Утром следующего дня всем стало известно, что люди вернули себе центр города, и в Белый дом набилось столько народу, что Ростик только диву давался. Он пару раз вышел в коридор, прошелся, зрелище было не очень веселое, но подавленности больше не ощущалось. Наоборот, люди подходили, задавали глуповатые вопросы, которые всегда задают в России начальству не для того даже, чтобы что-то вызнать, а чтобы выразить свою уверенность в том, что начальник все делает правильно.

Кормежку такого количества людей пришлось организовывать с известным напряжением сил, подвоз воды — тоже, но зато в этом было то удобство, что почти всех, которых Рост хотел бы видеть у себя, можно было вызвать, разослав по разным адресам посыльных. К тому же и само помещение люди обустроили довольно лихо, убрали трупы, вымыли и очистили полы, кое-где уже стучали молотки добровольцев, ремонтирующих мебель, во дворе лили новые плиты, чтобы заложить выбитые стекла. Обязанности завхоза, потому что старый «начальник по коридорам» так и не нашелся, неожиданно взял на себя Вершигора, бывший редактор «Известки». Он даже обещал со временем раздобыть новые стекла, чтобы света в помещениях все-таки было достаточно, но Ростик на этот счет не очень волновался, на дворе стоял август, еще можно было пожить и с расширенной, так сказать, вентиляцией.

К тому же и Баяпошка с Раей вернулись на свои законные места, за столы в приемной, а им то и дело приносили новые слухи. В целом Ростик уже представлял, что творится в городе, хотя разная информация от разных людей, как правило, искажала действительность, приходилось «делить надвое», как когда-то говорил отец. Примерно в полдень чуть ли не стихийно возникло заседание, которое Ростик давно полагал необходимым устроить, но как-то все не получалось. Людей в его кабинет набилось чуть не сорок человек, некоторых Ростик видел раньше в партхозактиве города, стоящими на трибуне во время демонстраций, некоторых не знал вовсе. Из тех, кому он действительно доверял, поблизости оказались Кошеваров, которого все уже в глаза называли «мэром», бывшая теща Тамара, и Перегуда. Еще, конечно, тут же оказался Герундий, которому было нужно только площадь перейти, а от армейских пришел Иванов-Тельняшка. Он чувствовал себя не очень уверенно, должно быть потому, что именно он и принес известие, что на заводе произошло что-то очень скверное, там до сих пор оставалось немало волосатиков, и что с ними делать, никто не знал, потому что на прямое боестолкновение никто не решался, сил было недостаточно.

— Начнем. — Ростик еще раз оглядел собравшихся, пожалел, что у него такая скверная память, в том числе и на имена этих новых для него людей. И почти так же, как замечал это раньше за начальством, пробурчал: — С вас, Илья Самойлович.

— По сведениям людей, которых мне удалось задействовать, крови пролилось все-таки очень много. Особенно обидно, что к волосатым почему-то примкнули пернатые.

— Не думаю, — отозвался Ростик и посмотрел на Герундия. Тот обеспокоенно поднял голову, пожал плечами.

— Может, пернатые к нашим мародерам присоединились? — ни к кому не обращаясь, задумчиво спросила бывшая теща Тамара.

— Все равно не верю. — Ростик посмотрел на Павла. — Пошли кого-нибудь в здания, где трехноги с аймихо отсиделись, пусть от них кто-нибудь сюда пожалует и объяснится. — Он помолчал. — Или сам сходи... — Снова подумал. — Пока не услышу мнения другой стороны, эту проблему не рассматриваем.

— А если они в самом деле участвовали в грабежах? — решила уточнить Тамара Ависовна.

— Тогда будем разбираться, вернее... пусть они сами разбираются, хотя и мы не должны зевать. — Рост кивнул бывшей теще. — Раз уж вы заговорили, что у нас осталось на складах, Тамара Ависовна?

— Я еще не кончил, — сказал Кошеваров.

— Да, извините, — Рост повернулся к нему.

— Вечером волосатые устроили какую-то сходку в степи за Бобырями. Возможно, готовят новую попытку захватить город.

Плохо Рост вел это заседание, не было в нем ни стройности, ни последовательности. Уж очень мысли скакали, вот он и спросил вполголоса, потому что стал думать совсем не о том, о чем только что говорил теще:

— Кстати, а где еще двое аглоров? Мне вчера доложили, что один ушел на завод, кто-то на аэродром, Ихи-вара атаковала стадион.... Но где-то должны быть еще двое?

— Говорят, в Чужой город подались, к трехногам, — ядовито отозвался Вершигора из задних рядов, — книжки читать.

— Интересно. — Рост опустил голову, это действительно следовало обдумать, уж не решили ли невидимки, что троих бойцов будет достаточно, чтобы разобраться с бунтом в Боловске, и не отправили двоих действительно к трехногим? Кстати, зачем? Может, собираются строить собственную цивилизацию? — Продолжайте, Илья Самойлович.

