Глава 11

Полная луна низко висела над горизонтом. На фоне черного ночного неба она казалась золотистым шаром, готовым низвергнуться с высоты и утонуть в морской глубине.

Доносившийся с моря шум прибоя не давал Джошуа заснуть. Он беспокойно ворочался с бока на бок и болезненно переживал унижения, которые принес ему прошедший день. Кантрелл даже застонал, со стыдом вспоминая, как всю вторую половину плавания провел на палубе, перегнувшись через перила и отдавая морю съеденное за обедом. Правда, у него хватило сил самостоятельно спуститься по узким сходням на берег, гордо отказавшись от предложенной Сабриной помощи… .

Джошуа туманно помнил, как добрался до дома и поднялся на террасу. Там он застал дядюшку и леди Чиффингтон, оживленно о чем-то разговаривавших. При этом граф с видимым удовольствием потягивал портвейн из хрустального бокала. Появление племянника заставило его обернуться. Одного взгляда на посеревшее лицо Джошуа было для Хамблтона достаточно, чтобы догадаться о происшедшем во время морской прогулки. Внешне граф оставался спокойным. Но Джошуа поймал его взгляд, полный негодования и презрения.

Кантрелл быстро прошел через террасу, поднялся к себе в спальню и, сбросив одежду, улегся в постель.

Он лежал, глядя в потолок, и вспоминал все, происшедшее накануне. Наконец поняв, что заснуть не удастся, Джошуа встал, оделся и вышел на улицу. Немного постояв у крыльца, Кантрелл медленно побрел в сторону моря, откуда долетал плеск набегающих на берег волн. Пройдя вдоль песчаной косы с десяток шагов, Джошуа увидел двигавшуюся ему навстречу женскую фигуру. Несмотря на темноту ночи, силуэт ее показался ему знакомым. Присмотревшись внимательнее, Кантрелл узнал Сабрину. Он ускорил шаг и минуты через две уже стоял с ней лицом к лицу.

Сабрина в изумлении посмотрела на него.

— Признаюсь, меньше всего я ожидала в такое время увидеть здесь вас! — усмехнулась она.

Джошуа в первый момент до того смутился, что чуть было не потерял равновесие и не упал на песок. Но тут же взял себя в руки и довольно уверенно ответил:

— Просто перед вами человек, который наконец решился пойти навстречу своим страхам!

— Это что, трюизм по-техасски?

— Наверное, не только по-техасски!

Сабрина пожала плечами и промолчала. Взглянув через ее плечо, Джошуа заметил у подножия высокой дюны выступ из слежавшегося песка, который вполне мог послужить удобной скамейкой.

— Посидим? — предложил он и сел первым. Сабрина молча опустилась рядом с ним. Джошуа испытующе посмотрел на нее и неожиданно спросил:

— Почему вы не замужем?

Только сейчас он вспомнил, что не в первый раз задает ей этот вопрос, за что однажды уже получил довольно резкую отповедь. То же самое произошло и сейчас. Сабрина вспыхнула и раздраженно ответила:

— Разве я не говорила вам, что задавать такие вопросы женщине неприлично!

Извините, Сабрина, но вас никак нельзя назвать старой девой. Вы просто прошли тот возрастной пик, когда большинство молодых девиц уже успели пристроиться, — кажется, так называют здесь удачное замужество? Вы же до сей поры одна. И я уверен, что так получилось отнюдь не по причине невыигрышной внешности или сложности характера. Вы красивы, очаровательны, достаточно сексапильны, умны и дружелюбно относитесь к людям. У вас хватает чувства юмора, чтобы подтрунить над собой, как вы на днях признались Друзилле. Но при этом не позволяете себе обидеть кого-то другого неловким словом или жестом. Что же все-таки случилось не так в вашей жизни?

У Сабрины от этих слов стало теплее на сердце.

— Вы прекрасно вели себя сегодня с этой отвергнутой своим семейством девочкой, — улыбнулась она, погладив руку Джошуа.

— Расскажите мне о вашей семье, Сабрина.

При лунном свете Джошуа смотрел на девушку, сидевшую рядом с ним с распущенными волосами, подобно драгоценной шелковой шали покрывавшими ее плечи. Ему безумно хотелось погрузить ладонь в эти волосы, разгладить и прижать к губам. Но он боялся это сделать, зная, что в ответ на его ласку она может тотчас же убежать, как пугливый жеребенок. А он действительно хотел узнать о ней как можно больше. Джошуа с удивлением обнаружил, что ни одна женщина не возбуждала в нем такого интереса.

Лицо Сабрины озарилось каким-то неземным светом. Она помолчала несколько мгновений, тяжело вздохнула и принялась рассказывать:

— Мои отец и мать жили на краю небольшой деревушки в графстве Суссекс. Отец был провинциальным сквайром с очень небольшим доходом. А мой дедушка по маминой линии — священником в сельском приходе. Родители росли вместе, а став взрослыми, поженились. Они обожали друг друга. Разве об этом не мечтает каждая девушка?

— Но не вы?

— И я также, когда мне было семнадцать лет.

— А что случилось потом?

Сабрина тяжело вздохнула и после продолжительной паузы ответила:

— Потом появился Он. Этот человек приехал из Африки. Его звали Декстер Гудбайн. Он был большой поклонник сэра Родса. Все время, пока мы бывали вместе, он только и говорил что о нем! Декстер считал, что Роде заслуживает большей известности и понимания в масштабах всего мира, и дал себе клятву добиться исправления подобной, как он считал, несправедливости и способствовать росту популярности своего кумира.

