Книга: Дочь воина, или Кадеты не сдаются
Назад: История тринадцатая, веселье начинается
На главную: Предисловие
История очередная, гормонореволюционная
Далее было неторопливое хождение по темным и неосвещенным улицам в поисках сигнала связи. Возвращаться во дворец я смысла не видела — еще и замуж отдадут, причем на сей раз лишив доступа к спиртному. С другой стороны, бродить в одиночестве на неизвестной планете по неизвестным улицам не слишком приятно… И вот иду я одна совсем, и даже Икасика нет.
Бродила я долго. Старательно избегая столкновений с любыми воинами, то прижимаясь к стенам, то ныряя в проулки, а то и зависая на крышах, если отряды были свыше двух воинов и явно кого-то искали. Надеюсь, не меня. Потом, когда в ход пошли летательные платформы, надежда на то, что не меня ищут, сдохла, но я утешала себя тем, что хрен найдут. И вот наконец, когда я удалилась от неродной хаты на пару километров, на позаимствованном у Наски сейре высветилось: «Связь восстановлена».
И я почти возликовала, но проблема в том, что, пока я шла, вглядываясь в сейр, путь мне преградили три перекаченные мускулами туши. Прижимая сейр к груди, запоздало констатирую, что я и одета неподобающе, и браслета, отпугивающего местное тестостероновое население, нет, и вообще… я попалась!
— Женщина, — глухо произнес один из воинов, — ты чья?
А, нет, не попалась — эти про побег Киран МакВаррас ничего не знают и меня не ищут. С другой стороны, как сказал Наска, проблему оба хассара будут скрывать, следовательно, простые тестостероновые не в курсе. И я думаю вот о чем — на родной планете, когда наступал конкретный кипец, мы с Микой просто называли имя Исинхая, и проблема решалась мгновенно. И было у меня предположение, что на Иристане также действует система авторитетов, просто тут она узаконена.
— Киран МакВаррас! — громко, отчетливо и уверенно произнесла я. — Принадлежу хассару Айгора, то есть моему отцу, великому воину Агарну.
Воины отреагировали молчанием. Стоим, молчим, после чего тот, что справа, выдал:
— Принцесса Киран, ночью гулять запрещено. Назовите причину…
— Э-э-э, стоп! — Раз уж я принцесса, то можно и понаглеть. — Кто сказал, что я гуляю? У меня дело государственной важности! — Угу, с мамой поговорить нужно. — Освободите дорогу!
Освободили. Гордо прошла мимо, дошла до очередного дома, резко свернула в проулок. Далее — стремительное запихивание сейра в карман и не менее стремительный подъем на крышу здания. И вовремя! Эти трое ринулись за мной и догадливо нырнули в проем между домами. Самое забавное — учитывая особенности местной прекрасной половины, о том, что искать следует на крыше, они даже не подумали.
Но оставаться здесь я сочла не особо умным и с разбегу перепрыгнула на крышу соседнего здания. Затем повторила операцию еще раз семь, после чего мирно устроилась на покатой и чистенькой поверхности какого-то уютного домика и набрала номер… шефа. Нет, ну с мамой поговорить, конечно, следовало, однако и с Исинхаем сейчас было жизненно необходимо связаться — в смысле, спрятаться где-то надо пока.
Код вводила по памяти, но не ошиблась, и вскоре показались параметры межпланетной связи, а после и лицо нашего вечно невозмутимого шефа.
— Кирюсик, долго же ты, — насмешливо поздоровался Исинхай.
— Драсти, босс. — Я ему от радости даже рукой помахала.
— Что, Кирюсь, проблемы?
— Да непонятки какие-то, — сознаюсь я. — Тайны, недомолвки, интриги, традиции, и во всем этом я плаваю, как кусок…
— Без выражений!
— Простите, шеф. Просто все это так… бесит.
Исинхай задумчиво кивнул, после произнес:
— Девочка моя, я всего не знаю, но кое-что могу рассказать о твоей матери.
— Было бы здорово…
— Но позже. Ты в безопасности сейчас?
Я оглядела крышу, ночь, уже полностью овладевшую городом, и честно ответила:
— Относительно. Из дома сбежала, выгляжу неподобающим образом, но если брать конкретно данный момент, то я в безопасности.
— Так не пойдет, — Исинхай нахмурился. — Конкретно где ты сейчас?
— Я не ориентируюсь на местности.
Шеф усмехнулся и выдал:
— У вас с Микаэллой всегда была одна голова на двоих, а по отдельности вы обе безголовые.
— Даже не напоминайте, я без Микусика как без рук. — Чуть не заревела.
— Соберись, — приказал шеф. — Сейр откуда?
— У Наски забрала, — созналась я.
— Ясно, сейчас.
В следующее мгновение на экране исчезла рожа босса и появилась красная картографическая схема поселения. На ней мигнул зеленым маячок. Карта приблизилась, и по очертаниям домика я поняла, что это показывают меня.
— Ты в двух километрах от дворца хассара, практически в центре города. Сейчас сделаем вот что: ты пробежишь еще шесть километров на юг, там тебя встретят свои. Пару дней перекантуешься, а там подключится мой человек, и тебя вытащат с Иристана. С матерью связывалась?
— Нет.
— Свяжусь сам. Чего сидишь, кого ждешь?
На сейре высветился маршрут пробежки. Я подскочила, чтобы тут же услышать:
— Наушник!
Вытащила из сейра, вставила в ухо, а сама в экран еще раз вгляделась, запоминая карту и ориентиры, после чего спрятала его в карман, не отключая. Потом вспомнила о важном:
— Шеф, мне тут Снежную смерть подарили… забрать можно?
Реально Икасик был важнее даже моих личных вещей.
Исинхай ответил:
— Киран, живо сорвалась с места!
Я сорвалась. Немного сократила путь, перемещаясь по крышам зданий, потом спрыгнула на дорогу и, соблюдая меры предосторожности, рванула в указанном направлении. Маршрут был избран отличный — путь мой пролегал по заброшенным улочкам, минуя людные дороги и скопления воинов, спецы Исинхая радовали.
Шеф связался со мной, когда я миновала уже километра четыре и снизила скорость для восстановления дыхания.
— Девочка моя, ну ты и устроила, — были его первые слова.
Я уж было хотела остановиться, отдохнуть, но Исинхай грубо приказал:
— Быстрее. Тебя ищут.
И я помчалась быстрее.
— Наска говорит, что сбежать для тебя не было возможности, — продолжил Исинхай.
— На дворец напали, я для побега воспользовалась путем нападающих.
— Молодец, — похвалил шеф, — я бы вообще не посоветовал тебе возвращаться к хассару из Шоданара, но Киара сказала, что это единственный путь избежать преследования, в том числе вне Иристана.
— Не помогло. — Бежать на пределе возможностей и говорить было затруднительно. — Мама хотела задействовать одни иристанские традиции, отец прибег к другим, меня вообще чуть родному брату не отдали!
— Не сбивайся с ритма.
Молча бегу дальше.
— Наска сейчас включает сейр, отдай приказ своему зверю искать, он тебя найдет. Все, давай.
— Икасик, искать! — приказала я. — Ко мне, шерстюсик.
— Достаточно, следи за дыханием, — оборвал шеф. — И будь сейчас аккуратна, ты приближаешься к кварталу развлечений.
— Где женщины по вызову? — задыхаясь, спросила я.
— Да, но тут их называют иначе — тьяме, в переводе — «золотоискательницы».
Я остановилась. Замерла, тяжело дыша и недобрым словом поминая матушку.
— Киран, живее, я сказал!
