Глава 13

Полковник был занятным типом. Хмурым, немного желчным и чуток занудным, но интересным. В нем будто смешался крепкий коктейль из почти несовместимых напитков, который без встрясок мгновенно расслаивался, но зато, если шейкер встряхивали, так же мгновенно смешивался в убойную вещь. Баркову всегда нравилось общаться с такими людьми. Несмотря на все минусы своего нынешнего положения, он благодарил судьбу за то, что она столкнула его с Евстратовым, Добрецовым, Тамарой и еще не одним десятком ярких, неординарных людей. Среди холеных бизнесменов и энергичных топ-менеджеров — его прежнего круга общения — такие люди встречались редко. Очень редко. Служить, но при этом иметь свое мнение и выраженную индивидуальность — для этого нужен характер. Настоящий, бойцовский. Ну и мозги, конечно. У Евстратова имелись свои недостатки, но с характером и умом все было нормально. Да и чутье у полковника работало на все сто. Спасти операцию, да еще обнаружить лабораторию Одиночки… для этого нужен нюх профессионала. Недаром Добрецов так внимательно прислушивался к мнению хмурого федерала. У Влада ведь тоже нюх — на ценные кадры.

Вот, собственно, исходя из этой краткой характеристики Саша и решил дать Евстратову не главную, но важную роль в новом эпизоде, о начале которого и возвестил звонок «Михайлова». Барков был почти уверен, что звонит вовсе не Старик, но проверять предположение, заглядывая в виртуальность или отслеживая сигнал в реальности, Саша не стал. Тот, кто звонил, шел ва-банк, а значит, просчитать его будущие ходы можно, только приняв новые правила игры, встав на его позицию и увидев боевые порядки противника (то есть собственные) его глазами. Евстратов тем временем должен держать под контролем и переговорный процесс, и дела на позициях. Таким был замысел, теория. Оставалось дождаться практических результатов.

— На связи. — Голос у Евстратова немного сел. — Кто говорит? Покажитесь.

— Он не покажется, — сказал Саша. — Фирменный стиль. Верно, господин Главный?

— Какое же вы липкое… — Картинки на экране смарта действительно не возникло. — Никак вас не смыть! Сколько можно бунтовать, господин. Барков? Что вам все неймется?!

— Свободного времени много. — Саша сложил руки на груди. — Вы по делу?

— Это зависит от вас. Зачем вы меня искали? Ведь это вы подбросили мне номер этого смарта через внесетевую виртуальность, не так ли? Учтите, выяснять наши отношения в словесной дуэли я не стану. У меня нет на это времени.

Евстратов удивленно взглянул на Сашу.

— Я искал вас, чтобы предложить перемирие и постараться найти компромисс.

— Перемирие? — Главный не рассмеялся, но по голосу чувствовалось, что он улыбается, наверняка снисходительно. — Вы все тот же наглый мальчишка, господин Барков. Зачем мне мириться с вами? Вы практически у меня в руках. Выйдя на связь, вы засветились, и взять вас не составит никакого труда. На что вы рассчитываете?

— На вашу любознательность. — Барков уставился в темный экран так, будто отчетливо видел собеседника. — Ведь вы заинтригованы, да?

— Немного, — нехотя согласился Главный. — Ну, так что конкретно вы хотите мне предложить? Свою голову в обмен на безопасность ваших друзей и близких?

— Нет. Одиночку в обмен на Михайлова.

— Забавно. — Главный коротко рассмеялся. — Ваше предложение меня не заинтересовало. что-то еще?

— Как хотите. — Саша притворно вздохнул. — Я-то думал, вы просчитали все варианты. Но нет, так нет. На прощание бесплатная рекомендация: третью версию Системы придумывайте лично. Чужие проекты — это не кошелек. Когда их крадешь, почти всегда рискуешь что-то упустить. Ведь некоторые нюансы могут быть очевидны для автора, но неизвестны его «последователям».

— Хотите сказать, что существует некий «секрет по умолчанию»? — после достаточно долгой паузы спросил Главный.

— Да, и о нем известно только Одиночке. Ваша Система-2 обречена, господин Главный.

— Блеф! Одиночка не участвовал в разработке моего проекта, а значит, никакого подвоха в нем нет! Я думаю, вы зачем-то тянете время, господин Барков. Хотите вычислить мое местонахождение? Напрасный труд. А вот я ваше установил с точностью до миллиметров. Встречайте конвой. И, пожалуйста, без глупостей. Сдайтесь тихо, с достоинством. Моим людям хватает работы и без всех этих погонь за партизанами и французскими связными.

Смарт выключился. Евстратов поднял вопросительный взгляд на Сашу.

— Ну, и что это было?

— Момент истины, — спокойно ответил Барков. — Теперь я точно знаю, где прячут Михайлова и как остановить Главного.

— Это вы между строк прочли? В смысле услышали между слов?

— Можно сказать и так.

— Не понимаю, — в очередной раз признался полковник.

— Это не страшно. Тут все дело в правильной постановке вопросов. Позже я вам все объясню. А сейчас… надо уматывать отсюда быстрее звука.

— Уматывать? Значит, все-таки доля риска в этой операции была?

— Доля? — Саша как-то нехорошо рассмеялся. — Нет, Геннадий Петрович, не доля. Это все было чистейшей авантюрой. Трубите сбор, уйдем через окно.

— А-а, черт! Опять тараканьи бега! — Евстратов резко поднялся и в два прыжка очутился в коридоре. — Партизаны, тревога! Все сюда!

— Что стряслось? — Из спальни, торопливо поправляя одежду, выглянула Тома.

— Уходим немедленно!

— Че к чему? — недовольно протянул Климов. — Только пришли, уже уходим. У меня, кстати, все болит!

— Как раз некстати, Василий. — Евстратов заглянул на кухню. — Самсонов!

— Вы идите. — Олег появился из кухни с «Калашниковым» в руках. — Я прикрою.

— Только не надо вот этого героизма, — поморщился Евстратов. — В кино, что ли?

— У меня нет вашей брони, — вспыхнув отчетливым багрянцем, сказал Олег. — Все равно не прорвусь. Там черный ход из кухни… идите.

