Север России. 6 июня 2020 года
Только верю я, что наступит день,
И уйдет зима, и придет апрель.
И тогда мы покажем им всем, Фидель.
И бомбой взорвется румба
От Бреста до Магадана,
И будет такая Куба,
Одна сплошная Гавана…
Запрещенные барабанщики
Про то, что произошло ночью в городе, Сэммел не знал. Он считал, что одержал, по крайней мере, промежуточную победу, и не знал, что всего за одну ночь победа превратилась в поражение.
Он проснулся от автоматной очереди где-то во дворе. Схватился за автомат, который держал у дивана, и в этот момент страшный взрыв сотряс все здание. За окном полыхнула вспышка, ударная волна вынесла все окна разом, раскаленный ветер ворвался в комнату. Потом начал рушиться потолок…
Сэммел не знал, что власть в городе всего за одну ночь захватили ваххабиты. А утром положили в банковскую бронемашину двести килограммов самодельной взрывчатки, посадили за руль смертника и отправили таранить ворота самого главного и самого опасного врага в городе.
Аллаху акбар…
Бывший сержант морской пехоты США пришел в себя на полу – последним осознанным движением он успел скатиться с дивана и схватиться за голову руками, защищая голову и глаза. Пошевелившись, он понял, что еще жив.
Значит, надо вставать и драться…
Башка болела как чумная. Он спал в одежде, только ботинки снимал, чтобы дать ногам воздух. Света не была. Порезавшись, он нашел-таки ботинки и нацепил их, вытряхнув стекло. Руки почему-то почти не чувствовали боли от порезов.
Вставай и дерись! Потому, что ты из морской пехоты.
За окнами была слышна интенсивная перестрелка. Как минимум один пулемет…
Его автомат был рядом с диваном, он нащупал его – старый добрый «калашников», скольких же хороших парней ты отправил на тот свет и скольких – выручил. Рядом была разгрузка, он накинул ее поверху, когда поднял руки – чуть не упал, так закружилась голова. Тошнило…
Вставай и дерись! Потому, что ты, мать твою, из морской пехоты.
Так говорил им дрилл-сержант из учебки.
Перещелкнув предохранитель на автоматический огонь, он пошел к окну. Остатки бронированного стекла и подвесных панелей потолка хрустели под ногами…
Он осторожно выглянул в окно и сразу просек ситуацию – часть здания разрушена, часть забора разрушена, пыль до сих пор не улеглась. Оставшиеся в живых ведут огонь с первого этажа остатков здания, противник ведет огонь с высоток, прикрывая тех, кто пытается подобраться поближе и ворваться на территорию компаунда. Скорее всего – первым отправили смертника, подорвать главные ворота базы…
Опираясь о выщербленные остатки стены, он зафиксировал автомат. Дождался проблеска вспышки – и послал туда несколько пуль, одну за другой. Стрелять, не видя цели, хреново, против правил, но иногда выбирать не приходится.
Его заметили и обстреляли. Пуля снайпера ударила по бетону, но он остался невредим, потому что прикрывался стеной. С высотки, да еще в такой пыл, попасть будет затруднительно…
Он ответил огнем, пытаясь нащупать стрелка. Даже с автоматом у него были неплохие шансы…
Вылетела дверь.
– Он здесь!
Он повернулся, увидел Гейба Лори и еще одного парня из новичков.
– Сэр, отойдите от окна…
– Какого… черта.
– Смотрите на меня…
Вспыхнул яркий свет.
– Хреново дело.
– Черт, я в порядке…
– Надо убираться отсюда. Джи, бери его.
– Черт, кейс! Гребаный кейс!
Кто-то ломанулся в глубь кабинета за кейсом. Его выволокли в коридор – он не простреливался, в нем не было окон.
– Черт… надо спуститься вниз.
По стене словно молотком ударило, полетели куски бетона.
– «Полтинник» бьет! Ложись!
– БТР! – крикнул кто-то. – У них БТР!
Они поползли к лестнице, Сэммел, пришедший в себя от ударной дозы адреналина, полз вместе со всеми. Выползли к лестнице, она было открыта, тут были какие-то цветные витражи, потом все замуровали кирпичами, на всякий случай. Сейчас часть кладки вышибло взрывом, были видны летящие во все стороны трассеры. Они летели в их сторону, стучали по стенам, напоминая о том безбрежном море ненависти, которое окружало их здесь…
Внизу, на первом этаже, они нашли Боба, их снайпера. Он стоял на колене, у пролома в стене, в который превратилась вынесенная дверь, и смотрел куда-то через перископ. Свободной рукой он придерживал свою винтовку – тяжелую сербскую «Заставу» под русский «полтинник».
