Глава 31
Самое неприятное чувство — это чувство собственного бессилия.
Т. Карлейль
Но браслет был у него.
Пойманный Шоном лохматый подросток лет четырнадцати-пятнадцати смотрел на нас исподлобья как волчонок. И молчал.
— Откуда это у тебя? — повторил Шон в третий раз, тыкая в нос юнцу помятый, с расколотым кристаллом, наруч, извлечённый у мальчишки из-за пазухи.
Парень набычился. Русые волосы совсем закрыли глаза.
Задрав рукав, сунула под нос молчуну свой браслет:
— Это моего родича! Он пропал! Говори, откуда ты взял наруч?
Я чувствовала, что сейчас сорвусь. Ведь главным было то, что Ас никогда бы не снял злобомер добровольно, сам. А если это смог сделать кто-то ещё, значит, на Асе уже нет защитного щита! Как такое могло случиться?
«Не знаю, кузнечик. Но времени терять нельзя. Так что миндальничать не стану… Раз не хочет говорить — сам всё прочту».
Шон встряхнул мальчишку за шиворот, разворачивая к себе лицом. И уставился тому в глаза. Я понимала, что он делает — взламывает память. Наверное, можно было и нежнее… но казалось, что время утекает сквозь пальцы как сухой песок.
— Он его подобрал. И не только его. Сейчас… — Шон прищурился на подростка. Спрятанный в штаны кошель выполз из-за пояса, развязался… Шон подставил ладонь — и поймал выпавшую из кошеля печатку-ключ. Ох!
Пацан дёрнулся, вскинул кудлатую голову, с ненавистью уставился на нас:
— Что поднято с земли — то твоё! — Голос уже был взрослым, без мальчишеской ломкости.
Шон, не обращая внимания на слова, шевельнул пальцами — парень застыл с открытым ртом.
Через несколько секунд Шон покачал головой:
— Дело было в переулке. Каком — я не понял. Того, кто обронил браслет и кольцо, этот — его, кстати, Сиграт зовут, и приехал он на праздник из соседнего ньёрга — видел только со спины и опознать не сможет. Летим к конунгу! Надо поставить его в известность и попросить помощи. Этого берём с собой, пусть покажет, где подобрал вещи!
Могучерукий, которого мы нашли у арены с борцами, озадаченно запустил пятерню в бороду:
— Сколько времени прошло после исчезновения лорда Ансаби?
— Чуть больше получаса.
— И вы беспокоитесь? — хохотнул конунг. — Сейчас праздник, отошёл куда-нибудь, засмотрелся… Или девушка подмигнула.
— Я бы на вашем месте беспокоился тоже, — голос Шона был сух и серьёзен, — ведь это вы принесли клятву на топоре, обещая леди и лорду Ансаби, а также их свите полную безопасность. Вряд ли бы лорд Ансаби, засмотревшись, стал раскидывать по переулкам фамильные реликвии.
На секунду по лицу конунга словно прошла тень — оно стало жёстким, рубленым и совсем недобрым. Потом Ульхдаттвар начал распоряжаться. Ткнул пальцем в Сиграта, которого Шон продолжал удерживать за рукав:
— Ты! Покажи, где взял вещи! — Обернулся к стоящему рядом мужчине: — Торкилд! Дай команду — пусть все ищут лорда Ансаби, черноволосого такого, безбородого. — Посмотрел на нас: — Думаю, в течение часа всё выяснится. Не хотите пока посмотреть на бойцов?
Я совсем не хотела. И видела, что обычно пофигистски настроенный Шон тоже нервничает…
Ещё через десять минут мы знали, что ни серый Аскани, ни его самого в том переулке, где Сиграт подобрал вещи, не было. Шон, посчитав что-то в уме, перегородил часть прохода щитами.
— Нас не видно, не слышно, так что смотрим…
Я и не представляла, что есть такая магия… то, что Шон творил, не увязывалось ни с какими канонами и не лезло не только в привычные представления, но даже в трёхмерное пространство. Какая-то кривая колыбель для кошки с разнонаправленными смерчами во всех узлах…
Посреди переулка сгустился туман. А когда он рассеялся, из пустоты возник викинг — здоровый, темнобородый, незнакомый, лет тридцати. Я не видела — или не заметила — такого ни в толпе встречавших нас на пристани, ни за столом.
