Глава 7

Джанет разбудил страшный грохот. Еще не совсем очнувшись от сна, она не сразу поняла, что происходит. Громовые удары сотрясали дом.

Сев на кровати, Джанет попыталась разглядеть в утренних сумерках циферблат часов, стоявших на каминной полке. Одна стрелка была направлена строго вверх, а другая – вниз. Джанет тяжело вздохнула. Шесть часов! Она не верила своим глазам.

Проворчав что-то себе под нос, она отбросила одеяло и встала с постели. Ее босые ноги зашлепали по прохладному мягкому шерстяному ковру. Подойдя вплотную к часам, она снова внимательно взглянула на них. Нет, она не ошиблась. Было раннее утро.

О'Брайен со своими людьми поднял такой шум, который, казалось, был способен разбудить и мертвого. Но как они могли приступить к работе, когда Джанет еще не вернула им чертежи? Вчера они вынуждены были разойтись по домам. Так каким же образом строители сумели сегодня утром обойтись без документации? Может быть, О'Брайену удалось пробраться в ее комнату и завладеть похищенными чертежами? Нет, вряд ли. Слуги заметили бы его, если бы он вдруг осмелился прокрасться в дом и учинить обыск в ее спальне.

И все же Джанет должна была проверить, на месте ли рулон. Подбежав к платяному шкафу, она опустилась на корточки и заглянула под него. Чертежи находились там, куда она их вчера положила. К ним никто не прикасался.

– ...Закончив здесь, мы приступим к реконструкции северного фасада крыла.

Дарраг показал рукой на деревянные помосты, окружавшие ту часть здания, где проходил ремонт. По ним с ловкостью и проворством заправских акробатов двигались строители.

– Стекла для окон должны привезти в конце этой недели, – доложил Рори. – Мне сообщили, что их уже погрузили на судно и скоро доставят сюда.

Дарраг кивнул:

– Отлично. Если мы не выбьемся из графика, они нам скоро понадобятся.

Поговорив еще немного с Даррагом, прораб отправился по своим делам. Когда он ушел, Дарраг взял свою кружку с крепким ирландским чаем и сделал большой глоток.

– Эй, мистер О'Брайен! – раздался вдруг негромкий окрик.

Дарраг сразу же узнал голос леди Джанет и чуть не подавился от неожиданности.

Замерев на мгновение, он стал озираться по сторонам. Однако ее нигде не было видно.

– Я здесь, – громким шепотом произнесла Джанет. – Посмотрите вверх.

Подняв глаза, Дарраг наконец разглядел в рассветных сумерках смутные очертания женской фигуры. Джанет по пояс высунулась из окна второго этажа. Оно, по расчетам Даррага, находилось в конце коридора. Девушка с бледным лицом, облаченная в светлое одеяние, скорее походила на призрак. Однако Дарраг прекрасно знал, что Джанет Брентфорд – живое энергичное существо, а не эфемерное порождение богатого воображения.

Поставив кружку на доски, он зашагал к ней.

– В чем дело, милая? – спросил он, остановившись под окном.

Она спокойно выдержала его пристальный взгляд.

– Вы прекрасно знаете, в чем дело, впрочем, как и то, который теперь час.

Дарраг усмехнулся. Приказывая своим людям начать сегодня работу раньше обычного, он представлял себе реакцию на это леди Джанет. Однако он не знал, что она последует так скоро.

– Мы, кажется, вас разбудили?

Не отвечая на риторический вопрос Даррага, Джанет бросила взгляд на леса, на которых работали строители.

– Нам неудобно здесь разговаривать, – сказала она. – Вы знаете, где в восточном крыле расположен черный ход со стороны огорода?

– Да.

– Подойдите туда через пять минут.

Голова Джанет исчезла, заскрипели петли рам, и она закрыла окно.

Некоторое время Дарраг стоял неподвижно, глядя вверх. На его лице блуждала довольная улыбка. Завернув за угол дома, он направился к черному ходу.

Джанет уже ждала его у незапертой двери. Увидев Даррага, она распахнула ее пошире, давая ему возможность войти в узкий коридор, ведущий к черной лестнице, которой пользовалась прислуга.

