Глава 9
СХВАТКА

Народу в ангаре набилось столько, что кондиционеры и фильтры замкнутого цикла с трудом справлялись, перекачивая разогретый человеческими испарениями воздух. Семь уходящих вверх рядов кресел, воздвигнутые вдоль длинных сторон помещения, заполнены до предела. Четыре профессиональных бригады видеооператоров начали фиксировать все происходящее еще за час до наступления означенного в пригласительных билетах времени. Еще две камеры, установленные под потолком – портовой стандарт, – снимали место предполагаемого действа с самого утра, а уж сколько любительских, находившихся в руках всякого рода зрителей, и вовсе не сосчитать.

За сутки до начала показательной схватки информация о ней каким-то образом просочилась за пределы узкого круга тех, для кого она, собственно, и предназначалась. Как гласила краткая информация на пригласительных, в ангаре порта должен был состояться показательный бой для профессионалов, работающих в Иноземелье, а также для их тренеров и инструкторов. Цель – показать различие и особенности некоторых внеземных школ работы холодным оружием. Особо указано, что съемка не запрещена. Словом, все условия для специалистов, узкого круга тех, кого это интересует с профессиональной точки зрения. Ну и, естественно, предполагался некоторый процент любопытствующих. Начальство, техники, секретарши, родственники, особенно молодняк, помешанный на мечах и шпагах, прочий случайный люд, который каким-то образом всегда оказывается даже на закрытых корпоративных мероприятиях.

Был бы Денисов профессиональным менеджером от шоу-бизнеса, он бы локти себе кусал, что не подыскал помещение побольше.

Сначала, когда приглашения раздавались своим, тем, кто действительно работает на планетах, население которых еще не вступило в эру огнестрельного оружия, отношение наблюдалось просто скептическое. Ну что может показать им, профессионалам, имеющим на вооружении десятки школ фехтования, какой-то там дикарь с одной-единственной планеты? И похлеще видали. Да и вообще, Андрей, ну ты сам пойми, где он и где мы.

Зато потом как прорвало. Какие-то журналисты полезли (Мухин и его ребята только успевали отслеживать контакты), потом деятели всякие, начальство всех мастей. Апофеозом стало появление «жучков»-перекупщиков изначально бесплатных билетов и возникновение как по волшебству представителей двух букмекерских контор, принявшихся беззастенчиво принимать ставки. Ну, если кое-кому Денисов и кое-кто еще и шепнул «по дружбе», то уж букмекеры в его сценарии никак не фигурировали.

Двадцать пять человек портовой охраны, привлеченных сюда сначала, пришлось увеличить до сотни, что вызвало очевидное недовольство начальника космопорта, усевшегося, кстати, в первом ряду. Мол, срывается режим обеспечения охраны вверенного ему объекта. Зато морда вон какая довольная. Денисов его не любил, главным образом, почему-то за ровно подстриженный чубчик, закрывающий ровно половину лба.

Глядя поверх жестко огороженного прямоугольника, Денисов разглядел Маркуса. И, что поразило его больше всего, Софочку рядом с ним. Держите меня семеро!

Спешно оборудованный ангар мало походил на спортивную арену, оборудованную по всем правилам. Даже, сказать по совести, больше всего это напоминало дешевый цирк-шапито со всей его кочевой неустроенностью. Но Денисов рассудил, что для дебюта он сделал больше, чем сам от себя ожидал.

Прямоугольная площадка в центре ангара лишь отдаленно походила на квадрат боксерского ринга, разве что ограждением, где вместо эластичных канатов были жесткие тросы, используемые для найтовки грузов. Да и размеры побольше. Впрочем, никто и не предполагал, что ограждения станут амортизаторами для бойцов. Скорее, они предназначались для ограничения активности перевозбудившихся зрителей.

Четверо судей, одним из которых стал Белковский, все еще с зашитой в жесткий медицинский пластик ногой и уже написавший рапорт об отставке, расселись по четырем сторонам места схватки. В их задачу входило вовремя ее остановить. Ну и не допустить совсем уж откровенных нарушений. В остальном же использование легких бамбуковых мечей не предполагало чего-либо страшного. Синяки, сотрясения мозга, в худшем случае переломы – это в пределе.

Маркус – наглый и вездесущий как всегда – попытался было до боя взять у Денисова интервью или хоть пару слов комментария, но был послан, хотя и литературно, достаточно далеко для того, чтобы в ближайшее время не приближаться к организатору шоу.

Впрочем, в этом качестве Денисов себя и не позиционировал. Официально, если так можно говорить о неофициальном мероприятии, организатором выступило Управление, руководство которого в лице Генриха Квеллера присутствовало в наскоро оборудованном зале. Судя по полудюжине пустующих мест в первых рядах, предполагалось присутствие еще нескольких высоких гостей.

И еще ведущий. Денисов учел свой опыт на Асторе, и теперь процессом громогласно руководил лейтенант из роты охраны, уже несколько лет безуспешно пытающийся пробиться на профессиональную сцену в качестве пародиста. Бог весть какой он там пародист, но голос имел зычный. Если не будет валять дурака, то с таким голосиной быстро дорастет до полковника. Пока же роль ведущего удавалась ему в полной мере.

– Господа! – провозгласил он минуты за четыре до начала первой схватки. Всего боев предполагалось пять. – По установленным организатором правилам все бойцы станут выступать в масках, чтобы никто заранее не смог определить, кто есть кто и, соответственно, не смог иметь предпочтений или субъективных суждений. Учитывая, что наличие штатного чип-идентификатора у каждого на арене также может нарушить конфиденциальность, настоятельно просим выключить соответствующее оборудование, если у кого оно имеется. Напоминаю, это было ясно прописано в пригласительных билетах. В противном случае, – он посмотрел на табло, – через три минуты несанкционированные приборы будут уничтожены. Технические средства для этого в зале имеются.

Он показал куда-то в угол ангара, плохо просматриваемый из-за мощных ламп прожекторного типа, слепящих глаза. Управление немало потратилось на организацию.

– Итак! – он картинно выпятил грудь и торжественно оглядел трибуны. – Начинаем отсчет! По условиям выступлений предполагается пять схваток. Имена и квалификации участников не афишируются. Каждый выступает под псевдонимом. Хотя, смею надеяться, для вас могут быть сюрпризы. Система оценок двойная. Первая группа оценок производится судейской командой. Вторая, – лейтенант сделал длинную, привлекающую внимание публики паузу, оглядывая при этом трибуны с плотоядной, хищной улыбкой, – вами! Каждый из присутствующих в любой момент может отправить сообщение на номер, находящийся на табло против каждого участника. Беспристрастный компьютер зафиксирует вашу оценку, и она станет определяющей. Вынужден добавить, что попытка сделать повторную оценку принята не будет, хотя мы уверены, что здесь собрались порядочные люди.

По ангару прокатился гул голосов и кое-где смех. Можно было различить отдельные выкрики, но лейтенант их проигнорировал, еще раз оглядев трибуны, почти так, как полководец оглядывает ряды своих солдат перед кровавой схваткой – любовно и в то же время сурово.

– Через тридцать... Даже чуть меньше. Через уже примерно двадцать секунд все чип-контролеры будут уничтожены в радиусе одного километра. Подчеркиваю, любого класса.

Первым взвился замначпорт.

– Такими действиями вы фактически блокируете работу порта! Это незаконно! Больше того, это преступление!

– Это согласовано с вашим руководством, – сказал ему кто-то неприметный, оказавшийся рядом.

