Глава 15

В тот же день Женька едва не пожалела о своем возвращении.

Для начала соседка по площадке обозвала бомжарой и спросила, по каким вокзалам ее носило, пока мать с отцом с ума сходили. Затем бушевала мама, разнося ее безалаберность, редкие эсэмэски, что укатила на юг неизвестно с кем, и бесилась оттого, что дочь снисходительно помалкивает. Потом отец, по велению дражайшей половины, выказал свои претензии, поглядывая сочувственно. Он, похоже, полагал, что личная жизнь дочери опять не удалась, и, пока жена не видела, сунул Женьке шоколадный батончик.

– На мать не обижайся, – просительно сказал он. – Мы волновались.

– Да ладно, пап, я понимаю.

Через пару дней семейные страсти улеглись, Женька отмылась, отоспалась и приступила к вызволению Кощея.

Первой мыслью было съездить за город, вырезать идола и построить капище. Второй, что она не сумеет, зато в «дурку» заберут как нечего делать. Поиск в Интернете дал очень мало. По крайней мере, к Михаилу Николаевичу выложенные там инструкции казались неприменимыми.

Каждый раз, когда что-нибудь падало или расплескивалось на пол, Женька быстро шептала: «Тебе, Чернобог». Она даже сходила в поликлинику и взяла направление на анализы крови.

Бедная медсестра, набиравшая кровь по старинке, иглой, а не шприцем, была вынуждена подтирать кровь с пола, так как Женька в самый ответственный момент дернулась, игла выскользнула из пробирки, и закапало на плитки.

– Тебе, Чернобог, – пробормотала Женька.

– Что? – переспросила медсестра.

– Говорю, голова закружилась, – пояснила Женька.

Любой порез воспринимался на ура, и, пока капли падали на пол, шептала любимую фразу. Иногда даже специально колола палец, и отец всерьез начал заговаривать о визите к психологу.

Грохнуть в честь Михаила Николаевича птичку у нее не хватало духа, но самая вкусная часть приготовленной мамой курицы, к радости окрестных собак, неизменно отправлялась за окно, все с теми же словами. То же с вином. Помня, как сильно Кощей ценил хорошее вино, Женька покупала раз в две недели бутылку и распивала ее с отцом, играя в шашки, пока мама дежурила вечерами. Папа вскоре привык, что дочь перед тем, как отпить, плескала пару капель на пол, что-то бормоча. Он даже стелил специальный коврик, чтобы на паркете не оставалось пятен, и списывал странное поведение любимой дочери на отсутствие личной жизни.

– Пап, – отвечала Женька, стоило ему завести разговор на тему молодых людей, – да есть у меня принц на белом коне, успокойся. Только на фиг он такой сдался?

Текли дни. Лето перекочевало в осень, осень, как и положено, в зиму, и жертвы Чернобогу все больше напоминали навязчивую идею. Женька окончательно отчаялась узнать что-либо о Кощее.

Тому тоже приходилось невесело. До него доходили почти все жертвы, но, чтобы вырваться из подвала, их было явно недостаточно. По крайней мере, он, хоть ненадолго, переставал страдать от голода и жажды. И вдобавок, теперь развлекался еще и сменой времен года.

Решив, что все бесполезно, Женька, скорее в силу привычки, бормотала заветную фразу, и даже начала проговаривать ее на улице, в надежде что где-то рядом кто-нибудь что-нибудь уронил или расплескал. А может, и убил. Хоть таракан, и то жертва.

Наступил Новый год. В эту ночь Женька оторвалась, роняя на пол все подряд, к ужасу мамы, и расплескав на коврик в общей сложности около литра вина и стакан папиной водки, пока никто не видел. Даже компот тети Светы был принесен в жертву.

В праздники она, порывшись в Интернете, отыскала адрес и поехала на скотобойню. После долгих расспросов и презентации горячительных напитков Женька отыскала человека, работавшего на забое скота.

Выложив почти всю свою новогоднюю премию, она попросила произносить слова «Тебе, Чернобог» на протяжении всего дня, пока бедные коровы превращаются в мясо. По сотне за слово.