– Какого х… ты тут сидишь?! Там БТР!
– Там не БТР, – ответил бывший снайпер морской пехоты. – Ублюдки затащили пулемет на крышу здания. Я снял их…
Вломился еще кто-то, сразу ушел за стену, наступив кому-то на ногу. В ответ раздался мат.
– Их полно на улице, – сказал он, ни к кому не обращаясь. – Мы сбили их наступление, но они прячутся в застройке. И вот-вот попытаются еще…
Мысли ворочались неторопливо и страшно, как медведь в берлоге. Черт… вся эта идея с офисом в «деловой» части города, в плотной застройке – одна большая лажа, кто только придумал такое. Нет свободного, простреливаемого пространства, и из-за застройки здесь хрен приземлится вертолет. Попали…
– Машины целы? – спросил Лори. – Есть целые машины?
– Пока да, сэр.
– Тогда надо валить отсюда. Пока они не пришли в себя. Мистер Сэммел…
– Так точно… – сказал Сэммел. – Валим отсюда, ко всем чертям.
– Черт… лучшая команда, которую я слышал в жизни. Боб, ты готов?
– Ага. – Боб пристроил винтовку на «платформу» за спиной.
– Тогда идем вперед, не останавливаемся. Доходим до стоянки. Заводим машины, двигаемся к воротам, собираем по пути людей. И валим.
Сверху спустился парень с кейсом, протянул его Сэммелу. Сэммел сразу пристегнул его тонкой цепочкой к поясу. К руке нельзя – ему нужны будут обе руки на случай чего.
– Все готовы?
– Хуа.
– Тогда рок-н-ролл, братва…
* * *
Они бросили дымовую шашку, а потом, под усилившимся огнем, рванули наружу, прикрывая себя огнем. Хвала тому идиоту-архитектору, который проектировал все это, он отталкивался от того, что тут уже было, и получилось, что для того, чтобы поставить машины на стоянку, приходилось объезжать все здание – да и еще и противовзрывные бетонные разградительные щиты, ти-уоллсы там были. Это и спасло их – если бы стоянка была как на всех нормальных местах, у входа, они сейчас потеряли бы весь транспорт.
Часть забора была снесена, часть – оставалась. Стреляя очередями, они проскочили за надежное прикрытие высоких, по грудь человеку, бетонных щитов, которые почти не повредило взрывом. Спрятались за них… пули стучали по ним, по металлу, но их достать уже вряд ли могли.
– Черт… все целы?
Сэммел оказался рядом с «Ленд Крузером», стоящим крайним в ряду, у самого здания, он выглядел неповрежденным. Кто-то выстрелил красную ракету – сигнал на отход, кто-то лез в машины. Сэммел вскарабкался в высокий, с усиленной подвеской «Ленд Крузер» сам… привычное ощущение бронированной машины немного успокоило. Машина – это все, первое, что вбивают в голову тем, кто встает на стремный и опасный путь контрактника: парни, пока машина двигается, не все еще потеряно. Машина – это скорость, это защита, это возможность маневра. Он сам настоял, чтобы в каждой машине лежал один, а то и и два «ПК». С пулеметами отбиться будет намного легче.
Дизель приглушенно рыкнул… отлично! Справа было видно, как тронулся стоящий рядом «Субурбан». Из машины передали пулемет, машина катилась со скоростью пешехода, и пулеметчик прикрывал ее продвижение огнем, сам укрываясь за машиной.
Из развалин собирались, пристраивались за машинами те, кто еще оставался в живых. Кого-то тащили… самое главное, унести ноги отсюда.
«Субурбан» остановился в том месте, где рухнул забор. Пулемет работал не переставая, к нему присоединился еще один.
Ракета «РПГ» ударила в остатки забора, но не пробила…
– Все, двигаем! Двигаем!
«Субурбан» пошел первым, и следом пошел их «Ленд Крузер». Тяжело перевалились через остатки стены, по металлу молотком застучали пули.
– Вниз, не подниматься!
– Ответный огонь! – сам с трудом слыша себя, сказал Сэммел. – Бейте на прикрытие.
Пыли как-то разом не стало, они катились по проулку, с трудом набирая скорость. По ним били откуда-то сверху – справа и слева, и все это было как в «Черном Ястребе», если не круче.
– Ракета!
Они не видели ракетчика, он выстрелил откуда-то спереди. Ракета «РПГ» – прошла правее…
Бад с искаженным от ярости лицом взобрался на сиденье, расконтрил пулеметную турель. Конечно, «ПКМ» не старый добрый «ма-двойка», но хоть что-то.
– Проходим! – заорал кто-то.