Пройдя пару шагов, незнакомец оглянулся — блеснули синие глаза — достал из-за пазухи серую тряпку с чем-то в ней и уронил на землю. Наступил с размаха на брошенный свёрток пяткой. А потом поддал носком, чтобы стало видно, что в ветоши блестит серебро. Кивнул и, оглянувшись ещё раз, в два шага исчез из поля нашего зрения.
Через несколько секунд на том же месте появился Сиграт. Нагнулся, уставился круглыми глазами на браслет и кольцо, подхватил их, заозирался, а потом дунул прочь — в направлении, противоположном тому, куда ушёл темноволосый викинг.
— Темпоральная магия, один из самых больших имперских секретов, — ответил на мой невысказанный вопрос Шон.
Ясно. Если б не спешка, он бы мне и показывать этого не стал.
— Да, не стал бы. Это не моя тайна. Сейчас давай вернёмся к нашим — время на раздумье у них было, может, кто-то что-то вспомнил…
— Нет, я ничего не видел, — покачал головой лорд Танши.
— Позволишь заглянуть в память? Может, я что-то засеку? — Шон посмотрел на Лихо.
Танши чуть замялся, потом кивнул:
— Давай!
Я в который раз пожалела, что засмотрелась на этих дурацких яков… и что отпустила Асову руку… Если б я только знала!
Пока Шон пытал Лихо, уставилась на Кая. Вряд ли этот хоть что-то заметил, но спросить надо:
— Кай, ты видел, куда делся Аскани? Знаешь что-нибудь, что может нам помочь?
Кай сглотнул и помотал головой, глядя куда-то за моё плечо.
— Ну, может быть, хоть что-то? — повторила я.
— Я… я смотрел на яков. — На лице Кая нарисовалось расстройство.
Только что-то меня царапнуло. А что? Как там мне объяснял Ас? Если человек перед тем, как ответить, делает паузу, а потом косится налево — значит врёт. Когда вспоминаешь — смотришь направо. Как-то это связано с полушариями мозга. Выходит, Кай что-то скрывает?
— Кай, говори!
— Леди, я… — Кайрис затеребил манжет и уставился в землю.
— Кай!!! Ас в беде! Если что-то знаешь, выкладывай немедленно!
— Почему в беде? Я думаю, он вот-вот вернётся…
И захлопал на меня глазами. Ох, он же не в курсе, что кто-то снял с Аса фамильный Ключ и браслет-злобомер, а потом подбросил их в людном месте так, чтобы вещи подобрал и унёс прочь кто-нибудь посторонний и их стало невозможно отыскать…
— Вот почему! — ткнула в лицо Кая печатку. — Он никогда бы сам не снял родовое кольцо!
Кай побелел. А потом начал, запинаясь…
— Я… я…
— Да говори же! — Я чувствовала, что сейчас сорвусь или разревусь от беспокойства, а этот блеет как овца…
— Когда мы шли сюда после пира…
Ну да, попировать мы тоже сегодня уже успели. Заседали за столом аж два часа. Ещё до площади и яков. Но что он опять тормозит?
— Кай, говори!
— …я заметил, что из толпы мне машет девочка. Я чуть отстал, и тогда она подошла. Худенькая, робкая. И очень испуганная. Сказала, что хочет рассказать что-то чрезвычайно важное и нам нужное. Но говорить будет только с Аскани, остальных она боится. Попросила ему это передать и добавить, что будет ждать у входа в наш дом, только недолго. Чтобы приходил обязательно один, иначе она убежит. Я, как только смог, передал… А потом лорд Аскани ушёл.
Я стиснула зубы. Искушение ударить со всей силы Кая по лицу было почти нестерпимым. Он знал, куда ушёл Ас, с самого начала… и молчал! Видел, как мы беспокоимся, ищем — но не сказал ни слова! Сколько времени мы из-за него потеряли!
«ШОООН!»
«Кузнечик?»
«Кай помог выманить Аса на встречу с какой-то девочкой. — Сглотнула. — Мне почему-то кажется, что это могла быть Элия».
«Сейчас!»
Через секунду Шон навис над Каем. Закончив, повернулся ко мне и произнёс вслух:
— Да, это Элия. А этот молчал, потому что та дала ему кошелёк «в благодарность за помощь».