Снова побежала, а шеф продолжал рассказывать:
— Кстати, народ жалуется. Говорят, правящий клан неожиданно начал проводить чуть ли не обыски в квартале. Ищут какую-то тьяме, и никто не может понять почему. Информация была только из одного источника, два других не подтвердили, но увидишь беловолосых — мотай оттуда, отходи по второй дороге.
— Ясно.
Остановилась, достала сейр, вторая дорога высветилась синим. Вгляделась, запоминая маршрут следования. Не случайно «бракованный навигатор» — самое распространенное ругательство, ведь нет ничего хуже, чем заблудиться в неизвестной местности. Потому и развивали у кадетов зрительную память. И мне требовалась всего минута, чтобы запомнить маршрут.
— Киран, к стене, — приказал шеф.
Подчинилась не задумываясь. Черная одежда позволяла сливаться с затененными участками, и потому, убрав сейр, спокойно выждала, пока двое воинов на своих животных промчались по дороге… Умчались.
— Там еще два разъезда, отходи на второй путь.
Так же молча повинуюсь, ибо Исинхай зря говорить не будет. Отхожу спиной, контролируя проулок, медленно поворачиваюсь и замираю — дальше идет освещенный участок шагов в пятьсот. Как оказалось, я двигалась по задворкам квартала развлечений, а сейчас увидела его фасад. Красивые дома, ступени, ведущие к входам, деревья, не дающие тени, и воины, воины, воины… Приезжающие, входящие, уходящие, отъезжающие.
— Шеф, ты где-то ошибся, я здесь не пройду, — честно сообщила Исинхаю.
— Стой где стоишь, — невозмутимо ответил он, — по твоему следу уже идет хассар Айгора. Ему минут двенадцать потребуется, чтобы настигнуть. А возвращаться во дворец тебе сейчас невыгодно, девочка.
Стою. В оцепенении.
В этот момент из ближайшего дома развлечений вышла женщина… высокая, стройная, с красивой плавной походкой… и не все тут бегемотики, как выяснилось. Сия представительница древнейшей профессии грациозно спустилась по ступеням и направилась прямиком ко мне. Все еще стою, следя за каждым ее шагом… и каблук там высоченный, и бедра чуть покачиваются, и волосы до талии.
Женщина не дошла до меня метров пяти, после чего я услышала ее напряженное:
— Здесь никого нет.
И тут же голос шефа в моем наушнике:
— Хорошо маскируешься.
А-а, так это за мной. Я отступила от стены, и женщина вздрогнула от неожиданности. Но тут же взяла себя в руки, протянула мне какой-то сверток. Молча развернула — оказалось, там плащ и туфли на каблуках. Переобувалась я стремительно, правда, спортивный костюм и туфли, на мой взгляд, не комильфо, но серебристый сверкающий плащ скрыл и мое лицо, и все мое одеяние, собственно, до туфель. В упаковку от свертка уместились кроссы, после чего женщина сказала:
— Идем.
И мы пошли. Неторопливо покачивая бедрами, посреди освещенного проспекта, лавируя между воинами и их животными, шествуя аккурат на виду у всех. И шли мы неторопливо, уверенно и нагло, в общем, фишка в духе Исинхая.
Вот так, гордые и спокойные, мы и прошли через весь квартал развлечений. Правда, пару раз я получила от женщины замечание:
— Не верти головой.
Это да, виновата, каюсь. Учитывая, что я тут как бы своя, осматривать мне нечего, но так хотелось.
— Еще дом Арва и дом Такоха, — сообщила мне моя проводница. — Далее продолжишь путь сама. Извини, спрятать не можем, воины Иристана хуже полицейских Союза Алтари.
— Ого, — ошарашенно произнесла я, ибо те кадры розыска и разведки находят все и всегда, без вариантов.
И мы идем. Как раз мимо дома, который эта леди назвала дом Арва. И домище примечательный — мерцающие в сиянии голубой подсветки ступени, фонтаны и потоки разноцветной воды, журчащие на перилах, то есть тут перилами никто не пользуется явно, двери с красной подсветкой… Двери открываются… на порог выходит воин в светлых брюках и черной рубашке с длинными рукавами… Ветер взметнул его светлые волосы… Я застыла на месте!
— Ты чего замерла? — прошипела моя спутница.
Замерла?! Да я даже дышать перестала! Потому что из дверей этого дома вышел ОН! Тот самый он, который с синими глазами, волевым лицом, длинными светлыми волосами и загорелым телом. Сердце забилось с утроенной силой, ноги вспомнили о тайм-ауте, руки стали влажными, в горле пересохло. И такое ощущение, что я сейчас упаду в обморок… Или визжать начну, или просто брошусь к нему со всех ног, или… Но я стою, смотрю на него, и сердце бьется все быстрее, быстрее, быстрее…
— Детка, нам идти нужно! — шипит разгневанная служительница квартала развлечений.
Я понимаю это, в смысле то, что идти нужно. Я все понимаю, и в то же время не понимаю ничего. Оглушительно бьется сердце, тело ватное и непослушное, дыхание прерывистое, в горле пересохло, но самое страшное — я не могу оторвать от него взгляд! Не могу! Никак! И даже если бы хотела, но проблема в том, что не хочу! Всем своим существом сопротивляюсь необходимости уходить от него… Что со мной?
А он стоял на пороге дома развлечений, шагах в пятидесяти от меня, и, несмотря на то, что выражения его лица я не видела, возникало ощущение, что воин был в ярости. А еще рядом с ним находилась непрестанно кланяющаяся женщина, словно просящая о чем-то, а воин стоял, весь напряженный.
— Нам нужно идти! — резко и неприязненно повторила женщина.
— Знаю, — простонала я, и уже тише добавила: — Знаю.
И я таки заставила себя вспомнить о необходимости продолжить путь и вообще смыться отсюда! В любом случае первая любовь редко бывает удачной, это во всех любовных романах черным по белому прописано! А теперь нужно идти… нужно. Будь проклят Иристан, кажется, я здесь оставлю не только невинность, но еще и сердце. Потому что оно рвалось из груди, обливалось кровью и дико болело.
А потом случилось нечто!
Он почувствовал меня. Как?! Я не знаю, но он почувствовал!
Светловолосый воин повернулся неестественно быстро. Так стремительно, как будто и не человек. И наши взгляды встретились. Всего на миг, но я вдруг отчетливо поняла — меня искали и нашли! Как он понял, кто я, нестабильный атом его знает, у меня одни глаза и были видны, и все же он почувствовал и узнал!
Рывок! Я никогда такого не видела! Рывок с места, и, оттолкнувшись рукой от перил, воин перепрыгнул и эти самые перила, и всю лестницу в невероятно краткий миг, сократив расстояние между нами вдвое!
И я… вдруг испугалась. Нет, ну это одно дело — смотреть на него и думать: «Ах, я его больше никогда не увижу», и совсем другое, когда эта махина на тебя мчится столь стремительным образом.
— А-а-а! — заорал кто-то.
Потом до меня дошло — это кричу я. И до воина тоже дошло, что я, потому как он, приземлившись, выпрямился и замер, внимательно на меня глядя. Да что там внимательно, он так на меня смотрел, словно ел глазами и никак насытиться не мог. А я почему-то подумала, что он просто обалденный мужчина… когда не совершает резких движений.
Он их и не совершал, в смысле резких, нет, тар-эн сделал один плавный шаг, а затем еще один столь же плавный и тоже по направлению ко мне. Паника, отхлынувшая было, едва он остановился, вернулась вновь. Теперь простой расчет — нас поначалу разделяло шагов пятьдесят, за десятую долю секунды он преодолел примерно двадцать пять шагов, сколько ему понадобится на оставшиеся шагов двадцать? Плевать на расчеты, я начала стремительно снимать туфли!
