Книга: В твоих сильных руках
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13

Глава 12

Мы счастливы ровно настолько, насколько хотим быть счастливыми.
Фиби Трегер
Вот уже третье утро подряд Хлоя стягивала с Тары одеяло. Мэдди узнавала об этом, когда в маленькой спальне, которую они заняли на троих, раздавался пронзительный визг старшей сестры.
Да, они все спали в одной комнате и в одной кровати.
Зато очень большой. В спальне было достаточно холодно, и никто из сестер не был против того, чтобы улечься вместе, словно выводок котят. Правда, Мэдди и Таре не нравилось, что Хлоя болтала во сне, потому что обычно она выдавала что-то вроде «сильнее, Зак, сильнее» — и они уже были готовы наподдать ей, лишь бы не слышать этих слов.
Тара долго жаловалась, что ее разбудили. Причем досталось и «упавшей с дуба» Хлое, и ее «матери».
Свернувшись клубочком между стеной и подушкой, Мэдди, сдерживая смех, зарылась поглубже в свою теплую норку. Но тут и с нее грубо сдернули одеяло.
— Черт!
До отвращения жизнерадостная, одетая в черные облегающие штанишки для йоги и сногсшибательный розовый спортивный топ, Хлоя шлепнула Мэдди по ягодицам:
— Подъем!
— Только дотронься до моей задницы, — грозно сказала Тара, — и тебе конец.
Хлоя лишь ухмыльнулась:
— У вас две минуты.
Когда она вышла из комнаты, Тара гневно стиснула зубы и скатилась с кровати — в одной лишь маечке и широких мужских трусах — раздражающе прекрасная, с почти нетронутой прической.
— Она меня ужасно бесит.
— Тебя, похоже, ужасно бесят многие люди. Форд, например. Я и не знала, что вы знакомы.
Тара холодно ответила:
— Мы не знакомы.
— Твой акцент явно становится сильнее, когда ты врешь. Тебе стоит над этим поработать.
Тара издала долгий трепетный вздох:
— А что ты о нем думаешь?
— О Форде? — Мэдди представила его за стойкой бара, высокого и сексуального, с легкой улыбкой, очаровывающей каждого, кто встретится ему на пути. — Он мне нравится. Что происходит, Тара?
— Ничего.
Мэдди понимала сестру. Ей самой тоже далеко не все хотелось обсуждать.
Вздохнув, она вылезла из постели. Днем каждый из них был сам по себе. Она разгребала бумаги в «офисе» на пристани, пытаясь разобраться в весьма экстравагантной системе учета и контроля — что, впрочем, было практически невозможно. Тара делала уборку. А Хлоя — ни то и ни другое. Она решила, что хочет разработать линию средств по уходу за кожей, дать ей название отеля и раздавать в корзиночках их клиентам, когда придет время.
Великолепная идея. Уникальная. И идеально подходила для маленького, уютного пляжного отеля — особенно если представить, что у них будут клиенты.
Когда Хлоя не обдумывала свою идею, она искала неприятности на свою задницу — и, учитывая два предупреждения за превышение скорости на дороге, которые она умудрилась получить в последние дни, ей это вполне удалось.
По вечерам они ужинали в тесном семейном кругу. Вернее, продолжали воевать друг с другом. Мэдди обнаружила, что предмет спора вообще не имеет значения. Тара и Хлоя могли сцепиться даже из-за цвета неба.
В основном дискуссии велись вокруг отеля. Тара хотела уговорить сестер продать его. Мэдди хотела уговорить их дать отелю шанс. Хлоя… А вот чего хотела Хлоя, никто толком не знал. Но одно было ясно: она до сих пор не желала принимать чью-либо сторону.
Напряжение нарастало и выливалось в дурацкие стычки по самым нелепым поводам. Например, из-за йоги.
— Шестьдесят секунд! — крикнула Хлоя из гостиной.
Мэдди собрала волосы в хвост.
— Уже бегу.
— Врунья!
