Глава 17

Элдсуайт слышала лязг железных доспехов, крики людей, скрип повозок и лай собак, доносившиеся со двора замка. Лошади ржали, и раздавался стук кузнечного молота по наковальне. Войско Хиллсборо готовилось в военный поход на Креналден. Элдсуайт знала, что Роберт давно уже на ногах и занят военными приготовлениями.

Она вышла из конюшни и стала пробираться сквозь толпу людей. Элдсуайт надеялась разыскать Роберта, чтобы удостовериться, что ему известно о ее планах ехать с ним вместе в Креналден.

Сэр Хьюго тронул Элдсуайт за плечо. Огромный конь Хьюго стоял рядом. Бертрада тоже была здесь.

Сэр Хьюго понимающе улыбнулся:

– Роберт тоже вас ищет, и, кажется, он чем-то очень взволнован. Не играйте его чувствами, он любит вас.

Он помолчал немного и отвел взгляд, взяв за руку Бертраду.

– Я обещал вашей прелестной служанке научить ее ездить верхом. Хотя у нас мало времени, я дам ей урок верховой езды и обучу азам.

Тренер и его подопечная, которая с восторгом слушала каждое его слово, удалились, нежно склонив друг к другу головы – слишком нежно для того, чтобы этих двоих связывали только отношения учителя и ученицы.

Глядя вслед влюбленной парочке, Элдсуайт улыбнулась, а затем стала всматриваться в толпу во дворе. Она увидела Роберта, который, заметив Элдсуайт, уже шел ей навстречу. В это время за спиной Элдсуайт услышала чей-то по-юношески звонкий голос.

Повернувшись, она увидела юного Джека, который нес огромное седло и позолоченную сбрую, которые раньше принадлежали лошади Роберта, погибшей по дороге в Хиллсборо. Джек остановился рядом с Элдсуайт и, скромно опустив глаза, ждал, когда подойдет Роберт.

– Что мне со всем этим делать, сэр? – спросил он.

Роберт взял у мальчика седло и сбрую.

– Спасибо, что обо всем этом позаботился. Когда-нибудь из тебя выйдет неплохой оруженосец.

Лицо Джека расплылось в улыбке. Желая наконец обратить на себя внимание, Элдсуайт кашлянула.

– Какая красивая сбруя, – заметила она. – Никогда еще не видела ничего подобного.

Роберт улыбнулся Элдсуайт, а затем повернулся к Джеку:

– Под слоем позолоты – твердая сталь, чтобы вражеский меч не разрубил сбрую. Когда станешь рыцарем, у тебя будет не менее нарядная сбруя.

Роберт направился в сторону оружейного склада, где хранилось военное снаряжение.

– Пойдемте со мной, леди Элдсуайт. Мне нужно с вами поговорить, и я хочу вам кое-что показать.

В тайной надежде, что обходительность Роберта означает, что он согласен взять ее с собой в Креналден, Элдсуайт последовала за ним. Роберт пересек двор и вошел в здание склада, где по стенам были развешаны кольчуги, доспехи и оружие всевозможных видов. Он отпер ключом кованый сундук с геральдикой дома Бретонов и положил седло в сундук. Сбруя осталась висеть у него на плече. Роберт встал прямо перед Элдсуайт.

– Вы слишком рано поднялись сегодня. Я бы с удовольствием провел с вами в постели весь день, однако меня ждут дела. – Он снял перчатки и чмокнул Элдсуайт в лоб. – Я приготовил вам подарок в честь нашей помолвки.

– Но у меня уже есть ваш подарок – перстень.

– Это еще не все. – Роберт взял Элдсуайт за руку и повел ее из оружейного склада во двор, а затем они вместе поднялись на зубчатую стену. – Посмотрите. – Он показал рукой туда, где внизу, с южной стороны, простирались поля с зеленой травой и где росли яблони, обильно увешанные плодами. – Вон там, возле леса, видите?

– Кобылы? – Растроганная Элдсуайт повернулась к Роберту.

– Да. Три породистые кобылы. Чистейших испанских кровей. Они принадлежат мне. Через несколько месяцев я скрещу их с Барстоу. Возможно, хоть один жеребенок из их потомства унаследует силу и выносливость отца.