Одну успела, вторую… Я так и застыла в полусогнутом положении, когда он сорвался на забег, став призрачной, едва различимой тенью, чтобы в следующее мгновение материализоваться рядом со мной. Впритык. Ну а я так и стою полусогнувшись, и одна туфля в руке, вторую собираюсь снять… дособиралась, короче. Оглянулась — та милая женщина бодро улепетывала, и плевать, что на каблуках. В общем, она сбежала, а я осталась.
Выпрямилась, балансируя на одной ноге и продолжая держать туфлю, узрела мускулистую вздымающуюся грудь. Запрокинув голову, посмотрела на воина. Перестала дышать… он вдруг тоже. Стоим, друг на друга смотрим, голова лично у меня от недостатка кислорода начала кружиться. А он, видимо по той же причине, поглупел, потому что первой его фразой было:
— Жива.
И вот тут-то я вспомнила, что это реально достижение, в смысле, то, что жива. И, главное, задышала сразу, причем нормально. А потому что, как вспомню все, через что пришлось пройти, так и силы появились не то что бежать — улепетывать, сверкая пятками!
— Да, — протянула я, — но выжила с трудом.
Воин удивленно вскинул бровь и хмуро спросил:
— Ты меня в этом обвиняешь? — И тон такой нехороший.
— Я тебя вообще ни в чем и никак не обвиняю. Слушай, мне как бы пора уже…
И я сделала первый, очень осторожный шаг назад…
Из горла воина послышалось какое-то глухое, угрожающее рычание, глаза сузились, губы сжались… в следующее мгновение он схватил меня. Сгреб ручищами, прижал к себе, стиснул в мощных объятиях. И вот сейчас я реально ощутила и его силу, и его ярость, и едва сдерживаемую злость, потому что действительно было больно!
А в следующую секунду стало еще больнее, так как мы вдруг в один миг оказались у противоположного дома, точнее у его стены, и к этой стене меня прижали, да почти пригвоздили, одной рукой удерживая в районе талии. Вторая его рука рванула плащ, и от того остались лохмотья, точнее, капюшон и рукава только, а потом… Я как-то не сразу сообразила, зачем он меня поднял и удерживает у стены на вытянутой руке так, что сейчас его голова находилась на уровне моего живота. Но соображалка не заработала, и, когда блондин перешел к действу, поведя носом от груди и ниже, остановившись… в общем, там, где как бы не для носа все предназначено, по идее. И я даже собиралась некоторым намекнуть об этом, как вдруг воин выдал рокочущее:
— Моя!
После этого мне позволили сползти по стеночке вниз, в полное его распоряжение.
Бракованный навигатор! Других слов у меня просто нет. У воина иных слов тоже не было:
— Моя! — И удар кулаком в стену…
Камень посыпался, смотреть на степень повреждения стены я не решилась, испуганно сжавшись и даже глаза закрыв.
— Моя! — одной рукой он упирался в стену, второй прижал к себе с такой силой, что стало тяжело, очень тяжело дышать.
Прикоснулся губами к волосам, сделал глубокий вдох, словно хотел меня не только вдавить в себя, но еще и вдохнуть.
— Моя маленькая…
И на этот раз с такой нежностью. И как-то сразу после этого перестало быть страшно и жутко, и стало, наоборот, как-то хорошо и правильно, а еще очень-очень тепло где-то в груди и абсолютно пусто в голове. В следующее мгновение руки, подло и коварно предав собственную хозяйку, полезли обнимать воина. То есть они сначала скользнули по его мускулистой груди, потом обвили шею, а затем каким-то немыслимым образом я вдруг обняла его, прижалась, уткнулась носом и прикоснулась губами, просто добраться выше рост не позволял, а поцеловать так хотелось, что я не удержалась.
Воин вздрогнул, и вторая его рука прекратила изображать подпорку для стены и скользнула вниз по моей спине, задержавшись на мгновение на бедре, а затем плавно перекочевав на более мягкое место… Следовало бы оскорбиться, но почему-то именно этот весьма собственнический жест спровоцировал очередной бунт гормонов. Да что там бунт — это была целая революция, во время которой мозг подал в отставку, сердце отстукивало чуть ли не барабанную дробь, в голове потемнело, а дыхание снова стало прерывистым…
А затем по венам побежал огонь! Самый настоящий, дикий и неистовый. Он вспыхнул, едва приподняв меня стремительным движением, воин начал покрывать жаркими поцелуями лицо, шею, плечи, и я лично рванула застежку на куртке, чтобы, изогнувшись в его руках, позволить ласкать меня ниже и ниже… и вообще всю! И…
— Девочка моя, что происходит? — Голос шефа изничтожил все мое блаженное состояние.
И не только мое, — блондинистый воин, причина революции моих гормонов, также замер, явно возвращаясь в реальный мир. И я вдруг осознала, что в момент наших с блондином обнималок наушник чуть выехал из собственно уха, и, следовательно, воин все слышал. От стенки мужик отлип мгновенно, меня снова схватили за плечи и послышался глухой вопрос:
— Кто?!
В отличие от воина, я от состояния дикого возбуждения отходила дольше и потому для начала отдышалась, потом застегнула мастерку, затем поправила волосы и только после этого, вспомнив местность, где нахожусь, и роль, под которую шифруюсь, нагло ответила:
— Клиент.
Тар-эн стремительно склонился к моему лицу, произнес:
— Не лги мне, женщина. У тебя, кроме меня, никого не было.
Ого, догадливый. Или знает? Кажется, я врубилась, к чему были эти обнюхивания. И мне бы помолчать, но…
— Тешь себя надеждой, — ехидно ответила я.
В следующее мгновение я оказалась переброшена через широкое и могучее плечо. Я и вякнуть ничего не успела, как понесли меня, в порванном плаще, в одной туфле, со свертком, который каким-то чудесным образом вообще повис, зацепившись за пояс, в совершенно неизвестном направлении. И собиралась я возмутиться или даже на помощь позвать, ибо воинов вообще тут было немало, но, когда блондинистый шагнул в тень проулка, я, извивающаяся на его плече, узрела въезд пяти воинов клана МакВаррас на площадь. И желание кричать отпало мгновенно — как бы там ни было, но на повторный интим с конкретно этим воином я согласна, а вот на первый с тем самым Дьяром — нет!
В итоге, поерзав и устроившись удобнее, я решила снизойти до беседы:
— Слушай, воин, — обратилась я к спине и тому, что пониже спины и сейчас было в движении, — давай поговорим.
И что я слышу?
— Помолчи!
Нормально, да?
— А ты у меня спросить ничего не хочешь? — откровенно любуясь и спиной, и тем, что пониже, поинтересовалась я.
Воин мрачно пообещал:
— Я спрошу. И ты ответишь.
— Уверен? — Так как мои гормоны опять бунтовали, я старалась глубоко дышать и вообще думать о чем-либо ином, кроме его руки, придерживающей меня за бедро… точнее, чуть выше.
— Уверен, — послышался злой ответ. — Ты мне на все ответишь, после того как будешь долго и много раз мне принадлежать.
При слове «принадлежать» мне вдруг стало совсем жарко. И так жарко, и так сладко, и так… И вдруг вспомнилось, как мы в той палатке, и я лежу, а он, удерживая свой вес на вытянутых руках, чтобы мне больно не сделать, не сводит с меня взгляда потемневших от страсти синих глаз, и…
— Прекрати! — гневный рык, после чего я взлетела.
