Часть третья
Возвращение

Я сидела на краешке кровати и смотрела на спящего Себастьяна. Несчастный упал на кровать сразу же после того, как мы очутились в его спальне. Измученно пошутил, что на ближайшие сутки оставляет меня полновластной хозяйкой его дома, после чего сразу же отключился, зарывшись лицом в подушку и даже не удосужившись раздеться или хотя бы скинуть обувь.

Я слабо улыбнулась и легонько провела рукой по его волосам. Себастьян промычал что-то неразборчивое, и я замерла, осознав, что рискую разбудить его. Ладно, Трикс. Тебе тоже не мешало бы отдохнуть и искупаться. Прошедшие дни были весьма непросты и для тебя.

Решив так, я поднялась и, бесшумно ступая, подошла к порогу. Пугливо оглянулась на Себастьяна, проверяя, не помешала ли его отдыху, после чего вышла в коридор.

И только закрыв дверь, я осознала, что не имею ни малейшего понятия, куда мне идти дальше. Судя по разнице во времени с Прерисией, в Арилье сейчас поздний вечер, а то и начало ночи. Вряд ли мое возвращение было запланировано. Артемия, наверное, уже легла, Дора наверняка вернулась в гадальный салон. А что делать мне? Неприкаянно блуждать по коридорам спящего дома, дожидаясь, когда встанет служанка? А как ей объяснить мое присутствие здесь? Да и побаиваюсь я, если честно, оставаться с Артемией один на один. Вдруг она еще злится на меня за ту детскую выходку с ее коллекцией фарфора. Нанять карету? Но дом Себастьяна находится не в черте города. Придется долго идти по заснеженной дороге, а на мне сейчас не зимняя одежда. Не говоря уже о том, что не пристало девице гулять по темноте в одиночку.

Я растерянно всплеснула руками, не понимая, что же делать дальше. Еще немного поразмышляла и решила спуститься в гостиную, где и дождаться Артемию. Вряд ли служанке понравится, если я самовольно займу какую-нибудь спальню. И уж тем более весьма двусмысленно будет выглядеть, если она застанет меня в компании сладко спящего Себастьяна.

Решив так, я смело повернула в сторону лестницы. И оцепенела от ужаса, поскольку из мрака на меня уставились горящие зеленым пламенем глаза.

– Э-э-э… – протянула я, судорожно пытаясь сообразить, как надлежит поступить. Откуда у Себастьяна дома хищные звери? И тут же расслабилась, сама себе ответив на этот вопрос. Кашлянула и дрожащим от страха голосом спросила: – Артемия, это вы?

Глаза удивленно мигнули. Что-то зашуршало, и под потолком проснулся магический шар, хвала небесам, отрегулированный не на максимальную мощность. В его тусклом свете я увидела, что меня действительно испугала служанка Себастьяна. Она стояла в нескольких шагах от меня, босая и в халате.

– Беатрикс, – сухо проговорила Артемия, и я с радостью заметила, как ее глаза медленно, но верно возвращаются к обычному цвету, – простите, если напугала вас. Я подумала, что в дом кто-то залез.

– Нет, это я. – Я нервно улыбнулась и одернула свитер, понимая, что мое неожиданное появление, должно быть, выглядит достаточно странно.

– Видимо, затея Себастьяна завершилась успехом, – задумчиво протянула Артемия, глянула на закрытую дверь спальни и резко втянула в себя воздух. – Он не пострадал? Вроде бы я не чувствую запаха крови. Только усталость.

– Все в порядке, – заверила ее я. – Себастьян крепко спит. Свалился сразу, как только мы вернулись.

– Вы доставляете ему слишком много проблем. – В голосе Артемии не было злости или негодования. Она просто констатировала факт. Однако ее замечание все равно покоробило меня.

– А вам не все ли равно? – невольно огрызнулась я.

– Не все равно, пока из-за ваших глупых поступков будет кто-нибудь страдать. – Артемия укоризненно покачала головой. – Из-за вас погибла Ларашья. Она была хорошей наставницей для меня.

– Ларашья и без того умирала, – пробормотала я, слегка смутившись от законного укора.

– Я знаю, и лишь поэтому вы еще живы. – Артемия широко улыбнулась, словно невзначай продемонстрировав слишком длинные и острые для человека клыки. – Беатрикс, без обид, но если из-за вашего необдуманного поступка когда-нибудь погибнет мой сородич или, не приведи Альтис, Себастьян – я убью вас. Отступлюсь от своих правил и перегрызу вам глотку. Ясно?

Я невольно попятилась. Не было никаких сомнений в том, что Артемия не угрожала мне. Она лишь предупреждала. И я была абсолютно уверена, что она выполнит обещание.

– Впрочем, надеюсь, что до этого не дойдет, – продолжила после томительной паузы Артемия. – Быть может, сварить вам кофе? Наверное, вам тоже нелегко пришлось.

– Да, я бы перекусила чего-нибудь, – согласилась я, помолчала немного и робко осведомилась: – Кстати, а вы не знаете, как Дора поживает? Хотя, впрочем, откуда? Наверное, она вернулась к себе…

– Ваша компаньонка в настоящий момент сладко спит в гостевой спальне на первом этаже, – оборвала меня Артемия. – После вашего исчезновения она действительно хотела уехать, но Себастьян убедил ее остаться. Сказал, что вам потребуются ее услуги, когда вы вернетесь. Хозяин не сомневался, что это произойдет достаточно скоро.

– Что? – переспросила я, не поверив своим ушам. – Себастьян был уверен, что я вернусь?

– О да. – Артемия выдавила из себя блеклую усмешку. – Вы, как и любая женщина, весьма предсказуемы. Только не делайте из моих слов трагедию, Беатрикс. Вы же умная взрослая девушка, давно живете отдельно от родителей. Хватит уже истерить по всяким пустякам. Или предпочтете опять выкинуть какую-нибудь глупость из серии – не надену шапку, отморожу уши всем назло?

Что скрывать, такой отповеди я не ожидала. Тем более от служанки! Наверное, Артемии повезло, что мы стояли в коридоре и рядом не было полки с еще одной коллекцией фарфора или любыми другими хрупкими предметами. Я пару раз хватанула открытым ртом воздуха, пытаясь справиться с вполне законным возмущением.

«А ведь она права, Трикс, – прошептал внутренний голос. – Да, Артемия высказалась чуть более откровенно и прямо, чем полагается правилами приличия, но от этого ее правота не уменьшилась. Опять соберешься в бега, желая доказать Себастьяну, что вся такая внезапная и противоречивая и не скучала по нему? А смысл? Он ведь на самом деле не станет тебя догонять. Хватит уже, наигрались».

– Пойдемте, – мягко проговорила Артемия, видимо, немного устыдившись своего прежнего резкого тона. – Я сделаю вам кофе или какао и приготовлю легкий ужин. А потом можете возвращаться в сиреневую спальню. Ваши вещи оттуда не убирали.

Уже позже, сидя на уютной кухне, грея ладони о горячую кружку и неспешно дожевывая очередной пирожок с вареньем, я вспомнила слова Себастьяна о том, что Даниэль недооценил Ларашью. Я до сих пор не могла понять, как старая умирающая женщина сумела послать зов в Итаррию, сообщив о том, что происходит.

– Артемия, быть может, вы удовлетворите мое любопытство? – спросила я служанку, которая уже сбегала переодеться в свою комнату и сейчас хлопотала по хозяйству, замешивая тесто для утренней выпечки.

– Да? – Она утерла тыльной стороной ладони пот со лба и посмотрела на меня.

– Как Себастьян узнал, что я попала в беду? – спросила я. – И откуда ему было известно, где именно меня надлежит искать?

Артемия вновь усердно заработала кулаками, вминая тесто в кастрюлю и словно пытаясь выместить на нем свои чувства. Так прошло несколько минут. Я совсем было решила, что она проигнорировала мой вопрос, и вернулась к трапезе, не смея настаивать, как женщина глухо проговорила:

– Беатрикс, вы задаете слишком опасные вопросы. Опасные как для вас, так и для меня. Впрочем, вы ведь все равно получите ответ. Вы и без того уже его знаете, просто не осмыслили все факты. Поэтому – какая разница? Обещания молчать я с вас брать не буду. Просто учтите – перекидышей не так уж мало на свете. Мы великолепно научились маскироваться под обычных людей. Как говорится – жить захочешь, и не такие фокусы освоишь. Помните об этом, если вдруг вздумаете поделиться с кем-нибудь своими знаниями.

– Вы меня уже совсем запугали, – проворчала я, утомившись от угроз. – То глотку грозитесь перегрызть, теперь намекаете, чтобы по сторонам смотрела и опасалась каждой тени. Эдак я заикой стану.

Артемия, словно не услышав моих сетований, отлепила тесто от пальцев, протерла ладони мукой и села напротив меня. В глубине ее глаз заплясали знакомые мне зеленые огоньки зверя.

– Перекидыши связаны между собой, – проговорила она. – Мы без проблем можем установить мысленную связь с любым собратом, где бы он ни находился. Когда Даниэль настиг вас в той пещере, Ларашья связалась со мной. Полагаю, это вы рассказали ей о том, что я стала служанкой у Себастьяна. Честно говоря, я сомневалась, передавать ли ему полученное сообщение. Не обижайтесь, но у меня есть резоны недолюбливать вас. Но потом я поняла, что иначе он может наделать куда больше глупостей, пытаясь вас спасти. А так был шанс на то, что он переиграет Даниэля.

– И все? – переспросила я, неприятно удивленная. – Вы лишь поэтому сказали Себастьяну, где меня искать? Из-за беспокойства за его карьеру?

– Не скрою, эта причина была главной, но не единственной, – после крохотной паузы сказала Артемия. Я было расцвела в улыбке, уверенная, будто сейчас она признается в том, что некие добрые чувства ко мне все-таки испытывает. Однако служанка хладнокровно завершила: – Еще я не хотела, чтобы Дора плакала. Ваша компаньонка по совершенно непонятной для меня причине слишком к вам привязана. Она бы сильно расстроилась, если бы вы погибли.

Я недовольно цокнула языком. Н-да, грубо, зато откровенно. Затем вскинула голову, вспомнив об одной из первых бесед с Ларашьей.

– Не понимаю, – сказала я. – Если все так и перекидыши на самом деле в любой момент могут переговорить друг с другом, то почему Ларашья была уверена в том, что вас убили при одной из облав? Она должна была знать, что вы живы и здоровы.

– Понимаете, Беатрикс, наша связь друг с другом настолько полная, что действует и по другую сторону реки жизни. – Артемия печально усмехнулась. – И, наверное, связью это называть все-таки немного неправильно. Просто на какой-то миг переносишься в чужую шкуру. Видишь чужими глазами, слышишь чужими ушами, узнаешь не только чужие мысли, но вообще все, вплоть до мельчайших деталей и давным-давно позабытых тайн. Поверьте, нет ничего приятного в том, чтобы стать мертвым даже на краткий миг. Я не говорю уже про то, что порой хочется иметь личные секреты от стаи. Поэтому мы предпочитаем общаться таким образом лишь в крайнем случае и тогда, когда полностью уверены в том, что наш предполагаемый партнер жив и здоров. Собственно, разговор с Ларашьей дался мне весьма нелегко. Смерть на самом деле стала для нее избавлением от боли. Поэтому я на вас и не сержусь.

– Ясно. – Я поставила локти на стол, подбородком уперлась на кулак и с интересом уставилась на женщину. – Скажите, а вы давно работаете на Себастьяна?

– Я не собираюсь с вами откровенничать, – осадила меня Артемия. – Мы не станем подругами, даже если вы задержитесь в этом доме чуть дольше обычных увлечений Себастьяна. Поэтому не старайтесь, Беатрикс.

– Почему я вам так не нравлюсь? – обескураженно поинтересовалась я. – Только из-за той выходки?

– Не только. – Артемия вновь вернулась к тесту, принявшись месить его с удвоенной энергией.

Я ждала продолжения, но женщина словно забыла обо мне, полностью погрузившись в свое занятие. Что мне оставалось делать? Я одним глотком допила остывший какао и встала, намереваясь подняться в выделенную для моего проживания спальню. Я чувствовала на своей спине взгляд Артемии, но она не произнесла ни слова, видимо, устав от нашей беседы.

Только у себя в комнате я поняла, насколько утомилась за эти сутки. И даже не от недостатка сна, а из-за постоянного страха за свою жизнь. Я была совершенно уверена, что мне не доведется увидеть следующего рассвета. И вот теперь я опять в доме Себастьяна, а значит, в полной безопасности.

