– Ну почему он так меня нервирует?! – воскликнула Лилиан Лоринг, обращаясь к серой кошке. – Ни один мужчина никогда так не беспокоил меня.

Тихое урчание было единственным ответом на ее жалобу.

– И это не только потому, что он красивый, – продолжала Лили. – Меня же обычно не привлекают красивые аристократы. – Напротив, она очень опасалась их. – И мне наплевать на его положение в обществе.

Испустив вздох страдалицы, Лили погладила кошку. Она действительно не понимала, почему Хит Гриффин, маркиз Клейборн, так взволновал ее. Тем более что она впервые увидела его совсем недавно – на свадьбе своей сестры.

– Наверное, проблема в том, что он слишком урча… очаровательный. И мужественный, конечно же. О, черт бы его побрал!

Лили умолкла, внезапно осознав, что язык у нее заплетается. Ясно, что это результат трех выпитых ею бокалов шампанского. Впрочем, три бокала – вполне простительно, если учесть все произошедшее.

Да и не так уж она пьяна. Чуть-чуть, наверное… Хотя, конечно же, не следовало забираться на чердак над конюшней в бальном платье и бальных туфельках. Подъем по приставной лестнице в таких узких юбках – непростое дело. К тому же она еще принесла с собой салфетку с лакомством для Бутс – очень уж ей хотелось угостить кошку, недавно родившую целый выводок котят. В данный момент все малыши спали в коробке, которую Лили поставила на чердаке для мамы-кошки и ее потомства. Фонарь же она оставила внизу, на колышке, так что на чердаке царил полумрак.

Но если бы Лили отважилась быть честной перед самой собой, то ей бы пришлось признать: она добралась на чердак не только для того, чтобы покормить кошку и предаться жалости к себе. Более всего ей хотелось отделаться от лорда Клейборна. И хотя бы на время забыть об этом ужасном дне… и обо все том же лорде Клейборне.

День начался в очаровательной местной церквушке, где ее старшая сестра Арабелла венчалась с Маркусом Пирсом, новым графом Данверзом. Затем был торжественный завтрак, а потом, ближе к вечеру, – бал в Данверз-Холле, на котором присутствовали почти шестьсот гостей. Праздник удался на славу, и в том была немалая заслуга Розлин, еще одной ее сестры.

Праздник еще не закончился, но Лили и Розлин уже попрощались с Арабеллой, и теперь Лили ужасно не хотелось возвращаться на бал, потому что там она опять встретилась бы с маркизом Клейборном.

А виновата во всем была леди Уинифред Фримантл, их патронесса, решившая устроить еще один брак. Несколько лет назад, когда сестры Лоринг были почти нищими и отчаянно нуждались в средствах, Уинифред дала им денег, чтобы они могли основать их академию для молодых леди, где обучали хорошим манерам дочерей богатых коммерсантов. Весь день Уинифред под тем или иным предлогом подводила Лили к лорду Клейборну, ближайшему другу Маркуса. В конце концов, она чуть ли не заставила маркиза танцевать с ней.

– Нет сомнений, милорд, вы будете в восторге от такой превосходной партнерши, как мисс Лилиан, – заверила его пожилая матрона.

– Польщен и восхищен, – ответил Клейборн, улыбнувшись Лили.

И она тотчас же почувствовала, что краснеет. Вероломная Уинифред тотчас же удалилась, весьма довольная собой, а Лили, лишившаяся дара речи, уставилась на лорда Клейборна. Маркиз был высоким, статным – и необыкновенно мужественным. К тому же у него были темно-каштановые волосы и золотистые карие глаза… Ясно, что этот мужчина заставлял трепетать сердца бесчисленного множества женщин. Увы, Лили обнаружила, что и она относится к их числу. Именно это ее и раздражало. И, конечно же, она ужасно злилась на Уинифред. Как же это унизительно, когда тебя выставляют перед богатым и знатным красавцем… как кобылу на ярмарке!

Лили молча приняла руку лорда Клейборна, и он вывел ее на середину зала. Когда же оркестр заиграл первые аккорды вальса, маркиз обнял ее, и ей показалось, что он находится слишком уж близко… Во всяком случае, она остро чувствовала его близость, и это тоже ужасно раздражало.

Лили по-прежнему молчала, и маркиз, нарушив молчание, спросил:

– Вам что, вообще не нравятся танцы, мисс Лоринг? Или же не нравится танцевать именно со мной?

Этот вопрос застал Лили врасплох.

