Глава девятая

– А теперь, господа, я бы хотел угостить вас глинтвейном и попросить нашего уважаемого историка – Владиша Керша, рассказать перед сном какую-нибудь древнюю легенду. – Голос Андруша заставил меня с сожалением оторваться от текста. Рядом со мной уселась Вера. Все остальные устроились там, где каждому было удобно. Кто-то занял кресло, кто-то оккупировал еще один диван, стоявший по другую сторону камина. Я машинально поискала взглядом Влада, тут же рассердилась на себя и внимательно взглянула на рассказчика.

Владиш поднялся и с улыбкой прошел к камину. Андруш подал ему стул. Тот развернул его так, чтобы видеть всех нас, и уселся, закинув ногу на ногу.

– Легенды… – Его голос на миг сорвался и тут же зазвучал важно и торжественно. – Румыния всегда славилась своими преданиями, чаще – мрачными. Впрочем, согласитесь, они, как ничто другое, щекочут нервы… А что? Не желаете ли услышать историю, леденящую кровь? – Он на мгновение замолчал и снова продолжил: – Итак… Вы верите в вампиров? Вы слышали когда-нибудь предания о Кровавой Княгине? Сегодня я хотел бы рассказать о предательстве и любви, о жизни и бессмертии. О том, что случилось больше четырех столетий назад! Тогда леса Румынии были богаты дичью, изобиловали ягодами и грибами, но… они не были мирными. Мало кто знает, что под их сенью шла неумолимая, непрекращающаяся война. Дети леса и бессмертные. За пищу. За угодья. За власть. И вот, родилось предсказание о том, что только дитя мрака и божественного света будет способно погасить войну, а может и вымолить прощение у Бога для всех отверженных. Была выбрана служительница мрака, и был указан воин Света… – Владиш помолчал, подозрительно оглядел всех нас и продолжил: – Однажды ночью под своды нерушимого замка въехал израненный рыцарь Бога. Его встретила очаровательная, милая женщина – хозяйка замка. Поведала, что осталась с двумя детьми совсем одна – муж был растерзан на охоте волками. И израненная душа воина дрогнула от печали, слышавшейся в голосе женщины, а сердце вдруг воспылало любовью к ее прекрасным чертам. В ту ночь, он, сам не ведая как, оказался на ее ложе. Воин вдруг поверил, что его путь закончен и он нашел свою гавань, но он не знал, что в его избраннице течет кровь бессмертных. Прошло четыре недели, и невообразимые перемены произошли в кроткой, прекрасной женщине. Богохульства и проклятия, извергающиеся из милого ротика избранницы, приводили его в изумление; жестокие наказания слуг сводили с ума и терзали душу. Наконец признав, что его избранница пленена демонами, воин Света покинул ее, чтобы вернуться со знаниями о том, как освободить любимую от сетей дьявола. Он не ведал, что в ее чреве уже растет его сын, дитя служителя бога и избранницы дьявола.

Рассказчик замолчал, а гости вполголоса принялись переговариваться. Из услышанного я поняла, что многие были не согласны с этой версией легенды и по мере сил и осведомленности привносили свои изменения в развитие сюжета. Владиш слушал и иногда опровергал то или иное мнение.

– Если честно, все это чушь! – раздался у меня над ухом тихий шепот. Вдохнув знакомый холодный аромат, я обернулась, рассчитывая увидеть Андруша, и нахмурилась. Облокотившись на спинку дивана, позади меня и заскучавшей от изобилия непонятных слов Вероники стоял Влад. – А вот ту тетрадку, что ты держишь на коленях, я бы внимательно прочел. Сразу видно, истинный раритет.

– Меня совершенно не волнует ни твое мнение, ни твое желание! – прошипела я в ответ. – Поэтому, если ты не против, я дослушаю легенду.

– К сожалению, на этом – все. Влахо всегда так заканчивает эту легенду. Потому что она так и осталась – легендой. Ведь никто не знает, что случилось с рожденным мессией и исполнил ли клятву его отец.

– Влахо? – Произнесенное собеседником имя меня будто обожгло.