— Наши вернули территорию почти всех обитаемых районов города и стадиона, но в парк еще не совались. Хуже всего на заводе, ночью там пришлось даже занимать круговую оборону.

— Кажется, одну девушку из аглоров видели у больницы, она там раненых сторожила, — сказала Тамара Ависовна, мельком взглянув на Вершигору. — А вовсе не к триффидам... «подалась».

— Говорят, еще кто-то из них по окрестностям города прошелся, — раздался неуверенный голос откудато из приемной.

— Зачем? — Ростик чувствовал, что хорошего Председателя для Боловска из него не получится. Снова подумал и тогда понял: этот удар по диким бакумурам, находящимся в привычной для них среде, в степи, был очень верным с военной точки зрения решением. Это заставит дикие, наиболее агрессивные племена убраться подальше и косвенно, может быть, даже прикроет ближайшие фермы. Дальние поселения, вероятно, могли удержаться и сами... Хотя все это было в высшей степени гадательно. Эх, Квадратного бы сюда, он бы мигом все разведал и доложил. И конечно, Смагу, чтобы вклеить ему, авантюристу, по полной программе...

Оказалось, он произнес эти слова вслух или просто не сумел удержать их в себе.

— Квадратный, говорят, возвращается, — Павел откинулся на спинку стула. — Разве я не говорил тебе? Спешит, и чуть не с каждого привала светограммы сигналит, что с пурпурными оставил Смагу, что и там бакумуры пробовали воровать металл, но он их остановил. Да, еще просил патронов как можно больше и резервы, если есть.

Каждому командиру кажется, что участок, где он находится, самый важный. В целом это было неплохо, вот только правильно ли? Хотя теперь за правильность расстановки ресурсов и резервов отвечал как раз он, Ростик.

— Когда он должен появиться в городе?

— Говорит, что к этому вечеру, — Иванов хмык нул, — но к вечеру-то все уже будет решено, правильно?

— Надо в его сторону летунов послать, решил Ростик. — Да и вообще, пусть пройдутся над нашими фермами, вдруг кому-нибудь помощь оперативная нужна.

— Их уже видели в воздухе, — отозвался кто-то из задних рядов, — они времени не теряют.

— В общем, теперь, когда аэродром за нами, все должно получиться, — подытожил Тельняшка. Ростик посмотрел на него.

— Тогда за тобой еще будет парк, только малыми силами не воюй, людей береги. — Рост повернулся к бывшей теще. — А почему одну аглоршу к больнице пришлось посылать?

— Бакумуры там в подвале засели, и медперсонал спускаться туда отказался, — Тамара Ависовна чуть печально улыбнулась. — Тамошние волосатики, в общем, даже не воевали, совсем прижились при хозяйстве... Но с невидимкой было надежнее. — Она зашелестела какой-то бумажкой, которую достала из брезентовой почтальонской сумки с длинным ремнем. Теща, человек в высшей степени компетентный, на всякий случай принесла с собой все документы, на которых зиждились складская и распределительная премудрость. — По складам я готовлю общую сводку, сделаю дня через три, быстрее не получится. Исходные данные могу тебе представить, но... Смысла в них, сам понимаешь, теперь немного.

Ростик подумал, посмотрел в окно. И понял, что все его вопросы были в общем-то лишними. Поэтому заговорил сам:

— Илья Самойлович, организуйте людей, пусть город в порядок приводят, а то с нашими водными дефицитами нам только чумы не хватало из-за гниющих на улицах трупов. Тамара Ависовна, уточняйте данные по продуктам. Иванов, тебе уже сказано, что делать. — Тельняшка кивнул. — Да, и, конечно, необходимо установить постоянный контакт со Смагой на заводе, если он просит помощи — не медли, будет необходимо, тоже проси у него людей и технику. Герман Владимирович, нужно будет очень тщательно проверить, кто подбил людей на погромы магазинов и складов. Выявить таковых — ваша задача. Если кто-то очень уж много награбил, придется что-то вроде суда устраивать. Может быть, даже выселять из города на какие-нибудь дальние фермы, в порядке наказания.

— Еще человек пять выдели из тех, что потолковей, я за пару недель все раскручу, — кивнул Герундий.