— Она была такой беспомощной и милой… — начал оправдываться Кай…
Почувствовала, как сами собой сжимаются кулаки. Желание съездить по Каевой физиономии просто жгло. Только почему, почему Аскани не сказал, что собирается уйти? Он же никогда не был легкомысленным!
Шон перевёл взгляд на меня.
— Сказал. Попросил Кая передать нам, куда пошёл. А тот испугался, что его начнут расспрашивать и узнают о кошельке. Решил, что Ас вернётся и всё само собой уладится.
Лив уставился на Кая, потом прищурил глаза — и плюнул тому под ноги. Кай покраснел, как свёкла, обернулся ко мне:
— Леди, леди, простите, я не знал… Она казалась такой испуганной, а лорда Аскани нет совсем недолго. Я бы сказал!
Ага, милая и испуганная. Да ещё и при деньгах…
— Не до тебя! — отмахнулся Шон. — Все летим к дому. Может быть, там что-то прояснится.
С тех пор как пропал Ас, не прошло и пятидесяти минут. Так почему же мне кажется, что миновала вечность?
Через несколько минут — Шон двигался быстрее, чем скользит солнечный луч по глади моря, — мы уже знали, что куда бы Ас ни шёл, до нашего дома он не добрался. Я кусала губы и видела, что наставник тоже дёргается.
«Прикидываю, как мог Аскани остаться без щита и почему не смог воспользоваться драконьей ментальной связью. Только не понимаю, почему наши злобомеры не сработали».
Да, Шон ещё на корабле объяснял мне устройство щитов, которые на нас навертел. Это называлось гибридной магией. Человеческим волшебством было удобнее обеспечить ненамокаемость, непотопляемость и прочее в том же роде, драконьим — крепость силового каркаса. А вместе они давали конструкцию, позволяющую засунуть меня без вреда в бочку с дёгтем или уронить эту бочку мне на голову с реи «Камбалы».
Щиты Шон поставил на нас всех, включая Лихо, не успели мы отплыть из Китового Киля. Первой дёргаться начала я: выяснилось, что защита-то это абсолютная, но на любой чих — умыться, искупаться, не говоря о прочих надобностях — надо просить разрешения у Шона. Меня это откровенно смущало. Шон почесал нос, взъерошил волосы на затылке и сказал, что тоже не очень рад, что его без конца дёргают шесть человек, которым приспичило. И что есть простой выход: он перенесёт заклинание на амулеты, и тогда мы сами сможем — он настроит — управляться со щитами. Заряда амулетов хватит с запасом — примерно до конца лета.
И вот щит Аскани почему-то не сработал. Если б я плюнула на свои заморочки, если б Шон сам держал щиты, он сразу бы понял, не мог бы не почувствовать, что с Асом что-то стряслось. И тогда мы не стояли бы сейчас в растерянности и не думали — куда бежать?
Ведь Арнегастхольм — огромный, больше лиги на лигу! А вокруг — каменистые холмы, наверняка с расселинами, пещерами. А ещё рядом два больших палаточных лагеря, в которых расположились те, кому не хватило места в городе… куда могли уволочь Аса за прошедший час?
«И я думаю о том же. Похоже, надо звать на помощь наших и всех, кто сможет присоединиться к поискам, — праздник там, не праздник, а парень попал в беду!»
Шон вперился в пространство.
Я тоже. Уставилась — и напряглась, зовя Аса, выплёскивая в окружающий мир всё моё беспокойство, тревогу, нужду… Изо всех сил. Если Ас где-то тут, он должен, обязан, не может меня не услышать!
Но услышала я. Сначала не поняла, что. Не слова и даже не звук — вибрацию, ощущение, как от грома на грани слышимости, далёкого, почти неразличимого. Повернулась туда, куда тянуло, увидев краем глаза, как Шон дёрнулся и заозирался. И лорд Танши тоже. Потом оба уставились в том же направлении. И сорвались, увлекая меня за собой.
«Драконий зов!»
Это — Ас?
Летели мы недолго, буквально секунды. И резко, рывком, затормозили над холмом большого дома через два от нашего. Почему здесь? Это же дом верховного конунга! Тут живёт сам Ульхдаттвар Могучерукий, его семья, ближайшие соратники — вон два высоких шеста с чёрно-жёлтыми полотнищами флагов у входа! Но и Шон ошибиться не мог… Как же это?
