Глава 5. «Чапай»

Предстоял выезд на передовую, и старший лейтенант Новиков озаботился проверкой личного оружия. Автоматический пистолет Стечкина был разобран и тщательно вычищен. Теперь настала очередь заняться пистолетом-пулеметом «Кедр». Оружие это было не менее эффективным, чем АПС, а по огневой мощи даже превосходило знаменитый автоматический пистолет.

Старший лейтенант Новиков аккуратно разобрал и разложил детали пистолета-пулемета на чистом куске камуфлированной ткани. Почистил и смазал оружие. Разборка-сборка занимала немного времени, сам пистолет-пулемет был сработан максимально просто и надежно. Ударно-спусковой механизм был выполнен единым модулем, да и вообще деталей было совсем немного: затвор, возвратный механизм, предохранитель-переводчик огня и крышка ствольной коробки. Сам ствол крепился жестко к ствольной коробке.

Оттянув затвор на левой стороне, Константин Новиков проверил отсутствие патрона в патроннике. Потом выполнил холостой спуск, вставил двадцатизарядный магазин и щелкнул предохранителем.

Штатно пистолет-пулемет «Кедр» комплектуется глушителем звука выстрела и лазерным целеуказателем. Но Костя предпочел установить маленький, но мощный тактический фонарь.

Повозившись, он зацепил ремень пистолета-пулемета за заднюю антабку и надел его через плечо. В таком положении «Кедр» не стеснял движений и всегда был готов к бою.

Единственное, что не нравилось старшему лейтенанту Новикову, – это длинные прямые магазины на тридцать патронов. Они хоть и помещались в стандартные карманы «разгрузки», рассчитанные на «рожки» к автомату Калашникова, но постоянно норовили оттуда выпасть. А сматывать их по два, как делали с теми же магазинами к «калашу», было неудобно. За эти самые прямые магазины Костя обозвал свое оружие «Шмайссером». Но шутки – шутками, а надо было как-то выкручиваться. Сердобольная Ирочка перешила Косте карманы разгрузочной системы, и теперь стало более удобно. К тому же старший лейтенант приспособил на правое бедро патронташ из кордуры защитного цвета еще на три прямых подсумка. Стало совсем хорошо.

Остальные офицеры и медперсонал занимались тем же – проверяли личное оружие и подгоняли снаряжение.

Русский медбат разместился неподалеку от Центральной городской больницы Славянска имени Ленина. Городок были небольшим, укрытым зеленью – это облегчило маскировку палаток, медицинских модулей и бронированных грузовиков «Тайфун-У».

Славянск, несмотря на артобстрелы и атаки украинской армии и боевиков «Правого сектора», имел мужество жить почти обычной жизнью. Даже автобусы и троллейбусы ходили по своим маршрутам. Работали магазины, правда, не все. Прохожих на улицах немного, но ведут люди себя совершенно спокойно. Раньше, до эвакуации, и вовсе гуляли с детьми.

Городской совет Славянска, бывшее управление Службы безопасности Украины, городская милиция превращены в настоящие крепости. Баррикады из бетонных блоков и арок, мешков с песком и автомобильных покрышек, перевитых колючей проволокой, окружали властные здания и перегораживали близлежащие улицы. Сейчас почти каждый дом был превращен в крепость, каждый квартал стал укрепрайоном.

Приготовив «Кедр» к бою, Константин Новиков проверил, удобно ли размещено снаряжение в карманах и подсумках разгрузочной системы бронежилета. Пора было идти на задание.

За окном ощутимо бабахнуло, но старший лейтенант медицинской службы только чертыхнулся вполголоса. Русский медперсонал и местные жители уже привыкли к ежедневным артобстрелам. Для Славянска это было уже вполне рядовое событие. После того как над горой Карачун сбили «Ми-8» с «обер-палачом» – генерал-майором Нацгвардии Украины Сергеем Кульчицким, украинские военные стали садить из тяжелых 120-миллиметровых минометов почем зря.

