Назад: Часть третья ИНТРИГИ ДРАКОНЬЕГО ЗАМКА

Часть четвертая
КОНЕЦ ИГРЫ

Моргану явно не помешало бы принять ванну и сменить одежду на свежую. По-моему, за прошедшую ночь маг так и не прилег. Он сидел напротив меня осунувшийся, с темными кругами под глазами. Кожа туго обтягивала острые скулы, губы постоянно кривились в невысказанных обидах.

— Ты отвратительно выглядишь, — честно сказала ему я.

Фрей угукнул что-то в знак согласия. К его величайшему счастью, несколько часов назад он вновь стал полностью видимым и перестал пугать меня видом одной головы и кистей рук. Первым же делом после этого он помчался навестить Мышку, отданную заботам Санча, и вернулся совсем недавно. Судя по широкой веселой улыбке, приятель оказался более чем доволен тем, как ухаживали за его питомцем. Хотя не сомневаюсь, что в случае необходимости Мышка и сама была способна постоять за себя. К этому ее обязывало гордое звание «твари Альтиса».

— Я много думал, — негромко проговорил Морган. И замолчал, словно эта фраза была способна целиком и полностью оправдать его внешний вид.

— И к каким выводам ты пришел? — полюбопытствовала я, глядя на него через отражение зеркала. Я как раз заканчивала приводить себя в порядок после умывания. Длинные волосы я, как и обычно, заплела в скромную косичку и отложила в сторону гребень.

— Я ничего не понимаю в женщинах, — грустно констатировал Морган. — И еще меньше, как оказалось, разбираюсь в драконицах.

— Ох, удивил дракона голым рыцарем, — не выдержав, фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха Фрей. — Да точно так же могут сказать почти все мужчины! А кто будет утверждать обратное — тот просто наглый врун и хвастун!

— В моем случае вернее будет сказать: удивил драконицу голым магом, — вымученно улыбнулся Морган.

Я хихикнула, немного успокоившись. Ну что же, если Морган способен шутить, значит, его дела обстоят не так уж и плохо.

— Кстати, твоя ненаглядная Кларисса навестила меня вчера, — проговорила я, обернувшись к магу, который занимал одно из кресел в моей небольшой гостиной.

Морган заявился в мои покои на рассвете. Немало удивился, застав здесь спящего Фрея. Бедняга здоровяк, которого за эту ночь разбудили уже во второй раз, так отчаянно заругался, что тем самым поднял меня. Я тоже не удержалась от парочки крепких выражений в адрес мага, мысленно прикинув, что спать мне сегодня довелось никак не больше трех-четырех часов, а то и меньше. Но почти сразу замолчала, увидев, в каком виде ко мне пожаловал Морган. Сегодня он вызывал у меня только жалость, но никак не уважение или страх.

— Вот как? — с нарочитым безразличием спросил он, хотя на самом дне его зрачков зажегся жадный огонек любопытства. — И о чем же вы разговаривали?

— Ну, сначала она попыталась убить меня. — Я слабо усмехнулась, заметив, как помрачнел после этого Морган. — Правда, очень испугалась, застав здесь Фрея. Точнее, голову Фрея, встретившую ее на пороге. Как и обычно, рухнула в обморок. А когда пришла в себя, у нас состоялся весьма содержательный разговор.

Я решила утаить от Моргана то, что опробовала на его бывшей возлюбленной ее же средство, созданное для подчинения чужой воли. Боюсь, мне было бы весьма непросто объяснить, откуда оно у меня появилось. По какой-то непонятной даже для себя причине я никак не решалась ему поведать о встрече с Диритосом Легендарным, которую устроила для меня Ульрика. Понятия не имею, почему Фрею о ней я рассказала без малейших сомнений, а в случае с Морганом язык словно прирастал к нёбу. Возможно, я просто опасалась, что он не поверит мне и поднимет на смех. В преданности же и доверии Фрея я могла не сомневаться.

— Вы говорили обо мне? — еще более равнодушным тоном осведомился Морган.

Я опустила голову, пряча в тени кривую ухмылку, которая могла бы обидеть и без того несчастного мага. Бедняга! Утверждает, будто отныне не испытывает никаких чувств к Клариссе, а сам все равно надеется, что произойдет чудо и она снизойдет до него.

«Мне кажется или это каким-то образом задевает тебя?» — флегматично спросил Эдриан.

Я предпочла проигнорировать его вопрос. Нет, конечно же, мне нет никакого дела до чувств Моргана к Клариссе. Мне просто обидно, что он позволяет к себе такое отношение. По-моему, Морган заслуживает большего.

Эдриан как-то странно хмыкнул, но предпочел не развивать эту тему. Вообще после сообщения о том, что, скорее всего, именно Шерион был повинен в его смерти, он вел себя на удивление тихо. Видимо, обдумывал услышанное и решал, как надлежит поступить. И я с откровенным страхом ожидала его вердикта. Не надо быть провидицей, чтобы понять: Эдриан потребует от меня завершения заключенной сделки, а следовательно, мне надлежит убить патриарха драконьего рода, чтобы он оказался отомщен. Но я не представляла, как это сделать. Тем более учитывая то обстоятельство, что оружием для этого была выбрана булавка. В голове роились самые дикие предположения, как использовать ее для столь смертоносной цели. Подкрасться к Шериону и воткнуть ему булавку в шею? Закрепить булавку в том кресле, в которое он предпочитает садиться?

«Ну, в последнем случае ты вряд ли его убьешь, — вновь подал голос Эдриан, уловив обрывок моей мысли. — Только разъяришь сверх меры. Кому же приятно заполучить иголку в столь нежное место, как зад».

Я, затаив дыхание, ожидала продолжения, но мой постоянный спутник предпочел вновь замолчать.

— Так вы говорили обо мне? — повторил свой вопрос Морган, когда пауза чересчур затянулась.

— Очень мало, — поспешила я его успокоить. — В основном наша беседа велась о другом.

И я быстро пересказала ему доводы Клариссы о том, что истинным виновником смерти Авериуса был именно Шерион. Помимо этого я передала ему мнение драконицы о том, какую игру затеял патриарх рода, и о его страхе перед смертью. После краткой заминки добавила о любви Клариссы к Авериусу и об их намерениях оставить род.

Морган выслушал меня на удивление спокойно. Лишь однажды он выдал, какие эмоции его терзали в этот момент. Когда я начала рассказывать о запретных чувствах Клариссы и Авериуса друг к другу и планах убежать, его лицо дрогнуло и окаменело, а в темных глазах появился непонятный огонек.

— Вот, значит, как, — хмуро обронил он, когда я завершила рассказ. Хмыкнул со странной интонацией: — А я-то все гадал, что Авериус постоянно около Клариссы увивается.

Я невольно отвела взгляд. Хоть Морган и старался держаться как можно более бесстрастно, но я прекрасно понимала, какая сильная душевная боль терзает его в этот момент. Однако я не сомневалась, что малейшее проявление сочувствия скорее всего не приободрит мага, а оскорбит. Он определенно не относился к числу тех людей, которым нравится страдать на потеху публике.

— Арчер был в курсе всего этого? — почти не разжимая губ, превратившихся в тонкие бескровные линии, задал новый вопрос Морган.

— Нет, — твердо проговорила я. Замялась, гадая, стоит ли пересказать Моргану те детали разговора с нейном Ильрисом, которые прежде я предпочла оставить при себе. Пожалуй, нет, не стоит. Иначе у него возникнет вполне резонный вопрос, с чего вдруг я держала это в тайне. К тому же тогда у меня не было свидетелей, а сейчас истинность моих слов мог подтвердить Фрей.

— И он не в курсе интриг Клариссы? — спросил Морган. Тут же продолжил, не дожидаясь моего ответа, который и без того был очевиден: — Что же, выходит, мне с твоим женихом надлежит хорошенько поговорить наедине. Кажется, мы погорячились, объявив друг друга злейшими врагами.

Я не сумела удержаться от глубокого удовлетворенного вздоха. Одной проблемой меньше. Вероятность смертельного поединка между Арчером и Морганом стремительно приближается к нулю, и это очень хорошо!

«Не радуйся раньше времени, — не удержался от капельки яда Эдриан. — Полагаю, убедить Арчера в коварстве его сестры будет еще более непростым делом».

Я лишь рассерженно качнула головой, не желая отвлекаться на подобные мелочи. Потом, все потом. Трудности надлежит решать по мере приоритета. У нас сейчас есть намного более важные проблемы, требующие скорейших действий.

— Как по-твоему, Кларисса верна в своих выводах? — спросила я Моргана.

Маг вздрогнул и посмотрел на меня. В его темных глазах застыла столь глубокая душевная боль, что невольно мне стало не по себе. Ох, не до драконьих интриг ему сейчас! Но что поделать, если времени на переваривание информации у нас просто нет.

— Я имею в виду желание Шериона отправить по дороге теней вместо себя внука, — пояснила я.

— Я понял, — кратко отозвался Морган. Несколько раз ударил пальцами по подлокотнику кресла, затем пожал плечами: — Не знаю. Если честно, понятия не имею, Тамика. Ты утверждаешь, что Кларисса говорила тебе чистую правду. Я верю тебе, но не стоит забывать о том, что убежденность Клариссы в своей правоте не гарантирует возможности обмана. Точнее, в данном случае — самообмана. Кларисса действительно может верить в то, что Шерион — корень всех бед. Но так ли это на самом деле?

— Ответить на это может сам Шерион, — внезапно вмешался в наш диалог Фрей. Кровожадно усмехнулся в ответ на удивленный взгляд Моргана и пояснил: — Почему бы не подстеречь этого так называемого патриарха рода и не поговорить с ним по душам?

— И он станет отвечать? — с сарказмом проговорил Морган. — Полно тебе! Во-первых, почти невозможно застать Шериона врасплох. Он все-таки очень старый и очень осторожный дракон. А во-вторых, я при всем своем горячем желании не в силах представить способ, при помощи которого мы бы могли разговорить…

Морган запнулся на полуслове, когда я сделала шаг к нему, вертя между пальцев склянку, которую достала из кармана платья. Вчерашний разговор «по душам» с Клариссой изрядно опустошил ее, однако на еще одну беседу загадочного вещества, способного развязать любой язык, было достаточно.

— Вот, значит, как, — задумчиво проговорил Морган, глядя на склянку блестящими от возбуждения глазами. — Теперь я понимаю, почему вы оба были настолько уверены в правдивости Клариссы. Но откуда это у вас?

— Прихватила из покоев Клариссы вместе с ее записной книжкой, — кратко пояснила я, не собираясь открывать всю правду Моргану. Достаточно и того, что Фрей знает о моей встрече с Диритосом Легендарным.

— И мне ничего не сказала, — с непонятной досадой чуть слышно откликнулся Морган.

Я неопределенно пожала плечами, почувствовав некое смущение. Но с другой стороны: а с какой стати я обязана отчитываться перед Морганом за каждый свой шаг? Да, между нами заключено соглашение, и он должен помочь мне вызволить Арчера из подземелья. Но он пошел на эту сделку лишь потому, что был уверен в последующей неминуемой гибели своего якобы злейшего врага. Поэтому я не понимала, почему должна терзаться угрызениями совести от того, что далеко не все рассказываю Моргану. Вот Фрей — совсем другое дело. Он мой друг, который спас меня не просто от смерти, но от участи, намного худшей. Ему я верю. А Морган — лишь временный союзник.

«Интересно, который раз за последние сутки ты повторяешь столь избитую истину? — с раздражением проворчал Эдриан. — Как будто силишься убедить в ней прежде всего саму себя. Знаешь, как в старой легенде: „Я несколько недель скакала за вами, мой принц, загнала немало лошадей. И все для того, чтобы сказать, насколько вы мне безразличны!“»

Я не знала легенду, на которую ссылался мой надоедливый спутник. Но прекрасно поняла смысл его высказывания. Кровь бросилась мне в лицо. Я опустила голову, чувствуя, как вспыхнули мои многочисленные веснушки некрасивыми рыжими пятнами.

— Что же, задача упрощается. — Морган не увидел, а скорее, не захотел замечать моего непонятного волнения. — Кому-то из нас надлежит незаметно подобраться к Шериону и оцарапать его чем-то, на что нанесено вещество. А потом он сам прикажет всем посторонним покинуть нас и с радостью ответит на все наши вопросы.

— Вроде бы ты говорил, что скоро ожидается церемония встречи драконов рода, — несмело напомнил Фрей.

— Да, она назначена на сегодняшний полдень, — подтвердил Морган. При этом глубокая вертикальная морщина разломила его переносицу. Он внимательно уставился на Фрея, ожидая продолжения его мысли.

— Наверняка Шерион будет присутствовать при этом, — чуть приободрившись, проговорил тот. — И наверняка будет царить настоящее столпотворение. Возможно, я бы мог затеряться в толпе…

На этом месте рассуждений друга я не выдержала и тонко, нервно хихикнула. Одна мысль о том, что Фрей с его комплекцией и внешностью здоровяка-разбойника способен затеряться в толпе, вызвала во мне нехорошее веселье.

— А что такого? — Фрей осекся и мгновенно набычился. — Я какую-то чушь разве сказал?

— Легче тролля спрятать между фей, чем тебя в толпе, — проговорила я и тут же вскинула обе руки вверх, заметив, как от моих слов Фрей насупился пуще прежнего. Видать, вспомнил, что его прозвищем в родной деревне было именно «тролль». Примирительно проговорила: — Только не обижайся, но ты на эту роль вряд ли годишься. Тебя и близко не подпустят к Шериону.

— Есть другая кандидатура? — негромко спросил Морган.

Наступила секундная пауза. Я ощущала себя более чем неуверенно в перекрестии двух взглядов: испытующего — Моргана и встревоженного — Фрея. Но решение было уже принято. Оно ждало лишь того момента, когда его озвучат.

— Есть. — Я кивнула, когда терпеть и дальше эту пытку молчанием стало невыносимым. — Я.

— Даже не вздумай! — раненым медведем взвыл Фрей. — Тамика, ты — слабая девушка. Если тебя поймают на этом, то тебе несдобровать.

— Как и тебе, — парировала я.

— На мне благословение верховного бога, — возразил Фрей, но пыла в его голосе немного уменьшилось.

— Поверь, это будет значить ровным счетом ничего, если покушение провалится, — парировала я. — Шерион — патриарх рода. У него наверняка имеются телохранители, раз уж таковой есть даже у нейны Деяны. Он прожил много веков, если не тысячелетий, и обладает просто-таки звериным чутьем на опасности…

— Все, что ты говоришь, лишний раз подтверждает правоту Фрея, — прервал меня Морган. — Будет практически невозможно незаметно подобраться к нему и каким-либо образом оцарапать.

— И все-таки я попытаюсь, — твердо проговорила я. Выдавила из себя слабую улыбку, заметив, что мои друзья продолжают глядеть на меня с недоверием и страхом, и провозгласила с уверенностью, которую, увы, сама не испытывала: — Не беспокойтесь! В конце концов, во мне течет кровь паучихи, а следовательно, я умею маскироваться!

Морган и Фрей переглянулись и согласно скривились. По всей видимости, их отнюдь не убедила моя речь, преисполненная бравадой. Но беда была в том, что я и сама почти не верила в успех затеи.

* * *

Солнце выжигало глаза. Казалось, оно было повсюду. Я стояла мокрая от пота и не знала, как пережить эти мучительно долгие минуты церемонии. Ну когда же она закончится? Это же настоящая пытка, а не праздник встречи!

Мы находились в просторном помещении, где все стены были сделаны из стекла. Несчастный Фрей, который, как оказалось, боялся высоты, стоял рядом со мной бледнее смерти и опасался лишний раз оторвать глаза от пола. Хвала небу, хоть он был непрозрачный.

Полуденное солнце поливало нас своими отвесными безжалостными лучами. Я то и дело смахивала со лба обильную испарину, страдая от невыносимой жары.