– Ну да. – Проводник пожал плечами. – Простонародное сокращение. А… что-то не так?

– Маш, – от ответа меня избавила подруга. Для верности она даже потрясла за рукав, привлекая мое внимание, и капризно приказала: – Или ты мне немедленно переводишь все, что было сказано, или я ухожу. Сидеть болванчиком, когда все что-то оживленно обсуждают, – выше моих сил!

– Дома переведу! – буркнула я.

– Значит, пошли домой, – не отставала она.

– И как ты себе это представляешь?

– Просто встань и иди! – Она хмуро поднялась и, не обращая внимания на воцарившуюся в зале тишину и провожающие ее взгляды, решительно направилась к двери. Увы! Как бы мне ни хотелось остаться и послушать дискуссию на тему легенды, пришлось засунуть дневник в сумку и направиться следом.

У самой двери я обернулась.

– Господа, прошу нас извинить. Очень сожалею, но мы вынуждены вас покинуть. Моей подруге стало плохо, и я должна сопроводить ее домой.

– Хочется верить, что ваше бегство не из-за моего скучного рассказа? – Владиш Керш тоже поднялся вслед за нами. – Если останетесь, я расскажу еще одну сказку.

– Увы! Хотелось бы, но… А легенда бесподобна. И я очень надеюсь, что завтра вы уделите мне минутку и ответите на все интересующие меня вопросы.

– Почту за честь. – Легкий кивок, скорее всего, означал поклон. Я ответила улыбкой и вышла вслед за Верой.

На улице нас встретил привычный ливень. Хотя…

– Мне кажется, или дождь начал стихать? – Я бросила взгляд на Веронику. В темноте не разглядишь, но, кажется, она чем-то серьезно расстроена. – Что-то случилось?

Она довольно резко обернулась, будто только этого и ждала, и злым, срывающимся голосом принялась меня отчитывать.

– Случилось? Да! Случилось! Я весь вечер танцевала с каким-то толстяком, а он… ОН увивался вокруг тебя! Чего изволите? Вам не скучно? И почти не обращал на меня внимания!

Я изумленно нахмурилась. Если это обычная ревность, то… она здесь просто неуместна! Да и ей ли ревновать? Весь вечер она была в центре внимания! Влад подошел ко мне лишь раз. Второй раз он танцевал с ней. Так какие могут быть обиды?

Обескураженно пожав плечами, я начала издалека:

– Вер, если честно, Влад…

– При чем тут Влад? Вообще-то я говорила об Андруше, – раздраженно перебила она меня, вдруг перевела взгляд куда-то позади меня и испуганно ахнула: – Ой, Маш, это кто? Это что?

Я стремительно развернулась и тревожно уставилась на заколыхавшийся розовый куст.

– Где? Кто?

– Убежал.

– Да кто убежал-то? – Я едва удержалась от желания как следует потрясти подругу.

– Собака… или кошка… – Она растерянно взглянула на меня. – Но очень большая!

– Белая? – Я на всякий случай подняла с дорожки обломанную непогодой ветку и с еще большим энтузиазмом принялась разглядывать подступавшие к нам кусты. Мало ли! Главное, чтобы зверюга не напала!

– Вроде бы… Это что, местный питомец? – Почувствовав мой страх, подруга решительно потянула меня подальше от этого розария. – Или, может, еще один персонаж легенды?

– Ты даже не представляешь, насколько ты права! – Я отступала, по-прежнему не сводя глаз с роз, уже даже переставших качаться. А может, Веронике просто почудилось? – Хочешь, открою страшный секрет? Эти белые «котопсы» здесь сплошь и рядом являются пьяным дамочкам во время дождя или перед похмельем, что для тебя в обоих случаях сегодня актуально. Пошли домой, а?

Вера, видимо, наивно полагала, что я собираюсь открыть ей великую тайну, поэтому внимательно выслушала мою ахинею до конца, а когда поняла, что ее обманули в лучших чувствах, фыркнула, развернулась и торопливо направилась по дорожке, обиженно бормоча себе под нос:

– Да ну тебя! Я ей как подруге! Как человеку!!! А она…

Чувствуя между лопаток чей-то взгляд, я бросилась за ней.

