Глава 29

Несколько следующих дней я просидела взаперти. Выбиралась только в расположенные рядом мастерские, где мы с хозяином дома и Марисом, неотлучно следовавшим за мной, возились с диванными пружинами, прикидывали, как сделать в отдельно стоящем флигеле центральное отопление, довели до ума дрезину и нижнюю часть офисных кресел. Борадис не расставался с каталогом паровозов — подозреваю, что он и спал с ним под подушкой. Занялись было резиной, но выяснилось, что дело это зело вонючее.

Озадачились менее пахучей задачей — выделением из привезенной в бочках из Лиарзы бурды керосина. Приготовили емкости с песком, лопаты, чтобы в случае чего потушить пожар, и стали эмпирически выяснять — что за пакость сочится со дна реки? Выяснилось, что эта дрянь горит. И дымит. Но на мазут совсем не похожа. Наша светлая. Вспомнила, как читала, что в Баку добывали когда-то белую — то есть очень хорошую, легких фракций — нефть. Может, это она и есть? Налили немного в бочку с водой. Подожгли. Плавает и горит. То, что надо! Интересно, а для ламп подойдет? Почему не попробовать? Попробовали, играя длиной фитиля и поддувом воздуха. Свет оказался ярче и ровнее, чем от свечей. И горело несравненно дольше. Берем!

Моя комната во дворце была почти готова. Трубы переделаны, двери перевешены. Даже аквариум, какой мне хотелось, был готов. Не хватало только диванов с креслами и письменных столов. Их обещали изготовить на следующей неделе. Как и цветные стеклянные плафоны для керосиновых ламп. Вот как мебель будет готова, тогда повешу занавески, расстелю ковры. И посмотрю — что вышло?

Пришло известие о гибели флота. Мне было искренне жаль родственников якобы утонувших моряков — но избежать этого момента было нельзя. Палэнис, которому стало лучше, принял соболезнования от посла Талисии. Который, впрочем, не преминул проверить сведения по своим каналам и даже прогулялся к морю, туда, где рыбаки нашли несколько обломков. Арвис сказал, что кэрт Саир полностью уверился в том, что все идет как надо. И вечером выпустил из посольства несколько почтовых голубей, которые, поднявшись в небо, повернули на восток.

Кстати, голубки унесли еще одну весть. Что поиски кухарки прекращаются, та просто не вернулась в город после похищения. Наверное, те, кто убил Лириада, позже оприходовали и ее. Только прикопали в другом месте. Я запрыгала от радости — хочу домой, к К-2! На свою личную кухню! Арвис посоветовался с кузнецом, и мужчины решили, что меня можно отпустить, но с одним условием — Марис будет ночевать внизу, в кабинете. Чтобы сопровождать меня всюду и охранять дом. Я покачала головой — вот что они делают? Сын кузнеца держался спокойно, но женская интуиция вопила — я ему нравлюсь. Каково будет парню лежать одному на диване, пялиться в потолок и знать, что в этот самый момент я занимаюсь любовью с другим мужчиной, эриналэ он мне или нет? Высказала это кузнецу в лоб. Борадис посмотрел мне в глаза:

— Марис сам хочет охранять тебя. Он знает, что ты — эриналэ маэллта. И понимает, как ты важна для Аризенты. Не отвергай его помощь. А хочешь отплатить хорошим — учи. Он у меня из всех самый умный.

Я подумала и кивнула.

На следующий день Палэнис попробовал встать с постели — и ему снова поплохело. Отнялась вся правая сторона. Теперь лиммэт лежал с перекошенным лицом и капал слюной на подушку. Впрочем, у двора были и иные темы для обсуждения. Например, за каким фигом троих придворных в темное время суток понесло в портовый квартал? Все же знают, как там опасно! Раздетые до нижних портков трупы с перерезанными глотками нашли на следующий день. Устроили облаву… но никого не поймали.

А тут еще после того, как стих шторм, народ отправился на рыбалку, за местным аналогом меч-рыбы. Шлюп с опытной командой моряков и тремя десятками придворных на борту отплыл поутру в сторону западных отмелей… и вечером не вернулся. Маэллт послал на поиски корабль, тот прочесал все отмели — ни обломков, ни шлюпа. Все как в воду канули. Ктулху скушал, ага.