Бережно взяв Элдсуайт за подбородок, Роберт поцеловал ее. Она закрыла глаза и на мгновение забыла обо всем на свете.

– Элдсуайт, выберите любую из этих кобыл и отправляйтесь на ней в Лондон.

От возмущения у Элдсуайт перехватило дыхание.

– В Лондон? Нет, в Лондон я не собираюсь ехать. Я поеду вместе с вами в…

В это время со стороны сторожевой башни донеслись звуки рожка. Солдаты, на ходу готовя луки и стрелы, побежали по крепостной стене. Раздался крик караульного:

– Тревога! На нас наступает вражеское войско. Готовьтесь к бою!

К мосту приближался небольшой отряд рыцарей верхом на боевых конях. Лучники Хиллсборо прицелились, в любую секунду готовые выстрелить.

Не отрывая взгляда от незваных гостей, Роберт подошел к краю стены. Элдсуайт заглянула в бойницу, мгновенно позабыв о разногласиях с Робертом.

Караульный закричал во все горло:

– Стой, кто идет! Кто вы такие?

Над отрядом у моста развевался флаг со знакомой эмблемой грифона с огромными когтями. Один из всадников сложил ладони у рта и ответил:

– Мы пришли с миром. Лорд Гилрой прислал подарок для своей дорогой сестрицы, леди Элдсуайт из Креналдена.

Элдсуайт не находила себе места от беспокойства. Она вытянула шею, чтобы получше рассмотреть незваных гостей, и насчитала трех всадников. Рыцарь в грязно-белом жакете, с небритым лицом и с запавшими красными глазами, помахал рукой. Было видно, что он шатается и с трудом держится в седле.

Элдсуайт вцепилась руками в выступ стены.

– Святые угодники! Это же граф Глостер! – Она бросилась к лестнице.

– Нет! – Роберт схватил ее за руку. – Караульный, разведи мост. Никто не должен войти в замок. И не выпускай леди Элдсуайт!

Зазвенели тяжелые цепи. Разводной мост медленно поднялся, а решетка крепостных ворот с грохотом опустилась.

Элдсуайт изумленно смотрела на Роберта. В ней закипала ярость.

– Роберт? Что вы делаете? Дайте войти графу Глостеру.

– Это люди Гилроя. Я не пущу их в Хиллсборо.

Какой-то солдат прокричал снизу Роберту:

– Мы пришли к вам с миром, любезный сэр. Мы сопровождаем графа Глостера. За него заплатили выкуп.

Элдсуайт выглянула из-за стены.

– Прошу вас, Роберт, дайте им войти!

– Элдсуайт, это хитрая уловка. Иначе зачем было привозить его сюда? Почему они не отвезли его родственникам?

Роберт ответил рыцарям, которые ждали у моста:

– Оставьте его у дороги. Я не впущу вас через ворота Хиллсборо.

Один из солдат спешился, стащил обмякшего графа Глостера с лошади, а затем бросил его в траву возле дороги. Граф не сопротивлялся.

«Может быть, он умер?» – подумала Элдсуайт и в ужасе прикрыла рот рукой.

Рыцарь крикнул Роберту:

– Коня графа Глостера мы заберем себе. Вряд ли он теперь ему понадобится. – Не утруждая себя дальнейшими объяснениями, рыцари повернули лошадей назад и пустили их галопом, направляясь обратно.

Элдсуайт гневно сверкнула глазами.

– Пустите меня к нему, Роберт. Графу нужна моя помощь.

Роберт схватил Элдсуайт за руку. Он был неумолим.

– Я не позволю вам покинуть крепость. Здесь какая-то уловка. – Роберт крикнул часовому: – Он дышит?

– Нет, сэр Роберт. По-моему, он испустил дух.

Схватившись за меч, Роберт окинул внимательным взглядом лес, который начинался сразу за полем.

– Пошлите весточку моему брату, который уехал с товарищами на охоту, и предупредите, чтобы он не возвращался домой по большаку.

Элдсуайт едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Роберт по-прежнему крепко держал ее за руку, и она попыталась вырваться.

– Вы же помните, как я выходила вас, когда вы заболели. Может быть, и графа Глостера я смогу спасти. Пожалуйста, отпустите меня.

Но Роберт крепко держал ее.

