Окрестности Канта. Киргизия. 30 августа
Яркий белый свет, столь не привычный после черной, зловещей и зловонной темноты, непривычно резанул Руслана Левченко по глазам.
Он попытался закрыться рукой от слепящей белизны, но его схватили сначала за одну руку, потом за другую и с воплями и руганью на непонятном языке поволокли по длинному коридору. Перед глазами постоянно торчали две пары десантных берцев и ноги затянутые в пятнистый мультикам и грязный, в бурых разводах ламинат покрывающий пол. Сопротивляться — Руслан не мог у него вообще не осталось сил.
Его заволокли в темный кабинет, где единственным светлым пятном была горящая над письменным столом настольная лампа с зеленым абажуром. В тени, был виден силуэт человека, сидящего за столом. Как раз напротив этого стола, Руслана и усадили на маленький табурет, без спинки.
"Как в дурном сериале про чекистов" Подумал Левченко, пытаясь поднять голову и рассмотреть сидящего перед ним человека. Одновременно пытаясь не потерять равновесия и свалится на пол с неудобного табурета. Конвоиры отошли назад и застыли у двери, заложив руки за спину.
— Здравствуйте, господин Левченко. Или может быть — самозваный эмир Ак Арслан? Спросил без акцента, хорошо поставленным голосом сидящий в тени человек. Недолго вы были неуловимым, майор.
— С кем имею честь общаться?
— Бросьте говорить про честь, майор. Вы обычный бандит, ведущий войну не по правилам.
Сказать Левченко было нечего. Да и не хотелось, голова страшно кружилась и болела.
— Да идите вы. Мне на вас плевать. Хотите расстрелять — стреляйте. Мне все равно. Собравшись с силами прошептал он.
Человек в тени хихикнул и пошевелился, наклоняясь вперед. Наконец то, Руслан увиделл его целиком.
Перед ним, сидел китаец в потрепанной "цифровой" форме (значит — с передовой) с погонами майора. Узкоглазый, желтокожий, с высокими скулами и пронзительными, хитрыми глазами.
— Ну если говорить на чистоту, господин Левченко- расстрел вам не грозит. Это очень быстрая смерть для вас. Умирать вы будите долго. Очень долго. У меня есть под рукой пара таких специалистов, что вы через полчаса начнете тонким голоском звать на помощь свою мамочку и молить о пуле как о спасении.
— Не сомневаюсь, майор. Но раз я еще не подвешен на дыбе — значит вы чего то хотите услышать.
Китаец усмехнулся.
— Вы курите, господин Левченко?
— Да.
Китаец встал и протянул Левченко пачку сигарет. Руслан взял одну из пачки и китаец протянул ему зажигалку.
— Меня зовут Яо Мин. Господин Левченко.
— Вы хорошо говорите по русски.
— Учился год в Хабаровске по обмену. Потом еще добавил в академии.
Руслан затянулся и спросил.
— Так что вы хотите узнать, майор Яо Мин.
Китаец сил на стол напротив него и спросил.
— Кто вам, господин Левченко, дал приказ ликвидировать отряд уйгуров под командованием Эркина Юсефа. Они ведь действовали вместе с вами, все это время. И по какой причине вы их ликвидировали?
"Ах вот в чем дело!? Ну ладно, попробуем сказать правду. Но для этого надо выяснить кое чего про своих людей"
— Как я к вам попал? И где мои люди?
— Вы что же, ничего не помните, Левченко? Вы пытались прорваться в Таджикистан. Напоролись на наш спецназ. Весь ваш отряд погиб а вы были взяты в плен в бессознательном состоянии. И так — повторю вопрос. Кто вам дал приказ, ликвидировать ваших союзников, уйгуров.
— Никто. Это мое решение — как командира.
Китаец рассмеялся.
— Не смешите меня Левченко. Я похож на наивного человека? Кто поверит, что вам не отдали приказ на ликвидацию уйгуров. Не заставляйте меня применять к вам специальные методы дознания.
Левченко вздохнул.
— Именно так. Моя группа — автономна. И приказ на ликвидацию Эркина Юсефа — отдал именно я. После того, как выяснил, что он двурушник и собирается нас сдать исламистам.