Сэммел был справа и потому-то и видел, как к «Субурбану», пытавшемуся вырулить на проспект и сбросившему скорость, бросилось что-то темное. Какой-то темный комок, а через долю секунды уже ничего не было видно из-за бурого клуба разрыва.
– Ай-И-Ди!
Хрен… Еще одна смертница…
– Я ни хрена не вижу! – заорал водитель, не сбавляя газа.
Впереди уже разгоралось пламя.
Им удалось – под грохот «ПК», обдирая борт об стену, протиснуться на улицу. Вторую «Тойоту» видно не было.
– Контакт слева!
Пули хлестко, с оттяжкой ударили по стеклам. Загремел «ПК».
– Впереди перекрыто!
Огромная фура стояла, перекрыв дорогу, от нее разбегались стрелки с автоматами и «РПГ».
– Назад! Назад!
Машина клюнула носом, а потом пошла назад, разгоняясь. Сэммел в это время смотрел вперед и видел, как окутался дымом ракетчик на обочине, как пошла на них, оставляя след серого дыма ракета «РПГ». Он – и не только он один – заорали: Ракета! – и водителю удалось вывернуть руль так, что ракета прошла рядом. Машину сильно тряхнуло – они налетели на бордюр, но инерции было достаточно, и машина не встала.
Пулемет не затыкался.
– Готовься! Руль влево! – Сэммел смотрел назад и увидел, что есть проход между домами – сейчас!
Водитель рванул руль – и они задом влетели в какой-то проулок, то ли сквозной, то ли нет. Проулок был перекрыт машиной, какой-то бородач с черной повязкой на голове почти в упор выстрелил в них из дробовика «Сайга».
– Жми!
«Тойота» пошла задом, с силой ударила перекрывавшую дорогу машину и освободила дорогу. Машина – какая-то белая японская малолитражка с уже выбитым лобовым стеклом – отлетела в сторону, сшибла с ног и бородатого. Еще один заряд «РПГ», пущенный с улицы, ударил в угол дома, лопнул желто-красно-черной вспышкой, рассыпавшись осколками стали и бетона.
– Гони, гони, гони!
«Тойота» перла задом, ничего не было видно, потому что на месте заднего стекла был кевларовый мат. Двор был типичным для русских городов, образованным поставленными вокруг многоэтажками. Поперек двора – от подъездов, от стоящего напротив «КамАЗа» – бежали бородатые люди в камуфляже и с черными повязками на головах, стреляли на ходу. Бад повернул пулемет влево и скосил их очередью – было видно, как пули поднимают фонтаны земли и как падают стреляющие на ходу боевики.
Они проскочили двор и выскочили на какую-то площадку, как будто предназначенную для автомобильной стоянки. «Тойота» ударила задом в какую-то машину, потащила ее, теряя ход. Потом ударились еще обо что-то.
Водитель переключил передачу и вывернул руль вправо. Безотказная и крепкая «Тойота», отработавшая сегодня на сто процентов, развернулась и пошла к дороге, набирая скорость.
– Я назад!
Задняя дверь едва держалась. Сэммел отдернул к чертям кевларовый мат, который закрывал ему обзор, ударил по два держащемуся, не рассыпавшемуся только из-за специальной пленки стеклу, вываливая его на дорогу. Схватил пулемет… У них в каждой машине было как минимум по два пулемета, второй – чтобы «отслеживать на шесть», горький опыт Афганистана и Ирака – попасть из «РПГ» в движущуюся машину проще и безопаснее всего, пропустив ее и ударив вдогонку, в спину. Пулемет был под рукой, грубый и грозный «ПКМ», которым в Афганистане даже морские котики не брезговали. Он протащил ленту, захлопнул крышку и передернул затвор. «Тойота» уже выехала на дорогу, следом за ней с того же двора вылетели две малолитражки, «Нива» и седан «Ниссан». «Нива» шла первой, лобового стекла на ней не было, какой-то ублюдок уже стрелял по ним – пули ударили по кевлару, но не пробили, просто чувствительно ударили. Из «Ниссана» из окна торчал ярко-зеленый флаг на самодельном древке.
Сэммел нажал на спуск, пулемет застрочил, забился в руках. Попасть было проще простого – алые просверки метнулись к «Ниве», ударив по салону. «Нива» была не так далеко, он увидел, как взорвалась красным голова водителя, как выронил автомат и упал вперед второй джихадист. «Нива» начала отклоняться вправо, на середину дороги, идущий следом «Ниссан», водитель которого лихорадочно пытался проскочить, пошел влево, вылетая на обочину. Сэммел ударил очередью по японцу, пули врезались в лобовое стекло, оставляя уродливые дыры, оно частью рассыпалось, частью провалилось внутрь. Потерявший управление «Ниссан» завернул еще левее и кувыркнулся через правое переднее колесо, взлетев над дорогой, как в голливудском фильме.