– Элдсуайт, граф Глостер скончался. А теперь послушайте меня. Ни я, ни мой брат не платили за него выкуп. Все это подстроено. Элдсуайт, Гилрой и раньше прибегал к этой уловке, – посылать в город зараженных смертельной болезнью пленных. Он. посылает несчастных, обреченных на смерть людей ничего не подозревающим родственникам – и в результате все заражаются неизлечимой болезнью. Я не могу рисковать. Я не пущу графа Глостера в крепость. Что, если он болен Черной смертью?

Элдсуайт похолодела. Глаза ее наполнились слезами. Охваченная отчаянием, она смотрела на неподвижно лежавшего графа Глостера, ее бывшего жениха.

– Он был преданным другом нашей семьи. Я чуть не связала с ним свою жизнь. Я буду сидеть здесь и ждать, пока его не увезут на тележке, чтобы сбросить в яму. Граф Глостер не заслужил той участи, которую уготовил ему Джон Гилрой. Я в долгу перед графом Глостером.

– Элдсуайт, ваше дежурство у трупа графа Глостера не поможет ни вам, ни ему. Вы еще больше расстроитесь. Уходите отсюда.

Элдсуайт покачала головой. Она смотрела, как могильщик – человек, который зарабатывал на жизнь тем, что хоронил мертвых – людей или животных, – выскользнул из ворот замка. Он тянул за собой тележку по разводному мосту, который был поспешно опущен. Могильщик надел на голову капюшон, перекрестился и начал грузить неподвижное тело на тележку.

Элдсуайт взмолилась:

– Я должна узнать, отчего он умер, Роберт.

Роберт перебросил через стену монету и крикнул могильщику:

– Он умер от ран?

Могильщик наклонился над трупом, разглядывая его грудь и голову.

– Нет, милорд.

– Нет ли чего-то такого, что могло бы подсказать, отчего он скончался?

Мужчина обмотал шарфом рот и нос, затем приподнял голову графа Глостера. Изо рта, носа, ушей и глаз у графа текла кровь.

– Ясно, как день: беднягу сразила Черная смерть, милорд.

Элдсуайт была потрясена подлостью Гилроя. Разве это не ужасно: заразить смертельной болезнью одного человека, чтобы затем подкинуть его труп неприятелю и заразить сотни людей?

Солдаты на зубчатой стене перекрестились. Некоторые вполголоса читали молитвы. Чтобы успокоить своих людей, Роберт крикнул:

– Не бойтесь! Через ворота замка Черная смерть не проникнет. – Он бросил еще одну золотую монету могильщику. – Брось труп в яму с известью и закопай. Немедленно!

Могильщик поднял монету и, не говоря ни слова, покатил тележку по дороге.

Роберт накинул плащ на плечи Элдсуайт.

– Ступайте назад в главную башню. Я распоряжусь, чтобы священник отслужил мессу по графу Глостеру.

Элдсуайт опустила голову. Последняя ниточка, связывавшая ее с отцом и с прошлой жизнью, оборвалась. Ее наивным девичьим мечтам и надеждам на тихую безмятежную жизнь жены графа Глостера не суждено было сбыться. Осада замка Креналден, гибель отца, смерть бывшего жениха. Еще недавно такое и в страшном сне не могло ей присниться. Элдсуайт подняла голову и посмотрела на Роберта:

– Самозванец, который называет себя моим братом, ответит за все. Клянусь. Или я умру. Джон Гилрой не отнимет у меня замок Креналден. Пусть сначала меня убьет.

Она протянула Роберту его плащ и, подхватив юбки, направилась к лестнице.

Роберт догнал ее:

– Элдсуайт, не предпринимайте ничего на горячую голову. Зная вашу неугомонную натуру, я догадываюсь, что вы что-то замышляете. Вы должны…

– Я сделаю то, что велит мне мой долг. – Она убрала руку Роберта. – Я – графиня Креналден. – Она тяжело вздохнула. – К тому же я – колдунья, заговаривающая лошадей. Я не такая беспомощная, как вам кажется. Я остановлю моего незаконнорожденного брата.

– Что за черт?! Перестаньте, Элдсуайт! Я не позволю, чтобы моя жена…

Она остановилась.