— Так, генералитет чист, за армию и снабжение тоже можно теперь не беспокоиться. Сейчас тихонько сменю в крепостях гарнизоны — и будет порядок, — прокомментировал последние события Арвис. — И после случившегося никто не будет удивлен, что часть разъехавшихся по поместьям миэнов вновь вернется ко двору.

Мы снова сидели на моей узенькой кровати в мансарде. Я и сама не думала, что буду так рада сюда вернуться. Эх, вот какая из тебя, Машка, принцесса? Вечная студентка с учебником по матану и поварешкой — вот ты кто! Арвис ласково усмехнулся, чмокнул меня в нос и завалил на постель, придавив коленом. Нам снова было все можно, и, похоже, он твердо решил наверстать упущенное. Следующий час мы не разговаривали — не было ни нужды, ни возможности, ни сил. Да и зачем говорить о чем-то двум половинкам единого целого?

Потом, когда отдыхала рядом с ним в ставшей уже привычной позе на спине, Арвис сообщил:

— Знаешь, я отписал на твое имя поместье. Думаю, тебе там понравится. Ты же любишь сосновый лес и море? Считай это небольшим свадебным подарком.

— Лес? Море? Беру! А оно далеко отсюда?

— Нет, меньше дня пути. Мне тоже там нравится. Будет лето — поедем. Ты будешь гулять с большим животом по усыпанным белым ракушечником дорожкам между клумбами с синими дельфиниумами и читать мне вслух Хайнлайна, а я стану каждый день дарить тебе букеты. А по вечерам будем смотреть с берега на закат.

Услышав про живот, испуганно сглотнула. Ох, я ж сама попросила его подстраховывать меня от беременности лишь до тех пор, пока он не разберется с предателями. А он уже почти справился. И сделал все тихо и аккуратно, так, что даже осторожный, как лис, кэрт Саир ничего не заподозрил. Ну что, попросить повременить еще? Ведь мы вместе всего месяц. Или же пусть будет, что будет? Зажмурилась. Пусть! Представила себя беременной, в поясе невинности, обхватывающем безразмерный живот по экватору. Аки глобус. Чрево земное, как в «Арапе Петра Великого». Тогда нужны еще и подтяжки, чтобы конструкция не сваливалась. Из цепей. Титановых. Чтоб без автогена не разрезать! Теперь, поймав мою мысль, нервно икнул Арвис.

Через день на утренней проездке лошадь миэны Алиэсты испугалась выскочившего из кустов зайца и понесла. При попытке перепрыгнуть через упавшее дерево конь споткнулся, и миэна вылетела из седла. Лошадь не пострадала… а у несчастной девушки, которую маэллт доставил в дом дяди лично, на руках, оказалась сломана нога. К потерпевшей немедленно слетелся десяток подруг, и потянулись с соболезнованиями кавалеры. Паломничество продолжалось ровно до тех пор, пока пожилая фрейлина из свиты маэллиты Лиэры, посланная за вещами в замок, не наткнулась в шкафу на дневник с крайне любопытными заметками. Которые настолько возмутили пожилую миэну, что она донесла их и до маэллиты, и до остального двора. Все же, при всей свободе нравов, спать одновременно с двумя десятками разных мужчин, да еще и насмехаться над их интимными достоинствами, наивностью и влюбленностью, в Аризенте было не принято. Несколько дворян, не дожидаясь разговора с маэллтом, сами отбыли в свои поместья, оставив письма с извинениями и прошениями об отставке. Еще несколько пошли к Арвису каяться и стучать лбом об пол. С этими ему предстояло разбираться в индивидуальном порядке.

Капитан гвардии, узнавший, что делил свою нежную золотую голубку с Дианом и еще четырьмя лейтенантами, с горя запил и попробовал подать в отставку вместе с подчиненными. Арвис отставку не принял, а отправил гвардию целиком в приграничную крепость. На западную границу. Защищать там было особо нечего, но это дало возможность снять оттуда прежний гарнизон и усилить им одну из восточных цитаделей, заодно сменив сидевшего там ставленника Палэниса. А охрану замка взяло на себя получившее название «Серые альбатросы» новое подразделение, капитаном которого стал вернувшийся из ранней отставки черноволосый лиммэт Чивис. К делу новый капитан подошел серьезно, гоняя подчиненных на плацу и на стрельбище с утра до ночи, и похоже, что скоро «Альбатросы» превратятся в образцовый отряд.

