Глава 19
— Не горбись! — ткнула меня локтем в бок Бри.
— Угу, — мрачно отозвалась я.
— На лице улыбка! Не такая! Вот вспомни про синюю фигу на затылке Сианурга! Во-о-от, другое дело! И подбородок подними вверх — ты не виновата, что они дураки!
И пихнула меня в спину, заставив первой пройти в дверь трапезной.
Ужин был в разгаре, и сначала на нас просто не обратили внимания. Только сидевший за дальним столом спиной к стенке и, соответственно, лицом к двери, Аскани увидел меня сразу и замер, не донеся ложку до рта. Глаза расширились, уставился, как на привидение.
— Чего застыла? — прошипела мне в ухо Бри и, подхватив под руку, поволокла к столу с подносами.
К тому моменту, когда мы с гружеными подносами повернулись к столам, на нас смотрели ВСЕ.
— Ну и чего пялитесь? — жизнерадостно поинтересовалась Бри. И потащила меня туда, где сидел с открытым ртом Киран. Вперилась в хлопающего голубыми глазами блондина: — Подвиньтесь!
— Тим?! Это ты?
— Ну да, а что? Что вы на меня все так уставились? — я держалась в рамках роли, присоветованной мне Бри, стараясь не дать с перепугу петуха.
— Ты — девчонка?!
— Киран, ну подвинься же! Чего тупишь-то! Конечно, она — девчонка! Мы в одной комнате живем! — вмешалась Бри.
— Как?!
— Так! Ты сесть нам дашь? А потом будешь спрашивать! — похоже, имевшая двух старших братьев Бри парней ничуть не боялась.
Я смотрела во все глаза. Наверное, это как с собаками. Испугаешься — укусят. Не струсишь — не тронут.
Через минуту мы устроились между Заком и Кираном. Интересно, что сама Бри села ближе к Заку.
Киран продолжал таращиться на меня:
— Нет, глазам не верю.
— Так смотри получше, — среагировала раньше меня Бри. — Она ж не скрывала — и все девчонки, и все учителя знали, что Тим — девочка. Просто она одеваться привыкла не красиво, а удобно. У них все так ходят.
Киран задумался, запустив пятерню в прическу, и без того напоминавшую куриное гнездо после драки двух несушек. А потом захохотал на всю столовую.
— Эк ты нас всех разыграла! Но как ты по деревьям лазишь! А как…
Я пихнула его локтем в бок и зашипела:
— Проболтаешься про портки — убью!
Кир захлопнул рот и снова озадаченно уставился на меня. Остальные, видя, что ничего особенного не происходит, вернулись к еде и своим разговорам.
— А ты хорошенькая. И волосы такие длинные…
Вот этого я и боялась. Вздохнула:
— Забудь. И, к слову, завтра я опять штаны начну носить. Кстати, в голкири вы меня еще возьмете играть? Мне понравилось.
— Ты действительно хочешь?
— Я — чайка! — хмыкнула я в ответ.
Блондин хихикнул, потом прищурил на меня глаз. Похоже, именно сейчас он решал, как воспринимать мое преображение — как оскорбление или же веселый розыгрыш? Я таращилась на него. Наконец, не выдержав, показала язык Киран захохотал и громко возвестил на два стола:
— Ты — классная девчонка! А кто попробует хоть пальцем тебя тронуть или слово поперек сказать — сам шею намылю!
— Кир, лучше думай обо мне, как о классном мальчишке. Я даже согласна еще раз на мачту ради этого влезть… Я еще маленькая для всякой ерунды. Мне же тринадцати нет.
— Вот я и думал, что Юл тут полную чушь нёс!
— А что он нес? — захлопала глазами Бри.
— Что Тим и лорд Ансаби целовались на свидании…
— Когда? — глаза подруги стали круглыми.
— Что-о?! Ни с кем я не целовалась! — возмущенно взвизгнула я.