— Отличная мысль. — Полковник подтолкнул Васю и Тому к двери в кабинет. — Беги по этому черному ходу и топай за пятерых, понял? Но как только окажешься на улице, бросай свое «весло» и ныряй в толпу. И попробуй у меня ввязаться в драку! На том свете найду и по шее накостыляю. Все, выполняй!

— Есть. — Самсонов снял автомат с предохранителя. — Но только после вас.

— Вот упрямый… — Полковник махнул рукой и направился в кабинет.

— Э-э, черный ход в кухне! — забеспокоился парень. — Я думал, вы вперед, а я за вами.

— Упрямый и тупой. — Евстратов сделал «страшные» глаза. — Я же тебе сказал — топать за пятерых! Марш отсюда!

«Наны» вокруг полковника включили маскировочный режим, и, на взгляд Самсонова, Геннадий буквально растворился в воздухе.

— Ну, ладно. — Олег удивленно похлопал глазами. — Если вы так, то конечно…

…Дорогущая входная дверь из хорошей стали вдруг громко и очень противно заскрежетала и начала сминаться в дверном проеме, как лист бумаги в руке великана. Самсонов попятился в кухню, держа дверь под прицелом. Комок легированной стали за каких-то пять секунд сжался до размеров футбольного мяча и, неожиданно взяв резвый старт, просвистел по коридору на высоте полутора метров. К моменту, когда невероятный снаряд пробил навылет дверь в туалет, а затем и внутреннюю стену, Олег уже выскочил на лестницу черного хода и успел спуститься на один пролет.

Первая площадка лестницы находилась как раз по ту сторону пробитой стены. Зловещий стальной шар с грохотом рухнул на площадку, подпрыгнул и, отрикошетив от стены, покатился вниз, почти по пятам за Самсоновым. Олег перепрыгнул через перила и тут же повторил трюк, оказавшись таким образом сразу на три пролета ниже. Шар тяжело прокатился по второй площадке, ударился в стену, затем в ограждение лестницы и остановился. Самсонов утер испарину. Он-то уже начал опасаться, что по воле неизвестных мистических сил бывшая дверь превратилась в колобка-киборга и будет преследовать жертву, пока не сядут батарейки.

— Пятеро вниз, остальные за мной! — донеслось из квартиры. — Эй, внизу! Сеть давай! Блокируй черный ход!

Олег понял, что расслабляться рано, и припустил по лестнице. Добрался до первого этажа он вполне успешно, и внутренний замок двери оказался незаблокированным, несмотря на требования командира ворвавшихся в квартиру «терминаторов». Самсонов распахнул дверь и за доли секунды оценил обстановку перед черным ходом. Трое вооруженных типов в непонятной черной униформе стояли метрах в двадцати справа от двери, покуривая и почти не обращая внимания на место возможного прорыва противника. Олег вскинул автомат. Из проема стрелять оказалось не с руки. Требовалось сделать буквально один шаг наружу, и тогда все трое становились видны как на ладони.

Самсонов сгруппировался и выпрыгнул из подъезда.

— Один готов, — щелчком отбросив бычок, сказал тот из троицы, что стоял к подъезду боком. — Ты был прав, Толян, прямо из подъезда нас мочить неудобно. Бя-я, как его пошинковало! Прямо с автоматом. Куски не больше пельменя.

— Какая ячейка, такие и куски, — проронил Толян. — Попробуй порыбачить, блин, с такой сетью, одну икру выловишь.

— Не блевануть бы.

Третий поморщился и отвернулся, чтобы не видеть огромную лужу крови и курящиеся останки бывшего сотрудника СБН Олега Самсонова, опрометчиво прыгнувшего в дверной проем, который был затянут невидимой сетью-убийцей, сотканной из молекулярных нитей. Толян говорил правду, сеть предназначалась вовсе не для рыбалки. Ее прочные тонкие нити рассекали все, что мягче алмаза, даже при легком касании. Боец на секунду представил, что будет, если Толян бросит маленькую «таблетку» — контейнер, из которого автоматически выстреливалась сеть, — где-нибудь на газоне посреди Таганской и прикажет перекрыть площадь от Марксистской до Радищевской улицы. Потоки машин и толпы людей пройдут сквозь невидимый смертельный барьер, и… крови будет по колено. Парня передернуло.

В квартире тем временем шел тщательный поиск невидимок.

— Здесь они где-то! — надрывался командир «чернорубашечников». — Опять, суки, маскировку врубили. Ну, ничего, теперь этот номер у них не пройдет! Все углы прощупайте. На шкафах тоже. Шеф сказал, заденем одного, они все проявятся!

— Командир, тут окно открыто!

— Что внизу? — Командир пулей влетел в кабинет. — Видишь их?

— Они ж замаскированные. — Боец удивленно покосился на начальство.

— Ну, следы! Круги в лужах, силуэты!

— Не-е, я ж не орел, чтоб с восьмого этажа следы читать.

— Вот врежу сейчас по едальнику, прозреешь вмиг! А ну, подвинься! — Командир выглянул из окна, повертел головой и вдруг схватился за смарт. — Ах ты, на фиг! Алло, крыша! Тросы на южную стену! Вертушки! Цели уходят по стене в сторону Таганской!

— Не понял, штурмовики, повторите.

— Уходят, говорю, по стене! Дождем силуэты обрисовало. Тут домов понастроили, почти вплотную. До Гвоздева точно доберутся, обезьяны!

— Не понял, но проверю, — пообещал пилот вертушки.

— Они чего, как по тротуару идут? — снова удивился боец.

— Притяжение никто не отменял, — буркнул командир. — Ползут на карачках, чтоб башку вниз не тянуло. Алло, крыша! Бегом на следующий дом. Земля! К внутренней стене бегите, подсветите.

— Чем? — Смарт переключился на оцепление.

— Да чем угодно! Лучше трассерами.

— А мы так можем? — снова спросил боец. — По стенам?

— Ты заткнешься или нет?! — Командир сжал кулак, имея твердое намерение врезать этому любопытному пацану по соплям, но вдруг передумал. — А вот ты и попробуешь! Инструкторы ничего такого не говорили, ну так и лекция была на пять минут, может, не успели. Пошел в окно!