Замначпорта оглянулся на своего шефа; тот выглядел невозмутимым. Пожал плечами и сел на свое место.

Ведущий наклонил голову и слегка нахмурился. Видно, ему позвонили. Потом улыбнулся, одернул парадный китель и громко произнес в микрофон:

– Прошу внимания! На ринг приглашается первая пара. В синем жилете участник под псевдонимом Скорпион. В красном – Ворон. Встречайте!

Зрители не очень дружно зааплодировали. Кое-кто встретил вышедших из двух соседних углов противников выкриками. Но в целом атмосфера была, конечно, не та, что во время профессиональных схваток, показываемых по телевизору, где ажиотаж нагнетается неделями и искусственно подогревается в зале. Впрочем, заявленные цели этого действа сильно отличались от их коммерческих аналогов.

Глядя на первую пару, Денисов подумал, что весь их маскарад, по большому счету, полная мура. Рост, вес, комплекция и даже ухватки каждого из участников позволяли узнать их и без масок, тем более что многие зрители знают их лично. Почти сразу это подтвердилось, когда с противоположной от Денисова трибуны кто-то крикнул: «Копчик, дай ему!». Ангар ответил смешками.

Копчиком кликали парня из группы физической защиты, обеспечивающего прикрытие техников, работающих на местности. Личность в своем роде легендарная и уж, по меньшей мере в Управлении, известная. Против него – кроме Денисова истинные имена участников и порядок их выступлений знали еще трое – выступал инструктор из столичного и жутко элитного клуба. Подбор участников курировал Мухин лично, сидевший сейчас в своем кабинете и наблюдавший за происходящим сразу на шести мониторах. Еще несколько человек из его отдела контролировали ситуацию не только внутри ангара, но и вокруг него, а также в порту в целом. Все средства связи в этом районе держались под контролем. Лично Денисов считал эти усилия излишними, предлагая действовать проще, о чем не преминул сказать, за что в ответ услышал сакраментальное «Простота хуже воровства».

Время каждой схватки ограничивалось десятью минутами.

Инструктор, ловкий и подвижный, как хорь, атаковать начал сразу, демонстрируя бешеный темперамент. Денисову показалось, что тот несколько красуется, играет на публику. Копчик, флегматичный немец, таким картинным мастерством не обладал, зато на его счету были самые настоящие схватки, где призом служило не признание публики, а собственная жизнь.

Уже на первой минуте инструктор сделал первое «ранение», встреченное зрителями недовольным гулом. В подавляющем большинстве присутствующие болели за своего. Впрочем, как известно, в конечном счете все равно чествуют победителя.

К середине второй минуты Копчик от обороны перешел в наступление, причем – это было видно – старался не взломать оборону противника, а выманить его на себя, экономя силы. Но, видно, что-то не рассчитал, потому что «синий» нанес ему чувствительный удар в ногу. Второе ранение. После третьего можно уходить с ринга.

Наверное, именно осознание этого заставило силовика сменить тактику. Он принялся яростно теснить противника, загоняя его в угол. Бамбуковые имитаторы мечей, сталкиваясь, рассыпали по огромному помещению, где свободно помещается грузовой «челнок», сухой треск. Финал получился неожиданным. Копчик, зажегшийся азартом, слегка подставился и получил удар по локтю, защищенному щитком, но в то же мгновение, практически одновременно, провел сокрушительное касание в шею.

Судьи постановили: «Ничья». По правилам три «ранения» равны одной «смерти». Зал, не связанный условностями, отдал победу «красному». Кто-то скандировал «Ворон! Ворон!». Но в целом публика оставалась спокойной. Денисов тоже.

Участников второго боя объявили как «Гюрза» и «Коршун».

Под «Коршуном» изначально значился Пакит, но за время перерыва Денисов поменял девизы бойцов, превратив телохранителя в «Гюрзу». Его противнику, чемпиону континента по свободному фехтованию, было все равно.

– Следующие участники, – громогласно провозгласил лейтенант, раздуваясь горлом так, что аж вены стали видны, – Коршун и Гюрза. Коршун в синем, Гюрза в красном. Встречайте!

Сначала боя не было. Скорее танец. Два шажка вперед, обмен ударами, отход. Денисов никогда не считал себя специалистом в этом деле, в фехтовании. Кое-что повидал, конечно, и учился тоже, но специалист – нет. Скорее грамотный ценитель. И в этом качестве он хорошо видел, что идет разведка. Профессионалы «щупают» друг друга. При этом ему казалось, что Пакит сдерживает себя. Впрочем, Андрей не мог исключить, что дворцовый воин просто проигрывает в мастерстве и потихоньку уходит в оборону, всего лишь демонстрируя, обозначая свои возможности в наступлении.

К началу третьей минуты Коршун перешел в атаку. Нащупав брешь в обороне, он заработал своим мечом со скоростью работающей турбины, целясь одновременно в голову и живот. Треск от сталкивающихся деревяшек раздавался с частотой барабана, ритмующего быстрый танец. И ни одного «ранения»! Видеокамеры фиксировали это с механической беспристрастностью.

Зал – это уже был зал, а не на скорую руку переоборудованный ангар! – начал заводиться. Своего на арене никто не опознавал, поэтому болели чисто, без привнесенного отношения.

Уходя от очередного разящего удара, Гюрза вдруг подпрыгнул и сделал прыжок назад, перевернувшись через голову. Зрители взревели. А секундой позже рев стал таким, что, казалось, ангар сейчас снесет. Черт его знает как так получилось, но боец в синем зашатался и засеменил назад, всем своим видом демонстрируя недоумение. На табло немедленно вывели эти секунды, и при замедленном воспроизведении стало видно, как нога Гюрзы, описывая дугу, с силой угодила в решетчатую маску Коршуна. Кадр этот воспроизвели еще и еще раз.

Публика – солидные вроде люди, трезвые, – неистовствовала.

А потом началось избиение. Не в том смысле, что чемпиона били по голове или там по почкам. Но то, что сейчас происходило, никто из присутствующих до этого момента не видел.

Бамбуковый меч Коршуна, ставший единственным объектом атаки, просто стонал от обрушившихся на него ударов. Гюрза не нападал на противника, не пытался его ни «ранить», ни «убить», он просто истязал его оружие. И все. Как будто именно эта палка была его противником, причем противником, искренне ненавидимым.

Позже, на записи, стало видно, что руки чемпиона с трудом удерживали оружие.

Все это издевательство заняло около двадцати секунд, после чего Гюрза, сделав, казалось бы, необязательный, ненужный, нелогичный шажок влево, нанес восемь – восемь! – условно смертельных ударов по телу чемпиона. До того момента, когда один из судей, опомнившись, не заорал, вскочив с кресла: «Стоп! Прекратить!»

– Победу одержал... Участник под псевдонимом Гюрза!

Денисов со скрытой усмешкой смотрел, как уводили чемпиона. Вид его был жалок. Зал ревел. Почему-то особо запомнился замначпорт. Он подскочил к канату и что-то орал, потрясая кулаками, при этом еще и приплясывая. Как будто он в экстазе исполнял какой-то ритуальный танец, подбадривая себя выкриками. Смешное и жуткое зрелище. Денисов отвернулся.

Победитель, будто все это буйство его не касалось, повернулся и ушел с арены, даже не взглянув на беснующиеся трибуны.