Удивительно, но проснулась я сама, а не от восторженных криков Доры. Я некоторое время лежала на спине, бездумно глядя в потолок и ожидая, что вот-вот скрипнет дверь и мои многострадальные ребра захрустят в медвежьей хватке верной компаньонки, обрадованной возвращением блудной хозяйки. Хм-м… Как-то двусмысленно прозвучало, если честно. Ладно, пусть будет не блудной, а сбежавшей.

Однако время шло, я продолжала нежиться в кровати, и никто не торопился вырывать меня из сладких объятий дремы. Странно, неужели Доре никто не объявил о моем возвращении? Да нет, та же Артемия наверняка рассказала. Тогда почему она не торопится проверить, все ли в порядке с моим здоровьем? Я ведь чудом, можно сказать, избежала гибели! Даже обидно как-то.

Я немного повздыхала и заворочалась, надеясь, что совесть у Доры все-таки проснется и компаньонка придет меня проведать. Затем села, осознав, что эдак рискую проваляться до позднего вечера. И без того, наверное, время к обеду идет. Легла-то я, считай, поздней ночью.

Умывшись и надев строгое темное платье, слегка оживленное белым кружевным воротничком, я убрала волосы в высокий пучок, скрепленный множеством шпилек, и решительно вышла из комнаты, собравшись отыскать Дору и потребовать у нее объяснений.

Благо, что много времени это не заняло. Уже из коридора я услышала знакомый громкий смех, доносящийся откуда-то снизу. Ага, стало быть, Дора действительно после моего побега осталась жить здесь. А то я подумала, что Артемия меня обманула и Доре все же пришлось уехать. Но тогда совсем непонятно, почему моя верная компаньонка меня не навестила.

Недоумевая все сильнее и сильнее, я спустилась на первый этаж. Завертела головой, пытаясь сообразить, откуда доносится разговор, затем уверенно повернула к гостиной, где, собственно, и отыскала нужную мне особу.

Дора со всем удобством расположилась в одном из кресел. На столике рядом высилась початая бутылка вина и бокал, доверху заполненный тягучей алой жидкостью. Артемия, сидящая напротив, держала в руках чашку чая. Видимо, помнит о недвусмысленном предупреждении Себастьяна, но компанию Доре составить хотелось, вот и выбрала столь безобидный напиток.

– Добрый день, – вежливо поздоровалась я, остановившись на пороге.

Артемия кивнула, отвечая на приветствие. А вот Дора предпочла демонстративно меня не заметить. Она гордо задрала нос и принялась пристально изучать что-то на противоположной стене, даже не посмотрев в мою сторону.

Я озадаченно вскинула брови. Это еще что за представление? Неужели Дора обижается на меня за побег?

– Я вам не помешаю? – прохладно осведомилась я, буравя взглядом затылок компаньонки, сидящей вполоборота ко мне.

Артемия пожала плечами. Дора опять промолчала, хмурясь все сильнее и сильнее.

Негромко цокая каблуками, я подошла ближе. Встала совсем рядом от Доры и выжидательно скрестила на груди руки.

– Пожалуй, я оставлю вас. – Артемия спрятала в уголках губ понимающую усмешку и поднялась. – Полагаю, вам есть о чем поговорить.

– Ошибаешься, – пробурчала Дора, однако осталась сидеть. – Мне с этой пигалицей нечего обсуждать.

Артемия как-то странно хмыкнула, но больше ничего не сказала, отправившись к двери. Через пару мгновений мы с Дорой остались наедине.

– И что все это значит? – без предисловий начала я и передвинулась так, чтобы оказаться прямо напротив насупленной компаньонки. – Ты на меня обижаешься?

Дора что-то неразборчиво буркнула себе под нос и еще выше задрала нос, не снизойдя до ответа.

– И почему ты на меня злишься? – раздраженно спросила я.

Как и следовало ожидать, Дора вновь проигнорировала мой вопрос.

– Слушай, ну что ты как маленькая! – Я расстроенно всплеснула руками и села в ближайшее кресло. – Я просто не понимаю, на что ты обижаешься!

Видимо, это послужило последней каплей в долготерпении моей верной компаньонки. Она подпрыгнула от негодования, вытянула в мою сторону дрожащий от злости указательный палец и препротивно взвизгнула:

– Ах, не понимаешь?! Триша, как по-твоему, что я должна была подумать, когда ты сбежала? Вот так вот просто – взяла и сбежала, бросив меня на произвол судьбы!

– Вообще-то я спасала свою жизнь, – резонно возразила я. – Или ты не в курсе, что на меня напали?

– Но почему потом ты не сообщила, что жива?! – взревела Дора. – Ты хоть представляешь, как я о тебе волновалась? А как Себастьян не находил себе места все это время? Триша, я еще могла бы понять, если бы ты оказалась где-нибудь в пустыне. Но ты была в Ерионе, столице Прерисии! Так тяжело было послать весточку?

– Я боялась, что тогда меня найдут, – негромко призналась я, чувствуя, как мои щеки потеплели от справедливых упреков. Да, как-то неудобно получилось. – И потом, я ведь дала знать Себастьяну…

– Дала знать через несколько дней! – криком оборвала меня Дора. Раскрасневшаяся, встрепанная, она напоминала сейчас грозную воительницу, готовую разорвать неприятеля голыми руками. – Что это за детская безалаберность? Триша, мы с ума сходили, гадая, где ты и что с тобой!

Я опустила голову, ощущая, как краска стыда окончательно заливает щеки и шею. Почему-то в своих мыслях я все представляла иначе. Я не думала, что Дора будет так сильно переживать.

– Я ведь отношусь к тебе как к родной дочери, – уже спокойнее проговорила Дора и тыльной стороной ладони вытерла обильную испарину, выступившую на лбу. – Триша, ты даже не представляешь, как это страшно и больно – считать, что потеряла и второго ребенка, ниспосланного небесами. Что опять не сумела оградить самого дорогого человека от опасностей мира. Я подумала, что действительно проклята своей матерью терять всех, кто мне дорог.

– Проклята матерью? – изумленно переспросила я.

– Ну да. – Дора печально усмехнулась. – Я не рассказывала тебе эту историю. Ты ведь знаешь, что моя дочь умерла от черной лихорадки. Только я никому не говорила, что, а точнее, кто именно стал причиной болезни. Говорят, лихорадкой нельзя заразиться. Это смертельный сглаз, насылаемый богами в отместку за что-то. Увы, я точно знаю, из-за чьих грехов моя дочь была обречена на столь жуткую смерть.

Я заинтересованно ожидала продолжения. До сего момента мы ни разу не касались этой непростой и очень болезненной темы.

– Разве для матери может быть страшнее наказание, чем гибель ее единственного и выстраданного ребенка? – Дора взяла бокал и одним глотком почти осушила его, едва не расплескав при этом из-за дрожащих пальцев. Затем поставила его обратно и глухо проговорила: – И тем больнее для меня было осознавать, что к этой каре меня приговорила собственная мать.

Я молчала, понимая, что сейчас не время для вопросов и удивленных восклицаний. Дора сама расскажет мне все, если захочет. Излишнее любопытство в подобных делах неуместно.

– Меня воспитывала тетя, – после долгой паузы продолжила Дора. – Мать родила меня очень рано – всего в шестнадцать. Ребенок в таком возрасте помеха, поэтому она спихнула меня родной сестре. Та была намного старше. Знаешь, я не злюсь из-за этого на мать, напротив – благодарна безмерно. Валария была хорошей женщиной. Боги не освятили ее союз с мужем детьми, поэтому тот ушел от нее после трех лет брака. И всю свою нерастраченную любовь она обрушила на меня. Благодаря ей я получила хоть какое-то образование, она водила меня к местному архивариусу, который за плату научил меня читать и считать. А мать… Мать прожигала жизнь в свое удовольствие. Много мужчин, много вина, мало ответственности. Вроде бы у меня есть еще братья и сестры, естественно, от разных отцов, но я понятия не имею, где их искать.

Дора вновь замолчала. Я догадливо подлила ей еще вина, и она поблагодарила меня кивком, однако пить не стала. Вместо этого Дора облизнула пересохшие губы и негромко продолжила:

– На какое-то время я вообще забыла, что не Валария является моей матерью. Моя жизнь текла спокойно и без особых потрясений. Да, я родила вне брака, но не видела в этом ничего страшного. Валария с радостью помогала мне, и мы не испытывали особых денежных затруднений. Но однажды ночью в наш дом постучалась какая-то бродяжка. Она была пьяна, несла несусветную чушь, то лезла ко мне с поцелуями, то грозила кулаками. Стеша проснулась от шума, расплакалась. Тогда бродяжка принялась рваться в дом, крича, что имеет право увидеть внучку. Именно в тот момент я и поняла, кто стоит передо мной. Ты не представляешь, как сильно я разозлилась. Было мерзко представить, что эта пьяная, грязная и совершенно незнакомая мне женщина прикоснется к моей дочери. И я выгнала ее. Выгнала без малейшего сожаления, поскольку никогда не считала ее своей матерью.

– И она прокляла тебя? – спросила я, когда Дора сделала очередную томительную паузу.

– Да, – кивнула она. – Плюнула на порог и пообещала, что смерть отнимет у меня всех, кто мне дорог. Стеша заболела через неделю. Я почернела от горя, пытаясь вымолить ее у богов. Предлагала небесам забрать мою жизнь, но все напрасно. А сразу после похорон моей дочери умерла и Валария. Не выдержало сердце. Как тут не вспомнить про материнское проклятье? Удивляюсь, как я выжила тогда. Я искала покоя на дне бутылки. Спустила все деньги, которые у меня были. Продала дом, все вещи. Да что там, у меня не осталось ни единого магиснимка дочери или Валарии. Все ушло в пьяном угаре. Но я выплыла. Встретила тебя. И теперь представь, что со мной было, когда ты исчезла. Я стояла на коленях перед Себастьяном, умоляя простить меня, поскольку была полностью уверена, что это моя вина.

– Стоит сказать, что весьма этим меня напугала, – оборвал ее мужской голос.

Я обернулась к двери, испытывая странную смесь смущения, радости и неудовольствия. С одной стороны, я была благодарна Себастьяну за то, что его приход оборвал мучительную для меня исповедь Доры. Но с другой, мне почему-то стало стыдно. Ведь наверняка он тоже сердится на меня за побег. Боюсь, напора двоих мне точно не выдержать.

– Признаюсь честно, я сильно опешил, когда Дора ворвалась ко мне в кабинет, пала на колени и попыталась разбить себе голову о пол в припадке самоуничижения, – продолжил Себастьян, кивком приветствовав нас. – Потом, конечно, я успокоил ее и выслушал. Наверное, впервые в жизни я послужил жилеткой для чьих-то слез. Обычно посетители мне угрожают или же сыплют проклятиями, но не плачутся на жизнь.

Дора немного зарумянилась, видимо, сочтя слова Себастьяна за упрек.

– Естественно, в таком состоянии я не мог отпустить ее домой. – Себастьян подошел чуть ближе и недовольно покачал головой при виде початой бутылки вина. – Но скажу прямо: Трикс, ты должна мне крупную сумму денег. Твоя компаньонка за полторы недели пребывания у меня в гостях умудрилась изрядно сократить запасы моего бара. А я предпочитаю держать только дорогие напитки, если кто-нибудь не заметил.

– Я нервничала, – буркнула Дора, покраснев еще сильнее. – Думала, как там Триша без меня. Жива еще или нет.

После чего вытащила из кармана платья огромный носовой платок и оглушительно высморкалась в него, не смущаясь ничьего присутствия.

– Ты сопьешься, если продолжить пить в таком количестве, – жестокосердно заметил Себастьян, обращаясь к ней. – Тем более что один печальный опыт длительного запоя у тебя был. Раньше надо было заняться этой проблемой, однако у меня все мысли тоже крутились лишь о выходке одной особы. Но ничего, зато теперь у меня время есть, – помолчал немного и грозно завершил, гипнотизируя растерявшуюся женщину немигающим взглядом: – С сегодняшнего дня ты больше не пьешь. Ясно?

– Но… – слабо запротестовала Дора. – С какой стати, собственно…

Себастьян, не слушая ее возражений, прищелкнул пальцами, и грузную фигуру моей компаньонки заволокло мерцающей зеленоватой дымкой, которая, впрочем, почти сразу сгинула, словно впитавшись в ее волосы и кожу.

– Что это было?! – Дора вскочила на ноги, неловким движением едва не опрокинув кресло. Уставилась на меня круглыми от ужаса глазами.

Я пожала плечами. По всей видимости, Себастьян применил к ней какое-то заклинание. И, кажется, я догадываюсь, каким будет эффект у этих чар.

Дора между тем тоже осознала смысл произошедшего. Округлила глаза еще сильнее, так, что они стали похожи на два блюдца, осторожно взяла со стола бокал, на дне которого еще плескались остатки вина, и понюхала его.