Увы, несчастье, случившееся с племянницей, доконало лиммэта Палэниса. Однажды вечером, после визита посла Талисии, его хватил третий — и последний — удар. Врачи ничего не могли сделать. Торжественные похороны должны были состояться через три дня.

Я понимала, как тяжело дается все это Арвису. И насколько противно ему, целителю и доброму по натуре человеку, творить то, что он сейчас делает. И поддерживала его, как могла. Попутно напоминая, чтобы не забывал каждый день надевать бронежилет.

Арвис улыбался чуть грустно:

— Я защищаю сейчас тебя, маму, брата, наших будущих детей. Наконец, всю Аризенту. Так что не волнуйся, от угрызений совести не помру. Кстати, на похоронах посол Талисии наверняка захочет выразить мне соболезнование, обняв или пожав руки, как у них принято. А я его тихонько подлечу. Должен же я узнать, кем и как он планирует заменить Палэниса? А еще у него в роду есть слабость — больные колени. Если я слегка ускорю наступление неизбежного, думаю, странным это не покажется.

Вообще, мы оба нервничали. Ведь, если не просчитались, то талисийский десант вот-вот должен отплыть к Закатным островам и Зилли — через неделю начнутся зимние шторма. И все зависит от мастерства наших капитанов и удачи — смогут ли они сделать так, чтобы в Талисию не вернулся никто?

Известие о разгроме талисийских транспортов пришло через три дня. Наши девять парусников разнесли шедшие в сопровождении всего двух пушечных кораблей грузовые суда, набитые войсками, в мелкую щепу. И место столкновения было выбрано не случайно — холодное течение поворачивало тут на север, прочь от берега. Так что можно было быть уверенным, что не спасется никто. В моей голове не умещалось — как это так? — вот плыли почти две тысячи человек — и вдруг взяли и неожиданно умерли. Потом подумала, что не успел бы Арвис остановить отплытие нашей эскадры — и погибли бы наши моряки, лишь в чуть меньшем количестве… и успокоилась. Се ля вы, се ля вас.

Небольшой рыбачий шлюп доставил в Риоллею захваченного командующего талисийской эскадры и найденную на его корабле клетку с почтовыми голубями. Арвис решил использовать ситуацию по максимуму. Талисиец с мешком на голове — чтоб не увидел лишнего — даже не понял, что побывал на допросе. А в сторону гор улетела пара голубей, унося известия, что захват Большой Зилли прошел успешно, но Закатные острова еще сопротивляются и отступивший гарнизон даже пытается контратаковать. А потому кэрт Сираб просит прислать пару транспортов с подкреплениями, чтобы раз и навсегда показать наглым аризентцам, кто здесь хозяин.

Расчет оказался верен — из Талисии отплыли еще пять кораблей с живой силой. До суши они не добрались. А потом начались шторма…

Одновременно в Лиорту кружным путем — через южную границу и горы — ушли несколько караванов с теми беженцами, что хотели вернуться в свою страну и продолжить борьбу с захватчиками. Нагруженные так, что только уши торчали, мулы везли крупу, вяленое мясо, медикаменты, теплые вещи, фураж, боеприпасы и оружие. Делалось все в строжайшей тайне. Караваны сопровождали наши люди из созданных отрядов горных егерей.

Арвис был доволен — из мозгов кэрта Саира удалось выяснить, что до следующего миарэла — то есть нашего мая — Аризенте ничего не грозит. Дальнейшее будет зависеть от положения дел в Лиорте и воли шиарда.

Теперь я с тоской вспоминала о тех временах, когда дела ограничивались терками да шампурами, а по вечерам я качалась во дворе в гамаке и скучала.

Сейчас события неслись неуправляемой лавиной, а мы с Арвисом казались парой лыжников, отчаянно удирающих сломя голову и пытающихся не дать снежному валу себя догнать и накрыть.

