11. 07 июля, 10 часов
…Видеть то, что происходит во внесетевой виртуальности, было попросту страшно. Поначалу Одиночку охватил легкий трепет, почти благоговение перед мощью и величием Системы, неумолимо захватывающей стратегически выгодные позиции, но спустя минуту из всех эмоций остался только парализующий волю страх.
Одиночка стоял на одном из виртуальных холмов и наблюдал, как по лежащей перед ним долине расползается черный, клочковатый туман Системы. Он видел, как косматая мгла проникает в хитросплетения Интернета, как поглощает разноцветные полотнища и нити сотовых сетей, как соединяется с «Неводом» и проникает по его серебристым облакам туда, куда успел проникнуть сам «Невод». А он-то успел закрепиться практически повсюду.
Кроме того, то там, то здесь возникали темные острова. Образующая их субстанция проступала сквозь малейшие прорехи в «стальной тверди» Интернета, будто бы просачиваясь черным, маслянистым потом из пор. Черные острова были небольшими, но их архипелаги рассыпались по большей части видимого пространства информационного «моря», обезобразив его разноцветную, с серебристым отливом поверхность и скрыв лежащую под ним «обетованную землю» старой доброй Сети.
Когда островов стало много, Система начала строить между ними мосты. Вычурные конструкции тянулись навстречу друг другу и очень скоро соединили «архипелаг» в новую сеть, которая отбросила резкую тень и на «подлежащий», и на верхний уровни местного мироздания. В реальности такого быть не могло, но здесь в этом странном явлении не было ничего удивительного. Ведь тень Системы не была тенью в привычном смысле. Это была скорее «ржавчина», виртуальное отражение деятельности нанороботов, соединявших воедино всю электронику на планете. А «острова» и «мосты» образовывались благодаря включению в информационное пространство машин, не имевших раньше коннекта с сетями.
Нельзя сказать, что Одиночка не видел ничего подобного раньше. Видел и даже в меру сил старался помочь процессу – когда началось становление «Невода» и вместе с ним зародилась сама внесетевая виртуальность. Но тогда все выглядело совершенно иначе. Серебристое свечение, которое сопровождало распространение глобальной спутниковой Сети, воспринималось как добрый и светлый знак, предвестник грядущей стабильности и порядка. Теперь же черная «ржавчина» почти в точности повторяла путь становления «Невода», но делала это стремительно и хаотично, грубо вторгаясь в гармонию виртуальности и превращая ее в уродливое, пораженное отвратительными, бесформенными метастазами пространство. Да, пожалуй, больше всего это напоминало рост злокачественной опухоли. И самое ужасное заключалось в том, что на этой стадии были бессильны любые «AVP-доктора». Вирус «Система» заразил техносферу и виртуально, и физически. Заразил неизлечимой болезнью, обернув благо во зло, превратив «Невод» и прочие сети из благословения в проклятие.
Одиночка горько вздохнул. Ни лекарства, ни хирурга. Мир обречен.
– А ведь ты был уверен, что последнее слово останется за тобой, – полный сарказма голос донесся откуда-то со стороны «архипелага». – Что же произошло, Одиночка? Неужели ты ошибся?
– Никто не совершенен, – Одиночка попытался рассмотреть визави, но черные тени скрывали образ Главного. – Ты в том числе.
– Неужели? – Главный коротко рассмеялся. – Ты разучился достойно проигрывать, Одиночка? Взгляни вокруг! Я победил! Моя Система совершенна, и очень скоро она станет единственной Сетью мира. Единственной, единой, моей! Я буду править новым, совершенным миром, а тебе только и останется, что вздыхать, стоя на берегу этого истинно мирового океана информации. Признай прямо сейчас, что проиграл, и я, возможно, дам тебе шанс не сдохнуть от тоски в этой ссылке.
– Ты считаешь, что это гнилое болото когда-нибудь станет мировым океаном? Посмотри внимательно, что ты создал, Главный. Это же раковая опухоль! Она не усовершенствует мир, а убьет его. Ты считаешь, что твои машины безупречны, ты думаешь, что учел все, поскольку гениален, но в этом и заключается твоя грубейшая ошибка. Даже лучшие машины не в силах просчитать все на свете. Этого не сделает даже такой техномонстр, как Система. Она рухнет под собственной тяжестью, как только ты попытаешься ее запустить. И я бы только порадовался этому, если бы с ней не рухнула вся техносфера. Ты привязал гирю к ногам пловца, вместо того чтобы бросить ему спасательный круг. Одумайся, пока не поздно! Система не сможет управлять всеми машинами на планете, это невозможно по определению!
– Ты просто завидуешь мне, Одиночка, – голос Главного стал сухим и звонким, как щелчок затвора на морозе. – Система идеальна. И когда придет время, ты это признаешь.
– Ты хочешь сказать, что время еще не пришло? Что весь этот кошмар только начало?!
– Вот именно. А ты и вправду решил, что я этим ограничусь? Ты действительно думал, что твои «Соколы» будут использованы моей совершенной глобальной машиной так, как ты планировал?
– Нет, я не могу в это поверить! Ты хочешь сказать, что…
– Да, Одиночка, да! Я вижу, ты поражен? Мне удалось тебя удивить? Лестно, не скрою. Я обошел тебя на всех поворотах и очень скоро выйду на финишную прямую. Ты верно подметил: ни «лекарств», ни «хирургов» на этой прямой нет. Остановить меня невозможно!
– Ты больной. Ты болен так же тяжело, как и твоя Система. И я приложу все силы, чтобы вылечить вас обоих. Я найду и доктора для тебя, и антивирус для твоего «системного гриппа».
– О, как это на тебя похоже: скрывать за красивыми фразами собственное бессилие! Дай-ка я угадаю, о ком ты говоришь. Ты намекаешь на Баркова и его «подружку в законе»? Вот уж бойцы! Dr. Sokol and Mrs. AVP! Это все равно что пытаться «лечить» новейшего компьютерного «червя» с помощью антивирусной программы прошлого века! Очнись, приятель! Очнись и признай свое поражение.
– Я все-таки попытаюсь… «приятель».
– Как знаешь, – Главный хмыкнул. – Упрямство – признак скудоумия, Одиночка. Жаль, что годы не пощадили твой некогда блестящий интеллект и ты отупел настолько, что упорствуешь в безвыходной ситуации. К сожалению… для тебя, я не настолько великодушен, чтобы тратить время на возню с бесперспективными, тупыми стариканами.