– Почему вы решили, что не нравится, милорд? – пробормотала Лили.

– Возможно, из-за зловещей гримасы, что у вас на лице.

Чувствуя, что щеки ее снова заливает румянец, Лили заставила себя улыбнуться:

– Прошу прощения, милорд. Видите ли, танцы – не самое любимое мое занятие.

Его золотистые глаза сверкнули.

– Однако вы довольно хорошо танцуете… Признаюсь, это меня удивляет.

Она взглянула на него вопросительно.

– Почему же удивляет?

– Потому что Маркус утверждает, что вы – вулкан. И якобы у вас совсем другие интересы. Он говорит, что вы… очень энергичная, если можно так выразиться. Вероятно, вы скорее предпочли бы мчаться галопом по полю, чем умирать от скуки в бальном зале.

Это замечание заставило Лили рассмеяться.

– Да, я действительно предпочитаю верховую езду вальсированию, милорд. Однако «вулкан» – звучит немного резковато. Маркус считает меня такой, потому что я часто спорила с ним об Арабелле, когда он ухаживал за ней. Но я вполне уравновешенная… Хотя, если честно, я и впрямь иногда бываю «вулканом». Но это только потому, что я не признаю светские условности и отвергаю диктат высшего света.

Маркиз весело рассмеялся.

– Восхищаюсь вашим бунтарством! Вы ведь очень отличаетесь от своих сестер, не так ли?

Лили внимательно посмотрела на Клейборна. Осуждал ли он ее «бунтарство» или же, напротив, одобрял? Впрочем, ее не так уж интересовало его отношение к ней. И она не очень-то огорчалась из-за того, что всегда проигрывала в сравнении с сестрами. Обе они, и Арабелла, и Розлин, были настоящими красавицами – светловолосыми, голубоглазыми, изящными. К тому же обе обладали прекрасными манерами и могли служить образцом аристократической утонченности. А вот Лили, темноволосая и темноглазая, была вспыльчива и упряма что частенько приводило ее к неприятностям. Однако она не собиралась оправдываться перед маркизом, даже если он и осуждал ее. Более того, она считала, что ей не следует с ним откровенничать. И вообще лучше помалкивать…

Но маркиз, казалось, не собирался умолкать.

– А вам понравилась свадебная церемония сегодня утром? – спросил он с улыбкой.

Лили невольно поморщилась. Эта тема тоже ужасно ее нервировала.

– Арабелла была очень красивой невестой, – ответила она уклончиво.

– Но вам не понравилось, что ваша сестра вышла за моего друга, не так ли?

Лили медлила с ответом. Окинув взглядом зал, она увидела вальсирующих новобрачных – Арабелла с Маркусом весело смеялись.

– Боюсь, она поторопилась, – ответила, наконец, Лили. – Ведь они знакомы всего каких-то два месяца.

– Тем не менее, они безумно любят друг друга.

– Да, знаю, – пробурчала Лили. – Именно это меня и беспокоит. Боюсь, что их любовь недолго продлится.

Клейборн усмехнулся:

– То же самое говорит и мой друг Арден.

Лили знала, что Дру Монкриф, герцог Арден, был еще одним из ближайших друзей Маркуса. Эти три джентльмена – Данверз, Арден и Клейборн – были очень дружны, и их постоянно видели вместе.

– Его светлость тоже не хотел, чтобы они поженились?

– Совершенно верно, – кивнул маркиз. – Не хотел по тем же причинам, что и вы.

– А что думаете вы, милорд? Каково ваше мнение об их союзе?

Он весело рассмеялся.

– Я пока воздерживаюсь от окончательного суждения. Но скорее склонен одобрить их брак. Похоже, они сейчас счастливы. Вы не согласны?

– Да вроде бы… И я очень надеюсь, что так будет и в дальнейшем. Не хочу, чтобы Арабелла страдала.

Маркиз посмотрел на нее с некоторым удивлением. – А вы опасаетесь, что Маркус заставит вашу сестру страдать?

– Аристократы часто так поступают, – пробормотала Лили, насупившись.

Маркиз взглянул на нее с любопытством.

– Неужели все?..

– Ну… наверное, не все. – Лили испытующе посмотрела на маркиза. Он был высоким, широкоплечим, мускулистым. Обычно она опасалась сильных и крупных мужчин, но Клейборн, как ей казалось, был не из тех, кто мог бы использовать свою силу против тех, кто слабее.