Самое обидное было в том, что остальные участники церемонии словно не испытывали никаких неудобств. Впереди я видела нейну Деяну. Когда я входила в зал, то она одарила меня злым взглядом и прошипела вслед что-то неразборчиво-ругательное. К моему величайшему удивлению, это не обидело меня, а лишь развеселило. Хоть что-то в этом безумном мире неизменно!

Чуть сбоку стояла безучастная ко всему происходящему Кларисса. И мать, и дочь выглядели на удивление свежими в этой парилке, в то время как мое лицо и шея ярко алели от прилива крови.

Нейн Ильрис уличил удобный момент и лукаво подмигнул мне. Затем опять все свое внимание обратил на жену, бережно поддерживая ее под локоть. Видимо, она еще не оправилась после вчерашнего приступа.

В зале присутствовали еще люди, а возможно, и не совсем люди. Я не могла судить, принадлежат ли они к роду Ульер, поскольку в этом помещении, до предела наполненном солнечным светом, просто не было теней.

— Сколько еще терпеть? — сквозь зубы процедила я Моргану, который не отрывал болезненного взора от Клариссы.

— А? — с трудом очнулся он от своих размышлений. — Сколько ждать? Потерпи. Недолго осталось.

На него шикнули сразу с двух сторон, и маг замолчал, вновь принявшись с каким-то непонятным страдальческим интересом изучать облик предавшей его возлюбленной. Благо, что Кларисса вообще не обращала никакого внимания на Моргана, будто того здесь не было.

Я со свистом перевела дыхание и в очередной раз промокнула лицо. Челка слиплась от пота и неопрятными сосульками свисала на лоб. Н-да, должно быть, со стороны я произвожу просто-таки неизгладимое впечатление! И без того понятно, что под рукавами платья у меня расплылись отвратительные мокрые пятна, тогда как все окружающие имеют такой свежий и цветущий вид, будто только что вылезли из ванны.

— Когда же это закончится! — проныл мне на ухо Фрей.

Я скосила на приятеля взгляд и не удержалась от подленькой ухмылки. Нет, не одна я страдаю в этой живодерне! Приятелю, по всей видимости, приходится еще тяжелее. Пот струился у него по лицу еще сильнее, чем у меня. Рубаху на вид можно было хоть выжимать.

Но неожиданно все изменилось. Откуда-то повеяло ледяным ветром, напоенным зимней стужей. Солнечный свет странно померк, будто какое-то могущественное существо увернуло фитиль небесного светильника. Меня немедленно бросило в дрожь. Теперь я начала даже жалеть об исчезнувшей жаре. Холод оказался еще более неприятной вещью.

А затем в мир пришли тени. Они зашевелились на полу, шепча на разные голоса. Змеиные отростки мрака струились вокруг меня, словно потоки спокойной величавой реки. И начался танец.

Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного. Я понимала, что продолжаю стоять на полу, но из-за постоянных изменений вокруг казалось, будто в действительности я падаю в бездну, наполненную изменяющейся тьмой. Это был словно… полет. Да, самый настоящий полет, от которого захватывало дух.

Завершилось все очень резко. Так резко, что я невольно застонала от разочарования, обнаружив, что я по-прежнему стою на том же месте рядом с Фреем и Морганом. Но теперь в помещении почти не осталось свободного места. Слет драконов рода Ульер состоялся. Нас окружало множество незнакомых личностей. Они весело переговаривались, шутили, приветствовали друг друга. То и дело я ловила на себе чей-нибудь любопытствующий взгляд, но никто не подошел к нашей троице, не задал никаких вопросов. Толпа новоприбывших ловко обтекала нас, словно между нами и драконами была проложена невидимая, но при этом непреодолимая преграда.

«Н-да, снобы эти драконы еще те, — язвительно сказал Эдриан. — От такого приема поневоле почувствуешь себя прокаженным».

— Надеюсь, теперь тебе понятно, почему драконы называют свой способ путешествовать в тенях «полетом», — наклонившись ко мне, шепотом обронил Морган, словно не заметив, что наша троица оказалась в своеобразной изоляции. Вздохнул с чуть уловимым сожалением. — Ощутив это однажды — больше никогда не забудешь. Если я и жалею о том, что не родился драконом, то лишь по этой причине.

Я не могла не согласиться с Морганом. Больше всего на свете я хотела еще раз испытать на себе поцелуи мрака, услышать голос тьмы, зовущей меня в неведомые дали, обещающей что-то…

«Чем старше становится дракон, тем труднее ему игнорировать зов, — внезапно вспомнила я услышанные ранее чьи-то слова. — Рано или поздно наступает момент, когда он полностью попадает под его власть и отправляется по дороге теней».

Я с новым чувством взглянула на Шериона. Патриарх стоял впереди всех, окруженный неизвестными мне мужчинами. Получается, он уже очень долго сопротивляется зову дороги. Но почему? Что такого страшного он совершил в прошлом, раз так упорно играет в прятки со странницей в белом?

«Предположим, не один Шерион так долго избегает встречи с Альтисом, — заметил Эдриан. — У того же Диритоса опыта в подобного рода играх намного больше. Но сейчас не время отвлекаться на досужие размышления. Действуй, Мика! Оцарапай Шериона булавкой, которую ты получила от герпентола! Если он действительно виновен в моей смерти, то погибнет от этого, если же нет — вы заставите его признаться во всех его злодеяниях».

Я сглотнула подступивший к горлу комок тошноты. Да, Эдриан прав, необходимо было действовать, и действовать именно сейчас. Мне могло больше не представиться иного случая для того, чтобы поближе подобраться к Шериону. Сомневаюсь, что я еще раз его увижу до праздника летнего солнцестояния. Но как же мне не хотелось исполнять задуманное! Как говорится, я не трус, но я боюсь. Драконы скоры на расправу. Если я в присутствии всего рода убью патриарха, то меня скорее всего растерзают на месте, не дав возможности объяснить свой поступок. Да и что я смогу сказать в свое оправдание? У нас нет никаких фактов, доказывающих правоту слов Клариссы. И вряд ли присутствующие огорчатся, узнав, что именно Шерион в свое время принимал участие в убийстве найна Эдриана Жиральда, печально известного своей нелюбовью к драконам.

«Отступишь? — язвительно поинтересовался Эдриан. — В шаге от цели? Ну что же, получается, не настолько ты любишь Арчера, если готова из-за своего страха и сомнений упустить единственный шанс на ваше воссоединение».

Я кисло поморщилась от ядовитых слов Эдриана. Что же, его можно понять. Он ведь тоже всего в шаге от осуществления самой заветной цели — мести за свою смерть. И это не ему грозит опасность быть пойманным на месте преступления и получить жестокое наказание за свой поступок.

Но с другой стороны. Эдриан был прав. Все уже обсуждено множество раз. У нас просто нет другой возможности разобраться во всем происходящем.

Я набрала полную грудь воздуха и тихонько выпустила его через губы. Еще раз глубоко вдохнула, да так, что от избытка кислорода начала кружиться голова. И сделала первый шаг по направлению к Шериону, увлеченному разговором с незнакомой мне девушкой, — высокой, темноволосой и очень похожей на Клариссу. Правда, было одно отличие: левую щеку незнакомки прочертил глубокий бугристый шрам. Он начинался от самого нижнего века, лишь какую-то малость не затронув глаза, и шел до уголка рта, навсегда опустив его вниз и таким образом придав ей вечно недовольный вид.

Не могу сказать, что шрам изуродовал девушку; хотя, конечно, ее внешность он изменил навсегда. Она явно стеснялась его, стараясь держаться так, чтобы окружающим была видна лишь правая сторона ее лица. Поэтому она постоянно держала голову склоненной налево, пряча свой изъян под густыми распущенными волосами.

— Тесса, — вдруг прошептал Морган, дернув меня за рукав и заставив остановиться. Видимо, он тоже увидел драконицу, которая беседовала с патриархом рода. — Что у нее с лицом? В последнюю нашу встречу никакого шрама не было.

Я неопределенно пожала плечами, вспомнив разговор с нейном Ильрисом, в котором он рассказал мне, что его старшая дочь, как и он, увлекается всевозможными опытами. Возможно, этот шрам — результат неосторожности в ходе одного из экспериментов. Но вряд ли это имеет отношение к моей сегодняшней задаче.

— Ну, я пошла.

Мои губы шевельнулись, пытаясь выговорить эту фразу, однако я не была уверена, что произнесла ее. Однако Морган все понял.

Я ожидала, что он разожмет пальцы, но вместо этого маг еще крепче взял меня за локоть.

— Давай лучше я, — вдруг предложил он. — Мне будет легче подобраться к Шериону. В каком-то смысле я могу считать себя приемным сыном нейна Ильриса, то бишь вхожу в род.

— Не входишь, — твердо проговорила я. Жестко добавила, заметив, как лицо Моргана недоуменно вытянулось после моих слов: — И никогда не считай себя одним из Ульеров.

— Почему… — Морган замолчал, так и не завершив вопроса. В глубине его глаз вспыхнула острая обжигающая боль. По всей видимости, он наконец-то понял истинную роль нейна Ильриса и его жены в том позоре, который устроила для него Кларисса. — Он все знал… — скорее утвердительно, чем вопросительно прошептал Морган, глядя на нейна Ильриса, который о чем-то негромко переговаривался со своей женой. — Он ведь все знал. Все эти годы. Иначе и быть не могло. Почему я раньше об этом не подумал?

Я сочувствующим жестом потрепала его по руке, и он наконец-то отпустил меня. Все его мысли сейчас были заняты нейном Ильрисом и его участием в делах минувшего. По-моему, Морган даже забыл, что должно последовать дальше.

А я обменялась взглядами с Фреем. Мой приятель был бледен от волнения, но он нашел в себе силы ободряюще кивнуть мне. И я твердым шагом направилась навстречу судьбе.

Памятуя о способности драконов к чтению мыслей и о повышенном чутье дракониц на всевозможные опасности, я старалась вести себя как можно спокойнее, повторяя в уме детскую считалку. Я резала толпу, как горячий нож режет масло. Видимо, все присутствующие были осведомлены о том, кто я такая есть, потому что никто не сделал попытки остановить меня и поинтересоваться, что, собственно, некая незнакомая особа забыла на этом семейном празднике встречи, но при этом никто и не рвался побеседовать со мной. Я ловила на себе множество взглядов. Почти во всех чувствовались презрение и отвращение. А ведь они не могли знать, что моя мать является арахнией. Морган позаботился об этом. Но, по всей видимости, троллья кровь, текущая в моих жилах, их тоже в восторг не приводила.

«Да не выдумывай глупостей, — фыркнул Эдриан. — Все можно высказать гораздо проще: просто ты не их племени. Поэтому они и относятся к тебе соответствующе».

Но внезапно я заволновалась. Когда до Шериона, не подозревающего о моем приближении, осталось совсем ничего, я вдруг заметила, что наперерез мне кинулась чья-то темная фигура. Должно быть, переполошился один из телохранителей патриарха, заметив, что беседу его хозяина вот-вот самым бесцеремонным и наглым образом прервут.

Еще большим мое удивление было, когда я узнала этого беловолосого мужчину. Веригий, телохранитель нейны Деяны! С чего вдруг он переменил хозяина? Еще одно доказательство того, что именно Шерион держит в своих руках ниточки от всех интриг замка.

Веригий уже протянул руку, чтобы схватить меня и рывком отбросить назад от Шериона, как вдруг происходящим заинтересовалась Тесса. Ей хватило одного взгляда, чтобы оценить обстановку; после чего она вдруг восторженно взвизгнула и кинулась на меня с объятиями.

— Мика! — воскликнула она. — Как я рада тебя видеть!

Я словно приросла к месту, способная лишь ошарашенно моргать. Ничего не понимаю! О чем это она?

— Подыграй мне, — в следующее мгновение шепнула она мне на ухо. Затем громко заговорила, прежде всего обращаясь к Веригию, который тоже не ожидал подобного развития событий и замер совсем близко от меня, не понимая, стоит ли ему смущенно отойти или же надлежит завершить начатое и выкинуть меня прочь из этого зала. А Тесса уже тараторила во весь голос: — Ну надо же! Какая ты умница, что приехала в замок. И как ты похорошела с нашей последней встречи. Арчер не дурак, выбрал себе настоящую красавицу!

— Вы знакомы? — сухо осведомился Шерион и сделал знак Веригию отойти. Тот с нескрываемым облегчением послушался, поспешив затеряться в толпе. Кстати, окружающие хоть и делали вид, будто заняты собственными разговорами, но я буквально чувствовала сосредоточенное на нас внимание.

— Да, знакомы. — Тесса беспечно кивнула. — Арчер связывался со мной посредством палантра. Хотел похвастаться невестой. И я целиком и полностью одобрила его выбор.

Краем глаза я заметила, что нейна Деяна дернулась от этого заявления, словно от удара. Она явно не ожидала подобного предательства со стороны старшей дочери.

— Вот как. — Шерион растянул губы в приветственной улыбке, но его глаза оставались холодны, словно лед.

— Извините нас. — Тесса присела перед ним в реверансе, не забыв незаметно толкнуть меня в спину. И я повторила ее маневр, все еще не понимая, что она задумала. А драконица мило прощебетала: — Мы покинем вас, патриарх. Поболтаем о своем, о девичьем. Вряд ли вам будет интересно слушать наши глупости.

— Ну почему же? — галантно возразил Шерион. — Тебя, моя лапочка, мне интересно послушать всегда.

Однако вопреки своим словам не стал требовать, чтобы мы остались рядом. Наклонился, отечески поцеловал Тессу в лоб и отошел. За ним тенью последовал и Веригий.

— Пойдем, поговорим, подруга, — прошелестела Тесса.

— Разве мы не можем побеседовать здесь? — возразила я, с отчаянием наблюдая за тем, как отдаляется от меня Шерион, делая невозможным задуманное.

Тесса не снизошла до ответа. Вместо этого она выразительно огляделась по сторонам, словно желая убедиться, что нас все так же окружает тесный круг ее сородичей. И я обреченно кивнула, без лишних слов поняв желание Тессы оставить наш разговор только между нами.

Тесса даже взяла меня за руку, будто опасалась, что я могу сбежать. Ее прохладные пальцы с такой силой сомкнулись вокруг моего запястья, что я с трудом удержалась от болезненного вздоха. Но жаловаться не стала, немало заинтригованная происходящим.

Я видела, что Морган и Фрей проводили нас изумленными взглядами, однако не сделали никакой попытки остановить драконицу. А она вывела меня в пустой и темный коридор, после чего втолкнула в первую же попавшуюся дверь, за которой скрывалась крохотная каморка, уставленная какими-то тазами и ведрами, и разгневанно развернулась ко мне, подобно атакующей гадюке.

— Ты с ума сошла! — прошипела она, усиливая сходство со змеей. — Или тебе жить надоело? Какого демона ты подкрадывалась к патриарху, имея наготове отвар черной серебрянки? Тебе еще повезло, что у драконов слабее обоняние, чем у дракониц. Если бы Шерион почуял его, то тебе пришел бы конец!

Я повинно склонила голову. Надо же, как не повезло! А Тесса, однако, не потеряла нюх, как ее мать и сестра.

— Что ты задумала? — уже спокойнее продолжила драконица. — И не смей мне лгать! Я все равно почую. Если попытаешься обмануть, то я выдам тебя Шериону. Пусть он разбирается, с чего вдруг ты решила напасть на него. — После чего совсем тихо добавила: — Неужели права моя мать, и Арчер привел в наше гнездо драконью погибель?

Неполную минуту я молча смотрела в ее глаза, полные расплавленного золота, и при этом вспоминала все то, что слышала о Тессе. Могу ли я ей доверять? Нейн Ильрис обмолвился, что Тесса крайне редко проводит время с родственниками, предпочитая жить самостоятельно в Арилье, столице соседней Итаррии. В таком случае она вряд ли втянута в драконьи интриги. Но не давало мне покоя то обстоятельство, что по какой-то причине сразу после появления здесь она отправилась поговорить именно с Шерионом. Что, если она — одна из его многочисленных марионеток? Но тогда почему она не выдала меня сразу же?