– Тебе не победить, – Одиночка сделал шаг назад. – Моя совесть чиста, я тебя предупредил.
– Насчет «доктора Сокола»? Спасибо, закушу им на десерт. Прощай, Одиночка, мне некогда. Шампанское на финише греется…
* * *
Машина слушалась. Влад, как всегда, оказался прав. Какими бы невидимыми паразитами ни кишела окружающая среда, в бортовой компьютер и прочие системы служебного «Вольво» они проникнуть не сумели. А может быть, и сумели, но затаились до поры до времени. Если так, все еще может сорваться в самый ответственный момент. Или не в самый ответственный, но на максимальном удалении от базы Одиночки, и тогда храбрым разведчикам придется возвращаться пешком. Последнее гораздо хуже. Ведь «момент» можно создать еще раз, а вот потерянное на пеший переход время не вернуть. Будто угадав мысли напарника, Ольга похлопала по баранке и одобрительно кивнула:
– Хорошая защита.
– Ты о чем? – Климов отвлекся от созерцания видов за окном.
Все равно они пока ничем не отличались от привычных. Все дышало миром и спокойствием. Конечно, только на первый взгляд. Если присмотреться, пятнышки «ржавчины» уже покрывали практически все детали отлаженного механизма современной жизни, и в воздухе разливался приторный запашок угрозы.
– Система отлично понимает, что живые разведчики для нее опаснее «Невода» или любой другой шпионской техники, но мы до сих пор «на колесах» и свободно разъезжаем вблизи ее узловых объектов. Уверена, все дело в начинке нашего авто.
– Да, Влад говорил, что где-то тут вмонтирован генератор М-поля и все такое, но я почему-то не склонен идеализировать эту защиту.
– И почему же, если конкретно?
– Почему-то, – повторил Климов, разводя руками. – Может, дело в загадке Главного. Если он один из наших, сотрудник «Невода», то вполне реально, что он умеет обходить М-защиту.
– М-защиту – возможно, – Ольга кивнула, – а вот «все такое» – вряд ли. Это «know-how» Влада.
– Интересно! Мне он ничего про свои изобретения не говорил. Он же профессиональный контрразведчик, а не инженер, какие у него могут быть «ноу-хау»?
– Всякие, – уклончиво ответила Ольга. – Сам спроси.
– Вот с недоверия к товарищам и начинаются все оперативные провалы, – Климов обиженно покачал головой. – Тебе так он все выкладывает, а Васе – порциями, как в детском саду, чтобы не обтрескался.
– Я тоже знаю лишь то, что нужно.
– Ну да! Рассказывай! Думаешь, я не догадался, что у вас с ним?
– Не поняла! – Ольга притормозила и обернулась к напарнику. – Что это за пошлые намеки?!
– Да ладно! – Вася махнул рукой. – Тоже мне тайна! Скажешь, ничего нет? А ночевала ты где?
– Климов, прекрати!
– Чего прекращать-то? Ты расслабься, здесь все свои. Влад мужчина хоть куда, я тебя очень даже понимаю и не осуждаю, хотя служебные романы, сама знаешь, ведут исключительно в тупик. Но вы люди взрослые, без советчиков разберетесь.
– Замолчи, или я тебя сейчас высажу!
– Молчу, – отыгравшись, Климов моментально забыл про обиду. – А ты в курсе, что у него трое взрослых детей от двух браков?
– Климов, скотина, захлопни пасть!
– О! – Вася поднял руки. – Умолкаю навсегда! Пока ты материться не начала.
– Ты допросишься! Я тебя просто убью! – Ольгу почти трясло от негодования.
– Да не больно-то… – Климов не договорил.
В правом боковом стекле с хлопками, похожими на выстрелы миниатюрных пробок от шампанского, образовались сразу четыре круглые дырочки. Примерно такие же отверстия обезобразили приборный экран. Что это за фокус, догадаться было нетрудно. Ольга мгновенно среагировала и выкрутила руль влево, заставив «Вольво» пересечь двойную разметку и нырнуть в узкую улочку. Легко вычисляемая траектория говорила о том, что обстрелявшие разведчиков бойцы двигались где-то в правом ряду, чуть позади. То, что ни одна из пуль не зацепила Климова, казалось просто чудом.
– Что-то я не понял, – процедил Вася, выуживая из-под сиденья компактный, но вполне серьезный за счет компоновки «буллап» автомат «гроза». – «Красные» вроде бы нейтрализованы, «черных» давно попросили со сцены. Кому еще неймется?
– На гражданском «Тигре», кажется… – не ответив на его, в общем-то, риторические вопросы, пробормотала Ольга. Она пробежала пальчиками по сенсорам приборной панели, пытаясь вывести на уцелевшую часть дисплея запись с камеры заднего обзора. – Или нет… это что-то другое… Попутки мешают. Ну, покажись живьем!
– Да бог с ними, пусть лучше не показываются! – Вася оглянулся. – Вроде чисто.
– Нет, они где-то там, – Ольга откинула упрятанное до поры в потолочную обшивку панорамное зеркало заднего вида. – Люблю шведов за предусмотрительность. Даже японцев в этом плане обогнали.
– Ретрограды они просто.
– Консерваторы.
– Ну, пусть так. Видишь кого?
– Нет. А вообще-то… да, вот они! Только что вырулили. Так я и знала, это «Мега-Крузер»! Прототип нашего «Тигра».
– А я думал, мы с «Хаммера» слизывали.
– Нет, как раз с «Тойоты». И, как всегда, «не долизали»… Черт, нагоняют!
– Погоди! Но ведь чистые «Мега-Крузеры» есть только в нашей конторе! Я знаю, что Отдел физической защиты руководства ими обзавелся год назад. Прямо из Японии выписали: с правыми рулями и всякими там наворотами, о каких в Европе никто и не мечтал. Но главное не в этом…
– Что и требовалось доказать, – Ольга, наверное, в сотый раз взглянула в зеркальце. – Теперь воюем и с Системой, и со своими же товарищами.
– ОФЗР подчиняется непосредственно Михайлову, – продолжил свою мысль Климов. – Тебе не кажется это странным?
– Ты не слишком круто замахнулся?
