Мы не были счастливы те дни, которые Виктор жил у меня. Я видела, что он мучается, хоть и старается вести себя нарочито весело. А вот какой разговор состоялся между нами вчера. Не первый подобный разговор, но закончился он впервые так определенно.

Виктор рассказывал:

– Раньше было как? У меня была семья. Со своими сложностями и особенностями, но крепкая. Я был хорошим отцом и мужем, а то, чего мне не хватало, с избытком восполняла ты. Это была почти идеальная гармония: семья и ты держались в моем сознании в равновесии. И все было в порядке. Для меня. Но потом… Все труднее было врать и изворачиваться дома, все тягостнее становились расставания с тобой.

– Я не специально, – начала было я оправдываться, прекрасно сознавая, что не в чем мне оправдываться, и он остановил меня:

– Я знаю. Ты ведь не закатывала мне сцен. Просто мы проникали друг в друга все глубже, и все труднее становилось эти корни рвать. Но ведь и ТАМ – тоже мои корни.

– И что ты предлагаешь?

– Пока ничего.

– Тогда выслушай меня. Я знаю, что ты ни в чем не виноват. Я знаю, что ты мучаешься не меньше моего. Но почти все время меня неотступно преследует мысль, что ты предаешь меня, что ты используешь меня, что ты издеваешься надо мной для собственной забавы…

Виктор перебил меня:

– Это не так! Ты и сама понимаешь, что это не так. Но сейчас я кое-что объясню тебе. Что сам я понял совсем недавно. В нас глубоко заложен этот инстинкт – поиска идеальной пары. Человека, с которым ты будешь счастлив и дашь счастье ему. И этот инстинкт совершенно не реагирует на то, богат ты или беден, женат или холост, красив или уродлив. То есть бывает так, что ты находишь свою идеальную пару тогда, когда внешние условия уже не позволяют вам быть счастливыми. Хотя исконно, генетически, если хочешь, вы созданы друг для друга. И вот тогда то огромное, что возникает между людьми, приобретает знак минус.

– Я поняла, о чем ты. Чем сильнее мы будем любить друг друга, тем больше будем страдать.

– Пожалуй. Но я не говорю, что – обязательно. Это только мои опасения.

– Нет, не только. Это правда. Я ведь чувствую, как становится все хуже и хуже. Самое лучшее, что могло быть, уже было, а впереди – какая-то безвкусная серая каша из разбитых надежд и косых взглядов, из неустроенности и мучений совести…

– Но что же делать?

– Это ТЫ спрашиваешь У МЕНЯ?

– А ты думаешь, перед лицом судьбы мужчины менее беззащитны?

– Не знаю. Но я не могу с тобой расстаться по своей воле.

– И я. Наверное лучше было бы, если бы мы не встретились тогда. Но случилось так, как случилось, и ничего уже не изменить. Ты не обижаешься на то, что я говорю?

– Нет. Я думаю точно так же. Но и расстаться – еще больней.

– Да. Вот если бы мы могли вдруг одновременно разлюбить друг друга. Но это невозможно.

Мы долго молчали. И вдруг меня осенило:

– Невозможно?.. Я что-то придумала.