Дарраг переступил порог. Бросив взгляд на Джанет, он сразу же заметил, во что она одета. На Джанет была ночная рубашка и тонкий халат. Под полупрозрачным розовым шелком явственно вырисовывались обольстительные формы ее фигуры – округлые бедра, пышная высокая грудь.

Длинные, достигавшие пояса, золотистые волосы Джанет были собраны сзади на затылке и перевязаны белой атласной лентой.

У него заработало воображение. Стоит только потянуть за ленту, и шелковистые пряди свободной волной рассыплются по спине. Дарраг представил, как дотронется до них, погрузит в ее волосы пальцы и ощутит их мягкость. А потом зароется в них лицом, вдохнет их весенний аромат и замрет на мгновение, прежде чем припасть к ее губам.

Он был бы не против снова сорвать с ее уст поцелуй. Или сжать ее в своих крепких объятиях и не отпускать до тех пор, пока она не затрепещет от возбуждения. Вздохнув, Джанет позабудет, зачем пригласила его сюда, и они предадутся страсти...

Однако Дарраг не мог позволить себе подобных вольностей. Джанет и не подозревает о тех желаниях, которые обуревают его. Закрыв за ним дверь, она повернулась лицом к Даррагу.

Он терпеливо ждал, что она ему скажет.

– Не буду ходить вокруг да около, – начала Джанет, – ведь мы оба знаем, зачем я попросила вас прийти сюда. Я признаю свое поражение, мистер О'Брайен. Разбудив в такую рань меня и, следует это подчеркнуть, других домочадцев, вы отомстили мне.

– Это отнюдь не месть. Я обещал, что проучу вас, если вы не вернете мне похищенное, и сдержал слово.

– Я ничего не похищала, – заявила Джанет. Дарраг приподнял бровь.

– Я просто на время взяла ваши чертежи. И собиралась возвратить их вам сегодня утром.

Она протянула ему знакомый рулон. Дарраг взял чертежи.

– Однако вам, как я вижу, в действительности они не очень-то и нужны, – заметила Джанет.

– Вы ошибаетесь, без них я как без рук.

Джанет нахмурилась.

– Но ваши люди уже приступили к работе...

– У меня была копия. Однако она не так подробна, как оригинал. Поэтому благодарю вас за то, что вернули его.

Джанет приоткрыла рот, и в ее глазах цвета морской волны промелькнуло выражение удивления. Похоже, она никак не ожидала, что у Даррага есть второй экземпляр чертежей. Однако она быстро взяла себя в руки, и ее взгляд снова исполнился решимости.

Дарраг едва не рассмеялся, следя за сменой эмоций на ее прелестном лице. Самообладание вернулось к Джанет, и она горделиво вскинула голову. Несмотря на неглиже, она вела себя царственно, как королева.

– Ну хорошо, – промолвила она, – а теперь, когда я вернула вам вашу собственность, думаю, вы не откажете мне в просьбе и распорядитесь, чтобы ваши люди приостановили работу и я бы еще немного поспала.

Дарраг представил, как Джанет поднимается в свою спальню, сбрасывает легкий халат и опять ложится в постель. О, как прекрасна она, должно быть, в одной ночной рубашке!

В его груди снова вспыхнуло желание и обдало его жарким огнем страсти.

– Люди заняты делом, они работают, – заявил он довольно резким тоном. – Я не могу распустить их по домам.

– В таком случае пусть они сделают перерыв. Я уверена, что они сейчас с удовольствием позавтракали бы.

– Они уже это сделали. Строители будут продолжать работу. Это мое последнее слово.

Сложив руки на груди, Джанет стала раздраженно постукивать ногой по полу. Судя по упрямому блеску в ее глазах, она не собиралась уступать.

– Ну хорошо. Я поняла, что сегодня мне уже не удастся поспать. Но завтра, надеюсь, вы начнете работу в обычное время?

– Да, в половине седьмого.

Джанет всплеснула руками.

– Как в половине седьмого?! – всполошилась она. – А как же наш уговор?

– Вы сами нарушили нашу договоренность, похитив мои чертежи. Поэтому мы будем начинать в половине седьмого.

Дарраг с удовольствием увидел, как вспыхнули ее глаза, запылали румянцем щеки от негодования.