– Да, наверное, – Вася помотал головой. – В конце концов, что же, кроме наших «защитников», никто в городе не мог себе такие дур-машины купить? Да как только увидели их в Москве деловые люди и выяснили, что это за танки, тут же слюна закапала. За год можно было их хоть тысячу притащить.
– Тогда не все потеряно. Но ты бы все-таки перебрался «в башню», Вася. Побей им фары, чтоб отстали.
– Легко! – Климов передернул затвор. – «К чему задаром пропадать, ударил первым я тогда… так было надо!»
– Опять из отцовского репертуара?
– Ага, – Вася усмехнулся. – Как до драки доходит, все время на старинный шансон тянет. Владу доложим?
– Что обстреляли нас? Факт прискорбный, но пустой. Вот выясним, кто это сделал, тогда и свяжемся… если получится.
«Если получится» оказалось верной оговоркой. Климов едва успел перебраться на задний ряд сидений, как перед капотом «Вольво» появилась серьезная преграда, и Ольга была вынуждена ударить по тормозам. Дорогу перегородил «КамАЗ» коммунальной службы, выруливший из тесного дворика справа. Поскольку освобождать проезжую часть мусоровоз не спешил, Ольге пришлось остановиться.
– Чего встал?! – процедила она сквозь зубы. – Не видишь, спешим!
Стекло в кабине грузовика поползло вниз, и в окошке показались два толстых ствола бесшумного автоматического оружия. Ольга только и успела, что упасть под сиденье и проползти к пассажирской дверце. По крыше и капоту «Вольво» простучала морзянка свинцового ливня.
– Да что за гадство?! – рявкнул Климов и выполз из машины через заранее опущенное окошко в задней двери.
– Сюда! – прошипела Ольга из-за ближайшего угла. – Я тут ориентируюсь, жила когда-то.
Климов спорить не стал. Со стороны проспекта уже накатывался характерный гул мощного мотора самой крупной из внедорожных моделей «Тойоты». Вася как мог спрятал оружие под легким пиджаком и быстрым шагом двинулся за Ольгой в зеленые заросли вокруг игровой площадки. Бдительные, несмотря на относительно ранний час, старушки и любознательные детишки проводили спешащую парочку настороженными взглядами. Они наверняка слышали визг шин и глухие хлопки, но пока формального повода для паники у них не было…
– Это ж Олька из пятого подъезда, – очнулась одна старушенция, когда парочка скрылась из вида.
– Какая? Та разведенка, которая мужа покалечила?
– Не покалечила, а с балкона выкинула, мне Галя рассказывала.
– Ну я и говорю, выкинула, а он покалечился. Хромал потом месяц. Хорошо хоть второй этаж у них был. Квартиру, говорят, за сто тыщ продала.
– Ой-ой! Евров?
– Ну а чего еще? Рублев-то, почитай, пять лет как не стало, а это года три назад было. Аккурат после того, как Михална преставилась. Смотри-ка, с новым хахалем.
– Довели страну! Рубли – и те буржуям в угоду отменили… И чего им не жилось по-человечески!
– Кому? Демократам этим?
– Да каким демократам?! Ольге с мужем.
– Загулял, говорили. Нашел себе забаву на двадцать лет моложе да и загулял. Ольге-то уж сорок стукнуло, детишек у них не было, вот его, кобеля, на молодую кровь и потянуло.
– Что делается! В наши времена люди приличнее были. Так не кобелировали. А она тоже хороша. Только разошлась, а уже с хахалем!
– Ну не век же ей куковать…
– Привет, комсомолки! – Напротив старушек остановились двое прилично одетых молодых людей. – Вы не видели здесь мужчину и женщину лет сорока? Возможно, они спешили.
– Мужчину и женщину?
– Да, – один из мужчин достал из кармана портмоне и вынул из него двадцатку.
– Спешили?
– Да, – он протянул купюру одной из бабушек.
Старушка нехотя взяла, повертела купюру в узловатых от застарелого артрита пальцах и взглянула на подружку. Та молчала, но смотрела осуждающе. Старушка вздохнула и с сожалением вернула деньги мужчине.
– Нет. Да мы и не смотрим. Зрение уже слабое. А вы почему интересуетесь?
– Надо, – мужчины сразу же утратили к старушкам интерес и торопливо скрылись за углом.
– Вот она, современная молодежь. Ни тебе «здрасьте», ни «до свиданья», ни вниманье проявить. Сразу деньги совать…
– А может, они из органов?
– Корочки бы показали. А то надо же – «комсомолки»! Они хамят, а мы все им выложи! Видали таких в перестроечные времена. «Новые русские» нашлись. В Интернете ищите, коли чего потеряли.
– А все-таки зря ты не взяла. Метиндолу бы купила.
– Так ведь Ольку же ищут супостаты, зачем девчонке жисть портить?
– Раз ищут, значит, она сама себе все уже испортила. А тебе артроз лечить надо.
– Артрит это…
– Вот-вот, его.
– Нет, Вадимовна, не могу я так – за двадцатку человека продавать. Не по-людски это.
– Типун тебе на язык, Николаевна! Кто ж сказал – продавать! Сказать надо было просто – туда, мол, побежали. Все равно ж догонют Ольку с хахалем. Смотри, лоси какие!
– Ну и пусть. Зато совесть моя чистой будет.
– Со-овесть, – ворчливо протянула подружка. – Барышня кисейная. Она и в прошлом-то веке только мешала, совесть твоя, а нынче и вовсе в могилу сведет. Жируешь, что ли, на пенсию свою?
– А ты слыхала, снова поднимать собираются, пенсию-то. Говорят, с первого сентября на семь процентов…
– Кто сказал?
– Сама слышала. Вчера, по радио…
Когда беседа вернулась в привычное русло, обеим как-то сразу полегчало. Будто и не было никаких хамоватых «попыток подкупа» и внутренней борьбы обыденной современной алчности со старомодной комсомольской совестью российского пенсионера…
Ольга и «хахаль» тем временем успели оторваться от «лосей» ровно на минуту, что, если смотреть на ситуацию объективно, никаких преимуществ им не давало. Впереди ревел автомобильным потоком широченный проспект, пересечь который можно было только по переходам: слева – по подземному, справа – по пешеходному мосту. И до того и до другого было метров по триста.
– Мы как на ладони, бери – не хочу, – процедил Климов. – Ловим тачку?
– А что остается? Только первую не бери!