Точнее, не только я — блондин, дойдя до своего животного, рывком вскочил на него. А я была стащена с плеча и усажена на ноги воина, лицом собственно к тар-эну. И вот зачем он это сделал?! Едва его освещенное лишь светом двух лун лицо оказалось напротив моего, я снова дышать перестала и думать тоже… Руки как-то сами собой, совершено без моего участия потянулись к его лицу, пальцы провели по скулам, коснулись плотно сжатых губ, едва дотронулись до носа… Дальше революция гормонов, их полная и безоговорочная победа над разумом, сумасшедшее дыхание, сердце, переставшее биться, как ему полагается, и слова, за которые точно потом себя буду ругать:
— Привет… красавчик.
«Красавчик» застыл, глядя на меня суженными глазами, и резко выдохнул, а то, что его сердце, как и мое, забилось значительно быстрее, я сейчас отчетливо ощущала. Гормоны всего мира, объединяйтесь, называется! Наши общие явно праздновали победу. И повинуясь нестабильный атом ведает чему, я позволила рукам соскользнуть ниже и уместила ладошки на его груди… Сердце воина билось все быстрее, быстрее, быстрее… А когда я чуть повела ладонями, из-за крепко стиснутых губ раздался глухой стон. И как-то вдруг совершенно жизненно важно стало накрыть этот стон своими губами, прижаться к нему и, забыв обо всем, целовать, и целовать, и…
Я потянулась и прижалась к его губам. Воин фыркнул, я тоже. Совсем забыла про капюшон, который до носа лицо закрывал. С головы-то он в процессе обнимашек сполз едва ли не до ушей, а вот рот прикрывал. Рванула тесемочки, сделала глубокий вдох и повторно потянулась к блондину.
— Не… — начал он, но было уже поздно.
Я прикоснулась губами к его губам, замерла на мгновение и осторожно, едва касаясь, поцеловала, чувствуя, что совершенно теряю ощущение окружающего пространства и уже не соображаю, кто я, где я, как я, почему я и зачем я… И я ведь не выпила ни капли, а чувство такое, словно уносит меня на волне опьянения…
— Женщина, — простонал воин.
— Мм? — ответила я, не соображая своим затуманенным сознанием абсолютно ничего.
— Маленькая моя, — простонал он повторно, стискивая меня в объятиях.
Бракованный навигатор, я была готова повторно испытать всю гамму неприятных последствий после этого мужчины, лишь бы он овладел мною снова. И уже неважно где — у стены или на этом самом животном, только бы его руки вновь коснулись моей обнаженной кожи, губы сладко целовали, а каждое движение возносило куда-то выше звезд…
Но воин вдруг отстранился, и я услышала тихое:
— Прекрати.
И я остановилась. Отпрянула от него, кажется, покраснела, а потом… потом вспомнила, где я, что я, с кем я и вообще… Как-то вдруг стало неуютно, неприятно, стыдно и даже холодно. Словно озноб охватил. А гормоны со своей революцией были не просто подавлены, я им серию репрессий устроила. Да что со мной творится? Я же вообще соображать перестаю!
В это время тар-эн потянулся, достал что-то из сумки у седла, затем развернул и набросил мне на плечи, как оказалось, тонкое, но теплое покрывало.
— Тебе холодно, — почему-то произнес он.
Затем тронул свое животное, и мы медленно поехали… куда-то. А куда?
Я грустно вздохнула, зябко обхватила плечи руками, осмотрелась и, судя по всему, начала медленно приходить в себя.
Спустя метров двести я решила спросить:
— Куда мы едем?
Вместо ответа воин резко натянул на меня мой же капюшон, потом и затянул тесемки, скрывая мои губы. Удивленно посмотрела на него и поняла, что у него гормональная революция все еще продолжается. Причем в отличие от моей, жестоко подавленной, она у него в полном разгаре. Ну, тот факт, что он загорается медленнее, зато горит ярче, интенсивнее и дольше меня, мы выяснили еще тогда в Шоданаре. Вот и сейчас тар-эн тяжело дышал, старался не смотреть в мою сторону, и в то же время его левая рука прочно уместилась на моей талии, удерживая, сдерживая, придерживая… в общем, ясно, что теперь нестабильный атом отпустит.
Он заметил мой взгляд и хрипло произнес:
— Я очень зол на тебя. Очень. Я оставил тебя на несколько минут, исключительно чтобы поторопить эйтну, а по возвращении обнаружил пятна крови и изрезанную палатку. Первой мыслью было: «Хассар Айгора мне отомстил», но Гарданг, осмотрев следы, подтвердил мои опасения — ты ушла сама. Как? А главное — зачем?
Дернув капюшон, вообще сняла его и спокойно ответила:
— А что мне нужно было — тебя дожидаться?
— Да! — прорычал практически. — Тебе, невероятное порождение чужой цивилизации, нужно было просто дождаться меня, как я и сказал!
Ого!
— Извини, — ехидно протянула я, — у меня были другие планы на вечер.
Воин, который до этого старался на меня не смотреть, теперь просто прожигал взглядом. Затем я услышала ледяное:
— Извини, у тебя больше не будет планов ни на вечер, ни на утро, ни даже на день.
Это к чему было сказано?
— То есть ты меня убьешь? — возмутилась я. — За что?! За секс?! Так ты сам этого хотел, я не настаивала, у меня вообще планы поменялись на тот момент, и я с невинностью расставаться передумала.
Смотрю на него большими обиженными глазами, тар-эн смотрит в ответ зло, но несколько потрясенно.
— Я не собираюсь тебя убивать, — с глухим раздражением произнес воин.
— Тогда как понимать твое «Извини, у тебя больше не будет планов ни на вечер, ни на утро, ни даже на день»?
— Буквально.
— Что значит «буквально»? — возмущенно интересуюсь. — Мне что, вообще уже больше ничего не планировать?
— Да, — последовал скупой злой ответ.
— В каком смысле? — не поняла я.
— В прямом.
Разговор глухого с немым. Я простонала, потерла лицо, задумалась, припомнила его решительное «Я нашел тебя» и догадалась:
— Ты меня к себе везешь?
— Да. — А злиться перестал, видимо, радуясь моей догадливости.
— И зачем?
Тар-эн взял мою руку, положил на… в общем, положил на кое-что и глухо спросил:
— Не догадываешься?
Какие догадки, тут все кристально ясно… Руку отдернула прежде, чем гормоны взбунтовались по новой. Но жарко стало… опять. И желание сбежать почему-то испарилось! И это при том, что я по идее должна возмутиться, оскорбиться и вообще… По морде ему заехать, что ли? Посмотрела на его морду… поняла, что, если буду смотреть и дальше, вместо мордобоя будет поцелуй, и потому вернулась к нашей беседе:
— Так, — я даже руками обмахиваться начала, ибо реально жарковато стало, — а что потом?
Молча взял мою руку и положил на…
— Это я уже поняла. — Ладонь, правда, убрала уже медленнее, но убрала. — А потом?
Молча взял мою руку…
— Нет, ну ты издеваешься?!
И положил на…
— Слушай, воин! — Отдернула руку, сижу злая и опять до крайности возбужденная, причем сама не знаю, с чего бы. — Я уже поняла, ты готов к труду и обороне, но не стоит переоценивать свои возможности, хорошо?
— Переоценивать? — вопросили у меня. — Женщина, ты не ведаешь традиций Иристана. Традиции предписывают не брать женщину до заката светила и беречь ночью, овладевая не более двух раз, так как тар-эн способен на большее… на гораздо большее. Традиции Иристана защищают женщину.
— Да неужели? — делано изумляюсь я и ехидно добавляю: — А что, заставлять женщину лапать воинское достоинство — это тоже в традициях, да?
Не ждала ответа, но он все же ответил:
— Нет.
— А мы честные, оказывается, — иронично протянула я.
— Да.
— А уж какие многословные.
— Да.
Мы помолчали. И вдруг он снова взял мою руку и положил на…
— Да я уже ни о чем не спрашиваю! — возмутилась я.