Кир посмотрел на Бри, на меня и расплылся в жизнерадостной улыбке:
— Я так и подумал, что это — совершенный бред. Он уверял, что перед ужином…
— Чепуха какая! — тон Бри не допускал возражений. — До семи Тим работает у лорда Йарби в кабинете алхимии, сам знаешь. А потом я ее уламывала надеть платье — сколько ж можно в штанах ходить? Пока оделись, причесались… — Бри перешла к перечислению подробностей наших сборов к ужину, детализируя и драматизируя все так, что сразу стало понятно, какую уйму времени занял у нас туалет. И закончила победным: — Ну и когда тут успеть по свиданьям бегать? А у Юла мозги набекрень и язык без костей, а то не знаешь!
Нормально поесть я так и не смогла — кусок в горло не лез, но, кажется, скандал и сплетни нам удалось задушить в зародыше. А для меня самой сегодняшние перипетии, связанные с тем, что я — девица, даже затмили новость о том, что я — дракон.
После ужина Бри устроила мне допрос с пристрастием. Приволокла за руку в комнату и, не дав переодеться, пихнула на кровать. И сама плюхнулась рядом.
— Рассказывай!
— Что?! — испугалась я.
— Что у тебя с лордом Ансаби!
— Да ничего! Сначала он на меня шипел, как змей. Потом как-то наладилось. Оказалось, он приятный. Сам здоровается и подсказывает на уроках — он всё знает!
— Это он тебе в пустом классе подсказывал? Ты финтишь, подруга, — хитро прищурилась блондинка.
Я задумалась — а что можно рассказать Бри? С одной стороны, я сама ей доверяла — ведь она не проболталась о том, что это я вешала штаны на мачту. И сейчас в столовой защищала меня, как кошка своих котят… Вот только дела Аскани — это не моя тайна. Но, с другой стороны, нам учиться вместе несколько лет. И невозможно прятать такое бесконечно. А может быть, потребуется помощь. Если бы Бри, Киран и Зак поддержали Аскани, стало бы намного легче.
Наверное, я могу поделиться тем, что узнала сама. Но нужно молчать, пока не получу его разрешение говорить о том, что рассказал мне он.
— Бри! Клянись!
— Клянусь! — немедленно отозвалась подружка. Потом спохватилась: — А чем и зачем, Тим?
— Клянись своими жизнью и магией, что не передашь никому то, что я сейчас тебе расскажу!
— Клянусь! — круглые глаза Бри горели нездоровым любопытством.
— Теперь слушай. Аскани — герцог, да? Но несовершеннолетний. Вот есть те, кто не хочет дать получить ему власть. Петра была такой.
— Петра?!
— Да! Она обвинила Аскани в том, что он на нее напал. Но я точно знала, что это неправда, — я случайно видела их разговор. И сказала об этом лорду Йарби. Тогда провели расследование, и оказалось, что Петру прислали в школу, чтобы погубить лорда Ансаби, а у нее даже своей магии нет!
— Вот это да! — благоговейно выдохнула подруга. А я думала, такое только в эльфийских романах бывает.
— Теперь Аскани хочет подружиться со мной, ведь он уверен, что я не из его врагов. А я не хочу близко подходить ни к кому из парней, и к нему тоже. Ну, вот в тот класс он меня затащил после работы, чтобы сказать спасибо. А я его чуть не побила. А он обозвал меня сначала кикиморой и ведьмой, а потом боевым воробьем!
— А ты?
— А я его упырем и козлом!
— Герцога?!
— А что, герцоги козлами не бывают?!
Мы с Бри уставились друг на дружку, а потом захохотали.
— Ну, ты даешь! — отсмеявшись, выдавила подружка.
— Ну, наверное, орали мы так, что Юл и услышал… — вздохнула я. — Заглянул, только понял все неправильно.
— Встречу в следующий раз свободного герцога, сразу обзову его козлом… — сообщила, откидываясь на спину, Бри. — Вдруг он тоже меня куда-нибудь потащит, чтобы спасибо сказать?
— Ой, уже девятый час, а я за уроки не садилась! — спохватилась я.
— Ну что ж ты такая зануда… — вздохнула блондинка.
Следующим утром Аскани, как всегда, пришел в класс раньше меня. Когда я появилась в дверях, на холодном лице мелькнула тень улыбки. Я чуть наклонила голову с подобранными лентой волосами.
— Привет! Спасибо тебе, — взгляд скользнул по моим привычным тунике со штанами, остановился на лице.