– Следующая пара, – попытался было взять ситуацию в свои руки ведущий, но еще некоторое время ему пришлось пережидать. Крики заглушали его усиленный динамиками голос. – Следующими на бой вызываются участники Буйвол и Тигр! Или, чтобы были понятны их отличия, Синий Буйвол и Красный Тигр. Встречайте!

Эти Денисова интересовали мало, но оставался на своем месте. Кроме того, что Маркус время от времени постреливал на него глазами, но и – Мухин, к примеру, не сомневался в этом – наверняка имелась по меньшей мере еще парочка людей, контролирующих его действия. Приходилось сидеть на месте и надеяться, что там, условно говоря, за кулисами, в одном из десяти контейнеров, приспособленных для отдыха участников и их команд, все происходит по разработанному им и Мухиным сценарию.

Третий бой оказался менее эффектным, но зато куда более ожесточенным. Разогретая публика азартно встречала каждую атаку, вскакивая с кресел и разражаясь криками. Двое полицейских уже выводили наружу одного из зрителей.

Денисов краем глаза проследил, как Зимин, выскользнув из-за загородки, отделяющей контейнеры от зала, пошел к противоположному выходу, при этом с кем-то разговаривая по телефону. На него никто не обратил внимания; между рабочей зоной, дверями и общим залом то и дело кто-то передвигался, спеша по своим делам.

– Победил... Синий Буйвол! – провозгласил лейтенант.

Денисов ощутил волнение. Может, это передается эмоциональное состояние зала? Или это он за Зимина переживает? Похоже на то. Хочется надеяться, что у него там все нормально. Все же он привык лично участвовать в процессе. А ведь возраст уже не тот, чтобы по полям да горкам скакать. Пора задуматься о будущем. Это значит – потихоньку переходить на кабинетную работу.

Четвертой парой заявлены Волк и Питон. Этих ребят Денисов знал лично. Поэтому следующие семь с половиной минут он с интересом следил за схваткой, на время почти забыв про гложущее его беспокойство. Когда схватка закончилась красивой победой Питона – он моложе соперника лет на шесть, – Денисов автоматически, как вышедший на рабочий режим автомат, отметил, что Зимин уже должен быть возле склада. В его распоряжении минут пятнадцать, но это в пределе. Если через четверть часа от него не поступит сообщения, то... О плохом думать не хотелось. Надо было ехать самому. Несмотря на все доводы.

Он посмотрел на Маркуса. Тот что-то шептал на ухо Софочке, а она, дура старая, млела. И когда они только успели снюхаться? Хотя чего тут гадать? На корабле, естественно. Другого времени у них не было. И как это он проморгал их альянс? Только какое ему до них дело? Это их личные, глубоко интимные отношения. Но Софочка, однако, дает! Подцепила пацана лет на десять моложе себя. Правда, она всегда отдавала предпочтение молодым. Ну и правильно делает! Жизнь-то проходит. И у женщин куда быстрее, чем у мужиков.

В заключительной схватке лейтенант, уже полностью вошедший в свою роль, объявил Медведя и Акулу, хотя правильнее было бы говорить про медведицу, потому что оба участника женщины. Денисову не нравились ни женский бокс, ни футбол, ни другие силовые виды спорта с участием слабого пола. И в его полевых группах никогда не бывало женщин. Он считал, что есть вещи, которыми они не должны заниматься. Их дело – детей нянчить, красиво одеваться, вкусно готовить. Ну и работать, наверное, хотя тут он не был до конца уверен. Есть ведь разные обстоятельства. А феминисток, особенно оголтелых, считал просто дурами, собственными руками роющими себе могилу. Словом, бой этот интересовал его мало.

Не дождавшись его окончания, встал и пошел «за кулисы». И в этот момент, как раз когда он миновал двух сержантов из охраны порта, ему позвонил Зимин.

– Федорыч, все пучком, – доложил он возбужденным голосом.

– Когда будешь?

– Да уже скоро. Как там?

– Минут через пять начнут объявлять результаты.

– Успею.

– Давай.

Пакит сидел вдвоем с Крокодилом, они о чем-то разговаривали, когда вошел Денисов.

– Ну? – спросил Лялин. – Рассказывай. А то сидим тут, понимаешь, как мыши под печкой. Ничего не видим, только слышим.

– Все нормально. Сейчас начнут подводить итоги.

– И какие твои прогнозы?

– Хорошие.

– А поподробнее нельзя? – сварливо поинтересовался капитан.

– Зимин возвращается. У него все в порядке.

– Ох, не нравится мне мельтешение это! – Он зло махнул рукой. – Неужели без этого нельзя?

– Высшие интересы, – рассудительно сказал Денисов и, заканчивая этот никчемный разговор, сказал Пакиту: – Лихо ты его обработал. Просто разделал как бог черепаху.

– Он не боец, – пожал плечами тот. – Показушник.

– Так считаешь? Ну, тебе видней. Хотя я бы так не сказал. Как себя чувствуешь?

– Все хорошо, Андрей. Когда ты вернешь меня домой?

Не сказать, что вопрос этот был уж совсем неожиданным. Денисов его все время ждал. Даже не без некоторой опаски, потому что определенного ответа на него не имел. Но то, что он прозвучит именно сегодня, сейчас, было полной неожиданностью. По крайней мере потому, что голова его работала совсем в ином направлении.

– Давай это позже обсудим. Сейчас у нас с тобой есть дело поважнее, как отсюда ноги унести.

– Думаешь, у нас могут быть проблемы?

– Не исключаю.

– Был бы со мною мой меч, – с очередным намеком сказал Пакит, и Денисов, чтобы только отвязаться, в сердцах ответил:

– Будет тебе меч!

Уже пару минут как к воротам с этой стороны должны были подъехать трейлеры, чтобы забрать контейнеры вместе с их обитателями, но они отчего-то запаздывали. Убраться же отсюда нужно было до того, как мероприятие завершится. Точнее, если следовать плану, одновременно с тем, как публика станет покидать ангар.

– Когда?

– Да хоть завтра. – Он на секунду задумался. – Так, господа хорошие, я вернусь через пару минут. Если что, меня не ждите. – И добавил уже на выходе: – Дверь за мной заприте!

Не успел он выйти, то есть успел, и даже пяток шагов сделал в металло-пластиковом полумраке закулисья, как навстречу ему попался сияющий Зимин.

– Ну, как тут? – спросил он.

– Сам не видишь? Машин нет. Где-то застряли. А сейчас начнется.

– Так они на улице стоят.

– Гена! Бегом к ним. Бегом! А я в зал. И, – остановил он Зимина, – уезжайте без меня. Я тут пока. Понял?

– Не дурак.

Выходя в зал, Денисов посмотрел на часы. Он отсутствовал меньше четырех минут. Но на арене уже никого не было. Глянул на табло – победила Акула.

Ладно, Акула так Акула, какая разница. В сущности, справедливо. Девчонка она боевая, шесть командировок у нее на счету. Но с собой он все равно никогда ее не возьмет.

Судя по шуму на трибунах, тут что-то происходило. Денисов поспешил к Белковскому.

– Что происходит?

– Народ требует показать участников в натуре. А ты как думал?

– Обалдели.

– Ну так.

Денисов нашел глазами лейтенанта-распорядителя. Тот о чем-то говорил с начальником порта. Точнее, это тот говорил, а несчастный лейтенант, согнувшись, слушал его и пожирал преданно выкаченными глазами. Все это здорово походило на форс-мажор. Денисов заспешил к ним. И едва не столкнулся с Маркусом.