— А чего я?! Чуть что, сразу я!

— Пошел, говорю!

Парень нехотя влез на подоконник и выглянул наружу. На этом смелость окончательно его покинула.

— Восьмой этаж, командир! Тут если звезданешься, и в броне костей не соберешь!

— Тебя подтолкнуть?! — Начальник поднял автомат.

— Ладно, — парень вздохнул, — терять мне нечего, так что скажу напоследок. Говно вы бездушное, а не командир.

— Ах ты… — Командир дернул затвор и влепил в оконный проем короткую очередь.

Боец успел отпрыгнуть в сторону и… прилип снаружи к стене.

— Работает! — радостно заорал он. — Работает!

— Ну, я тебе сейчас покажу, кто говно, — прошипел командир, взбираясь на подоконник. — Все за мной!..

…То, что агентура Главного взяла след, Саша понял по суете внизу. Оцепление забегало и вплотную приблизилось к стене дома. Бойцы запрокинули головы в тщетной попытке рассмотреть невидимок. Угрожающе заклацали затворы. Погибнуть под обстрелом Барков не опасался, но пули могли демаскировать невидимок, ведь это был прямой контакт четвертой и пятой генераций «нанов». Как минимум в результате столкновения микроскопических бойцов люди смогут увидеть мельчайшие синие искры, а возможно, это приведет и к потере маскировки. Дальше все просто — выстрел из станнера и передача эстафеты снайперу. М-станнеров в руках у «черных» вроде бы не наблюдалось, однако это не значит, что поблизости не прогуливался кто-то имеющий такую игрушку или «гауссовку». В первом случае беглецам светило падение на асфальт, во втором — их могло размазать по стене. В обоих случаях — ничего хорошего.

Еще больше осложнилась ситуация, когда из оставшегося далеко позади окна на стену начали выбираться бойцы группы захвата. Барков прикинул расклад сил и начал карабкаться наверх.

— Саня, ты кого увидел? — крикнул вслед Климов. Вместо ответа Саша махнул рукой в сторону точки старта.

— О! И эти прилипают! — Вася окликнул Тому с Евстратовым, и они тоже поползли наверх.

— Здрасьте, барышня, — проползая мимо незашторенного окна на последнем этаже, сказал Климов.

Барышня подпиливала ноготки, сидя на подоконнике в одних только трусиках. На приветствие она не отреагировала. Зато отреагировала догнавшая Василия Тома. Она отвесила Климову подзатыльник.

— Девица тебя в упор не видит. И не слышит сквозь стеклопакет. — Тамара взобралась на крышу первой и протянула руку. — Давай помогу, тараканчик мой похотливый.

— Не надо, — Климов, пыхтя, перебрался через водосток, — еще сбросишь из ревности.

— Тараканов тапочком надо, — заметил Евстратов, — надежнее всего. Ну и куда теперь?

— На ту сторону улицы. — Барков указал на высотку по нечетной стороне.

— Тут метров сто. Вряд ли мы разбежимся, даже с помощью наших маленьких друзей, — засомневался Евстратов. — Особенно Климов.

— Мы поедем. — Саша вскинул руку, указывая на уровень примерно пятого этажа здания напротив. — Видите открытое окно? Туда.

— На чем поедем-то? — обнимая себя за бока, простонал Климов. — Ни у кого обезболивающего нет? У меня, похоже, все ребра переломаны.

— Только вот. — Евстратов похлопал по кобуре. — Шприц. Потерпи, Алибабаевич.

Барков тем временем присел и оперся рукой о поручень ограждения крыши. Евстратов ничего не видел, но догадывался, что первым жестом Саша, условно говоря, забросил трос с виртуальной «кошкой» в открытое окно на той стороне улицы, а вторым — закрепил другой конец невидимой веревки на поручне.

— Пальцы не отрежем? Такая струна, получается, острее гильотины заточена.

— Если «черные» не выстрелят из М-станнера, С-четвертые уберегут и наши пальцы, и головы. Ну а если нас обнаружат и обработают… исчезнет не только броня, но и трос. Разобьемся нерасчлененными, не волнуйтесь.

— Вот успокоил! Ну прямо как психотерапевт. Много берете за сеанс?

Барков не ответил. Он схватился обеими руками за трос и после короткого разбега отправился в путь. Следом за ним упорхнула Тома. Полковник пропустил Климова и оглянулся. Преследователи были уже недалеко, но шли по крыше осторожно, опасаясь внезапной атаки невидимок. Евстратов помахал им рукой и, разбежавшись, поехал догонять остальных.

В последний момент, когда отталкивался от водостока, полковник поскользнулся и ударился коленом о перила. Повреждений он не получил, но гул от удара разнесся, казалось, над всей крышей. Евстратов почувствовал неприятный холодок в животе. Если «черные» услышали грохот, позиция почти демаскирована. Им даже необязательно искать привязанный к барьеру трос. Могут просто шарахнуть наугад из М-станнера, и все, финал погони.

К счастью, обошлось. За счет приличного перепада высот и мизерного трения к моменту прибытия в нужную точку скорость полета-поездки выросла почти до ураганной. Влетая в окно квартирки, Евстратов недостаточно сгруппировался, ударился ногой о подоконник и свалился на ковер.

— Да что сегодня такое! — поднимаясь с пола, пробормотал Геннадий. — Александр, а почему мы не спустились прямо на землю?!

— Там полно агентуры. — Саша аккуратно закрыл окно. — Отойдите к стенам.

— Кто здесь? — В комнату заглянул взлохмаченный парнишка лет шестнадцати.

— Что там, Мефодий? — послышалось из другой комнаты.

— Кажется, сквозняком окно захлопнуло, — ответил паренек.

— Иди есть!

— Иду, мам. — Юноша подошел к окну, открыл его, снова закрыл, несколько секунд понаблюдал за улицей, почесал (с элементами легкого массажа) причинное место и отправился на кухню.

— Хорошо, что мама дома, — шепотом проронила Тамара. — Не то мы застали бы его за рукоблудием.