Начались тотальные артобстрелы с понедельника, 26 мая 2014 года, когда во время обстрела микрорайона Артема в Славянске боевиками нацгвардии Украины от взрыва мины погибла женщина. Она проходила мимо храма Державной иконы Божией Матери. Мина упала всего в десяти метрах от храма. К счастью, в самой церкви в это время людей не было. Осколками мины были разбиты окна и повреждена одна сторона фасада храма, разрушена церковная ограда.

Также взрывом минометной мины была повреждена многоэтажка в двухстах метрах от храма, погибли два мирных жителя – мужчина и женщина. Об этом сообщил настоятель храма Державной иконы Божией Матери отец Тихон Фоменко.

Такой же зверской тактики придерживались и гитлеровцы во время блокады Ленинграда, они специально стреляли по храмам города, поскольку туда шли, ища спасения, сотни людей, из тех, кто еще мог ходить.

Украинские «горе-вояки» постоянно обстреливали и микрорайон Артема. Видимо, для них было символично уничтожить жилой массив, носящий имя председателя независимой Донецко-Криворожской Республики. Это самый густонаселенный жилой массив Славянска с населением около 40 000 человек.

А храм Державной иконы Божией Матери – центр духовной жизни микрорайона. Его построили всего три года назад жители, своими силами, что называется – «всем миром».

«Просим всех братьев и сестер святых молитв за город и сохранение жизни его жителей!»

Но на защиту славянцев поднялось Святое воинство Христово. В современной войне воины сменили мечи на автоматы Калашникова, но сама сущность духовного и физического борения не изменилась.

Старший лейтенант Новиков, хотя и был крещен, но в бога не верил. Восприятие жизни у него было слишком уж профессионально-медицинским. Но, видя каждодневный подвиг простых людей, он проникался к ним все большим уважением.

Сейчас нужно было срочно выдвигаться на северо-западную окраину города. Судя по всему, под прикрытием артналета украинской армии началась очередная перегруппировка боевиков «Правого сектора».

– Помните, ребята и девчата, бронежилет – это ваша жизнь! – напутствовал медиков Юрий Гаврилович Авраимов.

– Гаврилыч, а на тебя нужен специальный бронежилет: из шкуры с Musculus gluteus maximus дракона! Стопроцентная защита! – не выдержал Федор Асмолов.

– Умерь свой скептицизм, Федя, чтобы не пришлось зашивать твою большую ягодичную мышцу!

– Погода плохая: небо пасмурное и дождь срывается… – заметил Костя Новиков.

– Прекрасная погода! – не согласился один из ополченцев. – Значит, украинских вертолетов не будет. Файні українські гелікоптери проти вітру не літають! – Замечательные украинские геликоптеры против ветра не летают!

– Я скоро сам стану стопроцентным хохлом! – заметил Александр Максименко.

– Лучше быть хохлом в России, чем «русским сепаратистом» на Украине, – философски заметил Константин Новиков.

– Это точно, Змей, зришь прямо в корень!

– Ладно, хорош разговорчики гонять. По машинам.

Два бронированных джипа «Тигр» мобильного медотряда. Стрелки-санитары достали из специальных креплений пулеметы «Печенег» и поставили на турельных установках верхних люков. Впереди ревел двигателем бронетранспортер: в последнее время у защитников Новороссии появилось много бронетехники и современного вооружения. Откуда? «Добрые люди» помогли, точнее – «вежливые люди»!

Константин Новиков дернул за локоть стрелка – Артема-Одессита. Тот глянул на старшего лейтенанта.

– Тебе чего, командир?

– Отдохни пока, а я проветрюсь, – старший лейтенант застегнул ремешок каски и натянул широкие тактические очки.

Константин Новиков передернул затвор пулемета и упер приклад в плечо. Военврач осматривал окрестности через прорезь прицела. Что ж – таковы превратности войны… Сзади стрелка прикрывала бронированная крышка люка.