– Держу на шесть!
Они летели по улице… Сэммел заметил, что в одном из многоэтажных домов пожар, пламя рвется из окон и его никто не тушит… замечательно просто. Резкий поворот – и они вылетели на одну из главных улиц города. В треск автоматов вклинился басистый гул пулемета.
– Впереди свои! – крикнул кто-то.
* * *
Своим оказался Ник Брифс, у него у единственного в городе были «Хаммеры», самые настоящие. Остальные предпочитали русский транспорт, чтобы не иметь проблем с ремонтом, но Брифс достал «Хаммеры», то ли узбекские, то ли казахские, и рассекал на них. Сейчас два из них – третьей машиной был тяжелый китайский внедорожник «Форд 4*4» – стояли треугольным построением на подходящем перекрестке, и с двух машин долбили из «ДШК» по любой подозрительной цели. В одной из машин был Брифс, он стоял за пулеметом и в своей нацистской каске был похож на варвара.
Варвара, добравшегося до крупнокалиберного пулемета.
Сэммела знали, поэтому бронированный «Ленд Крузер» не обстреляли, просто показали очередью из автомата, где следует остановиться. Сэммел выбрался из «Ленда», побежал к «Хаммеру». Башка раскалывалась, но командовать больше было некому.
Грохот «ДШК» просто оглушал.
– Эй, Ник! – заорал Сэммел, добравшись до «Хаммера». – Аспирин есть?!
– В аптечке посмотри! В машине!
Дверь была приоткрыта, аспирин в аптечке был. Сэммел проглотил сразу четыре таблетки, смотря на замотанную бинтом ногу Брифса, стоящую на широченном моторном отсеке.
– Что с ногой, друг?
– Пара стервецов пригласила меня поговорить! Для лучшего понимания пригласили и местных заодно!
– Касинский!
– Он самый! Сукин сын!
– Дункан с ним заодно! Я это чувствую!
– Да, брат. Нас тут сильно подставили.
– У меня на базе есть немало хороших парней. Доберемся туда – и выступим заодно! Как тебе план?
– Хреновый, брат!
– Другого все равно нет! Ты с нами?!
Брифс впервые посмотрел на него.
– Хреново выглядишь?
– Какие-то ублюдки подогнали автомобиль-бомбу к моему офису в пять часов утра!
– Да? Добро пожаловать в клуб, брат!
– Итак, ты с нами?! Решай! Сейчас!
Брифс оставил пулемет… он наслаждался этим, сукин сын. Сэммел слышал, что он был байкером, в армию пошел после 9/11.
– Поехали.
Сэммел побежал к своей машине. На полпути его остановил дикий крик!
– Машина! Ай-и-ди!
Ударил автомат… Он упал на землю, закрыв голову руками, и не видел, как из подворотни вырвался белый седан. Он проехал несколько метров по пути к стоящим в оборонительном порядке машинам, а потом пули «ДШК» ударили в него, и он, прокатившись еще метра два, взорвался, за ничтожную долю секунды превратившись в ничто, в свет и дым. В ничто превратился и тот ублюдок за рулем, смертник, который ненавидел их так, что без раздумий поставил на кон свою жизнь, чтобы иметь хоть призрачную надежду убить кого-то из американцев.
Это была Россия. Год две тысячи двадцатый…
Сэммел зашевелился на асфальте… его окатило жаром, ударная волна вихрем прошла над ним. Потом кто-то подскочил к нему и потащил за собой…
Остаток пути до базы они проделали сравнительно мирно, если не считать нескольких обстрелов с крыш и две попытки подбить их из «РПГ», оба раза безуспешно. Все-таки здесь еще не было людей с таким опытом, как в Сирии, Ираке или Афганистане, для многих «РПГ» был в новинку. Но научатся… сейчас это быстро.
На выезде из города они увидели блокпост. Блокпосты здесь держали русские, им за это платили все – все-таки когда город как проходной двор это не совсем хорошо. Сейчас около блокпоста догорала русская «Лада I», около нее лежал на спине человек. Россыпи гильз и красные мазки на бетоне – вот и все что осталось…
От домов к ним потянулась цепочка трассеров.
– Контакт слева!
– Ходу! Проскочим! Ходу!
На скорости они проскочили опасное место – и тут же зазвонил телефон. Сначала его даже не было слышно за ревом моторов и раздраженными криками, но звонивший был настойчив.
– Алло! – заорал Сэммел.
– Кабан это! Разговор есть.
– Кто это?! – не понял Сэммел.
– Кабан это! Кабан! Я к вам приезжал, когда вы с Севером базарили. Помните?!