– Я вам пока не жена, Роберт Бретон. А теперь позвольте мне удалиться. Я не сорву ваши планы. Напротив, помогу в их осуществлении. – Она рассмеялась. – Должна ли я напоминать вам, что сражаюсь за свой собственный замок и мою родную землю? А потом все это мне придется передать моему законному супругу, представителю семьи Бретонов. Но уж лучше моя собственность попадет в руки одного из Бретонов, чем ею завладеет негодяй Гилрой. – Возведя глаза к небесам, она добавила: – Надеюсь, отец меня простит.

Она побежала по двору, не слушая, что Роберт кричал ей вслед.

Элдсуайт вошла в башню, захлопнула за собой дверь и задвинула железную щеколду. Она прислонилась к холодной каменной стене и закрыла глаза. У нее не шел из головы граф Глостер, похороненный без гроба, в известковой яме. Его погубил Джон Гилрой, который до этого убил ее отца. Джону Гилрою неведомы угрызения совести. Для этого человека нет ничего святого. Элдсуайт была охвачена скорбью. Ее душил гнев. Но горе и ярость придали ей решимости.

Она была так взволнованна и погружена в свои переживания, что не слышала топота людей, поднимавшихся по лестнице, и не видела лица человека, который набросился на нее и сбил с ног.

Чтобы она не смогла закричать и позвать на помощь, неизвестный закрыл ей рот рукой. Элдсуайт ожесточенно сопротивлялась. Человек в капюшоне, скрывавшем лицо, повалив ее на спину, прижал Элдсуайт к полу. Элдсуайт удалось освободить руку и ударить нападавшего по голове. Ее противник повалился на пол, и с его ног слетели шитые серебром шелковые туфельки.

Элдсуайт потерла руку, которая болела после удара.

– Кто вы и что вам от меня надо? Вы… Леди Маргарита?

Маргарита села, держась за щеку.

– Колдунья, заговаривающая лошадей! Теперь у меня на лице будет синяк. Я на вас не нападала: просто случайно на вас наткнулась!

– Нет. Вы набросились на меня, и непохоже, чтобы вы сделали это нечаянно. Вы закрывали мне рот рукой, чтобы я не подняла шума!

Маргарита поджала губы. А затем, вынув из рукава носовой платок, приложила к ушибленному месту.

– Подумайте о том, в каком месте мы сейчас находимся. Я не хотела привлекать к этому внимание.

Элдсуайт подняла глаза на лестницу. Она догадалась, что ближе всего отсюда была комната в верхнем этаже башни, где помещалась спальня Гарольда.

Она вспомнила, что эти серебряные туфельки, которые были на Маргарите, она видела на полу в спальне Гарольда, куда ее привел Роберт по приказу священника.

Маргарита опустилась на корточки и спросила, пристально вглядываясь в лицо Элдсуайт.

– Почему вы бежали сломя голову? Вы плакали? Вас обидел Роберт Бретон? Что сделал этот гнусный негодяй?

Элдсуайт только покачала головой и, прислонившись спиной к стене, медленно сползла на пол.

Маргарита похлопала ее по плечу, а затем протянула ей носовой платок.

– Леди Элдсуайт, он и мизинца вашего не стоит. Я убедилась в этом на горьком опыте: как только он добьется своего, бросит вас.

Элдсуайт подняла брови.

– Правда-правда. Еще до того, как были сделаны объявления о нашей помолвке, он затащил меня в постель. Я была так влюблена в него, что не могла ему отказать. Что тогда я знала о мужчинах? – Маргарита низко опустила голову. Ее щеки покрылись румянцем. – Когда я сообщила ему, что жду ребенка, он отверг меня и заявил, что этот ребенок не от него. Оказалось, что он нашел себе другую женщину, которая была намного богаче меня. Графиню Уайлдмир, которая в то время только что овдовела. Ходили слухи, что она совсем потеряла от него голову. Они вместе обедали на турнире в Смитфилде в тот день, когда он меня бросил. Когда он был ранен на турнире, он носил на груди ее ленточку в знак преданности своей даме.

Элдсуайт сначала смотрела на Маргариту с недоверием и раздражением. Но затем гневные слова Маргариты поколебали ее уверенность. Теперь она испытывала жалость к этой женщине. Боже милостивый, неужели она говорит правду? Маргарита смахнула платочком слезинку.