— Возраст, — сдерживая смех, прошептал Климов. — Вот ему бы наши костюмчики! Я в его годы частенько мечтал стать невидимкой и оказаться в женских душевых.

— Ты и сейчас в окна заглядываешь, — шепнула Тома.

— Я и сейчас не откажусь в женской душевой побывать. Саня, может, нам в Таганском парке спрятаться, тут недалеко? Там бассейн новый. В женском душе нас точно не найдут.

— Мужчины — вечные дети. Всю жизнь какие-то игры. Саша, нам долго по стеночкам стоять?

— Я скажу.

Барков находился ближе всех к окну и напряженно о чем-то думал или же просто наблюдал за улицей. Тройке сопровождающих оставалось покорно ждать его команды, строя на досуге предположения, чем он занят на самом деле. Тома считала, что Барков ждет, когда группа захвата и оцепление уйдут подальше, а Климов был уверен, что Саша завис, консультируясь с «Соколом» и внесетевой виртуальностью. Евстратову было все равно, чем занят Саша, полковник отдыхал, наслаждаясь доносившимися из кухни запахами. В последний раз ему и товарищам удалось перекусить вчера вечером, не считая чая в кабинете у Самсонова, и пустой желудок начинал возмущаться. Он помнил и не такие паузы между приемами пищи, но в последние лет пять Геннадий питался с завидной регулярностью и только приличными продуктами: либо домашнего приготовления, либо в дорогих ресторанах, никакого фаст-фуд эрзаца.

— Уходим, — наконец скомандовал Барков. — Спускаемся и берем машину. Прямо под окном стоит джип. В нем системных элементов почему-то мало, вчетвером мы их легко заблокируем.

— Я бы не стал этого делать, — возразил Евстратов. — Слишком похоже на ловушку.

— Есть предложения?

— Вася подал дельную мысль насчет парка…

— Вот уж от вас этого никак не ожидала! — Тома насмешливо взглянула на Евстратова.

Полковник поморщился.

— В парке есть вертолетная площадка. Вертушка-то получше будет, чем это корыто.

— Согласен, — подумав ровно секунду, сказал Барков. — Прошу.

Он открыл окно и выбрался на стену.

— Мефодий, опять сквозняк! — донеслось вслед невидимкам.

Климов чуть задержался у окна и, когда Мефодий взялся за ручку, негромко пробасил с замогильными интонациями:

— Помни, отрок, чесать яйца следует в темноте и под одеялом. Другие всегда рядом и все видят.

— Д-другие? — шепнул парень, остолбенев. — К-которые в сумерках живут? Это в-вы?!

Глаза его расширились от страха, и он попятился к двери. Климов утробно хохотнул и пополз по стене вниз.

— Сделал ребенка заикой и рад? — Тома ткнула его вбок.

Василий ойкнул.

— Ребра же сломаны!

— Совесть у тебя сломана.

Оказавшись на тротуаре, невидимки выждали, пока в толпе прохожих образуется достаточный просвет, и двинулись к Таганскому парку. Подозрительного ажиотажа вокруг них не возникло, и это внушало надежду, что «Невод» снова потерял партизан из виду.

Барков не сомневался, что рано или поздно Главный придумает способ обнаруживать людей, защищенных «нанами» С4НП, и тогда Система бросит в атаку все силы, но пока противник был вынужден сражаться с призраками, и для самих призраков это означало относительную свободу в выборе средств и направлений.

На вертолетной площадке, возвышавшейся над частью парка, как огромный стол, простаивали сразу три свободных машины. В кабине одной, ближайшей к лифту, дремал пилот. Он приоткрыл глаза, услышав, как открываются двери лифта, но, не увидев потенциальных пассажиров, снова смежил веки.

Барков направился было к вертушке, но вдруг остановился и подал товарищам знак замереть.

— что-то не так? — Евстратов сунул руку за пазуху.

— Здесь пусто. — Саша оглянулся.

На площадке, кроме дремлющего пилота, не было никого. Барков снова повернулся к первому вертолету и вдруг, резко отпрыгнув в сторону, упал на площадку, перекатился и выхватил оружие. Среагировать так быстро не сумел больше никто. Они только и успели сделать по два шага назад. Потом их броня исчезла, а маскировка отказала. В первую очередь они поняли это по осмысленности взгляда коварного «пилота». Теперь он смотрел не в сторону беглецов, а конкретно на них. Плюс ко всему, без поддержки бронекостюма, подкосились ноги у Климова. Тамара едва успела взять его под руку.

Почти одновременно с проявлением невидимок из вертолетов посыпались бойцы в черной униформе.

— На пол, руки за голову! — заорали «черные», вскидывая оружие.

— В лифт! — крикнул Саша. — Жмитесь друг к другу! Евстратов не понял замысел Баркова, но чутье подсказало полковнику, что «Сокол» точно знает, как правильнее всего поступить в сложившейся ситуации. Лифт выглядел стопроцентной ловушкой, но на самом деле он обеспечивал беглецам необходимую паузу: заветные тридцать секунд на перезагрузку «нанов» и возвращение их в боевой режим.

Фальшивый пилот вертушки снова нажал кнопку активации М-станнера, но в этом не было смысла. На зависшие М-процессоры нанороботов излучение не действовало. «Пилот» мог потратить хоть весь заряд батареи, замедлить перезагрузку это не могло.

— Стоять! Стоять, или откроем огонь!

Климов прикрыл собой Тому, а сам, чтобы не рухнуть, привалился к плечу полковника.

— Пятимся, пятимся, не тормозим, — сквозь зубы процедил Геннадий. — Барков прикроет.

Тома уже нащупала кнопку лифта, когда разразилась локальная гроза со свинцовым дождем. Сначала, как и полагается, простучала скороговорка первых капель. Правда, полетели они навстречу «туче» и барабанную дробь отбили на ней, а не на «земле». В грудь «пилоту» ударила очередь из бесшумного пистолета Баркова, и переодетый «черный» свалился между креслами, выронив М-станнер из рук. Вряд ли он погиб, но на минуту-другую попал в крепкий нокаут, это точно. Несколько бойцов сместили прицел чуть левее того места, где звякнули пистолетные гильзы, и открыли беглый огонь.