Какой еще Кабан?!
– Что надо?!
– Короче, базар есть… – видимо, русский бандит почувствовал, что Сэммел сейчас прервет разговор, зачастил: – мы к вам прибиться хотим. Север сказал, если его кончат и беспредел попрет, прибиваться к вам. Сказал, что иначе все под молотки пойдем…
– Что значит, Севера кончат?! – не понял Сэммел. – Он что, мертв?
Черт…
– Его на сходке взорвали. Взрыв был. По всему городу беспредел прет, пиковые как с цепи сорвались…
Бандит помолчал и добавил:
– Я тут с братвой говорил, из наших, всем беспредел пиковый поперек горла уже. Нас человек пятьсот, у каждого ствол. Если добазаримся, еще столько же поднимется, все пацаны встанут. Берете нас?
Решение принимать надо было быстро.
– Беру. Знаешь, где моя база? Два километра на запад от города. Подъезжай туда. Поговорим.
– Понял… – бандит помолчал. – Я, кстати, в армии служил. Старший сержант. За час подскочу. Не пожалеете.
– Давай быстрее. Перед воротами назовешься. Скажешь, что ко мне. Я, кстати, тоже сержант. В отставке…
* * *
К счастью, их база не только функционировала, но и была в полной боевой. Взять ее даже не пытались.
Те меры, которые бывший сержант морской пехоты США предпринимал по укреплению обороны баз, вооружению и дообучению своих людей, приносили свои плоды. Контрактники – а контрактники не армия, там люди разные, есть и случайные – не впали в панику, часть из них спокойно занимала позиции по плану обороны, часть – расконсервировала запасы оружия (ох, как предусмотрительно были закуплены «ПКМ» и «НСВ» из армейских разворованных запасов), часть – готовилась выезжать на усиление объектовых систем безопасности. В машины грузили мешки с рисом на случай осады, ящики с патронами, «РПГ» с вязанками гранат. Все были в бронежилетах, паники не наблюдалось.
К их машинам сразу кинулись. Сэммел вышел из машины без посторонней помощи.
– Сэр! – Бывший сержант спецназа морской пехоты Герб Баффетт был немногословен. – Ситуация под контролем. Пока у нас минус четыре, еще трое – в увольнительных. Двое уже вышли на связь, группы подберут их по дороге. Я принял решение вскрыть резервы с оружием. По данным интел-репорта, бои идут по всему региону.
– Что со связью?
– Пытаются глушить, но пока действует.
– Аэропорт?
– Двадцать минут назад удерживался нами.
– Офис в городе разгромлен. Нас подорвали… потом пошли на штурм. Мы – все, кому удалось вырваться.
– Понял, сэр.
– Передайте всем группам – огонь на поражение при любых враждебных действиях. При любых враждебных действиях.
– Понял, сэр.
– Черт… где Павич!
– Сэр, мистер Павич уехал два часа назад.
– Какого хрена! – заорал Сэммел, пытаясь прийти в себя. – Где этот козел, нахрен!
– Он уехал рано утром, сэр. Меня оставил за старшего.
– Что?!
– И сэр… Он кое-что взял со склада.
Сэммела как ледяной водой обожгло.
– Что он взял?
– Оружие, сэр, трофеи. Очень много. Он взял пулемет, два автомата и эти русские огневые установки. Я видел, как он грузил их в машину.
– Какую машину?
– Гражданскую, сэр. Мне показалось, у него была намечена какая-то операция, low profile, понимаете? Он очень спешил.
– Один уехал?
– Да, сэр…
Вот что с этим делать.
– Обеспечить оборону базы. Нападение неизбежно. Дайте сигнал о неизбежности нападения по всем точкам без исключения.
– Да, сэр…
Сэммел отошел в сторону, достал спутниковый телефон. У Павича был такой же, и он знал номер.
Серб ответил почти сразу.
– Эл?
– Да, сэр. – Голос серба был спокоен.
– Почему вы оставили базу? Где вы находитесь?
Серб издал смешок.
– На крыше. Я хочу сказать, что тут, у складов, на южной дороге собрались местные муслики. Уже человек сто, не меньше. С машин раздают оружие, в том числе ракетные установки.
– Мы подверглись нападению. Я еле вырвался из офиса, по всему городу стреляют. Начался мятеж. Какого черта ты там делаешь?
– Кто-то должен остановить их. Я и остановлю.
– Их сто человек, ты сам сказал. Ты один. Ты не выживешь.
– Я не один. Кое-кто из русских тут со мной. Мы не пустим их в город. Хотя бы этих.