– Вер, ну ты что – шуток не понимаешь? Если ты не заметила – мы в лесу. И здесь таких не то собачек, не то кошечек – миллион.

Не отвечая, она взбежала по ступенькам и возле самой двери стремительно развернулась.

– Миллион? Да этот зверь сидел и смотрел на меня так, словно я была его любимой хозяйкой или… едой! Слушай, мне все больше хочется уехать отсюда к чертовой бабушке! – Вера распахнула дверь, шагнула в наше пристанище и попятилась. – Господи! Вы кто?

Я вбежала следом и замерла на пороге. Возле мерцавшего багряной дымкой почти прогоревшего камина виднелся силуэт мужчины. Вероника ударила по выключателю, и комнату залил яркий свет.

Силуэт исчез, но зато открылся бедлам, не замеченный мною в темноте.

– Что здесь творится? Куда пропал тот мужик? – Вероника опасливо оглядела разбросанные вещи, прошла к обеденному столу, собрала с пола остатки пирога, осколки кружки и, внимательно изучив, сунула в мусорное ведро. – Эй, здесь кто-нибудь есть?

Пройдя к дивану, я подняла с пола раскрытый ноутбук. Экран тут же приветственно загорелся, сообщая, что сон прерван. Сон? Но прежде чем уйти, я его выключала!

Видя мое перекошенное лицо, ко мне подошла Вероника.

– Маш? Что-то случилось?

– Я точно помню, что выключила ноутбук! – буркнула я, вглядываясь в открывшуюся передо мной картинку рабочего стола. Работа – на месте. Файлы дневника – на месте, переписка с бабушкой тоже тут.

– Девушки? – с порога раздался мягкий голос Андруша. – Вы так поспешно ушли. Я зашел проверить, все ли в порядке, и пожелать добрых снов.

– Добрых снов?! Ты думаешь, после того, что мы здесь увидели, нам грозят добрые сны? – Верка развела руками. – Может, объяснишь, что на твоем таком замечательном гостином дворе творится?

Андруш окинул цепким взглядом бедлам и, закрыв на щеколду дверь, первым делом подошел к распахнутому окну. Захлопнув створку, он закрыл ее на защелку и обернулся к нам.

– Мария, кажется, я просил закрывать окна и двери! Мой гостиница стоит в лесу. Много звери! Белки! Запрыгивают в окна, а потом жильцы видят это! – Он обвел рукой беспорядок и укоризненно посмотрел на меня.

Я виновато потупилась.

– Да, говорил. Возможно, действительно всему виной белки?

– Хорошо! – А вот Вероника не собиралась так быстро сдаваться. – Пусть в беспорядке виновны мы с белками, но как ты объяснишь то, что, войдя сюда, мы увидели силуэт мужчины, а после того как включился свет, он исчез? Или это опять приходил душевнобольной Анатоль? Какая-то у него странная паранормальная шизофрения, не находишь?

Андруш развел руками.

– Видимо, тут сказалась ваша впечатлительность. Больше не буду звать вас слушать легенды, тревожащие ваши нежные души! И… кстати, у меня есть средство, способное унять все тревоги и страхи… – Не отрывая от Вероники взгляда, он легкой тенью скользнул к ней. Честно, я даже не поняла, как такой увалень смог так быстро оказаться рядом. Продолжая гипнотизировать, он обнял ее за талию, печально улыбнулся и вдруг пропел: – Ты – роза, распустившаяся в моем осеннем саду. Ты – майская птица, впорхнувшая в мое уставшее, зимнее сердце…

Губы Вероники тут же тронула влюбленная улыбка. Андруш склонился к ней, и я отвернулась, чтобы не видеть то, что за этим последует.

– А… здесь что, все мужчины подъезжают к девушкам с этой единственной фразой? На другие фантазии не хватает? – Демонстративно прошагав к дивану, я подхватила ноутбук и направилась к лестнице. Спокойно поработать здесь все равно не дадут, да и какая разница, где общаться с бабулей на интересующую меня тему.