– Я просто курсовую пишу, – торопливо поясняла Женька, держа на виду веер тысячных купюр и демонстрируя старый студенческий билет.

Мужчина кивнул и взял деньги.

– Я проверю, – пообещала Женька.

– Валяй, – лениво согласился мужчина.

Пришел февраль. Разбирая документацию на работе, Женька искоса наблюдала, как за темным окном падают хлопья снега и на карнизе нарастает снежная шапка. Рабочий день закончился два часа назад, но конца бумагам видно не было. Нервы окончательно сдали, и девушка со злостью швырнула папку на стол.

– Да пошло оно все!

– Володина, что с тобой? – донесся строгий голос начальницы.

– Ничего! – огрызнулась Женька.

– Переутомление, – вынесла свой вердикт Людмила Юрьевна, человек строгий, но справедливый. – Иди-ка ты, Володина, домой. Завтра возьми за свой счет и отдохни.

Не говоря ни слова, Женька накинула куртку, подхватила сумку, выскочила из офиса и, ссутулившись, спасаясь от снега, двинулась к метро.

Вдруг прямо перед ней вырос человек, и Женька уперлась взглядом в ботинки.

– Наконец-то, – раздался голос. – Я уже заждался.

Не веря своим ушам Женька медленно подняла голову. Сперва дорогие ботинки, затем черные джинсы, толстый серый свитер, черное распахнутое полупальто, а вот и знакомое улыбающееся лицо.

– Ми… Ми… – слова застряли в горле.

– Михаил Николаевич, – без задней мысли подсказал Кощей, слегка уязвленный тем, что его имя так быстро забыли.

В ответ Женька со злостью толкнула его в грудь обеими руками, и Кощей был вынужден отступить на шаг.

– Я столько сделала! – заорала Женька. – Я так за вас переживала! Так старалась! А вы опять издеваетесь?

Она бросилась вперед и со всей силы замолотила Кощея по груди кулаками. Особого эффекта это не произвело. Он просто обнял Женьку, поцеловал в макушку и весело проговорил:

– Я просто не так понял. Ну прости меня, детка.

– Евгения! – рявкнула в свитер Женька.

– Женечка, – с чувством согласился Кощей.

Услышав, что он наконец-то назвал ее по имени, Женька как-то сразу сникла, успокоилась и плотнее прижалась к Кощею.

– Я ждала. Как вы? – спросила она.

– Твоими молитвами, – серьезно отозвался Кощей. – Только благодаря им.

– Значит, я справилась? – рискнула уточнить Женька.

– О да! Не сомневайся, – заверил Кощей и предложил: – Пойдем в машину, холодно здесь.

Только теперь, отстранившись, Женька разглядела, что он все еще худой до невозможности, пальто висит как на вешалке, а на висках, без всякого картита, появились лишние седые пряди.

– Идем, – Кощей обнял ее за плечи и повел к обочине.

Пискнула сигнализация, Кощей убрал брелок и, обойдя капот, открыл перед Женькой дверь черного «БМВ».

– Вам подходит, – оценила девушка, взобравшись на переднее сиденье.

– Благодарю, – с улыбкой поклонился Кощей.

– Ваша?

– Можно и так сказать. Собственность фирмы.

Он сел на водительское место, захлопнул дверцу, включил в салоне свет и печку и зябко потер руки. Похоже, после плена он стал более чувствителен к холоду.

– Как поживаешь? – спросил он, дуя на пальцы.

– Ничего так, нормально. – Женька робко поглядывала на Кощея, все еще ожидая, что он исчезнет как мираж, и это будет доказательством ее собственного безумия.

Но Кощей не исчезал. Он протянул руку, включил радио, настроенное на какую-то классическую волну, и опять обернулся к Женьке.

– Спасибо. Без тебя я бы не вырвался еще очень долго.

– Это точно вы? – подозрительно осведомилась Женька.

– Проверь.

Женька робко взяла его за руку. Рука оказалась прохладной и настоящей.

– Вы, – постановила девушка. – Это здорово. Вас долго не было.