– Ребенка я потеряла, но епископ дал сэру Роберту разрешение на освобождение от данных мне обещаний. Графиня Уайлдмир вышла замуж за другого графа. И тогда Роберт обратил внимание на вас. Я осталась ни с чем. Мой отец отказывается принять меня обратно в семью, а мое приданое недостаточно велико, чтобы привлечь ко мне нового поклонника. Прошу вас, ничего не говорите об этом Роберту. Я умоляла его никому не говорить, что я когда-либо ждала ребенка. Я боюсь, что он отомстит мне за то, что я выдала эту тайну. Как будто мой позор сам по себе не является для меня наказанием.

Охваченная сочувствием, Элдсуайт тронула Маргариту за рукав. Она понимала, что такое страх быть отвергнутой отцом.

Маргарита громко сопела.

– Слава Богу, Гарольд позволил мне пожить некоторое время в Хиллсборо. Но я подозреваю, что он делает это только для того, чтобы насолить Роберту. Если к весне я не найду себе другого мужчину, который согласится на мне жениться, епископ отправит меня в монастырь. Он говорит, что я подаю дурной пример остальным женщинам.

Элдсуайт затаила дыхание: Господи! Неужели эту тайну Роберт собирался хранить от нее всю жизнь?

Ее грызли сомнения, которые разрастались, как снежный ком. Нет, Роберт не похож на мужчину, который может отвергнуть женщину, на которой обещал жениться. Но если Маргарита говорит правду, у Элдсуайт есть повод для беспокойства. Ни для кого не секрет, что Роберт задумал прибрать к рукам земли Креналдена задолго до того, как Элдсуайт согласилась выйти за него замуж. Что будет с Элдсуайт после того, как Роберт получит то, чего добивался? От этой мысли Элдсуайт стало не по себе.

Маргарита взяла ее за руку.

– Леди Элдсуайт, никому не говорите о нашей встрече, – Она подняла глаза на лестницу, откуда доносился смех графа Хиллсборо. – Он только что вернулся с охоты. Охота разжигает его кровь. Он попросил меня кое о чем таком, в чем я не смею вам признаться, и сказал, что разрешит мне оставаться в Хиллсборо до тех пор, пока я буду согласна делать то, о чем он меня просит. Я подозреваю, что его преосвященство об этом догадывается. Пожалуйста, леди Элдсуайт, смилуйтесь надо мной. Сохраните в секрете все, о чем я вам рассказала.

Элдсуайт подняла взгляд на темную лестницу. На ней никого не было. Там, наверху, в верхнем этаже башни, недалеко от спальни графа Хиллсборо, была комната, где Элдсуайт собиралась на время уединиться и разработать план дальнейших действий. Но после рассказа Маргариты ей расхотелось туда идти.

Она поднялась и отряхнула платье.

Не сказав Маргарите ни слова, Элдсуайт распахнула дверь и выбежала из башни. Она поспешила в свое привычное убежище – на конюшню, где всегда обретала душевный покой и находила верных друзей.

Роберт держал лошадь епископа под уздцы. Его преосвященство поставил ногу в стремя и сел в седло. Епископ был одет в алую сутану, вышитую по подолу золотом. На голове у него красовалась широкополая черная шляпа для защиты от солнца.

Элдсуайт выскочила из конюшни и побежала через двор.

Роберт протянул епископу поводья.

– Я доверяю вам отвезти леди Элдсуайт и доставить ее в целости и сохранности в Лондон. Эта женщина для меня дороже всего на свете. – Он дал сигнал оруженосцу привести верховую лошадь для Элдсуайт. Роберт погладил шею коня епископа. – С вами поедут двадцать воинов охраны. Если все пойдет как надо, вы прибудете в Виндзор до наступления ночи. Наши гонцы сообщили, что разведчики Гилроя перешли через реку. Замок Хиллсборо недостаточно хорошо укреплен, чтобы выдержать осаду, а солдаты гарнизона по вине моего брата находятся не в лучшей форме. Я хочу, чтобы моя невеста как можно скорее покинула Хиллсборо.

Его преосвященство взял поводья. Руки у него дрожали, в глазах была тревога. Но он старался не показывать свой страх.