– Прошу прощения, – профессионально заспешил тот словами. – Всего два вопроса.

– Чуть позже.

– Я понимаю. Но хотелось бы...

– Хотелось – получишь, – недвусмысленно и зло пообещал Денисов. – Потом.

Хотя лейтенант и не подчинялся непосредственно начпорта, у него имелось свое начальство, но здесь, на этой территории, в конечном итоге все ходили под одной рукой. Рукой, которая раздает как милости, так и неприятности.

– Добрый вечер, герр Пауль, – поздоровался Денисов, чувствуя на себе десятки, если не сотни взглядов. – Полагаю, через две-три минуты начнется оглашение результатов. Кстати, кто вам понравился больше?

Начпорта вежливость какого-то там оператора, пусть бы и старшего, проигнорировал. Видал он эту вежливость.

– Необходимо показать, так сказать, без масок. Иначе зачем все? Неправильно.

– Исправим, – встрял его зам, внезапно оказавшийся рядом.

– Вот именно. Ну и хотелось бы, – он пожевал губами, – финальный поединок. Так сказать, кто кого. Чтоб сомнений, значит, не осталось. А то... Ну, понятно, надеюсь.

Денисов, глядя на него, понял, что сейчас аргументы вроде «мы с вами договорились» или схожие с ними не пройдут. Тем более что от начпорта отчетливо пахло коньяком, а через одно кресло – чтобы не так бросаться в глаза – сидела начальница экономического отдела, с которой у герра Пауля был многолетний роман. При ней он не отступит. Тем более что женщина вон как раскраснелась. Волнуется. Аж модифицированный локон выбился из прически. Тут уж пан или пропал.

Денисов наклонился к самому уху начпорта, словно невзначай опершись на его плечо, увенчанное шитым золотом погоном.

– Господин Квеллер этого не одобряет. Необходимо плавно завершать согласно утвержденному сценарию. К тому же скоро старт, сами понимаете.

Порт он, конечно, порт и все такое, но с руководством Управления ссориться никто не хочет. Это вам не частная лавочка. Это серьезно. И еще Агентство, которому принадлежит стоящий на стартовой позиции корабль. Тут уж и вовсе не до шуток.

– Сценарий? – ухватился начпорта за брошенную ему соломинку и грозно вперился в несчастного лейтенанта. – Почему меня никто не предупредил?

– Я вам докладывал, – некстати вмешался зам, но его жалкое блеяние только подлило масла в огонь.

– С этим я еще разберусь. Действуй, лейтенант, не срывай нам тут, понимаешь, регламент. Ну что за бардак! Никому ничего нельзя доверить.

Денисов отлип от начпорта и еле заметно подмигнул распорядителю. Мол, действуй. Ему показалось, что из-за стенки раздаются какие-то звуки. Хотелось надеяться, что это увозят контейнеры.

Лейтенант, заметно оживший, выпорхнул на арену, привычным движением поправляя китель.

– Господа! Минуту внимания. Сейчас мы огласим результаты всех пяти поединков. Сначала будут названы оценки судейской коллегии по каждому из участников. Затем – ваши. Прошу внимание на табло! Итак!!!

Наверное, он пародирует кого-то из известных комментаторов. Или как они там называются? Распорядители? Денисов спешил к ограде, возле которой обосновался капитан, командующий здешней охраной.

– Одну минуту! – вдруг вырос перед ним незнакомый тип, мельком показывая очень хорошо знакомый значок работника Агентства.

– Интервью будет позже, – нагло заявил Денисов, сделав вид, что значка не увидел. И шмыгнул мимо.

Ну вот, охота началась.

Ускорившись, он оказался рядом с капитаном уже через несколько секунд.

– Скажите своим людям, пусть приготовятся. Что-то не нравится мне здешняя атмосфера.

– Вы полагаете?

– А вы не видите?

Капитан с прищуром оглядел зал.

– Пожалуй, – согласился он и сразу принялся отдавать команды.

Денисов прислушался. За стенкой урчали моторы. Ну, пошло потихоньку. Через час пятьдесят «Карл Обок» должен стартовать. Как раз сейчас в него загружают топливные патроны. Если, конечно, ничего не случилось.

Корабли такого класса стартуют с поверхности планет, как правило, один раз в жизни, сразу после постройки. Все остальное время они проводят в космосе – открытом или на орбите. Нет смысла гонять такую махину через атмосферу, проще и дешевле за нее это сделают челноки. И людей подвезут-увезут, и грузы, и запчасти, и топливо. В космосе такие корабли, как правило, и умирают. Или их разбирают на запчасти, что тоже случается.

Но «Карл» в этом смысле стал исключением. После восьми лет эксплуатации Агентство приняло почти беспрецедентное решение. Переоборудовать, отремонтировать и дооснастить корабль прямо на Земле. Решение это согласовывалось, утверждалось и визировалось в самых высоких инстанциях. И стоило немалых денег. Как стало известно, «Карл Обок» теперь можно считать супершиком класса «люкс». Проще говоря, это дорогущий, модерновый симбиоз военного, исследовательского и туристического судна. А если еще проще – мечта. К примеру, Денисов знал, что на орбите обновленное судно ждут до двадцати единиц малотоннажных судов, от штатных «катеров» до почти диковинных кораблей сопровождения класса «эсминец». Президентского класса штучка.

– Первое место безоговорочно и единодушно отдано... – лейтенант сделал трагическую паузу. – Бойцу Гюрза-а-а!

Зал взорвался.

«А-а-а!»

– Похоже, это к вам, – тронул его за локоть капитан, – указывая подбородком вдоль канатов.

За железным занавесом все еще продолжали урчать моторы.

Первого из пятерки Денисов знал. Вильямс из Службы по кадрам. Боевой офицер в прошлом, орденоносец, получил тяжелую контузию в очередной командировке, готовили под списание, но потом, учтя заслуги и родственные связи, направили в Службу, где бывший герой стал заведовать судьбами людей. Кого в Управу, кого в Агентство, кого еще куда. Тасовал людей, как карты в колоде, не больно считаясь с чужим мнением. И попивал, конечно, воспринимая свою работу чуть ли не как досрочную пенсию. Денисов распределился раньше, чем этот герой занял свой кабинет, но по работе встречался, отстаивая нужных ему ребят. Не сказать, что общение с ним вызывало восторг. Зарвавшийся кадровик не хотел ни с кем считаться. И не считался. А учитывая, что в его семье было два действующих генерала и один бывший министр, все основания для этого у него имелись. Однако отношения у него с Денисовым установились почти дружеские. По крайней мере так считалось. И выглядело, конечно.

– Эндрю, ну что такое? Чего за дела-то? Я тут спрашиваю, так все на тебя кивают.

– Привет. Ты, гляжу, с друзьями. Слушай, тут кабачок один есть недалеко...

– Ты чего? Ну, давай, сделай уже людям приятное, а? Финальный бой. Вон, – он махнул большим пальцем через плечо, – люди горят желанием посмотреть. Платят опять же. Тебе чего, деньги не нужны?

– Деньги всем нужны, – не очень удачно ответил Денисов и тут же получил.

– Вот! Я же знаю, что ты там на Асторе замутил. Ну и давай здесь тоже. Для своих. Гюрзу этого и как его?

– Тигр, – подсказал кто-то из-за его плеча.

– Вот. Можно только для своих, – заговорщически понизил он голос.

Ссориться с кадровиком не хотелось совершенно.