Борадис припахал к делам еще пару дюжин родственников. Впрочем, это кузнецу не помогло — спал он по четыре-пять часов в сутки и все равно не успевал сделать всего задуманного. Поселившийся у нас в кабинете Марис всерьез заинтересовался химией и старательно штудировал вычитанные мной переводы учебника, которые сделал К-2. Закончив с учебником, упрямый сын кузнеца взялся изучать инструкцию по вулканизации резины и сувенир из другого измерения — отодранные подметки. Потом перешел к экспериментам. Первым успешным итогом стали тонкие куски чего-то, похожего на привычную резину. И ничего, что окраска была серо-бурой и малость неравномерной — я тут же вспомнила, что вот как раз из чего-то такого у нас делают прокладки в кранах. Марис вдохновился моей похвалой и пообещал сотворить мне к весне резиновые сапоги и шины к велосипеду. А я посулила ему раздобыть учебник за следующий класс.

С Аем мы встречались регулярно. Старший маэллт сумел достать и приволочь и обещанный мне фотоаппарат, и еще много чего. Кроме учебников и инструкций он осчастливил нас девятимиллиметровой «береттой» с большим запасом патронов и кулем того, что я сначала сдуру приняла за косхалву. Оказалось, Ай сумел через своих знакомых прикупить пластиковой взрывчатки. Я за голову схватилась — а если б это дело застукали правоохранительные органы? Ай пожал плечами, сказав, что сразу сплавил купленное в личный сон. Ищи — не ищи — не найдешь. Обалдеть! Это что, пространственный карман такой? А как ее взрывать-то? Вроде бы нужны еще капсюли и бикфордов шнур. Чувствую себя партизаном-недоучкой…

Кстати, старший маэллт продолжал по вечерам бриться. Интересно, это он к нашим встречам или у него привычка такая?

Комната во дворце была закончена. Вышло просто здорово — несколько эклектично, но все равно стильно. Как я и задумывала, чувствовался дух русского модерна. И, несмотря на поднебесную высоту потолков, получилось очень уютно. Процесс новоселья Арвис обставил по-своему — разогнал по делам всех пришедших со мной мастеров, запер ведущую в коридор дверь и уволок меня на кровать, уверяя, что именно оттуда — лучшая точка обзора помещения. Попутно выяснилось, что ключ от моего «пояса верности» он действительно носит на шее, на длинной цепочке. А еще оказалось, что мой эриналэ — заправский шантажист. Который не постеснялся остановиться в самый неподходящий момент, чтобы стребовать с меня обещание, что я согласна сюда переехать и ночевать тут всякий раз, как сам Арвис будет оставаться во дворце. Я дала слово подумать…

На самом деле мнение у меня уже сложилось. Да, покои получились прекрасными. И да, я обожала моего эриналэ и хотела проводить с ним, не расставаясь, двадцать четыре часа в сутки. Но нужно было учесть две вещи. Первая — сейчас нет ничего важнее обороны Аризенты и планирования летней военной кампании. И тратить время и силы на поездки из города и в город, дворцовые церемонии, примерки туалетов и прочую лабуду нам просто некогда. А вторая — хотелось бы предстать перед двором такой, чтобы миэны обоих полов не хихикали по углам мне вслед. Значит, после того как государство окажется в безопасности, мне нужно нанять учителей и разобраться в здешних правилах приличия, этикете, нормах поведения. Не то чтобы я собиралась всему этому следовать, но уж если нарушать что-то и ломать рамки — лучше делать это сознательно. То есть переезд стоило отложить до лучших времен.

Кстати, о покоях: придворным почему-то особенно понравился мягкий диван с пружинными подушками. Заказов на такую мебель Лэарис набрал столько, что, похоже, нам придется открывать отдельный матрасно-диванный цех. С мебельным салоном при нем.

Я чувствовала, что, кроме общей усталости и замотанности, Арвиса что-то гнетет. И даже представляла, чем это может быть. И, выбрав время после ужина, заговорила об этом сама.

— Арвис, скажи, ты думаешь об отце? Я права?

На меня посмотрели очень нехорошим взглядом.

Как солдат на вошь. Или Ленин на буржуазию. Или мисс Мира на сломавшийся ноготь. Типа — это мое личное пространство, и лезть сюда не рекомендуется. Ага! Как же! Напугал ежа голым задом! И нечего на меня рычать, дорогой!

— Давай подумаем вместе… есть у меня пара идей.

Теперь во взгляде появилась заинтересованность.