Мин, посмотрел на него, чуть наклонив голову.
— Как вы это выяснили?
— Элементарно. Пустил глаз за его сыном — который работал связным между Эркином и его новыми друзьями.
Китаец по птичьи дернул головой.
— С чего вы взяли, что вас хотят предать?
— Ни с чего. Простая проверка. Юсеф предложил сменить местоположение отряда и отдельно отправить имеющихся в отряде женщин и детей. Под охраной своих земляков. Меня это насторожило.
— Почему?
— Потому что женщины и дети из Бишкека — в основном, русские. А это на востоке, всегда очень выгодный товар. Поэтому решил подстраховаться и отправил человека за связным. Опасения подтвердились.
— Как вы это узнали?
— Та же. Перехватили связного и развязали ему язык. Понятно, что много он не знал, но то, что узнал — я, мне хватило для принятия решения на ликвидацию Юсефа. В тылу врага нельзя рисковать.
— Как вам удалось их уничтожить всех сразу?
— Они собрались на молитву в западной части бункера. Лучшего момента было не предумать.
— Дальше, господин Левченко.
— А что дальше? Вы знаете какой эффект производит свето-шумовая граната в замкнутом пространстве забитом людьми? А четыре гранаты? После этого надо просто нажимать курок. Они даже не сопротивлялись.
— Почему прорывались в Таджикистан?
— А куда еще? Северное направление, было наглухо перекрыто вашим спецназом, но никто же не подумал, что мы станем прорываться на юг…
— Но не прорвались! Злорадно добавил Мин…
— Бабы с детишками помешали. Это здорово снизило нашу скорость. Тем более, у вас был ганшип. В нужное время, в нужном месте. Скажите, неужели — все погибли?
Бесстрастное лицо даже не дрогнуло
— Все, господин Левченко. Вам повезло, взрывом выбросило в расщелину в самом начале боя.
Руслан усмехнулся.
— Не сказал бы, что мне повезло. Предпочел бы погибнуть вместе со своими бойцами.
— Стать покойником — вы всегда успеете. Ладно, смотрю вы пришли в себя, господин Левченко. Отправляйтесь пока в камеру, я решу чего с вами делать.
Обратно, Руслан шел уже сам. Плохо шел, спотыкался, его заносило на поворотах как автомобиль управляемый блондинкой. Конвоиры периодически поддерживали его и одновременно очень болезненно тыкали по бокам, метя в печень.
Уже в камере, осмотрелся как следует. Помещение — узкое как пенал, единственное окошко- заделано стальным листом с просверленными крошечными отверстиями. В углу на правой стороне гудит встроенный вентилятор, гоняя по камере горячий воздух. Понятно. Быстро возводимая тюрьма. Американское ноу — хау, но мы тоже такое используем. Значит и косые тоже.
"Блин, надо сосредоточится и подумать" Решил Левченко, приваливать к стене.
Что настырный китаец не поверил ни одному его слову — это понятно. Интересно просто, чего будет дальше? Наверняка, кто-то из отряда уцелел и беднягу сейчас допрашивают с пристрастием. Сверяя данные полученные от Левченко. Понятно, что командование НОАК, хочет использовать Левченко в своих, пропагандистских целях.
Предъявят его по телевидению со словами "пойман знаменитый террорист Ак — Арслан" и будут давить на то, что он, Руслан — уничтожил целый клан уйгуров- раскалывая сопротивление изнутри. Хотя косых понять естественно можно, дела у них не очень хорошо. Но это все домыслы…
От размышлений Руслана отвлек дикий, наполненный болью и ужасом — человеческий крик. Крик звучал совсем рядом, меньше чем в десятке метров от камеры-пенала Левченко. Руслан едва не вскочил от неожиданности, несмотря на боль в суставах и общую слабость. Вопль был такой громкий и истеричный, что казалось, с человека заживо снимают кожу, предварительно посолив.
Может кстати и снимают. Китайцы на это мастера. Да и мы — тоже, надо сказать, без лишней скромности. Вот помнится год назад, попался им в руки один узбек, который джелалабадский "хмурый" на север таскал. Вот тот узбек, сука был чрезвычайно упрямый.