– Мне нужно спросить.

– Ой! Ну кому ты рассказываешь, а? Я же тебе говорю – люди платят. Всех делов-то на десять минут. Стивен, как? – полуобернувшись, спросил он.

– Как договорились, – откликнулся человек с округлой физиономией. Скорее всего букмекер из крупненьких. – Никаких проблем.

– По рукам?

– Ты знаешь правила. Мне надо переговорить. Неприятности мне не нужны, пойми. У меня над головой тоже, понимаешь.

– И над шеей тоже, – хохотнул кадровик. – Ладно, договоримся. Кто там? – неопределенно кивнул он вверх, подразумевая того, кто стоит над головой Денисова.

Все ясно. Ребята выпили, разгорячились, и им захотелось продолжения. Хуже всего, что этот остолоп наверняка уже наобещал своим дружкам, бездумно демонстрируя свою крутость и всесилие (впрочем, не без оснований), и теперь просто так на попятную не пойдет. Если только не остановить его тараном. И Денисов, чуть заметно подмигнув – тоже по-свойски, – глазами показал на Квеллера, с кем-то стоя разговаривающего около каната. Его связи и, главное, вес, обуславливаемый должностью, были посильнее, чем у самого влиятельного кадровика.

Тот, обернувшись, увидел первого зама начальника Управления и как-то скис.

– Сам? – спросил он, не скрывая удивления.

Денисов пожал плечами. Мол, а что я могу поделать?

Но героя, побывавшего в переделках, не так-то легко было обескуражить. Он повернулся и, отодвинув того, кого он называл Стивеном, двинулся к Квеллеру.

Денисов счел за лучшее покинуть поле боя и развернулся, чтобы ретироваться за кулисы, но не тут-то было.

– Андрюша! – встала перед ним Софочка. Вид при этом имела такой, будто они не виделись целую вечность и теперь она страшно рада его видеть. Рядом с ней, правда, в полушаге и чуть сзади, то, что называется «за плечом», стоял Маркус, излучающий улыбку. – Как все было здорово.

– Спасибо.

– Это тебе огромное спасибо! Послушай, ты не мог бы уделить несколько минут?

– Чуть позже, если ты позволишь, – ответил Денисов, стараясь казаться галантным.

– Здравствуйте, Андрей, – наконец обозначил себя журналист.

– Добрый вечер еще раз.

Без комментариев понятно, для кого Софочка просила уделить время. Их стремление к личным контактам вполне удовлетворялось в рабочее время, и за его пределами они практически не пересекались.

– Когда? – настойчиво, как она умеет это делать, спросила Софочка.

Что-то он сегодня нарасхват. Хотя и кстати.

Судя по звукам, грузовики уже вывозили контейнеры. Хотелось верить, что Зимин подсуетился и правильно организовал график движения.

– Ну, если вы на машине, то не откажусь прокатиться с вами в какой-нибудь кабачок. Я правильно угадал вашу мысль?

– Ты нас приглашаешь?

– Со-офья! – укоризненно проговорил Денисов.

Она быстро оглянулась на Маркуса.

– Ну что вы! – быстро подхватил тот. – Наоборот, мы будем рады, если вы окажете нам такую честь. И мы действительно на машине.

Вон оно уже как! «Мы» стоит у них уже в полный рост. Однако.

– Тогда пошли. Только, если можно, подальше отсюда. А то, боюсь, у нас могут появиться еще несколько собеседников.

Выходя, он оглянулся в сторону Квеллера. Кадровик топтался рядом, не решаясь, видно, прервать разговор. Теперь Денисов узнал того, с кем говорил первый зам, увидев его несколько в ином ракурсе. Начальник группы поиска, тех, кого называют первопроходцами. Отчаянные ребята, если не сказать головорезы. И как только командует ими этот субтильный, почти миниатюрный мужичок, одному богу известно. Бывший герой, выше его на полторы головы, не смел вмешаться в его беседу, только лишь пожирал глазами с приличествующего расстояния, вытянувшись по стойке «смирно». А молодчина Мухин, что решил пригласить сюда первого зама. С его присутствием все происходящее приобрело совсем иной вид и статус.

Машина, за руль которой сел Маркус, судя по крохотному стикеру в верхнем углу лобового стекла, принадлежала редакции. Эта нашлепка давала некоторые, пусть и небольшие, преимущества на дороге и в общении с дорожной полицией. По закону владелец транспортного средства, оснащенный таким знаком, в некоторых случаях мог проигнорировать требования дорожных знаков и правил, взамен априори соглашаясь с обвинением или штрафом, которые ему вчиняют. Для вечно спешащих криминальных репортеров штука незаменимая. Как поговаривают, дорожное ведомство здорово на этом наживается, имея чуть ли не план по регистрации «разрешенных нарушений». Наверняка издательства тоже не внакладе, ведь приняли же они на себя такие обязательства, и даже больше того – протолкнули закон, прикрывшись необходимостью общественной значимости по оперативному и объективному донесению информации до сограждан.

Три сиденья спереди позволили обойтись без дискриминации, хотя Денисов с удовольствием проехался бы в одиночестве сзади. Что-то он устал. Хотя с еще большим удовольствием оказался бы у себя дома. Вообще-то, по правилам, у него сейчас должен быть краткосрочный отпуск, как оно всегда и бывает после командировки. Или почти всегда, но какая разница. Всегда, почти – слова все это. Положено – отдай и не греши. Он же тут мечется, неизвестно что изображая из себя. Не то благородный спаситель, не то нечистоплотный интриган. Сразу и не разберешь.

– А ты тут, смотрю, развернул бурную деятельность, – начала светский разговор Софочка.

– Работаю, – ушел он от объяснений. – Тебя-то каким ветром сюда занесло? Что-то не замечал в тебе любви к ристалищам. Или вкусы меняются?

– Все в жизни меняется. Ты, помнится, тоже никогда не имел дел с устроителями тотализаторов, а сегодня вон с каким тузом общался. И как, удачно? Или секрет?

Так, началось. А чего он ждал? Чужому языку молоть не запретишь.

– Погоди-ка, это кого ты имеешь в виду?

– Ой, только не надо, хорошо? Не хочешь говорить, не надо. Я не по этой части, ты же знаешь.

Было заметно, что Маркус прислушивается к их перебранке.

– Нет, я серьезно. Ты о ком сейчас говоришь?

– Правда? Ну Вильямс. Его еще Бородавкой кличут, – явила она неожиданно глубокие познания в весьма специфической области. – Стивен Бородавка. Неужто не слыхал?

– Нет, что-то такое, кажется, было, но лично – увы. А это который? Постой, это не тот, что с кадровиком подходил?

– Конечно. Да, удивил ты меня. А мне показалось... Ну что ж, значит, показалось, – самокритично заключила она. – И что ты дальше намерен с ним делать?

– С кем? С Бородавкой?

– Ну с бойцом твоим, с Пакитом.

Денисов покосился на профиль Маркуса. Тот сосредоточенно смотрел на дорогу. Они подъезжали к воротам порта.

– Послушай, у меня такое впечатление, что ты у меня интервью берешь, – не удержался он от едкой реплики. – Может, сразу и на диктофон пишешь, а?

– Денисов, не болтай глупостей, тебе не идет. В отличие от тебя я уже в отпуске и не собираюсь портить себе отдых. Кстати, если ты не в курсе, Управа начала новую программу по организации семейного отдыха для сотрудников. Есть очень хорошие предложения. Приличные отели, пляж, яхты напрокат. Не хочешь?