— Если ты переживаешь по поводу моих якобы теплых отношений с Шерионом, то успокойся, — сказала Тесса, каким-то чудом уловив отзвук моих мыслей. — Я не работаю на него, никогда не работала и вряд ли когда-нибудь буду. Хотя этот старый дракон не оставляет меня в покое. Постоянно пытается втянуть во что-нибудь. Стоит мне только потерять бдительность и оказаться рядом с ним, как он вцепляется в меня, словно клещ в бродячую собаку! И начинает вести какие-то странные разговоры. Право, слово, не понимаю, чего он добивается. Кстати, это одна из основных причин, почему я стараюсь как можно больше времени проводить вне родного гнезда. Пусть это останется только между нами, но я не доверяю Шериону. Он… пугает меня.

Объяснение Тессы меня немного успокоило. Что же, по всей видимости, она действительно очень далека от проблем драконьего замка. Шерион прекрасно понимает, что Кларисса вряд ли продолжит верно служить ему после смерти Авериуса. И ему срочно понадобилась замена, на роль которой наилучшим образом подходит Тесса.

— Я пыталась спасти твоего отца, — честно призналась я, решив играть в открытую.

Зрачки Тессы мгновенно расширились от этого известия. Она вперилась в меня настолько жутким взором, что мне стало не по себе.

— Продолжай! — сдавленным из-за волнения голосом потребовала она. — И не вздумай юлить! Теперь я вытрясу из тебя правду, чего бы мне это ни стоило!

— Я понимаю. — Я позволила себе осторожную усмешку. — Только это будет долгий рассказ, поэтому не перебивай.

«А стоит ли? — боязливым эхом донеслись до меня слова Эдриана. — Мика, ты видишь эту драконицу впервые в жизни. Откуда тебе знать, что она достойна твоего доверия? Вдруг она такая же подлая и расчетливая, как ее сестра? Недаром они так похожи внешне».

Возможно, Эдриан был прав. Наверное, я поступала глупо. Но почему-то я была уверена, что Тесса совсем другая, нежели чем Кларисса. Наверное, все дело было в ее взгляде. Она смотрела на меня без малейшей нотки презрения или осуждения. Как на равную. И это подкупало лучше любых убеждений.

Я облизнула губы и начала говорить. Удивительное дело, но Тессе я рассказала даже больше, чем Моргану. И чем дольше продолжался мой рассказ, тем более сосредоточенным и хмурым становилось ее лицо.

Когда я поведала о смерти Авериуса, Тесса вздрогнула и приложила ладонь ко рту, удерживая возглас печального удивления. В глубине ее глаз влажным блеском замерцали слезы. Этот блеск стал стальным, когда я упомянула об истинных причинах давней вражды между Морганом и Арчером, а по ее губам зазмеилась странная усмешка — нечто среднее между удовлетворением и гневом на кого-то.

— Получается, теперь Морган знает, какова истинная суть Клариссы, — тихо, словно разговаривая сама с собой, обронила она. Кивнула. — Хорошо.

И опять вся обратилась в слух.

Когда я закончила рассказ, мое пересохшее горло саднило. Тесса, опустив голову, не торопилась задавать мне какие-нибудь новые вопросы. Она погрузилась в раздумья. И только морщина, разломившая ее переносицу, доказывала, насколько нелегкими они были.

— И ты планировала подобраться к Шериону, оцарапать его булавкой с нанесенным на нее отваром черной серебрянки и заставить при всех рассказать о его подлых планах, — наконец протянула она. В ее тоне прозвучало нечто среднее между восхищением и ужасом. — Да, теперь я понимаю, почему Арчер влюбился в тебя. Ему всегда недоставало смелости и решимости. А в тебе этих качеств хватит на двоих.

— А что мне еще оставалось делать? — Я пожала плечами. — Шерион недаром патриарх рода. За столько веков интриг он научился скрывать свои темные делишки. У нас нет никаких доказательств. Но, как говорится, признание — наивернейшее свидетельство вины.

Тесса досадливо поморщилась, словно мои слова причинили ей какую-то боль. Пробормотала себе под нос:

— Знаешь ли, существует масса способов добыть это самое признание. И не все они достойны. Так что лучше так не говорить.

И опять между нами повисло вязкое напряженное молчание. Тесса самыми кончиками пальцев поглаживала страшный бугристый шрам на своем лице.

— Можно вопрос? — набравшись решимости, спросила я.

— Ты хочешь спросить, откуда у меня это так называемое украшение, более присущее мужчинам? — Тесса с сарказмом усмехнулась, без проблем угадав, что меня интересует.

— Прости, я не должна была, — мгновенно смутившись, залепетала я, кляня свою несдержанность.

— Да нет, все в порядке, — заверила меня Тесса. Добавила с ядовитой ноткой: — Поверь, ты не единственная, кому хочется все знать. Любопытство — один из главных пороков, от которого страдаю и я. Шрам — напоминание об этом. Он появился на моем лице в результате одного из экспериментов. Говоря откровенно, я предполагала, что ситуация может выйти из-под контроля, но была слишком самонадеянной. В итоге едва не погибла и лишь чудом не ослепла на один глаз.

— А разве это нельзя как-то исправить? — поинтересовалась я.

— Можно. — Тесса кивнула. — При помощи магии возможно почти все. Вряд ли шрам исчезнет полностью, но наверняка станет куда менее заметным. Однако я не собираюсь этого делать. По крайней мере, в ближайшем будущем.

— Но почему? — изумленно воскликнула я. В моей голове не укладывалось то, что столь симпатичная особа, как Тесса, не хочет предпринимать никаких усилий для уничтожения своего уродства.

— Как я уже сказала, я была слишком самоуверенна. — Тесса с затаенной болью улыбнулась. — И я желаю, чтобы этот шрам напоминал мне о моей самонадеянности и гордыне. Каждый раз, когда я прикасаюсь к нему, то вспоминаю те обстоятельства, при которых он был получен. И понимаю, что в некоторых занятиях много осторожности не бывает. Мои опыты… Частенько меня тянет выйти за грань дозволенного. И мне необходимо нечто, какая-то вещь, которая предупреждала бы меня о непозволительности некоторых действий. Пусть этой меткой послужит шрам. Иначе при очередном эксперименте я рискую заплатить не только своей красотой, но жизнью, если не душой.

— Ясно, — протянула я.

Я не стала говорить Тессе, что меня все равно удивляет ее позиция. Шрам выделял ее из общества, привлекал излишнее внимание окружающих. Не знаю, как в других странах, но у нас люди не любят то, что выходит за рамки обычного. Я не раз и не два слышала мнение, особенно распространенное среди представителей низшего третьего сословия, будто уродства боги насылают в наказание. Пусть не за грехи этой жизни, так за преступления прошлой. Я не разделяла эту точку зрения, потому как мне тоже пришлось немало пострадать из-за своей необычной внешности. Однако факт оставался фактом. Пьянице, просадившему все свое имущество в погоне за лишней чаркой вина, было легче добиться милости и снисхождения от окружающих, чем тому, кто родился калекой. Если первого жалели и подкармливали, а порой даже наливали вожделенную рюмочку, то на второго избегали смотреть лишний раз, а за спиной показывали фигу, чтобы немощь или уродство не перебрались на тебя.

Впрочем, в любом случае это не относилось к нашим сегодняшним проблемам. Я тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и все еще осипшим после долгого монолога голосом спросила:

— Ты веришь мне?

Тесса неопределенно пожала плечами. Еще раз провела подушечкой указательного пальца по шраму, после чего сказала:

— Ох, не знаю, Тамика. Ты нравишься мне, и я чувствую, что ты веришь в свою правоту. Но истинны ли твои предположения? Как ты сама сказала, у тебя нет фактов, лишь домыслы.

В этот момент я невольно вспомнила Моргана. Ну надо же, Тесса почти дословно повторила его сомнения!

«Да и вообще я понятия не имею, что это Морган так зациклился на младшей сестре, — пробурчал Эдриан. — По-моему, старшая подходит ему намного больше. Спокойная, рассудительная».

Я нахмурилась. Почему-то меня покоробили рассуждения Эдриана, но я не стала углубляться в анализ своих чувств.

— Но оставить без внимания твои слова я тоже не могу, — продолжила после паузы Тесса. — Кларисса и моя мать лишились своего чутья. Помимо этого на мать напали в замке. Наконец глупейшая смерть Авериуса, которого послали убить твоего приятеля. Тот, кто это сделал, и не рассчитывал на успех своей затеи. Он прекрасно понимал, что твоего друга защитит благословение Атириса. В таком случае Авериуса бы поймали на горячем. То бишь он был бы опозорен и изгнан из замка и рода. Так что скорее всего рассуждения Клариссы имеют смысл: это был выпад против нее лично.

Я удивленно вскинула брови. Я не рассказывала Тессе про запретную любовь между ее сестрой и Авериусом. Просто не считала, что имею право на это.

— Естественно, я уже давным-давно в курсе их чувств, — пояснила Тесса, прочитав невысказанный вопрос в моих глазах. — Как-никак мы все-таки сестры. Я не одобряла этой связи, но не считала, что вправе вмешиваться. Но это так, маленькая ремарка в сторону. Вернемся к Авериусу. В результате несчастного случая он погиб. Это нельзя было предугадать или запланировать заранее. Но его смерть все равно на совести того, кто подчинил его волю. И если так рассуждать, то Шерион, безусловно, становится главным подозреваемым. Думаю, он же пытал Ульрику. Это не имело никакого смысла для него. Просто он хотел запутать вас и пустить по ложному следу. Но знаешь, что мне не нравится больше всего?

— Что? — спросила я.

— То, что Веригий — телохранитель моей матери, — проговорила Тесса и вдруг с силой сжала кулаки. В ее янтарных глазах полыхнула тревога. — Но почему тогда он защищал Шериона, забыв о своих прямых обязанностях?

— Если только его основной и самой главной целью не является защита именно патриарха, — тихо завершила я ее мысль.

Тесса пару мгновений молчала, осмысливая мои слова. Затем круто развернулась на каблуках и стремглав выскочила из каморки. Поспешила за ней и я, ощущая, как мучительная тревога и предчувствие непоправимой беды сводят спазмом мои внутренности.

* * *

Я поняла, что что-то случилось, сразу же, едва мы только выскочили в коридор. Из зала, где произошла встреча рода Ульер, доносились взволнованные крики, слуги толпились около дверей, заглядывали внутрь с выражением крайнего удивления и ужаса на лице, но не торопились войти.

Наверное, самостоятельно я бы не сумела пробиться к дверям зала — слишком плотной стеной стояли любопытствующие. Но передо мной бежала Тесса. Она с силой, которую вряд ли можно было предположить в столь хрупком создании, отталкивала тех, кто попадался на ее дороге. Мне достаточно было лишь не отставать от нее, не дожидаясь, пока присутствующие затянут прорехи в своих стройных рядах.

Наконец, мы ворвались в зал. Я застыла, вновь ослепленная солнцем, бесконечные лучи которого лились через стеклянные стены и потолок. А Тесса уже пробивалась к отцу, чью высокую сутулую фигуру было прекрасно заметно уже с порога.

— Что случилось? — Я расслышала восклицание Тессы даже через гул многочисленных разговоров, ведущихся здесь на повышенных тонах. А еще через мгновение драконица застыла и тяжело привалилась к плечу отца, разглядывая что-то около его ног.

В этот момент укусы любопытства стали просто-таки невыносимыми. Я двинулась было вперед, пытаясь, в свою очередь, увидеть то, на что все так уставились.

— Вот ты где!

В следующее мгновение меня остановил Морган. Он вынырнул из толпы и дернул меня за руку, принуждая остановиться. Зло зашипел, постоянно оглядываясь по сторонам, словно в ожидании нападения: — Куда ты исчезла? Впрочем, не отвечай. Уходим отсюда! Немедленно!

— Да что случилось-то? — слабо запротестовала я, не в силах оторвать жадного взора от нейна Ильриса и его дочери, которые рассматривали что-то подле их ног.

— Потом объясню! — Морган с такой силой стиснул пальцы на моем запястье, что я с трудом удержалась от болезненного вскрика. Затем он буквально насильно потащил меня прочь из зала. Мне оставалось лишь повиноваться, в душе удивляясь, что все это значит.

Всю недолгую дорогу до своих покоев Морган не проронил ни слова, хотя я то и дело пыталась выяснить, что же все-таки произошло. Под конец, устав от бесплодных попыток, я шла молча. Точнее — почти бежала, силясь поспеть за его торопливым шагом.

Фрей поджидал нас в комнате. Я слабо охнула, когда увидела его воспаленные красные глаза. Да что такое приключилось-то за то время, пока я отсутствовала? Такое чувство, будто мой приятель долго и горько плакал.

Я опустила взгляд и нахмурилась пуще прежнего, увидев Мышку на руках приятеля. Фрей так отчаянно прижимал ее к груди, будто опасался, что может потерять ее. А она тут откуда? Вроде бы собака была оставлена на попечение Санча.

— Мы совершили ошибку, — первым же делом заявил Морган.

— Правда? — слегка опешив от столь необычного начала разговора, переспросила я. — И какую же?

— Мы отдали Мышку чужому человеку, — пояснил Морган. Хмуро глянул на собаку, которая с выражением полнейшего блаженства лежала на спине и пускала слюнные пузыри. А маг с досадой саданул кулаком по стене рядом со мной, пробормотав: — Я должен был предвидеть подобный исход! В этом замке все подчиняются Шериону. И мы сами дали ему такое оружие против нас!

— Да что случилось-то? — повторила я, вновь ощутив приступ тошноты. Слишком сильное волнение я сейчас испытывала.

— Я не знаю, кто именно притащил Мышку в зал, — ответил мне Морган. — Одно очевидно: прежде ее натравили на нейну Деяну. И тварь Альти… собака откусила изрядную часть ее тени.

— Она не виновата! — тут же вскинулся Фрей. Он вскочил со своего места, так отчаянно прижимая к своей груди Мышку, будто кто-то уже собирался отнять ее. — Мышка не виновата! Это все было подстроено!

— Я и говорю — кто-то натравил ее на нейну Деяну, — хмуро отозвался Морган. — Иначе почему твоя шавка из множества собравшихся выбрала именно ее?

— Куда важнее то, как она вообще оказалась в зале, — возразила я. — Санч — привратник, его место у ворот, но никак не в сердце замка. И в любом случае ответ надлежит стребовать именно с него. Ему была поручена забота о собаке. Если кто-то натравил Мышку на нейну Деяну, то сделал это с полного одобрения и при попустительстве Санча.

— Верно рассуждаешь. — Морган криво ухмыльнулся. — Беда только в том, что эти же рассуждения пришли и мне в голову. Я вытащил Фрея и Мышку из зала, пока остальные испуганно хлопали ресницами. Затем рванул к Санчу. Угадай, что я обнаружил в его комнате?

— Санч мертв, — скорее утвердительно, чем вопросительно проговорила я.

Морган кивнул, и я закрыла глаза, издав приглушенный стон. Вот так поворот!

— Нам надо уходить из этой комнаты, — не отрывая глаз, проговорила я. — Совсем скоро шок пройдет, и драконы начнут действовать. Наши покои проверят первыми.

— Но мы же ни в чем не виноваты! — пробасил Фрей, и в уголках его глаз опять сверкнули крупные слезинки.

— Попробуй в этом убедить других. — Я покачала головой. — Нет, Фрей, в случившейся с нейной Деяной трагедии именно нас заподозрят в первую очередь. Про нашу с ней взаимную нелюбовь знают все. Ни для кого не секрет, кто привел Мышку в замок. А следовательно, у нас есть и мотив, и, так сказать, орудие преступления.

Стоило мне только договорить, как дверь за моей спиной затряслась от тяжелого настойчивого стука. Я подпрыгнула на месте от неожиданности, развернувшись при этом лицом к источнику шума. Попятилась, не сводя перепуганного взгляда с засова, который от каждого удара подпрыгивал, почти выходя из паза. Кажется, вот и пришла последняя глава в моей недолгой, но насыщенной событиями жизни. Боюсь, от этих визитеров мне не удастся отделаться, разыграв с Морганом сцену страсти.

