Книга: Ловушка для личного секретаря
Назад: Глава 30
Дальше: Глава 32

Глава 31

Спускалась по лестнице Илли тихо, как мышка, – хотелось посмотреть на рассвет родного мира, просто постоять у окна. Но едва спустилась до середины лестницы, ведущей на первый этаж, сзади хлопнула дверь, тихо зашлепали мягкие тапочки матери. Девушка еле заметно нахмурилась: вроде не помнилось ей, чтоб раньше она слышала ее легкие шаги, да и угадывать, кто именно идет, не умела. Приостановилась, подождала, пока тапочки, халат, а затем и сама Элинса появятся в просветах перил.
– Илли, ты кушать хочешь? Я сейчас. Только не выходи на улицу.
– Я еще помню, как открывается холодильник, – тихо пробурчала девушка, отвыкшая за четыре года от такой неусыпной заботы.
Нет, приятно, конечно, слов нет, но как-то совестно. Да и мать так выложилась, сначала вытаскивая их, потом помогая раскрыться. А она, совершенно здоровая, отдохнувшая, что, молока себе не нальет?
Илли спустилась в небольшую, продолговатую прихожую, сориентировалась в дверях – вот это столовая, там гостиная, они немного вечером перед сном посмотрели телевизор, от которого она как-то отвыкла. Впрочем, и раньше особой привычки не было. А вот это кухня, решительно распахнула девушка наполовину застекленные двери и прошла в свободное помещение. Она уже успела заметить, что дом был заставлен мебелью по минимуму. Причем, даже по ее неискушенному мнению, самой простой и недорогой. Пластиковые табуретки, такой же столик… резкий контраст между большим домом и хорошей, незнакомой техникой.
– Может, тебе омлет сделать? Ты сейчас должна хорошо кушать, – мать вошла в комнату через минуту, ловко поставила на плиту сковороду, достала продукты.
– Мам, я что-то не пойму: мебель у вас простая, а плита, по-моему, дорогая… Вы очень бедно живете?
– Нет, что ты! Просто плита и остальная техника шли вместе с домом, это же элитный поселок. Нам такой дом великоват, но других в продаже не было, а папа твердо решил устроить нас побезопаснее. Тут чужие не ездят, на воротах охрана, камеры. Правда, соседи все более богатые люди, но Хингред им сказал, что мы из Австралии и живем временно, пока я поправлюсь… сама понимаешь, изобразить в нужный момент приступ мне проще всех. Вот они и не навязываются со знакомством. Но по-своему ценят, что мы люди тихие и неконфликтные. А деньги мы не тратим на дорогую мебель, потому что на все, что остается, покупаем золото. Но не в магазинах, а у ювелиров или в ломбарде. Апи ведь нельзя обмануть, она сразу видит, если монета из свинца и лишь чуть покрыта сверху слоем золота. Ну вот омлет, вот кофе… что, не пьешь? А я привыкла… придется взять с собой зерен. Тогда молоко, сырки, что еще хочешь? Папа сегодня съездит с Апи в магазин, это близко, привезет запас продуктов, чтоб больше никуда не ходить. Мы решили… нужно быть в последние дни поосторожнее.
– Вам кто-то угрожает?
– Нет, но мне кажется, что одна из жительниц поселка нас узнала, вернее Хингреда. Я, конечно, сразу же добавила ему седины и цвет лица сделала светлее, но смотрит она очень подозрительно. И даже зло. Лечила я ее три года назад, еще в старом доме мы жили. А она через неделю мне старую кошку привезла, любимую. Ну ты же понимаешь, мы животных любим, но у меня тогда двое детишек больных были на очереди… хотя за них двоих мы и половины того не получили, что она предлагала, чтоб вылечить кошку. Я и так тут работаю больше, чем в нашем мире, у нас травницы, лекари, маги, эльфийские зелья… а тут лекари не стесняются пациентов обманывать… лекарства выписывать, какие вовсе не нужны. Ох, прости, заговорила я тебя. А что тебе снилось? Я чувствовала, как ты во сне плачешь.