К ним в тот момент, на базу Љ200 целый десант из центрального аппарата Департамента по борьбе с оргпреступностью и коррупцией высадился. Так вот, был с ними один подполковник, фамилия у него такая смешная была…Краснуха…только это не фамилия наверно — а погоняла. У очень многих в главке — фамилии были липовые. Из- за конспирации….
Так вот, этот Краснуха, за узбека взялся так, что тот через полчаса языком молол как пулемет. Правда через сутки Богу душу отдал. Живого места не было. Откуда такие как Краснуха берутся? Слухи ходили, что Краснуха — то ли из "братков" то ли из "скинхэдов", вовремя перековавшихся, мутная личность — одним словом.
"Мда, никогда не думаешь, что сам на пыточный конвейер попадешь"
Вопль за стеной, захлебнулся, но через минуту начался опять, уже на более тихой но мучительной ноте. Руслан, не выдержал и стал прохаживаться по узкой камере. Вот б. ди, чего они там делают с ним.
Левченко напрягая слух пытался услышать в мучительном вопле, знакомые нотки. Нет, все тщетно…
За ним снова пришли через два часа. Снова длинный коридор и кабинет Мина. На сей раз помимо самого майора, в кабинете было еще двое. В форме, но без знаков различия.
"Понятно, большие птицы пожаловали. Поди пропагандоны из ГлавПУра НОАК или еще кто"
Майор Мин, не собирался их представлять. Кому интересно мнение пленного русского?
— Господин Левченко, у меня к вам интересное предложение. Есть предложение записать ваше обращение к руководству Руси. Что бы они прекратили поддерживать исламистов и перестали убивать собственных военнопленных.
Руслану показалось, что он ослышался.
— Что? Какие исламисты, какое убийство военнопленных?
— Вы видимо не в курсе об уничтожении лагеря военнопленных в Аягузе? Расскажу вам, Левченко. Когда русское командование не смогло вытащить из лагеря военнопленных знаменитого полковника-пилота, Дерюгина, оно не моргнув глазом ударило по лагерю ядерной боеголовкой.
Руслан вздохнул.
— Да идите вы. Неужели вы думали, что вам кто-то поверит?
Китаец в ответ лишь хищно улыбнулся.
— Вот и славно. Давно хотел услышать, как вы будите визжать от боли и плакать, моля о пощаде.
Руслан дернулся вперед пытаясь достать Мина, своим коронным ударом в корпус. Но не успел. Один из стоящих сзади горилл, успел сделать ему подсечку а другой заломил руку. Да так мастерски заломил, что у Руслана потемнело от боли в глазах. Он попытался вырваться но китаец резко дернул руку на себя и Руслан выключился на несколько секунд.
Пришел в себя уже на полу рассматривая сапоги стоящего перед ним, точнее над ним, Яо Мина.
— Жаль, майор, что у нас не так много времени, что бы применить весь арсенал наказания. А то вам бы, пришлось по вкусу "стояние в бочке" (168). Но это не важно.
Китаец хлопнул в ладоши и что то приказал конвоирам. Потом нагнулся к самому уху Руслану и прошептал.
— Надеюсь, господин Левченко- вам понравится наши спа-процедуры…
Здесь, китаец оказался прав. Палачи действительно оказались на высоте. Это вам не наши сиволапые любители. Через десять минут после начала "чистки баклажана"(169) Руслан уже извивался как раздавливал червяк, прокусив от мучительной невыносимой боли нижнюю губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу жалобный вой.
Он дважды или трижды терял сознание, но его приводили в себя с помощью нашатыря и снова отправляли на живодерню.
Предел его измученного организма, был уже близок, когда не него одели "пальмовый плащ". Тут он уже отключился окончательно и никакая сила не могла удержать его в сознании.
Сколько времени он провалялся в своем тюремном пенале — Левченко не знал. Очнулся от сильнейшего сотрясения почвы сбросившего его с койки на металлический пол.