– Не сомневайтесь во мне, сэр Роберт. Я не подведу вас. Но если мы намерены добраться до Виндзора засветло, нужно поторапливаться. А леди Элдсуайт почему-то задерживается…

Роберт перевел взгляд на Элдсуайт, которая быстрым шагом шла через двор, направляясь к ним. Она остановилась, их взгляды встретились. Элдсуайт бросила взгляд на оруженосца, который вел под уздцы ее лошадь, затем переключила внимание на окружавшую его преосвяшенство свиту одетых в тяжелые доспехи охранников.

Приведенные вручную в движение, заскрипели кованые чугунные ворота в виде решетки. Лошади ржали, и люди собирались, окружая епископа.

Элдсуайт с решительным видом направлялась туда, где стоял Роберт. Он был готов к тому, что она сразу же заявит, что не поедет никуда, кроме Креналдена.

Ожидая, когда Элдсуайт приблизится к нему, Роберт стоял, скрестив руки на груди. Решение принято окончательно: его невеста не останется в Хиллсборо, потому что на их замок собирается напасть Гилрой со своим войском. Как бы хорошо ни была подготовлена крепость, Гарольд – неумелый воин. В случае осады замка запасов продовольствия им не хватит надолго, потому что склады наполовину пусты. Воды в колодцах не хватит на то, чтобы потушить пожар, если он начнется в крепости. Если Гилрой осмелится напасть на Хиллсборо, начнется сражение – не на жизнь, а на смерть. И Роберт не допустит, чтобы его невеста была где-то поблизости.

Элдсуайт остановилась и подняла голову. Ее взгляд был устремлен на епископа.

– В чем дело, Роберт? Куда собирается его преосвященство? И почему он покидает Хиллсборо так скоро? Почему запрягли мою лошадь?

С нежностью глядя на невесту, Роберт бережно поправил прядь волос, упавшую Элдсуайт на лоб. Он пристально вглядывался в ее лицо, словно хотел запомнить каждую его черточку, каждую веснушку – и эти темные глаза, и королевский изгиб высоких бровей.

– Элдсуайт, – сказал он. – По сообщениям наших разведчиков, Гилрой находится отсюда не дальше, чем на расстоянии одного дня пути. Его преосвященство возвращается туда, где безопасно: в Виндзорский замок. Вы отправляетесь вместе с ним. Я же со своим войском выступаю на Креналден.

Элдсуайт словно окаменела – стояла на месте, не двигаясь, и не уходила. Она не проронила ни слова. Она ждала чего-то и молчала. Ни слова упрека не сорвалось с ее губ. И только ее глаза гневно сверкали. Элдсуайт смотрела на Роберта с вызовом.

Он взял ее за руку и привлек к себе.

– Элдсуайт, вам опасно здесь оставаться. Я собираюсь встретиться лицом к лицу со своим заклятым врагом, и мне нужно знать, что он не сможет до вас добраться.

Она молчала.

Роберт поцеловал ее в лоб.

– Элдсуайт, вы всегда будете моей ненаглядной колдуньей. Непокорной и упрямой. Вы умны и понимаете, что пока Гилрой берет верх над нами. Крепость Хиллсборо не выдержит осады. Чтобы бросить вызов Гилрою, мне придется поставить все на карту и рискнуть всеми имеющимися в моем распоряжении военными силами. Сражение пройдет на поле у Бельфорского леса, в стороне от замка и деревни. Чтобы местные жители и их дома не пострадали.

Роберт вздохнул:

– Делайте то, что я вам сказал. Я хочу идти в бой со спокойной душой. Уверенный в том, что вы не попадете в плен к Гилрою.

Элдсуайт положила голову Роберту на грудь. Слезы текли у нее по щекам, капая на его кожаный камзол. Элдсуайт вытерла слезы рукой и, не отрывая от Роберта взгляда, отошла в сторону.

– Я люблю вас, Роберт, – тихо проговорила она и посмотрела на него вопросительно. – Я люблю вас, – повторила она громче и увереннее. – Я не хочу ехать в Виндзор. Я хочу остаться с вами.