– Но это несправедливо! – воскликнула Джанет и очень мило надула губки.

– Если вам не нравится половина седьмого, то я могу приказать своим людям приступать к работе ровно в шесть.

– Да как вы смеете! – возмутилась Джанет. Запрокинув голову, Дарраг расхохотался.

– Мне кажется, – снова заговорил он, успокоившись, – если бы вы действительно хотели подольше поспать утром, то попытались бы уговорить меня пойти вам на уступки.

– Уговорить вас? Каким образом?

Дарраг пожал плечами:

– Вы сами должны это знать. Сдается мне, что вы из тех барышень, которые умеют подольститься к мужчине.

Джанет некоторое время молча смотрела на него.

– Я могла бы смягчить сердце джентльмена, – наконец произнесла она, – но не ваше, сэр. Вы – не джентльмен.

– Вы всегда стараетесь напомнить мне об этом. Но не забывайте, что любой мужчина любит, чтобы его упрашивали. Всем нравятся ласка и лесть. Не зря в народе говорят, что на сладкое слетается больше мух, чем на кислое.

– Значит, вас привлекает сладкое?

«Еще как!» – подумал Дарраг, окинув взором ее женственную фигуру.

Ему так хотелось задержать взгляд на ее пышной груди, однако Дарраг мужественно отвел глаза в сторону. Ему нельзя было расслабляться. И без того этот игривый разговор становился слишком опасным. Дарраг боялся утратить контроль над собой.

– Ну хорошо, я попробую, – промолвила Джанет, не дождавшись ответа. – Мистер О'Брайен, не могли бы вы распорядиться, чтобы ваши люди начинали работу несколько позже? Скажем, в половине девятого утра?

Она произнесла это нежным голосом и одарила его ослепительной улыбкой, которая могла бы растопить и высокогорный ледник. И Дарраг в душе растаял. Он почувствовал учащенное сердцебиение, и его дыхание перехватило так, будто он ощутил удар в солнечное сплетение.

Теперь он понял, почему Джанет так избалованна. Ей никто не мог ни в чем отказать, и она всегда добивалась своего. Стоило ей только поманить кого-нибудь пальчиком, и этот счастливец бежал к ней со всех ног, чтобы исполнить любое ее желание.

Но Дарраг никогда не терял голову при виде хорошенького женского личика. И сейчас он тоже не намерен был уступать Джанет, какой бы прелестной и пленительной она ни была.

– Прекрасная идея, – похвалил он, – еще немного, и я бы сдался. Признаюсь, мне было очень трудно устоять перед искушением. Но как бы то ни было, мы не сможем начинать позже семи. Это все, что я могу для вас сделать.

Как только смысл его слов дошел до ее сознания, улыбка исчезла с лица Джанет и взгляд снова стал ледяным.

– Но вы так и не пошли мне на уступки!

– Почему же? Я перенес начало работы на целый час. Чего еще вы хотите?

– О том, чего я хочу, лучше промолчать. Но зачем вы, коварный человек, заставили меня унижаться и просить вас об уступке?

– Я не вижу в этом коварства, – заявил Дарраг, сцепив пальцы рук за спиной. – И потом, я не слышал никаких униженных просьб. Вы слегка пофлиртовали со мной, не более того.

– Вы обманули меня!

– Вовсе нет, милая. Я сказал, что любой мужчина любит, когда его ласково упрашивают. Я не говорил, что если вы поступите подобным образом, то я соглашусь выполнить вашу просьбу.

– Да вы... вы просто... – задыхаясь от негодования, промолвила Джанет. – И подумать только, что я вернула вам чертежи! Лучше бы я сожгла их!

Глаза Даррага перестали улыбаться.

– Вам повезло, что вы этого не сделали. Иначе вам пришлось бы дорого заплатить за свой необдуманный поступок.

– И что же вы, интересно, можете сделать со мной?

– О, есть множество способов наказать вас за дерзость. Например, я могу распорядиться, чтобы мои люди с завтрашнего дня начинали работу в пять утра.

– Мои родственники не позволят вам будить их ни свет ни заря.

– Я скажу им, что это необходимо для того, чтобы завершить реконструкцию в срок. Мерриуэдеры – очень милые люди. Я уверен, что они позволят нам приступать к работе пораньше.