Тотчас же ее лицо скривила гримаса отвращения. Но на этом Дора не успокоилась. Она, явно превозмогая свои чувства, наклонила бокал и лизнула его содержимое. Себастьян следил за ее действиями, никак их не комментируя, но не пытаясь скрыть усмешки. И несчастная тотчас же позеленела, неожиданно громко икнула и выскочила из комнаты, едва не врезавшись по пути в дверной косяк. Благо еще, что бокал не разбился при падении.

– Тебе не кажется, что ты поступил несколько жестоко? – спросила я, поднимая бокал с пола и ставя его обратно на стол. – Дора – взрослый человек. Подобные вопросы нельзя решать так категорично, без учета ее мнения.

– Я считаю, что слишком долго терпел, – холодно ответил Себастьян. – Трикс, мне уже давненько не нравилось увлечение Доры. В любой момент оно рисковало обернуться большими проблемами, причем не только для нее, но и для тебя. И потом, куда больше мне не по душе, что твоя компаньонка стала дурно влиять на Артемию. Перекидыши во многом волки. Как и любые животные, они очень быстро привыкают к алкоголю и в таком состоянии становятся совершенно неуправляемыми. Прости, но это элементарное чувство самосохранения.

– Вот ты во всем такой, – горестно пожаловалась я, не найдя, что возразить на столь резонные замечания. – Все-таки согласись: ты иногда перегибаешь палку. Твои замашки тирана не могут не раздражать!

Себастьян неопределенно хмыкнул и сделал еще шаг по направлению ко мне. Теперь он стоял совсем близко от моего кресла, и я невольно вжалась в спинку. Я не имела ни малейшего понятия, как мне надлежит вести себя с ним. В каком-то смысле мое возвращение означало ясное послание, не приемлющее двояких толкований. Мол, я готова сдаться на милость победителя. Но я не понимала, как должна пройти, так сказать, капитуляция. Да, я призналась себе, что не люблю Седрика и что Себастьян мне намного дороже. Но что меня ждет дальше? Участь его очередной любовницы? Как-то это… пошло, что ли.

– Как много вопросов! – Себастьян укоризненно зацокал языком. – Трикс, давай разбираться с проблемами постепенно. И прежде всего мне надлежит вернуться в Прерисию за Кайлом, Айей и Дейлой. Если, конечно, последняя захочет расстаться с Седриком.

После чего он развернулся и поспешно едва ли не выбежал из гостиной.

Я проводила его изумленным взглядом. И что все это значит? Он словно испугался чего-то.

Впрочем, я недолго оставалась в одиночестве. Я только успела налить себе вина в чистый бокал и вернуться в кресло, как в комнату ввалились долгожданные Кайл и Айя. Одежда у этой парочки была грязной и мятой, от них сильно пахло костром, но лица сияли улыбками и счастьем.

– Нашел их в самодельном шалаше, – пробурчал Себастьян, протискиваясь в комнату следом, хмыкнул и покачал головой. – По-моему, они точно не расстроились из-за того, что их забыли в лесу.

– Я знала, что ты вернешься за нами, – ответила Айя и пожала худенькими плечиками. – Разве ты мог оставить без присмотра темную ведьму?

Я изумленно изогнула бровь, заметив, что девушка уже оставила официальный тон при общении с Себастьяном. А ведь он и старше ее, и намного выше по положению.

– А мне было все равно, – честно признался Кайл и влюбленными глазами посмотрел на Айю. – Говоря откровенно, я был бы не против и задержаться в том шалаше.

– Кто бы сомневался, – фыркнула Айя, наконец-то удостоила меня взглядом, склонила голову набок и промурлыкала: – Рада видеть тебя в добром здравии, Трикс. Хорошо, что приключение закончилось для тебя без последствий.

– Здравствуй, Беатрикс, – вежливо поздоровался со мной Кайл, словно только сейчас заметив, бухнулся в кресло напротив меня и довольно потянулся. – Ух, устал я все-таки вчера по лесу за Стефаном гоняться. И жаль немного, что с Седриком почти не поговорили. Некогда было.

Наверное, при упоминании о Седрике я невольно переменилась в лице, еще не совсем привыкнув к мысли о нашем расставании, поскольку Кайл резко замолчал и как-то виновато поежился. Затем словно невзначай посмотрел на мой безымянный палец, и я торопливо накрыла левую руку правой, скрывая помолвочное кольцо. Я не стала его снимать, решив оставить как память о Седрике. Да, пусть оно стоит не так уж и дорого, но почему-то греет мне душу.

Себастьян проследил за взглядом Кайла и сдавленно кашлянул, словно в последний момент удержавшись от комментария. И почему-то я была уверена, что его мнение по поводу столь странной сердечной привязанности меня бы точно не обрадовало. Но Себастьян уже повернулся ко мне спиной и все внимание сосредоточил на барном столике, выбирая напиток по вкусу, щедро плеснул себе какой-то прозрачной жидкости, затем покосился на Айю, стоящую неподалеку.

– Насколько я помню, вишневый ликер? – осведомился он у нее. Она кивнула, а я, как и следовало ожидать, почувствовала укол ревности.

– И как вам жилось без меня? – нервно поинтересовалась я, пытаясь хоть как-то сменить тему разговора и отвлечься от слежки за поведением Себастьяна и Айи. – Нашли убийцу Агюста?

При упоминании имени придворного, убитого на королевском балу, лица присутствующих согласно помрачнели. Себастьян так неаккуратно поставил бутылку ликера на место, что едва не отбил ей донышко. Кайл насупился и уставился в окно, забарабанив пальцами по подлокотникам кресла. Одна Айя сияла улыбкой и безмятежностью.

– Нет, не нашли, – ответила она, воспользовавшись наступившей паузой. – Трикс, твое исчезновение так взволновало Себастьяна, что он поставил все королевство на уши. Об убийстве того бедолаги и думать забыли.

– Вот как? – удивленно переспросила я. – Поиски в бумагах моего отца тоже ничего не дали? Вы ведь оставались в доме моих родителей и должны были дождаться приезда Дейлы.

– Предполагаю, что Дейла могла что-нибудь отыскать, – неохотно согласился со мной Кайл. – В процессе ритуала она действительно ворошила какие-то папки. Но потом нас срочно вызвал к себе Себастьян. Видимо, когда обнаружил твое исчезновение. И я, если честно, не помню, куда мы их дели.

– Их взял Янор, – вдруг произнесла Айя.

– Уверена? – Себастьян, услышав это имя, так резко повернулся к Айе, что она от неожиданности попятилась.

– Да. – Девушка растерянно пожала плечами. – Абсолютно. Когда ты связался с Кайлом, Дейла как раз достала какие-то бумаги с верхней полки книжного шкафа. Янор вызвался ей помочь и забрал их себе.

– А где он вообще сейчас? – полюбопытствовала я, вспомнив откровения Даниэля. – Себастьян, ты в курсе…

– Да, – кратко оборвал он меня, угадав вопрос. – Я в курсе его предательства. И уже давно. Увы, узнал об этом поздно, поэтому Янору удалось бежать. Точнее – он скрылся сразу же после твоего исчезновения.

– Что? – изумленно переспросил Кайл, который, видимо, впервые об этом услышал. – Но ты же сказал, что просто счел участие Янора неуместным…

– Не хотел будоражить вас этой новостью, – хладнокровно парировал Себастьян. – Вот и выдумал, что якобы рассердился на Янора за его очередную ошибку и отправил восвояси. Сам посуди – как он мог защитить Трикс от нападения, если в тот момент был за несколько миль от Арильи?

Я закашлялась от столь неожиданных известий. Если честно, я рассчитывала, что бывшего палача поймали, а получается – он на свободе? И мне сразу же стало как-то очень неуютно от осознания этого факта. А вдруг он решит поквитаться со мной за смерть своего господина? Кстати о Даниэле. Ведь я так и не обсудила это с Себастьяном. Неужели он действительно расправился с советником прерисского короля из-за меня? Ведь намного выгоднее ему было бы продолжать сотрудничество с ним.

– Янор постоянно говорил, что у него есть какой-то неоплаченный долг перед тобой, – робко заметила я. – Поэтому он так боялся твоего гнева. Получается, это не так?

– Я бы не назвал это долгом, – с нажимом поправил меня Себастьян. – Скорее, я держал его на коротком поводке. Увы, как оказалось, Даниэль сумел предложить ему условия лучше.

Я ожидала продолжения, но его не последовало. Себастьян поставил бокал, к которому так и не притронулся, обратно на барный столик и задумчиво прошелся по гостиной. Затем остановился напротив камина и уставился в огонь. Красноватые отблески пламени ложились на его лицо неровными лихорадочными пятнами.

– Насколько я понимаю, бумаги моего отца уже не играют особой роли, – сказала я. – Ведь одиннадцать дней со смерти Агюста уже миновало, верно? Почему бы не узнать из первых уст, кто был преступником?

– Слова призрака не могут являться доказательством для суда, – важно проговорил Кайл.

– Ну и что? – Я легкомысленно фыркнула. – Согласись: искать улики, точно зная, кто виноват, намного проще, чем тыкаться во все стороны как слепые котята.

– А по-моему, мы и без того знаем, кто виновник, – лениво сказала Айя и снисходительно усмехнулась, когда на ней скрестились взгляды. – Это ведь очевидно, разве нет?

– Поясни, – попросила я, не уловив течение мыслей темной ведьмы.

– Не надо терять времени, – вдруг вмешался в разговор Себастьян, очнувшись от своей задумчивости. – Трикс, ты права. Стоит вызвать дух Агюста. К чему гадать, если можно спросить у самой жертвы? – После чего развернулся и в упор посмотрел на меня, с кривой усмешкой добавив: – Ты предложила, тебе и выполнять. Не так ли?

Я скрипнула зубами. Если честно, я не горела особым желанием предоставить свое тело для очередного духа. Все-таки пугал меня этот ритуал. Постоянно казалось, будто что-нибудь может пойти не так и я навсегда останусь по другую грань реальности. Но иного способа узнать истину, пожалуй, и нет. Значит, придется потерпеть.

– Нам нужен некромант, который нарисовал бы круг призыва, – сухо проговорила я. – Есть кто-нибудь на примете?

– Я без проблем справлюсь, – отозвалась Айя.

Я, не скрывая сомнений, пожевала губами. Все-таки мне было как-то спокойнее, когда ритуал проводил Седрик. Как-никак он окончил университет по соответствующей специальности. А Айя – самоучка. Пусть и талантливая, но все же.

– Не беспокойся, Трикс. – Темная ведьма мелодично рассмеялась, видимо, позабавленная недоверием, слишком явственно отразившимся на моем лице. – Я справлюсь, уверяю тебя. Если уж я вызвала из небытия нейна Винсона Криаса, то уж как-нибудь призову и найна Агюста.

– Меня больше волнует не это, – буркнула я. – Главное, чтобы ты потом соизволила вернуть мою душу на место.

– Я постараюсь не забыть твое скромное пожелание, – с затаенными смешинками в карих глазах заверила меня Айя. Перевела взгляд на Себастьяна, который внимательно слушал наш диалог. – Надеюсь, ты не против?

– Нет. – Себастьян покачал головой. – Наоборот. Даже рад, что Трикс предложила это сама.

Собственно, после этих слов моя дальнейшая судьба оказалась предопределена. Для проведения ритуала Себастьян милостиво разрешил воспользоваться гостиной. Кайл с натруженным кряхтением принялся отодвигать мебель к стенам, чтобы освободить место. Айя откинула ковер в сторону, вооружилась мелком, который достала из кармана плотных штанов, и принялась сосредоточенно ползать, вырисовывая сложный узор круга. Благо, что она не успела переменить грязную одежду после своего возвращения из леса, поэтому не боялась испачкаться.

Я отошла в сторонку, чтобы не мешать. Как и обычно перед началом ритуала, меня начала бить мелкая противная дрожь. Да, все-таки что ни говори, но не нравится мне это занятие – играть роль своеобразного духоприемника. Быть гадалкой намного приятнее, хотя, конечно, всегда существует риск неправильно истолковать значение карт, если Артайна в тот день неблагосклонна к тебе.

– Волнуешься? – Ко мне, неслышно ступая, подошел Себастьян.

– Немного. – Я принялась растирать ладони, которые от липкого страха вспотели и заледенели.

– Если не хочешь – то можно обойтись и без ритуала, – неожиданно предложил Себастьян. Перехватил мои руки и крепко сжал их в своих. – Айя права – и без того понятно, кто убийца. Свидетельство Агюста не столь уж и важно.

– Одна я такая глупая? – Я раздраженно фыркнула, освобождаясь от его хватки. – Все уже в курсе, кто прикончил бедолагу. Кроме меня.