— Откройте!

Я подпрыгнула еще раз, правда, немного ниже, потому что узнала этот голос. Тесса!

— Тамика, я знаю, что ты и твои друзья здесь, — продолжила драконица. — Я пришла помочь вам. Откройте, иначе вы погибнете!

Я переглянулась с Морганом. Тот явно не знал, какое решение принять, поэтому лишь пожал плечами и отвел глаза, оставляя право выбора мне. Фрею тем более было не до размышлений. Он выглядел совершенно растерянным и потерявшимся от страха за Мышку. Даже собаченция начала выказывать слабые признаки беспокойства из-за того, насколько крепко он прижимал ее к своей груди.

— Быстрее, быстрее, Тамика! — поторопила меня Тесса. — За мной идет Веригий со своими людьми. Я уверена, что ему дали недвусмысленный приказ убить вас, дабы не болтали слишком много. Но если мы поторопимся, то сможем переиграть патриарха.

Я сомневалась всего миг. Затем шагнула к двери и с усилием отодвинула засов. Будь что будет!

В комнату вихрем ворвалась Тесса. Она едва глянула на Моргана, на мгновение дольше задержала взгляд на Фрее с Мышкой, затем обернулась ко мне.

— Идем! — приказала она, крепко схватив меня за запястье, уже пострадавшее от пальцев Моргана.

Я с трудом сдержала очередной стон, почувствовав, как к свежим синякам прибавилась парочка новых. Да что же такое! Волнуются они, а отвечать за это должна я.

— И друзей своих прихвати, — продолжила Тесса, не обратив на мою безмолвную жалобу никакого внимания. — Особенно его. — После чего ткнула своим тоненьким пальчиком в перепуганного Фрея.

— Я тоже рад тебя видеть, Тесса, — с легкой ноткой непонятной досады проворчал Морган, будто обиженный на то, что драконица не приветствовала его лично.

И опять Тесса удостоила его лишь мимолетным взглядом, в котором отразилась слишком сложная для моего понимания смесь эмоций. С такой силой дернула меня в сторону выхода, что я едва не покатилась кубарем.

И мы побежали. В памяти остались только бесконечные пустынные переходы и лестницы словно вымершего замка. Мы то спускались, то поднимались, то пересекали анфилады комнат, пока я окончательно не потеряла чувство направления. Да что там, я даже не знала, по-прежнему ли мы находимся на верхних этажах или же приближаемся к подземелью.

Наконец, виток очередной крутой лестницы привел нас к небольшой двери. Для того чтобы пройти через нее, даже мне надлежало пригнуться, что уж говорить про моих более высоких друзей. Тесса откуда-то выудила огромный ключ, бесшумно провернула его в замочной скважине, и мы вошли.

Первым же делом я с любопытством завертела головой, изучая помещение, в которое мы попали. Но к моему разочарованию, здесь не оказалось ничего интересного. Минимум мебели: письменный стол, на чьей поверхности не было ни единого листка бумаги, несколько самых простых даже не кресел — стульев с крепкими резными спинками. Абсолютно пустой книжный шкаф. Вот, пожалуй, и все.

— Это моя бывшая лаборатория, — проговорила Тесса, увидев, с каким изумлением я глазею на столь скудную обстановку. — Все книги и бумаги я перевезла в столицу. Я боялась, что кто-нибудь проявит слишком пристальный интерес к моим делам, поэтому не оставила даже черновиков. Надеюсь, здесь нас не найдут. — После чего на правах бывшей хозяйки этой комнаты заняла место за письменным столом. Задумчиво провела пальцем по пыльной столешнице, выписав круг, затем брезгливо отряхнула руку и посмотрела почему-то на Моргана.

— Ты же понимаешь, что мы не имеем никакого отношения к нападению на твою мать, — проговорил тот, глядя ей прямо в глаза.

— Понимаю. — Тесса склонила голову, позволив волне волос упасть с ее плеча на изуродованную щеку, надежно прикрыв шрам, после чего с усмешкой добавила: — Разговор с Тамикой заставил меня взглянуть на многие вещи по-иному. Что-то получило свое объяснение, что-то, напротив, стало еще таинственнее.

— Ты не выглядишь особенно огорченной из-за произошедшего, — не удержалась и влезла я со своим замечанием.

— Я должна огорчаться? — Тесса презрительно фыркнула. — А из-за чего, собственно? Моя мать еще жива. И я наконец-то догадалась, чего добивается Шерион. Огорчаться я буду, если не переиграю его. Сейчас время не для слез, а для действий. И первым делом я хочу осмотреть тварь Альтиса, которая так сильно потрепала тень моей матери.

— Эй, полегче! — запротестовал Фрей. Мышка слабо взвизгнула в этот момент, видимо, мой приятель не рассчитал силу и слишком крепко стиснул ее в объятиях. А Фрей уже продолжал, так отчаянно прижимая собаку к себе, словно опасался, что Тесса может напасть на него и отобрать ее: — Мышка — не тварь! Она… Она хорошая! Правда, очень хорошая! Это я виноват — не надо было даже на миг оставлять ее одну.

— Тварь Альтиса — это не ругательство, — заверила его Тесса. Выражение ее лица немного смягчилось, когда она увидела, как Мышка принялась шумно вылизывать лицо своего покровителя и защитника, на своем собачьем языке уговаривая не волноваться. — Тварь Альтиса — это общепринятое определение для созданий подобного рода. Если оно тебе неприятно, то я больше не буду называть твоего питомца подобным образом.

— Хорошо, — недоверчиво буркнул Фрей. — Договорились.

— А теперь дай мне твою собаку! — с нажимом повторила Тесса. — Обещаю, что не причиню ей вреда. Я просто хочу понять, каким образом ее вынудили напасть на мою мать.

Однако, несмотря на ее заверения, Фрей еще целую минуту сомневался. Затем Морган неслышно подошел к нему и положил на плечо руку в успокаивающем жесте.

— Не беспокойся, — проговорил маг. — Это надо сделать, поверь мне.

Фрей беспомощно оглянулся на меня, но я лишь ободряюще кивнула ему, и он шагнул вперед, протянув Мышку Тессе.

— Держи, — глухо произнес он. — Только… Будь осторожнее, что ли. У тебя ведь тоже есть тень.

— Ну, если верно то, что я слышала о тваря… об этих созданиях, то она еще долго не будет голодна, — ответила ему Тесса, аккуратно забирая собаку из рук Фрея. — Чем дольше дракон живет на свете, тем больше становится его тень. Того куска, который отхватила твоя собака от моей матери, вполне хватит ей на пару недель.

Я вспомнила Сумрака, второго привратника, которым успела полакомиться Мышка. А ведь это произошло совсем недавно. Демоны, да это случилось всего-навсего прошлым утром! Из-за обилия событий такое чувство, будто миновала целая вечность с того момента, как я появилась в замке рода Ульер. Но тогда получается, что Тесса что-то путает. Мышка не была голодна, когда напала на нейну Деяну.

«Естественно, не была, — пробурчал Эдриан. — Морган ведь прямо сказал тебе, что считает, будто Мышку натравили на нейну Деяну. Иначе каким образом она выбралась бы из комнаты Санча и преодолела такой путь до зала встречи? Но самое главное, беднягу привратника убила не Мышка, жаждущая вырваться на свободу. Санч ведь был человеком, тварь Альтиса не могла ему навредить».

По всей видимости, такие же мысли пришли в голову и Моргана. Он поморщился и негромко прошептал:

— Бедняга Санч! Он словно чувствовал беду, так не хотел брать Мышку под свою опеку. А я настоял. Его смерть на моей совести.

— Смерть Санча на совести того, кто устроил нападение на мою мать, — резко возразила Тесса. Она поставила Мышку на стол перед собой, и сейчас ее тонкие изящные пальцы аккуратно и бережно ощупывали собаку со всех сторон.

Неожиданно Мышка взвизгнула, будто от сильнейшей боли. Подскочила, вывернувшись из рук Тессы. Ее зубы клацнули в опасной близости от кожи драконицы.

— Осторожнее! — в испуганном восклицании слились сразу два голоса: мой и Моргана. А Фрей уже стоял рядом с Тессой и держал Мышку на руках. Если он и испугался за кого-нибудь, то только за нее.

— Все в порядке, — заверила нас Тесса, однако ее голос заметно дрожал, а лицо побледнело от испуга. Драконица кашлянула и продолжила чуть тверже: — Похоже, мои предположения верны. Но мне нужен человек. Ты, Морган, или твой друг, который настолько трогательно привязан к собаке. За ее левое ухо кто-то воткнул булавку. Ее необходимо вытащить.

— Я сделаю, — тут же ответил Фрей, даже не посмотрев в сторону Моргана. Присел на ближайший стул и принялся очень медленно ощупывать шею и голову собаки, бормоча ей при этом что-то неразборчиво-ласковое.

По всей видимости, прикосновение к булавке доставляло Мышке сильнейшую боль. Вот и на сей раз она болезненно взвизгнула, когда Фрей ее нащупал. Но оскалить зубы на своего хозяина не решилась.

Бедная собака продолжала визжать на одной тонкой заунывной ноте все то время, которое Фрею понадобилось для того, чтобы избавить ее от булавки. Но сам приятель, по всей видимости, еще тяжелее перенес необходимость причинить боль своей любимице. На его лбу крохотными капельками заблестела обильная испарина, в голубых глазах металось такое неподдельное страдание, будто он мог чувствовать боль Мышки, губы кривились от гримасы обиды и ярости.

— Вот, — наконец глухо пробормотал Фрей и протянул Тессе тонкую и очень длинную иглу, чье навершие было украшено крохотной жемчужиной.

Мышка, дрожа, прижалась к своему хозяину и что-то ворчала, должно быть, жалуясь на перенесенное испытание.

Тесса тщательно обернула руку носовым платком. Затем приняла булавку из рук Фрея, повернулась к окну, через которое пыльными полосами пробивался дневной свет, и замерла, вглядываясь в находку. Морган подошел ближе, но не вмешивался, предпочитая наблюдать со стороны, хотя я видела, как сосредоточенно он хмурит лоб и щурится, пытаясь как можно лучше разглядеть булавку.

Не удовлетворившись осмотром, Тесса поднесла ее к носу и понюхала. Тотчас же скривилась и положила булавку на стол перед собой.

— Отвар черной серебрянки, — пробормотала она. — Опять он. Не думала, право слово, что твари Альтиса реагируют на это средство.

Фрей тяжело взглянул на нее исподлобья, недовольный, что она вновь ненароком оскорбила его собаку. Но Тесса не обратила на это ни малейшего внимания, погрузившись в раздумья.

— Идеальное преступление, чтобы выставить виновниками трагедии нас, — сказал Морган. — Мышка — собака Фрея. Отвар серебрянки нашли бы у Тамики, поскольку она выкрала его из комнаты Клариссы. Все улики против нашей компании. Полагаю, Шерион бы повесил на нас и смерть Авериуса, поскольку именно его люди помогали избавиться нам от тела. Нам ни за что не доказать свою невиновность!

— Насколько я поняла, главная цель патриарха отнюдь не ваша смерть, — возразила Тесса. — Он желает отправить по дороге теней взамен себя моего отца и таким образом продлить свои дни на этом свете. Зачем ему избавляться от вас?

— Возможно, он решил, что мы слишком много знаем. — Морган пожал плечами.

— Охота на нас должна отвлечь остальных от его действий, — вдруг сказала я, обращаясь к Тессе. — Полагаю, он планирует и смерть твоего отца объяснить проделками чужаков, коими мы, несомненно, являемся в глазах драконов. Я думаю, патриарх предложит нейну Ильрису сделку: жизнь горячо любимой супруги в обмен на его жизнь. И твой отец согласится. Но Шериону нужно будет свалить вину на другого, чтобы никто не заподозрил, какую роль во всем происходящем сыграл он. Тогда он получит возможность и дальше плести свои интриги.

— В нашем лице он получил двух упитанных козлов отпущения, молодую симпатичную козочку и собаку, — задумчиво резюмировал Морган. — Надо сказать, Шерион просто блестяще разыграл эту партию! Пока мы гонялись за несуществующим врагом по замку, спасали Ульрику от пыток и гадали, кому это все могло понадобиться, он спокойно и без спешки подготовил нападение на нейну Деяну. На нее уже покушались не так давно. Это вынудило нейна Ильриса приставить к супруге телохранителя. Таким образом Шерион ввел своего человека в ближний круг твоей, Тесса, матери, поскольку теперь абсолютно ясно, что Веригий работает на него. Лишенная чутья Кларисса и сама Деяна не могли ощутить опасность, что сделало из них легкую добычу…

— Слова, слова, слова! — вдруг перебила его Тесса и жалобно скривилась. — Все, что вы говорите, безусловно, очень логично и очень страшно. Но это лишь слова. Никаких доказательств у вас нет. Тогда как о вашей вине свидетельствует слишком многое. Почему я должна верить вам? Почему я должна решить, что нейн Шерион, старейший дракон нашего рода, вдруг пошел против своих же потомков и превратился в злобного убийцу, готового на все, лишь бы отсрочить свою встречу со странницей в белом?

— Шерион не старейший дракон рода Ульер, — вдруг возразил ей кто-то.

Тесса замерла, с подозрением глядя на Моргана. Тот ответил ей не менее удивленным взглядом и повернулся к Фрею. Но приятель был поглощен тем, что гладил Мышку, и почти не вслушивался в наш разговор, поэтому не мог являться тем, кто произнес эту фразу.

Из всех присутствующих одна я знала, кому принадлежит этот голос. И знала, кого я увижу, еще до того, как тень в самом дальнем и самом темном углу комнаты примет свои окончательные очертания.

Спустя мгновение на свет выступил Диритос Легендарный. Дракон, как и в нашу прошлую встречу, был одет в изрядно поношенный сюртук и потрепанные, некрасиво вытянутые на коленях штаны. Носы высоких сапог потрескались от старости и недостатка ухода. И в очередной раз я поразилась такому откровенному пренебрежению к своему облику. Встретишь подобную личность на дороге — подумаешь, что идет если не бедняк, то человек, вынужденный считать каждый грош. Однако стоящий перед нами не был ни бедняком, ни даже человеком.

Тесса вряд ли понимала, кто перед ней. Она порывисто привстала со своего места и с откровенным подозрением посмотрела на Моргана, видимо, готовая обвинить его в предательстве. Но маг зачарованно уставился на дракона, а затем вдруг бухнулся на колени.

— Не разочаровывай меня, — почти пропел дракон, в упор глядя на озадаченную Тессу. — Иначе выходит, что обычный человек обладает более острым зрением, чем мой детеныш. Или род Ульер успел выродиться за те века, пока меня не было с ним?

За плечом Диритоса засеребрилась тень Ульрики. Фея скромно держалась чуть поодаль, всем своим видом демонстрируя полное подчинение, если не сказать больше — подобострастие.

Тесса посмотрела на фею, затем вновь перевела взгляд на Диритоса. Ее зрачки испуганно расширились, когда она осознала, что все это значит.

— Этого не может быть, — прошептала она. — Этого просто не может быть.

А в следующее мгновение глаза Диритоса вспыхнули, превратившись в озера расправленного золота. И Тессу буквально швырнуло на колени перед основателем ее рода. Даже я, стоящая дальше всех от молодой драконицы, почувствовала неумолимый гнет чужой воли. И присоединилась к остальным, нехотя преклонив колени.

Только Фрей остался стоять. Он с немалым изумлением глазел на всю эту картину, продолжая прижимать к себе затихшую Мышку.

— Над тобой я не властен, — обронил Диритос, обращаясь к нему. — Ты отмечен благословением Атириса, нашего покровителя. Поэтому я принимаю тебя как равного.

— Спа… спасибо, — растерянно отозвался Фрей. Помолчал немного и невоспитанно брякнул: — А вы кто, собственно?