Дорога была порядком разбита воронками, на обочине несколько раз попадались остовы разбитых машин. На подъезде к очередному перекрестку из «зеленки» внезапно ударили трассеры. Стрелявших не смутили даже красные кресты на бортах боевых джипов СПМ-2 «Тигр». Пули защелкали по усиленной броне.

Константин Новиков рывком развернул пулемет и ударил длинными очередями. «Печенег» яростно плевался огнем и раскаленным свинцом, пули буквально выкосили место засады. Со второго «Тигра» тоже ударил пулемет, затыкая глотки осмелившимся стрелять по красному кресту раскаленным свинцом.

– «Водила», жми! Не втягиваемся – проскочим!

Взревев ярославскими турбодизелями, два русских боевых джипа рванулись вперед, выбрасывая фонтаны жидкой грязи из-под колес.

Старший лейтенант Новиков спустился от турели и хлопнул по плечу Артема-Одессита. Тот молча полез к пулемету.

– Я Змей, прием! Атакован на перекрестке неизвестной группой террористов – по красным крестам из пулеметов лупили, суки! Открыли ответный огонь, перекресток проскочили, не втягиваясь, – Новиков доложил о происшествии по рации и нажал клавишу топологической привязки.

Спутниковая система навигации ГЛОНАСС/NAVSTAR определила текущие координаты мобильного медицинского отряда и передала их в штаб. Можно не сомневаться, что в самое кратчайшее время этот район будет оцеплен славянским спецназом и «зачищен» от террористов. Нелюдей, стреляющих по красному кресту, в плен брать вряд ли будут…

– Вроде бы как приехали, – два бронированных джипа, скрипнув широкими рубчатыми колесами по мокрому гравию, притормозили у очередной баррикады.

К ним подошли трое с автоматами, закутанные в плащ-накидки. Мелькнул острый режущий свет фонарика.

– Русские? Мы вас ждали…

– Старший лейтенант медслужбы Новиков. Прибыли в расположение согласно приказу, – Костя вышел из броневика под мелкий сеющий дождик. Козырнул проверяющим.

– Машины отгоните во двор вот этого дома. Жильцов мы отсюда отселили – от греха подальше, – три кирпичные пятиэтажки образовывали букву «П», таким образом, это место было относительно защищено от обстрела и с неплохими путями отхода. – А сами, товарищ старший лейтенант, проходите к Чапаю, командиру нашего укрепрайона.

– Почему – Чапай?

– Сами увидите. У него штаб вон в том подвале – по ходу сообщения, направо.

– Понял.

Извилистый ход сообщения привел к еще одной кирпичной пятиэтажке. У входа в подъезд под козырьком дежурил часовой.

– Стоять! Кто такой!

Старший лейтенант Новиков назвался.

– Проходите, по ступенькам вниз.

Над низким потолком был выведенный белыми буквами на красной ткани транспарант: «При входе – разряди оружие!» Константин отстегнул магазин висящего на плече «Кедра».

Штаб располагался в просторном сухом подвале. По всему его протяжению шли трубы теплотрассы и водоснабжения. Помещение было перегорожено на две половины. В более просторном отделении отдыхали на матрасах бойцы. Автоматы с отомкнутыми магазинами стояли в пирамиде.

Дальняя половина и была, собственно, штабом.

Здесь властвовал высокий мужчина средних лет в легком «бронике» поверх отглаженного камуфляжа. На бедре, рядом с массивной деревянной кобурой-прикладом «Стечкина», – старый, еще советских времен, офицерский планшет. Каска с камуфлированным матерчатым чехлом зацеплена ремешком за лямку бронежилета. Поблескивали сдвинутые на лоб очки. Несмотря на седину, тронувшую короткий ежик волос и усы, наверное, и давшие звучное прозвище, держался командир прямо. На погонах поблескивали четыре звездочки. Видно, что воинское звание Чапай получил еще в Советской армии.