— А жаль. — Но поверх моей руки еще и свою положил, видимо, чтобы уж наверняка.
Сижу, смотрю на его лицо в полумраке, ощущаю… все, что можно ощутить… гормоны опять бунт поднимают… Идиллия.
И вдруг:
— Гррр! — издало нечто под нами.
«Шерстюсик!» — догадалась я.
Воин тоже о чем-то догадался и резко достал меч. В этот миг животина, на коей мы ехали, поднялась на дыбы и… И этого мне и надо было!
Рывок, я подскочила, схватилась за одну из лиан и в мгновение взобралась сначала на лозу, а затем и на крышу. В процессе подъема уронила туфлю, но меня утрата не беспокоила.
Взобравшись на плоскую поверхность, я стремительно извлекла пакет с кроссами, обулась секунд за двадцать и рванула вперед, отчаянно вспоминая маршрут следования. Перепрыгнув на третье здание, тихо приказала:
— Ко мне!
И замерла, осознавая, что воин, и так уже проявивший недюжинные способности, может без труда догнать, но ведь шерстюсика жалко. И каково же было мое удивление, когда в темном проулке подо мной мелькнула белая тень, затем животное абсолютно без напряжения взобралось по отвесной стене и в следующую секунду ткнулось носом в мое ошарашенное лицо.
— Уау! — только и выдала я.
А затем было уже не до восхищений — на крыше соседнего здания показался тот самый воин!
И этот самый воин, чуть пригнувшись, явно готовясь к прыжку, произнес:
— Так, значит, не тьяме, да? Клан МакДрагар, я полагаю?
МакВаррас вообще-то, но зачем ему об этом говорить. Скрестив руки на груди, я задумчиво посмотрела на Икаса. Глядя на зверя, прошептала: «Спрячься» и просто обалдела, когда шерстюсик подчинился, исчезнув в густой зелени лозы, обильно покрывающей стену этого здания. Осмотрев данную стену, я поняла, что смогу просто спрыгнуть вниз, и на уровне третьего этажа от земли, схватившись за лиану, также скрыться. Данный путь к спасению был признан вполне удобным, и я решила побеседовать-таки с некоторыми причинами моих гормональных бунтов, крышеубеганий и вообще с моим первым мужчиной, в конце концов.
Развернувшись, встала ровнее и, глядя на воина, нагло поинтересовалась:
— А с чего ты вообще решил, что я тьяме?!
Он тоже встал ровнее, внимательно осмотрел меня и ответил:
— Ты — не местная. На Иристане только приезжие занимаются проституцией. Большинство предпочитает найти воина-покровителя, для чего отдает ему свою невинность и получает не только значительный выкуп, но и покровительство.
— Даже так? — Я была поражена до глубины души.
А вообще неприятная ситуация складывалась, и еще очень неприятно было при мысли, что он там, в Шоданаре, обо мне подумал…
И тар-эн любезно просветил меня на данный счет:
— Я не хотел верить в это, так как тьяме не бывают наглыми настолько, что носят татуировки клановой принадлежности, и тьяме не посещают Шоданар. Но твое поведение! Твое незнание традиций Иристана. Твоя несдержанность! И твоя безголовость!
Тут уж я не выдержала и как заору:
— Да мне всего восемнадцать! И я имею право побыть безголовой, между прочим!
Дальше произошло нечто — воин тоже сложил руки на груди и спокойно ответил:
— Возраст не оправдывает безголовость! Последнее дело — искать оправдания собственной глупости.
Обалдеть просто! Меня от подобного чтения нотаций в жар кинуло, да просто взбесили его слова.
— А ты, значит, в восемнадцать был правильный и разумный! — язвительно выдала я.
В ответ услышала:
— У меня не было права на ошибку с четырнадцати. И никто и никогда, а в первую очередь и я сам, не оправдывал мои промахи и неверные поступки таким критерием, как возраст.
Ой-ой, какие мы крутые!
— А знаешь что, — я почти заорала, — а мне все равно! На моей планете ошибки молодости — явление нормальное и широко распространенное, вот! Это только ваш Иристан на всю голову пришибленный!
Воин медленно дошел до края своей крыши, спокойно преодолел расстояние до моей крыши (а я тут только с разбега перемещалась) и как-то угрожающе приблизился ко мне. Откровенно говоря, я стояла и ждала исключительно из желания услышать, что он мне на все это ответит. И он ответил, склонившись к самому моему лицу:
— Не смей оскорблять мою планету, женщина!
У меня даже глаз задергался от этого его «женщина!». И, подавшись чуть вперед, я как заору во всю мощь своих легких:
— Не смей мне указывать, мужчина!
У него глаза сузились. Но сдержался, резко выдохнул и хрипло так потребовал:
— Имей уважение к тар-эну, женщина!
— С чего бы это, мужчина? — Мне даже страшно не было. — Ты реально думаешь, что пара-тройка перекачанных трицепсов дает тебе право орать на меня?
Выдохнул. Отшатнулся. Чуть нахмурился и выдал:
— Ты действительно не иристанка!
— А была бы иристанкой, мне полагалось бы тебе поясно кланяться и помалкивать? — ехидно поинтересовалась я.
— Так ведут себя женщины, — последовал спокойный ответ.
— Тупая планета! — с чувством резюмировала я.
На мой вполне логичный вывод его же ответ был таков:
— Я предупреждал!
Вот и поговорили. Стою, смотрю на своего первого мужчину, гормоны обиженно сопят и дают признательные показания разуму, мол, не ведали, что козел такой, разум настойчиво выдает заученную карту следования, намекая, что валить отсюда надобно! Валить! В общем, кончилась моя первая любовь! И началась она неправильно, и закончилась по-тупому!
— Короче, прощай, воин, — печально и вместе с тем раздраженно сказала я. — Первый интимный опыт с тобой был очень даже ничего, но вот последствия не впечатлили. Я чуть не сдохла, к твоему сведению!
Он явно чего-то иного ожидал, потому как сильно после моих слов удивился и даже хотел что-то сказать, но я ему не безропотный бегемотик, посему не даю слова вставить:
— В общем, вали потихонечку обратно в свой рейд по домам терпимости, ищи себе тьяме, а у меня нет времени тут с тобой отношения выяснять. Бывай.
И после сего прощания преспокойно спрыгнула с крыши…
Каково же было мое удивление, когда земля, вместо того чтобы стать ближе, вдруг начала стремительно удаляться. В следующую секунду я опять находилась на крыше, с той лишь разницей, что вытащивший меня воин теперь держал меня же за ворот мастерки!
— Очень смешно! — с чувством высказалась я.
— Не очень, — разгневанно ответили мне. Потом еще и вопросы задавать начали: — Если ты не МакДрагар, откуда Снежная смерть?
Обиженно пыталась вырваться из его довольно-таки оскорбительной хватки, потому как в таком положении даже ноги до крыши не доставали и я вообще висела.
— Да отпусти же ты! — рявкнула в итоге, осознав, что меня продолжают держать на весу.
Опустил. Медленно, напряженно как-то, и с таким видом, что стало ясно — стоит мне дернуться, и мгновенно вернусь в висячее положение. Обиженно потирая шею, смотрю на воина и понимаю — это будет непросто. В смысле, свалить отсюда.
— Кто ты? — вернулся к допросу воин.
— Тьяме, — нагло отвечаю, все еще потирая шею.
— Я не причинил тебе боль, — внезапно сообщил он.
— Спорное утверждение, — но шею потирать перестала.