– Надеюсь, вы не собираетесь осуждать меня, – с улыбкой сказал Клейборн. – По крайней мере, не торопитесь осуждать. Вот когда мы получше узнаем друг друга…

– Нет-нет, – перебила Лили. – Нам нет необходимости лучше узнавать друг друга, милорд. Ведь у нас с вами нет ничего общего. И вам не следует забывать о моем… «вулканическом» характере, – добавила Лили с усмешкой.

Маркиз взглянул на нее с восхищением.

– Знаете, мисс Лоринг, Маркус говорил мне, что вы – особенная. Но я не думал, что до такой степени.

Лили ужасно не хотелось это признавать, однако она чувствовала, что ее все сильнее влечет к лорду Клейборну. Причем привлекала ее не только мужская красота маркиза, но и какое-то его особое обаяние… Он походил на дерзкого авантюриста и путешественника, искателя приключений. Казалось, что он создан для того, чтобы быть капитаном судна, бороздящего моря. Или же для того, чтобы отправиться в опасную экспедицию, стать открывателем таинственных, неизведанных земель.

Лили не знала, был ли у него корабль или нет, но знала, что он – известный спортсмен. Рассказы о спортивных подвигах маркиза Клейборна повторялись во всех гостиных.

А сейчас, весь этот день, Уинифред нахваливала его; желая возбудить у Лили интерес к этому мужчине, она пыталась сделать так, чтобы та захотела заполучить его в мужья. Однако у Лили не было ни малейшего желания выходить замуж за маркиза. И если уж на то пошло – то и за любого другого мужчину. Конечно же, ей пришлось признать, что Клейборн – самый привлекательный из всех мужчин, которых она когда-либо встречала. Но именно поэтому ей следовало держаться от него подальше.

Как только вальс закончился, Лили поспешила избавиться от его общества. Она собиралась пораньше покинуть бал, чтобы провести ночь у своей подруги Тесс Бланшар, также преподававшей в академии для молодых леди.

Попрощавшись с Арабеллой и выпив после этого один очередной бокал шампанского, Лили направилась к конюшням, чтобы накормить Бутс и проведать котят. Здесь, вдалеке ото всех, царила благословенная тишина, и здесь ей никто не мешал собраться с мыслями и как следует все обдумать.

– К тому же я уверена, Бутс, что никогда больше не увижу его после этой ночи, – пробормотала Лили, снова погладив кошку. – По крайней мере, я никогда больше не стану жертвой унизительных март… матримониальных интриг Уинифред.

Внезапно снизу донесся какой-то шум – как будто кто-то кашлянул.

«Кто же это зашел в конюшню?» – подумала Лили. Она посмотрела вниз – и сердце ее гулко заколотилось. В конюшне, прислонившись к столбу и скрестив на груди руки, стоял маркиз Клейборн.

«О Господи, – подумала Лили, – неужели он слышал все мои жалобы?..»

Собравшись с духом, она снова посмотрела вниз. Судорожно сглотнув, пробормотала:

– М-милорд, что вы здесь… делаете?

Маркиз вежливо улыбнулся:

– Я видел, как вы покинули бал, мисс Лоринг. И мне захотелось узнать, зачем вы пошли на конюшню.

– Вы следили за мной?! – возмутилась Лили.

Клейборн утвердительно кивнул:

– Да, мисс Лоринг. Каюсь.

Лили нахмурилась.

– И вы… Вы бесстыдно подслушивали?..

– Увы, вынужден признать и это. Скажите, вы всегда разговариваете сами с собой?

– Иногда. Но в данном случае я разговариваю с кошкой… Вернее – с кошками. У здешней кошки Бутс недавно родились котята.

– Не потрудитесь ли объяснить, мисс Лоринг, что вы делаете на чердаке?

– Если вам обзя… обязательно знать… я кормлю ее.

– Вы пришли сюда, чтобы покормить кошку? – удивился маркиз.

– А вы считаете, что она должна голодать?! – снова возмутилась Лили. – Бутс прекрасно ловит мышей, хотя сейчас у нее есть более важные занятия. Ей надо заботиться о котятах.

Маркиз внимательно посмотрел на нее.

– Вы что же, собираетесь остаться здесь, с кошками?

– Нет, я скоро спущусь. Спущусь, как только в голове прояснится. Похоже, что я… Кажется, я выпила слишком много шампанского. – И в тот же миг Лили почувствовала, что у нее ужасно закружилась голова. Так что спускаться сейчас с лестницы было бы небезопасно.