Тогда я не очень всерьез принимала его увлечение, считая это плодом обычной юношеской восторженности. И когда Декстер предложил мне выйти за него замуж, я решила, что он действительно повзрослел и все эти его полудетские грезы безвозвратно ушли в прошлое. А потому согласилась стать его женой.

Мы объявили о своей помолвке и назначили дату венчания. Но за три дня до свершения этого святого обряда произошло нечто совсем непредвиденное. Приехал близкий друг Декстера, занимавшийся продажей алмазов. Он сообщил нам, что разбогател и хотел бы взять Декстера в долю. Но для этого тому придется покинуть Англию и поехать с ним.

— Ну и что же ответил Декстер?

Декстер? К моему величайшему изумлению, он тут же согласился. Причем даже не подумал посоветоваться со мной, хотя до нашей с ним свадьбы осталось всего три дня! Что вы на это скажете?!

— Что скажу я? Да вам надо благодарить Бога за то, что так случилось! Видите ли, Сабрина, я в своей жизни нередко встречал типов, подобных вашему Декстеру. Уверяю вас, что ни с одним из них, даже выйдя за него замуж, вы не смогли бы стать такой прекрасной парой, как ваши родители!

— Спустя некоторое время я тоже стала так думать.

— Скажите, а что, других предложений у вас не было?

— Были. И немало! Но вы же знаете, что с годами женщина становится в матримониальных вопросах более мудрой и рассудительной. Ни один из кандидатов в женихи меня не устраивал. Надо сказать, правда, что Суссекс далеко не идеальное место для женщины, желающей устроить свои личные дела. Там просто нет достойных молодых людей, с которыми можно было бы связать свою судьбу! Вскоре меня стало утомлять общество, и я перестала встречаться с кем бы то ни было.

«До встречи с тобой!» — чуть было не выпалила она, но вовремя удержалась.

— И на что же вы в конечном счете решились?

— Поскольку у меня были три младшие сестры, которых родители должны были обеспечить приданым, и трое братьев, кому надо было дать образование, то мне оставалось рассчитывать только на свои силы. При этом нельзя было забывать об Эдмунде — совершенно беспомощном юноше, который без меня бы определенно пропал.

— Эдмунд?

— Да. Эдмунд Уислдаун. Это мой младший кузен. Его родители погибли, когда ему было всего семь лет. Мои же взяли его в нашу семью и воспитали вместе с родными детьми. Он считался младшим из детей в семье, а я — старшей. Поэтому получилось так, что именно я больше всего заботилась о мальчике, помогала ему и старалась по возможности исполнять его желания.

Джошуа слушал, отведя взгляд в сторону. Нет, Сабрина не должна знать, что ее Эдмунд — предатель! Чтобы переменить тему разговора, он спросил:

— Скажите, Сабрина, а ваши сестры замужем?

— Кроме младшей, Эдны. Она очень слаба здоровьем. Боюсь, что так и останется одинокой до конца своих дней.

— А чем занимаются братья?

— Старший, Джеральд, помогает отцу содержать его небольшое имение, которое в будущем унаследует. Средний, Дональд, служит в армии. Младший же, Джеффри, пошел по стопам деда и стал священником.

— А я почти не знаю своей семьи, — признался Джошуа.

— Скажите, Джошуа, насколько правдивы те истории, которые опубликованы в газетах?

Отец мой был убит во время карточной игры в западном Техасе. Мать осталось одна с новорожденным младенцем. Поскольку мы были иностранцами, единственной, кто решился взять нас в свою семью, оказалась Гертье — содержательница публичного дома. Никто и никогда не обвинял эту женщину в грехе или нечистоплотности. Гертье была душевно чиста, а ее нравственность можно было бы сравнить разве что с золотом самой высокой пробы. Она была бесконечно добра. Моя мать безнадежно заболела еще до смерти отца. После его кончины Гертье взяла нас всех в свою семью и окружила такой заботой, которую просто невозможно описать словами. Она поселила меня с матерью в своем доме, кормила, одевала, никому не давала в обиду. А когда мать умерла, Гертье заменила мне ее и считала своим сыном. Она воспитала меня, дала возможность получить сносное образование. Поставить меня на ноги помогали и две ее сестры — Рози и Долли, которых я считал своими родными тетушками.

Джошуа замолчал, Сабрина с горечью посмотрела ему в глаза.

— Боже мой, какая же необычная и жестокая доля досталась вам в этой жизни! — со вздохом проговорила она. — Мне кажется, что только в Соединенных Штатах самоучка, без связей и влиятельных родственников, мог подняться со дна нищеты и занять столь высокое положение в обществе, как это удалось вам!

— Мне только жаль, что я не сделал этого значительно раньше! — вздохнул Джошуа. — Тогда, когда распродал свое стадо и вернулся из Дакоты в свой родной штат. Гертье к тому времени уже умерла, а на ее могиле установили огромный мраморный камень. Я очень жалел, что так и не сделал того же в память о Рози и Долли! А ведь мог бы, подумай об этом раньше!

Сабрина заметила, как глаза Джошуа заблестели от слез. Совершенно неосознанно она протянула руку и положила свою ладонь на его. Джошуа повернулся к ней лицом и заключил подбородок Сабрины в ладонь второй руки.

Сабрина почувствовала, что вот-вот потеряет рассудок, а Джошуа резким движением сорвал с себя рубаху и расстелил ее на плотном песке Сабрина со стоном упала на нее лицом вверх и прошептала: — Раздень меня…