— Диритос, — вместо дракона ответила Тесса. — Диритос, легенда нашего рода. Но…

— Слухи о моей кончине были сильно преувеличены, — ответил на незаданный вопрос дракон и лукаво улыбнулся. — Я же говорю: Шерион далеко не самый старый дракон в роде Ульер. Я неимоверно старше его. Право слово, я не желал вмешиваться. Считал, что мои птенцы вольны сами жить так, как того пожелают. У меня были другие заботы. Но мальчишка Шерион зашел слишком далеко. Я понял, что если останусь в стороне, то буду вынужден наблюдать бесславную гибель рода, чьим основателем был.

— Со мной вы говорили по-другому, — не выдержав, вмешалась я. — Вы утверждали, будто Кларисса…

Я осеклась, когда Диритос глянул на меня. Если бы взглядом можно было бы убивать или причинять боль, то он испепелил бы меня. Было такое чувство, будто мне наотмашь дали пощечину.

— Никогда не прерывай меня, — медленно и почти ласково попросил Диритос. Правда, его голос в этот момент напоминал наждак, которым до кровавого следа провели по моей коже. — Слышишь? Никогда!

Я буркнула что-то маловразумительное и поспешно опустила голову, пытаясь спрятаться от холодного колющего взгляда дракона.

«Ну и семейка! — не преминул дать свой комментарий Эдриан. — И ты все еще желаешь по доброй воле влиться в нее? Быть может, правильнее будет найти какого-нибудь обычного, честного и смелого человека? По крайней мере, ты будешь уверена, что из его тени не выползет какая-нибудь гадина, которая ужалит или укусит тебя в самый неожиданный момент. Кстати, у меня и подходящая кандидатура на примете есть…»

Эдриан сделал многозначительную паузу в конце, должно быть, рассчитывая, что я не удержусь и примусь его расспрашивать. Однако в этот момент у меня были куда более важные заботы. В частности, я пыталась сохранить хотя бы толику самоуважения и не распластаться ничком на полу под тяжестью взгляда дракона.

— Да, я гневался в том нашем разговоре на Клариссу. — Наконец Диритос перестал буравить взором мою повинно склоненную голову, и я издала негромкий вздох облегчения. А дракон продолжал говорить, словно не увидел этого: — Но, заметь, ничто из сказанного мной тогда не идет вразрез с узнанным тобой сегодня. Я намекал тебе, что Шерион может быть в игре и не стоит целиком и полностью полагаться на него. И я был прав.

— Могли бы сказать прямо, — все-таки не удержалась и ввернула я язвительную реплику.

В комнате после этого повисла звенящая от напряжения тишина, которую так и тянет разорвать отчаянным криком, лишь бы она закончилась. Краем глаза я заметила, что Морган безотчетно придвинулся ближе, будто собираясь встать на мою защиту в случае чего. Впрочем, я сразу же отказалась от этой мысли. Какое дело может быть магу до моей безопасности? Мы союзники постольку-поскольку. Так как теперь Морган знает, что не Арчер является его злейшим врагом, то и соблюдать условия сделки ему вроде как не резон. Наверное, ждет малейшей возможности, чтобы отказаться от соглашения, пока события не приняли слишком серьезный оборот.

«Да куда же серьезнее-то», — несогласно фыркнул Эдриан, но я привычно проигнорировала его высказывание.

Я осмелилась на один быстрый взгляд в сторону Диритоса и вновь поспешно опустила голову. Увиденное мне очень и очень не понравилось. Лицо дракона заледенело от проявления моего своеволия, только уголки рта кривились в попытках не сорваться на крик. В полнейшем молчании миновали несколько секунд, но вдруг Диритос откинул голову и громко, от души, расхохотался.

Я насупилась, не зная, чувствовать ли облегчение от того, что моя наглость оказалась ненаказанной, или же обиду от такой реакции дракона. Но его смех не продлился долго. Почти сразу он прекратил столь неуместный приступ веселья и небрежно оттер рукавом сюртука выступившие на глазах слезы.

— Девчонка, — с отчетливым змеиным присвистом прошипел Диритос. — Маленькая, но отчаянно смелая девчонка. Кажется, теперь я понимаю, почему арахнии являются любимицами Альтиса. Нельзя не восторгаться вашей дерзостью и отвагой.

Я увидела, как Тесса, услышав это, дернулась, словно от удара. С нескрываемой брезгливостью уставилась на пол, выискивая мою тень. И я услышала, с каким непередаваемым облегчением она вздохнула, убедившись, что та не имеет паучьих очертаний.

— Итак, вернемся к нашим баранам, то бишь драконам, — продолжил Диритос, видимо, сочтя тему нашей крошечной размолвки закрытой. — Как бы то ни было, но до недавнего прошлого именно Кларисса была верной союзницей Шериона. И одновременно она же являлась самым слабым звеном в искусном плетении его интриги. Я понимал, что если вы надавите на нее посильнее, то она неминуемо сломается и все вам выложит. Так, собственно, и случилось.

— Получается, вы знали, что патриарх планирует сделать, — вдруг подала голос Тесса. Она по-прежнему стояла на коленях перед основателем ее рода, не делая ни малейшей попытки подняться, но в ее голосе при этом прозвучали явственные обвиняющие нотки. И драконица внезапно подняла голову, посмотрела снизу вверх на Диритоса и негромко спросила: — Почему? Почему вы позволили ему это сделать с моей матерью?

Видно было, что дракон смутился, и смутился сильно. Он вдруг отвернулся, и гнет чужой воли, все это время не дающей мне подняться с колен, ощутимо ослабел. Этим сразу же воспользовался Морган. Он вскочил на ноги и с брезгливой физиономией отряхнул себе колени от несуществующего сора, потом протянул руку мне. Я не стала отказываться от его помощи. Что скрывать очевидное, мои колени все еще мелко постыдно дрожали после стычки с Диритосом. Боюсь, самостоятельно я бы не сумела подняться.

Прохладные пальцы Моргана обхватили мое запястье. Миг — и я уже была на ногах. Повернулась было к Тессе, но та отрицательно мотнула головой, предпочитая дожидаться ответа Диритоса в коленопреклоненном положении.

— Все вокруг игра, — наконец проговорил он, пристально разглядывая полопавшиеся носки своих сапог. — Наша жизнь, наша смерть, наши чувства. Все игра. Когда-то я написал, будто в жизни любого дракона существует одна настоящая любовь, один самый верный друг и один самый злейший и коварный враг. Я был не прав. Нет дружбы. Нет вражды. Нет любви. Есть расчет и выгода. На определенном жизненном этапе враг может стать другом, друг — любовью, а женщина, с которой ты делишь постель, обернется ядовитой гадиной.

Ошеломленные столь спорной истиной, мы молчали. Морган все еще держал меня за запястье, и я почувствовала, как безотчетно он сжал пальцы, будто собирался вступить в спор с Диритосом. Но почти сразу маг ослабил свою хватку, а потом и вовсе выпустил мою руку.

— Если вы действительно так считаете, то получается, нейн Шерион — ваш самый преданный последователь, — тихо, обмирая от собственной дерзости, заметила я. — Он превратил свою жизнь в бегство от странницы в белом и готов на любое преступление, лишь бы не услышать зов дороги теней. Для него смерти, которыми он щедро платит Альтису за отсрочку свидания с ним, — ничто, обычная ставка в игре.

И еще одна продолжительная пауза, которая все длилась и длилась, звоном тишины давя на уши и заставляя нервы дрожать от напряжения, словно туго натянутые струны.

— Я бы не сказал ни слова, если бы он ставил на кон чужие жизни, — наконец почти беззвучно обронил Диритос. — Но я не позволю вести такие игры внутри рода, чьим основателем являюсь!

Я вскинулась было, желая горячо возразить ему, сказать, что такое мнение страшно, порочно по сути. Но Морган, стоящий рядом, наступил мне на ногу, да так, что пребольно отдавил пальцы. Я зашипела от боли, подарила ему разгневанный взгляд, однако маг глядел куда-то вдаль, словно был тут ни при чем.

«Он прав, Мика, — устало проговорил Эдриан. — Не лезь на рожон. Диритос способен прихлопнуть тебя одним пальцем, как надоевшую мушку. Я понимаю, как сильно тебя злят его рассуждения. Плюнь и забудь. Лучше подумай о том, через какие испытания ему пришлось пройти, если он так изменился сам и изменил свои суждения. Был романтиком — стал злейшим циником».

Диритос, по всей видимости, ждал, что я продолжу спор. Он с насмешливым вызовом смотрел на меня, но я упорно отводила глаза. Ладно, я сейчас не настроена на пространные рассуждения о настолько сложных понятиях. У меня есть цель: вытащить Арчера из подземелья. А потом я заставлю его навсегда покинуть это паучье… то бишь драконье гнездо. Потому как я сыта по горло этими так называемыми любимчиками Атириса.

— Что вы хотите от нас? — спросила Тесса, и Диритос растерянно моргнул, переключив свое внимание с моей несчастной особы на драконицу.

— Остановить Шериона, — сказал он. — Он зашел слишком далеко. Твой отец единственный более-менее достойный представитель моего рода. Если я позволю Шериону закончить начатое, то род Ульер обречен на вырождение и в конечном итоге на неминуемое вымирание.

— Так явитесь перед всеми и расскажите о его вероломстве, — предложила я, не испытывая ни малейшего воодушевления от необходимости участвовать в разоблачении патриарха рода.

— Как я уже тебе говорил, легенда должна оставаться легендой, не говоря уж о том, что это будет слишком легко для вас. — Диритос криво усмехнулся и вкрадчиво добавил: — И потом, Тамика Пристон, вроде бы мы пришли к договоренности. Ты помогаешь мне, и я сделаю так, чтобы твоя брачная церемония не завершилась трагедией.

— С ума сойти! — не выдержав, раздраженно фыркнул Морган, которого аж передернуло при известии о моем договоре. Посмотрел на меня с нескрываемой досадой, поинтересовавшись: — Тамика, в этом замке осталась хоть одна личность, с которой бы у тебя не было заключено сделки?

Я неопределенно пожала плечами. Не понимаю, почему он так злится? У меня есть цель, и я к ней иду, используя все подворачивающиеся под руку возможности. На моем месте было бы чрезвычайно глупо отказываться от помощи легендарного дракона, который некогда сумел преодолеть такое же затруднение, что сейчас стоит передо мной, и взять в жены не драконицу, а самую настоящую русалку.

— И как мы должны разоблачить Шериона? — опять вернула нас к сути беседы Тесса, не дав свернуть в дебри очередного спора.

— У вас есть отвар черной серебрянки, — проговорил Диритос, лучезарно улыбаясь. — По-моему, он становится излюбленным орудием для ведения интриг в этом замке. Используйте его по назначению.

— А моя мать? — напомнила Тесса. — Что будет с ней? Она лишилась чуть ли не половины тени!

— Полагаю, Шерион знает способ, как все исправить, — равнодушно обронил Диритос. — Он ведь должен предложить что-нибудь Ильрису в обмен на его жизнь. Восстановление целостности тени его горячо любимой супруги — достойная плата.

— А вы не знаете этого способа? — недоверчиво осведомилась я.

Диритос в ответ лишь улыбнулся. И растаял в воздухе, не снизойдя до ответа. Единственное, что напоминало о нашей встрече с драконом, — смирно парящая под потолком Ульрика, которая по непонятной причине не последовала за своим повелителем и создателем.

Морган мазнул рассерженным взглядом по фее, которая упорно играла роль не способного говорить светляка-переростка, затем обернулся ко мне и всплеснул руками.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я терпеть не могу драконов! — воскликнул он. Но тут же вспомнил о присутствующей здесь Тессе и смутился, пробормотав в ее сторону: — Прости, я не говорю о тебе. Ты, по-моему, редчайшее приятное исключение из рода.

— Да все в порядке, — рассеянно отозвалась она, накручивая на палец локон, раскрытой ладонью при этом прикрывая шрам. — Я вполне разделяю твое мнение, потому в свое время покинула замок и переехала в Арилью. Как, собственно, поступили и старшие мои братья: Уильям и Грегор.

— Я их почти не знаю, — нехотя сказал Морган. — Поэтому, возможно, они тоже вполне ничего.

— Сейчас есть задача поважнее, чем обсуждать моих родственников и их многочисленные недостатки, — мягко проговорила Тесса. — Итак, мы получили задание от самого Диритоса. Как будем его выполнять?

— Я, если честно, не совсем поняла, что именно Диритос от нас хочет, — неожиданно вступил в разговор Фрей, который все это время молчал и слушал. — Он желает, чтобы мы сделали преступления этого так называемого патриарха достоянием общественности? По всей видимости, да, поскольку упомянул про отвар этой проклятой травы. Но что нам это даст? Шерион и без нас прекрасно знает, что он полный подлец и негодяй. Вряд ли он устыдится и ринется исправлять свои злодеяния, если мы выведем его на чистую воду. Скорее, наоборот: примется действовать еще решительнее и жестче, оскорбленный нашим участием. На чашах весов с одной стороны будет его жизнь, с другой — репутация, которая и без того окажется загубленной. Ему просто нет резона идти на попятную. И уж тем более он не вернет вашей матери, нейна, тень.

— Зовите меня просто Тесса, — проговорила драконица, которая не сумела удержать недовольной гримасы, когда Фрей в финале своей тирады обратился к ней, подчеркнув принадлежность к первому сословию.

— Вы уверены? — переспросил тот, сделав особенный упор на первом слове. — Я как-никак обычный крестьянин…

— Мне плевать, кто вы, — очень резко отозвалась Тесса. — Сейчас вы — мой друг, поскольку помогаете мне спасти мою мать.

— Тогда и ты, Тесса, зови меня просто Фреем, — предложил приятель, расплываясь в широкой довольной улыбке.

К моему величайшему удивлению, Тесса вдруг смутилась. Она низко опустила голову, позволив прядям распущенных волос упасть ей на лицо и скрыть румянец волнения. Затем она исподлобья взглянула на Фрея и твердо сказала:

— Договорились, Фрей!

— Теперь, когда вопросы этикета улажены, вернемся к суш, — произнес Морган. Он уселся на скрипучий стул и принялся растирать себе лоб, словно страдая от сильнейшей головной боли. — Итак, Фрей задал очень важный вопрос. А что, собственно, мы должны сделать? Вывести Шериона на чистую воду далеко не значит спасти нейну Деяну.

— Да неужели ты не понимаешь? — подала я голос. — Плевать Диритосу на нейну Деяну, уж прости за откровенность, Тесса. Она — не урожденная драконица, впрочем, полагаю, Диритосу плевать даже на своих прямых потомков. Его наиважнейшая цель на сегодняшний момент — Шерион, и только он.

— И что же нам делать? — с горькой ноткой отчаяния вопросила Тесса. — Мы не сумеем убить Шериона. Он очень старый дракон, а значит, почти неуязвим для оружия или ядов. Да, отвар серебрянки развяжет ему язык, но в итоге он все равно останется жив.

«Булавка! — взвыл Эдриан, напоминая о том, к чему я и без того постоянно возвращалась мыслями. — Мастер клинков обещал, что мой убийца будет убит булавкой! Если Шерион в самом деле отдал приказ устранить меня, то укол булавки окажется смертельным для него. Наилучший выход для всех вас!»

Я скептически поморщилась. Булавка булавкой, но перед нами стоит еще задача каким-то образом спасти нейну Деяну. Я не питаю к ней особо теплых чувств. Демоны, да что юлить, я ее терпеть не могу! Но обязана спасти. И тогда она благословит наш брак с Арчером.

«Ну, насчет последнего я не совсемуверен, но попытаться стоит, — отозвался Эдриан. — Итак, что ты намерена делать?»

Я опустила руку, нащупав через ткань платья потаенные ножны, в которых хранился еще один подарок мастера клинков. Еще одна сделка могла бы спасти всех нас. Но кто знает, что герпентол потребует взамен. Эти змеи умеют ужалить в самое больное место. К тому же Морган прав: я слишком увлеклась договорами и соглашениями. Попытаюсь справиться собственными силами.

