Карл II родился в 1630 году. На трон король вступил в зрелом тридцатилетнем возрасте, не избежав при своем воцарении интриг, смут и войн, свойственных тому времени, когда военные походы и свержение одних монархов в пользу других были делом обыкновенным, а мужчины играли не в компьютерные войны, а в самые что ни на есть настоящие.

Портрет Нелли Гвин. П. Лели

Карла II в народе не зря прозвали Веселым – количество его любовниц не поддавалось исчислению, и только признанных внебрачных детей при дворе было четырнадцать. Эти дети были потомками титулованных дам, и им достались герцогские и графские титулы, замки и земли, но доподлинно известно, что у Веселого короля были и другие дети, которым перепало от судьбы, да и от казны, не так много. В частности, Карл II оставил свой след и в судьбе актрисы Нелли Гвин – в виде двух потомков королевской крови, которые, однако, кроме любви матери и оставшегося после нее наследства не получили от своего венценосного отца никаких титулов и привилегий.

Нелли Гвин была солнечно рыжеволоса, весела и не думала о том, что судьба вознесет ее столь высоко, когда в детстве разносила горячительные напитки в публичном доме. Она стала актрисой в шекспировском театре, что в то время было неслыханным новшеством. До эпохи Карла Веселого все женские роли в театре исполнялись юношами, а женщина, вышедшая на сцену, была чем-то невиданным, вроде синей лошади или зеленой розы…

Нелли быстро смекнула, что быть любовницей аристократа куда выгоднее, чем подвизаться на подмостках театра, пусть и королевского. Первым ее приметил лорд Дорсет, и Нелли охотно пошла к нему в содержанки. Дальнейший прыжок – в королевскую опочивальню – занял куда меньше времени, чем путь от должности официантки до подмостков знаменитого театра «Глобус». Король, дав лорду Дорсету отступного в виде выгодного места посла, переманил мисс Гвин к себе, положив ей немалый ежегодный оклад – 500 фунтов стерлингов. За эти деньги тогда можно было купить небольшое поместье, но Нелли так очаровала ветреного монарха, что за четыре года ее жалованье при дворе выросло до 6000 фунтов!

Вопреки тому, что придворные предрекали новой монаршей пассии такой же быстрый закат, каким было ее возвышение, веселая и остроумная Нелли смогла прочно удержаться в сердце Карла II. Фаворитку короля любил и народ: в отличие от чопорных придворных дам, Нелли была не прочь перекинуться словом с простым людом. Однажды, когда актриса выехала на прогулку по Лондону в роскошной карете, до нее принадлежавшей прежней любовнице Карла II, француженке Луизе де Керуаль, герцогине Портсмутской, толпа едва не забросала карету камнями. Лондонские обыватели думали, что в ней находится ненавистная шпионка Людовика XIV, и осыпали карету ругательствами и проклятиями. Однако из окошка, прикрытого занавеской, вдруг высунулось озорное личико Нелли: «Люди добрые, – закричала она, – я вовсе не католическая герцогиня! Я честная протестантская шлюха!»

При Нелли актерское сословие, ремесло которого всегда было тяжелым и считалось занятием настолько нечистым, что актеров даже запрещалось хоронить в церковной ограде, получило немалые послабления и привилегии. Актеры шекспировского театра, в котором подвизалась Нелли, стали считаться придворными, состоящими на службе у короля, то есть, попросту говоря, госслужащими. Однако когда дело дошло до обложения их доходов налогами, законопроект был отвергнут, и снова не без участия мисс Гвин. Актеры, как сказала она, служат для развлечения самого короля – какие тут могут быть налоги?

Король, славившийся непомерной любвеобильностью, менявший фавориток как перчатки и тут же забывавший о предыдущей, едва на горизонте всходила звезда новой любовницы, до самой смерти не предавал забвению только одну женщину – Нелли Гвин. Уже не будучи любовниками, они оставались добрыми друзьями – а что еще нужно для того, чтобы достойно встретить старость?

Судьба детей Нелли Гвин от Карла II неизвестна, но после смерти монарха в пятидесятипятилетнем возрасте трон короля, не имевшего (ирония судьбы!) детей от законного брака, перешел к его брату, правившему под именем Якова II. И утечет еще много воды, и пройдет не один век, пока короли смогут выбирать себе в жены тех, кто по праву будет делить с ними трон, независимо ни от происхождения, ни от рода занятий…