Хлоя, несмотря на свою внешнюю хрупкость, обладала поистине бульдожьей хваткой. Мэдди, пошатываясь, дошла до гостиной, где уже, скрестив ноги, послушно сидела Тара.
Три предыдущих утра показали, что Хлоя относится к йоге очень серьезно. Следующие сорок пять минут она ругала их, отдавала распоряжения, требовала, заставляла бесконечно менять позы, пока с Мэдди ручьями не потек пот — она едва держалась на трясущихся ногах.
— Мне надо поесть, — задыхаясь, сказала она.
— Отправимся в «Съешь меня»?
— Если мне придется съесть еще хоть одно жирное, вредное для здоровья блюдо из этой забегаловки, — отозвалась Тара, распростершаяся на спине, — я наложу на себя руки. Лучше уж я сама что-нибудь приготовлю.
— Ну наконец-то, — с облегчением выдохнула Хлоя. — И зачем было тянуть с этим так долго?
— Я не готовлю для тех, кого не люблю.
— Но ты и так никого из нас не любишь.
Мэдди покачала головой, услышав слова Хлои, и посмотрела на Тару.
— Скорее уж я просто хочу сказать, что не люблю тебя, — отозвалась Тара.
Даже лежа в поту на спине, Тара выглядела уверенной в себе.
Мэдди плюхнулась на пол и вздохнула. Она пытается взрастить в себе уверенность, но, даже притворяясь уверенной в себе, ей трудно угнаться за сестрами.
Через полчаса Тара поставила перед сестрами еду, которая просто поразила воображение Мэдди: черничные блинчики, омлет из белков, поджаренная грудка индейки и свежий апельсиновый сок.
— И ни капли сала, — сказала Тара. — Хлоя, перестань хмурить лоб, а то появятся морщины.
— Не люблю блинчики, на вкус — дерьмо. — Но, откусив и прожевав кусочек, она пожала плечами. — Ладно, не обращай внимания. Эти немного лучше.
— А мне пофиг, — ответила Тара, взбивая новую порцию теста.
— А вот это тебе не пофиг? — осведомилась Хлоя, показывая сестре средний палец.
— И это тоже. Я так и называю эти блинчики — пофигистические. С их помощью можно установить мир во всем мире.
— Тебе не мешало бы поработать над взращиванием чувства собственного достоинства, — сухо сказала Хлоя, смешивая в миске миндаль и масло жожоба. — Готовлю мазь для потрескавшихся пяток. Мэдди в этом остро нуждается.
— Эй, — запротестовала Мэдди.
— Ты своими пятками чуть не поцарапала меня сегодня ночью — было больно. И вообще, — сказала Хлоя, глядя на то, как аккуратно Мэдди разложила еду на тарелке, чтобы кусочки не соприкасались, — ты просто ненормальная.
Мэдди посмотрела на свою большую тарелку и попыталась справиться с обидой и унижением.
— Я хочу есть. Я только что сожгла миллион калорий, занимаясь йогой.
— Учитывая, как ты это делала, вряд ли. И я говорю не о том, сколько жратвы ты навалила на тарелку, а о том, как ты стараешься, чтобы сироп не коснулся омлета.
— Я не люблю, когда еда смешивается.
— Ненормальная, как и было сказано…
— Эй, я же над тобой не издеваюсь.
— А над кем издеваться-то? Я абсолютно нормальная. — Хлоя начала смешивать ингредиенты в своей чашке. — О, я, кажется, говорила вам, что завтра уезжаю. Но хочу вас обрадовать: я задержусь еще на два дня. Кое-какие проблемы с багажом.
— Здорово-то как, — сухо сказала Тара.
Хлоя проигнорировала ее слова.
— Сначала я отправлюсь в Нью-Мексико, а затем хочу встретиться с другом в Хаустоне — он заинтересован в покупке моей косметики. — Бросив хитрый взгляд на Мэдди, Хлоя отставила свою смесь и вернулась к тарелке с едой, где намеренно свалила в кучу яйца и блины, залила все это сиропом и бросила огромный кусок получившейся массы… в апельсиновый сок. Глядя, как скривилась Мэдди, она отправила эту бурду прямо в рот, демонстрируя восхищенным мычанием, как ей вкусно.