Раз уж Саша отвлек внимание противника, этим следовало немедленно воспользоваться.

— Валим! — крикнул Евстратов, заталкивая товарищей в лифт.

По закрывающимся дверцам застучали пули. Партизаны прижались к боковым стенкам. Примерно на полпути дверцы заклинило, а кнопки погасли, еще через секунду длинная очередь погасила и все лампочки. В оставшейся между створками щели замелькали тени бегущих к лифту бойцов. У Евстратова на миг возникла мысль, что Саша все-таки где-то просчитался, но тут же перед внутренним взором появился воображаемый секундомер. До активации брони оставалось совсем немного.

— Станнер найдите! — закричали снаружи. — Тащите сюда!

Евстратов поднял пистолет и приготовился к стрельбе. Девять…

Бойцы были опытные, напротив щели почти не светились. Восемь…

Один из оставшихся у вертолета все-таки попал в поле зрения. Он наклонился и поднял М-станнер. Семь…

«Черный» проверил приборчик и зачем-то заглянул в кабину вертушки. Шесть, пять…

Убедившись, что прежний стрелок слегка не в форме, боец повесил автомат на плечо и бросился к лифту с новым оружием наперевес. Четыре…

Евстратов поднял прицел и плавно нажал на спусковой крючок. Пуля попала «черному» точно в лоб. Боец взбрыкнул в воздухе ногами и грохнулся на спину. Три…

Машинка откатилась далеко в сторону. Две…

Евстратов не видел, успел ли кто-то поднять «эстафетную палочку». Одна…

Ноль! Полковник, ничуть не сомневаясь, что его отсчет был верным, прижался спиной к стене напротив дверей и ударил ногой в правую створку. Броня снова работала. Вместе с ней заработала и функция усиления. Створка вывалилась наружу, придавив кого-то из «черных». Поскольку рядом с лифтом находилось много своих, бойцы решили обойтись без стрельбы и просто набросились с кулаками на… пустоту. Лишь после того, как получили по нескольку крепких зуботычин, «черные» наконец увидели противника. Он появился как будто бы прямо из воздуха. Обнаружив цель, бойцы воодушевились и бросились на врага с удвоенными силами.

Полковник шел первым, поэтому был вынужден пожертвовать маскировкой и ввязаться в кулачный бой, зато Вася и Тамара сумели ускользнуть «незапятнанными». Они отбежали к ограждению, перелезли через него и с новой позиции открыли огонь. Эффект, как и следовало ожидать, оказался так себе. Не как в пейнтболе, конечно, но и не убойный. Стреляли невидимки, особенно Тома, метко, но броня из Н5А хорошо держала свинец. Все, что удалось сделать, так это дистанционно растолкать атакующих Евстратова бойцов и дать полковнику возможность вырваться из окружения. Поскольку оружие у партизан было бесшумным, а гильзы улетали за пределы площадки, определить, откуда они стреляют, «черные» не смогли и на всякий случай принялись поливать свинцом во все стороны, особенно тщательно обрабатывая спину удирающего Евстратова. Под градом свинца полковник раз десять упал и столько же раз просто споткнулся, но до ограждения все-таки добежал.

Перевалившись через перила и съехав по стене в безопасную зону, Геннадий вздохнул с таким облегчением, что у Томы сжалось сердце от сочувствия. Свинцовые тумаки были наверняка повесомее тех, что получил Климов на берегу Новоспасского пруда, да и по их количеству Евстратов опередил товарища очков на сто. В общем, было с чего застонать. К тому же Геннадий теперь не мог рассчитывать на маскировку, а значит, ему не светило спокойно уковылять отсюда куда подальше. Теперь ему следовало тщательно прятаться или убегать со всех ног, что в его состоянии казалось нереальным; как тут не посочувствовать.

Невидимки съехали по отвесной стене, как по пологой горке, и затормозили рядом с полковником.

— Ты как? — спросил Климов. — Шевелиться можешь?

— Дальше без меня, — пытаясь заползти в нишу под посадочной платформой, сказал Евстратов. — Отползайте, отползайте! Сейчас эти обезьяны через край глянут, мигом сообразят, что к чему.

— Теперь тебя сверху не видно, — успокоил Климов. — А нас тем более.

— Они же… их роботы… теперь имеют образец программы.

— Я не спец, но тут какая-то хитрость имеется. — Вася почесал горячим стволом пистолета в затылке. — Ведь тебя они проявили до того, как мы начали их поливать, а они в ответ только озирались. Получается, не видели нас. Значит, маскировка работала.

— Эту программу написал «Сокол». — В нишу заглянул Барков. — Рад, что все обошлось малой кровью. Для каждого агломерата С4НП создается своя версия. Проще говоря, недостаточно взломать одну программу, чтобы увидеть сразу всех. Н-пятым нужно войти в контакт с каждым из нас.

— Это плюс, — заметил Вася.

— Но есть и минус. Тот, кого «запятнали», становится видимым не только для контактера, но и для всех остальных.

— Вот поэтому нам придется разделиться, — хрипло проговорил Евстратов. — Черт, в глазах все плывет. Ну, я вам доложу, ощущение! Они ж по полному магазину в меня выпустили… коз-злы!

— Если разделимся, пропадешь, — возразила Тамара. — Вместе держаться надо. Саша, разве нельзя загрузить в его роботов новую версию программы?

— Для того я и приполз.

— Ну, слава богу! — Климов выдохнул.

— Не расслабляйся. — Саша покачал головой. — Теперь у Системы есть образец и, следовательно, возможность смоделировать наши версии. Если угадает в какой-нибудь неподходящий момент, может повториться нечто вроде этой стычки или хуже.

— Нужно вернуться наверх и захватить вертушку, — предложил Вася. — Такой наглости они от нас наверняка не ждут.

— На вертушку наших агломератов теперь точно не хватит, — возразил Барков.

— А на что хватит?

— Я знаю на что, — заявила Тамара. — Идите… то есть ползите за мной, тут недалеко.