Волна бурных эмоций накатила на Джанет. Злость на ее лице сменилась отчаянием. Дарраг почувствовал, что его снова охватывает возбуждение. Его с неудержимой силой влекло к Джанет. В гневе она казалась ему еще прекраснее. Однако благоразумие снова одержало в нем верх над вожделением. Он крепче сцепил за спиной руки, боясь дать им волю. Дарраг знал, что если прикоснется к ней, то утратит контроль над собой.

– Итак, милая, остановимся на семи часах? – спросил он.

Повернувшись, Джанет быстро зашагала прочь. Ее просторный шелковый халат развевался от резких стремительных движений.

– Молчание – знак согласия, я правильно понимаю? – крикнул ей вслед Дарраг.

Через несколько секунд в глубине коридора хлопнула дверь. Этот звук эхом прокатился по дому. Вздохнув с облегчением, Дарраг разжал затекшие пальцы рук и улыбнулся.

Поднявшись в свою комнату, Джанет упала на постель и дала волю обуревавшим ее чувствам. В ее душе боролись гнев и обида. О'Брайен разыграл ее. И сделал это очень умело. Мерзавец!

Перед ее мысленным взором вновь возник его образ. Дарраг заворожил ее своей улыбкой, своим обаянием и речами. Она едва не влюбилась в него, ей нравилось флиртовать с ним, хотя это было опасно.

Но в конце концов Дарраг показал ей свое истинное лицо. Оказалось, что все это время он издевался над ней. Ему были смешны ее просьбы и желания. У этого человека нет сердца, он не умеет сострадать. Неужели он не видит, как она измучена и несчастна?

Попав не по своей воле в сельскую глушь, Джанет надеялась, что постепенно привыкнет просыпаться немного раньше обычного. Но это не могло произойти сразу. Джанет пыталась ложиться спать сразу после ужина, но ей было трудно уснуть. Хозяева дома начинали дремать вечером прямо в гостиной. Уилда клевала носом, склонившись над рукоделием, а Катберт время от время засыпал с книгой по ботанике в руках и, вздрогнув, просыпался от собственного храпа. При других обстоятельствах их привычки показались бы Джанет забавными.

Она понимала, что ее родственники – люди пожилые и подобный образ жизни соответствует их возрасту. Но сама Джанет была молода, жизнерадостна и обожала поздние вечера, даже если не проводила их на балах и в театрах. Кроме того, существовала еще одна причина, мешавшая Джанет рано ложиться спать. Ей казалось, что это было бы ее окончательной капитуляцией перед обстоятельствами. А Джанет не желала примиряться с несправедливостью судьбы.

Около полудня Джанет решила подышать свежим воздухом и заняться живописью.

Бетси помогла ей одеться в платье для прогулок, сшитое из плотной клетчатой ткани коричневых тонов. На ноги она надела удобные темные кожаные ботинки, а на голову – практичную соломенную шляпку.

Взяв с собой плед и этюдник, а также корзинку с едой, Джанет отправилась за пределы усадьбы, где простирались пологие зеленые холмы.

Она долго и с увлечением работала.

Если бы сейчас Джанет увидел кто-нибудь из лондонских друзей, то, пожалуй, не поверил бы собственным глазам. Больше всего его изумил бы тот факт, что Джанет способна провести целых полдня в одиночестве, любуясь ирландскими пейзажами. Ей и самой казалось это странным. Но ближе к вечеру она поймала себя на мысли, что впервые за время своего пребывания в этой глуши провела несколько по-настоящему счастливых часов.

Джанет писала с натуры акварелью каменный кельтский крест, замшелый, одиноко стоявший в поле зарослей красновато-фиолетового вереска, золотистых болотных кочек и клочьев яркой зеленой травы, сливавшихся вдали у горизонта в сплошной изумрудный ковер.

Счастливо любуясь пейзажем, она вдруг заметила шагавшего к ней через поле высокого человека. Это был Дарраг О'Брайен.

Что ему здесь нужно?

Сделав вид, что не замечает его, краем глаза она внимательно следила за ним, и видела, что он замедлил шаг, словно не решаясь приблизиться. Джанет стала мысленно внушать ему, чтобы он шел своей дорогой и не подходил к ней. Однако ее флюиды не подействовали на Даррага. Он снова зашагал к ней.