Это хорошо, что мои идеи так уважают. Что же, постараюсь не уронить марку.

— Вот слушай: первое, что нам надо узнать, — что с ним сталось, да? Думаю, все, что знает кэрт Саир, ты из его головы уже вытащил?

Арвис кивнул. Я постаралась поднять в его манере бровь — говори, мол! Вышло так себе — вторая бровь тоже куда-то поползла, хоть я ее о том и не просила. Но все же намек был понят, и мне сообщили, что Саир слышал, что пленного маэллта Денэриса перевели в Пьярант — столицу Талисии, близ которой находилась резиденция шиарда Биарсия. Там от маэллта вроде бы пытались чего-то добиться — не добились, — и что с ним стало дальше, Саиру было неизвестно. Лично он предполагал, что либо маэллт не выдержал пыток и умер, либо сидит в одном из каменных мешков в личной тюрьме шиарда.

Я обняла мужа:

— Думаю, скорее всего, второе. Слишком ценный заложник. И прикинь, какое смятенье можно внести, если в разгар войны заявить, что маэллт жив и находится в плену. И пообещать, что он станет наместником провинции Аризенты в составе объединенной Талисии. Слово «империя» у вас есть?

— Понимаю, о чем ты… Так что за идеи у тебя?

— Арвис, вот смотри. Сам поехать на выручку ты не можешь — если попадешь в плен, для страны это станет крахом. И сначала нам надо узнать точно, жив ли твой отец, где его держат, какая там охрана. А потом послать диверсионную группу. Думаю, люди вроде тех, кто перерезал глотки той троице в портовом квартале, вполне подойдут. Если дать им пару пистолетов с глушителями, они всю тюремную охрану вперед ногами вынесут!

— Не поверишь, но одним из тех, о ком ты сейчас спрашиваешь, был весельчак Тиабр, — усмехнулся Арвис, задрав бровь. Вот как у него выходит? — одна заламывается, а вторая остается на месте — непонятно. Но тоже так хочу!

Надо сказать, Арвис меня удивил. Тиабр? Вот на кого бы ни в жизнь не подумала…

— Так как ты планируешь выяснить, где держат отца?

— Надо найти повод пригласить сюда того, кто может это знать. Юбилей, Новый год, подписание какого-нибудь договора… Ясно, сам шиард не поедет. Но если повод будет весомым — пришлет кого-то важного. Что скажешь? А ты найдешь способ залезть этой шишке в голову! — Я с надеждой посмотрела на Арвиса. — Можно такое устроить?

— За пять минут такие дела не делаются… — задумался тот, притянув к себе мою руку и начав перебирать пальцы. — Но да, думаю, можно. Если я предложу договор о ненападении — они могут клюнуть. А торговаться Биарсий пришлет своего брата Вазилия — обычно шиард так и поступает… Но хорошо. Допустим, мы узнали, где искать отца. Допустим, даже смогли вытащить из тюрьмы. Но ведь побег сразу же обнаружат, и от погони ему не уйти — до границы полтора дня галопом. Как быть с этим?

— Знаешь, я почему-то подумала о воздушном шаре. Такого тут нет, а значит, никто и не ждет и в небо смотреть не станет. А нам и надо-то, чтобы ветер дул либо в сторону Аризенты, либо к морю. Наверняка же такое бывает? И шар, поднявшись лишь на двести метров, станет недосягаемым для луков и арбалетов… А если нет — тогда уж облить дворец этого чертова шиарда нефтью, подложить немного взрывчатки и устроить «Бабах!» побольше. Тогда и пропажу не сразу обнаружат.

Договорив, уставилась на Арвиса. Тот, в свою очередь, вперился в меня синими очами. Открыл рот. Закрыл. Потом все же заговорил:

— Мариэ, я часто просто не догоняю твоих мыслей. Но, как бы то ни было, я просто грыз себя за то, что не могу ничего сделать… а ты предложила нечто похожее на план. Спасибо. Мне стало легче.

Ну да… уж мысли у меня. Террорист-теоретик, одно слово.