Через пелену слабости он слышал отвратительный визг, переходящий в грохот. Тут на него дохнуло жаром, подбросило словно пушинку и понесло.
"Вот и смерть. И избавление" Подумал Руслан, перед тем как его сознание поглотила тьма.
Когда он в очередной раз вынырнул из черной пучины беспамятства, первой мыслью Руслана было то, что он уже умер и попал в ад. Именно так и должен был выглядеть ад, если верить богословам..
Вокруг него было пламя, что-то взрывалось и грохотало, метались черные тени, издавая дикие вопли на непонятном, похожем на птичий языке. Прошло больше пяти минут, прежде чем Руслан вспомнил. Кто он и где находится…
Вспомнил пытки, бесстрастные узкоглазые хари дознавателей, хитрую змеиную ухмылку Яо Мина и его черные, словно звериные, глаза горящие торжеством. Видимо потрясение было настолько сильным, что мозг снял блокировку на предыдущие события, казалось стертые контузией из памяти. Те которые были до того, как он попал в лапы к китайцам.
— Ну что, командир? Пора валить уйгуров. У них намаз начинается. Харитон — был как всегда способен, невозмутимо забивая рожок АК патронами.
Левченко кивнул.
— Много народа не надо, Харитон. Там проход узкий, можем друг другу помешать.
— Правильно командир. Пойдем вчетвером. Ты, я Ким и еще один боец — Шило.
Шило- был тощий пожилой мужик, отставной майор Советской Армии, оставшийся после распада СССР служить в киргизской армии. Он был детдомовский и почти всю жизнь прослужил в Средней Азии — в России его никто не ждал, возвращаться было некуда. Киргизия, для него была единственным родным домом. Шило — хороший боец, не подведет.
— Глушим "Зарей".Бросаем сразу четыре штуки и валим всех…
— Они все таки союзники, хоть и временные…Мрачно сказал Шило …
— По хрену! Они бы наших не пожалели, случись чего.
Из западной части бункера раздалось заунывное, однообразное завывание.
— Пошли! Приказал Левченко. Или сейчас или никогда. Или мы их — или они нас…
Брошенные в помещение с низким потолком четыре светошумовых гранаты типа "Заря" взорвались с оглушительным грохотом и ярчайшими вспышками света. Жахнуло так, что наверно в Пекине слышно было. Перед тем как бросить их в молящихся уйгуров, Руслан приказал заткнуть всем уши ватой и крепко зажмурится.
Через пару секунд, после вспышек и взрывов, Левченко с Харитоном ворвались в помещения расстреливая ползающих по полу оглушенных и шокированных людей. Сзади загрохотали автоматы Шило и Кима — они взяли на себя другой сектор обстрела.
Сколько нужно времени четырем вооруженных автоматами мужчинам, что бы расстрелять почти полсотни человек находящихся благодаря светошумовым гранатам во временно беспомощном состоянии? Ответ- почти три минуты…если успеть поменять по одному разу магазины…Это в кино перестрелка идет полчаса игрового времени — в реальности, это считанные секунды. Каждый из них отстрелял по два рожка- это двести сорок выстрелов в сумме. На каждого из уйгуров — больше чем по пять пуль. С гарантией…Да плюс рикошет, от стен бункера…Люди на намаз пришли, набились в импровизированную мечеть, как сельди в банке…
Даже несгибаемого Харитона долго и мучительно рвало после того как они осмотрели место бойни. Вот уж где действительно — крови было по колено в буквальном смысле. Каждая пуля 7.62 X 39 выпущенная ими, пробивала по несколько стоявших на коленях людей.
— Черт…Вентиляция хреновая. Через час весь бункер кровью и требухой провоняет. Зажав нос процедил Ким.
А через двое суток, как они выбрались из этого недостроенного, пропахшего смертью и кровью бункера — они напоролись на китайский спецназ. И вчерашние охотники — превратились в дичь….