– Почему же? Еще Кайл остается в неведении, – снисходительно сказал Себастьян и потрепал меня по плечу. – Трикс, просто на тебя в последнее время много навалилось Вот ты и утратила природную остроту ума. Но уверен, если ты как следует постараешься, то обязательно поймешь. Начни рассуждать вслух. Порой это помогает.

– Я более чем уверена, что Агюст в тот вечер хотел поговорить со мной, – послушно начала я, отрешенно наблюдая, как Айя заканчивает выписывать особо сложный символ. – Больше вроде бы ему было нечего делать перед дамской комнатой. Хм-м…

Тут я замялась, нахмурившись. В голове мелькнуло какое-то неосознанное воспоминание. Было в тот день еще нечто странное. Что-то, что сначала меня удивило, но потом я благополучно забыла об этом.

Себастьян не торопил меня. Но в его светлых глазах загорелся огонек любопытства.

– Знаешь, король в тот вечер назвал меня вестницей смерти, – наконец медленно продолжила я. – А ведь в чем-то он прав. Я действительно заметила какую-то непонятную дымку вокруг Агюста. А вдруг я научилась видеть приход странницы в белом?

– Дымку? – недовольно переспросил Себастьян. – Ты мне об этом не говорила.

– Я не сочла это важным. – Я пожала плечами. – И потом, я до сих пор не уверена, что мне не показалось.

– И когда это случилось? – задал новый вопрос Себастьян. – В какой-то определенный момент беседы?

– Да… – Я кивнула, изо всех сил зажмурилась, пытаясь воссоздать перед мысленным взором картину бала. Вот Себастьян беседует с военным и Агюстом, который еще не подозревает, что жить ему осталось не больше часа. Про что же тогда шла речь?

– Агюст тогда сказал, что зима в Ольгестии ожидается чрезвычайно суровой, – словно со стороны услышала я свой голос. – Мол, не зря наследный принц Прерисии почтил нас своим визитом. Грядет война между двумя державами.

Мел, скрипнув, раскололся на две части в руках Айи. Девушка замерла, уставившись на нас широко открытыми глазами. Подошел ближе и Кайл, заинтересовавшись разговором.

– Насчет войны он, конечно, погорячился, – чуть громче, чем было нужно, сказал Себастьян, видимо, прежде всего желая их успокоить. – Но грызня среди дипломатов ожидается знатной. Впрочем, Прерисия будет вынуждена пойти на попятную. Сигурд вряд ли осмелится на какие-нибудь решительные действия сейчас, когда лишился советника.

«Ну вот, а ты переживала, – мудро шепнул внутренний голос. – Вовсе не из-за тебя Себастьян расправился с Даниэлем. Просто ему было это выгодно».

Себастьян осекся, видимо, перехватив обрывок моей мысли, и искоса глянул на меня.

– Трикс, ты постоянно забываешь, что у каждого поступка может быть несколько причин, – проговорил он с намеком, чем заставил меня вновь заволноваться.

Нет, ничего не понимаю! Если он все-таки убил Даниэля из-за меня, то почему сейчас настолько отстраненно-вежлив? Ведь он должен понимать, что означает мое возвращение. А ведет себя при этом так, словно я ему уже абсолютно не интересна. Хотя, возможно, так оно и есть. Кошка, наигравшись с мышкой, теряет к ней интерес.

– О, женщины, как от вас все-таки много шума! – невнятно пожаловался Себастьян, видимо, имея в виду мои душевные терзания. Но продолжать эту тему не стал, заметив изумление остальных участников разговора, и вновь вернулся к вопросам внешней политики, сказав: – В общем, можете не беспокоиться. Если раньше Прерисия явно нарывалась на хорошую взбучку, образно, конечно, выражаясь, то теперь ей придется поумерить свои аппетиты.

– Судя по твоему изумлению после восклицания Агюста, эта информация в тот момент не была общедоступной, так? – спросила я.

– Да. – Себастьян кивнул. – Да она и сейчас, говоря откровенно, не предназначена для широкой публики. Что скрывать – я не ожидал услышать подобное от Агюста. Странно, что придворный хлыщ и ловелас вдруг полез в такие дела.

– Хм-м… – промычала я, почувствовав себя на пороге какого-то открытия. Казалось, что вот-вот отдельные кусочки головоломки наконец-то сложатся в одну картину.

Айя, как-то странно хмыкнув, вернулась к рисованию круга на полу. Кайл подошел чуть ближе, сосредоточенно нахмурился и усердно задвигал бровями, изображая активную мысленную работу. По всей видимости, тоже пытался связать ниточки.

– Но что же получается? – после долгой паузы нерешительно начала я, опасаясь, что Себастьян может поднять на смех мои выводы. – Откуда Агюст мог знать такие подробности? Только от человека с прерисской стороны, достаточно близкого к королю.

– Или хорошо знакомого с наследником, – поправил меня Себастьян. – А принц Винсент, как мы прекрасно помним, весьма слаб к воздействию алкоголя. Не сомневаюсь, что под бутылочку вина он способен выдать все секреты отца. Ну, Трикс? О ком ты сейчас подумала?

– О своем отце, – честно призналась я. – Он подходит под описание идеально. С одной стороны, мы вроде как решили, что Агюст был знаком с ним и раньше, поэтому хотел поговорить со мной. С другой – принц Винсент многим обязан моему отцу.

– Умничка! – похвалил меня Себастьян. – И о чем это говорит?

– Да ни о чем! – внезапно разозлилась я на его притворно-ласковый тон. – Не разговаривай со мной как с ребенком! Я и без того понимала, что Агюст был знаком с отцом. И что из этого?

– Действительно, – поддержал меня Кайл. – Нам это ничего не дает.

– Почему же? – демонстративно удивился Себастьян и зацокал языком, словно досадуя на нашу недогадливость. – Это же элементарно! То, что Агюст знал про напряженность отношений между Прерисией и Ольгестией, доказывает то, что он совсем недавно общался с отцом Трикс, поскольку эта проблема стала настолько острой лишь пару месяцев как. Да, эти страны никогда не упускали возможности насолить друг другу, но это обычная история во внешней политике. На словах – любовь и поддержка во всем, на деле – мелкие пакости и препоны. Итак, возьмем это за данность. Агюст совсем недавно был с визитом в Прерисии, поскольку отцу Трикс въезд в Итаррию заказан. И это на самом деле так – я уже проверил. Якобы ездил по семейным делам, проведать какую-то седьмую воду на киселе. Впрочем, он все равно мертв, так что меня это больше не волнует. Идем дальше. Визит принца Винсента в нашу страну продемонстрировал, что с недавних пор к наследнику в качестве наставника, а скорее – надзирателя был приставлен Даниэль. Также мы знаем, что сьер Хронг был частым партнером его высочества в азартных играх, а из этого в свою очередь вытекает то, что Агюст вполне мог увидеть Даниэля.

– Подумаешь, – пробурчала я, внутренне поражаясь, как все стройно и логично выглядит в изложении Себастьяна. – Неужели его убили из-за этого?

– А что, если Агюст случайно столкнулся и с неким человеком, который передавал сведения Даниэлю? – вкрадчиво прошептал Себастьян. – И этот человек, встретив его на балу, испугался, что тот может выдать его. Совершенно случайно. Воскликнет, к примеру: «Привет! Помнишь, как мы классно повеселились на вечеринке у Хронга?» А между тем именно этому человеку в Прерисии быть совершенно не надлежало.

– Ты намекаешь на Янора? – подозрительно поинтересовалась я.

Себастьян кивнул, и я слабо ахнула от осознания того, насколько глупой, должно быть, выглядела все это время. Отгадка ведь была на самой поверхности! Янор сопровождал меня на бал, но на сам прием, естественно, не попал, оставшись в комнатах для слуг. Ему ничего не стоило убить Агюста, поскольку за бывшим палачом никто не следил. И даже совсем не обязательно, что тот видел его в Прерисии. Скорее, наоборот, поскольку Агюст в таком случае вряд ли подпустил бы Янора близко. Бедолага придворный просто мог услышать то, что ему слышать не полагалось. Какой-нибудь отрывок разговора Даниэля. Ведь приказ убить вполне мог поступить от прерисского советника. Увидел знакомого человека, забеспокоился, что мог сболтнуть лишнего под воздействием алкоголя, вот и поспешил избавиться от проблемы. Даниэль затевал слишком серьезную игру, чтобы рисковать такими мелочами.

– Но если так, то почему Янор не воспользовался магией? – спросил Кайл, который выглядел таким же ошарашенным, как и я. – Это было бы намного проще.

– Вообще-то странно слышать подобный вопрос от тебя, – Себастьян сразу же развернулся к нему. Прищурился, уставившись донельзя нехорошим взглядом, и Кайл замолк, запылав ярко-алым огнем смущения. А Себастьян продолжил, медленно цедя каждое слово и явно получая удовольствие от втаптывания несчастного мага в грязь: – Как я вижу, качество университетского образования ныне оставляет желать лучше. И ты еще считался одним из самых успевающих студентов! Позор какой!

– Если честно, я никогда не любил теоретические дисциплины, – забормотал несчастный Кайл в тщетной попытке оправдаться. – Делал упор только на боевую магию…

– И зря! – отрезал Себастьян. – Истинный знаток своего дела должен быть хорош во всем: и в теории, и в практике. Поверь: даже посредственный в плане силы студент, обладающий при этом великолепным багажом знаний и умением строить заклинания, вполне может уделать отличного мага, берущего только величиной своего магического потенциала. Ясно?

– Ну я же не совсем неуч, – залепетал совершенно потерявшийся от этого напора Кайл. – Просто…

– Себастьян хочет сказать тебе, что каждый маг накладывает определенный отпечаток за сотворенное им заклинание, – решительно вмешалась в этот диалог Айя, устав, что ее возлюбленного унижают. Встала и отряхнула от меловой пыли ладони, видимо, закончив с созданием круга. – Это как личная подпись – данные чары создал я. И если бы Янор убил Агюста с помощью магии, то это сразу же стало бы понятно.

– Как я погляжу, ты продолжаешь много читать, – сказал Себастьян, и в его тоне почему-то скользнули нотки неудовольствия.

– Ты же запретил мне поступать в университет. – Айя обворожительно улыбнулась. – А неучем быть я не хочу. Вот и приходится заниматься самообразованием.

– Только не переусердствуй, – с оттенком угрозы посоветовал ей Себастьян.

Я поежилась. Опять между этими двумя почувствовалось такое напряжение, что мне стало не по себе. Интересно, они когда-нибудь вцепятся друг другу в горло? Или же все закончится страстным романом?

Себастьян аж закашлялся от моего мысленного предположения. Послал мне гневный взгляд и укоризненно пригрозил пальцем. Но ничего говорить не стал, вместо этого вновь вернувшись к первоначальной теме разговора.

– В общем-то Айя ответила на твой вопрос, – сказал он, обращаясь к Кайлу. – Но, как я понимаю, подготовка к ритуалу завершена. Уместнее будет обо всем остальном расспросить дух Агюста. Согласны?

Против этого никто не возражал. Я уныло вздохнула и отправилась к креслу, которое Кайл поспешил поставить в центр нарисованного круга призыва. Что же, придется вновь заняться нелюбимым делом.

– Знаки подчинения будете наносить? – угрюмо спросила я, присаживаясь на самый краешек. – И, как я понимаю, привяжете на всякий случай?

– Зачем? – Себастьян пожал плечами. – Я не думаю, что у Агюста есть причины сопротивляться разговору. Призраки обычно любят, когда за их смерть мстят. Так что он наверняка обрадуется, узнав, что мы охотимся за его убийцей.

– Позволь. – Айя прикоснулась к плечу Себастьяна, и тот послушно отошел в сторону, освобождая пространство для ведьмы. Девушка потянулась, словно довольная сонная кошка, посмотрела на меня и негромко сказала: – Трикс, я – не Седрик. Поэтому ритуал будет проходить немного не так, как ты привыкла. Но не волнуйся. Я не дам тебе упасть.

Естественно, после столь многообещающего заявления я заволновалась пуще прежнего. Умоляюще посмотрела на Себастьяна, но тот сам озадаченно хмурился, не совсем понимая, о чем идет речь.

А Айя тем временем скинула свитер на пол, оставшись в темной рубашке навыпуск. Закатала рукав и полоснула по левому запястью острым ножом, который вытащила из-за голенища сапога. Один лишь миг края пореза оставались чистыми, затем заполнились темной венозной кровью, которая лениво закапала на пол. И ведьма медленно отправилась вдоль границы круга, столь своеобразным образом отмечая свой путь и при этом что-то нашептывая себе под нос.