И я перевела задумчивый взгляд на Ульрику. Забытая всеми, она безучастно взирала на наше собрание сверху, не принимая никакого участия в общем разговоре. Странное поведение для обычно говорливой и вздорной феи.

— У тебя все в порядке? — негромко поинтересовалась я.

Морган, который как раз открыл рот, чтобы что-то сказать, удивленно осекся. Посмотрел наверх, проследив за моим взором, и чуть слышно выругался, видимо, только теперь вспомнив о фее.

— Да, — скорее прочитала по губам, чем услышала я от феи. Ее огромные голубые глаза бесстрастно взирали на меня.

— Почему ты осталась, а не последовала за своим хозяином? — продолжила я расспросы.

— Повелитель приказал, — прошелестела фея. — Он сказал, что я натворила много бед роду. Потому должна заплатить за свои грехи. Он лишил меня благословения создателя. День, два, максимум три — и я впаду в спячку, из которой мне будет не суждено очнуться.

Потрясенная Тесса сложила губы колечком, выдохнув неслышное «ох». Обычно бесстрастный Морган, настроенный крайне враждебно по отношению к фее, поморщился. Даже Мышка заволновалась, словно понимала, о чем речь.

— Он простит тебя, если ты поможешь нам разоблачить Шериона? — поинтересовалась я.

— Наверное. — В глазах Ульрики вспыхнул такой знакомый радостный блеск. Но он тут же погас, и фея вновь печально понурилась, обронив: — Любое действие приведет к ускорению того момента, когда я засну. Мне надо экономить энергию.

— По твоим словам выходит, что ты все равно заснешь, — достаточно грубо осадила ее я. — И заснешь не сегодня-завтра. Почему бы не рискнуть? Если мы выиграем, то ты избежишь смерти.

Ульрика несколько раз хлопнула крыльями, подняв в воздух целый столб светящейся пыльцы. Затем фея кивнула, соглашаясь со мной, и на ее губах заиграла такая привычная злая усмешка.

— Хорошо, — проговорила она. — Выкладывай свой план, Мика!

Если бы у меня еще был этот самый план, гарантирующий нам успех! Но кое-какие соображения имелись.

Я открыла рот и начала говорить.

* * *

В крошечном закутке, где я скрывалась, было очень душно, очень тесно и очень страшно. Я прижалась к стене, чувствуя, как платье неприятно липнет к телу, напитавшись потом. В руках я сжимала булавку. Ту самую, которую Тесса вытащила из тела несчастной Мышки. Эта иголка была густо смазана остатками зеленой травяной жидкости из подаренной Диритосом склянки. Вторая булавка, подарок мастера клинков, была надежно спрятана за отворотом воротничка моего платья. Мне необходимо было разговорить Щериона, прежде чем убивать. Если существует способ восстановить тень нейны Деяны, то я должна узнать его! А уж потом пусть Эдриан удовлетворит свою жажду крови.

Я прекрасно понимала, что второго шанса у меня не будет. Во-первых, если покушение провалится, то меня растерзают телохранители Шериона. А во-вторых, увы, но это были последние капли отвара черной серебрянки.

Я находилась сейчас в коридоре около покоев патриарха рода. Без помощи Ульрики мне бы ни за что не удалось пробраться сюда. Именно фея, от внимания которой не могло укрыться ничто в замке, заблаговременно предупреждала меня об охранниках, а один раз даже воспользовалась иллюзиями, чтобы отвлечь внимание особенно усердного телохранителя. Благо, что на магию фей не действовали ограничения, некогда наложенные Диритосом на свое жилище.

И вот теперь я стояла всего в нескольких шагах от заветной цели и ждала. Мне оставалось только это. Дальше эстафету должна была подхватить Тесса. Молодой драконице выпала сомнительная честь встретиться с патриархом и упросить о разговоре наедине. Тесса полагала, и не без оснований, что Шерион не откажет ей. Он уже давно точил клык на ее знания, потому пытался очаровать и заставить служить себе. Ну что же, сегодня Тесса заставит его поверить, что он как никогда близок к цели. А затем в игру вступлю снова я. Ульрика предупредит меня о приближении патриарха и его спутницы. Я выскочу и всажу булавку ему в руку.

«Бей той, которую дал тебе мастер клинков, — в очередной раз воззвал к моему разуму Эдриан. — Подумай сама: второго такого шанса у тебя может и не быть. Смерть Шериона послужит закономерным и счастливым завершением всем драконьим интригам!»

Я досадливо мотнула головой, пытаясь заставить надоедливого спутника замолчать. Да, все так. Но тогда нейна Деяна неминуемо погибнет.

«Да далась тебе эта самовлюбленная снобка! — фыркнул Эдриан. Тут же засомневался: — Или вернее говорить: снобиха? Как будет „сноб“ женского рода? Впрочем, не важно. Главное, что ты меня поняла. Подумай вот над чем: сама нейна Деяна не пошевелила бы и мизинцем ради твоего спасения. Скорее, напротив, всеми силами помогала бы уничтожить тебя. С чего вдруг тебе питать к ней такие добрые чувства?»

Я опять мотнула головой. Для верности даже легонько стукнулась затылком об стену, желая отвлечься болью от этого голоса. Неужели Эдриан никак не поймет, что на самом деле мне плевать на нейну Деяну? Я просто хочу заслужить ее благословение на брак с Арчером!

«Ну и глупышка, — буркнул напоследок Эдриан. — В упор не желаешь замечать, что твое счастье бродит совсем рядом».

Я тяжело втянула в себя воздух. Ну вот, опять какие-то непонятные намеки. Нет чтобы сказать прямо, что за загадочное счастье он имеет в виду.

Но Эдриан уже замолчал, не желая отвечать на мой вопрос. Впрочем, он сделал это как нельзя более кстати, поскольку именно в этот момент воздух около меня засеребрился пыльцой феи. Однако Ульрика предпочла остаться невидимой, шепнув мне на ухо:

— Готовься! Они идут. Тебе повезло: Шерион с твоей стороны. Главное, хоть чуть-чуть оцарапай его!

Ноги мелко тряслись от напряжения. Невольно я вспомнила то, как отчаянно Морган не желал отпускать меня на это задание. Все твердил, будто он справится лучше. Смешной! Моя тень уже начала изменяться, следовательно, мне легче прятаться в темноте, чем ему.

В этот момент в коридоре послышались голоса, и я выкинула из головы все посторонние размышления, сосредоточившись на реальности.

— Прими мои искренние извинения, девочка моя, — услышала я глубокий приятный баритон нейна Шериона, который плыл по коридору, разносясь далеко вперед. — Это такая трагедия! Кто бы мог предположить, что гости замка пойдут на такое чудовищное злодеяние! Но теперь не осталось ни малейших сомнений в том, что твой бедный брат ошибался, пригрев на груди настоящую гадюку. Полагаю, ее единственной целью было очаровать наивного маленького Арчера и обманом проникнуть сюда, дабы нанести удар в самое сердце нашего рода! Ведь нет никаких сомнений, что именно твоя мать была сердцем рода Ульер.

Я услышала, что Тесса что-то ответила патриарху. Но она говорила тихо, поэтому слов я не разобрала.

— Зачем этой гадине было нужно нападать на твою мать? — переспросил Шерион. — Ну кто же знает, моя девочка, что на уме у паучих. Возможно, отчаянное нежелание Деяны ввести ее в род взбесило эту… как ее там… Тамику, что ли. Возможно, она просто желала как можно больнее укусить твоего брата. Возможно, просто не сумела совладать с голодом и напустила тварь Альтиса в надежде, что та поделится с ней добычей. Арахнии ведь тоже любимицы бога мертвых.

И опять Тесса что-то возразила. Теперь в голосе Шериона послышалось плохо скрытое раздражение, когда он был вынужден ответить на вопрос драконицы.

— Что значит — ее тень была обычной? Поверь мне, девочка, арахнии умеют маскироваться. Я готов поклясться своими крыльями в том, что Тамика — паучиха. Впрочем, хватит о ней! Сейчас нам надлежит думать совсем о другом. Твоя мать при смерти. И я пытаюсь найти хоть какой-нибудь способ, чтобы ей помочь.

От волнения я перестала дышать. Голос Шериона раздавался совсем рядом. Еще миг или два — и он выйдет из-за поворота коридора, а значит, наступит мое время действовать. Правда, меня очень смущали охранники, которые несли караул у дверей его покоев. В поле моего зрения то и дело попадал один из них, который неторопливо прохаживался мимо порога, и тогда я еще глубже вжималась в густой полумрак моего ненадежного укрытия, мечтая стать невидимой.

А еще я беспокоилась о том, что Шериона может сопровождать Веригий. Патриарх рода не может не понимать, что после произошедшего покушения у нашей троицы осталась лишь одна надежда на спасение: захватить его в плен и заставить говорить. Следовательно, он сделает все, чтобы обезопасить себя. Особенно сейчас, когда находится всего в шаге от долгожданной цели. Вот вот нейн Ильрис отправится вместо него по дороге теней в надежде спасти свою супругу. Если Шерион пока не высказал ему этот ультиматум — жизнь за жизнь, то наверняка сделает это еще до окончания сегодняшнего дня.

— Не беспокойся, я все улажу. — Я вздрогнула от неожиданности, когда Шерион вдруг резко поменял тон. Ничто не напоминало о недавнем раздражении патриарха на все новые и новые вопросы со стороны Тессы. Теперь его голос лился по коридору, подобно вязкой сладкой патоке, обволакивая и лишая воли к сопротивлению. Шерион обращался не ко мне, но я чувствовала себя, будто муха, угодившая в ловушку из варенья. Ее крылышки и лапки шевелятся все медленнее и медленнее, и несчастное насекомое погружается навстречу верной смерти…

Я с силой ущипнула себя за локоть. Боль отрезвила меня, и наваждение схлынуло. Я опять осознавала, что являюсь Тамикой Пристон и моя цель приближается ко мне по коридору.

«А помнит ли о задуманном Тесса? — с тревогой спросил Эдриан. — Чары патриарха были направлены именно против нее».

— Идем, девочка моя, — между тем довольно промурлыкал Шерион. — Идем. И поговорим без свидетелей о том, каким образом ты можешь мне быть полезной, раз уж твоя сестра вышла из игры.

Последняя фраза подтвердила мои наихудшие предположения. Раз патриарх так открыто сказал о том, что Кларисса работала на него, то получается, Тесса попала под его влияние.

Но рассуждать и медлить было некогда. Именно в этот момент Шерион показался из-за поворота. Он шел, придерживая под локоть Тессу. При виде пустых глаз драконицы я поняла, что она действительно угодила под власть чар патриарха. Плохо, очень плохо! Но другого шанса подобраться так близко к Шериону у меня не будет, поэтому я обязана рискнуть!

Я до боли вонзила ногти в ладони, дожидаясь, когда Шерион подойдет ближе. У меня будет возможность нанести только один удар. Главное — не промахнуться!

Время послушно замедлило ход. Я видела все словно отдельными вспышками событий. Вот Шерион поравнялся с закутком, в котором скрывалась я. Вот Тесса замедлила шаг и повернулась к нему, будто желая о чем-то спросить, и ее взгляд вдруг остро и безжалостно полыхнул, доказывая, что драконица по-прежнему в игре. Вот ближайший охранник встревоженно крикнул что-то, когда я выскочила наперерез. Шерион начал оборачиваться, но я знала, что он не успеет. Не может успеть. Как не успевал и Веригий. Ему не хватило всего шага, когда булавка, обнаруженная нами в теле Мышки, впилась в руку патриарха, которой он приобнимал Тессу, поддерживая ее под локоть.

Исчезла странная замедленность действий. Маховик реальности набрал прежнюю скорость.

— Ты!.. — Веригий подскочил ко мне, схватил за плечо, с силой развернув к себе. Щеку обожгла увесистая оплеуха, данная с силой, наотмашь, и слезы сами брызнули из моих глаз. Я бы, наверное, упала после этого удара, но мужчина удержал меня. Занес было ладонь, чтобы ударить вновь, но теперь сжал пальцы в кулак, и я обреченно всхлипнула от испуга, понимая, что ничего хорошего мне это не сулит.

— Нет!

Резкий окрик Шериона отбросил телохранителя от меня так, как крепкий поводок отбрасывает взбешенную собаку. Веригий одарил меня полным ненависти взором, но не посмел ослушаться патриарха. С нарочитым вызовом скрестил на груди руки, разглядывая меня с очень нехорошим интересом.

Я гулко сглотнула вязкую от волнения слюну. В глубине зрачков мужчины я прочитала обещание неминуемого и очень жестокого наказания за свой поступок. Затем с демонстративным равнодушием улыбнулась ему и посмотрела на Шериона, в глубине души уже празднуя победу.

Но моя улыбка поблекла, когда я увидела, чем занят Шерион. С гримасой боли он вытащил булавку из своей кисти, слизнул выступившую каплю крови и укоризненно зацокал языком, глядя на меня в упор.

— Эх, Тамика, Тамика! — проговорил он, и от его ледяного тона у меня неприятно заныли зубы, словно я глотнула студеной колодезной воды. — Ну кто же так делает? Решила опробовать на мне мое же оружие? Глупо, очень глупо. Неужели тебе не пришло в голову, что от отвара черной серебрянки я приму меры в первую очередь?

Я потрясенно молчала. Слезы все еще текли по моим щекам, и в этот момент они хлынули еще сильнее. Все пропало! Мы проиграли. Я никогда не выйду замуж за Арчера, нейн Ильрис погибнет, спасая свою жену, а я и мои друзья умрем, отвечая за чужую вину и чужое преступление.

— Ну-ну, успокойся, — обронил Шерион, поморщившись при виде моих слез. Тут же сказал, жестоко ухмыльнувшись при этом: — Побереги силы для допроса. Плакать будешь позже, когда я всерьез возьмусь за тебя.

После чего приказал Веригию, стоящему рядом:

— Взять ее. И в мои покои. Там и поговорим.

* * *

Я сидела на стуле и жестоко страдала. Правда, пока мои страдания носили исключительно душевный характер. Но я нисколько не сомневалась, что вот-вот они подкрепятся и телесными муками. Уж очень кровожадное выражение лица было у Веригия. Он стоял рядом со мной, коршуном следя за малейшим моим движением. Нет, меня никто не связывал, но не было никаких сомнений в том, что телохранитель патриарха сумеет принять меры, если я вздумаю бежать.

Сам нейн Шерион Ульер в данный момент смешивал себе и Тессе напитки в двух высоких хрустальных бокалах. Драконица позволила себе лишь один преисполненный сочувствия и жалости взгляд в мою сторону. Потом ее лицо окаменело, превратившись в настоящую равнодушную маску. Я понимала Тессу. По всей видимости, Шерион еще не догадывается, что Тесса участвовала в нашем, увы, провалившемся покушении. Значит, у нас остается шанс на успех.

«Мизерный шанс, — исправил меня Эдриан. — Тесса не сможет напасть на Шериона с голыми руками. Ей нужно какое-нибудь оружие. Булавка, подаренная мне мастером клинков, могла бы спасти положение, но она у тебя. И я не могу представить себе ситуацию, при которой ты бы смогла передать ее Тессе. Этот белобрысый садист глаз с тебя не спускает».

Я опустила голову и потерла щеку, которая еще горела после оплеухи Веригия. Да, рука у него тяжелая, ничего не скажешь.

Мое движение не осталось незамеченным для телохранителя. Он наклонился ко мне и медовым голосом прошептал:

— Это только цветочки. Ягодки последуют дальше.

От столь недвусмысленного предупреждения у меня мгновенно засосало под ложечкой.

— Моя девочка, надеюсь, тебе понравится. — Наконец Шерион отвернулся от столика с напитками и с легким полупоклоном поднес Тессе один из бокалов, до краев наполненный темно-багровой жидкостью с отчетливым запахом малины.