Когда Дарраг остановился на почтительном расстоянии, Джанет затаила дыхание. Он показался ей особенно высоким и мощным здесь, на лоне природы, среди бескрайних полей и пологих холмов, тянувшихся до горизонта.

– Добрый день, леди Джанет, – приветливо поздоровался Дарраг своим низким звучным голосом.

Джанет подумала, что ирландский акцент Даррага придает его интонациям особую мелодичность.

Она продолжала работать, даже не повернув головы в его сторону.

– Вы не будете возражать, если я тихонько постою здесь и понаблюдаю за вами?

Джанет поболтала кисточку из собольего меха в сосуде с водой, а потом обмакнула ее в краску.

– Вы застите мне свет, – заявила она, не глядя на Даррага.

Он отошел в сторону.

– Так лучше?

– Нет.

Ее сердце бешено колотилось. Джанет пыталась унять дрожь в руках, опасаясь, что, кладя очередной мазок, может испортить акварель.

– Вы выбрали прекрасное место, – заметил Дарраг, проигнорировав ее ответ. – Здесь живописные пейзажи, зеленые плодородные поля тянутся до горизонта. Эта местность совсем не похожа на мои родные края, расположенные на западе страны. Там скудная дикая природа. Впрочем, вам понравились бы виды, открывающиеся с берега реки Шаннон. Ветер развевал бы ваши юбки, а в нос бил бы свежий запах воды.

Джанет поняла, что Дарраг любит свою родину и тоскует по ней. Ей почему-то захотелось увидеть эти края. «Впрочем, какое мне дело до родины О'Брайена?» – подумала она, стараясь выбросить из головы мысли о незнакомых местах, где он родился и жил. Вряд ли у Джанет когда-нибудь будет возможность посетить их.

Она метнула на него сердитый взгляд.

– Вы явились сюда просто так или чтобы насладиться торжеством победы надо мной?

– Не придавайте большого значения тому, что произошло вчера. Я уже забыл об этом.

Ему, конечно, было легко забыть ситуацию, которая повернулась в его пользу.

– Я пошел прогуляться, – продолжал Дарраг, – обычно я это делаю, когда мне надо что-нибудь хорошенько обдумать, и увидел вас. Мне было трудно не остановиться. Ваши волосы похожи на великолепный золотистый цветок. Странно, что пчелы и бабочки не кружатся над вами, пытаясь добраться до нектара.

Рука Джанет, в которой она держала кисточку, застыла в воздухе. На сердце у нее потеплело от слов Даррага, однако она тут же обвинила себя в доверчивости.

Нельзя было позволять О'Брайену снова обмануть ее. Ей следовало быть настороже с людьми, которые могли заворожить ее очаровательной улыбкой или мелодичным голосом. Тодди тоже был таким опасным человеком. Он обаял ее сладкими словами и ложными обещаниями, заставил поверить в свою любовь, которой, по существу, не было.

Однако О'Брайен, похоже, не собирался соблазнять ее. Она чувствовала, что он всего лишь дразнит ее и играет с ней, как кот с мышкой. Но Джанет надоело быть безобидной мышкой. Она решила стать с этого дня хищной кошкой.

Опустив кисточку сначала в воду, а потом в краску, она положила еще несколько мазков на бумагу.

О'Брайен внимательно следил за каждым ее движением. Похоже, его не смущало то, что Джанет молчит, никак не реагируя на его слова. Постояв немного, он сделал шаг вперед.

– Я сяду, если вы не возражаете, – сказал он и, прежде чем она успела что-нибудь ответить, опустился на траву рядом с пледом Джанет.

Джанет невольно отметила про себя, что при его мощном телосложении Дарраг был ловким и гибким. Опершись на локоть, он сорвал длинный стебель травы и стал поигрывать с ним. Джанет заметила, что у него изящные длинные пальцы с загрубелыми подушечками.

– У вас несомненный талант, – немного помолчав, промолвил Дарраг и показал травинкой на акварель. – У вас их много?

– Акварелей, вы хотите сказать?

– Да.

– Конечно. Живопись – это искусство, которому обучают всех юных леди.