– Что ж, если так, то я присоединюсь к вам. Не возражаете? – Маркиз поставил ногу на нижнюю ступеньку лестницы.

Нет, она решительно возражала! Сделав глубокий вдох, Лили закричала:

– Вам не следует подниматься сюда, милорд!

– Но ведь я уже здесь… – с улыбкой ответил Клейборн, преодолевая последние ступеньки. Усевшись на край чердачного люка, он осмотрелся и пробормотал: – Кажется, здесь немного темновато.

– Вы испачкаете свой фрак, милорд… – Лили посмотрела на его элегантный темно-бордовый фрак.

Маркиз весело рассмеялся.

– Ничего страшного, мой фрак как-нибудь это переживет. – Он окинул взглядом Лили. – А как же вы, мисс Лоринг? Ведь вы же в бальном платье…

– Видите ли, я – совсем другое дело. Мне совершенно не нужна одежда.

Клейборн уставился на нее в изумлении, и Лили поспешно добавила:

– Кажется, вы неправильно меня поняли. Я вовсе не хотела сказать, что мне нравится расхаживать нагишом… Просто я… – Лили почувствовала, что щеки ее заливает румянец. – Я всего лишь хотела сказать, что меня не интересуют наряды. То есть бальные платья… и прочее.

– Какая вы странная… – Маркиз внимательно на нее посмотрел. – Да, вы и впрямь особенная. Впервые вижу женщину, равнодушную к нарядам. Неужели вы действительно такая?

– Но вы же видите, что я не вполне нормальная, милорд. Более того, я совершенно ненормальная.

– Совершенно?.. – переспросил он, усаживаясь с ней рядом.

Даже в полумраке чердака Лили увидела, что глаза его смеются. Да-да, он смеялся над ней!

Лили уже раскрыла рот, чтобы дать маркизу достойный ответ, но он заговорил первый:

– Так почему же вы считаете себя не вполне нормальной? На мой взгляд, вы совершенно нормальная. – Маркиз окинул ее взглядом, и Лили почувствовала, что сердце ее забилось быстрее.

«Ну почему он так смотрит на меня?!» – воскликнула она мысленно. Вскинув подбородок, Лили заявила:

– Дело в том, что я не совсем обычная женщина. Маркиз громко рассмеялся.

– Нисколько в этом не сомневаюсь.

– Мне следовало бы родиться мужчиной, – продолжала Лили. – Тогда я была бы счастлива.

– А сейчас?.. Неужели вам так плохо живется? Лили ненадолго задумалась, потом, пожав плечами, пробормотала:

– Ну… в общем-то, не так уж плохо. Мне нравится моя жизнь. Но у женщин очень мало той свободы, которой наслаждаются мужчины.

– А какой свободой вы хотели бы насладиться, дорогая?

Немного смущенная своими мыслями, Лили прикусила губу. «Наверное, это все от шампанского, – подумала она. – Да, не следовало пить так много…»

– Не имеет значения, милорд. И вообще не слушайте меня. Кажется, я говорю глупости. Просто я не очень хорошо переношу алкоголь.

– Да, похоже на то, – кивнул маркиз. – Но что же заставило вас выпить столько?

– Я пыталась… утопить мои печали.

– Печали? Какие же?

– Потерю сестры, разумеется. Ведь она вышла замуж… А потом я забралась сюда, чтобы погрустить немного в одиночестве. – Выразительно взглянув на маркиза, Лили добавила: – В одиночестве – неужели не понимаете, милорд?

Но Клейборн явно не собирался уходить. Улыбнувшись, он устроился поудобнее; казалось, он намеревался провести на чердаке еще не один час.

Лили фыркнула и проворчала:

– Похоже, вы не понимаете, что находитесь в опасности, лорд Клейборн. Вам не следует оставаться наедине со мной. Если Уинифред об этом узнает, она будет в восторге.

– Уинифред?

– Леди Фримантл. Именно из-за нее я покинула бал. То есть из-за ее интриг. Она пытается… Пытается свести нас с вами. Разве не заметили?

Но эти ее слова нисколько не встревожили маркиза. Пожав плечами, он проговорил:

– Даже если это так – ничего страшного. Я давно привык к назойливым мамашам, которые навязывают мне своих дочерей.

Лили досадливо поморщилась.

– Возможно, вы действительно можете не обращать внимания на ее интриги, но я – не могу! Это ужасно унизительно! Ведь я же не кобыла, которую выставляют на продажу!

