Книга: Проспекты советской Москвы. История реконструкции главных улиц города. 1935–1990
Назад: Строить быстро!
Дальше: Институты Академии Наук

Дуги и арки Калужской заставы

Старая часть проспекта (бывшая Большая Калужская улица) завершается площадью Гагарина, ранее именовавшейся Калужской заставой. Это, несомненно, самый эффектный элемент всей магистрали.

Исключительный интерес представляет планировка площади – на ней идущая от центра магистраль как бы разветвляется тремя лучами. Средний, главный, – продолжение проспекта, направо уходит улица Косыгина (бывшее Воробьевское шоссе), налево – проспект 60-летия Октября.

Согласно проекту, разработанному ленинградскими архитекторами Е. А. Левинсоном и И. И. Фоминым и утвержденному в 1940 году, площадь застраивалась по полукружию двумя восьмиэтажными жилыми домами. Полукружие разрывалось выходом на площадь Калужской улицы, и это место акцентировалось двумя одиннадцатиэтажными башнями, образующими симметричную композицию.

 

Проект застройки северной стороны площади Калужской заставы. Архитекторы Е. А. Левинсон и И. И. Фомин. Вариант. 1940 г.

 

Строительство дома № 30 по Ленинскому проспекту. Архитекторы Е. А. Левинсон и И. И. Фомин. 1949 г.

 

Дом с правой, четной стороны улицы взялась проектировать та же пара ленинградских зодчих. Казалось бы, разумно поручить им и здание с противоположной стороны – просто из соображений симметрии, но нет! В силу каких-то причин оно досталось москвичу Е. А. Аркину. Возможно, произошло это из-за ведомственности – заказчиком первого дома выступал НКВД, второго – ВЦСПС. Еще более осложняло ситуацию то, что на крайней части левой (аркинской) дуги с 1939 года строился жилой дом завода имени Орджоникидзе. Это здание, которое своей длинной стороной выходило на полосу отвода Окружной железной дороги, проектировал третий авторский коллектив – П. С. Скулачев, С. М. Умнов, Н. А. Скулачева из 5-й проектной мастерской Моссовета. Строительство началось еще до утверждения планировки площади, в результате впоследствии пришлось увязывать отделку дома с общим ансамблевым решением. Из-за этого работы остановились, когда стены были выложены до четвертого этажа, а вторая очередь в глубине квартала даже не была начата. Строительство возобновилось лишь в 1946 году уже для нового заказчика – завода «Красный пролетарий».

В довершение всех проблем через площадь должно было выйти проектируемое Парковое транспортное кольцо. В общем, зодчим предстояло решить сложную задачу, однако результат их работы в целом оказался лучше, чем этого можно было ожидать при подобных обстоятельствах.

Обе башни, спроектированные разными архитекторами, получили сходные силуэты и, хотя заметно отличаются в деталях отделки, при беглом взгляде выглядят симметричными. Аркин соединил свой дом с домом завода имени Орджоникидзе вставкой, низ которой занимают две внушительные арки. Предполагалось, что именно через них и выйдет на площадь проектируемое Парковое кольцо. Такое решение, вполне уместное для тихих переулков улицы Горького, в данном случае вряд ли можно признать удачным: несмотря на свою значительную ширину, арки явно не смогли бы пропустить транспортной поток важной магистрали, а жизнь обитателей расположенных над ними квартир превратилась бы в сущий ад из-за постоянного шума и вибрации.

 

Проект застройки северной стороны площади Калужской заставы. Архитекторы Е. А. Левинсон и И. И. Фомин. 1940 г.

 

Широкий размах полукружия, застроенного монументальными корпусами, хорошо раскрывает въезд на старую, реконструированную часть Ленинского проспекта. Вертикальные доминанты – башни – эффектно выглядят с дальней перспективы, образуя ясный ориентир.

Удачное решение площади стало наглядным свидетельством того, что советские архитекторы, кажется, научились работать в тесном контакте друг с другом.

Бурно растущее жилищное хозяйство Большой Калужской улицы потребовало соответствующего развития систем жизнеобеспечения – подведения к новым домам инженерных коммуникаций. Наиболее крупной работой в этой области стала прокладка Юго-Западного коллектора канализации. Его трасса проходила от Центрального парка культуры и отдыха через Донскую улицу к Даниловскому кладбищу, Нагатинскому шоссе и далее к Коломенскому. Диаметр коллектора изменялся от 2,3 до 3,3 метра. Ведущаяся закрытым способом проходка, которой руководили инженеры Скорняков, Галант и Сухий, была сравнима по сложности со строительством метрополитена. Начатые в 1939 году работы прервала война, и недостроенный коллектор несколько лет выполнял несвойственные ему функции бомбоубежища для окрестного населения. Но уже в 1944 году строительство возобновилось.