– Здравия желаю, товарищ капитан!

– Здравия желаю, лейтенант, – кивнул местный командир. – Ординарец, чаю.

– Есть!

– Вот видите, обзавелся ординарцем, теперь помыкаю им. Да присаживайтесь, старший лейтенант. Я-то вообще писатель-фантаст. Но пришлось вспомнить офицерскую юность.

– А о чем пишете?

– Хочется писать о космосе и глобальных проблемах человечества. А получается – о войне и о политике, в особенности – применительно к Украине. Ладно, вернемся к делам более насущным. Где думаете оборудовать медпункт?

– В вашем подвале.

– Разумно. От меня что требуется?

– Выделить четверых санитаров из числа бойцов. Носилки есть?

– И носилки есть, и санитары вам будут – я распоряжусь.

– А ординарца Петька зовут?

– Нет, Васька, – оценил шутку Чапай.

Боец притащил два стакана в потемневших мельхиоровых подстаканниках, бутерброды с колбасой, сахар. Костя с удовольствием глотнул ароматного свежезаваренного чая.

– Сейчас распоряжусь доставить вашим бойцам горячую еду и чай в термосах. Если честно, хорошо, что вы прибыли. После полуночи ожидается крупномасштабная атака «правосеков» на наши позиции. Они уже вчера нас атаковали, но то была только разведка боем. А вот сегодня ночью попрут по-настоящему!

– Откуда информация?

– Из надежных источников. Сейчас пройдемся по позициям, проведем рекогносцировку, – Чапай взял висящий на стене укороченный автомат Калашникова, подхватил смотанные изолентой удлиненные магазины на сорок пять патронов.

Вслед за офицерами вышли четверо бойцов личной охраны. Уже на улице все они пристегнули магазины к оружию и синхронно, чтобы по звуку нельзя было определить количество солдат, лязгнули затворами.

Ночная прогулка была весьма познавательной. Баррикады оказались лишь видимой верхушкой айсберга. На самом деле это был небольшой укрепрайон с эшелонированной обороной! На верхних этажах оборудованы пулеметные гнезда и лежки снайперов. На крышах – стрелки с гранатометами и переносными зенитными комплексами. Особо укреплены позиции крупнокалиберных пулеметов на флангах.

Но больше всего Константин Новиков удивился, когда увидел на позициях сразу два пулемета «Максим» с характерным фигурным щитком!

– Вот это да! – совершенно искренне восхитился старлей. – Ну, действительно, чапаевская позиция, только красной конницы не хватает!

– А что? Кстати, вполне эффективный пулемет. Эти «машинки», кстати, нам прислали из захваченного Донецкого управления СБУ. Они там на складе хранились – в масле. Еще несколько образцов взяли в запасниках Донецкого краеведческого музея. Наши местные «умельцы» быстро привели их в боеготовое состояние, а винтовочных патронов у нас хватает! К тому же пулеметы Максима – с водяным охлаждением ствола, а потому и стреляют дольше.

Честно говоря, Костю Новикова поразило такое сочетание старого и нового: пулеметы Максима, которые впервые были применены в битве при Омдурмане в 1898 году, и современные противотанковые комплексы «Фагот» и «Корнет» с управляемыми ракетами, способными поражать цели днем и ночью… Да и сам Чапай являл собой просто клубок противоречий. Кадровый офицер еще Советской армии, ставший известным писателем-фантастом, сражался четверть века спустя за те убеждения, которым оставался верен до конца. Это ли не парадокс?

– У вас тут все оборудовано, как из учебника по тактике, – заметил молодой офицер медицинской службы.

– Да, согласно тактическим наставлениям Советской армии, – не без гордости согласился Чапай.