– Шпионских фильмов насмотрелась? – Вася усмехнулся. – Ах да, пардон, вы же предпочитаете книги, я забыл!
– Вспомни, что Влад тебе говорил!
– Да помню я, – Климов поморщился. – И работаю не первый год. Если не та морда за рулем будет сидеть, я его вмиг срисую!
– Руками не маши, автомат видно. Как нас еще с вертушки сеткой не накрыли, не пойму. «Невод» тебя наверняка уже по базе пробивает. Крендель с автоматом по Москве разгуливает – шутка ли!
– У меня разрешение, потому и не накрыли… Такси!
У обочины притормозила «VW-Волга» в желтых шашечках. Первая. Разведчики нырнули в прохладный салон, и машина тут же стартовала. Васю такая прыть насторожила настолько, что он поднял автомат и упер ствол в спинку водительского сиденья. Ольга сунула руку в карман спортивной куртки и едва слышно щелкнула там предохранителем стильного «вальтера».
– Э, граждане, расслабьтесь, я ж вижу – спешите, – заметив реакцию пассажиров, сказал шофер. – Куда?
– А то не знаешь? – Вася ткнул стволом в сиденье так, что шофер почувствовал толчок. – На кого работаешь?
– Ты че, обкурился?! Убери лопату, пока я в штаны не наложил! Самому ж потом нюхать придется! На «Мостранс» я работаю! Незаметно, что ли?!
– Хочешь сказать, случайно тут оказался?
– Диспетчер вас показал! У нас это отработано. Все через «Невод» видим. Только вы руку подняли, на ближайшую машину картинка пошла. На мою, стало быть.
– Ладно, на Кутузовский вези, ближе к месту сориентирую поточнее, – Вася положил автомат на колени.
– Другое дело, – шофер утер испарину. – Что сегодня творится? Умом все тронулись? В центре не протолкнуться – милиция, «вэвэшники», МЧС носятся, как на пожар, а вроде не горит ничего. И вертушки – вы заметили? – все на площадках стоят, лопасти повесили.
– Точно, – Вася выглянул в окошко. – Я-то думаю, чего не хватает?! Небо чистое.
– Ну, – шофер согласно кивнул. – И смарты барахлят. Поговорить вроде можно, а в Сеть или «Невод» не выйдешь. Я уже пятерых подвез – все на перебои со связью жаловались. МТС вроде бы еще тянет, а остальные через раз. Только это… широкое вещание работает.
– И что вещают? – Климов открыл смарт. – Ага… в связи с профилактическими работами возможны перебои со связью… Понятно.
Он многозначительно взглянул на Ольгу. Она тоже открыла смарт и молча протянула руку так, чтобы Климов мог увидеть экран. Пиктограмма «прием» светилась слабо, но смарт работал. Ниже названия оператора связи высвечивалась надпись «новое СВ». Ольга коснулась надписи, и на экране появился текст, идентичный тому, что озвучил Вася.
– Бардак, короче. Может, снова заварушка где-нибудь началась, только теперь с нашим участием? – предположил таксист. – Ну, как этот… Тайваньский кризис семнадцатого года.
– Вряд ли, – Климов постучал пальцем по потолку. – «Невод» же кругом.
– А если из-за «Невода» все и закрутилось? – шофер пожал плечами. – Предприятие-то скользкое.
– Vox populi, как сказал бы Влад, – проронила Ольга, наклоняясь к напарнику. – Нам бы где-нибудь в толпе побродить, послушать.
– Сплетни да пересуды? – Вася презрительно скривился. – Вот уж информация!
– Не информация, но пища для размышлений.
– А «лопату» куда девать? – Климов взглядом указал на «грозу». – Нет. Едем на Кутузовский, а там решим.
– Доедем ли? – Ольга подалась вперед. – Водитель, что с вашим навигатором?
– А? – Шофер мельком взглянул на Ольгу, затем на погасший приборный дисплей и неразборчиво чертыхнулся. – Совсем прекрасно! Теперь еще и комп заглючил. Извините, граждане пассажиры, но, похоже, приехали. Крякнула моя «ВВВ». А всего-то сто тысяч намотала. Э-эх, блин, техника!
– Внимание всем машинам, – вдруг, по-прежнему не включая видеорежим, выдал навигатор. – Это экстренный канал «Мостранса». В связи с особой ситуацией немедленно вернуться в парк. Повторяю…
– Во! – удивился шофер. – Работает, что ли?
– Причаливай, мы прогуляемся.
– До Кутузовского? Да чего вы, довезу. У нас правило железное – сначала клиент, а потом уже «ситуации». Раз комп в порядке, значит, и думать не о чем, а картинка на дисплее мне и даром не нужна. – Он коротко рассмеялся. – Я ж не по приборам еду. Только рассчитываться вам наличкой придется… ну, понимаете же…
– Понимаем, – Вася сунул ему полтинник. – У тридцать третьего дома останови.
– Даже подождать могу, – проникся таксист.
– Внимание всем грузовым, машинам класса «Нива», «Тигр» и микроавтобусам! – снова ожил диспетчер «Мостранса». – Следовать к местам сбора техники военных комиссариатов. Всем легковым вернуться в парк.
– Приплыли, – севшим голосом резюмировал шофер. – А вы говорите «вряд ли». Война, похоже, назревает… ну, или типа того…
Климов переключил смарт в режим приема телепередач. Почти по всем центральным каналам шли весьма информативные полосатые заставки, а по какому-то из частных даже забытая всеми настроечная таблица. Порадовали только музыкальные – они гнали привычные винегреты из клипов, рекламы и бегущих строк, вместо новостей содержащих недоуменные вопросы зрителей и юзеров из Сети. Всех «интерактивщиков» интересовало одно – что происходит? Ответить «музыканты», похоже, ничего не могли. Они и сами мало что понимали. Климов проверил еще один канал связи и закрыл смарт.
– «Невод» даже на порог не пускает. Непорядок… Но ты не волнуйся, шеф, война так не начинается. Так бардак начинается. Бардак и «всеобщая Джамахирия», как говаривал классик.
– А это не война? – шофер кивком указал на смарт Климова. – Американцы после Тайваня только так и воюют. Сначала санкции, потом сетевые да эфирные дела: вирусы-макросы всякие, «глушилки» и все такое. Дальше – блокада, диверсии и провокации. Ну а под занавес и стукнуть можно, если раньше враги не сдадутся… Тридцать третий… Где вам удобнее?
