Глава 18

Утром в пятницу под проливным дождем к Элетее прибыли порознь два гонца. Одного послал ее брат, который объяснял, что вынужден задержаться еще на день из-за ненастной погоды и вернется скорее всего утром в субботу. Он не хочет беспокоить Элетею, отправившись в путь в такую бурю.

Второй посланный приехал от Гейбриела и сообщил, чтобы она ждала его, что он прибудет к столу, будь то в бурю или при ясном небе, и интересуется, простит ли она его, если он появится в неподобающей одежде. Он намерен прибыть прямо к ней, и у него не будет времени переодеться.

Элетея привела свою многострадальную кухарку в полное смятение.

– Как вы думаете, миссис Хупер? Эпикуреец сэр Гейбриел или нет?

Краснолицая служанка нахмурилась, услышав этот, вопрос:

– Ну, трудно сказать. Он родился в Англии, верно ведь? И служил в кавалерии. Так что, наверное…

Элетея удержалась от усмешки.

– Вы считаете, что он не большой любитель поесть?

– Неужели мне придется готовить черепаший суп? Я не очень-то люблю эти заморские блюда.

– Господи, ну конечно, нет. Я думаю о вкусной вырезке и сливовом пудинге, который вам так удается.

Миссис Хупер согласно кивнула:

– Славная английская еда. Я ни за что не стану подавать улиток. Сэр Гейбриел кажется здоровым молодым человеком, который не оценит, если ему подадут червяков на ужин.

– Я тоже не могу представить себе, чтобы сэр Гейбриел ел улиток, – сказала Элетея.

– Ну, солдаты едят их не от хорошей жизни. Доверьтесь мне, миледи, и стол будет прекрасный.

– Ваши кулинарные таланты вне подозрений, – сказала Элетея. – Лишь бы прибыл к нам наш почетный гость, чтобы оценить их.

Гейбриел с удовольствием покинул Лондон, решив, что плохая погода его не остановит. Он пустился в путь в пятницу еще до рассвета и прибыл в Хелбурн-Холл, имея почти час на то, чтобы вымыться и переодеться к вечеру. Если повезет, он будет за ужином выглядеть вполне презентабельно. Во всяком случае, до дома Элетеи путь короткий, дождь кончался, и он не поставит себя в неловкое положение, запоздав.

Но дорога через лес заняла целый час. Он, конечно, очень пожалел, что не велел вовремя починить мост. Проезжая мимо этого зловещего места, он почти вообразил, что слышит голоса неупокоившихся духов – юной девушки и ее убийцы, погибших здесь сто лет назад.

Дурак, сказал он сам себе. Когда это он успел поверить в привидения? Когда это он задумался вообще о несчастных влюбленных? И вообще о любви, если уж на то пошло?

Элетея торопливо прошла через холл, открыла входную дверь и вышла на залитые дождем ступени. Маленький парк, который окружал дом, темно блестел в лунном свете, словно был усыпан алмазами. Она глубоко вдохнула и вздрогнула от удовольствия. Что-то волшебное сверкнуло в воздухе. Она подумала, что это, может быть, надежда.

– Вы испортите прическу, миледи, и платье, – предупредила ее домоправительница. – Никто в здравом уме не поедет на ужин в такую погоду. Жаль, конечно, что все угощение пропадет напрасно.

Элетея не обратила на ее слова никакого внимания. Она с восторгом смотрела на одетого в темное всадника, только что появившегося из леса. Гейбриел прекрасен до невозможности, и он здесь. Он сдержал слово. Она сбежала по ступеням навстречу ему и прижала руку к губам, когда увидела комья грязи на его черных ботфортах и на подбитом шелком плаще.

Он усмехнулся, спешился рядом с ней. Кто-то из грумов бросился по траве принять у него лошадь.

– Давно пора починить этот мост, – сказал он. – Придется мне крепко поговорить с владельцем.

– Боже мой, – сказала она сочувственно, опустив руку. – Вы испортили свою прекрасную одежду.

– Вы тоже промокнете.

Хотя было ясно, что Элетея будет выглядеть элегантно в любом платье. Или без платья. Он представил себе, как дождь стекает по ее нагому телу, как ему предложат согреть ее своими руками, своими губами, и у него дух захватило. Наверное, он может поцеловать ее, не рискуя, что их увидят.

– Гейбриел!

Он откашлялся.

– Да?

– Есть ли какая-либо причина, обязывающая нас стоять здесь? – спросила она, улыбнувшись мимолетной улыбкой, как будто намекавшей на то, что она догадывается, о чем он думает.

Нет. Вряд ли. Элетея чистосердечна, она принадлежит к тем невинным девушкам, которые всегда оставляют право на сомнения мужчинам, подобным Гейбриелу, мужчинам, которые этого не заслуживают.

– Мы ждем вашего брата? – спросил он, посмотрев на дом.

Она улыбнулась:

– Брат к нам не присоединится, к сожалению. Он посылает свои извинения. И он помнит вас.

Гейбриел скорчил гримасу. Можно себе представить, что именно помнит о нем лорд Рексем, – все, что не делает ему чести, все эти драки в школе, все его проделки. Чем больше граф будет думать о тех днях, увы, тем менее он будет склонен поощрять Элетею приглашать к себе Гейбриела.

Она закусила губу, с трудом сдерживая смех.

– Войдите же. Викерс, камердинер брата, дома. – Она взяла его за руку и повернулась. – Он вас почистит. Он к этому привык. И если вы хотите остаться… – Она замолчала и вдруг отпустила его руку. – Вы выросли в деревне. Вряд ли я могу сказать вам что-нибудь, чего вы сами не знаете.

Он улыбнулся:

– Я не возражаю. Наверное, я забыл все, что знал. Моя жизнь здесь была…

– Не очень-то приятной? Это я помню. Но теперь все изменилось.

Он провел пальцем в перчатке по ее щеке.

– Вы промокнете.

– Я не возражаю, – сказала она тихим голосом.

– Я тоже. – Он провел пальцем по дорожке, проделанной каплей дождя от ее шеи к плечу. – Можно поужинать здесь, если хотите. Единственное, чего нам будет не хватать, – это свечей.

– Ах, Гейбриел, – она покачала головой, словно очнулась, – у меня есть большое подозрение, что для солдата вы в душе слишком поэт.

– Вы шутите.

– Вы не умеете выслушивать похвалы?

– Не знаю. Возможно, настанет день, когда я заслужу и похвалу.

– Пойдемте, – сказала она. – Я слышу, по дороге едет экипаж.

– Вы действительно пригласили других гостей?

Она удивленно взглянула на него:

– А вы полагали, что будете единственным?

Улыбка пробежала по его твердому загорелому лицу.

– Я бы не возражал.