Стоим. Шея, кстати, побаливает, потому как голову запрокидывать приходится, но и что сейчас делать, не знаю. А потом приходит странное и даже немного пугающее ощущение, что чем больше на него смотрю, тем больше смотреть хочется…
— Та-а-ак, о чем мы там говорили? — чувствуя, что мысли снова берут загул, торопливо спрашиваю я.
— О праве сильнейшего, — хмуро ответил кто-то, у кого тоже опять дыхание меняется.
— А-а, — глубокомысленно изрекаю, — ты это про свои перекачанные трицепсы?
Резко выдохнул, явно возвращаясь в состояние повышенной раздражительности, затем как припечатал:
— Запомни, женщина, мои перекачанные трицепсы дают мне одно неоспоримое право — право сильнейшего! И пользуясь своим правом воина, ставлю тебя в известность, что Властью меча ты моя!
И так он это сказал! С чувством, с толком, с расстановкой. Как будто клятву произнес. Я даже заслушалась, а потом задумалась и выдала:
— Хорошо сказано. Но где-то я это уже слышала.
— Что? — мгновенно и как-то угрожающе вопросили.
Я нахмурилась, вспомнила и честно ответила:
— Какой-то воин мне уже это говорил. Да, точно, причем те же самые слова.
Блондинистое право левого трицепса резко выдохнул, схватил меня за плечи, поднял до уровня своего лица и произнес:
— Имя.
— Чье? — не сообразила я.
— Его.
— Я что, всех придурков по именам запоминать должна?
— Ты!
У меня от его рыка все тело задрожало, но страха почему-то совсем не было. Наоборот — восторг какой-то. И в ту же секунду воин вновь опустил меня и даже отошел на шаг… гормоны всего мира, объединяйтесь, называется…
Внезапно завибрировал мой сейр. И это заставило вспомнить, что вот конкретно этот индивид чрезмерно привлекательной наружности — не центр моей вселенной… а жаль. Далее решено было использовать отвлекающий маневр:
— Слушай, воин, — я судорожно вздохнула, пытаясь не смотреть на него больше, — а зверюга твоя где? А то Снежная смерть — он три дня не кормленный…
Тар-эн оторвал взгляд от меня. Поворот. Резкий, стремительный. И едва слышный свист…
В ту же секунду я прыгнула с крыши, делая разворот на лету.
Вовремя! Его рука прошла в сантиметре от моей шеи, но я уже урок усвоила.
Далее все было просто — схватиться за лозу, повиснуть на мгновение и, спрыгнув на дорожное покрытие, рвануть в нужном направлении.
Я слышала ругань позади, осознавала, что уйти от воина мне по прямой не удастся, ну так я и не планировала придерживаться единой траектории.
А вот воин повел себя предсказуемо: мгновение — и темная тень перелетает через меня, чтобы встать на пути разгневанным беловолосым воином. Мой прыжок, снова хватаюсь за лианы, пытаясь подняться, и боковым зрением замечаю, как он взмывает вверх, едва ли не пробежав по отвесной стене, чтобы встретить меня уже на крыше.
Не, мужик явно никогда не участвовал в нелегальных гонках!
Мои действия были в корне противоположными тем, которые он ожидал. Спрыгнув на землю, я помчалась обратно, вбежала в ближайший проулок между домами и со всего маху налетела на… кого-то. Этот кто-то мгновенно схватил меня, отработанным жестом закрывая рот, и я услышала тихое:
— Все, Кирюсик, отбегалась.
Дейм! Я едва не завизжала, крутанулась в кольце его рук и радостно обняла. Начальник Эда от удивления застыл, потом тоже обнял меня и прошептал:
— У меня к тебе столько вопросов. Но позже.
В следующую секунду с меня стащили спортивную мастерку, я едва успела из ее кармана сейр вытащить, и передали кому-то. Этот кто-то застегнул мою одежонку на себе и рванул прочь.
А мы с Деймом еще немного постояли, прислушиваясь к звукам ночного иристанского города, а потом мой невидимый собеседник со смешком выдал:
— Да, ты действительно очень дорогая девочка!
Опять издевается, но я просто улыбнулась и ехидно спросила:
— Ты хотел сказать, «шлюха»?
— Я хотел сказать то, что сказал, Киран, — насмешливо отрезал Дейм. — Кстати, ты реально очень дорогая девочка; сумму, назначенную мне Исинхаем за твое спасение, даже озвучивать страшно.
— А ты рискни. — Я все еще пыталась восстановить дыхание, в результате согнулась, уперевшись руками в колени. — И, кстати, как ты нашел меня?
Парень мягко разогнул, обнял, позволяя опереться на себя, и только потом ответил:
— Видишь ли, ты единственная безголовая идиотка в черном спортивном костюме на всю округу! — Усмехнулся и добавил: — Несмотря на то, что чуть отклонилась от координат, выданных шефом, найти было не особо сложно. — Потом снова усмехнулся и выдал: — К тому же в твоем сейре маяк.
Я фыркнула и насмешливо поинтересовалась:
— Так безголовая идиотка или все же сигнал маяка?
— Второе, — не стал юлить Дейм. — Правда, каюсь, не подозревал в безголовой идиотке, связавшейся с правящим кланом, ту самую ну очень дорогую девочку на одну ночь Эдварда Дрейга.
— Да? — Я недоверчиво уставилась в темноту, так как самого Дейма видно не было.
— Ага. — Он явно посмеивался.
— А если бы знал, что это я? — Вот оно, женское любопытство в действии.
— Запросил бы втрое больше. — Дейм подтолкнул меня к выходу. — В случае с дорогими девочками и тарифы другие.
Послушно прошла пару шагов, но затем резко остановилась и удивленно спросила:
— Дейм, ты работаешь на Исинхая?
— Я? — Он тихо рассмеялся. — Я работаю на правительство, Кирюш, но иногда в качестве личного одолжения помогаю типам вроде Исинхая.
— За деньги? — Я все еще не могла постигнуть происходящего.
— Нет, девочка моя. — Дейм остановил на выходе из проулка, придержал, прислушиваясь, потом добавил: — За очень большие деньги. Все, они ушли к востоку, поторопимся.
И он сорвался на забег. Мне оставалось только забыть про усталость и рвануть следом, предварительно скомандовав:
— Икас, догоняй!
Наш марш-бросок вполне можно было бы назвать чемпионатом по паркуру! Дейм взбегал по крышам, перепрыгивал заборы, мчался по чужим дворам, а мне приходилось все это повторять за ним. Сомневаюсь, что сумела бы выдержать темп гонки, не будь у меня соответствующего образования и подготовки.
И вдруг, едва мы залезли на очередную стену, Дейм замер, сидя на корточках, и жестом приказал мне не двигаться, — впереди показались четыре воина верхом на своих животинках. Но не это было проблемой, такие разъезды мы уже видели, проблема в том, что перед ними бежала черная огромная кошка, которая нас учуяла и сейчас застыла, подняв голову и вглядываясь, собственно, в нас. Мой Икас, белой тенью следовавший позади на внушительном расстоянии, тоже замер, но как-то и не хотела я стравливать его с черной тварью.
К счастью, Дейм разобрался сам!
— Сиди здесь! — отрывисто приказал он и спрыгнул со стены.
И мне никогда не понять, как тщедушный в сравнении с воинами парень так ловко и быстро справился со всеми четырьмя и даже вырубил кошку. Причем зверя, едва тот бросился на него, обездвижил каким-то немыслимым ударом в шею.
— Оставайся на месте! — повторил приказ Дейм и занялся воинами.
Все четверо были оттащены к стене, с кошкой вместе, затем парень извлек что-то из седельных сумок их четвероногих и рассовал воинам в руки, предварительно влив что-то каждому в рот. Когда он снова запрыгнул на стену, я с удивлением отметила, что Дейм снял перчатки. То есть все свои манипуляции он проделал так, чтобы отпечатков не оставить!