«Правосеки» начали раньше. Светящиеся нити трассеров прошили осеннюю морось ночи. Раскатисто грохнул выстрел танковой пушки. И тут же огненный вал раскаленного свинца накрыл позиции защитников Славянска. В конце улицы ревел дизелем танк. Изредка бабахала мощная, 125-миллиметровая пушка. Но снаряды взрывались то с недолетом, то с перелетом. Несколько осколочно-фугасных разворотили полдома, но там ни жильцов, ни бойцов не было. За танком шел гусеничный транспортер МТ-ЛБ с зенитной скорострельной пушкой ЗУ-23-2, поливая баррикады шквалом огня. Еще один бронетранспортер, ведя с ходу огонь из крупнокалиберного КПВТ, наступал с другой стороны.

– В ружье! Боевая тревога!

– Товарищ командир, у них там танк! – в проеме двери показался боец в полной выкладке и с автоматом с «подствольником».

– Твою мать! Всем командирам взводов и отделений – держать сектора обороны! Пойдем, поглядим на это чудо-юдо… – Чапай на ходу зарядил автомат и метнулся по извилистому ходу сообщения. – А я-то думал, почему они артподготовку не проводят?! Оказывается, решили прикрыться тяжелой бронетехникой…

Пригибаясь, старший лейтенант Новиков побежал вслед за командиром укрепрайона, придерживая болтающийся на боку пистолет-пулемет. Над головой свистнули пули, грохнул близкий взрыв, облив бегущих грязью.

Вместе они прибыли на передовой наблюдательный пункт, тщательно замаскированный в развалинах. Командир оглядел местность через массивный бинокль ночного видения.

– Трофейный, – торопливо заметил Чапай. – Современного оборудования катастрофически не хватает: приборов ночного видения, электронно-оптических прицелов к винтовкам, раций…

Капитан Советской армии нажал клавишу рации, закрепленной на левой лямке бронежилета в специальном кармане. – Корнет, прием, жги «коробочку», как понял?!

– …нял тебя. Работаю.

Корнет был позывным расчета противотанкового переносного ракетного комплекса и одновременно – его названием. Наводчик-оператор приник к окуляру тепловизионного прицела, вращая маховички наведения, совместил прицельную марку с силуэтом танка. На зеленоватом поле черная громада танка Т-64БВ виднелась отчетливо. Пуск! Наведение по тончайшей световой игле лазерного луча выполнялось в полуавтоматическом режиме. Вертясь, как волчок, ракета «9М133» летела по сходящейся спирали, центром которой был танк Т-64БВ с трезубцем, намалеванным на башне.

Тандемно-кумулятивная боеголовка взорвала лидирующим зарядом «кубики» динамической защиты, а основной кумулятивный заряд разбил ходовую часть, раскурочил катки и разорвал гусеницу. Бронепробиваемость лазерно-ориентированной ракеты «9М133» составляет 1300 миллиметров за динамической защитой. Для танка Т-64БВ мощь боеприпаса оказалась явно избыточной, даже несмотря на комбинированную броню. Кумулятивная струя не только пробила корпус, но и выжгла «внутренности» украинского бронированного монстра. Сдетонировала боеукладка автомата заряжания – фонтан ярко-белого пламени сорвал многотонную башню и отшвырнул ее в сторону. Танк с трезубцем на броне превратился в груду оплавленного дымящегося металлолома.

Боевиков «Правого сектора», что прятались за броней, расшвыряло в стороны изломанными куклами.

Танк был уничтожен, а вот гусеничный бронированный тягач со скорострельной пушкой ЗУ-23-2 на крыше боевого отделения продолжал рассыпать раскаленную смерть. Да и 14,5-миллиметровый крупнокалиберный пулемет Владимирова бронетранспортера не молчал.

«Второй номер» противотанкового расчета сбросил отстреленный тубус ракеты и быстро установил на треногу пусковой установки новый транспортно-пусковой контейнер с управляемой ракетой.