– Что мне еще могло сниться, – печально глянула на мать Илли, – кроме Канда? Как будто он скачет… куда-то, ночь, темнота, а за ним кракен… я же тебе рассказывала… Просто сердце во сне от страха оборвалось. А потом конь споткнулся, и он упал… а кракен на него прыгнул… и тут вдруг вспышка, и я проснулась.
– Держит тебя тот мир, признал своей, – загадочно буркнула Элинса. – Доедай, да пойдем в мансарду. Я ведь тебя специально там поселила, подальше от всего, что отвлекает. Ты пока в себе не разберешься и все не прочувствуешь, к природе соваться не должна. В тебе и так живица гуляет. Нам бы сейчас скалу повыше или башню… и чтоб ни людей, ни воды вокруг… Но чего нет, того нет, вставай, пошли работать, если хочешь своего принца побыстрее увидеть.
– Хочу. И домой тоже хочу… Вот смотрела вчера телевизор и вспоминала сады и поля в цвету… Я и правда там себя своей чувствую.
– Спасибо… дочка, – вдруг смахнула светлую слезинку дриада. – Я ведь иногда подглядывала… когда ты у зеркала стояла. Изредка… больно уж душа болела.
– Мам…
– Так, – возмущенно воззвал от дверей голос Лиры, – а вы не думаете, что в доме еще дриады есть? И что они спать хотят? А я, дурочка, еще радовалась, что мы не эмпаты! Но почему мне никто не сказал, что я не буду чувствовать радости или горя, зато буду чувствовать, когда в соседней комнате кто-то кусает себя за палец? И у меня будет ночью сжиматься от боли сердце, потому что кому-то снятся прекрасные принцы?!
– Потому что ты еще не доцвела и не умеешь отключать ощущения чужого тела. Но это даже хорошо, что ты проснулась – быстро ешь и идем в мансарду. Я отдохнула и вполне могу снова открыть малый круг.
– Ладно, – сразу сдалась Лира, – кофе выпью и приду. Мне и самой вчера понравилось… сразу стало понятнее, что к чему.
– А я пока ничего не поняла, – несчастно призналась Илли, и родичи встретили это признание дружным смехом.
– Юмористка. Я уже четвертый месяц мучаюсь, а она хочет за один день! – с превосходством сообщила младшая и, нагрузив на тарелку чашку с кофе и кучку кексов, направилась к двери. – Вперед!

 

– Вот письмо, прочти, – Бенгальд бросил свиток брату и незаметно зябко передернул плечами.
Рань какая, спать бы еще и спать. Ну вот зачем они так срочно нужны во дворце, просто показаться матушке, что живы? А все его обязательность, не нужно было ночью отчет посылать… выспался бы, потом послал. Но, с другой стороны… не послать было нельзя. Махей точно указал, где находился особняк, в который его отправил Агдесар. Замечательное местечко, недалеко от границы с Тригоном, на берегу горного озера. Саткен, маленький тихий городок, где живут в основном камнерезы и ювелиры, а дальше в горах начинаются владения гномов.
– Надеюсь, у них важные причины, – прищурился Кандирд. – Я не бабочка – летать по стране туда-сюда. А через зеркало нельзя пройти?
– Уордес послал вестника, попытался договориться. Но путница заупрямилась. Сообщила, что делает такое только в самых редких случаях.
– Ну, нет так нет, – младшему принцу вспомнилось, какой утомленной и изможденной выглядела девушка, служившая колдуну, и как Хингред прятал мать Илли, чтобы колдуны не заставляли ее ходить путями отражений, и твердо объявил: – Они ведь тоже люди и устают от этого. Раз сказала «нет», значит, едем верхом.
– Идите быстрее, она согласна! – ворвался в комнату маг. – Только шамана отказывается вести наотрез. Я с ним останусь, сам привезу. Но кое-что он все-таки сказал. Ваш колдун обманул главного шамана. Выменял ценный артефакт, а подсунул одноразовый амулет. Вот они его и ищут, чтоб забрать.
– Немедленно пошли сообщение по всем крепостям. Пусть ловят гоблинов, доходчиво объясняют, что колдун сгорел, и выпускают, – на ходу сориентировался Бенгальд. – Иначе они всей ордой придут.
– Махей где? – надевая капюшон, припомнил принц.
– Здесь я, господин, – калека смотрел тревожно, ожидая, что ему прикажут ехать в телеге.
