Глава 23

Сердце Памелы учащенно забилось, когда она увидела появившееся в зеркале отражение одетого во все черное мужчины, стоявшего позади нее. Вот он появился за ее спиной и в следующую секунду уже стоял рядом с ней!

Их взгляды встретились в зеркале, и хищный стальной блеск его глаз напомнил ей, насколько он может быть опасным. Особенно для ее изнывающего от любви сердца.

Когда его взгляд скользнул ниже, остатки девичьей застенчивости заставили ее поднять руки, чтобы прикрыть грудь. Одно ловкое движение — и его большие теплые руки уже лежали под ее руками на упругих белоснежных полушариях груди, сжимая их нежно и в то же время властно.

— В соседней комнате спит моя сестра, — прошептала Памела, пока он ласкал ее соски.

Он медленно провел губами по ее изящной шее и хрипло проговорил:

— Я же вор и умею не шуметь.

Как выяснилось, разбудить Софи рисковала именно Памела. Не получив ее в качестве основного блюда на ужин, Коннор не колеблясь превратил ее в свой личный десерт. Вскоре она уже стонала и извивалась всем телом под умелыми ласками его губ и языка, чуть не до крови кусая губы, чтобы не закричать в экстазе.

Когда он перевернул ее и стал сильными ритмичными толчками входить в нее сзади, ему пришлось зажимать ей рот рукой, чтобы хоть как-то приглушить ее крики наслаждения.

Когда они наконец упали на постель и занялись медленной и нежной любовью, словно у них в запасе была не ночь, а целая вечность, ему не оставалось ничего другого, кроме как закрывать ее рот долгими поцелуями. Сам он достиг пика наслаждения без единого звука, содрогаясь всем телом.

Чуть позже Коннор откинулся на спину и закрыл рукой глаза. Его грудь блестела от пота и высоко вздымалась.

— Теперь я точно знаю, кто пытается меня убить, — выдохнул он.

— Кто? — встрепенулась Памела.

— Ты. Потому что ты самая ненасытная женщина, которая не хочет успокоиться, пока не выжмет из меня последние капли жизни и энергии, оставив от меня, одну пустую оболочку.

— Это наша новая военная стратегия против шотландцев, — озорно улыбнулась она. — Гораздо более эффективная, чем зонтик.

Опершись на локоть, она принялась медленно водить пальцами по его влажной волосатой груди.

— Знаешь, не надо все-таки шутить на эту тему. Возможно, кто-то и впрямь хочет убить тебя.

— Значит, ты считаешь, что я должен отказаться от приглашения Криспина пострелять из лука?

Ее глаза расширились от ужаса, но она тут же поняла, что он обманывает ее, и весьма ощутимо ущипнула его в наказание.

Он поморщился. — Вчера утром за завтраком я услышал кое-что интересное. Похоже, покойный муж леди Астрид сгорел в собственной постели.

— Так же, как и моя мать, — выдохнула Памела.

— Астрид винит во всем бутылку бренди и непогашенную сигару, но так ли это?

— О нет! — в ужасе прошептала она, прижимая ладонь ко рту.

— Что с тобой?

— Разве ты не помнишь? В самый первый вечер, когда мы познакомились с Криспином, я попыталась спровоцировать его на то, чтобы он выдал какие-нибудь факты о смерти моей матери, и упомянула заядлых пьяниц, которые оставляют непотушенными сигары и сгорают заживо в своих постелях. Тогда в его глазах я заметила что-то такое, что приняла за чувство вины, но ведь это могла быть боль из-за гибели отца. — Она покачала головой, чувствуя одновременно смятение и испуг. — Он, должно быть, решил, что я все знаю о гибели его отца и намеренно говорю с ним так жестоко.

— Но это не доказывает его непричастности к смерти твоей матери, — возразил Коннор. — Подобные трагедии могут сказаться на детской психике и нанести ей непоправимый вред.

Вспомнив, свидетелем, каких трагических событий пришлось стать самому Коннору в его пятнадцать лет, Памела с нежностью и состраданием прижалась щекой к его груди.

— Пока мы не найдем убийцу моей матери, ты не сможешь быть в полной безопасности, — прошептала она. — Что, если они так и не обнаружат себя до самой свадьбы?

— Объявление о нашей помолвке, которая состоится на балу, может вынудить их к активным действиям.

Потому что моя женитьба может привести к появлению наследника.

Памела покраснела. Удивительное дело — после всех греховных наслаждений, которые она познала в объятиях Коннора, она еще сохранила способность краснеть!

— Именно об этом говорил Криспин за обедом в первый же день знакомства. Он сказал, что ты должен постараться как можно скорее зачать своего ребенка на тот случай, если с тобой произойдет какой-нибудь несчастный случай.

Приподняв ее подбородок, он заглянул ей в глаза.

— Ну, в таком случае он прав — это действительно мой первейший долг.

Неожиданно обхватив Памелу, он прижал ее к себе, красноречиво показывая, что он во всех отношениях готов к выполнению долга.

— Ты же сказал, что от тебя осталась лишь пустая оболочка, — ахнула она.

Он печально покачал головой.

— Боюсь, твой долг перед страной и королем тоже не выполнен. Если ты хочешь одержать победу над шотландцами, ты должна немедленно вернуться на поле брани.

Памела ласково провела пальцами по его напряженному пенису и лукаво спросила:

— Как же я смогу победить врага, у которого есть такое страшное оружие?

Он выгнулся навстречу ее ласкающей руке и едва слышно застонал от нарастающего возбуждения.

— Вы, англичане, всегда были очень изобретательны. Уверен, ты что-нибудь придумаешь.

— О, похоже, я уже придумала, — озорно улыбнулась Памела и стала медленно скользить по его телу вниз, целуя грудь, а потом живот теплыми бархатными губами.

Она опускалась все ниже и ниже, пока у него не осталось иного выбора, кроме безоговорочной капитуляции.