На разведку в города пауков на этот раз Ростика подбил лететь Пестель. Он-то, пока возвращал гравилет, успокоился и отдохнул, был свеж и полон энтузиазма. Он только смотался по своим таинственным делам на север, в Одессу, но тут же вернулся. Впрочем, Ростик на всякий случай, когда ставил в известность обо всем в Боловске Дондика, сделал приписку, что Пестель нужен ему для дела, на случай если бывший капитан безопасности на очкастого гения тоже рассчитывает. Ответ оттуда пришел через день по гелиографу, и был он какой-то вялый, слишком официальный. Из него Рост так и не понял, что думают о восстании волосатых во втором центре человеческой цивилизации Полдневья, хотя над текстом размышлял стрательно.

Вести с алюминиевого завода тоже не очень бойко поступали, из чего можно было сделать вывод, что положение в целом там не очень сложное, было бы что-то серьезное, Смага давно запросил бы помощи. Вот Рост и согласился на этот полет. Почти разведку. С тем только отличием от разведки, что летели они не столько даже посмотреть, как там действует их «замазка», сколько волокли вторую партию бомб, изготовленных в Чужом городе. Поэтому и двинули на двух крейсерах, в которые сумели загрузить почти все бомбы и прочие необходимые вещи. Но даже такие выносливые машины, как черные треугольники, оказались перегружены.

В первом летели Ева и Ада, причем Ева, все еще слабая после ранения, согласилась на второго пилота, стрелком у них посадили Ладу. В той машине, что «оседлал» Рост, как теперь почему-то принято было говорить про пушкаря в башенке, за рычаги засели Ким и Пестель. Еще по паре пилотов, необходимых для крейсеров, взяли как раз из тех ребят, которые так некстати «увели» машины из Водного мира вопреки приказу Ростика. Их, конечно, поругали, но так как все, в общем-то, обошлось, наказывать их было не за что. Прозрачных на этот раз решили не брать, хотя Ихи-вара, как показалось Ростику, осталась недовольна. Она совсем по-человечески ворчала, что всякое же может случиться, вдруг вынужденную посадку в болоте придется совершить, тут бы она и пригодилась, но Рост, кажется, впервые взял с аглоркой начальственный тон, и, к его удивлению, прозрачная бойчиха подчинилась.

Хватит и того, что с нами пойдут лучшие пилоты, решил про себя Ростик. А городу будет спокойнее, если там ниндзя Полдневья останутся. И хотя их никто не видел, потому что стягивали капюшон они пока только при Ростике, но уже сама мысль об их присутствии была надежней самых суровых приказов и постановлений, крепче стен, возведенных на манер Чужого города.

Крейсеры тащились над болотом, и Рост недоумевал, как это в прошлый раз, усталые чуть не до потери пульса, люди проделали этот же путь менее чем за сутки. На этот раз летели неторопливо, с двумя посадками, одну сделали в самом центре болот, вторую уже перед горной грядой, ограничивающей пустынную територию пауков от Водного мира.

Поэтому поутру третьего дня поднялись в воздух отдохнувшие и даже слегка веселые. Должно быть, еще и потому, что радиосвязь между двумя машинами установилась идеальная. Так редко бывало, но, если бывало, это вселяло надежду, давало ощущение полноты человеческих возможностей под этим серым небом, над бескрайними просторами.

Потому и разговор как-то сам собой пошел вполне толковый, хотя и необязательный. Начала его Ева, которая почему-то кипела любопытством.

— Пестель, — послышался в динамиках ее чуть хрипловатый, искаженный не очень качественным динамиком голос, — ты, когда за новыми бомбами летал, сказывают, в Одессу заворачивал.

— Было дело... Там все нормально. — Пестель работал на рычагах старательно, вникая в технику Кима, что требовало от него немалой концентрации.

— Рост, тогда ты объясни девушке, что творится на Севере.

— Пока ничего серьезного, как я понимаю.

— Тоже мне ответил, — хмыкнула Ада. В присутствии Евы она становилась разговорчивей. Или не подумала, что ее голос тоже может транслироваться по связи.