— Привет, не за что, — пожала я плечом, садясь на свое место.
— Нет, есть. Я же понимаю — тебе это было труднее, чем в реку прыгнуть.
— Бри помогла, — улыбнулась я. — Давай медитировать, а то сейчас нам по шее дадут!
— Давай. Только льдом не покрывайся больше? — улыбнулся он.
Сегодня он был в темно-коричневом, цвета осенней палой листвы. Я уже заметила, что Асу нравятся темные сдержанные тона — черный, серый, кобальтовый, коричневый. Костюмы были из дорогой ткани, превосходно скроенными — это даже я, с моим куцым опытом, понимала. Всегда однотонные, с минимумом украшений. И аккуратными белоснежными кромками манжет и воротника. Волосы он носил распущенными, надевая тонкий серебряный обруч, чтобы они не падали на глаза. Мне нравилось на него смотреть — он был красив, как Прибой. А по сравнению с теми, кто встречался мне раньше, казался существом другой породы. Этакая аристократическая грациозная элегантность.
Удивительно, что он что-то нашел во мне.
Прикрыв глаза, уплыла на свою снежную поляну. Интересно, а что видит он во время медитаций?
На истории я бодро отрапортовала про битву при Албери, нарисовав на доске карту местности, описав ход сражения и удар имперской кавалерии в спину орков, штурмовавших крутой холм с эльфийскими лучниками. Валькирия довольно кивала головой, выводя в журнале оценку. Как бы узнать, что она поставила — четыре или пять?
Зато на «государственности» я чуть не села в лужу, запутавшись, к какой — законодательной или исполнительной — ветви власти относится Совет Магов. Помогло шипение Аскани сбоку. Он как-то наловчился суфлировать мне, почти не разжимая губ. Оказалось, к обеим — ибо и устанавливает нормы и правила использования волшебства, и имеет полномочия, чтобы следить за их исполнением. А зачем тогда было спрашивать?
На верховой езде Сианург счел, что мы дозрели до того, чтобы попробовать поднять лошадь в галоп. Сначала мы кивали, слушая, что галоп бывает с правой или с левой ноги. Вот какая нога внутри круга, с той и надо скакать. Подбираешь с этой стороны повод короче, даешь противоположный шенкель… На словах казалось все просто. На деле по первому разу не получилось ни у кого. Морковка с Огурцом считали, что побегали в своей жизни достаточно, и скакать никуда не рвались. Тем более — глупость какая! — по кругу.
Думаю, Ас, выписывающий верхом на Прибое вольты в дальнем углу левады, изрядно повеселился, глядя на наши муки. У меня Морковка просто перешла на прибавленную рысь, растряся меня так, что я не чаяла, как остановиться. Огурец, на котором сидел Винади, сначала встал, как вкопанный. Потом, когда ему надоело, что парень прыгает у него на спине, колотя по бокам пятками, просто нагнул вниз голову и поддал задом. Не ожидавший подлянки Винади просвистел, как из катапульты, меж лошадиными ушами. Слабым утешением стало то, что остальные члены нашей группы выступили не лучше.
Сианург пробормотал под нос что-то неразборчивое и повернулся к нам сияющим затылком — шапки физкультурник принципиально не носил. Я не расстроилась — Бри уже предупредила меня, что каждый класс начинает вот так. Потом научимся!
Я уже собиралась уходить, когда сбоку подъехал Аскани.
— Хочешь попробовать сесть на Прибоя?
Я онемела. А потом закивала головой. Отказаться от такого подарка? Да ни за что!
Ас легко перекинул ногу через круп жеребца и соскользнул на землю.
— Подержи его, я принесу корду.
Кордой назывался длинный ремень, на котором коней гоняют по кругу. А человек, стоя в центре, подбадривает лошадь голосом и контролирует темп движения. Аскани собирался пустить Прибоя бегать со мной на спине. Ну, резонно… если просто выпустить нас в свободный полет, где меня потом искать будут?