– Разумеется, нет, – с ухмылкой проговорил маркиз. Он явно потешался над ней, и это еще больше разозлило Лили.

– Вы что, не понимаете?! Уинифред хочет, чтобы я женила вас на себе!

– Но вы же не собираетесь этого делать?..

– Конечно, не собираюсь! Замужество меня не интересует!

– Но ведь замужество – единственная перспектива для молодой леди. Большинство женщин стремятся именно к этому.

– Да, верно, – согласилась Лили. – Но вам не следует бояться, что я стану охотиться за вами, лорд Клейборн. О, я знаю, что для многих вы – желанная добыча. У вас богатство, у вас титул, и вы… в общем-то, неплохо выглядите. Многие даже считают вас неотразимым.

– Но вас, конечно же, не впечатляет весь этот перечень моих достоинств.

– Ни в малейшей степени. – Лили решительно покачала головой. – Разумеется, у вас множество влюбленных почитательниц, но я не из их числа. Я ведь вам уже сказала, что замужество не является моей главной целью в жизни. Так что не беспокойтесь, я не собираюсь за вами охотиться.

– Вы очень меня успокоили, мисс Лоринг. Ужасно не люблю, когда за мной охотятся. – Маркиз снова ухмыльнулся. – Но мне очень хотелось бы узнать, почему вы испытываете такое отвращение к браку.

Лили сделала глубокий вдох и в очередной раз задумалась. В конце концов, решила сказать правду:

– Видите ли, милорд, я абсолютно уверена в том, что брак делает женщину несчастной.

Маркиз взглянул на нее с любопытством.

– Вы говорите исходя из личного опыта? Лили скорчила гримасу.

– К несчастью – да. Брачный союз моих родителей был очень неудачным, и это отвратило меня от замужества.

Клейборн внимательно на нее посмотрел, и теперь в его глазах не было прежнего веселья.

– Да-да, мне совершенно не нужен муж, – продолжала Лили. – Материально я теперь вполне независима – благодаря щедрому дару Маркуса. Так что мне нет никакой необходимости выходить замуж.

– И, тем не менее, вы намекали, что хотели бы больше свободы.

Она неуверенно кивнула:

– Да, пожалуй. Мне хотелось бы путешествовать по всему миру, хотелось бы исследовать новые земли…

– В одиночестве? – удивился маркиз. – Думаете, получилось бы?

– Но ведь у леди Эстер Стенхоуп получилось, – заметила Лили, упомянув безрассудно смелую дочь графа и племянницу Уильяма Пита-младшего, отправившуюся на Восток и, в конце концов, присоединившуюся к племени арабов.

– Да, верно, у нее получилось. Но она была значительно старше вас.

– Мне уже двадцать один, я достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе.

– Итак… вы не выйдете замуж, потому что мужчины часто делают своих жен несчастными, – в задумчивости проговорил Клейборн. – Я правильно вас понял, мисс Лоринг?

– Да, все правильно. Сначала мы влюбляемся в вас до безумия, влюбляемся так, что не можем ясно мыслить и поэтому отдаем все под ваш контроль. А потом вы заставляете нас страдать всю жизнь. – Лили невольно стиснула зубы. – Ах, это просто омерзительно, что мужья имеют законное право проявлять жестокость по отношению к своим женам. Но я-то не собираюсь давать мужчине такую власть надо мной.

К ее величайшему удивлению, Клейборн вдруг наклонился к ней и прикоснулся к ее щеке.

– Кто обидел вас, мой ангел? – спросил он почти шепотом:

Лили в смущении отпрянула.

– Меня – никто. А вот мою мать действительно обидели. Да и старшую сестру – тоже.

Маркиз немного помолчал, потом тихо проговорил:

– Ваш отец часто изменял вашей матери, не так ли? Лили отвернулась и пробормотала:

– Да, именно так. И он при малейшей возможности выставлял напоказ своих любовниц перед нашей матерью. Это причиняло ей ужасную боль. И первый жених Арабеллы поступил с ней очень жестоко. Белл действительно любила его, но когда разразился скандал с моими родителями, он сразу же разорвал их помолвку.

Лили была уверена, что лорд Клейборн знал почти все об ужасных скандалах, которые произошли в ее семье четыре года назад. Сначала их мать завела себе любовника, потому что больше не могла выносить оскорбления мужа. А потом ей пришлось бежать на континент от своего разгневанного мужа. Две недели спустя их распутный отец проиграл остатки своего состояния и был убит на дуэли из-за одной из своих любовниц. Сестры Лоринг остались без денег и без дома, остались на милость их дальнего родственника старого графа Данверза, отнюдь не желавшего брать их к себе.