Перейти на магическое зрение я не успела — мы ухнули сквозь потолок, который просто исчез под нами. И, просвистев мимо пары ошеломлённых мужиков и взвизгнувшей женщины, провалились в пол…
И оказались в большой сумрачной комнате с факелами на стенах. В дальнем конце толпилось несколько человек. Одного я узнала сразу, Шон его показывал: беловолосый, с квадратной челюстью и ледяными глазами убийцы, великан в чёрном — Исингдир. Лучший боец конунга. В руках Исингдир держал окровавленный топор. Других я не знала. А Аскани, где Аскани? Если он здесь, почему я его не вижу? И — сердце пропустило удар — чья кровь на лезвии топора?
Топор — и не один — полетел в нас прежде, чем я успела додумать… А потом викинги кинулись в атаку. С гортанными воплями, всем скопом, размахивая секирами и мечами. Свирепые, как стая бешеных огромных псов.
И до нас было всего несколько шагов…
Я никогда прежде не видела настоящий бой с применением магии. Ни Шон, ни лорд Танши не стали даже хвататься за мечи. И огненных шаров в ладонях или молний с проломленного потолка тоже не было. Хотя происходило всё именно молниеносно — пара пассов, лёгких движений рук, щелчок длинных пальцев Шона — и полдюжины здоровенных мужиков раскидало, разметало, расшвыряло по стенам, как котят налетевшим смерчем. Боевой рёв перешёл в стоны. Мельком заметила неестественно вывернутую позу одного из упавших — кажется, сивобородый в меховой накидке сломал себе шею. А потом взгляд упал в торец комнаты, на то, что было прежде заслонено от нас спинами тех, кто теперь валялся по углам.
Там, на большом тёмном камне, ногами к нам, ничком, белело обнажённое тело, растянутое верёвками. Неподвижное, неживое. И выглядело оно как-то странно, неправильно. Почему над спиной крылья? Разве так бывает? Не глазами, не умом — сердцем — поняла: это Ас. И с ним случилось что-то ужасное.
Кинулась вперёд. Чуть не упала, когда в плечо ударила присвистевшая из пролома в потолке стрела. Услышала:
— Танши, займись! — и тут же: — Тим, стой! Не смотри!
Как не смотреть, если это — Ас? Только что с ним? Почему он не шевелится, почему я не чувствую его ментально? Подлетела к камню, доставая кинжал, чтобы перерезать верёвки — и замерла.
Это были не крылья. Из залитой кровью спины Аса дугами торчали страшные белые осколки выломанных рёбер. С одной стороны под рёбрами розовой тряпкой висело вытащенное наружу лёгкое. Ас не дышал.
То, что я не кричу, а вою на одной ноте, поняла, только когда Шон встряхнул меня за плечи. Сбросила свой щит — хотелось обнять Аса, прижаться, прильнуть, пока он ещё тёплый… Если б я могла отдать свою жизнь, чтобы вернуть его — отдала бы, не задумываясь. Но всё, что я могу, освободить его. Он не должен лежать вот так. Пытаясь перерезать верёвку, привязанную к лодыжке, слепая из-за слёз, полоснула себя по пальцам, по руке ручьём побежала кровь. Ну и тролль с ней, это уже неважно. Теперь уже ничего не важно…
Час, даже чуть меньше часа… Почему, почему это случилось? Почему мы не успели?!
«Кузнечик, маленькая! Приди в себя! Он жив. Ещё жив. А не дышит, потому что я его заморозил!»
Что? Подняла глаза на серое лицо Шона со впавшими щеками и больными глазами. Я правильно услышала?
«Да. Он ещё жив. Мы успели. Возможно, успели».
Возможно? Как это — возможно? Значит, возможно — не успели?
«Шон, скажи, скажи мне, пообещай, что с Аскани всё будет хорошо!»
«Прости, малышка, я не уверен. — Шон отвёл глаза и покачал головой. — Это — „красный орёл“».
Ненавижу викингов. Как можно было придумать ТАКОЕ?
