Глава 18

Только благодаря рисункам Томаса Виктория определила, что она наконец добралась до Олторпа. Озеро, березы, сосны и волнистые поля казались такими знакомыми; она почти поверила, что бывала здесь раньше. Главное здание — белокаменное, широко раскинувшееся и прекрасное — оказалось даже больше, чем дом ее отца в Стиветоне; однако у нее не было времени полюбоваться им, когда она по широкой подъездной дороге галопом подъехала к дому.

— Эй! — крикнула Виктория, несколько запоздало вспоминая, что они только вчера открыли дом и, возможно, там не было достаточно слуг. — Эй!

Передняя дверь распахнулась, и на ступеньки вышел Роман.

— Леди Олторп! Что, во имя всего святого…

— Кингсфелд едет прямо за мной, — задыхаясь, выговорила она.

— Вот негодяй. — Камердинер подбежал, чтобы помочь ей слезть с лошади. — Он один?

— Нет, с ним еще три всадника. Где Августа и Кит?

— В доме, завтракают. Они видели вас, миледи?

— Не думаю, хотя не могу быть до конца уверенной — на дороге встречаются длинные плоские участки.

— Хорошо. Пойдемте скорее в дом.

Она оперлась на его руку.

— Сколько в доме слуг?

— Человек шесть, считая кухарку и горничную с верхнего этажа. Вряд ли их хватит, чтобы сдержать четверых вооруженных мужчин.

Кит встретил ее в дверях столовой: он был удивлен еще больше, чем Роман.

— Лисичка! Я думал…

— Пожалуйста, выслушайте меня, — сказала она, входя в комнату. — Лорд Кингсфелд едет сюда с тремя людьми.

— Остин? Но зачем?

— Боже, — прошептала Августа, побледнев.

— Мы с твоим братом считаем, что, возможно, он убил Томаса, — спокойно сказала Виктория, сожалея, что у нее нет времени сообщить им это в более мягкой форме.

— Нет! Этого не может быть!

— Кристофер, — сказала Августа, — сейчас мы должны принять все, что говорит Виктория, за реальность. Что мы должны делать?

— Можно ли найти помощь в соседних имениях?

Кит покачал головой:

— Только не в это время. Они все закрыты на лето.

— Я сейчас запрягу лошадей, и мы уедем, — мрачно сообщил Роман, поворачиваясь к двери.

— Нет, — возразила Виктория, кладя руку на его рукав. — Они догонят нас, даже если их лошади устали. На открытом пространстве у нас не будет шанса спастись.

— Вы действительно думаете, что Кингсфелд хочет расправиться с нами? — В голосе Кристофера смешались гнев и смятение.

— Не могу представить, зачем еще им ехать сюда.

Леди Друсбери медленно покачала головой:

— И я не могу. — Она встала. — Это очень большой дом. Давайте попробуем спрятаться.

— Прятаться от человека, который убил моего брата? Ни за что.

— Леди Друсбери права, — вмешался Роман. — Если они разделятся, чтобы найти вас, у меня будет больше шансов справиться с ними.

— Да кто вы такой, черт побери? — требовательно спросил Кит.

— Он бывший тайный агент военного министерства, как и Синклер.

— Бывший… Боже, я теряю рассудок.

— Потеряешь его позже, Кристофер, — решительно заявила Августа. — Теперь давайте посмотрим, сможем ли мы найти какое-нибудь оружие.

Через полуоткрытое окно донесся стук подков по усыпанной гравием дороге.

— Они здесь, — произнесла Виктория. — Все наверх. Немедленно.

Роман извлек из кармана пистолет.

— Я пойду поздороваться с ними, — мрачно заявил он.

— Ничего подобного. Ты должен защищать Августу и Кристофера. Тебе ясно?

— А кто же будет защищать вас, миледи?

Она взглянула на него, понимая, что камердинер может возразить.

— Я буду защищать себя сама.

Однако Роман, выругавшись, схватил ее за руку и подтолкнул к выходу в холл.