– Прямо здесь, на углу. Спасибо. Ждать не нужно.
– Ну, тогда удачи.
Разведчики выбрались из такси и быстро двинулись по одноименному проспекту переулку в сторону Студенческой. Там, в здании ГАИ, располагался один из секретных «опорных пунктов» СБН. Пользовались им редко, но это разведчикам сейчас было только на руку. Появись они в более засвеченном месте, а уж тем более в центральном офисе, который, кстати сказать, располагался не так уж далеко – в Москва-СИТИ, почти сразу у моста Багратиона, так вот, появись они там, стычка с преследователями была бы гарантирована. Кем бы ни оказались эти ребята на «Мега-Крузерах», раз уж они начали охоту на сотрудников СБН, штаб-квартиру и «гольф-клуб» должны были блокировать в первую очередь. Явка на Студенческой тоже могла оказаться ловушкой, но Климову и Ольге приходилось рисковать. Иначе никак. Во-первых, там можно было на время укрыться и выждать, когда неизвестные преследователи собьются со следа, а во-вторых, там действовала примерно такая же защита от Системы, как в безвременно утерянном «Вольво». Ну и в крайнем случае на штрафной стоянке во дворе МРЭО можно было разжиться транспортом.
– Если это «защитники», – рассуждал по пути Вася, – им тем более ни к чему туда соваться. Зачем себя раскрывать? Ведь ежу понятно, что охота на сотрудников СБН, да еще из личной команды Влада, ведется без ведома Михайлова. Просто Главный, кем бы он ни был, купил «защитничков», выстроил их в «пятую колонну» и, когда появилась такая необходимость, натравил на бывших коллег. На нас то есть.
– Ты же видишь, что вокруг творится, – негромко и, как показалось Климову, тщательно скрывая испуг, возразила Ольга. – Назревает полная дезорганизация. Даже «Невод» больше не гарантирует ни безопасность, ни надежную связь, ничего… В такой обстановке можно провернуть любую авантюру. Если нас вылавливает Отдел защиты, купленный Главным, – мы пропали. От этих ребят не убежать. А еще пропал Михайлов и весь его директорат. А мы все гадали – как Система проникнет в «Невод»? Выходит, очень просто, без всяких там хитроумных атак при поддержке «нанопехоты». Просто личная охрана директоров арестует всех боссов и самого Михайлова, а на их места посадит Главного и его свиту.
– Да нет, не верю я, что все настолько серьезно. Ты же сама говорила – не стоит делать выводы только по машинам.
– Я говорила? По-моему, это твои слова.
– Ну, мои, какая разница? Все равно рано паниковать.
– Я и не предлагаю падать на асфальт и биться в истерике. Просто надо срочно связаться с Владом.
– А если это все наши фантазии?
– Ты хочешь дождаться, когда нас догонят, и спросить у них, как у того шофера, на кого они работают? Думаю, ответ будет коротким и передать его Владу ты не сумеешь.
– Твой вариант?
– Дойти до офиса, а там сориентироваться.
Дойти им удалось лишь до перекрестка. Все случилось очень быстро. Перед разведчиками затормозил огромный белый «Мега-Крузер», из которого выскочили четверо крепких парней, а за спиной, словно из-под земли, выросли еще трое. Климов успел поднять оружие и даже нажать на спусковой крючок, но «гроза» не выстрелила. Равно как не сработал смарт Ольги, попытавшейся послать в эфир сигнал бедствия. Крепыши быстро и профессионально обезоружили разведчиков, сняли с их запястий смарты и затолкали обоих в «Крузер». Климов попытался для приличия побрыкаться, но получил такую тяжелую оплеуху, что провалился в легкий нокдаун, а когда вышел из него, сопротивляться было поздно – его пристегнули к сиденью, а запястья сковали наручниками. Ольга вела себя более разумно и, в отличие от напарника, практически не пострадала.
Единственное, что хоть немного подсластило пилюлю, – сознание того, что худшие опасения не подтвердились. Ни Ольга (она показала это взглядом), ни Климов не знали никого из этих семерых, а ведь в Отделе защиты сотрудников было не так уж много, и по служебным делам приближенные Начальника Еврофилиала СБН успели познакомиться практически со всеми «защитниками».
Непонятным недоразумением оставался лишь «Крузер». Он-то принадлежал Отделу, это точно. Как же тогда он оказался в распоряжении неизвестных картотеке костоломов?
«Неужели угнали? Прикрытие, конечно, супер, но все-таки это наглость на грани безумия – тырить такую заметную машину, да еще у спецназа СБН. Одно объяснение – все настолько плохо, что правила прежней игры больше не действуют и любой авторитет придется завоевывать заново. За Отделом защиты, конечно, не заржавеет, да и за нами тоже, но время уйдет. И эта машина вместе с ним… Жалко тачку…»
Что произошло дальше, Климов впоследствии вспоминал с большим трудом. Как выруливали обратно на Кутузовский, он помнил отчетливо, но когда машина нырнула в тоннель под площадью Дорогомиловская застава, Вася почувствовал легкий укол в затылок. Почти одновременно с солнечным светом померкло и сознание. Ольга продержалась не дольше…
…Когда они пришли в себя, вокруг было зелено и тихо. Никаких домов, машин и асфальта. Только берег узкой, неторопливой речушки, палатка, котелок с ухой над газовой горелкой и… всего один рыбак-конвоир, да и тот сидел спиной к пленникам, старательно гипнотизируя поплавок. Разведчики лежали без оков и обуви на широком надувном матрасе.
– Мы уже в раю? – приподнимаясь на локте, пробормотал Климов.
– Голова трещит, – пожаловалась Ольга, вставая.
Она поправила одежду и уверенно подошла к берегу. Немного постояв у кромки воды, вернулась и села на матрас.
– Фуфло? – предположил Климов.