Вечером, плавая в ванне, задумалась над еще одним занимавшим меня непростым вопросом. Тема была настолько скользкой, что спросить мнения Арвиса я просто не могла. Ибо касалась его брата, Аирунаса, который продолжал бриться и наряжаться на ночь, будто в ЗАГС собрался. Почему-то его поведение, абсолютно корректное внешне, меня напрягало. Как и то, что каждый раз по возвращении с наших ночных встреч Арвис просто-таки набрасывался на меня. Словно моему эриналэ нужно было подтверждение, что я никуда не делась, не разлюбила и принадлежу ему и только ему.

Плясать решила от двух точно известных мне фактов: я — эриналэ Арвиса и одновременно йоллинэ — говоря по-русски, сестра по духу — Аирунаса. Вот только непонятно, касается второе склада ума или черт характера? Или вообще чего-то еще?

И как подступиться? Мм-м… а если смоделировать ситуацию, примерив на себя? Итак, представим, что у меня есть сестра. Младшая. И вот однажды я, неустроенная, несчастная и одинокая, переходила улицу, задумалась не по делу не на том месте, и меня сбила машина. Не насмерть, но головой я стукнулась и сознание потеряла. И водитель отвез меня в больницу. Где позже, зайдя меня проведать, познакомился с моей сестрой.

А когда я, придя в себя, открыла глаза, то увидела черноволосого сероглазого парня с обалденной улыбкой, о котором всю жизнь мечтала и с которым судьба свела именно меня — ведь это я нашла его, с риском для жизни поцеловавшись с бампером! Есть только одно «но». Пока я валялась без сознания, можно сказать, была вне реальности по независящим обстоятельствам, сестра получила его любовь. А мне теперь остается лишь смотреть на то, как они держатся за руки…

Вот вопрос — а как бы я стала себя вести, осознав, что мне он тоже нравится? Ведь не скажешь сестре: «Прыгни-ка сама под машину, и будет тебе счастье! А этот — мой!» Но, однозначно, ему я постаралась бы показывать себя с лучшей стороны — в рамках, корректно, без намеков и ненавязчиво… но одевалась бы стильно и сексуально, перед встречами мыла голову и укладывала волосы, всегда приятно пахла. По-другому просто не смогла бы.

Угу. Вот и приехали. Ведь так себя Аирунас и ведет. Кстати, интересно, что у него за парфюм? Хороший…

Выходит, если мерить на себя, я ему нравлюсь. И, по справедливости, он меня и нашел, выдернув из родной реальности. А еще, по логике, если я гожусь в эриналэ одному, то подойду и второму. И тут, в этой Риоллее, если кто-то с кем-то спит, но общих детей нет, оба считаются еще свободными.

И тогда становится понятным поведение Арвиса. Внешних поводов для ревности вроде бы нет… но страх потерять меня все равно будет грызть его до тех пор, пока брат не найдет свою собственную половину.

Тогда лезет еще парочка вопросов. Первый — не получится ли так, что, решив, что продолжение династии — государственное дело, Ай попытается меня забрать себе? Нет тут никаких хитрых законов на этот счет? Ведь род маэллтов действительно важен для страны. И хотя гены у Арвиса и Ая одинаковые, но Ай сейчас проходит свое испытание, и вроде бы пока успешно. А насчет пригодности к правлению Арвиса не ясно ничего. А второй — станет ли Ай ухаживать или будет пробовать использовать подвернувшиеся ситуации, если такие сложатся? Лично я бы не стала. Но он — мужчина, а их извилины — темный лабиринт несуразностей, где накачанные тестостероном минотавры стадами бегают. Ни одной женщине в голову бы не пришло придумать регби или пихнуть под капот автомобиля двигатель мощностью в двести пятьдесят лошадей — у первых самолетов столько не было! Так что чудес можно ждать самых странных.

Выходит, надо держать ухо востро, поводов не давать, на встречи одеваться по-домашнему, но корректно, с воротником до подбородка. И надеяться, что со временем все утрясется и рассосется…

Вздохнула. Ох, не нравится мне этот марлезонский балет… не к добру это.

Кстати, а чего это я сама вдруг внеплановой головомойкой занялась? Не с того ведь, что сегодня предстоит очередное ночное рандеву?

Нырнув под воду, огорченно забулькала…

А вынырнув, решила, что нечего о ерунде думать. Большой огонь себя покажет. Или не покажет. Вот тогда и будем в пожарных играть. Или не будем.