– Так вот почему вы не хотели, чтобы Маркус женился на вашей сестре.

– Да, в основном из-за этого.

– Похоже, у вас стойкое предубеждение против аристократов.

– Не буду этого отрицать. Аристократы могут оказаться худшими из мужей.

– Тогда я должен воспрянуть духом, не так ли? Ведь речь не идет именно обо мне?

Лили пожала плечами:

– Против вас, милорд, я ничего не имею. Ведь я совершенно вас не знаю. – «К счастью», – добавила она мысленно.

Клейборн еще немного помолчал, потом взглянул на обитателей коробки.

– А это, как я понимаю, кошка Бутс? – Он почесал кошку за ухом, и та, как ни странно, не стала возражать – напротив, сразу же заурчала и потерлась головой о его руку. – Мне кажется, вы забываете об одном важном факте, – снова заговорил маркиз.

Лили взглянула на него с удивлением:

– О каком же?

– Это правда, что некоторые мужчины действительно бывают жестоки. Но ведь они также могут доставить женщине удовольствие.

Лили почувствовала, что щеки ее вспыхнули.

– Да, возможно, вы правы, милорд. Но это к делу не относится.

Тут один из котят вцепился когтями в манжету маркиза и стал лизать его пальцы.

– Ты голодный малыш, да? – пробормотал он с улыбкой. – И ты – тоже? – добавил маркиз, когда второй котенок также набросился на его пальцы, даже начал покусывать их.

И тут Лили вдруг заметила, что у этого рослого и крепкого мужчины удивительно красивые и изящные руки с длинными пальцами.

– Ах, милорд, они испортят вам манжеты, – пробормотала Лили.

– Ничего страшного, – ответил маркиз с улыбкой. Потом вдруг поднял голову и посмотрел на нее.

И что-то в его взгляде, в выражении лица внезапно насторожило и смутило ее. И она тотчас же почувствовала, как гулко забилось ее сердце.

– Но, милорд, будет действительно, очень жаль…

– Не надо о манжетах, дорогая. – В следующее мгновение ладонь маркиза легла ей на затылок, и у Лили перехватило дыхание. А потом он привлек ее к себе и легонько прикоснулся губами к ее губам.

Лили была совершенно не готова к волне ощущений, тотчас же нахлынувшей на нее. Губы у него оказались теплыми и твердыми. И в то же время – необыкновенно нежными. Настолько нежными, что у нее даже голова закружилась.

Тихонько вздохнув, Лили отстранилась. Упершись ладонями ему в грудь, она пробормотала:

– П-почему… вы это сделали? – Она вдруг поняла, что голос у нее как-то странно охрип.

– У вас очень соблазнительные губы, дорогая. Мне захотелось проверить, каковы они на вкус.

Лили ожидала совсем не такого ответа.

– Ну… и какой же у них вкус?

– О, вкус просто удивительный.

Лили смотрела на маркиза, не в силах пошевелиться, смотрела как завороженная. И сейчас в тусклом свете фонаря, висевшего на колышке внизу, ей казалось, что лицо у него не только мужественное и волевое, но и необыкновенно красивое, хотя раньше она этого не замечала.

Внезапно его чувственные губы растянулись в улыбке, и он проговорил:

– Я подозреваю, что вы понятия не имеете, что теряете, моя милая. Страсть между, мужчиной и женщиной иногда заставляет забыть обо всем на свете.

Лили откашлялась; она вдруг почувствовала, что у нее пересохло в горле.

– Даже если и так, милорд, я не желаю иметь ничего общего со страстью.

– А что вы знаете о ней? Вас когда-нибудь по-настоящему целовали?

Лили наморщила лоб.

– По-настоящему?.. Что вы имеете в виду? Он рассмеялся и снова привлек ее к себе.

– Если вам приходится задавать такой вопрос, то, следовательно, не целовали. Думаю, мы должны немедленно исправить положение…

И снова у Лили перехватило дыхание. На сей раз, она знала; что сейчас произойдет, однако не сопротивлялась.

И второй поцелуй маркиза превзошел все ее ожидания. После него она почувствовала себя беззаботной и веселой совсем как от шампанского.

Оторвавшись от губ, маркиз провел ладонью по ее щеке.

– Что скажете, милая? Вам было приятно?