С расчетом «Зеушки» на бронированном гусеничном тягаче «разобрался» снайпер ополченцев. Подсвеченная прицельная марка стандартно для снайперской винтовки Драгунова оптики ПСО-1Н легла на цель. Палец плавно обрабатывает спуск… А еще говорят, что СВД устарела! Стрелять надо лучше!

Но боевики украинской «нацгвардии» и Правого сектора» и после потери бронетехники продолжили атаковать! От взаимной пальбы грохот стоит, как в аду. Где-то справа заработала замаскированная до поры спаренная автоматическая пушка ЗУ-23-2 защитников баррикад – огненные плети 23-миллиметровых снарядов ударили по боевикам «Правого сектора» и прикрывающему их бронетранспортеру.

– Отходим, с минуты на минуту накроют! – Чапай подхватывает укороченный автомат.

По пути Константин Новиков прихватывает раненого. У того раздроблена нога.

– Ничего, артерия вроде не задета, – утешает пострадавшего молодой военврач, вкалывая тому промедол прямо через одежду. – Так что ногу, может быть, удастся спасти.

Новиков и сам не поймет, какого черта он выперся вслед за командиром укрепрайона. Ведь его место как военврача – в относительном покое медпункта. Но бой вносит свои коррективы. Старший лейтенант передал раненого на попечение двоих стрелков-санитаров, которые тут же подхватили его под руки.

Рядом громыхнул взрыв, все инстинктивно пригнулись. Над головой взвизгнули осколки. Стоящий рядом боец вдруг рухнул как подкошенный, Константин Новиков только успел заметить, как он схватился за горло. И тут же кинулся к раненому. Совсем хреново дело: крохотный осколок чиркнул по шее, как раз между краем бронежилета и каской. Военврач успел плотно зажать рану, зубами разрывая оболочку перевязочного пакета. Счет шел на секунды: скорость кровотока в восходящей дуге аорты – полметра в секунду, а в сонных артериях – не намного меньше. Солдату несказанно повезло, что буквально на расстоянии вытянутой руки от него оказался врач. Не расправляя бинт, Константин Новиков плотно прижал скатку к ране.

– Жгут, быстро! – военврач накинул эластичную резиновую ленту через плечо раненому, пропустив под мышку с противоположной от ранения стороны.

При таком способе наложения жгута его можно держать довольно длительное время. Гораздо важнее быстро эвакуировать раненого и позволить тому дотянуть до операционного стола. На всякий случай Новиков колет внутривенно противошоковый «коктейль».

– На носилки его и быстро в медпункт!

Константин Новиков позвал военфельдшера из второй машины.

– Дима, срочно эвакуируй этого бойца в наш госпиталь, у него ранение сонной артерии. Состояние тяжелое, но стабильное, противошоковое я уколол.

– Есть!

Старший лейтенант по рации вызывает госпиталь:

– «ЮГ», прием, это «Змей», как слышишь меня?

– Да, на связи.

– К вам едет тяжелораненый с поврежденной сонной артерией. Готовьте сосудистый инструментарий и шовный материал для вазопластики.

– Понял тебя, «Змей», как там у вас, прием?

– Хреново, много тяжелых. Конец связи.

Старший лейтенант Новиков вернулся в медицинский пункт и продолжал оказывать помощь все прибывающему потоку раненых. Оба медицинских «Тигра» еле успевали мотаться туда-сюда, отвозя новые партии пострадавших в военно-полевой госпиталь.

Спустя некоторое время два бойца привели самого Чапая с окровавленной головой.

– Что за хрень?!

– Взрывом отбило кусок бетона, и мне прямо по черепушке, – пояснил бравый командир. Слава богу, он был в сознании.

– А каска на кой черт?..

– Так она еще раньше с головы слетела…

– Ладно, хоть живой… – старший лейтенант Новиков натянул свежие перчатки взамен окровавленных. – Боец, подвинь рефлектор, будем сейчас командирскую черепушку осматривать.