— Где и что? — спросил неугомонный Климов.

— В пункте проката. — Тамара взглянула на Сашу. — Если транспорт будет достаточно компактный, агломераты смогут его тоже замаскировать?

— Если очень компактный, да.

— А фокусы эти мы сможем проделывать… ну по потолку проехать, например?

— Теоретически — да. О чем ты толкуешь, я что-то никак не пойму.

— Там увидишь. Не вертушки, конечно, но километров сто в час делают легко и никаких пробок не боятся.

— Велосипеды? — предположил Вася. — Нет, сотня — многовато. Байки, что ли?

— «Ай-свинги», — сдалась Тома. — Автопешеходы, если по-русски. В них можно даже по лестницам ездить, да хоть по перилам, они устойчивые, как неваляшки. Вон там полигон и прокат.

— Неваляшки! Дожили! — Климов рассмеялся. — В детство впадаем!

— А ты из него выпадал? Чем тебя не устраивают «свинги»?

— Тем, что это не транспорт, а кресла-кабинки о двух колесах, причем на одной оси. Забавная штука, но удирать на ней…

— Ты предлагаешь пешком? — глухо спросил Евстратов.

— Можно вплавь, по течению, — раздраженно ответил Вася. — Ничего я не предлагаю!

— Вот и помолчи. Мне так «свинг» сейчас в самый раз будет, да и тебе. Тома, где эти «люльки» выдают? Веди…

— Знаешь, Саша, чего я так и не понял? — сказал Евстратов, когда невидимки погрузились в забавные транспортные средства и бодро покатили по велодорожке в «центробежном» направлении.

— Чего? — Барков проводил взглядом удивленную парочку на тротуаре.

Они слышали жужжание моторчиков и шелест шин, но никак не могли понять, откуда он доносится. Волосы девушки шевельнул порыв ветра, поднятого невидимыми «свингами», и это удивило ее еще больше. Хорошо, что дождь закончился, но асфальт пока не высох. Иначе бы парочка и вовсе начала плевать через левое плечо, ведь тогда они увидели бы следы и отскакивающие от обтекателей брызги дождевой воды.

— Почему, во-первых, он дозвонился, а во-вторых, почему высветилось «Михайлов»?

— Вопросы правильные, — одобрил Саша.

— Не первый год замужем.

— Дозвониться ему помог «Сокол». Он временно снял посты. Все С-четвертые подчиняются моему биокомпу, как генералу, беспрекословно.

— А Михайлов тут при чем?

— А вот этого я пока не скажу. Не знаю точно, а фантазировать не хочу. Но мы это выясним. Поможете?

— Чем смогу. — Евстратов кивнул и тут же сморщился от боли в затылке. — Такое ощущение, что от макушки до пяток меня накачали парафином. Вид сзади—я думаю — сплошной синяк.

— Главное, не спереди, — встрял Климов. — Саня, а ты уверен, что нас никто не видит? Не хотелось бы оказаться в положении голого короля. Над ним-то просто смеялись, а нас могут пристрелить.

— Сейчас узнаем. — Саша взглядом указал вперед. Площадь Абельмановской заставы была частично перекрыта военной техникой, на броне которой сидели люди в черной униформе.

— Временный отрыв не принес лидерам гонки желаемого результата, — с интонациями спортивного комментатора изрек Вася. — Пелатон настиг гандикапа и сожрал с потрохами.

— Это что, цитата из античных мифов? — спросил Евстратов.

— Точно. — Вася усмехнулся. — Пелатон — сын Минотавра и Ариадны, а гандикап — приятель Геракла. Бухали вместе, тринадцатый подвиг обмывали.

— Тихо, балаболка, — шикнула Тома. — Услышат!

— В таком-то гаме? — Вася обогнал подругу и приблизился к Баркову. — Саня, может, по стеночке или по крышам?

— Нет. С площади уходим вправо по диагонали. «Сокол» утверждает, что там до самого Волгоградского проспекта никого нет.

— Опять на ловушку смахивает, — заметил полковник. — В чем-то Вася прав. Странно они себя ведут. Вроде бы не видят нас, но в то же время, похоже, направляют, куда им нужно.

— Для этого видеть как раз необязательно, — сказал Барков. — Да, нас направляют, и мы подчинимся.

— Думаешь, если сдашься, тебя увезут туда, где сидит Михайлов?

— Заманчивый вариант, но нет, не думаю. У Главного в запасе всегда было много секретных местечек. Зачем ему рисковать?

— Много местечек, говоришь? — Евстратов поравнялся с Сашей. — Откуда ты знаешь?

— Вы же читали материалы дела.

— Читал, но спрашиваю не об этом. У меня такое ощущение, что ты на кого-то намекаешь. На кого?

— Вычислить и поймать Главного — наша следующая задача, — ушел от ответа Саша. — Сначала надо остановить экспансию Системы. Давайте решать проблемы в порядке очередности, господин полковник. Хорошо?

— Договорились. — Евстратов чуть тронул клавишу тормоза и отстал на пару метров, но почти сразу прибавил скорость. — кто-то обещал до ста километров в час и по крышам-лестницам? Самое время попробовать. На хвосте «черные». Может, они нас и не видят, не знаю, но очень уж все это похоже на охоту. Сзади загонщики, впереди «номера».

— Охота вслепую? — спросил Вася.

— Вот и я сомневаюсь.

— Нас пока не видят, это точно, — заявил Саша. — Они ориентируются по косвенным признакам и думают, что мы на машине. В этом наше преимущество. Между техникой нет проездов, но проходы остались. Нашим «свингам» как раз это и нужно. На площади разделимся и проскользнем в щели, а на Талалихина снова встретимся.

План был хорош, если бы не одно обстоятельство. Между БТРами и прочей техникой, стоящей в очень хитром порядке — так, чтобы не мешать дорожному движению, но и не оставить без контроля ни одной щели, — просветы действительно были. Но в те из них, что пропускали машины, «Ай-свингам» соваться было опасно, а в пешеходные… опасно вдвойне. В них свободно проходили люди в черной униформе, но гражданские лица и даже бойцы из вражьего войска, только в обычном камуфляже, этих заманчивых «фермопил» почему-то сторонились. Можно даже сказать — шарахались от них, как от огня.