А Мэдди просто не могла на это смотреть.
— Отвратительно.
Хлоя лишь постанывала от удовольствия:
— Чертовски вкусно. Просто объедение.
— Тебя удивляет, что я хорошо готовлю? — спросила Тара с ледяной холодностью.
— Начнем с того, что ты готовишь не хорошо, ты готовишь изумительно, и это удивляет меня, потому что я думала, что я единственная, кто унаследовал от мамы творческую жилку. Не говоря уж о том, что обычно люди, которые хорошо готовят, более общительные и дружелюбные, чем ты, и…
— И, — подхватила Мэдди, быстро вскочив на ноги, потому что она знала, что это лучший способ не допустить конфликта, — по тебе не скажешь, что ты из тех, кто любит готовить.
Не обращая внимания на Мэдди, Тара с прищуром смотрела на Хлою:
— Давай закончи, что хотела сказать.
— А черника свежая? — в отчаянии спросила Мэдди. — На вкус — свежайшая.
— Ты правда считаешь, что ты единственная из нас похожа на маму? — задала вопрос Тара.
— Я знаю, что только я ее любила.
— Ты даже ее толком не знала!
— А апельсиновый сок… — влезла Мэдди, пытаясь разрядить напряжение. Ее первым побуждением было отыскать норку, спрятаться и носа не показывать. Вторым — схватить свое вязание, которое, как выяснилось, не только сентиментальный фетиш, но и великолепная техника релаксации. Помогает гораздо лучше, чем чипсы. Проблема в том, что она не могла предотвратить надвигающуюся катастрофу. — Апельсиновый сок просто чудо, Тара. Как тебе удалось избавиться от мякоти?
— Я знала мать лучше, чем ты, — сказала Хлоя Таре. — Я хотя бы звонила ей.
— И я звонила. — В голосе разъяренной Тары отчетливо слышался южный акцент. — Она всегда меня защищала!
— Ну, должно быть, на то была причина.
— Например?
— Потому что ты слишком нервная.
Тара ударила ладонями по столу.
Мэдди от неожиданности подскочила и локтем задела чашку Хлои с ее варевом. Содержимое выплеснулось и забрызгало Таре лицо.
После мгновения жуткой, оглушительной тишины Тара вытерла лицо и уставилась на Хлою.
— Я знаю, ты до сих пор не простила мне, что в прошлую Пасху, когда ты навещала меня, я попросила тебя уехать.
— При чем тут я?! Это Мэдди меня толкнула, вот жидкость и выплеснулась.
— Я не хотела, — пискнула Мэдди. На нее саму тоже попало немного бальзама Хлои, но она не обратила на это внимания — ее заинтересовало совсем другое. — А почему я не получила пасхального приглашения?
— Думаю, ты была где-то на съемках, — ответила Тара. — В этом году я позову тебя вместо нее, уж поверь мне.
— Ты не просила меня уехать, — произнесла Хлоя. — Ты выставила меня за дверь. А все потому, что друг твоего мужа поцеловал меня!
Тара, по-прежнему державшая в руке черпак с тестом, яростно махнула им в сторону Хлои.
— Он и мой друг тоже. И это ты его поцеловала!
Хлоя вскочила с места.
— Я так и знала, что ты мне не поверишь!
Тара поставила тарелку в раковину с таким грохотом, что Мэдди вздрогнула.
— С меня хватит, — проинформировала Тара с надменным видом.
— Неплохая тактика, — прокомментировала Хлоя. — Игнорировать все свои проблемы. В твоем случае работает просто здорово.