– Быстро сюда, – Кандирд, как стул, переставил селянина ближе и, набросив на него балахон, уставился в зеркало.
– Трое мужчин, – вежливо сказал Уордес, и через минуту принцы стояли в одной из гостиных королевского дворца.
– О! – восхитился его третье высочество. – А я думал, мы окажемся в цитадели. Большое вам спасибо, сеньора, я у вас в долгу.
– Что с этим человеком? – женщина пристально смотрела на Махея.
– Его держал в рабстве тот колдун, Агдесар. Если вас это порадует, он погиб, я сам видел сгоревшие кости. Вот о судьбе путницы, которая была с ним, ничего не известно. Мы надеемся, что она жива.
– А она и так жива, – с превосходством усмехнулась женщина и властно указала селянину на укрытый вышитым покрывалом диван. – Ложись туда.
– Вы что, госпожа! – перепугался селянин. – Я на такую красоту и смотреть боюсь.
– Делай что тебе говорят, – приказал от двери голос ее величества. – А если боишься запачкать, накрой балахоном.
– А может, я лучше на пол?
– Ложись на пол, – насмешливо согласилась дриада, – но будешь мне должен за то, что я наклоняюсь.
– Эх… – Махей стащил балахон и расстелил по дивану, потом с чрезвычайной осторожностью прилег.
– Мы не будем вам мешать, ждем в соседней комнате, – королева знаком поманила сыновей. – Идемте, я пока расскажу важные новости.
Однако сразу королева никуда не пошла. Едва притворились створки двери, порывисто обернулась к младшему и со всей силы обняла его. Прижалась к груди, спрятав лицо в замшу походного колета, и беззвучно затряслась в безудержных рыданиях.
Кандирд на секунду растерялся, потом бережно стиснул плечи матери руками, забормотал ей в макушку несвязные слова успокоения, с неожиданно острым раскаянием начиная понимать, что совершенно не знает своей матери и даже близко не представляет всей глубины ее материнской любви.
А еще вдруг обнаружил, какая она, оказывается, маленькая и хрупкая по сравнению с ним, а у него почему-то накрепко засело воспоминание, что мать больше, сильнее, увереннее и надежнее. Непрошено всплыли яркие воспоминания детства, теплые руки матушки, так надежно обнимающие сидящего на ее коленях малыша, пока лекарь вытаскивает из пятки невероятно толстый осколок стекла, ее восхищенно-гордый взгляд, когда он в двенадцать лет впервые выбил в тренировочном бою деревянный клинок из руки Бенга… Того самого Бенга, что стоит сейчас рядом и, расстроенно пыхтя, пытается внушить матери, что королевы не плачут.
Мать в последний раз всхлипнула и попыталась отстраниться, но Канд не позволил. Легко подхватил ее величество на руки и понес в ближайшую гостиную. Распахнул дверь ударом ноги, усадил королеву на диван, налил бокал воды и бережно подал ей.
А пока она пила и смятенно стирала с лица остатки неподобающих королевам деяний, сел на ковер у ее ног, подтянул к груди одно колено и, обняв его руками, задумался: как же это произошло, что он все забыл… Нет, не то чтобы забыл, а как-то постепенно обманулся ее искусной игрой в строгую и беспристрастную королеву, и хотя всегда был уверен и в семье, и в матери, но в какой-то неуловимый миг это чувство стало скорее уверенностью союзников, чем истинно любящих родственников. И вот теперь вдруг осознал, как ему не хватало именно этой откровенности чувств, не прикрытых этикетными улыбками и вежливыми поклонами. И твердо решил: пора все это ломать, пока она снова не надумала, что быть королевой важнее, чем его любимой матушкой.
– Что ты хотела нам сказать? – мягко спросил Интарию Бенгальд, начавший подозревать, что королева не просто так вытащила их сюда, пока спят его величество и наследник.
– Матушка просто волновалась… – непримиримо отрезал младший. – Имеет право.
– Спасибо, ваше высочество, – со смущенной улыбкой потрепала его волосы мать, – и прости меня… это я виновата. Если бы я сидела где меня посадили, она бы тоже никуда не пошла.