Она говорила, обращаясь к нему, но Денисову показалось, что ее слова адресованы соседу слева. Видно, не все так безоблачно в датском королевстве.

Перед воротами Маркус стал притормаживать и вскоре остановился, осветив фарами задний капот какой-то легковушки. Между ними и постом оказалось три машины. Большегрузов с контейнерами видно не было. Хотелось верить, что они успели покинуть территорию порта.

Если при въезде охрана осматривала легковушки, суя нос в каждый салон, то на выезде разве что мельком. Во всяком случае Денисов не помнил, чтобы охранники становились по обе стороны от машины и светили внутрь мощными ручными фонарями, да еще и дверцы заставляли открывать. Но с передними легковушками именно это и проделывали, что не могло не вызвать задержки. Скоро здесь будет настоящий, стопроцентный затор.

Софочка это тоже заметила и спросила:

– Что происходит?

Денисову показалось, что он угадывает волнение в ее голосе.

Повинуясь жесту сержанта, их машина продвинулась вперед, заняв место предыдущей. Денисов зажмурился, когда ему в лицо ударил яркий луч.

– Документы попрошу, – зло сказал сержант. Чего это он? Обычно здешние парни если и не излучают любезность, то уж в хамстве точно не замечены.

Он продемонстрировал «вратарю» свои «корочки». Тот пошарил по нему лучом и неожиданно велел выйти наружу.

– С какой стати? – неприятно удивился он. Сколько лет он имеет дело с космопортом, а подобное с ним случается впервые.

– Прошу вас выйти! – ожесточенно проговорил сержант, поудобнее перехватывая фонарь, взяв его на манер дубинки.

Наверное, это проделки начпорта. Отыгрывается, сукин сын. Ну-ну.

– Лучше не спорь, Андрей, – тихо проговорила ему в затылок Софочка. – Что-то мне его лицо не нравится.

Это уж точно. Рожа у сержанта выглядела каменной и злой. И еще решительной. С таким выражением только в штыковую ходить, а не на воротах стоять, где важные люди по сто раз на дню проезжают.

– Ладно, – не стал упираться Денисов и открыл дверцу. – Ваша фамилия и личный номер?

– Прошу пройти вон туда, – сержант рукой показал на кирпичную коробку поста, в которой тепло светились окошки.

– Это еще зачем? – уже всерьез начал злиться Денисов.

– И ваши попутчики тоже.

– Я требую объяснений. Фамилия!

– Не надо, Андрей, мы идем.

– Да-да, – вторил ей Маркус. Ну, этот-то только рад подобному приключению. Распишет потом во всех красках, как охрана обыскивала пресловутого Денисова. Обыскивала? Ну это уж хрен им!

– Ладно, – процедил он. Он решил не упорствовать. Все равно охрана настоит на своем. – Пошли. Я надеюсь, что уже через две минуты услышу извинения. И не только от тебя.

– Я исполняю приказ, – сказал сержант. Теперь можно было догадаться, что ему и самому несколько не по себе, оттого и злится. Наверняка ему уже наговорили много чего, а уж сколько ему еще предстоит выслушать!

Впрочем, с некоторых пор Денисов перестал без разбору жалеть людей, и не сказать, что это случилось вчера. Имел бы этот парень мозги получше, так не пошел бы на эту службу. Каждый сам выбирает свою судьбу. Хотя, если мерить на деньги, то в порту и охране платили неплохо плюс соцпакет, форменная одежда и что-то еще, называемое властью. Некоторые просто упиваются своей причастностью к ней.

– Может быть, вы, лейтенант, мне объясните, что происходит? – спросил он, входя в помещение караулки, несмотря на запреты прокуренное и напичканное всякими экранами и пультами, словно тут не сторожевой пост, а чуть ли не центр по управлению космическими полетами. Впрочем, центр занимает целое здание в шесть этажей, три из которых под землей, плюс несколько вспомогательных строений.

Офицер отвернулся от экрана, и Денисов увидел на нем свое изображение. Все интереснее и интереснее.

Хлопнув глазами, лейтенант – года двадцать два, не больше – узнал вошедшего и вскочил. Видно, не ожидал увидеть. Режим поиска – это одно, а его результативное воплощение – другое, потому что происходит далеко не всегда, настолько не всегда, что многие положительного результата уже и не ждут.

Однако, похоже, Денисов недооценил молодого офицера. Или переоценил. Это смотря с какой точки зрения рассматривать не утратившего романтических настроений военного, еще не успевшего закоснеть и отупеть и потому готового с места в карьер воевать не на жизнь, а насмерть.

– Господин Денисов, прошу вас пройти процедуру личной идентификации, – задиристо, но уже баском приказал он, показывая на рамку справа от входной двери.

– Вам недостаточно моих документов и портретного соответствия?

– Прошу вас! – порозовел лейтенант.

Полное ощущение, что сейчас мальчик схватится за кобуру и начнет палить без разбора.

– Хорошо. Но после этого я потребую исчерпывающих объяснений.

Неизвестно, как бы дальше развивались события и кто бы каких колкостей еще наговорил, если бы не Софочка. Ах умница! Недаром он берет ее в свою команду который год.

– Правильно, господин лейтенант. Так ему и надо. И прикажите ему снять штаны. У него на заднице должен быть большой шрам. Я бы даже сказала огромный.

Лейтенантик, узрев наконец женщину, порозовел еще больше.

Денисов прошел в раствор рамки и остановился.

– Ну?

Лейтенант подскочил к экранчику и несколько секунд сличал полученные данные с эталонными. Да чего там смотреть, если аппаратура сама подводит итог, вынося заключение – есть отклонения от заявленного образца или нет.

Только, видать, учителя у недавнего курсанта были те еще, затачивали будущего служаку поострее, чем иной клинок. Так просто его не сбить: инструкции помнит назубок и права свои знает.

– Эти господа с вами? – спросил он, отворачиваясь от экрана.

– Мы едем вместе. А что такое?

– Я вынужден попросить их пройти эту же процедуру.

– Вот даже как? – Денисов сразу вспомнил недавнюю реплику Софочки и, конечно же, назойливость Маркуса. – Только прошу учесть, сэр, что я сел к ним в машину всего несколько минут назад. И, если позволите... – он понизил голос почти до шепота, но шепота такого, что его было слышно по всей караулке. Сержант вытянул шею. В глазах юного лейтенанта зажегся огонек интереса. – ...по поводу идентификации. Я об этой женщине. У нее... – пальцами правой руки, словно осторожно подгребая что-то, подозвал лейтенанта. Тот доверчиво подался к нему. – У нее должно быть два шрама. И, боюсь, оба замаскированы. Волосами. Это необходимо проверить и обязательно зафиксировать. А у того господина, он, кстати, журналист, – Денисов уже едва сдерживался, вместо члена перо. Гу... – Он задохнулся. – Гу... Гусиное! Или даже золотое. И с него чернила капают. Не испачкайтесь!

Такого хохота эта караулка не знала, должно быть, со времени постройки. Ржали все, кроме лейтенантика. Денисов вытирал слезы; Софочка хохотала, откидывая назад голову и показывая соблазнительное горло, плавно переходящее в полуоткрытую грудь; Маркус заливался хихом, держась за дверной косяк и сползая по нему: призовым жеребцом в период гона гавкал сержант; еще какой-то тип в форме упал лицом на стол и всхлипывал, вздрагивая плечами.