— Я отвечаю за всех вас! — прорычал он. — Быстро наверх!

Олторп казался тихим и заброшенным, когда Остин Ховарт въехал во двор. Возле дома стояла гнедая кобыла с покрытой потом грудью. Кто бы ни прибыл сюда раньше их, ему повезет не больше, чем всей остальной семье Синклера — особенно если это его паршивая жена, из-за которой началась заваруха вокруг него.

— Не убивайте никого, пока мы не соберем их вместе, — приказал он, спрыгивая со своего гнедого жеребца. — Если, конечно, в этом не будет необходимости.

— Да, милорд.

Входная дверь оказалась приоткрытой, и Остин, нагнувшись, распахнул ее пошире. В холле никого не было. Остин жестом подозвал своих трех спутников, вошел и закрыл за собой дверь. Теперь никто не сможет улизнуть.

Поняв, что Августа, Кит и та проклятая дамочка направились в Олторп, он знал, что ему делать. У Синклера все еще не было неоспоримых улик, иначе его давно бы арестовали. Трагический пожар в доме позаботится о свидетелях и настолько отвлечет Сина, что даст Остину возможность свалить все на Марли, а обделав это дельце достаточно ловко, он сможет обвинить в пожаре самого Сина, которого свет считал неуравновешенной особой. Остин позволил себе легкую улыбку. Да, это будет славный способ закончить дело.

— В передних комнатах никого, милорд, — сказал Уилкинс, подходя к нему.

— Похоже, они узнали о нашем визите заранее. Это осложняет положение, но не намного. Найдите их. Мы соберем всех в кухне.

— В кухне, милорд?

— Ведь именно там чаще всего начинается пожар, не так ли?

Виктория никогда в жизни не была так напугана. В то же время ее гнев все возрастал. Люди, находившиеся внизу, не имели права присутствовать здесь. Те, кто спрятался вместе с ней в смежных спальнях, были ее родственниками, слугами, и ответственность за них лежала на ней и на Синклере Но его здесь не было, и ее сердце холодело при мысли, что с ним могло что-то случиться; но сейчас она не должна думать об этом.

— Роман, — прошептала Виктория. Камердинер осторожно подполз к ней

— Не бойтесь, миледи, я и близко не подпущу к вам этих ублюдков.

— Мы должны взять их живыми. — Он поднял густые брови.

— Живыми?

— Вдруг у Синклера нет всех доказательств вины Кингсфелда?

— Прошу извинить, но он приказал мне охранять вас, чего бы это ни стоило.

— Он приказал? — «Боже, как она любила его!» — Я тоже намерена заботиться о нем, чего бы это ни стоило. Он хочет не мести, а справедливости.

— Он хочет, чтобы вы были в безопасности.

Она нахмурилась.

— Не спорь со мной, Роман.

Камердинер вздохнул:

— Надеюсь, у Сина будет шанс убить меня за это. Каков ваш план?

— Я уже сказала — мы должны захватить их живыми.

Крякнув, Роман покачал головой:

— Тогда нам нужно нечто большее.

— Что ты предлагаешь?

Соединяющая две спальни дверь скрипнула. Виктория охнула и прижала руки к груди. Когда же она заметила в щели белый платок, то готова была упасть в обморок от облегчения. За платком последовала голова Кита.

— Я тоже хочу принять участие, — прошептал он, добираясь до них ползком.

— Ты нас слышал?

— Нет, но вы наверняка что-то задумали. Я должник Кингсфелда в той же мере, что и Син, даже больше. Сразу после похорон он сказал, что хочет хотя бы отчасти заменить мне брата, и я поверил ему. Он даже написал мне рекомендательное письмо в Оксфорд.

— Тогда, — прошептала Виктория, беря ею за руку, — ты можешь нам пригодиться. Только будь осторожен.

Кит мрачно улыбнулся:

— Само собой.

— Подождите, черт побери! — запротестовал Роман. — Я не позволю…

— Выбирай одно из двух. Мы можем или помешать тебе, или помочь, — резко сказала Виктория.