– Полное, – Ольга кивнула. – Голограмма обыкновенная. Сразу за ней стена. На ощупь – стальная. Мы снова в заточении…
– Только на этот раз помощи от «Сокола» ждать не приходится, – закончил Вася. – Ему сейчас наверняка не до нас…
* * *
Поиск без помощи «Рэмблера» или чего-то подобного – дело долгое и безрадостное. Но это если вы скользите по Сети в поисках нужного сайта. Совсем иначе чувствуешь себя, когда попадаешь в запредельное пространство независимой от всех сетей виртуальности, созданной и настроенной исключительно под тебя. В очередной раз оказавшись в этом «лимбо», удивительном мире «подсознания техносферы» (что само по себе невероятно – какое может быть подсознание у не обладающего сознанием конгломерата машин?), Барков чувствовал себя почти так же свободно, как в собственной квартире. Он точно знал, где что лежит и куда следует идти. Это как поиск бумажной книги в домашней библиотеке. Пусть ты давно не брал ее в руки, но, во-первых, точно знаешь, в какой комнате стоит книжный шкаф, а во-вторых, ты примерно помнишь, на какой полке стоит книга. Дальше все просто: подошел, пробежал глазами по корешкам, протянул руку и взял. Отличие одно – в квартире вряд ли бывает больше пяти-шести комнат, а вот в «лимбо» их были сотни тысяч, и путешествовать по ним приходилось последовательно, открывая тысячи дверей. Это было несложно, но требовало времени.
Тамара ориентировалась в «соколиной» виртуальности пока не так хорошо, но очень быстро училась. Ей поиск представлялся немного иначе. Она не стала менять привычный интерфейс: серебристое небо с облаками «Невода», стальная «земля» Интернета, а также паутина сотовых и прочих радиосетей между ними – все покрытое черными кляксами и припорошенное угольной пылью элементов Системы. Тома брезгливо стряхивала черную пыль и расплетала узоры из цветных нитей, стараясь нащупать верный путь почти интуитивно. «Почти» потому, что обостренная «интуиция» все-таки была результатом напряженной аналитической работы ее «Сокола», а не традиционным женским чутьем.
В обоих вариантах цель поиска была единой, а потому разные виртуальные модели процесса не конфликтовали. Более того, «Соколы» даже сохраняли возможность обмениваться информацией. Как бы разговаривать, только мысленно. Кроме того, Саша видел расплывчатый образ «сестры» сквозь полупрозрачные стены «комнат», а Тома боковым зрением отслеживала плывущую по разноцветным холмам где-то справа тень «Сокола-1».
Некоторое время все шло относительно гладко и «Соколы» работали молча. Но в один не самый прекрасный момент Барков попал в просторный зал, из которого открывалось не две, четыре или восемь дверей, как до этого, и даже не шестнадцать, а сразу тридцать две, причем ни одна не имела каких-то особых примет. Черное, будто бы обугленное дерево дверных полотен, покоробленные косяки и никаких ручек или замочных скважин. Прямо-таки двери в ад. Саша немного растерялся. Обычно он уверенно шел к требуемой двери, поскольку выход подсказывал «Сокол», но сейчас тот молчал, как партизан. За матовой стеной справа мелькнула тень Тамары.
– Кажется, застрял, – признался Саша.
– Я тоже, – ответила Тома. – Здесь та-акой клубок! Если его распутывать, потрачу не меньше суток. А комп молчит.
– У меня тоже.
– С одной стороны, это плохо, но с другой – это верный признак того, что мы на правильном пути. Раз нас пытаются сбить с толку, значит, «Сокол-3» где-то рядом.
– Вопрос – где?
– Давай сориентируемся для начала, куда мы забрели. Что ты видишь?
– Двери. Словно бы обугленные. А ты?
– Кроме запутанного клубка почти ничего. Сверху тучи «Невода», снизу черно от этой маслянистой гадости – элементов Системы. Прямо-таки «черное море» в буквальном смысле.
– Точно! – Саша оживился. – Иносказания даже «Соколам» не чужды. Правда, прямолинейные, как рельсы. Черное море, вот что это такое! Потому и дверей больше обычного, а у тебя клубок образовался. Границы государств, стык технических стандартов, частот и диапазонов да еще сигналы сотен судов и кораблей со всего мира – настоящий клубок.
– Представляю, что творится где-нибудь в виртуальном пространстве Карибского моря или Гибралтара. Там-то, наверное, и вовсе информационная мешанина.
– Сейчас, похоже, везде мешанина. Взгляни, что происходит в Москве. Полное рассогласование систем связи и управления, зависшие серверы и умолкнувшие передатчики. Система навигации не работает, локальные сетки – и те «порвались», даже светофоры перешли в «желтый режим».
– А «Невод» между тем в порядке, – заметила Тома. – Странно как-то. Он будто бы выжидает, чем все закончится.
– Это сработала защита от взлома. Видишь цветные искорки на его облаках? Михайлов сразу предусмотрел возможность нештатной ситуации и то, что в первую очередь любой агрессор попытается отключить спутниковую Сеть. Так что на самом деле «Невод» не выжидает, а защищается. Он по-прежнему все видит и фиксирует, но, чтобы получить информацию, нужно иметь специальный допуск и находиться непосредственно в одном из его серверных центров.
– Или здесь.
– Или здесь, – согласился Саша. – Но это место доступно лишь нам с тобой… и Семенову.
– Я не о том. Мы ищем в пространстве между сетями, а что, если нам погрузиться в одну из них и поискать след «Сокола-3» не наугад, пытаясь «учуять» родственную душу среди всей этой фантасмагории в стиле «техно», а осмысленно. Например, войти в «Невод» и, грубо говоря, прочесать акваторию с помощью его спутников? Ведь теперь понятно, что сигнал шел отсюда, а значит, нам нужен корабль. Выделим все подозрительные суда, рассмотрим их повнимательнее, с максимальным увеличением, глядишь, и обнаружим, что искали.
– Ты представляешь, сколько кораблей сейчас болтается в Черном море? Мы потратим непозволительно много времени, даже если «Соколы» втрое «разгонят» наши мозги. Нет, нам следует продолжить поиск виртуального отражения «Сокола-3». А уж когда локализуем его с точностью до ста квадратных километров, тогда и возвратимся в реальность.
– То на то и выйдет, – заупрямилась Тома. – Можешь меня заклевать, пернатый брат, но я распутаю этот клубок не раньше завтрашнего утра. Не подумай, я не вредничаю, это реальная оценка сил.
– Хорошо, – сдался Барков. – Ты поднимайся к серебристым облакам, а я продолжу поиск здесь, в лабиринте. Только будь постоянно на связи. На всякий случай.
– Договорились, – Тамара оживилась. – Давно мечтала полетать! Как это делается?