Барков понял, в чем дело, когда до пешеходных просветов оставалось всего ничего, метров сто по прямой. Между бронемашинами были натянуты молекулярные струны. Возможно, столкновение с невидимыми «шлагбаумами» и не грозило невидимкам особыми неприятностями, но маскировка исключалась однозначно. Со всеми вытекающими.

«Сокол» объявил тревогу первой степени и вынудил «свинг» резко уйти влево. Новое направление выглядело опасным: путь Саше преграждал БТР. Не сказать, что Барков запаниковал, но врезаться на большой скорости в бронированную машину ему как-то не хотелось. Своим острым носом БТР мог разрубить Сашу вместе с «автопешеходом» ровно пополам.

Барков подергал джойстики, но «свинг» вдруг начал жить своей самостоятельной жизнью. «Сокол» успокаивал, утверждая, что степень опасности снизилась до третьей, но Саша впервые после инсталляции усомнился в его гарантиях. Избежать столкновения можно было в случае, если «свинг» ляжет набок и проедет юзом под днищем бронетранспортера. Однако Саша помнил слова Тамары: в основе популярности этих забавных машинок лежал принцип «неваляшки» — его обеспечивало максимально низкое расположение двигателя и топливных элементов, а также сервомоторы, балансиры и гироскоп. Отключить разом всю эту машинерию не в силах даже «Сокол». Вывод был прост: лихой мотоциклетный трюк невозможно повторить на «свинге», а значит…

Земля вдруг ушла из-под ног, оказалась над головой, затем снова совершила пол-оборота и заняла положенное место внизу, но уже на пару метров ниже прежнего уровня. «Свинг» огромным тяжелым пропеллером провернулся в воздухе и, совершив нереальное боковое сальто, взлетел на броню. С точки зрения сторонних наблюдателей, вращающаяся через голову штуковина материализовалась в воздухе, прилетев ниоткуда. Маскировка исчезла, когда «свинг» совершал финальные четверть оборота. Сидевшие на броне солдаты бросились врассыпную, а башенка БТРа конвульсивно дернулась.

Саша сам не сразу пришел в себя, но все равно среагировал быстрее, чем окружающие. Солдаты еще не коснулись асфальта, а Барков уже оказался на башне бронемашины. Она как раз справилась с конвульсиями и развернулась всеми стволами огневого комплекса вперед.

Саша изучил настроение своего биокомпа и понял, что «Сокол» полностью контролирует ситуацию, несмотря на бурлящие кругом волны невидимого моря из нанороботов противника. Биокомп условно пришпорил «свинг» и направил его в сторону кормы БТРа. Внизу, вплотную к бронетранспортеру, стоял черный «Форд Эксплоер». Прыжок на его крышу оказался для «автопешехода» делом таким же простым, как и плавный разворот. Прогнув крышу внедорожника, «свинг» развернулся на девяносто градусов вправо и снова прыгнул, прямиком на старую трамвайную линию. Расстояние было приличным, и Саша внутренне замер, но подконтрольный «Соколу» аппаратик справился с задачей. Расчетная точка приземления оказалась точно посередине между линиями. Одна проблема: по ближайшему пути шел экскурсионный трамвай.

Современные трамваи походят на тезок конца прошлого века, как те, в свою очередь, походили на «конку», и на самом деле «свинг» должен был превратиться в комок пластика и металла, сгинув под колесами вагонов «легкого метро», но в дело снова вступили новейшие технологии. В метре от вагона «автопешеход» закрутился юлой и почти остановился, зависнув в воздухе, а затем лег набок и мягко приклеился колесами к борту трамвая. Вагон принял достаточно вычурный вид — трамвай с одним крылом. Прямо-таки поэтический образ, а не транспортное средство.

На какой-то миг Саша погрузился в умиротворенность и покой. Так на него подействовало горизонтальное положение. После карусели это было особенно приятно. Затем «свинг» снова пришел в движение и взобрался на крышу трамвая. Он резко затормозил перед проводом, снова лег набок, проехал метр на левом колесе, выровнялся и мощно стартовал, отправляясь в новый полет. Прямиком в витрину стеклянной башни нового торгового комплекса на углу Нижегородской.

«А я думал, они не могут, как мотоциклы, юзом на боку. — Саша невольно зажмурился. — Зря обтекатель поднял, а опустить уже рефлексов не хватит…»

Самостоятельно опустившийся обтекатель клацнул, будто зубы хищника. Почти сразу «свинг» вновь изменил привычке стоять всегда вертикально и развернулся колесами вперед. Барков снова лежал на спине. Этот вариант был Саше гораздо симпатичнее фронтального тарана. Разбивать витрину лицом ему почему-то не хотелось. Броня броней, но стекло в башне тоже не венецианское. Автоматный выстрел держит легко — давняя московская норма, еще при Лужкове приняли: все витрины должны быть пулестойкие. Вот уж счастье — расплыться по такому стеклу бесформенной кляксой!

Удар в стекло получился глухим и несильным. Витрина уцелела, только ощутимо завибрировала. «Соколу» снова удалось погасить энергию и «пристеклить» транспортное средство почти без последствий. Разве что хозяина уже слегка подташнивало от кульбитов. «Свинг» взвизгнул шинами и помчался, проскальзывая на стекле и подпрыгивая на дюралевых переплетах, вертикально вверх.

Барков представил, как это выглядит со стороны. Вблизи — шок, это точно, но не столько от вертикального заезда, сколько от предыдущих финтов. А если издалека, то выглядело это просто занятно. По стеклянной стене торгового центра, стоя почти в полный рост (на самом деле полусидя), поднимался человек. То есть положение тела городского скалолаза было параллельным земле. Да еще ноги не двигались. Он будто бы стоял, но двигался к вершине со скоростью взлетающего «шаттла». Магия, да и только!

Стена закончилась трехметровым участком гофрированного металла, преодолев который «свинг» взлетел на плоскую крышу, резко перешел в вертикальное положение и наконец остановился. На крыше было пусто, но едва Барков собрался спешиться и взглянуть вниз, как справа вынырнул и замер на краю «свинг» Евстратова.