– Матушка, – сразу сообразил, о чем она переживает, Бенгальд, – если бы все клали подушку там, где могут упасть, мы бы уже утонули в подушках. Не нужно себя винить, вы волновались за нас и отца… я даже не надеялся, что две такие непоседливые красавицы останутся мирно читать бумажки.
– Правильно, – поддержал брата Канд, – а остановить ее было невозможно… она была под подчинением. Он и на меня бросил…
– Но ведь на тебе артефакт? – насторожился Бенгальд. – От ментальных приказов он защищает?
– Я притворился, что попался, – нехотя признался Кандирд и еще мрачнее добавил: – Хотя Илли, по-моему это поняла… и ужасно рассердилась.
– Правильно сделала… – сразу посерьезнела королева. – Я вам не успела рассказать… Когда мы с королем это обсуждали, то вспомнили ее рассказ, про страшное оружие ее мира… которое может махом уничтожить целый город. А потом вспомнили… Бенг, ты рассказывал, Хингред произнес на прощание: «Не забудь про знак». Вот если все это сложить и предположить, что Хингред с женой предусмотрели вариант, когда придется ее срочно забрать…
– …то можно допустить, чего так испугался колдун, – подхватил Бенг, – что разом выставил всю защиту. Уордес, маг, который был с нами, сказал, что там уровень магии насыщен как в источнике, но быстро гаснет. А от колдуна осталась кучка сгоревших костей и оплавленных камней. Уордес решил, что магистры захотят изучить их, и собрал. Уместилось в среднюю шкатулку.
– Я не про колдуна, – вздохнула ее величество, – а про Илли. Колдун же хотел получить ее мать? И наверняка намеревался заставить Илли ее позвать?
– Не наверняка, а точно, – нахмурился принц. – Она сказала колдуну, что сделает все, как он хочет. А когда меня отправляли, маги потребовали, чтоб она стояла рядом, вот тут он меня обездвижил. Путница потребовала, чтоб я не мешал. А Илли… сказала, что помашет им ручкой, чтоб поверили… что она в порядке.
– И помахала… условным жестом, – усмехнулся главный прокурор. – Конечно… это был большой риск… колдун мог догадаться…
– Ты Илли плохо знаешь, – с грустной гордостью сообщил младший. – Он и заподозрил. Ехидно так спросил, как она собирается махать… а она сказала: покажи, как можно. Он и показал… и она так и махала. А я тогда ничего не понял. Сегодня же пришли мне человека, который сможет меня этому научить.
– Ты же и мечом договоришься!
– Надо же, какой злопамятный. А вот теперь хочу не только мечом.
– Вот о мече я и хотела поговорить, – перебила их королева. – Кандирд, ты собирался остаться в крепости и гоняться за гоблинами?
– Бенг доложил? Ну понятно, кто же еще? Понимаешь, матушка, просто я не хочу сейчас возвращаться к себе, а мотаться за Бенгом его адъютантом мне как-то не по рангу.
– Гоняться за гоблинами тебе тоже не по рангу, – решительно отрезала мать, – у Ангирольда хватает полковников и генералов, которым давно пора себя показать в деле и получить новые чины.
– Резонно, – прищурился третий принц. – А почему мы советуемся по такому вопросу в таком составе? Кто-то имеет другое мнение? Отец? Или Анг? Решили отправить Кандика развеяться, чтоб не тосковал?
– Все-то ты знаешь, – едко сообщил от двери его величество, прошел к креслу жены, заглянул ей в лицо, нежно поцеловал в висок. – Ну когда ты перестанешь так за них переживать и брать на свои плечи их проблемы?
– Не нужно ругать матушку, – немедленно вступился младший, – она хочет как лучше. И правильно делает… она же мудрее нас.
– Вот, дожила наконец, – нежно потрепав волосы младшего, пошутила королева, – сыновья защищать начали.
Еще недавно Кандирд незаметно отстранился бы – что за нежности, он же давно взрослый. Но теперь только довольно прищурился и потерся о руку матери, как сытый кот. Ему вдруг стало предельно понятно, что нет в этом ничего детского – показать всем, что он не просто ценит ее как мудрую королеву, а обожает как нежную матушку, ту сильную и надежную, что всегда умела унять обиду одним словом, а боль – прикосновением, хотя она и не магиня.