Саша неопределенно хмыкнул. Как объяснить человеку, в чем секрет полета? К тому же сам Барков, видимо, в силу недостаточной романтичности натуры, летать во внесетевой виртуальности предпочитал, сидя на холке у воображаемого гигантского сокола. Но советовать Тамаре, чтобы она поступила так же, он не стал. Она хотела полета, ощущения немыслимой свободы, той, которую можно обрести, только летая во сне, – пусть получит желаемое. Пусть взлетит и станет птицей… «С крыльями в половину неба…» – сама собой пришла откуда-то сетевая строчка, фрагмент хокку неизвестного автора. Да, пусть станет именно такой. Пусть ненадолго вернется в это детское счастье. Многие ли взрослые способны летать во сне? А уж наяву-то и подавно.
– Просто взлетай, – не нашел лучшего совета Барков. – И смотри по сторонам. Если «Сокол-3» вздумает защищаться, он нападет внезапно.
Тень девушки за полупрозрачной стеной колыхнулась, вытянулась вверх и исчезла. Саша некоторое время стоял, прислушиваясь к звукам, в изобилии производимым неведомыми обитателями лабиринта, а затем двинулся к одной из дверей. Выбор он сделал наугад, или «интуитивно» – достоверно это знал лишь «Сокол». Черная преграда исчезла, Барков сделал шаг, еще один и… рухнул в пронзительную синеву летнего неба. Бесконечное небо было повсюду, но в одном направлении его ограничивал громадный, искрящийся, сине-зеленый купол колышущейся воды. Это выглядело здорово. Особенно после разноцветного, но оттого вовсе не казавшегося прекрасным или хотя бы красивым хаоса виртуальности. Небо и море в своих естественных, могучих красках, обретающих под золотым дождем солнечного света тысячи дополнительных оттенков, выглядели воплощением гармонии. Да, наверное, им и являлись.
На воду упала тень. Саша сначала внутренне собрался, готовясь к неприятностям, но почти сразу расслабился. Это была Тома. Она зашла со стороны солнца и спикировала, едва успев затормозить на одном уровне с Барковым.
– Я нашла его!
– Хорошая работа. Где?
– Прямо под нами. Видишь эту яхту?
– Яхту? Я вижу только здоровенное судно.
– По кошельку и сигара. Это и есть его яхта. Старпом на этом судне – агент ЦРУ. Он вышел на связь со своим начальством, и я уловила в этой передаче пару ключевых кодов.
– Ты расшифровала коды ЦРУ?
– Не я, конечно, «Сокол»! А еще он расшифровал ответ из Лэнгли. С Босфорской плавучей базы Шестого Флота вышел целый авианосец с конвоем из пяти кораблей помельче и с двумя ракетными фрегатами турецких ВМС в качестве наблюдателей. Я вот только не поняла, на перехват они вышли или, наоборот, чтобы охранять яхту от русских.
– Да, вижу, – Саша сориентировался в сторонах света. – Надо передать точные координаты яхты нашим и, для страховки, восточным украинцам.
– А разве американцы или турки хуже? Какая разница, кто потопит эту посудину?
– Они не станут ее топить. Они попытаются взять Главного и компанию теплыми, чтобы использовать в своих целях. Разве ты не видишь – «Невод» ушел в глухую защиту, и у американцев впервые после кризиса семнадцатого года есть возможность почесать кулаки. Если им удастся взять Главного, то молчание «Невода» будет длиться столько, сколько захочется Лэнгли и Пентагону. Вернуть себе мировое господство хотя бы ненадолго – янки никогда не упустят такого случая.
– Тогда возвращаемся? – спросила Тома с явным сожалением. – Мне так понравилось летать!
– Извини, но на это нет времени, надо вернуться.
Сверкающее солнечными бликами изумрудное море отдалилось, небо потемнело, и сквозь его невесомые стены проступил знакомый хаос сплетенных в пучки, клубки и спутанные сети разноцветных нитей. «Соколы» на безумной скорости промчались над черными, ворочающимися, как бесформенные амебы, островами Системы, вошли в пике и на одном из стремительных виражей нырнули в узкое пространство между конструкциями Интернета. Здесь было не так жутко, но разлагающее влияние Системы чувствовалось и тут. Всемирная паутина стремительно теряла важные нити и даже целые участки, что приводило к распространению волн деструкции, как кругов на воде. Самыми чувствительными к ударам Системы были виртуальные нити беспроводной связи, они лопались, будто паутинки под медвежьей лапой. Стационарные линии казались более прочными, но постепенно и они истончались и деформировались. Как это выглядело на самом деле, в реальности, представить было несложно: Система выводила из строя передатчики сотовых сетей и «подвешивала» серверы Интернета. Сначала она наносила удар, запуская в Сеть короткоживущий, «парализующий» компьютеры вирус, а затем в дело вступали вездесущие нанороботы. Они проникали всюду и, когда вирус самоуничтожался, перехватывали управление компьютерами. Просто и эффективно, а главное – практически без потерь. Конечно, не все программы защиты оказывались Системе по зубам, и в этом случае ее тактика менялась «до наоборот». Нанороботы грубо вмешивались в работу компьютеров, «взламывали» и частично форматировали «хард», а затем загружали нужные программы и восстанавливали работу атакованных ВЦ, но уже под контролем Системы. Сколько при этом терялось информации, Систему, похоже, не волновало. Лес рубят – щепки летят. Относительно нетронутыми оставались только островки вроде управляющих компьютеров атомных электростанций да некоторых военных объектов. Саша взял на заметку несколько особенно стойких виртуальных крепостей. Они могли пригодиться в дальнейшей борьбе.
«Если в ней есть смысл…»
– Даже не думай! Если сдадимся мы, Систему не остановит уже никто!
– Я понимаю, сестренка. Понимаю. Мимолетный приступ глупых сомнений.
– Вот именно – глупых! Встряхнись, мы уже на месте…
…Барков вернулся в реальность, но некоторое время не открывал глаза. Все тело затекло, а где-то очень глубоко в сознании еще пульсировали воспоминания о наполнявшей его легкости – воспоминания о полете. Кто-то взял Сашу за руку – нежно, но не робко. Тома? Нет, не она. Это Лена. Хорошо. Как и во время того, самого первого, путешествия за пределы реальности, жена оставалась лучшим «якорем». Барков открыл глаза и улыбнулся. Лена провела пальцами по его щеке.