— В рот компот! — Полковник вполне натурально изобразил позыв на рвоту. Или не изобразил, но блевать ему было просто нечем. — С детства ненавижу карусели!

— Вас тоже поболтало? — Саша и сам только-только избавился от головокружения, сделав несколько глубоких вдохов-выдохов.

— Не то слово. — Полковник оглянулся. — А тут не вертолетная площадка случаем? И что дальше?

— «Сокол» привел сюда. — Саша тоже осмотрелся. — Не зря, наверное.

Где-то сбоку, на краю поля зрения сверкнула синяя искра, и «свинг» Баркова снова пришел в движение. Что вызвало вспышку, Саша отлично понимал — пуля снайпера. Новая вспышка сверкнула слева, затем опять справа, а затем их будто прорвало. Стреляли снайперы очередями и с крыш всех соседних зданий, с бортов всех вертушек, пролетавших поблизости в плотном предвечернем потоке первого воздушного уровня, а также с земли, отрезая путь к отступлению.

«Свинг» заметался по площадке, как сумасшедший, но укрыться от вражеских пуль у него не получилось. На плоской крыше не было ничего похожего на укрытие. Машинка полковника тоже примерила вуаль из синих искр и принялась маневрировать в том же режиме, что и «свинг» Баркова.

Почему «Сокол» не уводит «автопешеходов» на противоположную стену или не заставит их перепрыгнуть на крышу ближайшего здания, Саша терялся в догадках. Все стало понятно, лишь когда на крыше появился Климов, а секундой позже и Тома. «Свинг» Евстратова сразу же взял короткий разбег и прыгнул с крыши в сторону… центра площади.

У Баркова замерло сердце. При всем желании и почти магических способностях С-четвертых долететь до противоположной крыши «свинг» не мог, да и мягко приземлиться тоже. Машинка полковника миновала апогей и пошла на снижение. Саша нервно сглотнул. Еще несколько мгновений, и все, конец!

«Свинг» Геннадия вдруг будто бы влетел в какую-то невидимую дверь. Он исчез, но не внезапно, а именно так, как исчезают те, кто куда-то входит. Сначала пропадает из виду нога, затем нос, все тело, седалище и, наконец, пятка другой ноги. Здесь произошло примерно то же. «Свинг» поэтапно исчез, а спустя пару секунд появился метрах в пяти дальше по ходу движения и продолжил полет навстречу земле. Выглядело все это еще более странно, чем гонки по вертикали.

Саша воспользовался «зумом» и рассмотрел падающий аппаратик подробнее. Евстратова в нем не было. Невидимое летающее чудовище проглотило машинку, будто моллюска,. высосало «устрицу» и выплюнуло «раковину». Барков, наверное, посочувствовал бы полковнику, но его собственный «свинг» сорвался с места и помчался к краю крыши в том же направлении, куда прыгнула машинка Геннадия. Саша дернулся было выскочить из обреченной «раковины», но «свинг» не отпустил, прижав невидимыми ремнями из С4НП. «Сокол» согласился с подопечным аппаратом и посоветовал хозяину успокоиться.

Внизу мелькнуло ограждение крыши, затем машинку сотряс глухой удар, «ремни» исчезли, и в Сашину куртку вцепились две пары рук. Они буквально выдернули его из удобного кресла «свинга», а саму машинку вытолкнули наружу через сквозную дверь. Только теперь Барков понял, что находится в салоне «трансформера». Вертолет был замаскирован все теми же С4НП, а его навигатор держал прямую, минуя «Невод», связь с «Соколом».

Немного ошалевший Саша опрометчиво шагнул на середину «сквозного прохода», и его едва успели притянуть к стенке все те же две пары рук: Евстратова и Дениса.

В «трансформер» запрыгнул Климов.

— Е-мое! — крикнул Вася. — Диснейленд отдыхает!

Его из «свинга» выдернули уже три пары крепких рук. От резкого ускорения у бедного Климова даже щелкнули зубы.

«Свинг» Томы влетел на приемную площадку почти сразу за машинкой Климова, встречающие товарищи даже не успели выбросить Васин «автопешеход» за борт. В результате вниз одновременно полетели сразу два «свинга».

— А если там люди? — Тамара укоризненно взглянула на мужчин.

«Жертв нет, — сообщил Баркову „Сокол“. — Поврежден гражданский автомобиль. Две машины СБН уничтожены».

Саша продублировал отчет.

— Не нарадуюсь, какие мы гуманные, — ухмыльнулся Василий. — Дэн, ты вовремя! Как тебе это удалось?!

— Как всегда. — Пилот прошел в кабину. — Микола Миколаич засекли ваш сигнал и велели седлать. Вот я и прилетел, под покровом стелс-программы. Теперь летим на базу. Еще вопросы?

— Влад на базе? — спросил Барков.

— Нет, только все остальные. Я, честно говоря, думал, вы вместе.

— Погодите, а что за база-то? — вмешался Климов. — Их же все до одной новое начальство захватило.

— Все, да не все. — Денис с любопытством взглянул на Климова. — Кто тебя так отметелил?

— Нашлись добрые люди. — Вася усмехнулся. — А где база?

— Недалеко. Полчаса лету. Это не наша база, «смежников», как сказал Сотник, но там все пока за нас, и, главное, у них на складе, как выяснилось, целый ящик агломератов С4НП хранился. Саня, ты знал об этой заначке?

— Нет. — Барков устало махнул рукой. — Ящик, два, хоть вагон… это поможет лишь на время. Надо иначе вопрос решать.

— Ясное дело. — Денис покосился на экран навигатора. — В квадрате снова активность противника. С вами больше никого не было?

— Никого, — уверенно сказал Барков.

— А если это…

— Даже если это Влад. Он приказал не вмешиваться ни при каких обстоятельствах.

— Как без него-то? — Денис вздохнул. — Он же мозг!

— У нас на руках почти все козыри, — заверил Саша. — Можем начинать контратаку даже без Влада. Надо только перегруппироваться.