне себя от волнения, — заметил Джеффри.
— Со мной была горничная, Мэгги. Девушку не заметили, и, думаю, она сразу же поспешила к нему.
— Но откуда Сен-Дени узнал, где тебя найти?
— Скорее всего мне просто не повезло, и он случайно наткнулся на меня. Джефф, что бы я делала, не будь твоего корабля в порту! Пришлось рискнуть, но на сей раз удача была на моей стороне. Да еще тебя встретила!
— Здесь ты в безопасности, — заверил кузен, — к тому же сомневаюсь, чтобы маркиз догадался заглянуть сюда.
Он решит, что ты вернулась в Эдинбург, и помчится следом. А где, по-твоему, может быть сейчас лорд Лесли?
— Возможно, тоже в Эдинбурге, Джефф. Вряд ли он решит, что Сен-Дени повез меня в Лей. Лесли, вероятно, посчитают, что он движется к границе, и оповестят своих друзей.
— Я останусь здесь, — решил Джефф, — и буду охранять тебя. Юан поскачет в Эдинбург, найдет графа и сообщит, что маркиз все еще в Лее, если только не сбежал, опасаясь за жизнь, а ты спаслась.
— Я так устала, — шепнула Жасмин, и веки ее сами собой опустились.
Джеффри уложил ее на койке и тихо велел сыну:
— Иди к портовому инспектору и передай, что капитану О'Флаерти нужна лошадь. Поезжай по дороге, ведущей из Лея в Эдинбург. Это недалеко.
— Но как же мне найти графа? — недоумевал мальчик.
— Узнай, как добраться до Гленкирк-Хаус, — сонно пробормотала Жасмин. — Это рядом с Кэннонгейт, на боковой улице.
Юан О'Флаерти послушно отправился к смотрителю порта и попросил одолжить лошадь.
— Я должен ехать в Эдинбург, к самому графу Гленкирку, — важно заявил мальчик.
— Его светлости нет в городе, парнишка, — сообщил смотритель. — Он здесь, в Лее. Сегодня вечером посылал за мной, чтобы спросить, какие суда выходят в море ночью или утром. Потом он и его люди спустились к причалу и обыскали те два корабля, что отплывали с вечерним приливом.
— О, сэр! — взволнованно воскликнул Юан, — не скажете ли вы, где сейчас граф? Дело крайне важное!
— Наверное, в кабачке «Русалка», что рядом с пристанью! Где же еще? — ответил смотритель, показывая в темноту скрюченным пальцем.
— Спасибо, сэр, — поблагодарил подросток и помчался в «Русалку».
— Я ищу графа Гленкирка, — запыхавшись, произнес он, влетая в таверну. — Он здесь?
Джеймс Лесли, сидевший за столом вместе с тестем, дядей и стражниками, медленно поднялся.
— Что тебе, парень?
Юан поспешил к нему и вежливо поклонился, как учила мать.
— Мой отец, капитан О'Флаерти, просит позволения поговорить с вами, ваша светлость, по неотложному делу.
— А кто этот капитан О'Флаерти? Я его не знаю!
— Он внук моей прабабушки, — пояснил мальчик, — с ней вы хорошо знакомы.
— И кто же твоя прабабка? — улыбнулся граф.
— Леди де Мариско, — ответил Юан, но тут же в испуге сжался при виде ошеломленного лица графа.
— Иисусе, парень! Что же ты сразу не сказал? Скорее отведи меня к отцу.
— Мы пойдем с тобой на случай, если это ловушка, — заявил Адам Лесли, знаком приказав спутникам следовать за ним.
Уже через несколько минут мужчины поднимались по сходням «Лорда Адама». Заслышав стук кованых сапог, капитан выскочил из каюты со шпагой в руках.
— Нет, отец! — вскрикнул мальчик. — Это граф Гленкирк! Он приехал в Лей, и смотритель объяснил, где его найти.
Джеффри О'Флаерти сунул оружие в ножны и протянул руку Джеймсу Лесли.
— Жасмин в моей каюте, — сказал он, зная, какая тревога снедает графа.
Джеймс кивнул и, протиснувшись мимо капитана, вошел в каюту. Жасмин мирно спала, свернувшись клубочком на койке. Он подошел к ней и нежно поцеловал в щеку.
— Дорогая Жасмин! Я пришел забрать тебя домой. Бирюзовые глаза медленно открылись и радостно блеснули.
— Джемми! Я знала, что ты меня найдешь!
Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20