— Людей найди сам, из тех, кто вкус к следственной работе имеет. — Рост огляделся. — Не забудь так же выяснить, почему мы так легко завод отдали... Так, я займусь аглорами, бегимлеси, триффидами и общей расстановкой людей. Всех, кто сталкивается с чем-ни будь нерешаемым, прошу тут же докладывать. Если дело все-таки движется — докладывать только по за вершении работы, чтобы не тратить время зря. — Этого, кажется, он мог бы не говорить, но он собирался с мыслями. И решился. — Теперь о главном. После случившегося нужно что-то решать с волосатиками. Как заметила одна очень толковая, кажется, девчушка, они в самом деле наращивают... свою популяцию гораздо быстрее людей. И это, думаю, совсем не последнее их выступление с целью захватить, как они полагают, чрезвычайно богатую и развитую цивилизацию нашего города. Чтобы это было для них... затруднительно, необходимо что-то придумать. Вопрос в том — что именно?

— Выгнать их всех, до единого, — пробурчал Кошеваров.

— А пахать плугом по целине ты будешь? — спросила теща Тамара городского мэра на правах старой, еще с земной жизни, сослуживицы или даже соседки. — Людей же не хватает на самое необходимое... Кроме того, многих спецов они разгружают, в старом городе, например, только в домашней прислуге их тысячи три работает, не считая ребятишек.

— В строительстве, — высказался кто-то из задних рядов в темно-синем, насквозь пропыленном комбинезоне. Ростик присмотрелся, это был тот бригадир строителей, который когда-то строил Ростику дом, — из них чуть не целые бригады уже организовались. И неплохие, наши за ними не всегда угнаться могут.

— Про заводских не забывайте. — Оказалось, что и Поликарп тут, просто Ростик его почему-то не заметил.

Рост понял, что убеждать наиболее трезвую, дельную часть этих людей не придется. Вот что делать с остальными? Может, просто власть применить... Но из этого ничего толкового получиться не могло. А дельного предложения у него еще не было.

— Нужно иметь в виду, что бунт подняли только дикие волосатики, которые еще не

обкатались в нашем хозяйстве, — проговорил низким голосом еще кто-то очень знакомый. Рост опустил голову, оказалось, что и Рымолов, бывший Председатель, свергнутый Муратом, тут присутствовал.

— Может, им паспорта выдать, каждому, кто работу имеет? — спросил не вполне уверенно Герундий. — А тех, кто не имеет, — гнать в три шеи, а?

— Они и паспорта будут передавать друг другу, и сложностей очень уж много, — отозвался Перегуда.

— Тогда ошейники, которые снять невозможно?

«Все-таки, — решил Ростик, — Иванов-Тельняшка, внесший последнее предложение, не очень умен. Нужно будет за ним внимательно присматривать, как бы он дров не наломал».

— Ты что же, рабство предлагаешь ввести? — Рост хмыкнул, хотя веселья не ощущал ни на грамм. — Не позволю. Это прежде всего на нас так скажется, что и восстания не потребуется, сами развалимся.

— Только не говори мне, что мы имели дело с восстанием угнетенного, так сказать, большинства, — пробурчал Кошеваров.

— Да, наверное, все дело в том, что в город после победы над пауками набилось слишком много диких волосатиков. Те, кто уже давно тут живет, менять установившийся порядок вещей вряд ли... решились бы. — Рост вздохнул.

— Тогда так, придется тебе, Герман Владимирович, заводить среди бакумуров своих агентов, — сказал Кошеваров.

— Они на своих не доносят, — печально ответил начальник городской милиции.

— Все равно, нужно думать, — решился Ростик, — как сделать, чтобы ситуацию в их среде можно было контролировать. Либо...

— Я могу поработать с ними, — сказал отец Петр, который, как оказалось, сидел на стульчике в самом темном и неприметном уголке. А рядом с ним... Рост едва поверил глазам, расположился Сатклихо. Только он, как выяснялось, не хуже аглора, сумел остаться не замеченным. Отец Петр тем временем продолжил: — Говорить они, конечно, не умеют, но понимать — понимают. Попробую провести среди них катехизацию...

В кабинете возник малопонятный шум, но быстро стих, потому что Рост остался серьезен. Лишь атеисты не могли и не хотели понять, что отец Петр, по сути, внес самое дельное предложение из всех, что тут пока прозвучали. А Рост себя к атеистам уже не относил.

— Спасибо, отец Петр, — Рост кивнул. — И еще вот что, я не знаю человека, который занимается у нас в городе образованием подростков, школами и детсадами, если они у нас еще имеются... В общем, прошу подготовить документ, согласно которому все ребятишки волосатиков, которые желают учиться, тоже допускались бы в эти заведения. Если это вызовет слишком резкий протест людей, а после происшедшего их можно понять... — Кажется, он тоже обучался чинов ничьим эвфемизмам. — Тогда необходимо подумать о людях, которые попробуют организовать школы только для бакумуров.

— Если позволишь, Гринев, — снова заговорил Рымолов, все головы повернулись к нему, — я этим займусь. Думаю, образования и организаторских способностей у меня хватит. — Бывший Председатель помолчал. — Пожалуй, мы в самом деле этот аспект городской жизни упустили.