– Сдается мне, что вы пишете намного лучше большинства ваших сверстниц. У вас настоящий талант.

У Джанет снова потеплело на сердце.

– Вы действительно так считаете?

– Да, я говорю это вполне искренне.

Он улыбнулся, и у Джанет затрепетало сердце. Придя в смятение, она вымыла кисточку и снова окунула ее в краску. Дарраг тем временем растянулся на траве, подложив под голову руки.

– Что вы делаете?! – возмущенно воскликнула Джанет.

– Отдыхаю.

– Да как вы можете вести себя подобным образом в моем присутствии!

– А что здесь такого? По-моему, мы уже во всем разобрались и, я думаю, могли бы заключить перемирие. По крайней мере минут на десять.

– Я не вижу никакой необходимости заключать перемирие, мистер О'Брайен. В конце концов, мы с вами не воевали.

– Если вы так считаете, милая, я искренне рад слышать это. В таком случае продолжайте писать вашу акварель, а я пока подремлю немного.

Джанет, прищурившись, взглянула на Даррага, ожидая от него какого-нибудь подвоха. Она думала, что он тайком наблюдает за ней из-под опущенных ресниц, однако его глаза были закрыты. Что еще замышлял этот коварный человек? Джанет не сомневалась, что сейчас он, наверное, обдумывал очередной фокус, который вскоре собирается выкинуть.

Джанет снова занялась своей акварелью. Однако время от времени она с опаской поглядывала на Даррага. Так прошло несколько минут. Он лежал неподвижно, и лишь его грудь мерно вздымалась и опускалась. Постепенно Джанет успокоилась, решив, что Дарраг без всякой задней мысли действительно хотел поспать на свежем воздухе.

Движимая любопытством, она стала рассматривать его фигуру, пользуясь удобным моментом.

Дарраг действительно был удивительно хорош собой, и Джанет казалось несправедливым, что простолюдин обладает такой великолепной внешностью. Если бы он оделся, как истинный джентльмен, то наверняка выглядел бы очень элегантно.

Прикрыв на мгновение глаза, она представила Даррага в сюртуке, жилете и обтягивающих ноги панталонах. Дарраг наверняка покорил бы сердце не одной женщины. Впрочем, судя по всему, у него и сейчас нет от них отбоя.

«Что это со мной? – вдруг спохватилась Джанет. – Я должна игнорировать его, а не любоваться им». Ей не нравилось, что при взгляде на Даррага ее сердце пускалось вскачь, как чистокровный скакун в финале ежегодных скачек на ипподроме «Аскот». Почему она так реагировала на этого человека? Если Дарраг сумел привести ее в смятение после нескольких дней знакомства, то что же будет дальше?

Его обаяние действительно было неотразимым.

Следя за реконструкцией западного крыла усадебного дома, Джанет пришла к выводу, что Дарраг на редкость талантливый архитектор. Он наверняка получил должное образование, поскольку искусство архитектуры требует не только пространственного воображения и способности хорошо рисовать, но и больших знаний и навыков. Дарраг, должно быть, изучал математику, физику, историю и теорию искусства. Интересно, где и у кого он учился? Этот вопрос очень занимал Джанет.

Джанет давно заметила, что Дарраг говорит как образованный человек. И еще одно качество, присущее Даррагу, Джанет высоко ценила в людях – изобретательность ума. Если бы Дарраг происходил из знатной семьи, Джанет, возможно, влюбилась бы в него, несмотря на его манеры. Если бы он был хотя бы отчасти ей ровней, она не отталкивала бы его от себя столь решительно.

«Боже мой, о чем я думаю?! – ужаснулась Джанет, поймав себя на подобных мыслях. – Наверное, я перегрелась на солнце и у меня слегка помутился рассудок».

Она окинула Даррага испытующим взглядом. Во сне он выглядел по-детски беззащитным. И это подкупало Джанет. Она не могла отвести глаз от трогательной прядки волос, упавшей ему на лоб.

Однако это вовсе не означало, что она была готова спустить ему с рук вчерашнее поведение. Кроме того, Джанет только укрепилась в своем желании добиться, чтобы строители приступали к работе часа на два позже. И сейчас она обдумывала способы достижения своей цели. Пусть Дарраг считает, что она сдалась, признала свое полное поражение. В данном случае это было выгодно ей, поскольку усыпляло бдительность ее противника.