— Проклятие! — воскликнул камердинер. — Если мы хотим взять этих людей живыми, нужно захватывать их по одному.

— Живыми? — повторил Кит, хмурясь.

— Улики, — прошептала Виктория. Брат Синклера кивнул:

— Да, правильно.

Вскоре к ним присоединилась Августа. Они объяснили ей свой план, и тут же ступеньки лестницы заскрипели под ногами непрошеных гостей. Виктории не очень нравилось, что Августа и Кит тоже втянуты в опасную затею, но она не могла помешать им.

Спальню, в которой они укрылись, отделяло от лестницы несколько дверей. Когда Виктория услышала, как тихо открылась очередная дверь и чьи-то сапоги застучали по холлу, она пожалела, что не находится в первой комнате.

— Готовы? — одними губами спросил Роман из-за двери.

Она кивнула, испытывая небывалую сухость во рту. Это было ради Синклера и одновременно ради нее и их ребенка. Второго шанса не будет.

Дверная ручка начала медленно поворачиваться. Виктория затаила дыхание. Она сидела на кровати, и если бы Роман быстро не отошел, ей было бы некуда бежать.

Дверь немного приоткрылась, крупный коренастый мужчина появился в комнате с пистолетом в руке.

— Привет, — сказала она тихо и улыбнулась. — Я ждала вас.

Он сделал шаг вперед и направил на нее пистолет. Еще один шаг, и они захватят его.

— Вы Лисичка, не так ли?

— Да, это я. Вы хотели бы узнать, почему мне дали такое прозвище?

— Черт…

Внушительное полено опустилось ему на голову, и, пробормотав что-то, негодяй тяжело рухнул на пол.

— Они прозвали ее так потому, что она хитра как лисица, — пробормотал Роман, беря поверженного врага за руку. Кит, появившись из-за кровати, схватил его за другую руку, чтобы оттащить от двери, а Августа выскользнула из шкафа и тихо закрыла за собой дверцу.

— Одним меньше, — мрачно пошутил Кит, используя веревки от штор, чтобы связать руки мужчины за спиной.

Роман обследовал пистолет нападавшего и протянул его Киту.

— Вы знаете, как им пользоваться, мастер Кит?

— Конечно. — Молодой человек положил оружие в карман. — Теперь мы должны ждать, когда появится следующий, но на это может уйти уйма времени…

Дверь распахнулась.

Пронзительно вскрикнув, Виктория попыталась соскочить с кровати, но Кингсфелд мгновенно набросился на нее. Его руки, словно щипцы, сомкнулись у нее на лодыжке, и она стала яростно отбиваться.

Он швырнул ее на кровать, так что юбки задрались выше колен.

— Довольно, Лисичка! — Размахнувшись, Остин ударил ее по лицу.

На мгновение оглушенная ужасным ударом, она упала на кровать. Когда Кингсфелд посадил ее, сквозь падающие на лицо растрепавшиеся волосы она увидела в дверях второго человека с пистолетом, направленным на Кита и Романа.

— Мы сдаемся! — закричала Виктория.

— Вы слышали, что сказала леди, — прорычал Кингсфелд, — бросьте оружие!

— Остин! Что все это значит? — Августа стояла у окна, сжимая в руках тяжелую вазу. Увидев нескончаемый гнев в глазах пожилой женщины, Виктория поняла, откуда черпал силы Синклер.

— Это значит, дорогая Августа, что ваш внук превратился в буйнопомешанного, и мне не остается ничего другого, кроме как привести все в порядок. Немедленно опустите вазу.

С большой неохотой Августа бросила вазу на кровать.

— И как же, по-вашему, исправить положение, вы, убийца?

— Избавиться от того беспорядка, который я нечаянно создал. — Он мрачно улыбнулся, а затем, схватив Викторию за волосы, поставил ее на ноги. — Все вон отсюда!

Виктория вышла из, спальни в холл. Она споткнулась, когда граф толкнул ее к лестнице, и затем вдруг застыла. Внизу стоял Синклер с потемневшим от ярости лицом. На какой-то момент она подумала, что у нее галлюцинации, но тут он произнес одно тихое слово:

— Пригнись.