В 1937 году произошло еще одно важное событие – трамвайные пути с Большой Калужской были переложены на соседнюю Донскую, а в следующем году по улице пролегла линия троллейбуса – одна из первых в городе. Маршрут № 4 проходил от Киевского вокзала по Бережковской набережной, только что приведенному в приличный вид Воробьевскому шоссе, Большой Калужской улице и завершался на Октябрьской площади.

Назад: Строить быстро!
Дальше: Институты Академии Наук

ноп7щ
рропао
Институты Академии Наук Застройка площади Калужской заставы затронула сначала лишь ее севе
Институты Академии Наук Застройка площади Калужской заставы затронула сначала лишь ее северную часть, южная же сторона оставалась пустынной. Здесь кончался город и начинались пригороды. Правда, уже в 1930-х годах южнее площади стали возникать отдельные капитальные сооружения. Первым началось формирование комплекса Коммунистического университета или Коммунистического высшего учебного заведения (Комвуза). Место комплекса Комвуза было выбрано у развилки Калужского и Воробьевского шоссе. Работа над проектом началась в 1930 году. Согласно замыслу автора – А. В. Власова – комплекс включал в себя главный учебный корпус, клуб, общежитие, стадион. Центральная, высотная часть главного корпуса должна была занять место у самой развилки и замыкать собой перспективу Калужской улицы. Строительство началось с наиболее скромного элемента комплекса – общежития студентов. Проектировавшееся в духе конструктивизма, оно включало шесть корпусов, поставленных зигзагом как бы из трех латинских букв V. Такой план объяснялся желанием избежать скуки бесконечно длинных коридоров. Странная идея автора заставила чередовать их высотность: первый, третий и пятый имели по пять этажей, второй, четвертый и шестой были трехэтажными и напоминали скорее связки, чем полноценные строения. Оформление всех корпусов исключительно скромно. У пятиэтажных корпусов вдоль четвертого этажа тянулась лента балконов, у трехэтажных не было и этого. Перестройка во взглядах советских зодчих в середине 1930-х годов заставила архитектора заняться повышением декоративности и выразительности своего творения. Изменить основные объемно-плановые решения не представлялось возможным: здание уже строилось, и архитектор решил применить для его отделки чисто декоративную формальную схему. Оставив без изменений основные корпуса, он сосредоточился на выступающих углах зигзага, обращенных к Ленинскому проспекту, превратив их в подобия самостоятельных башнеподобных строений. «Башни» акцентированы обильной декоративной конструкцией, состоящей из монументально пятигранного углового пилона и бокового пилона на стыке с плоским фасадом основного корпуса. Над ними взлетает вверх козырек кровли, нижняя плоскость которой покрыта декоративными кессонами. Все пространство между пилонами заполнено системой держащихся на тонких колоннах балконов, весьма схожих с аналогичными конструкциями дома № 40 по проспекту Мира (работы архитектора И. И. Соболева). Стена за балконами декорирована живописными вставками, исполненными в технике сграфитто. Всю эту бутафорию Власов (так же как и Соболев) позаимствовал из древнеримского зодчества. Балдахины на колонках (четвертый этаж) взяты из архитектурных фонов древнеримской (помпейской) живописи, арочные лоджии (пятый этаж) над высокими башнями без окон заимствованы из искусства XIV века, изображение усиленного перспективного сокращения в живописных кессонах венчающего карниза-козырька по мере удаления от его края повторяет приемы монументальной живописи и архитектуры итальянского барокко. На фоне предельно лаконичных фасадов основных корпусов угловые «башни» производят исключительно яркое впечатление, усиливаемое контрастом между легчайшими, почти невесомыми ярусами балконов и тяжестью зажимающих их глухих боковых пилонов. Изменение точки зрения при приближении к зданию усиливает ракурсы, в которых воспринимаются все формы этой изысканной декорации. В 1950-х годах трехэтажные корпуса надстроили до пяти этажей, отчего все сооружение только выиграло. Здание ВЦСПС. Архитектор А. В. Власов. 