Ас быстрым шагом пошел к конюшне, а я осталась держать под уздцы огромного жеребца, который начал с того, что приветственно боднул меня башкой, чуть не сбив с ног. Лисса, Рин, Винади и еще трое или четверо, увидев, что происходит что-то интересное, столпились за оградой левады, ожидая продолжения. То, что людоед меня почему-то не ест, оказалось сюрпризом.
— Тим! Ты его не боишься? — поинтересовалась Лисса, тряхнув рыжими кудряшками.
В ответ я погладила теплый нос коня и сообщила:
— Он добрый.
— Ага, как крокодил в зверинце или Сианург, — хихикнула Рин, которой сегодня досталось больше всех «комплиментов» от нашего куратора.
Ас вернулся быстро. Пристегнул карабин корды к трензельному кольцу. Потом шагнул ко мне.
— Тим, хватайся левой рукой за гриву, правой за луку. Согни левую ногу, я подкину тебя в седло, до стремян ты банально не достанешь.
Сделала, как он сказал, и буквально взлетела вверх от плавного толчка. Взмахнула правой ногой и оказалась в седле. Парни за забором завистливо вздохнули. Прибой повернул голову и с интересом покосился на меня лиловым глазом. Кажется, его происходящее забавляло.
— Подгони длину стремян. Повод подбери, но не натягивай. Как будешь готова, скажи.
Через пару минут вороной, послушный голосу хозяина, зашагал со мной на спине по кругу. Ас не спеша отпускал корду, увеличивая радиус круга. Я чувствовала в одно и то же время неуверенность и восторг. Прибой был заметно выше Морковки, ход у него был размашистым и очень плавным.
— Спину держи прямо, локти не оттопыривай, пятку вниз. Ну что, поехали рысью?
Да он не бегает, летает! И совершенно не трясет! На таком тайру пить из чашки можно! Я чуть не завизжала от восторга. Ас взглянул на мое лицо:
— Быстрее хочешь?
— Да, очень хочу!
— Ну, держись!
Прищелкнул языком, свистнул, и Прибой заложил уши и легко, с полшага поднялся в галоп. Да это в сто раз лучше, чем рысь! — плавный качающий полет над землей. Подставив лицо ветру, я счастливо засмеялась. Увы, через несколько кругов Аскани остановил наш бег.
— Пока и тебе, и ему хватит. В следующий раз попробуем без корды.
А будет следующий раз? На радостях я повисла у Прибоя на шее. А потом захлопотала вокруг — подтянула стремена, захотела ослабить подпруга, но не хватило сил расстегнуть пряжку. Ас скептически посмотрел, как я, упершись двумя ногами, обеими руками изо всех сил тяну за конец ремня, а несговорчивый язычок даже на полпальца не приблизился к дырке, и изрек многозначительное:
— М-да.
У Валькирии, что ль, научился?
Корин хохотнул от забора:
— Тим, тебе нужна лошадь, которая сама себя седлает! Иначе никак!
— Дракон, например, — засмеялась Лисса. — Представляете, Тим на драконе?
— Ага! Блоха на собаке! — отозвался Корин, придвигаясь к рыжей чуть ближе. Та кинула на него невинный взгляд и отступила за спину Рин. Прямо танцы!
— Иди, я сам расседлаю, — голос Аскани, как обычно, был негромок и спокоен.
— Я помогу, — отозвалась я.
— Тогда держи повод, я сниму седло. Потом веди его в денник.
Ас расстегнул тугую подпругу легко, как пуговицу на камзоле. Вообще, я уже заметила, что, несмотря на узкую кость, сила в нем была.
Прибой послушно двинулся за мной следом, Ас потащил седло в подсобку, к теплой печке, сушить потник. Стоявшая у загона компания, поняв, что ничего интересного больше не будет, побрела на обед.
Потом мы вместе чистили коня.
Ас попробовал пошутить: «Прибою ты спасибо сказала, а мне не хочешь?» — но, увидев мою реакцию, сам замял тему.
— Ас, а какой он породы?
— Очень редкой. Таких почти больше и нет.
— Это как? — удивилась я.
— Ты слышала про эльфийцев?
— Про эльфов? — поправила я.
— Нет, про эльфийцев. Это кони эльфийской породы.
— А они — особенные?
— Они есть только в Мириндиэле — стране эльфов, и те никому никогда их не отдают.