— Согласен, — кивнул Ростик. В самом деле, если Рымолов соскучился по работе, если он хотел заняться такой серьезной и важной в перспективе проблемой, как образование бакумуренышей, глупо было бы его не использовать, как бы Рост к нему ни относился. — У кого есть вопросы?

Ни у кого вопросов не было, или их было так много, что в данной обстановке их можно было пока не задавать.

— Тогда остальное решаем в рабочем порядке.

Люди потянулись к выходу, только Рост сидел за столом, около него, правда, оказалась Баяпошка. Она посмотрела, как за последним из ушедших закрылась дверь, и почти повелительным жестом погладила Ростика по голове. Наклонилась, поцеловала в макушку. Зачем она это сделала, было непонятно, но оказалось, именно эта немудреная ласка была Ростику и нужна. Он вздохнул, посмотрел жене в глаза.

— Плохой из меня начальник.

Внезапно у разбитого окна что-то дрогнуло в воздухе, и изумленному взору Роста с его аймихошей предстало точеное лицо того самого Бастена, которого Рост просил найти и прислать к нему для доклада.

— Ты все время был здесь? — спросил он на Едином. Баяпошка сделала два шага назад, ее кулачки сжались. Но аглор не обратил на нее ни малейшего внимания, даже как-то демонстративно это у него вышло. — И что ты понял?

— Мы учимся говорить по-русски, — произнес Бастен и попробовал улыбнуться, хотя это у него вышло как-то не по-людски. — Понял я немного, но кое-что... — Аглор сделал сложный жест рукой в воздухе, рукав его плаща невидимости на миг откинулся, и Рост увидел руку, она была прекрасней слепка руки Паганини, только темных мозолей на ней было много.

— Я хотел спросить тебя...

— Это я как раз осознал, — произнес аглор на очень медленном и старательном русском. Затем продолжил, уже на Едином: — Я думал, ты наведешь в городе военный порядок и дисциплину, а ты делаешь, кажется, все наоборот.

— Город не может и не должен жить, как военный лагерь, — сказал Рост. — Тут живут гражданские, и пусть живут по своим, гражданским законам, иначе...

Что было «иначе», он не договорил, потому что аглор его перебил:

— Вам виднее, город принадлежит людям, и природу такого... интересного сообщества приходится при нимать во внимание. Собственно, я по другому поводу.

— Слушаю тебя.

— Как ты знаешь, Сурда'нит-во ждет малыша. Но при рождении первенца необходим муж, чтобы из этого... существа вышел сильный воин. Поэтому Зуливар будет неотлучно находиться при ней. Пока они здесь, но я думаю... В общем, у нас возникла идея перевести их в город трехногих, жизнь там вполне цивилизованная.

Так вот почему Вершигора сделал свое странное заявление, что невидимки отправились к триффидам. Бастен между тем подошел ближе, сел с другой стороны Ростикова стола на стул.

— Зеленокожие, кстати, к людям неплохо относятся, как и вы к ним.

— Ты же не оценивать наши отношения с трехногими пришел? — не выдержав, спросил Ростик.

— Верно, — аглор почти по-человечески набрал по больше воздуха в легкие, чтобы перейти к делу, о котором хотел Ростика просить. — Но после размышлений мы решили, что наилучшее место для этой пары Храм, как ты его называешь, отдаленное хозяйство, которое принадлежит тебе.

— Там же никого из ваших не было, откуда ты знаешь?.. — начал было Ростик и запнулся. — Или уже были?

— У нас имелось немало времени, пока ты начинал командовать городом, и мы немного осмотрелись в округе, — аглор снова попробовал улыбнуться. Две улыбки за один разговор, значит, он изрядно смущен, если такое вообще возможно.

— В Храме полно народу, а места мало... — снова договорить Ростик не успел.

— Несложно договориться с зелеными трехногами, чтобы они сделали пристройку к Храму.

Еще бы, подумал Ростик, триффиды все сделают, только бы аглоры не поселились в Чужом. Но вслух сказал совсем другое:

— Конечно, мне будет очень приятно, если Сурда и Зули поселятся там. Да и остальным, проживающим там, станет спокойнее под такой защитой. Только попытайтесь не разрушить добрые отношения с дварами, рыболюдьми и прочими.

— Да, там отличное место, — не к месту отозвался аглор и опустил голову. Затем очень искренне доба вил: — Жаль, уже занято.

— Нам всем хватит места, — вдруг решительно и веско проговорила Баяпошка и улыбнулась: — Тем более если сделать пристройку

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил Ростик.

— Что-то мне подсказывает, ты там не скоро появишься, — чуть печально, но твердо проговорила его жена.

И извечным женским жестом погладила свой, уже изрядно вздувшийся животик. До родов ей оставалось месяца два, не больше.