ГЛАВА 14
Этот день казался нескончаемым.
Так часто бывает, когда количество событий в единицу времени перекрывает обычные показатели в два-три раза. Или больше. В какой-то момент я вовсе перестал думать о времени как расстоянии между утром и вечером или вечером и утром, а стал его воспринимать в виде неких абстрактных отрезков малоизвестного мне измерения, необходимых для того, чтобы успеть разобраться с той или иной ситуацией. Причём длина этих отрезков, изначально предполагавшаяся быть одинаковой, на самом деле произвольно менялась. В зависимости не только от количества событий, но также их, скажем так, значимости для меня лично и всех нас. Коротко говоря, в какой-то момент мне стало уже совершенно по фигу, день сейчас за стенами Пирамиды или ночь. И поэтому, наверное, я страшно удивился, когда Марта настоятельно предложила всем нам поужинать.
- Десять часов вечера, между прочим, – заметила она. – А мы сегодня и не обедали.
- Жрать охота, – согласился Женька. – Вот ты сейчас об ужине сказала, и я сразу вспомнил, что голоден, как туча саранчи. Мне от переживаний и стрессов всегда еда помогает. А уж переживаний сегодня на нашу долю выпало – не счесть.
- В том числе и по твоей милости, – не сдержался я, на что Аничкин благоразумно промолчал.
- И правда, Мартин, – сказал Влад. – По-моему, имеем право перевести дух. Машу спасли и вылечили, киркхуркх этот пленный допрошен и надёжно изолирован, а наш первобытный друг Свем ведёт себя вполне прилично. Оля и Никита только что докладывали, что парень оказался на редкость сообразительный и не трусливый. Они уже составили небольшой словарь его языка и даже могут кое-как с ним общаться. Убежден, что от хорошего ужина он тоже не откажется. К тому же Никита хоть и с трудом, но уговорил его помыться и за это время продезинфицировал те шкуры, которые служат Свему одеждой. Так что о запахе мы можем не беспокоиться.
- Да, запашок от него шёл не самый свежий, – сказала Марта. – Но не думаю, что мы пахли бы лучше, шляясь столько времени по лесам без мыла и горячей воды.
- А чем мы его будем кормить? – засомневался я. – Выглядит-то он как человек, но мало ли какие могут быть особенности?
- Мы ели мясо здешних животных, – напомнил Влад. – И с нами всё было в порядке. Если нам подходит его пища, то и ему подойдёт наша.
- К тому же Ольга с самого начала угостила его парочкой бутербродов с ветчиной, – добавила Марта. – Ну, чтобы укрепить доверие. Бутерброды были немаленькие.
- И как? – поинтересовался я.
- Слопал за милую душу.
- Восхитительно. Как всегда, я обо всём узнаю последним. Похоже, это превращается в традицию.
- Ты был очень занят с пленным киркхуркхом, – пожала плечами Марта. – Мы не решились тебя беспокоить по таким пустякам. К тому же бутерброды и правда очень помогли. Сначала накормить, потом разговаривать. Универсальный закон гостеприимства.
Я только вздохнул и был вынужден признать, что она права – контролировать нужно лишь то, что ты можешь контролировать. А всё остальное пусть идёт своим чередом. К тому же действительно риск отравить гостя в данном случае неизмеримо меньше риска крепко его обидеть.
- Ни разу в жизни не сидел за одним столом с настоящим первобытным человеком, – сказал Женька. – Интересно, он умеет пользоваться салфеткой?
Собрались, как всегда, в кают-компании.
Свема поместили между Олей Ефремовой – она уже выучила полтора десятка самых необходимых слов на его языке – и Никитой, с которым у Свема в силу известных обстоятельств с самого начала установились отношения, близкие к приятельским. Напротив же усадили Машу, чтобы она время от времени ободряла гостя своей очаровательной улыбкой, излучая при этом спокойствие и доброжелательность.
- Он ведь тебя спас, – объяснила Оля. – А значит, испытывает к тебе особые чувства.
- Что значит – особые? – насторожилась Маша.
- Значит, не такие, как к остальным, – туманно ответила «щупач». – Не переживай, ему сейчас не до удовлетворения своей природной сексуальности – слишком ошеломлён.
- Спасибо, утешила! – фыркнула Маша, но села там, где попросили, и в одобрительно-доброжелательных улыбках гостю не отказывала.
Впрочем, если за этим ужином искренние одобрение с доброжелательностью Свему и были нужны, то мы этого не заметили. Наш первобытный друг обладал отменным аппетитом и, похоже, совершенно не страдал ложной стеснительностью.