Виктория присела, и пуля от первого выстрела попала Кингсфелду в скулу. Граф отшатнулся в сторону и выпустил свою жертву. Виктория тут же побежала обратно в спальню и бросилась на второго налетчика, прежде чем тот успел открыть рот. Кит ударил его по ногам, и он упал, увлекая за собой тех, кто пытался бороться с ним, но Августа тут же опустила вазу ему на голову.

— Отличный маневр, бабушка, — сделал комплимент Кит, поднимаясь с пола и пошатываясь.

— Спасибо, дорогой.

Прогремел выстрел. Пуля, просвистев мимо них, попала в дальнюю стену комнаты. Виктория охнула, а Синклер тем временем выбил пистолет из руки Кингсфелда.

— Теперь ты больше никогда не навредишь моей семье, — сквозь зубы произнес он.

Однако Кингсфелд не был окончательно повержен. Сцепившись, оба противника упали на пол; Кингсфелд ударил Синклера в лицо, и кровь струйкой потекла из его разбитой губы. Однако маркиз, казалось, не почувствовал удара и продолжал колотить более крепкого противника.

Неожиданно граф вытащил из сапога нож.

— Синклер! — пронзительно вскрикнула Виктория.

— Надеюсь, ты знаешь, как этим пользоваться! — прорычал Син, увертываясь от выпада Кингсфелда.

— Достаточно хорошо, чтобы добить тебя и всю твою семью. — Граф снова сделал выпад.

В последнюю секунду Синклер пригнулся, а затем, резко выпрямившись, перебросил противника через плечо. С коротким криком Кингсфелд упал с верхней ступени лестницы головой вниз и распластался на площадке перед ней.

Одним прыжком маркиз оказался возле и выбил нож из его пальцев.

Голова Кингсфелда была вывернута под невероятным углом. Заметив это, Синклер отступил назад, затем сел на пол. Невыразимое облегчение наполнило его. Слава Богу, он появился вовремя!

— Кингсфелд умер? — неуверенно спросил Кит, прислонившись к перилам и потирая огромную шишку на лбу.

— Да.

— Значит, остался еще один.

— Нет. Я встретил его в гостиной; какое-то время он не сможет двигаться. — Маркиз медленно поднялся на ноги, чувствуя невероятную легкость во всем теле, и тут увидел Викторию, стоявшую на верхней площадке лестницы.

В глубине души он думал, что на его долю никогда уже не выпадет такое счастье, которое дарила ему Виктория. Даже сейчас он не был до конца уверен в этом, так как слишком часто лгал ей, оскорблял ее и манипулировал ею. Невозможно было представить, что она простит его.

Тем не менее он стал медленно подниматься по лестнице.

— Виктория…

Она бросилась в его объятия.

— Синклер, с тобой все в порядке? — Она не удержалась и всхлипнула. — Скажи мне, что у тебя все хорошо.

Маркиз закрыл глаза и уткнулся лицом в ее волосы.

— Прости меня, — прошептал он, — я так виноват перед тобой…

— Никогда больше не лги мне! — горячо попросила она. Он заглянул в ее фиалковые глаза.

— Значит, ты даешь мне еще один шанс?

— Ну конечно! Я так люблю тебя!

Он не отрывал от нее глаз. Темная броня неверия, защищавшая его душу, растаяла, словно ее никогда и не было.

— Так ты меня правда любишь? — прошептал он, заправляя ей за ухо выбившийся локон. — Именно меня?

По ее щеке скатилась слеза.

— Да. Я одолжила лошадь в академии и собиралась в Лондоне найти тебя, но когда увидела, что сюда направляется Кингсфелд, поехала назад, чтобы предупредить…

— Ты… ты подвергала себя опасности ради меня и моих близких?

— Так же, как и ты, Син, ради меня.

Он снова обнял ее.

— Я люблю тебя!