– Я боялась, что ты снова захандришь.
– Теперь я опытный… ходок куда подальше, – Саша приподнялся на локтях. – Как там сестрица?
– Кто? Тамара? – Лена совсем чуть-чуть напряглась. – С ней все в порядке.
– Я в норме, – с кушетки подала голос Тома. – Трясет немного.
– Тома, а ты заметила, что нас никто не контролировал.
– Ты о ком?
– Об Одиночке. Сколько раз я бывал на той стороне, всегда либо видел его, либо слышал его голос.
– Да? А я только по местному радио его слышала. Там ни разу не встречала. А это важно?
– Не знаю, – Саша сел. – Может быть.
– Я думаю, он просто занят, – в комнату вошел Владислав Валерьевич с плоской фляжкой в руке. – Кого тут потряхивало? Примите для успокоения.
– Ой, давайте, – Тамара тоже уселась на кушетке. – А Костя далеко? Он для меня лучше валерьянки.
– Действительно, – Владислав рассмеялся. – А я, старый пень, коньяк предлагаю. Константин, пройдите в спецкомнату.
Костя, видимо, ждал прямо за дверью. Он протиснулся к кушетке, присел и, обняв Тому, что-то зашептал ей на ушко. Число претендентов на содержимое фляжки уменьшилось вдвое. Седой протянул ее Баркову. Саша сделал глоток и вернул фляжку владельцу.
– Я сбросил координаты судна в наш компьютер.
– Да, я видел, – Владислав кивнул. – Они уже отправлены в штаб Черноморского флота вместе с приказом главкома перехватить, а в случае осложнений и вовсе утопить посудину к чертовой матери. Отличная работа, Александр.
– Думаете, получится?
– Увидим.
– Каким образом? «Невод» ушел в глухую защиту. Он полностью изолировал себя от всех сетей.
– У меня сохранился нулевой допуск, а компьютеры Одиночки имеют неплохую подстраховку от взлома, так что мы действительно все увидим, причем не рискуя безопасностью «Невода».
– В таком случае, сгораю от нетерпения.
– Придется потерпеть. Корабли перемещаются не так быстро, как «Соколы». «Невод» сообщит, когда наша эскадра окажется в заданном квадрате.
– Надеюсь, они опередят американцев?
– Несомненно. Судно Главного дрейфует в непосредственной близости от наших территориальных вод. Штурмовики морской авиации уже вылетели на разведку. По расчетам штаба, операция займет не больше двух часов. Это в случае, если у них будет шанс перехватить Главного. А если нет, то все еще проще. Одна крылатая ракета или проход звена штурмовиков – и вопрос закрыт. Американцам в любом случае ничего не светит, не беспокойтесь.
– Я не об этом беспокоюсь, если честно, – Барков погладил Лену по волосам. – Олежка спит?
– Да, – жена нехотя встала. – Пойду, вдруг проснется. Ты придешь?
– Если у нас действительно есть два часа, конечно, – Саша улыбнулся. – В любом случае приду. Хоть на пять минут. Иди…
Когда Лена ушла, Барков поднял на Владислава усталый взгляд и спросил:
– Вы верите, что Система допустит уничтожение Главного?
– Если узнает об операции – нет, не допустит.
– А она не знает? – Саша усмехнулся. – Вы не видели, что творится, Владислав Валерьевич. Не видели этот кошмар изнутри. Система повсюду. Нет ни одного участка техносферы, где бы не присутствовали ее элементы или скрытые компоненты ее программ. То, что не заражено нанороботами, заражено е-вирусами; от компьютеров до самых обычных электрических сетей. Система повсюду… Перед тем как вернуться, я специально проверил, осталось ли хоть что-то нетронутым. И знаете, сколько я обнаружил «белых пятен»? Девять! Всего девять реально значимых объектов, пять из которых следует считать «белыми» лишь условно – там нет нанороботов, но в их компьютерах сидят очень жирные «червяки», готовые активизироваться по первому приказу Системы.
– Но хотя бы четыре объекта у нас имеется? – Владислав заметно приуныл. Он вновь отвинтил пробку и протянул фляжку Баркову. Саша сделал глоток и утер губы тылом кисти.
– Имеется. Правда, не у нас с вами. У ВМФ России, США и Великобритании. Три стоящих на боевом дежурстве подлодки и жутко древняя, но еще вполне работоспособная сверхдлинноволновая станция связи как раз с подводными лодками в автономном плавании.
– Подлодки? – Владислав принял у Баркова фляжку и тоже сделал глоток. – А-а, в автономном режиме! Ну да, конечно! Они ушли в море еще до начала распространения по миру эпидемии нанороботов, а программы-вирусы им в компы никто не смог забросить, поскольку корабли соблюдают полное радиомолчание. Я правильно понял?
– Так точно, – от коньяка Саша расслабился и немного раскраснелся. – Единственный сигнал, на который они откликнутся, – сигнал в СДВ-диапазоне.
– Ну так это же прекрасно! – воодушевился Владислав. – Я немедленно свяжусь со штабом… если получится.
– И вас, извините, пошлют подальше. Никто не снимет стратегический резерв с боевого дежурства, даже если небо упадет на землю.
– Это верно, – Владислав немного остыл. – Вы правы почти во всем. Во всем, кроме одного – ждать обрушения хрустального свода небес нам не придется. Ведь отзывать лодки с боевого патрулирования не требуется. Один пуск ракеты с обычной, неядерной боеголовкой – и вопрос решен. Не так ли?
– А долетит?
– Кто же ее собьет, если Система с минуты на минуту уничтожит все оборонные программы и отключит станции слежения? Что же касается противодействия этой атаке со стороны Системы – вы сами сказали, ни подлодки, ни их боезапас не «заражен». Думаете, нанороботы сумеют проникнуть в летящую ракету?
– Сбить ее с курса можно и с помощью радиосигнала.
– Опять же – если компьютер ракеты его примет. Достаточно блокировать связь – и Система окажется бессильной. Правда, и с подлодки в случае чего не удастся отменить боевой приказ, но это, мне кажется, в нашей ситуации несущественно.
– Согласен. Осталось убедить штаб ВМФ.
– Я готов рискнуть. Где-то тут была древняя линия «ВЧ», возможно, она пока работает. Отдохните пока, сходите к своим. Я вас позову…