«Я уже позвал помощь. Только, боюсь, у него непоправимо покалечен позвоночник. С таким не справится даже драконья регенерация…»
Перевела взгляд на растерзанное, изломанное тело Аса с залитыми тёмной кровью боками и болтающимся на пояснице лоскутом кожи. Как, как это могло произойти? По щекам бежали слёзы, с руки капала кровь… И пахло кровью. Сделала шаг вперёд. Хочу отвести волосы, увидеть его лицо… Неловко, подвернув лодыжку, споткнулась о незамеченный в тени булыжник на земляном полу. Занесла ногу — дать пинка неожиданной помехе… хоть как-то выплеснуться…
Ас, скачущий с распущенными чёрными волосами на неосёдланном вороном коне…
Ас, легко, с улыбкой, ведущий меня в танце. Кажется, мы летим…
Ас, бегущий со мной бок о бок кросс вокруг школы и гудящий на драконьем «Сражался храбро Тирс отважный!»…
Ас, мой Ас…
Как я это переживу?
«Стой! Ты видишь, что это?»
Да что бы ни было…
Шон буквально выдёрнул из-под моего удара тёмный, в два кулака величиной, булыжник. Поднял магией в воздух… и ошеломлённо уставился на добычу. Потом перевёл взгляд на меня. На лице отобразилось что-то такое-эдакое. Поймав за порезанную руку, задрал ту над камнем:
«Гляди!»
Капля крови с пальцев упала на повисший в воздухе сгусток мрака. Проклятая печать зашипела, как вода на раскалённой печке, на чёрной, как ночь, поверхности появилось небольшое бурое пятно, пошло трещинками, потом осыпалось похожей на пепел пылью.
Я хлюпнула носом — что это?
«Твоя кровь! Но сейчас неважно, потом разберёмся!» — Шон, прищёлкнув пальцами, открыл дырку маленького портала и, не касаясь печати, пихнул её туда.
«На Луну. Теперь — Ас. Я кое-что придумал, но у одного меня может не хватить сил…»
«Шон?»
«Помнишь, зимой, в Китовом Киле, я вешал на телегу, везущую алтари, драконье заклинание? Думаю, Асу можно помочь, если сохранить его позвоночник. Не кости, этого никак не получится. Но спинной мозг, понимаешь? Если я точно подгадаю момент до того, как ему выломали рёбра, и аккуратно наложу щит внутри, чтобы защитить нервы, всё должно выйти».
«А почему только спинной мозг? Почему больше ничего нельзя?»
«Потому что я сам не знаю, как работают временные парадоксы и чего от них ждать. Может, изменится настоящее, а может, будет уничтожен мир… Всё! Не отвлекай! Время уходит, а зависимость нелинейна! И ещё… лишних свидетелей нам не надо», — обернулся.
Лихо куда-то пропало, только через дыру в потолке слышался шум сражения наверху. Кто-то сдавленно вскрикнул, что-то грузно упало… Шон обвёл взглядом стонущих на полу викингов — те замолкли и замерли. Тоже заморозка?
«Вот так. Теперь не отвлекай — дело крайне непростое».
Я замерла рядом с Шоном. Если что — поделюсь резервом. Пусть у меня немного, но хоть что-то…
— Привет, Шон! Интересно выглядишь… — послышался женский голос из-за наших спин.
Астер? Это она?
Весёлое «И что тут у нас?» сменилось расстроенным, с болью в голосе «Ох-х…»
Откуда Шон её вытащил? Судя по пышному платью, с какого-то бала… Прекрасная и сияющая, как звезда с небес. И два её спутника — белоснежно-инеистый лорд Арден и серо-серебряный лорд Тиану — смотрятся не хуже. Только совершенно неуместно в этой тёмной, воняющей кровью похожей на пещеру людоеда комнате…
Лорд Арден шагнул к нам.
— Шон, стой! Давай сначала посмотрим. Дай мне минуту на диагностику и объясни, что хочешь сделать. Сохранить спинной мозг? Мысль верная. Только просто в лоб нельзя, иначе он умрёт от болевого шока. Нужно демпфировать часть боли, а то он не выдержит. Никто бы не выдержал…
Пока лорд Арден говорил, Тиану начал обходить тела у стены. Останавливался у каждого, приподнимал магией, касался лба. Потом отпускал и шёл к следующему. У четвёртого, темноволосого здоровяка с ремнями крест-накрест на мощном обнажённом до пояса торсе, Тиану задержался дольше, чем у предыдущих. Закончив, повернулся к нам:
— Урмаг, сводный брат Ульхдаттвара и убийца отца Тим, герцога Кинтара тер Ансаби.