Она приняла напиток с любезной улыбкой, но пить не стала, лишь символически мазнула губами по кромке, после чего тут же отставила бокал в сторону. Умничка! В этом замке слишком увлекаются всевозможными отварами. Диритос правильно сделал, что некогда запретил использование магии на территории замка. Иначе его потомки уже давным-давно перебили бы друг друга.

«Но даже это ограничение не особенно мешает драконам рода Ульер расправляться с родственниками посредством иных способов, — язвительно напомнил Эдриан. Задумчиво добавил: — Однако в некотором смысле ты права. Кто знает, какая бы бойня разразилась в замке, действуй тут обычные заклинания».

Шерион, в свою очередь, одним глотком почти осушил бокал. Качнул его в руке и допил остатки. Несколько секунд стоял молча, закрыв глаза и наслаждаясь послевкусием. И только после этого глянул на меня.

Удивительное дело, но я выдержала его взгляд. Должно быть, поспособствовало этому мое предыдущее общение с Диритосом. Взор древнейшего из известных мне драконов был подобен удару молотом, от тяжести его тянуло распластаться на полу и заранее умолять о пощаде. Так называемому патриарху рода Ульер было далеко до своего предшественника. Взгляд Шериона, конечно, заставлял пригнуть голову, но не опрокидывал и не кидал наземь.

Шерион недовольно поморщился, показав тем самым, что ему неприятно то, как я мужественно выдержала этот незримый поединок двух воль. Затем спрятал свои эмоции под суровой маской беспристрастности и подошел ближе.

Если бы я стояла, то попятилась бы. Но Веригий как раз опустил свою руку на мое плечо, пригвоздив к месту. Поэтому я не могла даже вскочить на ноги, чтобы встретить дракона на равных. А он, словно наслаждаясь моментом, неторопливо обошел меня кругом и только после этого остановился так близко, что я почувствовала приятный древесный аромат благовоний, напитавший его одежду.

— Тамика Пристон. — Опять я ощутила себя беспомощной мухой, утопающей в блюдце с вареньем. Голос Шериона обволакивал, укутывал, обещал бесконечный покой и наслаждение. — Маленький надоедливый паучок, успевший за пару дней обследовать все укромные уголки моего замка. Тебе никогда не говорили, что любопытство плохо влияет на продолжительность жизни?

— Меня и моих друзей обвинили в том, чего мы не делали, — глухо проговорила я, разглядывая серебряные пуговицы на сюртуке из черного бархата, в который был облачен Шерион. Для того чтобы посмотреть ему в глаза, мне бы потребовалось задрать голову.

— А ты присутствовала при этом? — поинтересовался патриарх. — Ах да, конечно же, нет. Ты и вся твоя компания кинулась в бега, не забыв прихватить с собой шавку Альтиса. И тем самым лишь доказали свою вину.

Я проглотила так и крутящееся на языке ругательство. Ну что за хитрый лис! Мог бы сейчас и рассказать о том, как все обстояло на самом деле. В многочисленных приключенческих книгах, некогда прочитанных мной, говорилось, что злодей обязан поведать о своих планах главному герою перед тем, как наступит неминуемая развязка.

«Угу, а потом в самый последний момент кто-нибудь или что-нибудь спасет героя — и он разрушит коварные замыслы негодяя, — не удержавшись, брякнул с сарказмом Эдриан. — Эх, Тамика, Тамика. Шерион слеплен не из того теста, что обычные злодеи. К тому же не забывай: здесь Тесса. Он не может признаться в своих преступлениях, потому как она услышит это».

— Вы прекрасно знаете, что ни я, ни мои друзья не виноваты в случившемся, — огрызнулась я.

— Да-да, конечно. — Шерион улыбнулся самой лучезарной из своих улыбок, и мне немедленно захотелось врезать по его белоснежным зубам кулаком. А он уже продолжал, и каждое его слово сочилось ядом демонстративного неверия: — Ты, безусловно, ни в чем не виновата. И несчастную Деяну потрепала не собака твоего друга, а некий призрак, мираж. И не ты напала на меня буквально несколько минут назад. Или напала ты, но не на меня? А тогда кого ты поджидала в коридоре около моих покоев?

Я зло скрипнула зубами, понимая, что не могу ответить на его вопросы.

— Возможно, ты скажешь, что я наговариваю на тебя, а мои люди не смеют идти против воли хозяина, — прошелестел Шерион. Его ледяные пальцы прикоснулись к моему подбородку, заставив меня поднять голову и посмотреть ему в глаза, наполненные желтым огнем торжества. — Но Тесса была свидетельницей нападения на меня. Девочка только сегодня прибыла в замок, она не знает тебя, и потому у нее нет резона лгать. Ее свидетельство окажется определяющим. А судилище не заставит долго ждать, уж будь спокойна. И я абсолютно уверен, что за твои преступления ты заплатишь жизнью.

Краем глаза я заметила, как Тесса побледнела и поднесла руку ко рту, сдерживая невольный вскрик. Да, должно быть, очень неприятно осознавать, что послужишь причиной гибели невинных. Тесса знает правду, но не смеет ее сказать, чтобы не навлечь беду уже на себя. Нам она все равно не поможет, скорее, погубит себя заодно с нами.

— Такая красивая… — Пальцы Шериона скользнули по моему горлу, и я не сумела сдержать дрожь отвращения. Было такое чувство, будто по моей коже ползут толстые холодные черви. — Такая молодая… Такая отважная…

Шерион наклонился ко мне. Я не могла отстраниться, поскольку моя голова и без того прижималась к высокой спинке стула. А дракон прошептал, и я ощутила его дыхание на своих губах:

— Будет жалко, если ты так глупо погибнешь. Быть может, мы заключим сделку?..

Я едва не расхохоталась от этого заявления. Как, еще одно соглашение? Морган прав, я буквально притягиваю к себе любителей договоров.

— Твоя жизнь в обмен на жизнь твоих друзей, — продолжил уговаривающе шептать Шерион. Его указательный палец уже лежал на моих губах, запрещая мне говорить до окончания его речи. — Морган хорошо знает этот замок. Он может забиться в какую-нибудь щель — и ищи его неделями, если не месяцами. У меня нет для этого времени. Я хочу, чтобы все было закончено к сегодняшней полуночи. Выдай мне место, где он прячется. И я позволю тебе уйти. А возможно…

Он не закончил фразу. Его левая рука недвусмысленно провела по моей груди, лаская и намекая на то, что я могу оказаться гостьей на сей раз в его постели. Наверное, будь на моем месте какая-нибудь другая девица, то она была бы польщена таким предложением. Но я ощутила лишь прилив гнева. Да за кого он меня принимает! И я открыла рот, желая высказать этому негодяю все, что думаю о нем и его мерзком предложении.

Однако меня вдруг накрыло головокружение. Мир замерцал в радужных бликах. И я вдруг с немалым изумлением услышала собственный голос, говорящий совсем другие слова.

— Это очень любопытные условия сделки, — проговорила я. Точнее, Эдриан, каким-то немыслимым образом отнявший у меня власть над телом. Премерзко и с фальшивым кокетством хихикнула: — Мне надо подумать.

Моя кисть легла поверх ладони Шериона, подвинула ее чуть ниже, так, чтобы пальцы сомкнулись на моей груди. Патриарх рода довольно улыбался, видимо, в глубине души уже празднуя победу. А в следующее мгновение моя рука с неожиданной силой сжалась, и Шерион тихо ойкнул. Отступил на шаг, тряся пострадавшей рукой.

— Паучок умеет кусаться? — с насмешкой спросил он. Поднял ладонь к глазам и с интересом посмотрел на крупную каплю крови, выступившую на подушечке большого пальца. Покачал головой и укоризненно проговорил: — Тамика, я ведь сказал тебе, что у меня иммунитет к действию отвара черной…

Договорить он не успел. Вдруг зашептались тени, возникнув ниоткуда и извиваясь змеями у него под ногами. Легкий ветерок ласково коснулся моей щеки, повеяло густым полынным запахом, словно мимо прошла невидимая дама, предпочитающая именно этот аромат в качестве своих духов. И я почти услышала, как она сказала, обращаясь к дракону:

— Пора.

На лице Шериона отразилось понимание происходящего, но было уже слишком поздно. В следующее мгновение его глаза затянуло пеленой небытия. И он навзничь рухнул на пол.

Тесса, стоящая позади него, в последний момент успела отскочить в сторону, иначе она оказалась бы погребена под ним. Недоуменно нахмурилась, глядя то на меня, то на него.

В комнате после этого воцарилась настолько полная тяжелая тишина, что я слышала лишь частые удары своего сердца. Потому как я наконец-то поняла, что сделал Эдриан.

«Я отомщен, — в этот момент удовлетворенно выдохнул он. — И можешь меня не благодарить. Иначе бы ты ни за что не догадалась, как уколоть этого самого Шериона булавкой, полученной от мастера клинков. Всего-то делов: чуть-чуть флирта…»

Он еще что-то говорил, должно быть, хвастаясь своей придумкой. Но мне было уже не до этого. В этот момент очнулся Веригий. Сграбастал меня за шиворот, хорошенько встряхнул и развернул к себе лицом.

— Что ты сделала?! — прорычал он, брызгая слюной бешенства. — Что ты натворила, тварь?

И глядя в его глаза, залитые алой краской слепой безрассудной ненависти, я осознала, что мне не суждено выйти живой из этих покоев. Он убьет меня. Убьет, желая поквитаться за смерть своего хозяина. И мне остается только молиться, чтобы моя смерть оказалась быстрой и легкой.

А еще через мгновение замок вдруг вздрогнул. Дрожь шла из самого его основания, будто легендарный великан вздумал почесать себе спину о скалу, на которой высилось гнездо драконов. Камни застонали, словно тяжелораненое животное. Комната заходила ходуном. Массивное кресло, стоящее у одной из стен, вдруг само собой поехало вперед, царапая ножками дорогой старинный паркет.

«Если ты угодишь в руки Шериона, то я приду за тобой», — вспомнила я слова Моргана перед тем, как он отпустил меня на это задание.

Что-то с силой ударило меня по голове. То ли это Веригий очнулся от замешательства и поспешил претворить свою угрозу в жизнь, то ли на меня упало что-то из мебели.

Последнее, что я помню, как кто-то на удивление нежно и бережно подхватил меня на руки, уберегая от падения.

И свет померк в моих глазах.

* * *

Небольшой дом Моргана сейчас казался совершенно крошечным от такого нашествия незваных гостей. Большинство драконов поспешили разлететься по своим домам, опасаясь, что замок рода Ульер рухнет, не выдержав испытания. Однако он устоял, хотя некоторые стены украсились глубокими и очень опасными на вид трещинами. И Морган милостиво позволил нейну Ильрису и всему его семейству на время перебраться к нему. Тем более нам требовалось обсудить все произошедшее.

Кстати, как оказалось, именно Морган вытащил меня из покоев патриарха драконьего рода. И тем самым спас меня и от Веригия, готового отомстить за своего господина, и от мебели, летающей по комнате.

Почему-то мне было немного досадно от того, что я не запомнила этой сцены. В груди разливалось какое-то непонятное теплое чувство при мысли о том, что Морган весьма продолжительное время нес меня на руках. Но сейчас мои думы были заняты совсем другими переживаниями.

Мое сердце то радостно замирало, то пускалось в бешеный скач. А все из-за того, что в гостиной помимо нейна Ильриса и обеих его дочерей присутствовал еще и Арчер. Старшие сыновья — Уильям и Грегор — хлопотали сейчас около своей по-прежнему бесчувственной матери, которой Морган уступил свою спальню. Мой жених выглядел совершенно ошеломленным от неожиданного и такого драматического освобождения. Подземелье замка рода Ульер не пострадало от землетрясения, устроенного Морганом. Но нейн Ильрис, естественно, не собирался рисковать жизнью своего сына, который мог навсегда остаться погребенным в своей темнице, поскольку не мог выбраться оттуда дорогой теней. Поэтому при первых же подземных толчках он кинулся к Арчеру и вытащил его, тогда как другие его сыновья спасали мать.

И вот теперь я то и дело кидала украдкой восторженные взгляды на Арчера. Тот, осознавая всю серьезность момента, старался выглядеть как можно более серьезным, если не сказать больше — суровым. Но в глубине его желтых глаз тоже мерцали огоньки радости от нашей встречи.

В этот момент Тесса как раз закончила говорить. Она рассказала о нашем неудавшемся покушении на Шериона и о том, как он погиб. Правда, драконица при всем желании не могла объяснить эту смерть. Она понятия не имела о булавке, полученной мной от мастера клинков, а я, естественно, была намерена сохранять условия этой сделки в тайне до последнего. Да, патриарх рода Ульер оказался последним гадом и негодяем. Однако это не изменит того печального обстоятельства, что у нас так и не появилось значимых доказательств его вины во всех бедах, постигших драконов. Было только одно преступление, участие в котором патриарха рода выглядело несомненным. Но вряд ли драконы расстроятся, узнав, что Шерион некогда отдал приказ убить найна Эдриана Жиральда, скорее, напротив, одобрят этот поступок.

В небольшой гостиной после рассказа Тессы воцарилась тишина. Нейн Ильрис смотрел в окно, мыслями пребывая явно не здесь. Его длинные и удивительно изящные пальцы легонько постукивали по подлокотникам кресла, в котором он сидел. Желтые глаза потускнели, подернутые дымкой раздумий.

— Мы поступили неправильно, отец? — наконец устав от затянувшегося молчания, спросила Тесса.

— Вы очень рисковали, — уклончиво проговорил он. — Тесса, девочка моя, я же просил тебя держаться как можно дальше от патриарха и его интриг. Ты прекрасно знаешь, к чему это может привести.

И он искоса глянул на Клариссу, которая, безучастная ко всему, допивала уже третий бокал вина подряд, явно желая утопить свою тоску по Авериусу в алкоголе.

— Но мама!.. — вскинулась было Тесса.

— Вы ничем ей не помогли, — чуть повысил голос нейн Ильрис. Тяжело вздохнул, почти беззвучно добавив: — Напротив, все намного усложнилось.

И еще одна долгая пауза. Мы с Морганом понимающе переглянулись. Только Шерион мог вернуть тени нейны Деяны целостность. Но теперь патриарх мертв, и мать Арчера, по всей видимости, больше никогда не придет в себя.

Кстати, Фрея и Мышки в гостиной не было. Морган попросил одного из своих знакомых в деревне приютить нашего общего приятеля, здраво рассудив, что драконам вряд ли будет приятно его присутствие здесь. Особенно если учесть то обстоятельство, что Мышка являлась любимицей именно Фрея.

— Он желал отправить тебя вместо себя по дороге теней, — упрямо возразила Тесса.

— Я знаю. — Нейн Ильрис печально улыбнулся. — Он говорил со мной за пару часов до своей гибели. Видимо, зов теней стал нестерпимым, раз Шерион так торопился. Ведь Моргана, Тамику и их друга к тому моменту еще не поймали, а виновниками произошедшего в глазах остальных предназначалось стать им.

— И ты бы согласился? — недоверчиво поинтересовалась Тесса.

— Сослагательное наклонение тут неуместно. — Нейн Ильрис печально покачал головой. — Я сразу же согласился на ультиматум Шериона. Вечером он должен был исцелить Деяну; а я отправился бы вместо него на встречу с Альтисом.

— Отец!

В восклицании, преисполненном искреннего недоумения и потрясения, слились сразу два голоса: Арчера и Тессы. Только Кларисса молчала, глядя в дно бокала, словно пыталась отыскать там ускользающую от нее истину. Отпрыски нейна Ильриса переглянулись, и дальше продолжила одна драконица на правах старшего ребенка.

— Но, отец, как ты мог? — проговорила она, всплеснув руками.

— А разве у меня был выбор? — Нейн Ильрис криво ухмыльнулся. — Милая моя, вопрос стоял не в том, как мне поступить, а в том, как я должен был поступить. Если бы я отказался, то остаток жизни был бы вынужден провести как трус. В конечном итоге я бы тоже начал бояться зова теней и тоже принялся бы искать малейшую возможность, лишь бы отсрочить встречу с богом мертвых. Потому как знал, что мне не пройти его суд.