— Еще немного, держись, — сообщил мой провожатый, и мы рванули по стене на юг.
Бежать пришлось еще с полчаса. К этому времени мы выбрались на окраину города и теперь даже не рисковали взбегать на крыши ветхих домов, вполне законно опасаясь, что те просто сломаются. Где-то впереди за все возвышающимся холмом послышался шум воды, плеск волн, неясный гул.
— Девочка моя, не отставай, — прикрикнул Дейм.
— Легко сказать, — задыхаясь, ответила я.
— Кир, я видел твое личное дело, у тебя два награждения за преодоление маршрута в рекордные сроки, так что данная нагрузка вполне по силам. Быстрее, я сказал.
И мы побежали быстрее. Так быстро, что я уже едва ли различала местность, концентрируясь исключительно на спине своего провожатого и стремлении эту спину догнать.
Когда Дейм наконец остановился на каком-то пригорке у моря, я попросту упала на редкую траву, пытаясь отдышаться.
— Киран МакВаррас, вас ли я вижу упавшей без сил? — ехидно протянул Дейм, после чего достал сейр и произнес, обращаясь к кому-то: — Хассарат на ушах. Вывел ее из города. Жду в секторе. И поторопитесь, девчонка без сил совсем, я вообще поражен ее выносливостью.
Он отрубил связь, а я так и не поняла прикола. Меня похвалили или как?
— Кирюш, вставай, земля холодная, — Дейм нагнулся, протянул мне руку.
Приняла его помощь, встала. Пошатнулась, но устояла. Дейм отпустил мою руку, едва я поднялась, но стоял рядом.
— Ты как? — И тон такой насмешливый.
— Готовлюсь к очередному награждению, — ехидно ответила я.
— Это вряд ли, Исинхай наград не раздает. — Он пристально смотрел на меня, а потом неожиданно спросил: — Какого нестабильного атома ты устроила, МакВаррас?!
Это что, до места добежали, теперь можно начинать воспитывать? Поздно меня воспитывать, уже довоспитались. К тому же у меня и своих вопросов было много.
— В смысле, весь хассарат? — Голова кружилась после всего, ноги дрожали, но самое паршивое не это — я все никак не могла перестать думать о том самом воине…
Постоянно думала: где он? Нашел ли свою зверюгу? Все ли с ним хорошо и вообще… я почему-то все время о нем думала…
— Киран, — злой голос Дейма отвлек от всяческих размышлений, — это из-за меня?
— Что из-за тебя?
— Твой идиотский поступок, — рыкнул он.
А я посмотрела на солнце, которое уже начало подниматься, вспомнила о самом главном и, стремительно достав сейр, набрала код Исинхая и послала сообщение: «Маме нельзя на Иристан». Ну а потом решила спросить о важном у «Темного жеребца»:
— Дейм, а Эд где?
Дамиан удивленно взглянул на меня.
— Эдвард Дрейг временно отстранен от работы в связи с семейными проблемами.
— Дейм, я серьезно.
— Не прикидывайся дурой.
Страшно даже подумать, сколько неприятностей мой поступок доставил Эду.
Потом земля под нашими ногами дрогнула, Дейм стремительно отошел и потянул меня за собой. Прямо в пригорке открылся люк, оттуда показалась голова, и мне сказали:
— Привет, Пантеренок.
Помахав Дейму на прощание, спрыгнула в люк, и неведомый мне мужик указал в западный коридор, но не успела я сделать и пары шагов, как услышала:
— Накар, зачем вам девчонка?
Я так и замерла.
— Демон, это дела шефа, тебя это не касается.
В ответ угрожающим тоном вопросили:
— Накар, мне повторить?
Тихо выругавшись, мужик ответил:
— Да не в курсе я. Шеф приказал девчонку спасти, и точка.
— Да брось! — Дейм говорил очень спокойно, как-то без эмоций даже. — Зачем она?
— Демон, с каких пор тебя интересуют шлюхи Исинхая?!
А потом я услышала звук удара. И еще один. Рванула обратно и застала Дейма, тоже уже спрыгнувшего к нам, и этого самого Накара. Мужик пытался встать, Дейм стоял над ним убийственно спокойный, в смысле, был спокоен и готов убивать.
— Дейм, да все нормально! — закричала я, чтобы остановить избиение Накара. — Все хорошо, правда, я у друзей!
Судя по выражению его лица, моему появлению не рады, причем совсем. Однако угрожающие позы принимать перестал, потом и вовсе подошел ко мне и тихо произнес:
— Кир, все мои подколки про девочек по вызову — это был стеб. Но мне бы очень не хотелось стать пророком.
Почему-то вспомнился мне светловолосый тар-эн, и я нервно выдала:
— Поздно.
— Поздно?
А действительно поздно, вон дожилась уже — сплю с первыми встречными, так они меня потом по публичным домам разыскивают…
Печально вытерла одинокую слезинку и, повысив голос, крикнула:
— Икас, ко мне!
Белоснежный зверь вынырнул из темноты прохода и в мгновение оказался рядом.
Дейм выглядел растерянным, Накар усмехнулся и произнес:
— Шеф предупредил, а я, дурак, не поверил. Легендарная Снежная смерть, кто бы мог подумать.
Ласково потрепала шерстюсика за ухом и решила, что…
— Мне поспать бы.
Но Дейм стоял и Накар стоял, и только мой любимый Икасик преданно вилял хвостиком и меня слушался. Потрясающее животное! И это животное вдруг зарычало, а Дейм, не обращая на него никакого внимания, стремительно подошел, схватил меня за руку, чуть рванул на себя и прошипел:
— Киран, у всех по молодости ошибки бывают. Зацикливаться на этом не стоит. Если ты чем-то обязана Исинхаю — скажи, я разберусь.
И у него была неподдельная тревога в голосе, причем тревога за меня. Наверное, поэтому я вдруг стала такой откровенной:
— Дейм, все хорошо, правда. Ни в какой дом терпимости меня помещать не собираются, да и не была я там. Исинхая знаю давно, и доверия он заслуживает. И вообще не понимаю, с чего ты так всполошился?
— Он назвал тебя Пантеренок, — глухо ответил Дейм. — Клички у них шлюхам дают.
— Меня так мама называет, и это обращение было использовано, чтобы показать, что я у своих, — попыталась объяснить я.
— Да?
Кажется, Дейм мне поверил.
— Все хорошо, — повторила я. — Я просто свалю с этой проклятой планеты. Кстати, а вот ты так и не ответил, что ты здесь делаешь.
Дамиан Таим почти с минуту молча смотрел на меня, затем криво усмехнулся и мрачно сообщил:
— У меня отпуск.
— Иристан — курортная планета? — Я была удивлена до глубины души.
Дейм помолчал, затем глухо произнес:
— Да, иногда отношение тар-энов к женщинам кажется мне вполне обоснованным.
Я не поняла.
— Кто-то сомневается в моих умственных способностях? — переспросила я.
— Причем вполне обоснованно, — Дейм был зол, и непонятно отчего.
И тут донеслось от Накара:
— Демон, время, тебе еще следы заметать. Кира побудет здесь два дня, как и говорил шеф. Потом заберешь.
Я снова в прострации.
— Дейм заберет? — спросила у Накара.
— Да, Киреныш, — Дамиан вдруг рассмеялся. — Понимаешь, у меня отпуск. А в качестве отдыха развлекательный тур по замечательной планете, на которой я самому себе когда-то поклялся больше никогда не появляться, и спасение тупоголового кадета космофлота. Так что через два дня я тебя заберу, и у нас с тобой начнется воспитательный тур.