Сердце у Роберта дрогнуло, но он не подал виду и не позволил себе дать волю чувствам. Ни один мускул не дрогнул у него на лице. Оно казалось высеченным из камня. Роберт знал, что по первому же сигналу, несмотря на яростное сопротивление Элдсуайт, ее отчаянные крики, вопли и град проклятий, которые она обрушит на их головы, его люди могут связать Элдсуайт, привязать к лошади и отправить в Лондон насильно. И никакие колдовские заговоры ей не помогут.

Или он может поступить по-другому: бросить Элдсуайт в лицо жестокие слова, которые разобьют ей сердце. Но с их помощью можно будет заставить эту женщину уехать от него добровольно.

В глазах Элдсуайт промелькнула обида. Ее переполнял гнев. Она гордо вскинула голову и с вызовом посмотрела на Роберта:

– Я не поеду в Виндзор. Я никуда не поеду без вас.

Роберт тяжело вздохнул и, не глядя на Элдсуайт, проговорил:

– Элдсуайт, я дал слово королю воевать за Креналден, потому что он обещал отдать мне часть вашей земли. Вы прекрасно это знаете. Вам неизвестно одно: насколько сильно я жаждал заполучить эту землю. Женитьба на вас в мои планы не входила. Хотя сейчас я рассматриваю ее как дополнительный приз. Потому что в качестве вашего супруга я буду править всем Креналденом, а не его частью, и получу право пользования прибрежными землями. Тогда по крайней мере мне удастся отомстить за убийство отца. Я отыграюсь за всю династию Бретонов. – Роберт сделал выразительную паузу для того, чтобы произвести своими словами большее впечатление. А затем, понизив голос, добавил: – Я сражаюсь с Гилроем за свою собственность – Креналден. А теперь отправляйтесь в Виндзор. Когда мы выиграем битву, я пошлю за вами.

Элдсуайт побледнела. Ее душила ярость.

– Вы пытаетесь спровоцировать меня, чтобы я разозлилась на вас и захотела уехать сама, – прищурившись, сказала она. – Я поняла, что это – уловка. Я знаю вас, Роберт Бретон.

– Откуда такая уверенность? – спросил он, сжимая кулаки так сильно, что ногти вонзились в ладони.

Элдсуайт часто заморгала. Она хотела что-то ответить, но раздумала. Элдсуайт чувствовала, что эту битву она проиграла и сейчас ей придется временно отступить. Но она не сдастся и твердо намерена одержать победу в будущем.

Роберт изо всех сил старался сохранять невозмутимость. Он подал знак оруженосцу, который стоял возле коня епископа. Мальчик вывел вперед чалую кобылу с большой головой и прямыми сильными ногами. Элдсуайт не двинулась с места.

Больше всего на свете Роберту хотелось сейчас крикнуть Элдсуайт, что он любит ее, бросить в седло и умолять беречь себя. Бог свидетель: ничего ему в жизни не надо, кроме нее. Пусть летят в тартарары и все эти проклятые земли, и права на пользование прибрежными угодьями. Гилрой не успокоится, пока единственная законная наследница, Элдсуайт Креналден, не будет мертва.

Еще сильнее укрепив уверенность в правильности принятого решения, Роберт сделал знак охранникам, и они окружили Элдсуайт.

Она посмотрела в глаза Роберту и, ни слова не говоря, повернулась и вскочила в седло. Элдсуайт сидела прямо, глядя на ворота замка.

Роберт погладил шею лошади и поднял глаза на Элдсуайт:

– Счастливого пути, Элдсуайт. Я отошлю вам ваши вещи вместе со служанкой, как только появится такая возможность.

Глаза Элдсуайт наполнились слезами. Совершенно неожиданно для Роберта она наклонилась и поцеловала его. Это был страстный поцелуй, наполненный желанием и сладостным томлением. Роберт был смущен и взволнован.

Отстранившись, Элдсуайт сказала:

– Я уезжаю, но мое сердце остается с вами.

Роберт боролся с неудержимым желанием схватить Элдсуайт в объятия.

Разводной мост был поднят. В честь отъезда из Хиллсборо его преосвященства зазвонили церковные колокола.

Конная охрана выехала из ворот. По разводному мосту раздавался траурный цокот копыт отправлявшейся в путь кавалькады. Над зубчатой стеной замка развевались синие с серебром знамена Хиллсборо. Элдсуайт ехала верхом на чалой кобыле в самом центре колонны, со всех сторон окруженная рыцарями и солдатами. Роберт увидел, как сильным порывом ветра у нее с головы сорвало белую вуаль, которая упала в грязь, под ноги лошадей.