– Да я вырвался всего три недели назад. Знаешь, дет… хм… э… Женечка, – имя прозвучало непривычно, и оба поежились. – Такую жертву, как стадо коров, мне давно не приносили. Как тебе удалось?

– Природное обаяние, – в лучших традициях Кощея отозвалась Женька и рассказала, как все было.

– Не перевелись еще честные люди, – заключил Кощей. – Ты деньги какой рукой передавала?

– Правой, а что? А. Понятно. Опять кольцо, да?

– Соображаешь, – похвалил Кощей и на секунду обнял за плечи. – Эх, даже не знаю, что бы я без тебя делал!

– Вы рассказывайте, как выбраться сумели, – велела Женька.

– Что там рассказывать? Принял жертву, рванул посильнее, цепи сорвал, дверь выбил, все как обычно. Достал зеркало, кстати, отличная идея, и Эвелина вызвала для меня ковер.

– Прямо как такси, – заметила Женька.

– Есть такое. Вернулся я в замок, покормил духов и, пока они наводили порядок, попал в лапы к Эвелине.

– Тяжко пришлось? – посочувствовала Женька.

– Не то слово! – заверил Кощей. – Две недели на курином бульоне, кашки какие-то, травы, без курева… Кошмар! Если б не сбежал, она б меня до смерти залечила.

Против воли Женька хихикнула, и Кощей продолжил рассказ.

– Перебрался сюда и начал тебя искать.

– Что, правда?

От удивления Женька отодвинулась от Кощея и уставилась во все глаза.

– А то!

– Тогда чего так долго? – воинственно поинтересовалась Женька.

– С помощью кольца тут не найдешь, в этом мире оно по другому работает, пришлось пробивать по собственным каналам. Оказывается, в Москве несколько десятков Володиных Евгений Александровн, подходящих по возрасту! Позавчера узнал, где ты живешь, но на дом явиться не рискнул.

– Это правильно, – горячо заверила Женька, представив реакцию родителей.

– Вчера мне доложили, где ты работаешь, и вот сегодня я здесь.

– Хорошо, – облегченно выдохнула Женька.

– Слушай, – оживился Кощей. – А поедем-ка мы с тобой в ресторан! Встречу отпразднуем.

– Куда? – Женька решила, что ослышалась.

– В любой, какой назовешь, – неверно истолковал вопрос Кощей.

– Нас в таком виде не пустят, – заметила Женька.

– Я тебя умоляю! Хочешь поспорить?

– Нет, – решила Женька. – Лучше поедем в «Ростикс». И вы отъедитесь, и поговорить спокойно сможем. Пива попьем. А в ресторан как-нибудь в следующий раз.

– Как скажете, мисс, – весело отозвался Кощей. – В следующий так в следующий.

Он завел машину и, закинув руку на спинку кресла, повернулся и принялся выруливать на задней передаче.

– А как там в царстве?

На Женьку накатило состояние покоя, и вновь всплыли мысли о Елисее.

– Нормально все, – отозвался Кощей, выезжая на дорогу. – Забава с Первоцветом помирились, хотя скандал был изрядный. Твоя работа?

– Ясен пень, – хмыкнула Женька. – Я Илье накапала. А не будет огрызками кидаться и на кол сажать!

– Отличный ход, – одобрил Кощей, переключая скорость. – Елисей, кстати, тебя все еще ждет.

Машина неслась по Садовому кольцу, и жизнь, похоже, начала налаживаться.

– Забыл спросить, – хлопнул себя по лбу Кощей. – Ты в курсе, что дебет должен быть справа?

– Слева, – поправила Женька и осторожно согласилась: – Допустим.

– Отлично. Пока я здесь отсиживаюсь, иди ко мне на фирму бухгалтером.

– Я подумаю, – отозвалась Женька. – И хочу напомнить, Михаил Николаевич, что вы собирались увеличить мне жалованье.

– Точно, – кивнул Кощей. – Хорошо напомнила.

– Обращайтесь, Михал Николаич, – высокомерно заявила Женька, развалившись в кресле.

– М-да, не подвело колечко, – пробормотал себе под нос Кощей и прибавил скорость.