– Ты права, – сказал он вслух, – это было неверное решение. А что я буду делать здесь?
– А вот это мы сейчас обсудим, вставай с пола и садись за стол, – весело ухмыльнулся его величество. – Я намерен потребовать чай. Не нужно пугать слуг.

 

Однако немного раньше слуг в гостиную уверенно вошла путница, и за ней осторожно семенил Махей. На его лице цвела та незабываемая смесь счастья, неверия и изумления, какая бывает только у людей, внезапно получивших в дар что-то невероятно долгожданное и прекрасное.
– Вы хотели мне что-то сказать, ваше величество?
– Присаживайтесь к столу, – учтиво пригласил дриаду король и посмотрел на Махея. – А тебя сейчас проводят на кухню и накормят. А потом мажордом объяснит насчет работы.
Селянин только кланялся, не в силах сказать даже слова, и определенно боялся, что сейчас его потрясут и окажется, что все произошедшее только сон.
Он бочком выскользнул в дверь, и Кандирд не стал спорить, но когда служанки принесли подносы с едой, строго приказал одной из них передать мажордому, что селянина по имени Махей нужно накормить, устроить при конюшне и сказать, что его отправят в восточный дворец как только подвернется оказия.
– Он так тебе нужен? – поднял бровь его величество, едва за прислугой закрылась дверь.
– Я ему пообещал, – пожал плечами Кандирд, наливая себе молоко.
– Тогда другое дело, – легко согласился король и повернулся к путнице: – Сеньора Ленора, у меня к вам предложение. Так получилось, что до недавнего времени я не задумывался про беды дриад, и это мне укор как королю. И теперь я считаю себя в ответе за все причиненные вам неприятности. Хотя я плохо осведомлен о том, как помочь дриадам, как их найти, как спасти… но горячо желаю сделать все, что в моих силах, чтоб защитить ваших сестер. Для начала я намерен издать указ и выделить дриадам замок, или поместье, или дворец… что именно и где это будет расположено, решать вам. Исходя из ваших предпочтений, вкусов и вопросов безопасности. Также вам будет предоставлена охрана, самые лучшие воины и опытные, проверенные офицеры.
– Чем мы должны будем отплатить за такой дар? – Сеньора вовсе не пришла в восторг от такого предложения.
– Ничем. Я уже понял, что своим небрежным отношением к этому вопросу нанес вам огромный вред, и теперь просто хочу исправить хоть то, что осталось, – король вздохнул и нехотя признался: – Жена человека, сделавшего для королевства очень много, тоже ваша родственница. Сейчас они далеко… в неведомом мире, и, боюсь, у нее не осталось никаких возможностей найти дорогу назад. А они очень хотели вернуться.
– Могу я узнать имя?
– Граф ле Трайд. А ее зовут Элинса ле Трайд, если это, конечно, истинное имя. Их много лет преследовали колдуны и помогавший им государственный преступник Брандениз, вот они и ушли, и дочь забрали.
– Я помню… но помочь им тогда не смогла. Мы жили далеко, а на зов незнакомых путниц мы никогда не откликаемся. Потому что колдуны успевают найти нас раньше, чем дар окончательно расцветет. Пользуются тем, что дриады неспособны защититься от ментальной магии. Вот и получится: отзовешься сестре, а окажешься у колдуна. Поэтому я пока вам ничего не отвечу, посоветуюсь с теми, в ком уверена… нас не так много. И насчет Элансы тоже. Если она кому-то доверяла, то откликнется.
– Можно еще вопрос? У нас есть зеркало, по которому она разговаривала с дочерью, и при этом разговоре присутствовал принц Бенгальд. Хингред его видел и знает, что ему можно доверять. Никак нельзя позвать ее через это зеркало?
– Давно это было?
– Меньше десяти дней назад.
– Можно попробовать, но ничего не гарантирую. Где оно?
– В имении, в нескольких часах езды, я сейчас же пошлю людей.
– Хорошо, я подожду. Но мне нужно отдохнуть, пусть меня проводят в парк.
Король не успел дернуть шнурок, а Бенгальд уже был на ногах:
– Разрешите, я провожу?