Наблюдать за ним было одно удовольствие. Похоже, такой столовый прибор, как ложка, был ему знаком, потому что пользовался он ею весьма умело, уплетая гарнир и салат, а мясо и хлеб смело, но аккуратно брал руками. При этом быстро понял, наблюдая за нами, для чего нужны салфетки, и не чавкал, хотя ел быстро и много.
Удивил он нас после ужина.
Предложить Свему чаю мы не решились – неизвестно, как на его организм подействует кофеин (из этих же соображений мы отказались за ужином от вина), поэтому обошлись ягодным морсом. Этого напитка наш гость употребил во время и после еды, как мне показалось, не меньше литра. После чего звучно рыгнул, встал, поблагодарил всех за обильную вкусную пищу и питьё (Оля перевела его слова как «благодарю, ваша еда приятна, и её много») и прямиком направился к ближайшему дивану. На каковой немедленно улёгся и тут же уснул.
- Вот это да, – прокомментировал Женька. – Поел – и спать. Даже завидно. Я так давно разучился.
- Что ты хочешь, – сказала Маша. – Дитя природы. Он наверняка встаёт рано утром. Поэтому рано и ложится.
- Не то что мы, городские совы, – добавила Оля. – Но меня радует, что он так спокойно уснул в нашем присутствии.
- Доверяет, значит? – догадался Влад.
- Именно.
- Он нам доверяет – это ладно, – сказал я. – А мы ему можем доверять?
- Ты меня спрашиваешь? – удивилась Ефремова.
- Кого же ещё мне спрашивать? Вы с Никитой с ним общались последние часы. Мнение Никиты меня тоже очень интересует, но в первую очередь – твоё. Ты ведь у нас «щупач» как-никак.
- Ты, главное, «щупача» со специалистом по психологии человека первобытнообщинного строя не путай, – посоветовала Оля. – Избежишь лишних разочарований.
- А что, есть и такие? – удивился я. – Хотя да. Если на Земле до сих пор кое-где существуют первобытнообщинные племена, то должны быть и специалисты по их психологии. Но в любом случае, таковых среди нас не имеется. А ты психологию изучала специально. К тому же, как верно было замечено, профессиональный «щупач». То есть человек, чья чувственная, а также интуитивная сфера восприятия развита во много раз лучше, нежели у обычных людей. Так что прошу высказать своё мнение. Можем мы ему доверять или нет?
- Доверие – штука растяжимая, – заметил Влад.
- Разумеется, в первую очередь меня интересует наша безопасность, – сказал я. – При этом не хуже вас понимаю, что вся любовь со Свемом и его племенем у нас ещё впереди. Или нелюбовь. Это уж как получится.
- Если ты о том, не перережет ли он нам во сне глотки, чтобы захватить Пирамиду для своего племени, – сказала Оля, – то это вряд ли. Мы в его восприятии если и не боги, то высшие и неприкосновенные существа – точно.
- Уже хорошо, спасибо, – поблагодарил я. – Значит, надо постараться оставаться для него таковыми как можно дольше.
- Вот, кстати, ещё заботушка на нашу голову, – вздохнула Марта. – С местными возиться. Теперь ведь отвязаться от них вряд ли получится. Высшие существа – это большая ответственность.
- Не преувеличивай, – сказал Влад. – Тут всё от нас зависит. И от той дистанции, на которую мы готовы их подпустить. Я не только расстояние в километрах имею в виду, – добавил он.
- Это ясно, – сказал Никита. – И описывается одной пословицей.
- Кто везёт, на том и едут? – догадался Женька.
- Ага.
- В крайнем случае, опустим Пирамиду снова на дно озера, и нет нас, – сказала Маша. – Останемся лишь в песнях и легендах.
- Глупо это как-то – на дне сидеть, прятаться, – высказался Женька. – Пусть лучше видят и боятся.
- Лучше – уважают, – сказал Влад. – Хотя страх более действенный инструмент, признаю. Особенно страх, который рождает не тупое подчинение, а именно уважение.
- Не знаю, как вам, – сказал я, – а мне нянькой быть неохота. Пусть сами растут. Тем более мы прекрасно знаем, что насильственный прогресс невозможен.
- Верно, – согласился Влад. – Те, кого за уши тащат в будущее, или остаются без ушей, или потом, когда уши отпускают, немедленно возвращаются в исходное состояние.
- А интересно было бы попробовать! – мечтательно провозгласил Женька. – Для начала научить их плавить железо, потом дать письменность и колесо... Или сначала колесо, а потом письменность? Неважно. В общем, обучить зачаткам, так сказать. А дальше пусть сами.