Мэдди встала. Тихая сила, напомнила она себе. «Будь воплощением спокойной силы, как… Джулия Роберте в „Эрин Брокович“». Хотя, по правде, Эрин была не такой уж тихоней, проявляя силу. И знаете что? От нее это тоже не требуется. И, набрав в легкие побольше воздуха, она крикнула:
— Заткнитесь!
Сестры в изумлении уставились на нее.
— Мы все знаем, из-за чего весь сыр-бор.
Из-за отеля. Кому из них достанется третий голос. Что произойдет дальше… Вздохнув, она подобрала вязание и, вместо того чтобы еще подкрепиться, продолжила свое занятие.
— Внутрь, намотать, — пробормотала она себе под нос, — вытащить.
— Знаешь, когда ты вяжешь, твои слова всегда звучат так… грязно, — отозвалась Хлоя, слизывая тесто с пальца. — Бьюсь об заклад, если бы ты прошептала эти слова на ухо парню, он бы тебя наверняка завалил.
— Внутрь, намотать, вытащить, — повторила Мэдди, пытаясь сохранить спокойствие.
Задняя дверь открылась, и сестры дружно повернули головы. В дверном проеме стоял Джекс. Вот кто был воплощенный секс — в потертых джинсах, яркой рубахе с длинным рукавом и в этом чертовом поясе для инструментов, низко сидящем на бедрах.
Джекс явился с Иззи. Запыхавшаяся и счастливая, она была рада заявиться в гости, но лишь до тех пор, пока не учуяла напряжение, витавшее в воздухе. Тихо поскуливая, собака прижалась к Джексу. Тот положил руку ей на голову и посмотрел на Мэдди.
— Проблемы? — спросил он зычным басом.
«Еще какие», — подумала Мэдди. Большие проблемы, по правде говоря. Потому что стоит ей лишь на него посмотреть — не важно, что происходит вокруг, — и ее охватывает дрожь.
— Никаких проблем, сладкий, — растягивая слова, ответила Тара с вежливой улыбкой. — Хочешь блинчиков с черникой?
Со стоном отвращения Хлоя ринулась к двери.
— Они обе с приветом, — предупредила она Джекса, проходя мимо. — С большим приветом. Я на прогулку.
Покончив с условностями, Тара вытерла руки о полотенце.
— Я тоже. Мне необходимо проветриться.
Мэдди протянула ей ключи от машины.
— Спасибо, сладкая, — поблагодарила ее Тара и тоже ушла.
Мэдди осталась на месте, бережно сжимая в руках вязание. Слева от нее в раковине все еще продолжала течь вода. Джекс прошел своей легкой уверенной поступью и остановился перед Мэдди. Невероятное желание в его взгляде сбило ее с мысли, и следующая петля не получилась — отчасти потому, что она не могла смотреть одновременно и на него, и на вязание. Точно так же не получалось смотреть на него и спокойно дышать.
Джекс забрал вязание из рук Мэдди и положил его на стол.
— Поболтаем?
О чем? О том, что ее сестры ненормальные и она, возможно, тоже? Или о том, что она мечтает о нем, грезит по ночам, представляет, как они вместе?..
— Я… Это… Нет, — наконец выдавила она. — Не совсем. — Она оглядела себя. — Мне нужно в душ.
Придвинув стул, Джекс развернул его к себе и сел верхом.
— Форд и Сойер никогда не простят мне, что пропустили девичью драку. Можно я хотя бы совру и скажу, что почти ничего не видел? И что вы были в крошечных маечках и трусиках?
Мэдди вымученно улыбнулась, и — судя по тому, как потеплели его глаза в этот момент, — именно этого он и хотел.
— Парни — извращенцы, — сказала она.
Джекс взял Мэдди за руку. Мэдди вздрогнула.
— Ты такая вкусная, что хочется немедленно съесть, — сказал Джекс.
— Пусти, — сказала Мэдди. — Мне надо в душ. Он коснулся рукой ее волос, а затем нежно погладил подбородок.
— Я неплох в душе, Мэдди.
Она снова задрожала, ей стало жарко.