Рана бравого командира оказалась неопасной: рассечены мягкие ткани, а что крови много, так это нестрашно. Константин Новиков обработал рану антисептиком, наложил несколько швов и поставил дренаж. После наложил стерильную повязку.

– Ну, все, теперь точно – вылитый Чапай! – усмехнулся молодой военврач. – Что там слышно, товарищ капитан?

– Вроде пока тихо, эти сволочи отошли. Мы им танк подбили и бронетранспортер. Еще один БТР заглох, так они его бросили.

– Понятно. Вам бы полежать, товарищ капитан…

– А командовать ты за меня будешь?

– Нет, я ж не Фурманов, – пошутил военврач.

На улице снова загрохотало, судя по звукам, стрелял пулемет и несколько автоматов.

– «Правосеки» обходят с левого фланга!

– Черт, там же самые большие потери! – Чапай подхватил автомат. – Бойцы, за мной!

– Стрелкам-санитарам – охранять медпункт! – отдал приказ старлей Новиков. – Я – на позицию…

Перекинув через плечо сумку с фельдшерской укладкой, офицер медицинской службы поспешил вслед за остальными бойцами. Костя понимал, что в случае стремительной атаки раненых попросту не успеют эвакуировать, а значит, нужно будет оказывать квалифицированную медпомощь на месте. Бежали, пригибаясь, на звук автоматных очередей. Над головой свистнули пули, выбили каменную крошку из стены дома, со звоном разлетелось чудом уцелевшее до того оконное стекло.

– Ложись!

Залегли, выставив стволы. Вроде тихо…

– Вперед! Перебежками – за мной!

Константин Новиков бежал в пульсирующей смертоносными сполохами темноте и боялся только одного – подвернуть ногу. Вот и баррикады. Действительно, бойцов тут было совсем немного. Рядом с пулеметом «максим» в луже крови лежал боец. Еще несколько тел изломанными страшными куклами покоилось поодаль.

– Не стрелять, свои! – на всякий случай скомандовал капитан.

Перешагнув через мертвых, живые заняли оборону. Новиков поднял автомат с «подствольником», отер рукавом липкую кровь со ствольной коробки, отщелкнул полупустой рожок. Кто-то из бойцов сунул ему перемотанную изолентой «спарку» магазинов. Военврач зарядил оружие и тут же открыл огонь. Подсвеченные неясным светом пламени черные фигуры казались чертями из преисподней. Автомат в руках трещал короткими очередями, выпуская на волю свинцовую смерть. Как ни странно, но страха не было – только сосредоточенность на черных силуэтах на кончике мушки.

Где-то за спиной отрывисто и быстро била снайперская винтовка Драгунова. Уж ее-то «голос» ни с чем не спутаешь!..

Костя упер «калашников» покрепче в плечо и, на миг высунувшись из-за баррикад, выстрелил из подствольного гранатомета. Отдача ударила довольно ощутимо. Реактивная граната с глухим хлопком улетела по направлению к атаковавшим. Грохот взрыва и приглушенные крики раненых подтвердили попадание.

– Эй, медицина, не высовывайся!

Старший лейтенант Новиков перекинул «спарку» магазинов и оглянулся. Советский офицер с перебинтованной головой, склонившись к пулемету-ветерану, лупил длинными очередями. Вспышки дульного пламени озаряют усатое лицо, глаза щурятся, глядя в прорезь высокой прицельной планки. «Максим» грохочет, выкашивая свинцом «правосеков». «Ну, точно – вылитый Чапай из кинофильма!» – подумал Костя, передергивая затвор автомата.

Невольно вспомнилась песня из старого кинофильма «Офицеры»:

Эта память в груди капитана запаса Советской армии и в сердце гораздо более молодого старшего лейтенанта медслужбы Российской армии и в сердцах защитников Славянска заставляла стоять насмерть на огненных баррикадах «донбасского Сталинграда»!