— Никакого пиетета перед начальством, — вздохнул Ростик.

— Ага, — кивнул Ким, — даже не по титулу обращаются, прямо как в прежние времена.

— А какой у него титул? — удивился Пестель.

— Он же теперь Председатель всея Руси на Полдневье, повелитель Бумажного холма, протектор алюминиевого завода, почетный член городов Одессы, Чужого, каких-нибудь из гнезд бегимлеси и даже, кажется, главнокомандующий отравленным валом. — Ким в изумлении покачал головой, подчеркивая свое восхищение. — Если мало, то при желании можно чего-ни будь еще добавить, про дваров, например, — закончил он вполне в духе стародавней, дружеской подначки.

— Ты бы лучше рычагами быстрее двигал, — вздохнул Ростик, — трепло.

— Видали, как он со мной? Строго! Одно слово — начальство.

— Нет, в самом деле, скажи «за» Одессу? — снова проявилась Ева.

Что-то в ее любопытстве почудилось Ростику очень личное, может быть, она действительно не просто так спрашивала. И Пестель это тоже понял, хотя ему-то уж точно было не до демонстраций проницательности.

— Армия, какая там имеется, немного поволновалась но уже успокоилась, — начал Пестель. — Дондик злится, главным образом потому, что не знает, что делать с подвалившими волосатыми. Их стало почти двадцать тысяч, хотя, может быть, это только слухи, кто же их считает? Все они, почти до последнего бакумуреныша, хотят встать на довольствие, многие даже согласны сдать оружие. Таких, кажется, принимают вне очереди, как бы за старые заслуги в войне с пауками.

— Нужно еще посмотреть, что выйдет из всей этой гуманизации, — буркнул Ким. Хотя уж он-то чаще всех выступал за использование волосатых в полетах, было время, учил их даже за рычагами сидеть, вторым и последующими номерами, конечно.

— Дондик считает, что торопиться тут не следует, — продолжил Пестель, если уж он начинал глаголить, то доводил свое мнение до полной ясности. — Он сказал, что урок для волосатиков вышел хорошим, долго будут помнить, а те, кто его не усвоил, вообще не заслуживают внимания... В общем, он надеется, они теперь вряд ли захотят перехватить наше место.

Ребята продолжили обсуждение, но у Роста вдруг стало «плыть» сознание, он слышал голоса, но не очень даже понимал, кто говорит и что говорится. Он медленно сосредоточивался на том, что творилось где-то у края горизонта, если применить этот термин. А там что-то происходило, причем было это и знакомое ощущение — так же примерно он почувствовал подлет черных треугольников четыре года назад, — и незнакомое, более мощное, неостановимое и страшное.

Он попытался понять, что это такое, но ничего не добился. Слишком в той стороне было много живых существ, слишком они были заняты какими-то непонятными, незнакомыми делами. Росту оставалось только отказаться от своей попытки. Когда он пришел в себя, в обоих гравилетах царила полная, но и насыщенная, как бывает во время сосредоточенной работы, тишина. Ким откровенно разглядывал его, повернувшись чуть не всем телом.

— И как? — спросил он.

Не ответив, Рост развернул свое кресло вместе с башенкой и стал смотреть назад, в сторону Боловска, который теперь находился где-то за болотами на севере. Так, спиной к направлению полета, он и перелетел через горную гряду перед миром пауков.

Но ребята уже поняли, что на этот раз Ростика постигла какая-то неудача, поэтому не приставали. Да и пора было делом заняться.

Первый из паучьих городов здорово изменился, словно они были тут не неделю, а много веков назад. В башне, которая теперь стояла, упираясь в небо неровными зубьями полуобвалившихся стен, оплыв, сделавшись меньше чуть не на треть, творилось что-то невероятное. Пауки сновали целыми полками, ползали по спинам друг друга, что-то пытались спасти, что-то отремонтировать... Но у них ничего не получалось. Это было ясно — башня разрушалась быстрее, чем они всем населением ее восстанавливали.

— Здорово, — сдержанно прокомментировал Ким.