Она подняла к нему лицо, и Син горячо поцеловал ее. Виктория Фонтейн наконец-то окончательно принадлежала ему. Какова бы ни была причина, по которой она хотела остаться с ним, он не собирался сомневаться в ее честности.

— Мне нужно кое-что сказать тебе, — прошептала она.

— Я уже знаю.

Виктория недоверчиво взглянула на него:

— Ты знал и все равно отправил меня?

— Нет-нет-нет, — быстро возразил он, крепче обняв ее на случай, если она попытается убежать. — Александра сказала мне об этом прошлой ночью.

— Александра?

— Мне показалось, что она сильно рассердилась. Рассвирепела, так будет точнее. Боже милостивый, Виктория, ты проскакала весь путь от академии до Олторпа! Надеюсь, это не повредило тебе?

— Я уверена, что нет.

Он поцеловал ее.

— У тебя есть полное право отколошматить меня. Я знаю, как ты была обижена и сердита.

— Была, но теперь все позади. Что заставило тебя наконец заняться Кингсфелдом? — Она бросила взгляд через его плечо на лестничную площадку.

— Именно ты и убедила меня. Кроме того, я обнаружил, что он владел заводом по изготовлению ламп в Париже.

— И убил Томаса из-за ламп?

— Нет. Однажды я побывал там, когда один из генералов Бонапарта проиграл мне на пари ружье. Так как мы оба были пьяны и у него не очень-то хорошо варила голова, он привел меня на оружейный завод, имевший то же название, что и у лампового завода, которым владел Остин.

— Ты думаешь, Томас узнал об этом?

— Остин боялся, что он в конце концов узнает. Очевидно, Томас хотел зачитать на заседании палаты список всех пэров, владеющих недвижимым имуществом во Франции.

— Твой брат подозревал Остина, иначе не спрятал бы бумаги.

Синклер кивнул.

К ним подошли Кристофер и Августа.

— Извините, но я ничего не мог сказать вам раньше. Это было слишком опасно.

— Все равно тебе следовало предупредить нас! — горячо заявил Кит.

Двойная дверь внизу распахнулась.

— Син!

— Мы наверху. Все в порядке.

Виктория улыбнулась:

— Точно. В порядке.

Криспин загромыхал по ступеням, остановившись на мгновение, чтобы взглянуть на тело Кингсфелда.

— Слава Богу. Мы слышали выстрел, когда перевалили через последний холм.

Спустя несколько секунд к ним присоединились Уолли и Бейтс.

— Я становлюсь чертовски стар для этих игр, — выговорил Уолли, наклонившись и тяжело дыша.

— Не важно, — успокоил его маркиз, — я только что вышел в отставку.

— Но, Син, не забывай, что нам надо уладить еще одно дело в Лондоне, — возразил Криспин.

Какое-то мгновение Синклер недоуменно смотрел на него. Он покончил с этим — покончил с агентурной работой, покончил с местью за Томаса, покончил с ложью. Теперь у него наконец появилась возможность безбоязненно смотреть вперед, вместо того чтобы постоянно оглядываться назад; его ждала впереди жизнь с Викторией, с их детьми и с теми животными, которых она выручит в следующий раз. Он даже не стал бы возражать, если бы в их компании в конце концов появился слоненок.

— Что еще нам необходимо сделать? — спросила Виктория, положив голову мужу на грудь.

— Марли, — подсказал Уолли.

— Марли? — повторила она, хмурясь. — Он ведь ни в чем не виноват, разве не так?

— Если не принимать во внимание то, что он пытался похитить тебя. — Синклер мрачно усмехнулся.

— Он никогда не мог рассчитывать на это.

— Я подстроил так, чтобы его арестовали, — хотел обмануть Кингсфелда. Мы должны вернуться в Лондон, прежде чем его повесят.

Ее губы дрогнули.

— Бедный Марли.

— Полагаю, что с сегодняшнего дня только я буду вносить беспокойство в твою жизнь. — Маркиз ласково погладил жену по щеке, а она в ответ засмеялась и крепко обняла его.