– Эл… – сказал Сэммел, – ты понимаешь, что ты несешь? Сколько бы человек ни было с тобой – их все равно больше. Их тут – весь этот гребаный город. Просто возвращайся на базу. Если будем держаться вместе – мы выживем. Спецназ уже начал высадку, мы разберемся со всем с этим. Ты нужен мне здесь.
– Я знаю. Но мне плевать, выживу я или нет. Я уже говорил, мы мало можем. Но те, на кого я сейчас смотрю, в город не пройдут. Я знаю это точно, и мне плевать, что за это придется отдать… Друг, помнишь, я говорил тебе про то, что мы все наказаны жизнью?
– Да, помню.
– Это как тюрьма, даже хуже. Но есть одно «но». Каждый из нас сам отмеряет срок. И я решил, что с меня хватит…
Сэммел молчал, не зная, что сказать.
– Доброй охоты, друг.
– И тебе, друг. Останься в живых и спаси людей. Сколько сможешь.
– Клянусь.
– И не верь никому. Никому.
Связь прекратилась.
Не доверять никому…
Сэммел набрал номер телефона – он был оставлен ему на самый крайний случай. Мало кто даже в США знал его.
Долгие гудки. Возможно, владелец телефона на совещании и адъютант бежит сейчас к нужному кабинету.
Едва слышный щелчок соединения.
– Брайант.
– Сэр, здесь ганнери-сержант Сэммел, зона «Север-один» имею срочный доклад по ситуации в регионе.
– Докладывайте, ганни.
– Сэр, обстановка в регионе резко обострилась, хаджи подняли вооруженный мятеж по всему региону. Имею потери, мне с трудом удалось выбраться с базы в городе. Противник вооружен ракетными установками «РПГ», пулеметами на автомобилях, возможно наличие портативных ракетных установок земля – воздух. Нам удалось занять оборону на объекте «Джульетта-2», противник пока сюда не дошел, но может появиться в любую минуту. Объект «Джульетта-1» под контролем, хотя в любой момент может быть атакован. Сейчас идет расправа с местным населением и остатками той власти, какая здесь была, после чего они атакуют нас. Сэр, рекомендую активизировать план «Тайфун-три» немедленно, повторяю – «Тайфун три» активировать немедленно. Мы можем нанести точечные удары по скоплениям боевиков и перехватить инициативу, пока не поздно. Сэр?
И уже по тому, как замолчал генерал, Сэммел почувствовал неладное.
– Сэр?
– Ганни, ваша боевая задача – собрать как можно больше граждан США и стран НАТО на номерных базах «Джульетта» и обеспечивать оборону, пока мы не сможем вас эвакуировать. Вопрос: сможете это обеспечить, сержант?
– Сэр, базы держатся и будут держаться. Мы выведем людей с тех объектов, которые сложно и бессмысленно оборонять. У нас в достаточной степени запасено как продуктов, так и боезапаса, и есть люди, которые будут удерживать позиции, пока не подойдет подкрепление. Сэр, мы не собираемся сдаваться, но прошу сообщить, когда начнется первая фаза высадки. Мне это нужно для расчета возможного расхода…
– Сержант, вы не должны рассчитывать на высадку. Полагаю, мы вас эвакуируем с индейской территории в течение пяти-шести дней. Сначала вывезем в порт «Север-один», затем – на безопасную территорию.
– Сэр, повторяю – у противника однозначно есть «РПГ» и орудия на автомобилях, возможно наличие портативных ракет «земля – воздух». Чтобы обеспечить безопасную эвакуацию гражданских, нужно немедленно нанести удар…
– Никакого удара не будет, сержант. С местными хаджами есть договоренность, они не сделают ни выстрела по вертолетам. Им выгодно, чтобы мы ушли оттуда без боя.
– Сэр, а как же добыча. Мы должны обеспечивать поставки нефти и газа.
– Ганни, мы ничего не должны. Эти ресурсы идут не к нам, они идут в саму Россию и в Европейский союз. А европейцы пусть сами разбираются с этим дерьмом, у них есть договоренности с местными. Они сами разберутся, это их фунт мяса.
Сэммел вдруг вспомнил хитрый взгляд Найджела Нолте, его молчание на том собрании в Ханты-Мансийске. Его репутацию – обеспечивать добычу в любых условиях и при любых раскладах. Откуда он здесь? Да из Казахстана, так его мать. В Казахстане черти что творится, но вот добыча – идет. И никто даже не думает атаковать береговую инфраструктуру приисков.
Да, он оттуда. И он молчал, потому что ему не было смысла высказываться – он уже знал, как будет. Он смотрел на Сэммела как на идиота-бойскаута с его теориями и предложениями. За них уже все решили.