- Можно подумать, что ты умеешь плавить железо, – хмыкнул Никита.
- Э-э... ну, железом ты бы мог заняться, – нашёлся Аничкин. – И колесом. А я, так и быть, возьму на себя письменность. Это самое трудное, согласись.
- Класс! – восхитилась Маша. – Мы же, девушки, возьмём на себя ткачество, да?
- Отличная мысль, – согласился Женька.
- И животноводство! – обрадовался Влад.
Я расхохотался, оценив уместность цитаты.
Некоторое время мы весело играли в эту игру, распределяя между собой обязанности древнегреческих богов, но быстро поняли, что нас слишком мало.
- Всё та же проблема, – вздохнул Женька. – По-любому нужна мощная команда. Вы, кстати, так и не успели нам рассказать, что творится дома.
Я вкратце поведал.
- Печально, – констатировал Влад. – Значит, на коллег рассчитывать не приходится.
- Ну отчего же, – возразила Оля. – На меня рассчитывать можно.
- Ты исключение. А нас интересует правило.
- В конце концов, не только в России есть Стражники, – заметил Женька.
- Ты предлагаешь к этому делу подключить американцев? – картинно приподнял бровь Влад.
- Ну зачем обязательно американцев?...
- Китайцы в этом смысле ещё хуже, – сказал я. – У них язык сложный, и вообще...
- Не наш тип мышления, – подсказал Влад.
- Вот именно, – кивнул я. – Хотя дело не в этом.
- А в чём? – задиристо спросил Аничкин. – Почему бы такой... такому удивительному артефакту, как Пирамида, не принадлежать всем людям Земли?
- У меня, если честно, тот же вопрос, – сказала Маша.
- Вы, главное, о моей Земле тоже не забывайте, ага? – напомнила Марта.
- Не забудем, – пообещал я. – Напротив, я только и делаю, что думаю об Альтерре. Но к ней мы ещё вернёмся. А пока, чувствую, надо, что называется, расставить точки над «i».
- Во избежание, – добавил Влад.
- Вы, ребята, вроде бы уже не маленькие, – сказал Никита, обращаясь к Жене и Маше, – а рассуждаете как дети.
- Одну минуту, – поднял руку Женька. – Есть такой материк Антарктида, так?
- И что?
- А то, что он принадлежит всему человечеству. Никто им не владеет. Почему то же самое не может быть с нашей Пирамидой?
- Либерал, – фыркнул Никита. – Либерал и мечтатель. Беспочвенный.
- Не знаю, как у вас, – сказала Марта, – а у нас Антарктида поделена между несколькими странами. Куда, между прочим, входят и Россия, и Сибирь Казачья.
- Тоже вариант, – сказал Влад. – Но не для нашего случая.
- Почему? – упрямо спросил Женька.
Мы с Владом переглянулись и вздохнули.
- Позволь, я попробую объяснить? – предложил Борисов.
- Валяй, – разрешил я.
- Я постараюсь коротко, – пообещал Влад. – Ответьте мне, Женя и Маша, на один вопрос. Как вы думаете, почему именно мы, русские Стражники Внезеркалья и Патрульные Реальностей, оказались здесь, в Пирамиде? Не американцы, не китайцы, индийцы или японцы, не европейцы, не латиноамериканцы, не африканцы, наконец – хотя в Африке практически нет Стражи как таковой, – а мы.
- Полагаю, этот вопрос надо задать Оскару, – ответил Аничкин. – И мне даже странно, что мы до сих пор его не задали.
- Отчего же, – сказал Влад. – Я задавал. Точнее, мы с Мартином.
- И что же он вам ответил? – По Женьке было видно, что он уже и сам не рад, что ввязался в эту дискуссию. – Хотя странно, что мы об этом ничего не знаем.
- Ничего странного, – сказал я. – Всему своё время. Вот сейчас оно и пришло.
- Так вот, – продолжил Влад, – мы действительно были выбраны не случайно. Так же, как и киркхуркхи, между прочим. Наши пятиглазые «друзья» тоже на своей планете не единой дружной семьей живут. И те, с кем мы имели и продолжаем иметь дело, граждане мощной империи, существующей на их планете уже около двух сотен лет, по нашему счёту.
- Понятно, – пробормотал Женька. Видимо, для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.
- Думаю, ещё не до конца, – сказал Борисов. – То есть понять ты, может, и понял, но не осознал. Прежде чем открыть проход именно нам, Оскар тщательно проанализировал общую ситуацию с положением на обеих Землях. При этом используя всю мощь компьютерного разума самой Пирамиды.