Джанет решила не будить Даррага. Отвернувшись от него, она обмакнула кисточку в краску и снова стала писать. На бумаге уже начали проступать синее небо и похожие на куски ваты облака. Однако тут легкий порыв ветра донес до слуха Джанет пронзительный собачий лай.

Она на мгновение замерла, а затем быстро обвела взглядом бескрайние поля и луга. Лай становился громче.

О'Брайен наконец проснулся и, проведя ладонью по лицу, сел. В тот же момент они увидели огромную, мчавшуюся к ним собаку.

– Витрувий, – пробормотала Джанет.

– Да, он возвращается с охоты, – сказал Дарраг. – Я отпустил его погоняться за кроликами. Он обожает это занятие. – О'Брайен вскочил на ноги. – Не беспокойтесь, – продолжал он. – Я постараюсь перехватить его раньше, чем он заметит вас и попытается лизнуть в лицо.

– О Господи...

Но похоже, было уже поздно. Пес мчался к ним по лугу, помахивая от восторга поднятым хвостом. Завидев Джанет, он понесся еще быстрее.

Тем не менее О'Брайену удалось остановить его громким свистом. Витрувий замедлил бег. Он, как всегда, разрывался между суровой необходимостью повиноваться хозяину и обуревавшими его желаниями. В конце концов он все же остановился и, дрожа всем телом от волнения, устремил взгляд на Джанет.

– У вас в корзинке есть мясо? – спросил О'Брайен.

– Что? – растерялась Джанет. – Вы имеете в виду еду, которую я захватила из дома?

– Да.

– Повар положил мне с собой жареного цыпленка, но...

– Подойдет! – перебил ее Дарраг. – Надеюсь, вы не хотите, чтобы пес перепачкал вас с головы до ног и испортил вам еще одно платье?

Джанет схватила корзинку и, порывшись в ней, достала первое, что попалось под руку. Это было бедро цыпленка.

– Вот.

Она передала кусок цыпленка О'Брайену.

Учуяв запах пищи, Витрувий снова завилял хвостом.

– Сидеть, – приказал О'Брайен. Он снял мясо с косточки и скормил его животному, приговаривая ласковым тоном: – Хороший мальчик, хороший...

Последние кусочки Дарраг бросил на землю, и Витрувий быстро умял их. Подняв морду, пес высунул язык и с довольным видом взглянул на хозяина.

О'Брайен повернулся к Джанет.

– Думаю, этого хватит, – сказал он. – По-моему, мы спасли ваши юбки от грязных лап этого существа... Хм, вкусно пахнет. – Он наклонился и заглянул в корзинку. – Похоже, повар Мерриуэдеров собрал вам с собой изрядное количество еды. Не представляю, как такая стройная девушка, как вы, может все это съесть одна. Вы не будете возражать, если я возьму вот эту ножку?

И прежде чем Джанет успела что-нибудь сказать, он достал из корзинки аппетитный кусок цыпленка и с наслаждением впился в него зубами.

– О, пожалуйста, – саркастическим тоном промолвила Джанет, – угощайтесь.

Проглотив пережеванную пищу, Дарраг усмехнулся, а затем, к ее изумлению, снова наклонился и выудил из корзинки еще один большой кусок. На этот раз грудку.

– Спасибо. Очень вкусно, – с набитым ртом произнес он.

– Сэр, вы ведете себя просто возмутительно! – с негодованием воскликнула Джанет, теряя терпение.

Дарраг подмигнул ей.

– Да перестаньте вы, милая. Ведь я же знаю, что вам это нравится, – сказал он.

Джанет оцепенела, лишившись дара речи.

– Ну ладно, мне пора, – продолжал Дарраг. – Благодарю вас за приятную компанию и восхитительное угощение. Пикник удался на славу.

Озорные искорки зажглись в живых синих глазах О'Брайена. Еще раз усмехнувшись, он повернулся и быстро зашагал прочь. Уже отойдя немного, Дарраг пронзительно свистнул, и Витрувий, сорвавшись с места, бросился вслед за хозяином.