— Ты всегда говоришь вслух то, что у тебя на уме, ничего не утаивая?
— Обычно да. Но вот сейчас как раз я сказал не все.
— Правда?
Он кивнул. В его глазах полыхал такой огонь, что он едва не опалил Мэдди.
— Если бы я сказал тебе, о чем думаю, — произнес он низким чувственным голосом, — ты, пожалуй, удрала бы от меня сломя голову.
И вновь Мэдди поежилась.
— Расскажешь?
— Мэдди…
— Расскажи мне.
Облокотившись о спинку стула, Джекс оказался так близко к ней, что когда заговорил, его губы касались ее кожи при каждом произнесенном слове.
— Я хочу гладить тебя. Я хочу…
Дыхание Мэдди сбилось, она почувствовала, что становится влажной.
— Чего?
— Касаться. Целовать. Лизать. Покусывать. А затем… В этот момент раковина, в которой все еще текла вода, наконец переполнилась и вода хлынула на пол. Вскочив, Мэдди нечаянно ударила Джекса головой в челюсть. Отпрянув, она схватилась за голову.
— Ой!
Инстинктивно сделав шаг назад, она улыбнулась:
— Прости, мне так жаль! Больно?
— У тебя не такая уж твердая голова. — Джекс закрыл кран и подошел к Мэдди.
— У тебя есть два варианта, — сказал он непринужденно, слегка сжав руками ее бедра. — Ты можешь поцеловать меня или пойти в душ.
Было такое ощущение, что ее тело приняло решение само, отдельно от мозга. Она встала на цыпочки и прижалась губами к подбородку Джекса. У него на щеках была небольшая щетина — в самый раз, чтобы она могла почувствовать под своими губами восхитительный мужской запах.
Джекс сжал Мэдди в объятиях — и в этот момент вернулась Тара.
Мгновение она пристально смотрела на парочку, Джекс спокойно выдержал ее взгляд.
— Сладкая, — наконец обратилась Тара к Мэдди, снимая с крючка у двери забытую куртку, — ты можешь или трахаться с ним, или сотрудничать. Но делать и то и другое одновременно не стоит. Это следующая ступень, и ты к ее покорению еще не готова. — Тара вышла, и через минуту они услышали, как от дома отъехала машина.
Мэдди нервно вздохнула. Тара всегда была воплощенной рассудительностью, но это решение она принимала сама, а не ждала, что скажет большинство, — здесь это не сработает.
Джекс все еще стоял рядом, тихий, настороженный.
Чертовски сексуальный.
Терпеливый.
Он хочет ее. Его тело напряглось от желания, но решать ей.
Раньше все решения принимал Алекс. Возможно, не в начале, но где-то в середине пути, который они прошли вместе, Мэдди потеряла себя. Позволила, чтобы это случилось. Но это скоро изменится. Если она чего-то хочет, она это получит. Если она кого-то хочет, она его получит тоже.
А Джекса она хочет. Еще она хочет забыться, хочет расслабиться, она хочет…
Быть желанной. Немного восхищения и внимания не помешают. Любовь была бы лучше, но, как заметила Тара, к этому она еще не готова. Однако она вполне готова к этому самому разу. И даже если нет, это не имеет никакого значения. Она хочет Джекса!
Схватив его за руку, она потащила его из кухни.
В маленькой ванной Мэдди вытащила из косметички Хлои презерватив и протянула Джексу, который тем временем успел запереть дверь на замок.
Мэдди включила душ и начала расстегивать рубашку. Джекс помог ей. Затем принялся снимать рубашку с себя.
Мэдди наконец увидела его татуировки — и от этого зрелища у нее подогнулись колени. Полоска татуировки вокруг бицепса и еще одна — на стыке ребер и косой мышцы живота.
Ей захотелось лизнуть их.
— Мэдди.
Она не могла оторвать от него взгляда. Он был такой крепкий, теплый и полный сил.
— Я не хочу говорить, — пробормотала она.
В его взгляде боролись веселье и страсть.