Как я ни старалась, так и не сумела разобрать ни единого слова. Айя говорила слишком тихо и быстро. На какое-то мгновение перед глазами потемнело, и неожиданно оказалось, что я уже гляжу на свое тело со стороны. Нет, не сверху, как было при ритуале с Седриком. Я не чувствовала себя невесомым облачком. Просто обнаружила себя стоящей чуть в стороне от остальных и увидела себя, обмякшую в кресле.

– Не пугайтесь, Беатрикс.

При звуках этого голоса я едва не закричала от ужаса. Янор? Здесь? Но почему Себастьян тогда так спокоен? Неужели он не ощущает присутствие врага рядом?

– Во-первых, я ему не враг. – В голосе Янора послышалась грустная усмешка. – Как, впрочем, и вам. А во-вторых, действительно не чувствует. Беатрикс, не бойтесь. Я не причиню вам вреда, поскольку мертв.

Только после этого столь неожиданного заявления я рискнула повернуться к незваному гостю. Янор стоял у самой двери, ведущей из гостиной в коридор. Такой же, как обычно – высокий, могучий, в свободной одежде. Вот только очертания его фигуры чуть мерцали, доказывая, что передо мной на самом деле призрак.

– Не желаете ли пройтись? – поинтересовался он, кивком указал на Себастьяна, который вдруг зарыскал глазами по комнате, словно что-то ему не понравилось. – Таланты нашего общего знакомого в плане магии весьма впечатляющи, и я боюсь, что он не даст нам нормально поговорить.

Понятное дело, я засомневалась. Если честно, никуда идти с Янором мне не хотелось. Мало ли. Вдруг он специально выманивает меня из комнаты, чтобы не дать вернуться в тело, когда ритуал закончится.

– Беатрикс, я сейчас в такой же бестелесной форме, как и вы. – Янор покачал головой. – Как я могу вам навредить? Впрочем, если желаете – я даю клятву, что ни действием, ни бездействием не причиню вам зла.

Я посмотрела на Себастьяна, словно надеясь услышать от него совет. Он, уже не скрывая своей обеспокоенности, шагами мерил комнату, будто силясь обнаружить невидимку, потревожившего его покой, и все ближе и ближе подходил к нам.

– Ладно, – наконец решилась я, и Янор с облегчением вздохнул. Протянул мне руку, и я вложила свою ладонь в его.

Спустя миг головокружения я обнаружила, что стою в прихожей незнакомого дома. Было видно, что он давно заброшен. На перилах лестницы, ведущей на второй этаж, пылились огромные полотна паутины, развешанные словно праздничные гирлянды. Тусклый дневной свет, доходящий сюда из следующей комнаты, отделенной от прихожей аркой, не мог скрыть и беспорядок. Около входной двери громоздились тюки и сумки, будто неведомые хозяева дома собирались в спешке бежать.

– Это мое жилище, – проговорил Янор, пристально наблюдая за выражением моего лица. – Нравится?

Я ничего не ответила, поскольку именно в этот момент заметила детские игрушки, разбросанные вокруг. Что это значит?

– Да, у меня был сын. – Лицо Янора исказила болезненная гримаса. – И жена. Какое-то время я являлся без преувеличения самым счастливым человеком на свете.

Я молчала, понимая, что сейчас не время для вопросов. Янор явно желал рассказать мне историю своей жизни. И я уже поняла, что в его прошлом случилась страшная трагедия.

– Я не буду перед вами оправдываться за свое предательство, Беатрикс. – Янор криво усмехнулся. – Знаете: забавно. Я так часто убивал в своей жизни. И не испытываю ни малейших сожалений по этому поводу. А вот это задание почему-то далось мне тяжелее всего. Вы можете мне не верить, но я на самом деле обрадовался, когда Себастьян вытащил вас из лап Даниэля. Правда, при этом я уже давным-давно был по другую сторону реальности. Но мне была приятна та мысль, что вы не составите мне компанию на суде богов.

– Одиннадцать дней, – прошептала я, силясь прикинуть, когда Янор умер. – Получается, вы погибли сразу после того, как я перенеслась в Прерисию?

– Да. – Янор кивнул. – Сделка оказалась выполненной. Я исполнил свою часть договора, Даниэль поспешил выполнить свою.

– То есть? – переспросила я и тут же ахнула, когда до меня дошел смысл странных слов бывшего палача. – Неужели вы пошли на все это лишь для того, чтобы Даниэль вас убил?

Янор промолчал, видимо, сочтя этот вопрос риторическим. Неспешно прошелся по прихожей, осторожно стараясь не наступить на игрушки.

– Помните, когда-то я вам сказал, что у меня особые отношения со смертью? – после долгой паузы спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Так и есть. Я не мог умереть, Беатрикс. По крайней мере – по собственной воле. Меня мог убить только сильный маг, желательно – сумеречный. Такой, как Себастьян. Ну, или Даниэль. Именно на этот крючок меня поймал Себастьян. Пообещал мне смерть, если я буду усердно ему служить. Правда, вот беда – при заключении сделки я забыл уточнить срок, по истечении которого мне дали бы полный расчет. Моей ошибкой, естественно, не преминул воспользоваться Себастьян. Долгие годы я выполнял при нем роль мальчика на побегушках, верного слуги, мечтая только о том дне, когда смогу воссоединиться с родными. Собственно, теперь вы понимаете, почему я согласился служить Даниэлю. К чести последнего, он свое обещание исполнил.

– Но почему? – негромко спросила я. – Почему вы так хотели умереть?

– А разве непонятно? – Янор печально усмехнулся. – Беатрикс, сейчас я счастлив. Я встретился с женой и сыном, которые погибли из-за моей ошибки. Простите, не буду говорить, какой именно. Даже призраки могут чувствовать боль и стыд. Это была моя вина. Надеюсь, годами страданий я ее полностью искупил. По крайней мере, Альтис решил, что я достоин воссоединиться с семьей.

Я опустила глаза. У меня не было причин сомневаться в искренности Янора. Более того, я даже не злилась на него из-за предательства. Наверное, это очень страшно – жить с ежечасным, ежесекундным пониманием, что ты натворил и кого лишился в результате этого.

– Я понимаю, что глупо просить у вас прощения, – продолжил Янор. – И все же хотел бы извиниться. Беатрикс, вы очень милая девушка. И я искренне надеюсь, что вы найдете свое счастье. Более того – уверен, что вы уже в шаге от него.

Я скептически хмыкнула. Ох, хотелось бы и мне в это поверить. Да, еще рано о чем-либо судить, поскольку с момента моего возвращения даже суток не минуло, но все же. Я не понимаю поведения Себастьяна. Он словно не рад моему решению остаться с ним.

– Все будет хорошо, – с непривычной теплотой в голосе заверил меня Янор, положил свою огромную лапищу мне на плечо и ободряюще потрепал. – Беатрикс, надеюсь, что следующая наша встреча произойдет через много-много лет, когда вы станете дряхлой седой старушкой и обзаведетесь выводком внуков и правнуков.

– У меня даже детей пока нет, – невесело улыбнулась я в ответ.

– О, поверьте: дети – эта такая внезапная вещь! – Янор негромко рассмеялся. – Вроде бы только что жил в свое удовольствие, как вдруг раз – и ты уже отец семейства. Но куда ужаснее, когда в один миг всего этого лишаешься…

При последней фразе в голосе Янора вновь скользнула боль, но он сразу же тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания.

– В общем, не переживайте, – проговорил он. – Интуиция мне подсказывает, что в вашей судьбе начинается белая полоса.

– Ваши бы слова да Артайне в уши, – все так же недоверчиво проворчала я, встрепенулась, заметив, как фигура бывшего палача вновь поддергивается знакомой мне рябью, и понимая, что беседовать нам осталось считаные мгновения, поспешила спросить: – А напоследок все-таки признайтесь мне: зачем вы убили Агюста?

– Ему самым обидным образом не повезло. – Янор виновато усмехнулся. – Даниэль увидел, как он отправился за вами, когда вы решили посетить дамскую комнату, и заволновался. Испугался, что тот мог сболтнуть что-нибудь лишнее. Поэтому приказал мне устранить эту проблему. А на самом деле Агюст хотел передать вам несколько пожеланий от вашего отца. Полагаю, вы в курсе, что именно вам желала сообщить семья.

– О да, – пробормотала я, вспомнив унизительное предложение, переданное Себастьяну от моего отца при непосредственном участии наследного принца Прерисии.

– Вам пора возвращаться, – мягко проговорил Янор. – Беатрикс, от чистого сердца, – удачи вам. Думаю, она вам понадобится, если вы действительно решили связать свою жизнь с Себастьяном. Он тяжелый человек, но любит вас.

– Что-то незаметно. – Я не удержалась от жалобного вздоха, в сотый, наверное, раз за сегодняшний день задавшись вопросом – правильно ли поступила, решив вернуться.

– Я понимаю ваши чувства и опасения, но ведь ему тоже нелегко, – произнес Янор. – Очень не просто после пережитого когда-то предательства вновь осмелиться открыть свое сердце другому человеку.

Я не успела ничего сказать бывшему палачу. В следующее мгновение он исчез. Лишь легкий теплый ветерок напоследок взъерошил мои волосы, словно призрак поцеловал меня в затылок.

А спустя еще миг и очертания прихожей задрожали в зыбкой дымке переноса. Я закрыла глаза, приготовившись открыть их уже в своем теле…

Я сидела в сиреневой спальне и печально смотрела в окно, за которым вновь мела метель. Плавающий под потолком магический шар был отрегулирован так, чтобы давать минимум света, поэтому в углах комнаты лежали глубокие чернильные тени. Шесть часов вечера. По меркам зимы – поздняя ночь. Но в полумраке мне почему-то всегда особенно хорошо думалось. И потом, именно вечер – наилучшее время для гадания. Артайна не любит отвечать, когда вокруг светло и шумно. Она предпочитает тишину и полутень, которая бывает так обманчива.

На кровати веером лежали карты. Я гадала на себя уже в третий раз, вновь и вновь получая один и тот же расклад. Весы – одинокая свеча – разбитая чашка – и волк, воющий на полную луну. Сомнения, слабый проблеск надежды, разрыв отношений и одиночество. По всему выходило, что сегодня Артайна почтила меня своим вниманием и ответила на мой вопрос. Вот только мне эта правда совершенно не понравилась.

Когда я очнулась после ритуала, то услышала ту же историю, которую мне рассказал Янор. По-моему, Себастьян искренне расстроился от известия о том, что нет никакого смысла искать виновника смерти Агюста. Айя и Кайл, довольные, что расследование так легко и быстро завершилось, распрощались и покинули нас. Я надеялась, что хотя бы после их отъезда Себастьян поговорит со мной, расскажет, как он представляет наше будущее. Если, конечно, я в его планах вообще присутствую. А то, быть может, он потерял ко мне всяческий интерес, убедившись, что я полностью признала свое поражение в нашем необъявленном противостоянии. Однако и в этом меня ожидало разочарование. Едва только за влюбленной парочкой закрылась дверь, засобирался и Себастьян. Обронил напоследок, что в городе у него остались незаконченные дела, и выскочил из дома так поспешно, словно опасался, что я могу погнаться за ним.

Естественно, все это не прибавило мне оптимизма. Вот я и решилась посредством карт попытаться заглянуть в свое будущее. Увы, как я уже говорила, результат меня не порадовал.

«Ты не нужна Себастьяну, – мрачно шепнул внутренний голос. – Точнее, нужна, но лишь как сумеречный маг. Еще он наверняка не откажется от необременительной и недолгой любовной связи. Но никаких обязательств! А ты на такое вряд ли согласишься. Или в своем желании найти мужа ты уже дошла до такой глубины отчаяния? Тогда вперед! Встреть Себастьяна в его спальне. Родители-то уж точно тебя не осудят, напротив, порадуются за предприимчивую дочку».

Я зло ударила кулаком по покрывалу, разметав колоду по кровати. Устало потерла лоб. Что же делать? Мне уже достаточно лет, чтобы перестать верить в сказки. Поэтому я прекрасно понимала, что чуда не произойдет и на этот раз. Но все равно где-то в глубине моего глупого романтического сердца жила слабая надежда, что Себастьян оценит мое возвращение.

«И что ты от него ожидала? – с сарказмом вопросил глас рассудка. – Что он падет перед тобой на колени и предложит тебе стать его женой? Ох, бедная наивная Трикс. Твое увлечение любовными романами не прошло даром».

Я встала и заметалась по узкой комнате, в которой почти не было свободного пространства из-за огромной кровати. Неожиданно я почувствовала, что стены душат меня. Чем дольше я находилась под крышей дома Себастьяна, тем больше росла моя неуверенность. Я ненавидела себя за то, что не уехала сразу же, за то, что, как послушная собачка, жаждала внимания хозяина и едва ли не молила вслух – ну пожалуйста, посмотри на меня, приласкай и ободри.