— Еще неизвестно, что они сделают, когда она совсем разрушится, — отозвалась по рации Ева. — Может, рванут в нашу сторону со всей дурацкой силой.

— Отрава все равно действует, — неопределенно отозвался Пестель. Каких-то пауков Ростик заметил в поле, они пытались то ли урожай собрать, то ли... Да, они работали и одновременно дрались между собой. Причем жестоко, на уничтожение, а не просто так, чтобы отогнать конкурента.

— Что с ними? — спросила Ада.

Ким, так тот вообще чуть не бросил рычаги, вытянув шею, едва не выпадая в боковое окошко пилота, лытаяеь разобрать, что же творится под его машиной.

— Может, стоит чуть выше забраться? — спросила Ада. Рация отменно работала, видно, кто-то, не получив приказа не подкручивать ее рукоять, старательно продолжал это дело.

— Не стоит, — отозвалась Ева, — им сегодня не до нас.

Все-таки они прошлись над башней, сбросили по пять-семь бомб с каждого гравилета. Некоторые разбились о стены небоскреба, другие упали где-то у основания, все-таки люди, даже хорошо проинструктированные, работали медленнее аглоров. Но Ростику показалось, что так, возможно, будет даже не хуже. Если башня ослабеет снизу, это вызовет падение всей конструкции на городские дома. К тому же они тоже должны были таять от «замазки». Конечно, Ева была права, пока никто не понимал, к чему это приведет, но на войне приходится действовать с большой долей неопределенности, к этому Ростик давно привык.

По их лодкам почти совсем не стреляли, но какая-то попытка сопротивления все-таки наблюдалась. Из-за того, что все пауки работали как бешеные, осталось непонятно, кто же сохранил такую дисциплину, что пытается стрелять, но висеть из-за этого над паучьим городом не хотелось. Ким, впрочем, спросил:

— Отчего у них гражданская война началась-то?

Ответил Пестель, задумчивым и слегка грустным голосом, его ликование резко пошло на убыль:

— Дерутся, потому что не хватает места, где они могут укрыться. Еды-то им как раз должно хватать, ведь сеяли они из расчета на тех пауков, которые у отравленного вала погибли...

— Зачем им прятаться?

— А борым?

— Ну, он не каждую зиму появляется, — сказал Ким. Ростика вдруг заинтересовало последнее замечание.

— Пестель, ты читал доклад, который наши биологи по поводу борыма сделали?

— А что там? — спросила Ева. — Что-нибудь интересное?

— А ты читал? — спросил Ростика Пестель, отвлекаясь от сражающегося с собой города. Тем более что они его миновали и направились ко второй, плохо раз личимой из-за тумана башне.

— Там есть кое-что интересное, — высказался Рост. — Меня интересует, нельзя ли их плодовитость как-нибудь разумно использовать, например, сделать фермы для... Для свиней, например?

— Об этом никто не думал... Казалось, что слишком сложно построить пищевую цепочку... Но идея любопытная, — промямлил очкастый знаток биологии. — Сам придумал?

— Если уж кого-то кормить, то нужно научиться летающих китов заваливать, — высказалась Ева. — За одно и небо профилактически сможем расчищать.

— Двары могут возмутиться, — предположил Ким. — Они с этими червяками в дружбе.

— С ними слишком много непонятного, — задум чиво проговорил Пестель. — Их-то, как борым, разводить точно не удастся. Потому что неясно, откуда они возникают.

— Из параллельного пространства, — отозвался Рост.

— Нет, — хмыкнул не очень кстати Пестель, — я серьезно.

— Я тоже не шучу, — Ростик вздохнул — Сам представь, их нет, и вдруг они уже есть, прямо из ничего, и в огромном иной раз количестве. А то вдруг уходят куда-то и ни одного нет.. Мы знаем, что скорость, с которой они способны перемещаться, не слишком велика, да и не любят они дальних полетов... Так куда же они уходят?

— Любопытно, — согласился Ким — А что еще из этих миров может появляться?

— Я не удивлюсь, — сдержанно отозвался Ростик, — если выяснится, что и наши прозрачные приятели посредством своих плащей способны частично находиться там же.