Я топталась на месте, не отрывая глаз от Аскани и стараясь не реветь вслух.
Шон и Арден перекидывались быстрыми взглядами, очевидно, разговаривая мысленно.
Астер засучила кружевной рукав, встала позади Шона, положила тому левую руку на плечо, сдвинув воротник. Правой вытянула из-за пазухи длинную цепочку со светящимся камнем, зажала тот в ладони, а потом полоснула себя появившимся на указательном пальце золотистым когтем по левому запястью. И застыла статуей. Только с руки капала кровь…
Шон начал творить заклинание, вывязывая над спиной Аскани петли и путы со знакомыми воронками смерчей в узлах… Радиус действия был невелик — всего лишь спина Аскани, от шеи до поясницы. Но этого хватило, чтобы увидеть, как вынырнувший из пустоты тесак располосовал кожу на спине от плеча до плеча, а потом вдоль позвоночника, безжалостно разрезая, вспарывая плоть. Как чья-то ручища подцепила лоскут кожи за угол и дёрнула, отрывая с мясом от тела. Соскользнула, измазавшись в крови, и вцепилась снова. Опять возник тесак лезвие впилось в мышцы. По ещё нетронутой части спины прошла дрожь, Ас задёргался, пытаясь вырваться, уйти от боли…
— Всё! — выдохнул Шон.
Астер за его спиной пошатнулась. Камень, до того ярко сиявший, притух, словно из него выкачали свет.
«Именно выкачали. Заглядывать в прошлое — это я неплохо насобачился. Но перекинуть туда что-то, хоть предмет, хоть магию — совсем другая песня, такое дорогого стоит… Смотрим, что вышло!»
Уставился на распластанного на камне Аскани. Мне казалось, что не изменилось ничего.
«Жив. Еле-еле, но жив. И теперь есть шанс, хоть и небольшой, что мы его вытянем».
Тиану снова обернулся к нам. Поймал мой взгляд:
— Камень должен был стать алтарём. Аскани собирались сделать инициирующей жертвой. Чёрная печать нужна была для ритуала. А по ходу дела у исполнителей возникла мысль о последнем издевательстве — заклеймить Аскани, превратить его в подчинённого. Но они так и не смогли притронуться к голове, похоже, щит от своего Источника он держал до конца… Кстати, из этих, — качнул головой в сторону валяющихся у стен викингов, — татуировки только на двоих. Остальные принимали участие совершенно добровольно.
Ох, Ас… Но что теперь?
Посмотрела на Шона. Тот чесал нос, видно, тоже думал.
«Есть способ помочь. Только цена для тебя будет дорогой, — повернулся ко мне лорд Арден. Ментальный голос был глубоким и привычно властным. — Ты же единственный кровный родственник Аскани?»
Ну да, троюродная сестра. А кроме нас, никого из Ансаби и не осталось… Что я должна сделать? Я согласна!
«Вот так, даже не спросив, чем это будет?» — Теперь в голосе слышалась грустная улыбка.
Да какая разница?
«Арден, не надо! Попробуем вылечить так, вы же сможете!» — вмешался Шон.
Император качнул головой, не ответив Шону.
«Пусть твой друг побудет в заморозке, ничего с ним уже не произойдёт. Нам сейчас надо заняться другим — сама понимаешь, вероломство и предательство прощены быть не могут. А ты пока подумай, хочешь ли ты взять себе половину увечий Аскани и его боли?»
Сглотнув, покосилась на спину Аскани. Десять выломанных торчащих рёбер, по пять с каждой стороны… Не говоря об остальном… похоже, в Аса тыкали кинжалами — не чтобы убить, для забавы.
Подняла взгляд на лорда Ардена, уставилась в упор в изумрудные глаза: «Хочу! Можно прямо сейчас?»
«Ох, кузнечик…» — Лицо Шона было абсолютно несчастным.
«Нет. Сейчас тебе предстоит иное», — покачал среброволосой головой Император.
Астер обняла меня за плечи: «Ничего, мои вообще были статуями…»
Это как?