Последняя мысль оказалась настолько болезненной для моего самолюбия, что я чуть слышно застонала сквозь плотно стиснутые зубы. И внезапно я поняла, что умру, если останусь здесь еще хотя бы на час. И уж тем более не выдержу, если вновь встречусь с Себастьяном, увижу его отсутствующий взгляд и услышу голос, в котором угадываются виноватые нотки. Обидно осознавать, что твое присутствие тяготит, но на дверь тебе не показывают из-за правил приличия.

Это стало окончательным аккордом. Хочу домой. В мой маленький уютный гадальный салон, в котором каждая мелочь куплена мною и на собственные деньги.

Наверное, стоило бы попросить Артемию вызвать мне извозчика с помощью стационарного кристалла связи. Но я не желала придумывать отговорки на вопросы, которые наверняка последуют если не со стороны Артемии, то со стороны Доры уж точно. Я слышала взрывы смеха, доносящиеся откуда-то снизу. Наверняка две женщины, удивительно сдружившиеся всего за несколько дней, сейчас сидят на кухне и чаевничают, наслаждаясь домашними пирогами. Пусть сидят дальше. Дора наверняка не отпустит меня одну, начнет собираться, что обычно происходит у нее очень долго. А значит, наверняка провозится до возвращения Себастьяна, и мне придется объясняться уже с ним. Не хочу! Лучше тихонько выскользнуть из дома. Да, жилище Себастьяна стоит в отдалении от шумных улиц Арильи. Но идти до города не так уж и далеко – всего пару миль. По такой метели около часа ходу. Как-нибудь доберусь. Тем более пойду налегке. Вещи пришлет или сам Себастьян, или же привезет Дора.

Решив так, я вышла в темный коридор. Крадучись, спустилась в прихожую, стараясь, чтобы не скрипнула ни единой ступеньки. Там замерла, напряженно прислушиваясь.

Опять послышался смех. Как я и предполагала, он доносился не из гостиной, а дальше по коридору. Ага, стало быть, Дора и Артемия заняли для своих посиделок кухню. Надеюсь, никому из них не придет в голову выглянуть, пока я буду одеваться.

Мне повезло. Мои тихие сборы не привлекли чужого внимания. Всего через пару минут я стояла на крыльце и полной грудью вдыхала морозный свежий воздух.

Я понимала, что в полной темноте мне будет нелегко добраться до города, поэтому передо мной плясал магический шар, позаимствованный из прихожей. Не думаю, что Себастьян заметит его пропажу. Да и потом, я не собираюсь его присваивать – верну при случае.

Решив так, я сбежала по ступенькам и пошла в сторону ворот. Благо, что те еще не были заперты на ночь в ожидании возвращения хозяина.

Пока мой план казался мне вполне выполнимым. В теплой шубке и сапогах я вряд ли замерзну. У шара запаса энергии с лихвой хватит для того, чтобы освещать мне дорогу до Арильи. И потом, прогулки по свежему воздуху полезны для здоровья.

Окончательно успокоившись, я неспешно побрела в сторону города. Правда, после ворот мое передвижение к заветной цели заметно замедлилось, поскольку тут снег убирали на порядок хуже, чем в пределах ограды. Но я не унывала. Ничего страшного, прорвемся!

По моим ощущениям я одолела никак не меньше половины пути, когда издалека неожиданно послышалось усталое лошадиное ржание.

«Себастьян возвращается! – мелькнула в голове заполошная мысль. – Что делать?»

Я резко остановилась, силясь придумать выход. Себастьян наверняка увидит меня на пустынной дороге и захочет спросить, что я тут забыла. Да еще этот магический шар светит так ярко, что не заметить его просто нельзя!

Я приглушенно выругалась и торопливо прищелкнула пальцами, погасив шар. Вокруг меня воцарилась тьма, наполненная танцем множества снежинок. Лошадиное ржание раздалось вновь, теперь ближе, и я торопливо бросилась в лес, надеясь спрятаться среди деревьев.

Снег задорно похрустывал под подошвами моих сапог, когда я отчаянно искала хоть какой-нибудь куст или кучу валежника, чтобы укрыться. Наконец, не найдя ничего лучше, я просто легла ничком, рассчитывая, что сугробы прикроют меня.

Наверное, это была далеко не лучшая идея. После долгой ходьбы, которая разгорячила меня, я вдруг ощутила, как мерзлые щупальца мороза пробираются через шубку, жадно оглаживая влажную от волнения кожу.

«Как бы не заболеть после таких приключений», – подумала я и на некоторое время даже перестала дышать, заметив, как из-за поворота показалась карета на полозьях, запряженная тройкой лошадей. Она промчалась мимо меня, не снижая скорости, промелькнув стремительным силуэтом между деревьев, и я с невольным облегчением вздохнула. Но мне надо торопиться. Вдруг Себастьян отправится на поиски, когда заметит мое отсутствие? Наверное, глупо было сбегать вот так – не оставив даже записки.

«Ему не привыкать, – насмешливо шепнул внутренний голос. – Как будто ты в первый раз так поступаешь».

Я тряхнула головой, не позволяя себе погрузиться в глубины сомнений в верности своего поступка, и с трудом поднялась. Побрела к дороге, которая лишь угадывалась впереди. Интересно, а куда делся магический шар? Надо было поймать его, когда я бросилась бежать. Я сумею зажечь его только при непосредственном контакте, на расстоянии не получится – мои магические силы не настолько велики. Но попробуй найди его во тьме.

– Все демоны Альтиса! – прошипела я, осознав, что лишилась единственного источника света. Однако попыталась приободрить себя мыслью, что мои дела не настолько уж плохи. Не так и темно сейчас. Нет, свет был бы не лишним, конечно, но кое-что я могу различить. Хотя бы общие очертания предметов. А значит – не заблужусь. Просто буду держаться дороги и идти в прежнем направлении. По моим представлениям я уже совсем скоро должна была достичь городских улиц.

Решив так, я вновь упрямо пошла к заветной цели. Между тем ветер ощутимо усилился. Когда я только вышла из дома, снег падал почти прямо, красиво переливаясь под светом магического шара. Сейчас он бил мне в лицо, не давая глядеть вперед. Приходилось идти, едва ли не зажмурившись, лишь изредка осмеливаясь поднять голову и осмотреться.

Неожиданно я провалилась в сугроб по пояс. Охнула и забарахталась, пытаясь выбраться на твердую поверхность. Но лес словно издевался надо мной. Только что я шла по достаточно утоптанной дороге, но вдруг она куда-то исчезла.

Ощущая приближение паники, я забилась с удвоенной силой, с каждым шагом уходя все глубже и глубже в снег. Самое противное было то, что он безжалостно забивался под подол платья, и от этого теплые чулки сразу же намокли.

– Так, это никуда не годится, – прошипела я себе под нос и остановилась. Завертела головой, силясь понять, где именно я нахожусь.

Как никогда мне сейчас не хватало хоть какого-нибудь источника света. Эх, поневоле пожалеешь, что мне не дано создавать огненные заклинания одним щелчком пальцев!

Вокруг, докуда хватало глаз, расстилалась снежная мгла. Я внезапно с испугом осознала, что понятия не имею, откуда пришла и куда мне надлежит держать путь. Вроде бы только что я видела перед собой дорогу. Но сейчас вдруг оказалась посередине зимнего леса.

– Так, ничего страшного, – пробормотала я, силясь успокоить себя. – Ведь всегда можно вернуться по собственным следам назад. Верно?

После чего обернулась и с трудом пошла обратно, стараясь не выходить за пределы протоптанной дорожки.

Однако вскоре меня и тут ожидало разочарование. Неожиданно я обнаружила, что передо мной расстилается чистая простыня снега без малейшего признака того, что по ней кто-то прошел. Я растерянно обернулась и увидела за собой такое же отсутствие следов. Словно неведомая сила каким-то чудом перенесла меня сюда по воздуху. Но я-то знала, что это совершенно невозможно!

– Что это? – Я жалобно скуксилась, осознав, что окончательно заблудилась. – Как такое может быть?

Естественно, ответом мне послужила зловещая тишина. Правда, на какой-то миг мне показалось, будто я уловила отзвук злорадного хихиканья.

– Не понимаю. – Я говорила вслух, прекрасно осознавая, как это странно, должно быть, выглядит со стороны. Но звучание голоса успокаивало, дарило ложную иллюзию, будто рядом со мной есть еще хоть одна живая душа. – Что за шутки?

«Должно быть, тебе не повезло повстречаться с лешим, – глубокомысленно заметил внутренний голос. – Говорят, лесные духи на редкость зловредны. Никогда не упустят возможности навредить по мелочи».

Я принялась затравленно озираться по сторонам, силясь разглядеть между деревьями этого самого лешего. Да, до сего дня я не верила в существование подобной нечисти, но с другой стороны – совсем недавно я была абсолютно убеждена, что всех перекидышей уничтожили в стародавние времена. Кто знает, сколько еще непознанного остается в мире.

Однако, как и следовало ожидать, меня постигла очередная неудача. Если я действительно заблудилась из-за лешего, то тот решил не показываться мне на глаза. И теперь я не имела ни малейшего представления, что же делать дальше.

– Мама! – Я тихонечко всхлипнула, осознав, что имею все шансы самым глупым образом замерзнуть всего в миле от города. Сморщилась и тоненько провыла от отчаяния: – Мамочка!

Как и следовало ожидать, мне никто не ответил. Лишь в завывании ветра почудился уже знакомый мне ехидный смешок.

Я засунула озябшие ладони в широкие рукава шубки. Если честно, от холода я почти не чувствовала пальцев ног, давным-давно замерзших в сапогах. Влажный от налипшего снега подол платья неприятно лип к ногам, вытягивая последние капли тепла.

«Наверное, так я и умру, – страдая от невыносимой жалости к себе, подумала я. – В самом расцвете сил, так и не познав мужской любви и не родив детей».

На последней мысли я не выдержала и расплакалась. Горькие слезы катились градом по лицу, а я отчаянно шмыгала носом, уже представляя, как будет страдать Дора от известия о моей смерти. А родители? Да, отец пару раз поступил со мной некрасиво, но он любит меня. Просто воспитан в старых традициях, когда дочь обязана была подчиниться воле семьи и выйти замуж не по любви, а по выгоде.

«Иди, дура! – рассерженно фыркнул внутренний голос. – Можешь продолжать плакать по дороге и жаловаться на жестокую судьбу. Только не стой на месте, а то точно замерзнешь! Иди куда хочешь, кому говорят!»

И я послушалась велению разума. Побрела вперед, не имея ни малейшего представления, приближаюсь ли к дороге или удаляюсь от нее. Перед глазами все расплывалось от слез.

Правда, достаточно скоро я пожалела о своем неосмотрительном решении. После очередного шага целый пласт снега вдруг поехал вперед, увлекая меня за собой. И с приглушенным вскриком я рухнула с обрыва. Благо, что он оказался невысоким, а падение смягчил сугроб. Но едва я встала на ноги и прошла немного вперед, выйдя на пространство, где снег был не так глубок, как услышала подозрительный треск под ногами.

«Речка! – мелькнула в голове испуганная мысль. – Я упала с берега! И сейчас лед разойдется подо мной!»

И тотчас же с громким плеском ушла в воду.

На самом деле тут было неглубоко – мне по пояс. Но этого вполне хватило, чтобы я растеряла остатки самообладания, которого и без того у меня почти не оставалось. На какой-то краткий жуткий миг мне почудилось, что сейчас черная вода сомкнется над моей головой и я больше никогда не увижу солнечного света.

– Себастьян! – отчаянный крик сам сорвался с моих губ. Я бешеным лосем рвалась к суше, ломая хрупкий лед, но постоянно оскальзываясь и вновь оказываясь в воде. – О небо, Себастьян! Спаси меня!

И в следующий мой заход на штурм берега передо мной неожиданно распахнул объятия радужный провал в пространстве.

Знакомое состояние невесомости и головокружения продлилось всего миг, через который я кулем вывалилась на пол в спальне Себастьяна. Закашлялась, судорожно и жадно хватая открытым ртом воздух и не обращая внимания, как с меня ручьем льет вода, безнадежно портя дорогой ковер.

– Трикс! – Себастьян рывком поднялся с кровати, на которой читал какую-то книгу. – О боги! Откуда ты в таком виде?

– Как! Ты не заметил моего отсутствия?! – Я до глубины души возмутилась таким вопиющим равнодушием. Если честно, я представляла, как Себастьян мечется по опустевшему дому в тщетных попытках отыскать меня, как собирается отправиться за мной в лес… А оказалось, что все это время он валялся в кровати, наслаждаясь теплом и уютом! Боги, да я ведь действительно могла замерзнуть насмерть, так и не дождавшись помощи!