В процессе произнесения речи он выразительно смотрел на меня, я же ничего не понимала. Резко выдохнув, Дейм прошипел:
— Нет, положительно, тар-эны правильно к женщинам относятся. Ладно, я ухожу, еще дела есть, два дня сидишь здесь и не высовываешься, поняла?
Молча кивнула.
Дейм продолжил:
— На всякий случай.
В мою ладонь лег маленький камешек.
— Просто в воду! — прошипел офицер Таим.
И, не прощаясь, стремительно отошел к выходу, затем рывком поднялся вверх и исчез в люке.
Накар это дело прикрыл, то есть люк закрыл, и сразу вокруг стало светло, так как включилось дополнительное освещение. Лицо у мужика оказалось с двумя внушительными отметинами, впрочем, судя по всему, этому морду били часто.
— Бои без правил, — заметив мой взгляд, пояснил он. — Идем.
Мы шли недалеко и недолго — вскоре Накар открыл дверь в небольшое каплеобразное помещение и, пропуская меня вперед, сообщил:
— На связь выходишь только здесь.
— А что так? — усаживаясь на стул перед широким монитором, поинтересовалась я.
— Объект повышенной секретности, — ответил мужик, хитро усмехнувшись, — короче, чтобы фраера не засекли.
— В смысле тар-эны?
— Они самые, — Накар взялся подключать меня к связи. — Знаешь, малышка, никак не могу понять, почему шеф за эту планету цепляется — опасно тут. Я в Союзе Алтари и то спокойнее работал.
Чем больше узнаю про Иристан, тем дальше от него мне хочется быть.
В этот момент Накар настроил связь, подключил экран, и я увидела криво усмехающегося шефа.
— С прибытием, — поприветствовал Исинхай.
— Драсти, шеф, — почему-то смущенно ответила я.
Потом поняла, откуда смущение — он же все слышал. Шеф явно сейчас о том же самом думал, потому взгляд его становился все насмешливее, а улыбка все кривее.
— Не увлекался я ранее вуайеризмом, — поведал Исинхай, — но, должен признать, увлекательно вышло. Девочка моя, у тебя повреждений нет?
— Вроде нет. — Я пожала плечами, заодно сделала глубокий вдох, проверяя ребра на целостность.
— Да? — недоверчиво переспросили у меня. — А судя по звукам, тобой там стены ломали.
— Э-э-э… это он кулаком ее… кромсал.
Ну все, я теперь, кажется, совсем красная стала, почти пунцовая, и вообще.
— Наску взяли, — внезапно произнес шеф. И вот после этого я побелела, а Исинхай продолжил: — У тебя проблемы, Кирюш. Большие. И если бы только в хассарате Айгора… Видишь ли, минут сорок назад правящий клан взял под контроль все… я повторю, дабы ты осознала масштаб, — все космопорты Иристана. Теперь объясни мне, непонятливому, каким боком тут задеты интересы правящего клана?
Я снова покраснела. Потом побледнела, потом опять покраснела и оглянулась на Накара. Мужик все с ходу понял, хмыкнул и, выйдя из помещения, прикрыл за собой дверь. Ну а после этого я честно призналась:
— В общем, воин, который стены там крошил, он… он ну тот, с которым я в Шоданаре…
Исинхай все понял и мрачно выдал:
— Говорил я твоей матери, что это паршивая затея!
Я возмутилась и буркнула:
— Надо было мне об этом сказать!
— Девочка моя, а своей головы на плечах нет?!
Мне пришлось признать, что таки да — своей головы у меня нет… видимо.
Исинхай помолчал, барабаня пальцами по столу, затем мрачно произнес:
— Сообщение твоей матери я передал, но ее ответом было — «разберусь». В общем, что дочь, что мать.
— Маме нельзя на Иристан, — испуганно выдохнула я. — Ее папандр только и ждет! И вся эта ситуация с Нрого была только для того, чтобы маму с прилетом поторопить!
— Я так и понял. — Шеф забарабанил уже резче, значит, нервничает. — Ты не объяснила про правящий клан.
Судорожно вздохнув, вернулась к неприятной теме:
— Понимаете, тот самый воин…
— Аэ! — рявкнул Исинхай. — Девочка моя, а ты простых путей не ищешь!
Наморщив нос, я рискнула спросить:
— Что значит «Аэ»?
— Правящий клан, — на автомате ответил шеф, задумчиво глядя вдаль. Потом, словно рассуждая вслух, произнес: — Демона эта информация не обрадует.
— Слушайте, — я заинтересованно подалась вперед, — а что он вообще здесь делает?
— Кто? — не понял шеф.
— Дамиан Таим. — Надеюсь, имя я вспомнила верно.
— Демон. — Что удивительно, это имя Исинхай протянул уважительно, а шеф редко кого уважал. — Нам повезло, Кир. На Иристане никто не хочет работать — прибыльно, но очень опасно. А Демон пару раз выполнял для моего шефа пару заданий, — я едва не присвистнула, услышав, что у Исинхая тоже есть шеф, — и, когда я искал спеца, рискнул обратиться к нему.
— Рискнули? — Сегодня просто-таки день удивительной информации.
— Кир, — глухо начал шеф, — я пообещал твоей матери, что вытащу тебя, и сделал все что мог.
Припоминаю сказанное Деймом «за очень большие деньги».
— Я вообще удивился, что он согласился с ходу, даже не затребовав увеличить сумму. И, как выяснилось, он «пролетал неподалеку», когда я с ним связался.
Эта история начинает нравиться мне все меньше.
— Шеф, — я нервно сглотнула, — а своими силами я свалить с Иристана не могу?
— Никак, — обрадовали меня.
Да, весомое заявление.
— Ждем два дня, дальше действует Демон, — озвучил план дальнейших действий Исинхай.
Задумался, потом задал вопрос уже мне:
— Ты в курсе о планах хассара насчет твоей персоны?
Я пожала плечами, потому как вроде и знала, а вроде и нет.
— Ладно, — шеф решительно ударил ладонью по столу. — Ты ложись спать. Пока побудешь у Накара, а станет жарко, перебросим на базу. Все, отдыхай.
Он отключился, а я осталась сидеть и думать. Правда, думать было сложно, все время глаза закрывались, и все мышцы чуть подрагивали от усталости, и на душе было паршиво совсем. Задействовав стационарный сейр, попыталась связаться с мамой, но она не отвечала… Может, спит, а может, сейчас пояс астероидов пролетает.
А еще мне было жаль Наску… очень жаль. Пострадал вообще ни за что. А потом я вспомнила про камеры в своей комнате и решила узнать, что там происходит. Достав старый сейр, подключила его к экрану.
Прощелкав все камеры, узрела, что в моих покоях пусто. Только на полу, там, где воины попали в заготовленную ловушку, царил хаос, а так никого. Тишь, благодать, время предрассветное.
И вдруг я увидела тень! Тень плавно обошла всю мою гостиную, вот она переместилась к окну, и в лучах восходящего солнца я увидела, что в правой лапе у тени зажат маленький черный шарфик. Не мой — мамин! Озноб неприятным холодком прошелся по коже… Чувство чего-то потустороннего только усилилось, когда тень поднесла ткань к лицу, вдохнула ее запах, и я услышала с трудом различимый шепот:
— Киара…
В следующую секунду тень исчезла. Я повторно прощелкала все камеры — и ничего! Совсем!
— Эй, ты спать идешь? — В маленькое каплеобразное помещение вошел Накар. — Уже утро, Кира.
— Да иду я, иду.
И я недовольно отключила сейр.
Два дня. Всего два дня, и я полечу домой! И больше никогда, вообще никогда, никакого Иристана!
Назад: История тринадцатая, веселье начинается
На главную: Предисловие