Сопротивления толком не получилось, несмотря на весь опыт Левченко. С парящими в небе беспилотниками — он ничего сделать не мог при всем желании. Их отряд, двигающийся медленно, засекли и вели видимо не меньше суток. Потом выбросили вперед с вертолетов — блокирующую группу и вызвали огромный ганшип на базе Y-8… Он их и раздолбал с воздуха несколькими выстрелами. Руслан — шел во главе походной колонны и его отбросило взрывной волной. Смерть немногих уцелевших после обстрела с воздуха, он видел сквозь розовый туман. Как поднявшийся на одно колено Шило тряся головой, словно конь, был добит вышедшими из-за камней китайцами… Косые неторопливо обходили тела, деловито делая контрольные выстрелы в голову…
Внезапное озарение и возращенные памяти пошло Руслану на пользу. Только сейчас он понял, что ползет по бетонным плитам, оставляя за собой кровавый след, причем совершенно голый, а вокруг него, не обращая внимания носятся китайцы пытаясь потушить пылающие кругом пожары. Не собираясь еще раз искушать судьбу он забился под какую то машину и оттуда наблюдал за суматохой. Оглянулся назад, на свою тюрьму.
Трехэтажный составленный из контейнеров полевой тюремный комплекс был наполовину разрушен и пылал как пионерский костер. К этому добавлялся истошный визг сирен воздушной тревоги. Похоже на то, что по китайцам врезала наша авиация.
Тут взгляд Руслана упал на собственно правое бедро. Оно было измазано чем то бурым, похожим то ли дерьмо, то ли на кровь с этим же дерьмом смешанную. Внизу спины, что то тупо болело, так же тупо ныла спина, на ощупь покрытая какой то коркой. При каждом прикосновении- спина начинала саднить сильнее. Надо было сваливать, пока он пришел в сознание и у косых здесь такой звездец творится.
Выглянув из под машины, он увидел знакомую башню КДП(170) и понял, где находится. Это же Кант…Авиабаза Кант, с которой началась его среднеазиатская эпопея. Все вернулось на круги своя.
Тут в поле зрения ему попал рослый китаец, в наспех одетом защитном пожарном снаряжении с рацией, отдающий какие то приказы, на редкость тонким и визгливым голосом. Китаец стоял к нему спиной и визжал в рацию периодически махая руками, командуя мечущимися словно бестолковые куры — подчиненным.
Здоровья в этом положении у Руслана хватило только на один короткий бросок. Он схватил китайца сзади за ноги обутые в резиновые сапоги и что есть сил дернул на себя. Тот с хеканьем и клацнув зубами приложился лицом о бетонную плиту, мгновенно обмякнув. Затащив грузное тело под машину, Руслан разжился рацией и комплектом пожарной одежды со светоотражающими вставками. Под ней оказался китайский пятнистый мультикам и погоны капитана ВВС НОАК. Лицо китайца превратилось в маску из-за сплошной гематомы. Не давая косому придти в себя, Руслан схватил его одной рукой за подбородок, другой за затылок и резко дернул голову вверх и от себя. Раздался хруст и тело китайца неестественно выгнулось.
"Все, готов. Обоср. ся перед смертью, поди? Это хорошо, что я с него штаны и куртку успел снять…"
Выбраться ха пределы разгромленной и горящей авиабазы, было не сложно. Проблемы начались потом. Спустя полчаса, от все возрастающей боли в разорванной ножом заднице и обожженной спине он уже не мог идти а семенил, стараясь не стонать.
Руслан, всхлипывая и постанывая брел по заброшенным полям, стараясь удалиться от разгромленной базы как можно дальше. Если и подохнуть от потери крови или сумасшедшей боли, нарастающей с каждой минутой, то умереть свободным, а не комнатной собачкой на потеху китайским хозяевам.
С каждой секундой даже семенить становилось тяжело и он остановился а затем и опустился на колени. Все, терпеть больше не было сил…
Сколько прошло времени он не помнил и не знал, но очнулся от прикосновения мокрой марли к своим ссохшимся губам. И тут же вцепился во влажную ткань зубами.
— Тихо, солдатик, пальцы не откуси. Раздался насмешливый голос с мягким восточным акцентом.
Это было последние, что он услышал на родном языке, дальше началась какая то восточная тарабарщина и резкий запах лекарств и немытых человеческих тел….