– А должен был? – осторожно осведомился Себастьян. – В твоей комнате было темно, я подумал, что ты легла спать, устав после ритуала. Получается, ты вновь сбежала от меня?

Я предпочла промолчать. Меня запоздало начала бить нервная дрожь, усиленная переохлаждением. Я подползла ближе к камину и простерла к огню ладони, силясь согреться.

– Ладно, об этом потом, – моментально переменил тему Себастьян. Подскочил ко мне, рывком поднял на ноги и без спроса принялся снимать с меня отяжелевшую от воды одежду, приговаривая при этом: – Раздевайся, Трикс! Я надеюсь, ты не из леса в таком виде?

– Оттуда, – просипела я, подчиняясь власти его сильных умелых рук, которые вертели меня, словно куклу. – Понимаешь, когда я заметила твою карету на дороге, то растерялась. Погасила магический шар и попыталась спрятаться в сугробе. А потом потерялась. Заблудилась на пустом месте. И в речку упала…

На последнем слове мой голос постыдно дрогнул, и я опять скуксилась. По коже пробежали холодные мурашки озноба. Я словно опять очутилась в ледяном пристанище Альтиса, куда по легендам попадают грешники, вынужденные вечными страданиями искупать свои ошибки.

– А дальше? – поторопил меня Себастьян. Присел передо мной на корточки и принялся стаскивать размокшие, потерявшие всяческую форму замшевые сапоги. – Как ты спаслась?

– Не знаю, – честно призналась я, тяжело вздохнула и чуть слышно сказала: – Я думала, это ты меня спас. Я так отчаянно пыталась выбраться на берег, что начала кричать твое имя…

Себастьян замер, уставившись на меня снизу вверх. Затем как-то очень поспешно опустил глаза и продолжил сражаться с моей обувью.

Наконец с этим было покончено, и Себастьян встал. С самым решительным видом потянулся к шнуровке моего платья, и я торопливо отпрянула в сторону.

– Не надо, я сама! – заявила я, на мгновение ужаснувшись тому, что он примется раздевать меня и дальше.

– Как хочешь, – на удивление легко согласился Себастьян. – Иди в ванную, Трикс. Артемия нагрела для меня воды, но я с радостью уступлю очередь тебе.

Естественно, я не стала отказываться и сразу же засеменила в нужном направлении, оставляя на светлом ковре следы от мокрых чулок. Себастьян что-то недовольно пробурчал мне вслед, видимо, только сейчас оценив масштабы бедствия, произведенного моим появлением, но я уже не слушала, торопливо скрывшись за дверью ванной.

Вдоволь наплескавшись и отогревшись, я выскользнула в свою комнату, в первый, наверное, раз за свое время пребывания в гостях у Себастьяна обрадовавшись тому факту, что наши спальни оказались смежными. Там за неимением лучшего натянула на себя ночную рубаху, некогда подаренную Дорой, и нырнула под теплое пушистое одеяло. В моей душе боролись слишком противоречивые чувства. С одной стороны, я была счастлива, что спаслась из ледяного плена. С другой – досадовала на себя за необдуманное решение, которое в результате привело к таким последствиям. Теперь наверняка придется давать объяснения Себастьяну по поводу моего странного бегства и последующего возвращения. Представляю, что он обо мне подумает!

Я перевернулась на живот и уткнулась лбом в подушку, жестоко страдая от стыда из-за своего глупого поведения. Затем покорно замерла в ожидании, что вот-вот заявится Себастьян и начнет разбирательство.

Медленно текли минуты тишины и бездействия, но ничего не происходило. Это начало меня уже злить. Я заворочалась, прислушиваясь к тому, что происходит в соседней комнате. Может быть, Себастьян слишком занят, чтобы поговорить со мною? Да нет, вроде бы он ничего особенного не делал. Книжка, которую он читал, явно относилась к числу развлекательной литературы. Никаких деловых бумаг я не увидела. Неужели зачитался до такой степени, что забыл о моем впечатляющем появлении?

Я опять замерла, оборотившись в одно большое ухо. Дом жил своей жизнью, которой не было никакого дела до меня. Вокруг царила тишина, изредка нарушаемая скрипом половиц и шорохом плавающих под потолком магических шаров, потушенных по случаю позднего часа.

– Да что он себе позволяет! – раздраженно прошипела я и села, откинув одеяло в сторону. – Если я вдруг стала ему совершенно безразличной – то пусть бы так и сказал! Зачем томить меня неизвестностью?

Понятное дело, на мое законное возмущение никто не ответил. Я словно воочию представила, как Себастьян сейчас на миг оторвался от очередной страницы, снисходительно ухмыльнулся в ответ на мой гнев и вновь вернулся к чтению.

– Негодяй! – бушевала я вполголоса. – Ну кто так поступает? Неужели нельзя сразу же расставить все точки над «е», так сказать? Мол, прости, Трикс, но я к тебе охладел, понял, что проблем от тебя слишком много, поэтому давай расстанемся друзьями. И я бы все обязательно поняла и не стала бы устраивать скандал. А так… Унизительное какое-то положение!

Беда заключалась лишь в том, что мои горестные рассуждения некому было выслушать. И я продолжила распаляться, выплескивая в темноту свои эмоции:

– И потом, я едва не погибла! Мог хотя бы мне горячего вина предложить! Нет, сидит в своей комнате и, поди, хихикает над тем, какой я была мокрой, грязной и перепуганной. Мерзавец!

И опять тишина была мне ответом. Этого я уже не сумела вытерпеть. Я прекрасно понимала, что Себастьян слышит все мои претензии, но по каким-то причинам не желает на них реагировать.

– Ах, так?! – Я воинственно сжала кулаки. – Ну сейчас ты у меня получишь! И еще главой Тайной канцелярии называешься! Сейчас я расскажу, что о тебе думаю!

Вскочила на пол и отправилась на разборки, в порыве благородной ярости даже забыв накинуть на себя халат. Впрочем, в сорочке, надетой на ночь, мне было нечего стыдиться. Дора умела выбирать вещи, которые должны были в самом зародыше гасить возможные чувства у противоположного пола.

– Ты! – возопила я, распахнув дверь, ведущую из ванной в комнату Себастьяна. – Ты!..

И изумленно замолчала, поскольку обстановка спальни за время моего недолгого отсутствия кардинальным образом изменилась. Теперь здесь царил мягкий приглушенный свет множества свечей. На полу танцевали оранжевые блики горящего камина, около которого оказались разложены подушки. И сейчас на них полулежал-полусидел Себастьян, качая в ладони бокал вина.

– Ну наконец-то! – с ленивой улыбкой приветствовал он меня. – Я уж боялся, что ты проглотишь и эту сцену, отложив выяснение отношений до утра.

– Что все это значит? – осторожно поинтересовалась я, нерешительно переминаясь на пороге и не смея сделать и шага вперед. Кстати, каким-то образом с пушистого ковра исчезли и грязные отпечатки моих ступней. Однако быстр Себастьян, ничего не скажешь! И убраться успел, и вино приготовил. Вопрос только – для чего так старался?

– А как ты думаешь? – вопросом на вопрос ответил Себастьян и смочил губы вином, внимательно наблюдая за мной. Затем поставил бокал на пол, потянулся и промурлыкал: – Трикс, скажи, какие эмоции ты ощутила за сегодняшний день? Сдается, возвращение получилось не настолько радужным, как хотелось, не правда ли?

Я нахмурилась. Забавно. С того момента, как я покинула Прерисию, прошло не так уж много времени – чуть больше суток. Правда, большую часть этого периода Себастьян отсыпался после поединка с Даниэлем. А у меня такое чувство, будто я уже вечность схожу с ума от неизвестности и неопределенности своей судьбы.

– А теперь представь, что ощущал я, когда обнаружил твое отсутствие, – холодно продолжил Себастьян, разглядывая меня с нехорошим интересом. – Знаешь, я даже не ожидал, что мне будет настолько больно. Это оказалось намного хуже самой жесткой пытки.

– Так это месть? – Я удивленно вздернула брови. – Ты так пытался меня наказать, изводя своим показным равнодушием?

– Не только, – мягко проговорил Себастьян. – Хотя, не скрою, в некотором смысле мне было приятно ощущать твою растерянность. Но, поверь, твои чувства – лишь слабая тень того, что пришлось перенести мне.

– Да ты с ума сошел! – Я всплеснула руками, перебив его. – Себастьян, я из-за тебя чуть не погибла! Ведь я в самом деле могла утонуть в том дурацком ручье или замерзнуть насмерть в лесу!

Себастьян смотрел на меня, улыбаясь, и неожиданно меня осенило.

– Ты все время был рядом, так? – прошипела я, не в силах поверить такой подлости. – Ты наблюдал, как я плачу от страха, а сам в это время издевательски хихикал? Это твой смех я слышала в лесу?

– Нет, я не смеялся над тобой. – Себастьян примирительно поднял руки, видимо, осознав, что в противном случае я кинусь на него с кулаками. – Тебе на самом деле не повезло столкнуться с лешим. Злобный старикашка, если честно. Надо будет им заняться в ближайшее время.

– Не уходи от темы! – препротивно взвизгнула я. – Себастьян, какого демона ты не помог мне сразу?!

– Да откуда мне было знать, что ты затеяла? – спокойно и даже с неким сочувствием парировал тот, но в его светлых глазах слишком отчетливо горел огонек ехидства. – Мало ли какие причуды у человека могут быть. Когда я заметил тебя в лесу, то подумал, что ты решила прогуляться. Это очень полезно – дышать свежим воздухом.

– Ага, и ты, стало быть, не понял, что я заблудилась? – ядовито осведомилась я, каждый миг рискуя сорваться на крик.

– Трикс, я занимался своими делами, а не следил за тобой безостановочно. – Себастьян пожал плечами. – Понял, что происходит неладное, лишь когда ты завопила во все горло. Собственно, после этого я и вытащил тебя.

Я несколько раз глубоко вздохнула, силясь успокоиться. Себастьян был в своем репертуаре. Я прекрасно понимала, что на самом деле все происходило не так. Он наверняка решил проучить меня таким образом, показать, до чего доводит излишняя самоуверенность. Не удивлюсь, если окажется, что еще и лешего подговорил меня запутать.

– Как ты могла так дурно обо мне подумать?! – патетично воскликнул Себастьян, без малейшего зазрения совести прочитав мои мысли. – Неужели ты думаешь, что я способен на столь ужасный поступок?

Я действительно так думала, но, понятное дело, не стала это озвучивать вслух. Иначе, боюсь, все-таки не устояла бы от искушения разбить о голову негодяя бутылку с вином.

– Да, кстати о вине, – очнулся Себастьян и поднял бокал, взглянул на меня сквозь рубиновую жидкость. – Не желаешь присоединиться?

– Чего ты добиваешься? – хмуро спросила я. – Я уже осознала, что поступила дурно, когда сбежала. Но не стоит забывать того обстоятельства, что тогда я спасала свою жизнь и беспокоилась, что если выйду за связь – убийца вычислит меня. – Себастьян выразительно изогнул бровь, всем своим видом выражая недоверие, и я неохотно исправилась: – Точнее, были, конечно, и более веские причины моего поступка. Однако сделанного не воротишь. Хочешь, чтобы я перед тобой извинилась?

– Мне достаточно, что ты признала свою вину, – отказался Себастьян и похлопал по ковру рядом с собой. – Ну же, Трикс, присядь. У меня шея затекла на тебя смотреть снизу вверх.

– Значит, все это время ты меня наказывал, – задумчиво протянула я, в очередной раз проигнорировав его приглашение. – А я-то голову ломала… Впрочем, не суть.

Я в последний миг удержалась от следующего вопроса, который так и рвался у меня с языка. Честно говоря, я даже не особо злилась на Себастьяна за это показательное выступление, поскольку куда больше меня терзало то, что нас ждет в ближайшем будущем. Как будут развиваться наши отношения и будут ли развиваться вообще? Но произнести вслух я это была не готова. Ведь тогда получится, что я навязываюсь. Нет, нет и нет! Стыд и позор, если я скажу это, глядя ему в глаза!

– Трикс, сядь, пожалуйста, – уже тверже повторил Себастьян. – Мне надо с тобой серьезно поговорить.

Я мысленно взвыла от ужаса. Ну вот, началось! Наверное, я действительно слишком многого ожидала от своего возвращения. Но тогда, в Прерисии, на берегу лесного озера, все казалось таким радужным и легким. Я поняла, что люблю не Седрика, а Себастьяна. И я была почему-то абсолютно уверена, что он ответит взаимностью на мои чувства. А теперь я с горечью осознала, что придумала себе красивую сказку, которая вот-вот разрушится.