Я опустила голову и горько поджала губы. Нейн Ильрис не обвинял меня прямо, но я чувствовала, что моя помощь вышла ему только боком. Да, я спасла ему жизнь, но, как оказалось, как раз это ему было не нужно.

«Он планировал совершить подвиг и погибнуть героем в глазах жены и детей, — проворчал Эдриан. — А ты помешала ему».

— Тамика, стоит признать, что вы удивительно деятельная особа. — В этот момент нейн Ильрис посмотрел на меня, словно угадал, что я думаю о нем. Слабо улыбнулся одними уголками губ. — За пару дней вы едва не стерли с лика земли замок рода Ульер. Потрясающе! Это не удавалось никому из наших врагов. Но почти удалось вам — невесте моего сына, действующей из лучших побуждений. И я понимаю, что не могу вставать на пути таких чувств. К тому же во мне говорит инстинкт самосохранения. Кто знает, что еще вы затеете, если я опять разлучу вас с Арчером.

— Отец, значит ли это… — Арчер аж подпрыгнул на месте, не в силах поверить своему счастью.

— Я не буду препятствовать вашей свадьбе, — подтвердил нейн Ильрис. Тяжело вздохнул. — Но вам придется подождать. Для всех драконов рода Ульер Шерион умер героем. Он пытался спасти замок от сильнейшего землетрясения, но погиб, отдав слитком много силы. Увы, к сожалению, бедняге Авериусу тоже не удалось выбраться. И он будет второй жертвой этой неожиданной трагедии. Насколько я понимаю, об истинных причинах смерти моего племянника знают помимо нас только люди Шериона. Они будут молчать. Я ручаюсь в этом. А Веригий… Я думаю, он прекрасно осознает, что лучше ему не попадаться на моем пути!

На последней фразе в глазах нейна Ильриса сверкнул непривычный мрачный огонь, а в обычно мягком голосе прозвучала сталь, и я невольно поежилась.

— А стоит ли? — вновь подала голос Тесса. — Отец, таким образом ты прикроешь преступления патриарха…

— В том-то и дело, что он патриарх рода, — и опять нейн Ильрис не дал договорить своей дочери. Она обиженно насупилась, и он ласково улыбнулся ей, добавив: — Тесса, девочка моя. Ты ведь должна понимать, что преступления Шериона тенью лягут на всех нас, вызвав новые распри. Не стоит питать огонь ярости и ненависти. Пусть он сойдет на нет.

Тесса хмыкнула, явно не удовлетворенная объяснением отца, но продолжать спор не стала.

— А что будет с мамой? — негромко спросил Арчер.

Лицо нейна Ильриса исказила гримаса страдания. Он опустил глаза и с такой силой вцепился в подлокотники, что побелели костяшки.

— Не знаю, — прошептал он. — Видит небо, не знаю. Если Шерион предлагал мне сделку, то должен быть выход. Но я его не вижу, — после чего глянул на меня и почти шепотом добавил: — Тамика, надеюсь, вы понимаете, что дальнейшее присутствие вашего друга со своим опасным питомцем будет, мягко говоря, некстати здесь. Я знаю, что он не виноват, осознаю, что собаку натравили на Деяну по чужому приказу. Но все же. Остальные драконы нашего рода, как вы уже имели несчастье убедиться на собственном опыте, не обладают моим пониманием и терпением. Боюсь, даже благословение Атириса не спасет Фрея от попытки самосуда.

В этот момент Кларисса с такой силой стиснула пальцы на бокале, что тот лопнул, обдав ее брызгами стекла и вина. Морган поморщился при виде быстро расплывающихся по ковру бурых пятен, но промолчал. А драконица с демонстративной небрежностью вытерла пораненную руку о светлую обивку кресла, как будто специально желала причинить как можно больше вреда своему бывшему возлюбленному.

Эта крохотная сценка не укрылась от взгляда нейна Ильриса. Он понимающе усмехнулся, глядя на свою дочь, затем посмотрел на Арчера.

— Да, еще одно, — мягко проговорил он. — Тебе надо переговорить наедине с Клариссой. Она желает сообщить тебе кое-что очень важное.

Арчер удивленно вскинул брови, не понимая, о чем речь.

— Это имеет отношение к тебе и к твоей вражде с Морганом, — добавил дракон.

Морган побледнел и сжал кулаки.

— Могу я остаться при этой беседе? — спросил он нарочито равнодушным тоном.

— Конечно, — благосклонно обронил нейн Ильрис. — Только пообещайте, что не перебьете друг друга, пока не выслушаете мою дочь. Хватит нашему роду смертей.

— Клянусь! — немедля воскликнул маг.

Арчер засомневался, но спустя неполную минуту все же выдавил из себя:

— И я постараюсь.

— А я останусь и прослежу за этим, — проворчала Тесса. — К тому же, сдается, я уже понимаю, о чем пойдет речь.

— Отлично. — Нейн Ильрис воссиял радостной улыбкой. — Одним камнем на моей душе меньше. — После чего встал, сделал несколько шагов и любезно протянул мне руку.

Я осталась сидеть, недоверчиво глядя на его ладонь. Что он от меня хочет?

— Прогуляйтесь со мной, Тамика, — вежливо попросил нейн Ильрис. — Я хочу задать вам несколько вопросов. Ничего серьезного. Так сказать, просто желаю расставить все точки над «i».

Что мне оставалось делать? Я неохотно вложила свою ладонь в раскрытую руку дракона. Тот помог мне встать, и мы вышли прочь.

Нейн Ильрис ориентировался в доме Моргана с такой легкостью, будто был тут частым гостем. Хотя, наверное, мое предположение полностью соответствовало реальности. Так или иначе, он уверенно миновал коридор и вывел меня на свежий воздух.

На небе уже зажглись первые робкие звезды. Близкий лес темной громадой вздымался за околицей, и ветер лениво играл листвой. Я вздохнула полной грудью свежий воздух. Надо же, всего два дня я провела в замке рода Ульер, а кажется, будто была заточена целую вечность. С ума сойти, сколько событий уложилось в столь короткий промежуток времени!

— Кто бы мог подумать, что красивая рыжеволосая девушка принесет моему роду столько бед, — пробормотал нейн Ильрис, стоя рядом со мной.

Я нахмурилась, уловив в его тоне обвиняющие нотки. Глянула на него, но профиль дракона терялся в лиловом сумраке позднего вечера. Казалось, будто ко мне обращается сама темнота.

— Я буду говорить начистоту с вами, Тамика, — продолжил нейн Ильрис. — Наверное, мои слова прозвучат грубо для вас, но лучше так, чем скрывать смысл за витиеватыми переплетениями фраз. Я недоволен вашей предстоящей свадьбой, поскольку все еще считаю, что брачный ритуал убьет моего сына. Но я не посмею встать на вашем пути. Моя жена попыталась — и к чему это в итоге привело? Теперь даже не понять, жива ли она или уже умерла.

— Мне очень жаль, — проговорила я, почувствовав укол смущения.

— Я знаю. — В голосе нейна Ильриса послышалась грустная усмешка. — Я верю, что у вас доброе сердце. Пока еще доброе. Но ваша кипучая энергия меня… пугает. Вы прошлись по замку подобно смертоносному вихрю, сметая любого, кто осмелился встать между вами и Арчером. Поэтому я рассчитываю только на ваше благоразумие.

Неожиданно дракон обернулся ко мне и с силой схватил за руки.

— Одумайтесь! — горячо взмолился он. — Вы же видите, как часто Арчер ошибался в важнейших понятиях. Вдруг он поспешил с выбором и на этот раз? Я знаю, что сын не отступит. Ему не позволит гордость, наша проклятая фамильная гордость! И он готов бросить на чашу весов собственную жизнь, хотя уже понимает, что погибнет в итоге. Будьте умнее и решительнее его. Отступитесь. Я потерял жену, в том числе и по вашей милости. Не дайте мне потерять и сына!

Я молчала, не зная, что и как сказать в ответ на столь эмоциональную и искреннюю просьбу. Увы, я и сама сомневалась в том, является ли Арчер единственной любовью в моей жизни. Он мне нравился, даже очень, но…

Я опустила голову, благодарная темноте за то, что она скрыла выступивший на моих щеках румянец. Что скрывать очевидное, в последние дни мои мысли были заняты другим человеком.

— Я верю, что вы не разочаруете меня, — долетело из мрака. Что-то невесомо погладило мою щеку, и нейн Ильрис ушел обратно в дом.

Я скрестила на груди руки, угрюмо вглядываясь в темноту летней ночи. Вот и все. Конец моему путешествию и конец моим надеждам. Стоило так торопиться сюда, чтобы в итоге уйти ни с чем.

— Твоя дорога еще не закончена.

Я вздрогнула, как от удара, когда мне на ухо кто-то вкрадчиво зашептал. Обернулась, гадая, как мог нейн Ильрис так незаметно и неслышно вернуться. Но рядом со мной стоял не он. Тяжесть взгляда Диритоса, легендарнейшего из драконов, привычно пригвоздила меня к месту.

— Тебе еще надо избавиться от навязчивого голоса в твоей голове, — напомнил дракон. На его плече сидела, болтая ногами, изрядно повеселевшая Ульрика. Должно быть, Диритос оценил ее роль в покушении на Шериона и вернул ей свое расположение.

— Это мелочи. — Я досадливо поморщилась.

— Не стоит так говорить, иначе боги сыграют с тобой жестокую шутку, — возразил мне Диритос и внезапно с заговорщицким видом мне подмигнул. — Кстати, помнишь мое обещание?

— Да, и вы нарушили его, — с упреком ответила я.

— Неужели? — Диритос с нарочитым изумлением вздернул брови. — Я сказал, что в моих силах сделать так, чтобы твой брачный обряд не завершился трагедией. И это действительно исполнится. Дракон и арахния — не самая подходящая пара. А вот арахния и маг — совсем другое дело.

Я вспыхнула от смущения из-за этой фразы. Стало жарко дышать, на лбу, несмотря на прохладу ночи, выступил пот.

— Но моя мать провела ритуал на соединение судеб, — слабо возразила я.

— И, опять-таки, боги любят пошутить. — Диритос снисходительно потрепал меня по плечу, не требуя уточнения фразе, словно прочитал все в моих мыслях. — Их дороги могут быть очень извилисты и далеко не сразу приводят к цели. — И затем неожиданно добавил, доказав тем самым, что действительно знает все о той ситуации: — Тем более помочь тебе вызвался Альтис, а бог мертвых отличается очень… хм-м… своеобразным чувством юмора.

Я долго молчала, опустив голову и разглядывая что-то у себя под ногами. Затем вскинула голову и в упор взглянула на улыбающегося дракона.

— А нейна Деяна? — спросила я. — Вы ей не поможете?

— А должен? — вопросом на вопрос ответил Диритос. — Если мне память не изменяет, у вас были не особенно приятные и теплые отношения.

— Мне жаль ее мужа, — честно призналась я. — И ее детей.

Дракон негромко фыркнул от смеха. Расхохоталась и Ульрика. И я ощутила, как груз вины на моей совести стал гораздо меньше.

— Хорошо, что ты так сказала, — проговорил Диритос. — Возможно, для тебя еще не все потеряно и паук не пожрет твою тень. А Деяна… Пусть живет, как жила. Мне нетрудно.

И он прищелкнул пальцами. Тотчас же из дома раздались радостные голоса, захлопали двери, началась какая-то восторженная беготня и суматоха.

— Спасибо, — благодарно прошептала я, вновь посмотрев на Диритоса. Но его уже не было рядом со мной. Только Ульрика порхала в воздухе.

— Слушай, я тут подумала, — вальяжно заявила она, рассыпая передо мной светящуюся пыль со своих крошечных крылышек. — Раз ты опять отправляешься в путешествие, то я бы могла составить тебе компанию. Мне понравилось ездить на твоем плече и узнавать новых людей. И не благодари! Сама в шоке от себя и своего благородства.

Предложение феи не вызвало во мне особого восторга. Я открыла было рот, чтобы отказать ей, но вдруг дверь, ведущая в дом, скрипнув, приоткрылась, и на пороге предстал Арчер.

— О, пожалуй, оставлю вас наедине, — мурлыкнула Ульрика и растворилась в воздухе.

— Матушка пришла в себя! — выпалил Арчер, по-моему, даже не заметив, с кем я разговаривала до него.

— Я очень рада, — ответила я.

Наверное, я не сумела скрыть в своем тоне грустные нотки, поэтому Арчер насторожился, но не сумел правильно понять причину моей печали.

— Ты думаешь, что она опять заключит меня в темницу? — со смехом поинтересовался он. — Не переживай, Тами! Я уверен, что все будет в порядке.

— Да, я тоже, — отозвалась я, думая совсем о другом.

Между нами повисла неловкая пауза. Странное дело, раньше мне было очень легко молчать в присутствии Арчера. А сейчас хотелось говорить что-нибудь, пусть даже невпопад, лишь бы заполнить словами страшную вязкую пустоту между нами.

— Да, насчет нашей свадьбы, — кашлянув, первым не выдержал Арчер. — Тами, мне очень жаль, но придется с ней повременить. Шерион как-никак был патриархом рода. После его гибели объявят годовой траур.

— Вот как?

А вот теперь в моем голосе прозвучала радость. И Арчер это опять-таки заметил, судя по тому, как изменилось его дыхание.

— Между нами ничего не выйдет, да? — совершенно несчастным голосом спросил он.

— Я не знаю, — мягко отозвалась я. — Еще вчера я готова была разобрать весь твой проклятый замок по камушку, чтобы найти и освободить тебя. А сегодня…

— Ну, стоит заметить, твое желание практически осуществилось. — Арчер невольно фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха. — Ты действительно почти разметала до основания фамильный замок рода Ульер.

И еще одна невыносимая пауза. Нет, не люблю и не умею я вести подобные беседы! Хочется развернуться и убежать куда глаза глядят. Лишь бы не слышать печальные вздохи Арчера. Благо хоть его лица не вижу. Ужасная мысль, но теперь я отчасти понимала Клариссу, которая предпочла жестоко разыграть Моргана, лишь бы не вести с ним столь тяжкий разговор.

— Год — это хороший срок, — наконец сказала я. — Он поможет нам разобраться к наших чувствах.

— За год ты можешь окончательно прекратиться в арахнию, — возразил Арчер. — Надежда есть, только если во время брачного ритуала ты останешься человеком.

«Потому что тогда яд подействует на тебя, и вы оба умрете, — язвительно завершил за него мысль Эдриан. Противно хихикнул. — Нет, я все-таки в восторге от брачных ритуалов драконов! Вместо первой брачной ночи — первый совместный гроб и общая могила в случае неудачи. Ну и ну!»

Я не стала ничего говорить Арчеру. Вместо этого приподнялась на цыпочки и легонько прикоснулась губами к его пылающему лбу.

— Если наши судьбы действительно соединили боги, то я вернусь, — прошептала я, глядя ему в глаза. Между нами было такое крохотное расстояние, что наше дыхание смешивалось. — Обязательно вернусь, Арчер! И вернусь человеком.

— Я буду ждать, — так же тихо ответил он.

Я хотела отступить от него на шаг, но его руки уже лежали на моей талии, не давая этого сделать. А затем он поцеловал меня, ввергнув в новую пучину сомнений. Не делаю ли я сейчас величайшую глупость в своей жизни, по собственной воле отказавшись от счастья и любви?

Наш поцелуй длился и длился. Губы Арчера были такие мягкие и теплые, и я мечтала о том, чтобы это мгновение продлилось вечность. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Я выскользнула из объятий Арчера и отправилась прочь, чувствуя на своей спине его взгляд. Он ждал, должно быть, что я обернусь, но мне хватило сил этого не делать.

Назад: Часть третья ИНТРИГИ ДРАКОНЬЕГО ЗАМКА

Дальше: Эпилог

Часть четвертая КОНЕЦ ИГРЫ

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Часть четвертая
КОНЕЦ ИГРЫ