Не смешно было только осрамившемуся офицеру, пунцовому, как только что отлупцованная задница.

Выполненная чуть позже процедура аппаратной идентификации двух персон больше походила на фарс, чем на серьезную акцию. Каждый из троих задержанных по очереди отпускал реплики, отчего все, кроме несчастного лейтенанта, просто скисали, теряя способность видеть, стоять, говорить и даже просто дышать.

Веселье, как ни странно, прервал Мухин.

– Ты чего застрял? – спросил он, не потрудившись на приветствие.

– Нас тут проверяют. На посту. Мы это или не мы, – все еще веселясь, ответил Денисов.

– Кого это нас?

– Ведущего психолога экипажа, – чуть преувеличил должность Денисов, – известного журналиста господина Маркуса и меня.

– Вот даже как. Оставайся на связи. – Пару секунд ничего не происходило, а потом раздался ставший стальным голос заведующего оперативным отделом Управления технической поддержки, почетного командора, кавалера ордена Белая Звезда, обладателя красной ленты ордена Орла и медалей Орла обеих степеней, и прочая, и прочая, бывшего командира взвода космического десанта, второго зятя помощника министра внеземных ресурсов, члена клубов... личного друга... почетного Всадника... почетного юриста и магистра юриспруденции русского полукровки (это важно) Игоря Григорьевича Мухина:

– Что за дела, Клинк? Вы устроили облаву в космопорте?

Денисов включил громкую связь где-то на середине фамилии начальника порта. Неприятнейшая процедура, от которой начинает гудеть в ухе и даже саднит кожа. Этой функцией вшитого под кожу лица аппарата он пользовался крайне редко именно по причине таких вот ощущений. В конце концов, он не радиотранслятор, а живой человек.

– Вы о чем, Игор? – без мягкого знака на конце спросил начпорта.

– Так это не вы? Хорошо, я звоню в Администрацию Президента. Надеюсь, там-то мне разъяснят, что происходит после – да и во время тоже! – запланированного и на всех уровнях согласованного мероприятия особого значения. Именно на всех!

Он не утруждал себя угрозами в виде намеков типа «Как считаете, сколько после этого вы задержитесь в своем кресле».

Караулка замерла, впитывая каждое слово. Пробка перед воротами тоже, только без слов. То есть без этих слов. Она рождала свои.

– Одну минуту, одну минуту! Налицо явное недоразумение. Я не инициировал никакого поиска.

– Так, значит, все-таки поиска!

– Вы меня не так поняли!

– Я понял все, что было нужно. Завтра у вас будет проверка.

– Подождите! Я вас прошу.

– Ну?

– Это...

– Короче! Вы мне сорвали весь график работы.

– Это всего лишь инициатива Агентства, только и всего.

Слушать этот лепет, даже когда от него закладывает ухо, было приятно. Особенно интересно было глядеть на лейтенанта. Если в таком молодом возрасте возможен инфаркт, то офицер был к нему близок как никогда.

– И вы мне прикажете в это верить? – грохотал Мухин, напоминая раскаты, производимые золотыми молниями Зевса.

– У меня здесь их представитель.

– Кто?!

– Господин Карина.

– Дайте его, – брезгливо велел Мухин.

Последовала пауза. В этот момент Денисов увидел лицо Маркуса. В нем имелась заинтересованность и еще... Страх, что ли? Или напряжение? Как у юноши, когда он, залезая на первую в своей жизни девушку, в страхе думает, получится у него или нет.

– Ну чего ты разбушевался? – раздался вальяжный голос. – Мы проводим свое расследование, ваши люди случайно оказались здесь. Надо проверить. Вот и все. Сейчас их отпустят с миром, и никаких проблем.

– Расследование? – взвился голос Мухина. – Вы проводите расследование на Земле?

– Это внутреннее расследование.

– И при этом задержаны посторонние люди! Или нет? – голос Мухина понизился до вкрадчивости.

– Это случайность. Обычное недоразумение. Можно сказать, рабочая несогласованность. Виновные будут наказаны, это я обещаю.

– А вот у меня есть данные, что недавно кто-то сымитировал похищение известного журналиста, после чего на свет появился его просто разгромный материал, полный извращенных искажений и неприличных измышлений о работе Управления. Это тоже недоразумение? Или я могу считать это спланированной травлей? Или, по имеющейся у нас информации из независимых источников, речь снова идет о переделе собственности?!

– У тебя нет оснований для подобных обвинений.

– Есть! И сегодняшний случай тому лучшая иллюстрация.

– Публичное выступление на Земле представителя иноземной цивилизации само по себе совершенно беспрецедентный случай. Не говоря уже о его нелегальной доставке на планету.

– И вы взялись за это дело?

– А как ты хотел?

Разговор двух вельмож перешел в обычную склоку.

– Чтобы вначале всего был Закон! – отчеканил Мухин.

– Кто бы с этим спорил.

– Вот именно. Я хочу знать, кто дал вам – тебе! – санкцию на проведение оперативно-разыскных мероприятий на Земле. Я получу ответ?

– Я же уже сказал. Это недоразумение. Мы проводим внутреннее расследование, и не более того. Ты хочешь получить извинения?

– Я?! Ты что-то путаешь. Какие могут быть извинения, когда поиск заточен на моих людей?

– Иноземец тоже твой человек? – рявкнул Карина. Нервы у него не выдержали. За ним и на нем тоже немало заслуг, как формального характера, так и не очень.

– Мы, Управление, – начал чеканить Мухин, – провели открытую всем заинтересованным лицам демонстрацию его возможностей и навыков, призванную поднять уровень всех работников заинтересованных ведомств. Потому что это профессионал самого высокого класса. И мероприятие было согласовано. Потому что нас заботит профессиональная подготовка сотрудников. В отличие от некоторых других. Потому что это жизненно необходимо для наших людей. Потому, если угодно, это важно для Земли.

– Какие высокие цели!

– Цели самые высокие. И при этом мы не устраиваем провокаций и не шельмуем, обманывая друзей и партнеров.

Денисов мысленно ему поаплодировал.

– У тебя нет даже минуты, чтобы прекратить это безобразие. Если не сказать хуже. Но рапорт я напишу в любом случае.

– Не тебе мне ставить условия, – попытался парировать Карина.

– Встретимся в суде. И наши люди должны быть немедленно отпущены.

– Да кто их держит!

– Я хочу услышать четкий и недвусмысленный приказ по команде.

Невнятное бормотание сменилось окрепшим голосом начпорта:

– КПП? Кто старший наряда?

Денисов с облегчением отключил громкую связь, тем более что то же самое уже транслировал стационарной аппарат местной связи да еще и с картинкой.

– Лейтенант Хоппе! – свечкой взвился офицер.

– Что за бардак у вас там? Почему пробка на выезде? Вы что, не к курсе, что у нас скоро большой старт и все подъездные пути должны быть свободны? И вообще, что происходит?! Очистить территорию от посторонних! Немедленно.

– Есть!

Если бы не было предыдущей трансляции, то его гнев выглядел бы вполне натурально. А так... Сержант, например, совершенно неприкрыто скалился. Софочкина кривая ухмылка тоже была далека от приветливости. Денисов, хоть и старался держать себя в руках, все же не мог скрыть понятного торжества. Ну и Маркус тоже щерился.

Лейтенант, вернувший было естественный цвет лица, снова покраснел. На этот раз, надо полагать, за свое начальство. Оно-то краснеть давно не умел.