 

– Если не получится через зеркало, будем искать другие пути, – сосредоточенно пояснил, ни на кого не глядя, король, но Канд в ответ смолчал.
Он хорошо запомнил ее слова, что родители очень хотят вернуться, но матери там трудно собирать силу. И успел за вечер сообразить: если мать забрала Илли к себе, то она неизбежно эту самую силу истратила. И теперь вернуться они смогут не через два месяца, а значительно позже.
Разумеется, он безмерно рад, что король, Бенгальд и маги будут искать способы добраться до Хингреда и его жены. И будет совершенно счастлив, если она действительно с ними. Но даже если пока достичь того мира не получится, все равно будет ждать. И искать. Не верится ему, что Илли могла погибнуть, сгореть в том огне, ведь воины нашли потом под обломками и кости старого алхимика, и пяток обгорелых скелетов, которые маг опознал как гоблинские. Канд каждый раз дрожал, когда они откапывали очередную кучку, хотя точно помнил, где кто стоял. И знал, что нечего ей делать в том углу, где тихо сидели несколько безучастных ко всему гоблинов обоих полов.
– Я не опоздал услышать важные новости? – вернулся Бенгальд и сел на свое место. – А о чем вы молчите?
– Просто завтракаем и ждем тебя, – улыбнулась сыну королева. – Так вот что я хотела сказать: логово Брандениза, как ты знаешь, мы пока не нашли. Зато я вспомнила, что у его любимой фаворитки родился сын от стопятидесятилетнего сеньора… конечно, это не такой уж преклонный возраст, но он умер от болезни меньше чем через месяц после свадьбы.
– Я как раз думал, что у него должны где-то быть наследники, – сосредоточенно кивнул Канд. – И раз был один, может быть и больше. Вы уже придумали, как их искать?
– За ней следили, – обменявшись быстрым взглядом с женой, сообщил король, – но она хитро ускользнула. Или ей помогли ускользнуть. Но это не все. Едва мы объявили о том, что он готовил захват трона, зашевелились некоторые знатные дома. Посыпались осторожные письма, есть ли доказательства и где сейчас он сам. Мы пока никому не сообщили, что он мертв, и не собираемся. По официальной версии он сидит в камере. Но в какой именно – не уточняем. И ты должен молчать, никому не следует рассказывать, что он убит. Люди Бенга только начали выяснять, кому и что он обещал за помощь, но уже ясно, что в заговоре замешаны главы как минимум трех гильдий и несколько старинных знатных домов, обедневших из-за собственной нерасторопности и лени.
– И что я должен делать? – напрямик поинтересовался Кандирд, сообразивший, что все это говорится для того, чтобы приготовить его к неприятному известию.
– Пожить во дворце. Скоро прибудет Рантильд, а завтра привезут Найвину, мы послали навстречу Джеру еще отряд. Соберемся и все решим. Но сейчас лучше всем быть вместе… Те, кто поставил на этот переворот все, готовы от отчаяния на безумные поступки.
– Хорошо, – Кандирд отставил бокал и поднялся с места. – Бенг, ты идешь спать или пойдем в твой кабинет вместе?
– Вместе, – хмуро фыркнул прокурор и едко осведомился: – А как же гоблины?
– Тебе не хватило тех троих, что ты уложил лично? – кротко удивился младший и спокойно покинул столовую.
– Что такое?! – побледнела королева. – Бенг, ты же обещал присмотреть, чтоб он не бросался в бой впереди всех! А ты и сам полез!
– Да никто и не лез, матушка! – с досадой выдохнул Бенгальд. – Это он пошутил. Вот святой дух, пошутил. Ну посмотри на меня – разве нам до гоблинов было?
– А мне доложили, что вы захватили шамана, – невинно ухмыльнулся король. – Он один там гулял?
– В следующий раз, ваше величество, пусть Ангирольд его сопровождает… – состроил оскорбленное лицо прокурор. – Потом и спрашивайте, кто там гулял и бывают ли вообще в природе гоблины.
– Ладно, я тоже пошутил, – вздохнул король. – А как он там… не бушевал?
– Он свято верит, что она жива. И не советую трогать эту тему.
Назад: Глава 30
Дальше: Глава 32