— Чего же ты хочешь?
— Тебя. Немедленно. Быстро. Может быть, даже грубо.
— Заметано. Но только не быстро и не грубо. — Он провел пальцем по верхнему крючку ее бюстгальтера. — Не в первый раз.
— Это будет единственный раз, — поправила Мэдди.
— Хмм, — пробормотал Джекс уклончиво, и тут же от молниеносного движения его руки бюстгальтер Мэдди полетел на пол. Джекс накрыл ее губы своими губами и расстегнул ее джинсы, медленно спустив их вниз. — О Боже, Мэдди, ты только погляди на себя, какая ты!.. У меня просто нет слов!
Его потемневшие глаза вбирали ее всю и превращались в бездонные омуты. Джекс разулся, снял джинсы, и взору Мэдди открылось его восхитительное тело целиком.
Наклонившись, Джекс проверил температуру воды, а Мэдди тем временем оценила взглядом его идеальный зад. И, как обычно, Джекс поймал ее на этом и послал в ответ чувственную улыбку, от которой Мэдди вновь ощутила слабость в ногах. Джекс шагнул под воду и потянул за собой Мэдди. По контрасту с горячей водой его руки все еще казались немного холодными после улицы. Мэдди ощутила это, когда Джекс накрыл ладонями ее грудь.
Она закрыла глаза и отдалась чувствам.
— Ты уверена, Мэдди?
Она открыла глаза. Клубы пара от теплой воды наполнили маленькую ванную — стало душно и влажно.
— Даже не думай остановиться сейчас, или я тебя ударю.
Мгновение Джекс удивленно смотрел на нее, затем поцеловал — медленно и глубоко. Никогда еще Мэдди не ощущала такого волнения, не чувствовала себя такой желанной, и это вызывало в ней трепет.
Джекс оторвался от ее губ и, запустив руки ей в волосы, посмотрел ей прямо в глаза. Мэдди понятия не имела, чего он ищет в ее взгляде, но что-то в выражении ее лица, должно быть, подбодрило его, и он снова приник губами к ее губам. Его ладони скользили по ее телу и накрыли ягодицы. Проложив дорожку из поцелуев вдоль ее шеи, Джекс спускался все ниже и ниже, и вот наконец достиг груди.
— Мне это чертовски нравится, — сказал он хриплым, срывающимся голосом. — Мне нравишься ты.
Вода продолжала омывать их тела, Джекс наклонился и легонько укусил Мэдди в шею, положил руку ей на грудь, теребя сосок большим пальцем. Тем временем другая рука скользнула меж ее бедер. Почувствовав, что она абсолютно готова, он коснулся лбом ее лба и неровным шепотом произнес:
— Мэдди…
Она взмолилась:
— Давай, Джекс! Пожалуйста, скорее!
Его пальцы изучали ее, ласкали, дразнили.
— Мне нравится, что ты такая влажная, — прошептал он ей прямо в ухо, взяв мочку в рот.
Мэдди пошатнулась и сдавленно вскрикнула.
— Я готова.
Он коснулся ее губ.
— Просто проверяю, уверена ли ты.
— Уверена!
Мэдди задрожала от удовольствия.
Джекс натянул презерватив и вошел в нее одним уверенным толчком бедер.
Его глаза, черные как ночь, прожигали ее насквозь. Он начал двигаться, и Мэдди спиной прижалась к стенке душевой кабины — теплой от воды и жара ее собственного тела. Движения Джекса были сильные, ритмичные, и они кончили одновременно, обмякнув в объятиях друг друга. Не в силах устоять на ногах, они оба опустились на пол душевой кабинки, все еще сплетясь телами.
Опустошенная, Мэдди уронила голову Джексу на грудь и улыбнулась. Он прижался лицом к ее волосам. Это нежное прикосновение пробудило в ней новые, незнакомые чувства. Теплые и прекрасные.
И пугающие. Потому что Джекс дал ей именно то, чего она хотела.
Только теперь ей хотелось большего.
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13