— Слишком сложное допущение, чтобы его принять без проверочных экспериментов, — заметил Пестель.

— Ты прямо как те средневековые географы, которые считали, что Земля плоская, потому что так когдато написал Птолемей, — вмешалась Ева. — Видно же было даже в их годы, например по корабельным мачтам, что Земля — круглая, но поверить они не могли.

— Ты это к тому, что природа Полдневной сферы может иметь более сложное физическое строение, чем кажется нам? — спросил Пестель, терпеливо дослушав Еву и повернувшись со своего места к Ростику.

— Я думаю, что Ростик говорит не просто, чтобы языком чесать, — отозвалась Ева.

— Рост, — Пестель уже готов был бросить свои рычаги, хотя Ким тихонько сопел от натуги, лишившись его мускульной помощи, — ты сказал и слишком много, и слишком мало. Поясни, пожалуйста.

— Я ничего не знаю, — грустно признался Ростик, — но кое-что из того, о чем говорят аймихо, свидетельствует... Ты только рули, а то Ким взбунтуется. Они признают, как ты выразился, более сложную физическую организацию Полдневной сферы

— Хватит спорить, — подражая Серегину, пророкотала вдруг Ада, — лучше поднажмем, а то до второго города и за неделю не долетим.

До второго города они поднажали, да так, что Ростику даже немного жалко загребных стало, которые вдруг затянули какую-то странную песню в унисон шуму котлов. Никогда раньше Ростик не слышал, чтобы бакумуры могли петь и находили в этом удовольствие, может, их люди, работающие с ними рядом, научили?

Километров за десять стало видно, что башня второго города пауков почти до половины осела, а некоторые куски вывалились на остальные строения, придавив нижние домики обломками. И кроме того, драк тут было еще больше. Пальба то и дело раздавалась в разных концах паучьего поселения, и направлена она была отнюдь не в сторону подлетающих гравилетов. Стреляли по своим, вернее по соплеменникам.

— Куда же мы тут будем сваливать наш «товар»? — растерялся Ким, энергично ворочая рычаги. — Если все уже и так расползлось?

— Прямо на их крыши и вали, — предложил Ростик. — Только прикажи, чтобы не очень много колб расходовали.

— Так останется же у нас... — Пестель стал еще печальнее.

Сказано — сделано. А потом пошли к третьему городу, но не напрямую, а сделав небольшой крюк в сторону моря, как и прошлый налет. Тут тоже творились удивительные вещи. Во-первых, пауки настроили лодок в еще большем количестве, чем тогда, когда человеческий крейсер попытался разнести их караван. Теперь плавсредства пауков отходили от берега, можно было бы сказать — сплошным «дымом», если бы этот «дым» не тянулся по воде. Лодки, лодочки и плоты были переполнены самками пауков и какими-то другими мелкими насекомыми, может быть, и паучатами, хотя Пестель твердил, что паукам родительские инстинкты не свойственны. Помимо пауков, эти плавсредства были забиты грудами каких-то клубней и бочек, слепленных из того же материала, из которого был выстроен город. Пауки куда-то мигрировали, причем решительно и вполне расчетливо. По крайней мере, Рост был убежден, что они знают, что делают.

Ким не сдержался и полил их огнем из пушек, разбив примерно два десятка лодок, груженных переселенцами. Наконец, всеобщими уговорами его удалось остановить, хотя почти каждый из тех, кто теперь советовал оставить восьминогих в покое, потерял в войне с ними кого-нибудь из друзей и знакомых Но расстреливать беспомощных, уходящих в бескрайнее море пауков было... как-то нездорово. Да и невозможно было, как в первый раз, нанести этой грандиозной армаде небольших суденышек сколько-нибудь ощутимый урон, а вот нарваться на массированное сопротивление было вполне реально, поэтому решили особую воинственность не демонстрировать.

В общем, когда жажда мщения, наконец, отпустила Кима, полетели дальше. Но Ростику это было уже неинтересно, он знал, что увидит в третьем городе, как, впрочем, и все остальные. Для этого не нужно было быть пророком.