Лили не могла сказать «нет». Потому что «нет» было бы ложью. От поцелуя маркиза голова кружилась даже сильнее, чем от шампанского. Кроме того, она вдруг почувствовала какой-то странный трепет между ног, в самом центре своего женского естества.

– Д-да, приятно, наверное, – пролепетала она.

– Вы не очень в этом уверены?

– Нет, почему же?.. Было довольно приятно. Маркиз усмехнулся.

– Всего лишь приятно? И только? Думаю, я должен оскорбиться.

– Ничего вы не должны. Все говорят о ваших бесчисленных победах, и я думаю… – Лили умолкла, чтобы сообразить, что именно она думает. – По крайней мере, теперь я понимаю, почему все говорят, что женщины вас обожают.

– Кто так говорит?

– Фанни.

– Фанни Ирвин? Ах да, кажется, припоминаю… Ведь ваша сестра Арабелла говорила, что в детстве вы дружили с мисс Ирвин.

Фанни была одной из самых популярных лондонских куртизанок. Но сегодня, как близкая подруга, она присутствовала на свадьбе Арабеллы – к величайшему смятению блюстителей приличий.

Лили ужасно хотелось, чтобы Фанни сейчас оказалась здесь – Фанни могла бы дать ей хороший совет. Но как же так получилось? Как она попала в такую неприятную ситуацию? Действительно, что она делает здесь, на чердаке, с этим чрезвычайно привлекательным незнакомцем?

А он вдруг поднес палец к ложбинке на ее горле и проговорил:

– Думаю, мне стоит вам кое-что продемонстрировать.

– Что продемонстрировать? – насторожилась Лили.

– Не беспокойтесь. – Маркиз тихо рассмеялся. – Речь идет всего лишь о поцелуе. Но уверяю вас, вы поймете, какое удовольствие мужчина может доставить женщине.

Тут рука его снова легла ей на затылок, и он снова ее поцеловал. Но на этот раз поцелуй оказался еще более восхитительным, чем предыдущий. И более продолжительный. Лили не знала, как долго он длился, зато прекрасно знала: ей хотелось бы, чтобы он длился бесконечно.

В какой-то момент она машинально провела ладонью по его густым волосам, и они оказались на удивление шелковистыми. А он тем временем легонько поглаживал ее шею и плечи. Потом его рука скользнула ниже, к декольте ее бального платья. Он принялся осторожно поглаживать выпуклости ее грудей, но Лили и на сей раз его не остановила.

А затем она вдруг почувствовала, как он откинулся на лежавшее рядом сено и увлек ее за собой. Нога его раздвигала ее колени, а пальцы стали легонько теребить соски. И тотчас же все тело Лили словно вспыхнуло, объятое пламенем. А по венам будто заструился жидкий огонь. Никогда еще ей не доводилось испытывать ничего подобного, никогда еще она так остро не ощущала собственное тело.

И тут, словно какой-то голос закричал у нее в голове. «О Боже, что ты делаешь?! – в отчаянии кричал голос. – Немедленно прекрати! Ты должна положить этому конец!»

Резко отстранившись от маркиза, Лили приподнялась. Грудь ее вздымалась, а сердце бешено колотилось.

– Это действительно была… демонстрация, милорд, – проговорила она с дрожью в голосе. – Но если бы не шампанское, то ничего бы подобного не произошло. – Она поднесла руку к виску. – Я же говорила, что мне нельзя столько пить. Но я бы и не пила, если бы знала, что вы сюда заявитесь…

Маркиз ничего ей не ответил. Медленно приподнявшись на локте, он внимательно посмотрел на нее. Не выдержав его пытливого взгляда, Лили отвернулась. У нее все еще кружилась голова от шампанского… и от поцелуев, конечно же. И тут она вдруг почувствовала… Черт бы его побрал! Она почувствовала, что ее все сильнее влечет к лорду Клейборну. Ей надо немедленно отсюда уйти! Она не может доверять себе, оставаясь наедине с этим человеком. И в этот момент на конюшенном дворе послышался шум, и Лили поняла, что это закладывают кареты. Некоторым гостям нужно было пораньше уехать с бала, чтобы добраться до Лондона хотя бы до рассвета.

– Я должна идти, – заявила Лили. Она с облегчением вздохнула – теперь у нее появился подходящий предлог для того, чтобы покинуть маркиза.

– Вы сможете самостоятельно спуститься по лестнице?

– Ну… Думаю, что да. Я уже почти трезвая. – Поднявшись на ноги, Лили шагнула к лестнице.