1940 г. Какую-либо логику в сооружении отыскать трудно, и эта нелогичность, странность делает его одним из наиболее интересных памятников московской архитектуры 1930-х годов. К сожалению, расположенное в глубине квартала, оно практически не видно с проспекта и потому постепенно забывается москвичами. Главное же здание комплекса проектировалось очень долго. Всего Власов выполнил восемь вариантов, большая часть которых имела в центре ступенчатую башню. Но строительство так и не началось, а последовавшая в 1938 году ликвидация Комвуза привела к передаче уже готового здания общежития Всесоюзному центральному совету профессиональных союзов. На левой стороне будущего проспекта в 1930-х годах предполагалось выстроить обширный комплекс академических институтов. Для создания академического городка была создана архитектурно-проектная мастерская «Академпроект», которую возглавил А. В. Щусев. Разрабатывались грандиозные планы академического строительства вдоль Калужского шоссе. К сожалению, далеко не все воплотилось в жизнь, а тому, что все же было выстроено, далеко до великолепных щусевских эскизов. Институт генетики. Архитектор А. В. Щусев. 1936–1939 гг. Первым научным учреждением комплекса, сооруженным в 1936–1939 годах, стало здание Института генетики (ныне Ленинский проспект, 55), позже переданное Институту удобрений (ныне НИИ по удобрениям и инсектофунгицидам имени Я. В. Самойлова). Институт генетики. Фрагмент фасада Его спроектировал сам академик. Трехэтажный корпус с двумя невысокими башнями по сторонам оформлен в ренессансном духе, но выглядит вполне современно. На его стенах высечены изречения классиков марксизма-ленинизма о сущности научного познания. С левой стороны (орфография и пунктуация сохраняются): «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его. Маркс» и «Диалектика является для современного естествознания самой правильной формой мышления, ибо она одна представляет аналог, и значит метод объяснения для происходящих в природе процессов развития, для всеобщих связей природы, для переходов от одной области исследования к другой. Энгельс». С правой стороны: «Условие познания всех процессов мира в их самодвижении, в их спонтанейном развитии, в их живой жизни, есть познание их, как единство противоположностей. Ленин» и «Наука потому и называется наукой что она не признает фетишей, не боится поднять руку на отживающее старое и чутко прислушивается к голосу опыта, практики. Сталин». Последняя надпись особенно интересна. В 30-50-х годах XX века ряд московских сооружений украсился цитатами из работ И. В. Сталина. Однако после 1956 года многие тексты были уничтожены, там же, где они остались, исчезла подпись – Сталин. А надпись на здании Института генетики сохранилась в неприкосновенности. В 1941–1951 годах в том же квартале было выстроено второе такое же здание, правда, несколько упрощенное по сравнению с оригиналом (Ленинский проспект, 51), занятое сегодня Институтом точной механики и вычислительной техники имени С. А. Лебедева. Оба здания образуют фланги симметричной композиции, центром которой является Физический институт имени П. И. Лебедева, слегка отодвинутый в глубь участка. Центральный вход обозначен высоким портиком с крупномасштабными колоннами коринфского ордера. Еще два четырехколонных портика на боковых крыльях повернуты внутрь двора. Здание института спроектировано А. В. Щусевым и Н. М. Морозовым в 1946–1947 годах. Тогда же в «Академпроекте» проектировались и другие академические институты на Калужском шоссе. Щусев, как правило, возлагал работу над ними на своих соавторов А. В. Снигарева, Н. М. Морозова и Б. М. Тарелина. Все выстроенные по этим проектам здания имеют трехосную композицию – центральный и два боковых портика. По такой схеме в 1950–1951 годах выстроены Институт органической химии (Ленинский проспект, 47) и Институт металлургии и материаловедения имени А. А. Байкова (Ленинский проспект, 49). Проект Института металлургии и материаловедения. Архитекторы А. В. Щусев и А. В. Снигарев Центр и одного и другого здания акцентируют внушительные портики – шестиколонный у Института органической химии и с восемью поставленными попарно коринфскими колоннами у Института металлургии. В обоих случаях авторами проектов были Щусев и Снигарев. Здания институтов стали центрами кварталов, на которые расчленялась территория, прилегающая к левой стороне будущего проспекта. Каждый квартал получил свою индивидуальную характеристику на основе строго классической симметричной планировки. На противоположной стороне Калужского шоссе, несколько в глубине от красной линии будущей магистрали, в это же время сооружаются корпуса Института химической физики по проекту архитекторов С. Н. Гринёва, П. И. Доморацкого, A. M. Горбачева под общим руководством И. В. Жолтовского.