Найджел мертв – возможно, его и убили из-за этого. Но договоренность уже есть. С ваххабитами. Возможно, он даже испортил игру, начав активно действовать, наносить по ним удары. Возможно, он лишил Америку какой-то доли, активно начав действовать против ваххабитов.
А возможно, что и нет. И это нападение на него – это то, что им разрешили сделать. Просто сдали его и его людей. Всех остальных просто проводят до аэропорта, а ему отомстят. С ним разберутся…
Сто миллионов долларов…
Похоже, деньги все же нашли своего адресата. Только не здесь, в лице наглых бандитов, а где-то в Вашингтоне.
– Но сэр… это же террористы. А как же мирные жители? Разве мы не должны их защитить? Мы должны сделать все, чтобы навести порядок. Это же ваши слова, сэр…
– Ганни, не я решаю, решают за нас. Я, как и все, просто выполняю приказы. Всегда верный – помните, о чем это?
И тут Сэммел понял, как он должен дальше поступить.
Все, хватит!
Довольно.
– Да, сэр.
– Вам понятен приказ, ганни?
– Да, сэр. Собрать всех гражданских в номерных зонах «Джульетта», подготовиться к эвакуации из точки «Север».
– Все правильно сержант. Выполняйте приказ.
– Да, сэр.
– Удачи.
Связь отключилась…
* * *
На базе Элмендорф, в холодной пустыне Аляски, во всех окнах главного терминала базы горел свет. В темноте надсадно выли реактивные двигатели. Каждые десять минут совершал посадку «С-17», самолеты должны были обеспечить быструю эвакуацию гражданских из северной части России, поэтому шли почти пустые.
В одном из ангаров специальная группа из десятой горной дивизии убивала время, последними словами ругая командование. Сначала им приказали быть готовыми к горячей высадке на территорию России – и они оживились, потому что это, черт побери, было настоящее дело, дело для мужиков. Потом им приказали быть готовыми к экстренной эвакуации американского персонала – и это им ни хрена не понравилось. Потому что там были хаджи, и они знали это. И получалось, что американцы бегут от хаджей, даже не вступив с ними в настоящий бой. А это полное дерьмо. Поступок, характерный для педиков.
Им уже надоело отступать.
В кабинете командующего базой, освещенном лишь приглушенным светом двух ночников, начальник штаба Морской пехоты США, генерал-майор Элайджа Брайант положил спутниковый телефон на стол. Он был подцеплен к стоящему на столе терминалу (так морские пехотинцы называли обычный лэптоп), и разговор слышали все, кто находился в комнате.
– Он вышел из-под контроля, – сказал высокий, худой, с курчавыми волосами и очками в простой роговой оправе человек в дорогом, британского кроя костюме, – у нас проблемы в зоне «Север-один». В наших интересах нейтрализовать этого человека и как можно скорее.
Генерал-майор Брайант, начинавший с командира FOB в провинции Кандагар и поднявшийся до второго человека в Корпусе, наклонился вперед.
– Послушай ты, секретный сукин сын… – сказал он. – Мне плевать, что вы там затеяли. Мне плевать, в какое дерьмо вы очередной раз нас толкаете. Но боюсь, вы не представляете, с кем имеете дело. Сержант Сэммел выжил в десятке разных ям с дерьмом, начиная с Афганистана и заканчивая Россией. И во всех этих местах он отстаивал наши национальные интересы. Так вот что – я не позволю смешать своего человека с дерьмом только потому, что тебе, ублюдок, отсюда что-то показалось, понял? Кусок свиного дерьма.
– Генерал, вы забываетесь! – крикнул Джеймс Нокс, специальный помощник президента США по вопросам национальной безопасности. Именно он прилетел вчера в Элмендорф, чтобы полностью переиграть уже согласованную операцию.
– Я не позволю огульно обвинять моего человека в предательстве!
Человек в очках резко развернул экран монитора. На нем была распечатка всего разговора – она представала в виде графиков и пиков. Специальная программа, позволяющая довольно точно определять настрой и правдивость собеседника. Игрушка ЦРУ еще с семидесятых – ее просто усовершенствовали и сделали более быстродействующей.
– Посмотрите на экран! Видите – провал в самом конце разговора! Он принял решение – и начал вам врать. Он начинает собственную игру – если уже ее не начал.
– Можешь засунуть этот компьютер себе в задницу, сукин сын, вместе со всем, что в нем есть, понял? Где ты был, когда мы…
– Довольно, генерал, – снова крикнул Нокс. – У нас есть подозрения в адрес вашего человека, и они только нарастают. Вы смотрели тот репорт, который он прислал нам? Это же п…ц какой-то! Массовые задержания, коллективные штрафы, конфискация всего имущества, поголовные выселения! Похоже, ваш человек слишком долго пробыл в России! Это же сталинизм! Это методы агрессивных коммунистов!