– Подождите минутку, мисс Лоринг. У вас соломинка в волосах. Вы же не можете вернуться на бал в таком виде.

Лили в раздражении передернула плечами.

– Мой вид не имеет значения. Я все равно не вернусь на бал. Мы с сестрой поедем к моей подруге Тесс Бланшар. Мы решили переночевать у нее, чтобы молодожены могли побыть наедине.

– Но вы ведь не хотите, чтобы мисс Бланшар заподозрила, что мы с вами целовались, не так ли?

– Э-э… нет, конечно.

– Тогда стойте спокойно, пока я буду играть роль вашей камеристки.

Лили поморщилась, однако подчинилась, позволив маркизу вытащить несколько соломинок из ее прически. Когда же он закончил, она сказала:

– Думаю, мне лучше поторопиться. Тесс будет ждать меня.

Клейборн осторожно взял ее за локоть.

– Позвольте мне спуститься первым на всякий случай. Возможно, вам потребуется помощь. Я не хочу, чтобы вы поранились.

На это ей нечего было возразить, и она пробормотала:

– Благодарю вас, милорд.

Маркиз стал спускаться, и Лили тут же последовала за ним. Поставив ногу на перекладину, она сделала несколько шагов вниз, но потом каким-то образом промахнулась мимо перекладины. К счастью, Клейборн поддержал ее, затем помог ей поставить ногу на перекладину.

– Осторожнее, пожалуйста, – пробормотал он, обхватив своими длинными пальцами ее лодыжку.

Взволнованная такой интимностью, Лили прикусила губу и постаралась как можно быстрее спуститься.

– Спасибо, милорд, – сказала она, ступив на пол конюшни.

Лили замерла на несколько мгновений; она ожидала, что лорд Клейборн уйдет и позволит ей в одиночестве выйти из конюшни. Но он так и стоял сзади нее, обнимая ее за талию. Потом вдруг прижался к ней, и Лили чуть не вскрикнула, почувствовав, как в ягодицы ей упирается что-то твердое. Она знала, что означает эта мужская твердость. Маркиз возбудился от их бесстыдной близости.

Впрочем, ей пришлось признать, что она тоже была сильно возбуждена. Тело ее до сих пор трепетало, между ног по-прежнему все пульсировало.

– Вы можете отпустить меня, милорд, – проговорила Лили хриплым шепотом. – Теперь я в полной безопасности.

За спиной ее раздался тихий смешок.

– Вы действительно считаете себя в безопасности? – Пожалуйста, лорд Клейборн…

– Пожалуйста – что? А, Лили? – прошептал он ей в ухо.

– Вы больше не должны целовать меня, – пробормотала она, задыхаясь.

Он шумно выдохнул.

– Да, я знаю. Но мне ужасно хочется снова подняться с вами наверх и провести там остаток ночи. Но с моей стороны было бы бесчестно воспользоваться вашим… уязвимым состоянием… Да и Маркус отчитал бы меня за это.

Лили не была уверена, что Маркус стал бы вмешиваться. Ему не очень-то хотелось брать на себя ответственность за трех нищих сестер Лоринг, и он был их опекуном всего несколько месяцев – с тех пор как стал новым графом Данверзом. Более того, Маркус больше не являлся их опекуном, поскольку предоставил всем сестрам юридическую и финансовую свободу – на этом настаивала Арабелла. Однако Лили решила, что не стоит говорить об этом лорду Клейборну.

– Да, милорд, конечно, отчитал бы, – пробормотала она.

Тут, наконец, Клейборн отстранился от нее, и Лили, с облегчением выдохнув, поспешила к двери конюшни. Потом вдруг остановилась и, обернувшись, тихо сказала:

– Милорд, вы должны обещать мне, что не расскажете леди Фримантл о том, что мы с вами целовались. Если она об этом узнает, то начнет готовить нашу свадьбу, понимаете?

Маркиз не торопился с ответом – словно задумался о чем-то. Наконец тихо проговорил:

– Хорошо, я не скажу ей.

Заставив себя улыбнуться, Лили подобрала юбки и быстро зашагала к дому. Теперь она ужасно сожалела о том, что позволила лорду Клейборну целовать ее. Да, она совершила ошибку. Впрочем – вполне простительную. Ведь она впервые в своей жизни встретила мужчину, перед которым невозможно было устоять. Но теперь-то Лили твердо решила: она будет держаться как можно дальше от маркиза Клейборна.