- А разве у Пирамиды свой разум? – спросила Маша. – Первый раз слышу.
- Ну, это скорее метафора, – успокоил Влад. – Хотя в какой-то мере Центральный Мозг, или компьютер Пирамиды, можно назвать разумом. Он даже обладает подобием свободы воли.
- В отведённых ему рамках, – промолвил Никита. – Я заметил. Или, точнее, об этом подозревал.
- И мне ничего не сказал! – возмутился Евгений.
- Так ведь подозрения – не уверенность, – парировал Веденеев. – Ты у нас личность впечатлительная, решил зря тебя не волновать. До поры.
- Зато уж сегодня, я гляжу, у нас вечер сплошных волнений, – сказал Женька. – И к какому же выводу пришёл Оскар?
- Ответ – мы сами, – улыбнулся Влад. – Он пришёл к выводу, что русская Стража и Патруль лучше всего подходят на роль хозяев Пирамиды. Если не считать имперцев-киркхуркхов, понятно. Но их мы победили. То есть, как выяснилось, не совсем, но в окончательной победе лично я не сомневаюсь.
- И почему же всё-таки именно мы? – осведомилась Маша.
- Возможно, это прозвучит банально, но всё дело, как я понял, в нашей ментальности.
- Скажи ещё – в русском характере! – воскликнул Женька.
- Если угодно, – согласился Влад. – По мнению Оскара, мы единственные, кто с наибольшей вероятностью не станет использовать Пирамиду во вред другим ради сомнительной пользы для себя, любимых.
- Я прямо загордилась, – сообщила Маша. – Россия – надежда Вселенной. Круто.
- Не Россия, – сказал я. – Пока только мы. Мы с вами. И только от нас зависит, станет Пирамида действительно объединяющим фактором для Вселенной или, напротив, за право обладания ею вспыхнет такая кровавая заваруха, что свет не видывал.
- Заваруха уже началась, – напомнила Марта. – Четыреста с лишним вооружённых киркхуркхов на подходе, если вы не забыли. И они сюда идут не с дарами дружбы и цветами любви.
- У тебя, Жень, богатое воображение, – сказал Никита. – И ты, Маш, его отсутствием не страдаешь, насколько я знаю. Вы просто на минуточку представьте, что начнётся на Земле и Альтерре, если мы во всеуслышание объявим о существовании Пирамиды. Одна её способность лечить и продлевать жизнь чего стоит.
- А заодно и о Внезеркалье как таковом, – добавил Влад. – Почему-то мне приходится всё время напоминать, что ни в одной стране официально ни Стражи, ни Патруля, ни аналогичных ей организаций не существует. Обыватели об этом ничего не знают. И, как ни странно, знать не хотят. Меньше знаешь – лучше спишь. Спать же обыватель любил во все времена, а в наши – особенно. Спать или грезить наяву. Да и власть, в подавляющем своём большинстве, тоже о нас не знает, но уже по иным причинам.
- Я помню, – вздохнул Женька. – И понимаю. А также приношу свои извинения за несвоевременные сомнения. Ну вот, опять в рифму.
- Извиняться не за что, – сказал я. – Если вопрос возник, его необходимо было прояснить. Надеюсь, мы это сделали. Маша, ты как считаешь?
- Я удовлетворена, – важно заявила Маша. И тут же, не удержавшись, прыснула: – Какие вы все серьёзные всё-таки, сил нет.
- Ну-ну, Маш, не меняй окраску, – добродушно заметил Никита. – Ты без шуток спросила, мы серьёзно ответили.
- Что касается меня, – сказала Марта, – то я бы тоже хотела получить ответ на вопрос, который мне кажется вполне своевременным.
- Когда мы наконец выпьем по рюмке коньяка? – предположил Влад. – Хороший вопрос после трудного дня. Я бы не отказался.
- Мужчины... – вздохнула Марта. – Защитники. А ведь я намекала не далее как пару минут назад. Пока мы здесь сидим и вырабатываем вселенскую стратегию, конкретные тактические задачи буквально вопиют о том, чтобы мы уделили им хоть каплю нашего внимания.
- Лихо завернула, – одобрил Влад. – Ты, конечно, имеешь в виду четыреста вооружённых до зубов киркхуркхов-урукхаев, которые приближаются к стенам нашей твердыни с самыми негуманными целями? Да, это и правда важная тема. И мы её непременно обсудим. Но сначала – коньяк. Никто не возражает?
Возражений не последовало.
Борисов поднялся и направился к окну доставки.