– Это есть то, мистер Нокс, – резко сказал генерал, – что нужно сделать для того, чтобы достичь победы. Быстро и окончательно, поняли? Это то, что мы должны были делать в Ираке и Афганистане, мать вашу. Но мы этого не делали, и черт бы побрал ваши политиканские душонки, вернулись оттуда с надранными задницами. И не надо мне говорить, что мы одержали там победу. Когда мы начинали этот поход, против нас было несколько сотен ублюдков в горах. А сейчас, двадцать лет спустя, у нас миллиард озверевших муслимов, мечтающих дотянуться до нас. И знаете что. Мне не охота жить в мире, где муслимы доберутся до русского ядерного оружия. Где бородатый ублюдок проникнет в хранилище ядерных фугасов, которые остались у русских. Полагаю, нам всем тогда придет полный п…ц.
– Этого не будет, генерал.
– Да? Почему так? Потому что вы так сказали?
Нокс взял себя в руки – в конце концов, он был политическим деятелем, а политические деятели умеют брать себя в руки и сохранять спокойствие, даже когда все очень и очень хреново.
– В конце концов, никто не говорит о том, что мы убьем вашего человека. Мы просто возьмем его под контроль. И отправим обратно вместе с первой партией беженцев.
– Мой человек, – зарычал генерал, – командует там достаточно эффективными парамилитарными формированиями. Он лучше других знает обстановку на местности, имеет связи среди местных. Я и цента не дам за успех миссии, если у нас не будет глаз и ушей на земле. Вы хоть понимаете, что предлагаете?
– Отлично понимаю. Вы защищаете своего человека. Я защищаю миссию. Коммандер Гарфилд, что мы можем сделать?
Дональд Гарфилд, коммандер ВМФ США, прикомандированный от штаба специальных сил атлантического побережья, пожал плечами.
– Если надо, мои парни возьмут его. Быстро и чисто. Другое дело – а как отреагируют его люди на арест. Их в несколько раз больше. И они хорошо вооружены.
– Они контрактники, а не военные. Я позвоню Дженнингсу и скажу, что наш парень больше не заслуживает доверия. Пусть передает управление другому, в конце концов, он платит им бабки. А эти парни работают за бабки. А котики пусть проследят за тем, чтобы все прошло гладко. Вот как мы поступим.
– Хорошо, сэр.
Генерал встал с места.
– Мне больше нечего здесь делать. – Он повернулся к человеку из НТС, Национальной тайной службы. – Знаешь, когда ты получишь несколько пуль в брюхо по дороге из Лэнгли домой, я ничуть этому не удивлюсь. Семпер Фи…
– Генерал, вернитесь!
– Да пошли вы все…
* * *
Совещание закончилось минут через пять – генерал понял, что оно закончилось, когда вышел Гарфилд. Генерал в это время пытался закурить, пряча огонек зажигалки в ладонях. На холодном ветру крошечный огонек жизни гас, как и вера в то, что все делается правильно. А без этой веры ничего хорошего не выйдет…
– Все пройдет нормально, сэр, – сказал Гарфилд. – Ч приказал своим парням, чтобы полегче там. В конце концов…
– Ты понимаешь, что они задумали? – спросил генерал.
– Сэр, мое дело исполнять приказы.
– Ты понимаешь, что все это полное дерьмо? Операция переиграна с точностью до наоборот меньше чем за сорок восемь часов до ее начала.
– Нам не привыкать, верно?
– Да, но я хочу знать, с какой стати ЦРУ и Белый дом вмешались на самой последней стадии. Какого хрена то, что было хорошо еще позавчера, сегодня стало никуда не годным дерьмом, и мы развернулись на сто восемьдесят.
– Сэр…
– Ты слышал доклад моего парня? Там неожиданно начался ваххабитский мятеж. Мне не хочется думать, что он произошел по согласованию с какими-то ублюдками, которые сидят в Вашингтоне.
– Сэр, по мне эвакуировать американских граждан лучше, чем оккупировать Россию. Пусть сами разбираются между собой. Мне не хочется и кончика пальца совать в это дерьмо.
– Заплати любую цену, неси любой груз, перебори любые лишения, помоги любому другу, борись с любым врагом… – процитировал генерал.
– Это было давно, сэр.
– Да… давно. Тогда, когда мы побеждали.
Чтобы заполнить неловкую паузу, коммандер достал свой спутниковый, набрал номер. Потом нахмурился, сбросил, начал набирать еще.
– Черт… не отвечает.
– Может, попробовать еще раз?
– Да… – сказал коммандер, набирая номер и скрывая ползущую по губам улыбку. – Сейчас мы попробуем еще раз…