Прошло всего три часа с момента отъезда Элдсуайт, однако Роберту это время показалось вечностью.

Как выяснилось, он не успел еще раз провести учения с гарнизоном Хиллсборо. Разведчики доложили, что Гилрой со своим войском выехал из крепости Креналден и направился маршем на Хиллсборо.

По вине Гарольда в крепости недоставало продовольствия, чтобы выдержать осаду. Не хватало людей, чтобы выставить часовых в нужном количестве на зубчатой стене или у ворот. Чем занимался Гарольд целый год – кутежами и охотой?

Роберт ворвался в коридор и поднялся по лестнице на второй этаж, где нашел сэра Хьюго и сэра Томаса. Они спокойно беседовали у камина. Оба были в плащах и вооружены.

Подняв глаза на возвышение, Роберт увидел своего брата, сидевшего с кубком в руке, раскрасневшегося от обилия выпитого. Вся комната пропахла вином. Гарольд невнятно пробормотал, обращаясь к нему:

– Братец, вся моя надежда – на тебя. Спаси Хиллсборо. Защити меня от Гилроя. – Его затуманенные алкоголем глаза были полны страха. Такой же сильный страх Роберт видел в глазах брата в тот день, когда отец узнал, что Гарольд украл из шкатулки управляющего деньги в размере месячной арендной платы. Роберт прищурился:

– Что все это значит? Почему ты пьян? Почему ты не в военной одежде? Ты готов к сражению?

Гарольд поднял вверх кубок.

– Я – граф, братец. У меня есть люди, которые будут сражаться вместо меня. Кроме того, Гилрой задумал меня убить. Он убил нашего отца. На моих глазах. Я не желаю умереть так же, как он.

Наступило гробовое молчание. Услышав слова брата, Роберт похолодел.

– Ты был свидетелем убийства отца? И не попытался его предотвратить? Почему?

Гарольд поднялся с места. Он едва держался на ногах.

– Потому что я презирал его. И еще потому, что мне самому хотелось стать графом Хиллсборо, – тихо ответил он. – Потому что за то, что я буду хранить молчание, Гилрой обещал вернуть мне землю, которую у нас отнял граф Креналден. Если бы у нас была та земля, которая понадобилась тебе для твоих проклятых лошадей, мы разбогатели бы. Я стал бы уважаемым человеком. Попал бы в фавор к королю. И отец, который меня ненавидел, больше не поднимал бы на меня руку. – Он повалился на стул и зарыдал, как ребенок.

Роберта охватило отвращение.

– Трус! – презрительно проговорил он. – Из-за титула и из-за денег ты оставил умирать человека, который дал тебе жизнь. Гореть тебе за это в аду!

Обнажив меч, Роберт бросился к брату. Но сэр Хьюго и сэр Томас схватили Роберта за плечи и оттащили от Гарольда.

– Оставь его, Роберт, – сказал Хьюго, держа друга железной хваткой. – Твоего отца уже не вернешь. За то, что сделал твой брат, он заслуживает презрения. Пусть закончит свои дни у тебя в подземелье. А ты нужен своим воинам. Король Генрих не сможет без тебя обойтись. И леди Элдсуайт ты тоже нужен. Сейчас.

Еще не остыв от гнева, Роберт опустил оружие. Его переполняла ненависть к завистливому брату, которого погубили жадность и непомерное честолюбие. Который стал позором рода Бретонов.

Однако в голову Роберту неожиданно пришла одна странная мысль, неприятно поразившая его: а в чем, собственно говоря, заключается разница между ним и братом? Боже милостивый, ведь, в сущности, и он, и Гарольд хотели одного и того же. Роберт чуть не обманул женщину, которую любил, Элдсуайт, для того, чтобы добиться ее земли и состояния. И все же не смог переступить через свою честь.

Роберту вдруг стало жаль Гарольда, и его ярость поутихла.

Он обвел взглядом своих друзей:

– Если бы не вы, Томас и Хьюго, совершилось бы еще одно смертоубийство. Вы спасли жизнь моему пропащему брату, а Элдсуайт Креналден спасла жизнь мне.