— Почему?
— Потому что кони для них — друзья, а не транспорт. Эльфийцы сами выбирают себе хозяев и мысленно с ними разговаривают. А еще они резвее всех и очень долго живут. Обычная лошадь в восемнадцать-двадцать лет — уже старая, да? А для тех коней это еще ранняя юность. И, да, с обычными лошадьми они не скрещиваются. Потому что не хотят.
— Прибой — эльфиец? — удивилась я.
— Только на четверть.
— Но ты же сказал, что они не скрещиваются?
— Тут особая история. Я ее знаю, потому что Прибоя жеребенком подарил отец, когда мне было три года. Он специально ездил за ним в Ларран. И эту историю часто потом пересказывала мама. Вот слушай. Много лет назад в Империи существовала страшная организация из смесков орочьей крови. Называлась она гильдия убийц. Они терроризировали страну и творили беззаконие везде, где хотели. А однажды напали на пасущийся близ границ Мириндиэля эльфийский табун, убили пастухов и смогли угнать двух кобыл. Потом гильдию раскрыли и уничтожили, кобыл разыскали и вернули на родину, но за это время родилось несколько жеребят-полукровок. Одного из них — кобылу по имени Ночь — Повелитель эльфов подарил своей невесте. Вот Прибой — сын Ночи и знаменитого Черного Ветра с Императорских конюшен. В нем четверть эльфийской крови, как и во мне. Поняла?
— Ух ты! — только и смогла выдать я в ответ.
Конь покосился на меня лиловым глазом и задрал верхнюю губу. Казалось, он веселится. Я легонько, чтоб не баловал, хлопнула его по крупу щеткой, которую держала в руках. Вороной обиженно фыркнул.
— Но если эльфийцы могут разговаривать, — вернулась я к интересной теме, — значит, они разумны?
— Правильно понимаешь, — усмехнулся Аскани. — Мне Прибой три раза жизнь спасал. И, если б не тот болт с кислотой, сам бы из реки вытащил… хотя тогда б мы не познакомились.
— Познакомились бы, — пожала я плечом. — Уже тут.
— Это другое. Я узнал бы лишь твое имя. А так я узнал твою душу, тебя саму.
Было неожиданно приятно это слышать. Еще один человек, который смотрит на меня не как на пустое место, который видит меня!
— Ас… а ты много знаешь, да?
— Ну? Ты это к чему?
— Расскажи мне о драконах?
— Тим, тебя так тер Дейл поразил? Я видел, как ты на него смотрела.
Я опустила голову, чувствуя, что краснею.
— Эх, угадал, — вздохнул брюнет.
— Это не то, что ты думаешь! — возмутилась я. — Просто мне очень нужно знать о них все, что можно. Шон тут ни при чем!
— Шон? Ты зовешь его по имени? — голос как лёд.
— Да, зову. Потому что он позволил! Потому что он умный и добрый! И я хочу когда-нибудь стать на него похожей! Так ты расскажешь, или я пойду искать нужное в библиотеку? — ощетинилась я.
— Прости. Я не имею права на тебя сердиться. Просто я, оказывается, еще и ревнивый. Понял это, когда смотрел голкири.
— Аа-а?
— Когда ты в руки Кирана прыгнула, а он тебя к груди прижал. Мне прямо дурно стало.
— А уж как я прыгать не хотела, — вздохнула. — Но там по-другому было не вылезти. А Кир считал меня мальчишкой… Так мне идти в библиотеку?
— Что ты хочешь знать? — Ас отложил скребницу и присел на корточки у стены. Подумав, я пристроилась рядом.
— Что такое цикл развития дракона?
Он повернулся, уставился на меня холодным взглядом:
— Зачем тебе это?
— Ладно, я пошла… — вздохнув, встала. Уж не знаю, что это за тайна такая, но, выходит, немногого стоит его благодарность.
— Сядь и слушай. В библиотеке этого нет. И клянись, что никому не передашь то, что я тебе расскажу.
Точно, страшная тайна!
— Клянусь жизнью и моей магией! Этого довольно?