– Вы свободны, – проговорил он.

– И это все? – невинно поинтересовалась Софочка. Поглядеть на нее – такая вся из себя наивность. Актриса!

– Естественно.

– А извиниться? Нет, мальчики, вы как хотите, а я без достойных извинений отсюда не уйду.

Она шагнула к стене и села на стул.

За окном раздавались возмущенные голоса и громкие гудки машин, грозящие в самом скором времени перейти в какофонию. Народ там собрался взвинченный, разгоряченный недавним зрелищем, и многих уже тянуло на подвиги.

– Кажется, там господин Квеллер идет, – проговорил Денисов негромко, выглянув в окно. Кто носит эту фамилию, здесь объяснять не приходилось.

Вдоль ряда машин к будке действительно кто-то шел, но вряд ли это был сам первый заместитель. Для подобных вещей у него всегда находится порученец. Но сломленный духом лейтенант уже мало что соображал.

– Открыть проезд! – приказал он сержанту. Тот веником вылетел наружу. – Посторонним покинуть пост!

– Вы меня силой будете выводить? Может, даже станете бить? – лениво-удивленно спросила Софочка.

– Я попрошу вас не нарушать здесь! – ерепенился лейтенант, не очень еще понимая, с кем связался.

– Простите, я могу воспользоваться вашим коммуникатором? – встрял Маркус.

– Это еще зачем?

– Хочу передать срочный материал в редакцию. Хотелось бы, чтобы эта история попала в утренний выпуск.

Что ни говори, а Маркус фигура популярная, по меньшей мере, известная. Причем известная специфически, как скандальный репортер. Порой, что называется «по следам его выступлений», проходила информация то про одного, то про другого деятеля, уходившего в отставку, и не всегда добровольно. И это бывали далеко не лейтенанты.

– Это запрещено.

– Да? Жаль. Но ничего, тогда я со своего телефона. Не помешаю? Кстати, посмотрите, пожалуйста, в объектив.

В полном смысле попав в историю, лейтенант сдался. Сделать это ему было тем легче, что совсем недавно потерпели поражение люди поважнее его.

Он встал по стойке «смирно» и отчеканил:

– Мадам! Господа! От лица службы и от себя лично приношу вам самые искренние извинения за инцидент и уверяю, что произошло всего лишь недоразумение.

– Ага, – иронично согласился Денисов. – Всего лишь. Только ты сначала физю мою с экрана убери.

– Я удовлетворена, – царственно произнесла и встала Софочка. Проходя мимо лейтенанта, мимоходом провела ладонью по его щеке и подержалась за подбородок, в скором времени обещающий стать очень мужественным. – А вы умеете быть милым.

Лейтенанту пришлось краснеть в очередной раз. Таким его и сфотографировал на прощание Маркус.

Оказалось, сержантам только надо было скомандовать, а так они свое дело знали туго. Шлагбаум подскочил вверх, а служаки, подгоняя водителей, выпроваживали машины. При этом, правда, они не забывали светить в салоны, что-то высматривая. Впрочем, Денисов уже догадался что, точнее кого.

– Андрей, может быть, теперь ты нам объяснишь, что произошло? – спросила Софочка, когда они вырвались на шоссе.

– А чего ты не спросила у этого, как ты его назвала, милого?

– Ой, да ты ревнуешь, что ли?

Денисов посмотрел на нее со всей доступной серьезностью.

– Несмотря на то, что я женат, это не мешает мне ценить прекрасное. Пусть и на расстоянии.

Софочка восхищенно толкнула его локтем в бок.

– Силен. Но от ответа-то не уходи. Милый!

– Ну, если так... Не могу устоять. Некая организация... Только без фамилий!

Денисов заметил, как уши Маркуса напряглись. Вот ведь порода!

– Мы не в претензии. Да, Артур?

Тот кивнул, делая вид, что полностью поглощен дорогой. Еще один актер. В такой творческой компании грех не появиться третьему.

– Это радует. Значит, организация, связанная родственными, если не сказать, кровными отношениями с одной фирмой, решила, пользуясь своим положением, возможностями и отчасти правами, поспособствовать этой коммерческой структуре прибрать к рукам часть, а если получится, то и все имущество нашего Управления.

– Ты это серьезно?

– А что, тебе происходящее кажется шуткой? Для этого был использован подходящий момент, а главное повод – имеется в виду инопланетный гуманоид и некоторые противоречия в нашем законодательстве. И привлечены немалые ресурсы, в том числе один известный и уважаемый журналист, поначалу случайно оказавшийся в центре этой истории. При этом для стимулирования его умонастроений соответствующего направления была организована провокация с его якобы похищением. Сейчас соответствующие службы занимаются этим делом. Ну а против нас и спасенного нами человека, который, кстати, перед этим буквально ценой своей жизни спас нашу полевую группу, устроен ряд... В общем, идет охота.

– Надеюсь, господин Денисов, у вас есть факты, подтверждающие ваши слова? – спросил журналист.

– А то! Вот, например. Разве вам самому не кажутся странными обстоятельства вашего недавнего, так сказать, похищения? То вас крадут, причем крадут изощренно, то вы оказываетесь в неплохой гостинице. Ну и прочее. А сегодняшний фарс? Думаете, они что, меня ловили?

– Фотография на мониторе была вашей, – логично парировал Маркус.

– А вы не заметили, что в ангаре было до ста человек из охраны порта? Или, вы полагаете, этот зеленый лейтенант чем-то лучше капитана, десять лет работающего здесь? Ведь все можно было тихо-мирно провернуть прямо там. Способов для этого достаточно.

– Что вы хотите этим сказать?

– Неужели не понятно? Как только мы с вами оказались вместе в одной машине, мы, а в первую очередь вы, стали представлять опасность. И карусель завертелась. Кстати, не подскажете мне, господин Карина был на трибунах? Что-то я его не заметил.

– Не видел.

Денисов перевел дух. Есть! Маркус по меньшей мере знает Карину, а тот по мелочам не разменивается. Это известно.

– Я тоже. Но при этом он находился в порту.

Это был уже блеф. Ну или допущение. Почему бы Карине не присутствовать при запуске «Карла Обока», корабля, принадлежащего Агентству? Даже флагмана, хотя это и не афишировалось. В каком-то смысле это его обязанность. И даже то, что он находился в одном зале с начпорта и рядом с ним, никак не может считаться отклонением от нормы и уж тем более выглядеть предосудительно. Пуски первой категории даже в крупных космопортах происходят не каждый день и даже не каждый месяц. Но сейчас каждое лыко было в строку, каждая песчинка создавала гору. И Денисов не скупился.

Он почувствовал, как напряглась сидящая рядом с ним Софочка. Баба она неглупая, так что понимает, что ее связь с журналистом, объективно работающим на противную сторону, для нее может выйти боком. Или наоборот – может не выйти. Смотря как подать. А для этого требуется не только выстроить соответствующую линию поведения, но и подобрать мотивацию, а лучше того – заручиться чьей-то поддержкой. Например, его, Денисова.

– Эй, эй! Тут направо. Мне хотелось бы очутиться поближе к дому. Кстати, тут неподалеку неплохой ресторан. Еще не пропало желание?

– Только возросло, – сказала Софочка. При этом в свете придорожного фонаря Денисов увидел у нее на переносице озабоченную складочку. Что ж, подумать и впрямь есть о чем. Причем, кажется, всем троим. Правила любой схватки не исключают применения умственных усилий. В том числе и правила вербовки.