– Сегодня я был так холоден с тобой не только потому, что желал проучить, – вздохнув, проговорил Себастьян, смирившись с моим стойким нежеланием присоединиться к нему на ковре. – Я думал, Трикс. Очень серьезно думал, что мне теперь делать.

– Пожалуй, я пойду, – пискнула я, пятясь. Уткнулась спиной в дверь и слепо зашарила в поисках ручки. Скорей бы убежать, скрыться, лишь бы не выслушивать жестокую отповедь! Ведь Себастьян сейчас наверняка скажет какую-нибудь гадость, после которой я не захочу жить. Мол, максимум, который я готов предложить тебе, Трикс, – это участь моей любовницы. Скрасишь мне пару-тройку ночей, а потом я потеряю к тебе интерес.

Я почувствовала, как глаза защипало от зарождающихся слез. Шмыгнула носом, безуспешно пытаясь взять себя в руки. Не стоит устраивать сцен! В конце концов, я предполагала нечто похожее, поэтому и решилась на столь смехотворный и глупый побег.

– И почему женщины все любят так усложнять? – в этот момент риторически вопросил Себастьян, оборвав тем самым рой моих всполошенных мыслей, и укоризненно покачал головой, с мягкой улыбкой глядя на меня. – Трикс, как у тебя получается беспокоиться сразу обо всем на свете? Я бы, наверное, точно повредился рассудком, если бы выстраивал в голове настолько сложные конструкции. «А что он подумает, а как мне отреагировать, а что скажут окружающие». Жуть!

Я промолчала, продолжая ощупывать дверь за спиной. Да куда делась эта проклятая ручка?! Испарилась, что ли?

– Ну ладно, пусть все будет традиционно, – как-то совсем загадочно произнес Себастьян, видимо, осознав, что я в данный момент совершенно не способна оценить его остроты. Затем одним глотком осушил бокал, аккуратно поставил его и встал.

Я бы с удовольствием попятилась еще дальше, но отступать было некуда. Поэтому я просто вжалась в дверь, затравленной мышью наблюдая за тем, как ко мне неторопливо приближается Себастьян.

Он остановился, не доходя до меня всего ничего. С прежней невозмутимостью улыбнулся было, но неожиданно я уловила в его глазах непонятный страх. Впрочем, эта тень так быстро промелькнула, что я была не уверена – не почудилось ли мне.

– Трикс, – очень хрипло произнес Себастьян, волнуясь. Я удивилась еще сильнее, но постаралась не подавать вида. Что же такого важного он желает мне сообщить? А Себастьян тем временем откашлялся и продолжил уже увереннее: – Как я уже сказал, весь сегодняшний день я провел в раздумьях. Поэтому, наверное, и казался таким отстраненным. В общем… – И замялся, будто слова вдруг встали поперек его горла.

Я начала беспокоиться. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Точно ведь хочет какую-нибудь неприятность сообщить. Например, о том, что его величество Альберт вздумал меня еще и из второго сословия выгнать. Так, на всякий случай.

– Какая же ты глупая! – фыркнул Себастьян, которого мои мысли явно сбивали с толку. – Все не о том думаешь. Вот…

И опустился подле меня на одно колено, протянув перед собой бархатную коробочку, которую с мастерством уличного иллюзиониста незаметно вытащил из кармана.

– Что это? – с подозрением поинтересовалась я, не торопясь брать неожиданное подношение.

– Кольцо, – честно ответил Себастьян и замолчал, словно сказав все, что мне надо было знать.

– Какое кольцо? – продолжила я расспросы, искренне не понимая смысла происходящей сцены.

– Помолвочное, – совсем тихо признался Себастьян и состроил несчастную физиономию незаслуженно обиженного ребенка. – Я именно за ним в город ездил.

– И? – протянула я, желая услышать хоть какие-нибудь объяснения.

– Слушай, Трикс, ну как можно быть настолько недогадливой! – шутливо возмутился Себастьян, хотя в его тоне явственно угадывалась нервозность. Он сделал паузу, после чего выпалил на одном дыхании: – Неужели непонятно? Я делаю тебе предложение. Будешь моей женой?

И крышка у коробочки с тихим щелчком открылась, явив моим глазам великолепное золотое кольцо с крупным бриллиантом.

Сказать, что я опешила от такого предложения, – значит, не сказать ничего. Неполную минуту я молча смотрела на кольцо, ожидая, что в любую секунду наваждение развеется. Затем столько же пялилась на Себастьяна, который терпеливо ожидал моего решения, продолжая стоять на одном колене.

– Ты, должно быть, шутишь? – наконец сипло осведомилась я, поскольку голос, как и обычно в подобных ситуациях, предательски отказался мне служить. И пугливо замерла, ожидая, что Себастьян сейчас рассмеется и как-нибудь сострит по поводу выражения моего лица.

– А что, разве похоже, что я шучу? – внезапно рассердился он, встал и с болезненным вздохом потер колено, на котором все это время простоял. – Никогда бы не подумал, что делать предложение настолько физически утомительно! В отличие от тебя Ангелина хотя бы отказала мне сразу, а не издевалась.

– Я не издеваюсь, – чуть слышно прошептала я. – Просто не понимаю… Зачем тебе это?

– А зачем люди женятся? – Себастьян захлопнул коробочку и раздраженно кинул ее на стол, посмотрел на меня в упор. – Ну? Я всегда считал, что вступают в брак, когда любят друг друга и хотят прожить вместе долгие годы, чтобы нарожать кучу детишек и умереть в один день. Разве не так?

– Ты меня любишь? – спросила я, изумленно захлопав ресницами.

– О небо, ты точно издеваешься надо мной! – Себастьян чуть не зарычал. Видимо, мой наивный вопрос едва не стал последней каплей в чаше его терпения. Затем несколько раз сжал и разжал кулаки и наконец с усилием выдавил из себя. – Да, Трикс, я тебя люблю. Потому что никакому другому человеку я бы не позволил так с собой обращаться. И вообще, я всегда считал, что поступки говорят намного больше, чем слова. Можно наобещать звезд с неба, но при первой же трудности сбежать. Я считал, что мое поведение однозначно показывает чувства к тебе. Иначе зачем мне было просить Альтиса о новой услуге? И зачем мне было убивать этого глупца Даниэля, если живым он был мне куда выгоднее? Присмиревший после поражения, он бы наверняка поумерил свой гонор и пошел на некоторые уступки. Неужели всего этого недостаточно?

– И тебя не смущает, что мой отец – беглый преступник, а сама я была с позором лишена дворянства? – робко поинтересовалась я.

– Вообще-то, если ты вдруг успела забыть, я и сам не принадлежу к первому сословию. – Себастьян криво ухмыльнулся. – Что же насчет твоей развеселой семейки… Да, это проблема. Особенно с учетом того милого предложения, который твой отец передал через принца Винсента. Но у меня есть одна задумка, как заставить твоих слишком активных родственников присмиреть. И потом, даже наша свадьба не откроет им въезд в Итаррию. Согласись, в этом есть и несомненные плюсы. Если честно, я категорически не хотел бы, чтобы моя супруга выслушивала советы от своих родителей по поводу устройства семейного быта. Обычно это ни к чему хорошему не приводит.

После столь эмоциональной тирады Себастьян отвернулся от меня и уставился в огонь, гордо скрестив на груди руки и обиженно поджав губы. В комнате повисла пауза, нарушаемая лишь треском поленьев и тиканьем настенных часов.

Я подошла к столу и взяла в руки бархатную коробочку. Открыла ее и залюбовалась танцем огненных бликов, заблудившихся в глубине безупречного бриллианта. Краем глаза заметила, как Себастьян чуть повернул голову, видимо, искоса наблюдая за моими действиями.

– Ты ведь мог добиться меня и без свадьбы, – негромко сказала я, констатируя факт, очевидный для нас обоих.

– Мог, – согласился Себастьян и печально хмыкнул. – Говоря откровенно, я вообще не планировал больше связывать себя брачными обязательствами. Слишком это хлопотное и суетное дело, чреватое всевозможными проблемами. Но у тебя была мечта. И я понял, что не хочу лишать тебя этой мечты.

Я опустила голову, осознав, что еще немного – и разрыдаюсь от умиления. А Себастьян тем временем подошел ко мне, мягко отобрал злополучную коробочку и опять спросил:

– Трикс, так ты согласна стать моей женой? Только прости – второй раз на колено не опущусь. А то знаю я тебя, еще ведь час заставишь мучиться.

Я фыркнула от сдерживаемого с трудом смеха. Затем посмотрела на него и твердо ответила, отбросив все свои сомнения:

– Да. Я согласна.

После чего потянулась к нему, рассчитывая на поцелуй. Однако Себастьян неожиданно отстранился и задумчиво произнес, ни к кому, в сущности, не обращаясь и будто разговаривая сам с собой:

– Кстати, Трикс, а ты в курсе, что я собираюсь исполнить твою мечту в точности до мелочей?

– То есть? – недоуменно спросила я, не понимая, на что он намекает.

Себастьян снисходительно улыбнулся, нагнулся ко мне и томно прошептал, обжигая горячим дыханием мою шею:

– Ну, первая брачная ночь у нас будет именно первой брачной.

Я несколько напряглась после этого заявления. Нахмурилась, пытаясь прикинуть, сколько времени займет подготовка.

– Не менее полугода, – любезно объявил Себастьян, по обыкновению ответив на мои мысли.

– Так долго? – ужаснулась я столь огромному сроку.

Себастьян в ответ лишь состроил огорченную физиономию, словно говоря – мне и самому это не нравится, но придется потерпеть.

– А нельзя как-нибудь ускорить этот процесс? – нерешительно осведомилась я и тут же замолчала, смутившись чуть ли не до слез. Н-да, прозвучало все так, будто мне уж совсем невтерпеж в полной мере испытать на себе мужские ласки.

– Ты что, Трикс! – строго одернул меня Себастьян. – Это самый минимум и при самом лучшем стечении обстоятельств! А в реальности, полагаю, срок растянется до года. Ведь в церемонии наверняка захочет принять участие его величество Альберт. Как-никак, мы с ним давно знакомы и, мягко выражаясь, дружим. Ну, если такое определение уместно для тесного общения короля и его, так сказать, ближайшего помощника и советника. Так что придется набраться терпения.

Я разочарованно вздохнула, пытаясь примириться с этой новостью.

– Да и вообще, – продолжал стращать меня Себастьян. – Подумай: так будет лучше для тебя. Ты же знаешь, что частенько я веду себя совершенно неподобающим образом. Как ты там меня любишь называть? Гад, мерзавец и негодяй, если не сказать чего похлеще. Если все произойдет до свадьбы, то где гарантии, что она вообще состоится? Подспудно ты будешь бояться, что я обману тебя и, получив желаемое, начну придираться к всяческим мелочам, лишь бы расторгнуть помолвку. Впрочем, обычно для этого даже особой причины не надо. А так ты будешь уверена, что все пройдет наилучшим образом.

Доля здравого смысла в словах Себастьяна, безусловно, присутствовала. Но все равно было как-то обидно – оказаться отвергнутой собственным женихом.

– Никогда бы не подумала, что услышу подобное от тебя, – медленно протянула я и неожиданно даже для себя вдруг ляпнула: – А может быть, все-таки…

Закончить фразу я не успела. Меня оборвал громкий хохот Себастьяна. Он, запрокинув голову, искренне и от души рассмеялся, видимо, изрядно повеселенный моей растерянностью и неловким предложением. Я насупилась, осознав, что он меня разыграл.

– Прости, Трикс, – поспешил извиниться Себастьян, заметив, что я надулась, как сыч. – Но я не мог упустить такую возможность поквитаться за все эти месяцы. Согласись – это было забавно.

– Для кого как, – буркнула я и попыталась отстраниться.

Себастьян, все еще улыбаясь, притянул меня ближе, с легкостью поборов мое сопротивление.

– А ведь я говорил тебе, что когда-нибудь ты сделаешь первый шаг, – с раздражающим апломбом заявил он. – Ну что, мышка моя, признаешь поражение?

– Вот еще! – шутливо возмутилась я и забарахталась в его руках, силясь вырваться. А сама при этом подумала: «Я признала его уже давно. Когда поняла, что никакая свобода не заменит мне тебя».

Себастьян прочитал мои мысли. Это было понятно по тому, как потеплели его обычно холодные глаза. А в следующее мгновение он подхватил меня на руки и понес к кровати.

– А вот теперь ты точно от меня никуда не убежишь, – проговорил он, сгрузив меня на нее.

Впрочем, я и не собиралась больше этого делать.