Он прикрыл глаза. Открыл:
— В конюшне и рядом нет никого, можем говорить. Так слушай. Ты знаешь, что драконы, люди, эльфы могут давать общее потомство?
— Да, в словаре прочла, — кивнула я.
— Дракон первые годы жизни выглядит, как обыкновенный человек. До периода созревания, когда пробуждается магия, его сложно распознать даже сильному магу. Потом, с приходом магии, в подростке начинает расти дракон. Это дело медленное и неспешное, оно занимает годы. Есть условие — хранить девственность. Иначе в организме меняются энергетические потоки, и дракон гибнет, не успев вырасти. И только когда дракон набирает достаточно сил, как ребенок в животе у матери во время беременности, человек обретает вторую сущность. Драконы стараются держать это в секрете — слишком многие их боятся и слишком уязвимы юные драконята. И даже при этом мало у кого из тех, кто живет вне границ Тер-Шэрранта, хватает воли и терпения пройти цикл развития и обрести вторую сущность.
Я никогда не считала себя умной. Хуже, до встречи с Тин я считала себя дурой. Полной и беспросветной. Но сейчас в моей голове будто что-то щелкнуло: похожая на мою магия Аса, просьба его матери, обмолвка о чистокровных людях…
— Ты — не только эльф, да?
— Да. Во мне примерно треть драконьей крови, — он смотрел с вызовом. Лицо ледяное, подбородок задран. — Теперь ты отвернешься от меня?
— Ну, привет тебе!
— Не понял. Что значит, привет?
— Я — дракон. Вчера узнала от лорда Йарби. До того, как началась вся эта свистопляска с юбками…
— Тим… — он был растерян. — Ты говоришь правду?
— Ас, я же ни разу тебе не соврала. Что ж ты меня все время обижаешь?
— Ты не поверишь… я так рад!
Вообще-то, я тоже была рада. Теперь я не одна. И наверняка он много знает. И он мне доверился…
— …А еще теперь я уверен, что ты меня дождешься, не выскочив замуж! — подмигнул черный глаз.
— Я вообще замуж не собираюсь, — вздохнула я. — А про магию драконью ты чего-нибудь знаешь?
— Мало. И у меня самого источника почти и нету пока…
— У меня что-то есть, но я понятия не имею, что с этим делать. Вот видишь, вчера чуть сама себя не заморозила! Как думаешь, Йарби знал все с самого начала? Он поэтому нас вместе посадил?
— Не знаю. Не думаю. Но он угадал!
Ас посмотрел мне в глаза и медленно протянул ладонь с широко разведенными пальцами. И что я должна делать? Неуверенно подняла правую руку. Тоже растопырила пальцы. Он улыбнулся и соединил наши ладони так, чтобы пальцы переплелись. Сжал руку. Я подумала и тоже согнула пальцы. А потом сама привалилась к его боку и положила голову на плечо. Так мы и сидели рядом — два будущих дракона, брат и сестра, Морковка и Огурец, — пока не сообразили, что еще пятнадцать минут — и останемся без обеда. А надо ж еще хоть руки помыть!
Вечером, когда мы с Бри голова к голове сидели за уроками, в дверь постучали.
— Входите! — похоже, дружелюбная Бри была рада гостю, кем бы он ни был. Тем более что это дало законный повод оторваться от химии. Я так вообще уже час помирала над заданным четверостишием о полете в небе. Первые две строки как-то выдавились: «Летят по небу облака, но не летаю я пока…» Куда же дальше мне рулить, чтоб стих дурацкий сочинить?
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Киран.
— Привет, девчонки! Вот решил заглянуть в гости. Ух ты! У вас поря-я-док! — в голосе звучала честная зависть.
Он шутит? Это — порядок? Когда по полу раскиданы дюжина учебников и тетрадей и четыре пары обуви? А спинки стульев увешаны непарными чулками? Про свалку на столе уж не говорю…
— Кир, пирога хочешь? У нас есть! — обрадовалась Бри. — Кстати, Зак с тобой?
— Вот почему у девчонок всегда в заначке есть сладкое? А Зак физику зубрит.
— Зато у парней почти всегда есть крепкое, — хихикнула Бри.
— Эй, Тим, у тебя такое лицо, будто зубы болят. Ты чего? — обратился Кир ко мне.
— Она сочиняет стих. Мучается уже час. И меня извела. Сидит и бормочет: брынза — грымза, сопли — вопли, грабли — травма, — заложила меня по полной программе подруга.
— Это на какую же тему стих? — обалдел Кир.
— Говорит, что задали про полёт.
— А при чем тут сопли и грабли? — честно попытался понять блондин.
— Не знаю, — пожала плечами Бри. — Все остальные слова она уже, наверное, перебрала.
— Коль приземлишься ты на грабли, наверняка получишь травму! — выдал Кир.
Я засмеялась. Придумал же! И брякнула первое пришедшее в голову, дополнив его экспромт:
Взлетая в небо, не забудь —
придется сесть когда-нибудь!
А приземлишься коль на грабли,
Наверняка получишь травму!
Кошмар какой! Но, если не сочиню ничего другого, сдам это…
— Ну вот! Уроки готовы! Тим, как ты смотришь на то, чтобы пойти со мной погулять? — голубой глаз радостно подмигнул.
Ой! Вот этого мне и не хватало…
— Плохо смотрю. Мне еще математику с физикой делать, а потом медитировать. И, вообще, ты что, уже забыл? — я же сказала вчера, что с парнями не гуляю.
— Эх! — парень, казалось, ничуть не расстроился. — Ну должен же я был попробовать? А чего ты вчера в платье пришла? Ведь могла бы нам головы еще долго морочить.
— Из-за меня, — выручила Бри. — Мы поспорили на желание. Тим проиграла. Вот я и заставила её надеть платье, а то из штанов было бы век не вытащить!
— Тим, а не хочешь поспорить со мной? — уставился на меня неуемный блондин.
— Хочу! — огрызнулась я. — Спорим, что, если будешь мешать делать мне математику, поставлю тебе синяк на лбу безо всяких грабель?
— Спорим! — загорелся Киран. — Если выиграю, идешь со мной в субботу на танцы!
Бри покрутила пальцем у виска и сочувственно посмотрела на меня.
Вот тролль горбатый! Во что я ввязалась? Он же выше Аскани! Мне, чтобы до его лба дотянуться, лыжа нужна! А тут — взгляд обежал комнату — ничего такого и близко нет. Вот только пустая бронзовая чернильница на столе. Но если кинуть, он же увернется?
— Ну что, поиграем в салочки? — жизнерадостно возвестил Кир. — Ты водишь!
Настырный, как тот тролль! Тролль?
— Гррр! — ну, сейчас ты у меня получишь!
Мой снег, моя магия, пара коротких желаний — и под пшеничными бровями парня расцвели два зеленых огонька. Я была осторожна, как могла, — сделала их бледными и отодвинула от глаз. Но сейчас он все равно не видит ни фига! Зажав в кулаке чернильницу, бросилась к Киру, подпрыгнула и с размаха звезданула его бронзовой хреновиной по лбу. Кир завопил как резаный и, потеряв равновесие, шлепнулся задницей на пол. Огоньки погасли. Я, не успев затормозить, в развороте споткнулась об упавшего парня и, тоже не удержавшись на ногах, свалилась Киру на живот. Чернильница, звеня, покатилась куда-то под кровать Бриты. Ну вот, будет повод пыль вытереть — мелькнула дурацкая мысль.
Я успела только перевернуться, встать на четвереньки и начать сползать с поверженного блондина, как дверь распахнулась снова и в комнату влетел Аскани. Уставился на кучу-малу на полу безумным взглядом, подхватил меня под мышки, отбросил на кровать и с размаха въехал кулаком Киру в глаз:
— Если обидел её, убью!
— Ас, стой! — взвизгнула я.
Бри с вытаращенными глазами прижала ко рту ладошку.
Кир снизу вверх уставился на перекошенное лицо брюнета и нервно заржал:
— Ага! Её обидишь!
Посередь Киранова лба набухала здоровенная шишка, вокруг глаза расцветал свежий синяк.
— Ой, холод надо приложить! А то завтра ужас что будет! — ахнула Бри.
Да тут уже сегодня — ужас! Хуже моих стихов!
