ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: НЕВИДИМЫЙ ФРОНТ

1. Июль 2290 г., Каллисто - Марс.

В общем-то, счастье дело нехитрое, но обретается при одном условии - если есть с кем его разделить. Вы не станете счастливым человеком, купив новую машину, поскольку это будет исключительно ваша личная радость, вы не обретете счастье, взобравшись в одиночку на вершину Эвереста - лишь ощутите эмоциональный прилив. Не принесут его и власть или богатство. Да, приятно быть богатым и уважаемым такими же скрягами, кто спорит? Но многие ли избранные счастливы? Сыты и довольны - возможно, счастливы - вряд ли. А все потому, что замкнуты на себе и своих делах. Но любое замкнутое пространство рано или поздно начинает давить на психику тяжким грузом несвободы, заточения в золотой клетке. Несвободы, добровольной и благополучной, но все равно стесняющей и мысли, и чувства, и стремления. Одним словом, несчастной. Счастье - это совокупность положительных эмоций, свободно изливающаяся вовне. Сделайте счастливым другого человека, и будете счастливы сами. А если он стремится к тому же, в одной упаковке со счастьем вы приобретете еще и гармонию любви. А больше человеку от жизни ничего и не требуется. Деньги, слава, власть - пустое. Суррогаты. И не верьте тем, кто говорит: «Отлично, если хочешь сделать меня счастливым, дай денег, что мне твоя любовь на пустой желудок?!» Они лукавят. Деньги сделают их зависимыми от вас или же эти люди будут просто вам благодарны - неважно. Настоящего счастья они не обретут.

– Особенно убедительно эти рассуждения звучат из уст богатенького наследника. - Яна лукаво прищурилась.

– Ты циничная, испорченная медицинским образованием столичная штучка! - Преображенский сел на теплой палубе по-турецки, затем встал и подхватил девушку на руки. - За то, что сбила меня с философско-романтического настроя ты будешь наказана!

– Нет, мой принц, не надо! - Яна округлила глаза в притворном ужасе. - Не в воду! Я только начала высыхать!

– Именно в воду! - Павел поднял подругу над головой и шагнул за борт.

Слабосоленая лазурь заиграла миллионами искрящихся пузырьков, забурлила и вытолкнула влюбленную парочку на поверхность. Яна, смеясь, оттолкнула Павла и легко поплыла вдоль борта к якорной цепи. Преображенский догнал ее в три мощных взмаха.

– Сдаюсь! - Яна ухватилась за цепь, затем развернулась к Павлу и обняла его за шею. - Хоть я и не полностью согласна с твоей теорией, но я счастлива!

Преображенский мог бы ответить что-то вроде «я тоже», или «не больше, чем я», или выдать еще какую-нибудь банальную глупость, но он предпочел промолчать. Вместо романтического мычания, он просто подсадил Яну на борт и взобрался следом. Можно было остаться в воде, но этот вариант они уже опробовали дважды и сил на третий раунд, даже если держаться за якорную цепь, просто не осталось. Вот на палубе - другое дело.

Это было приятно: лежать животом на теплом полированном дереве палубы, чуть согнув левую ногу и вытянув правую руку вдоль тела. Левая ладонь и правая щека тоже ощущали тепло, но не нагретого солнцем дерева, а шелковистой, высыхающей кожи ее бедра. Павел приоткрыл глаза. В зрачок тотчас впился микроскопический лучик, отброшенный бриллиантом соленой капли. Дорожка, выдающая путь капли от живота до середины бедра, уже высохла, но упрямая частичка моря пока боролась. Тягаться с горячей искусственной звездой было делом бесперспективным, но капля об этом не знала. И узнать это ей было не суждено. И, наверное, ее счастье как раз в этом. Оставаться собой и бороться до конца, не зная сомнений. Людям такого не изведать и не понять. Даже самым смелым, решительным и сильным. Да им этого и не нужно, их счастье, как уже было сказано, заключается в другом.

Павел провел ладонью по ее бедру - старательно огибая каплю - и Яна ответила. Она погладила его по щеке, шее и коснулась губ. Под палящим солнцем ощущать прикосновение ее прохладных пальцев было особенно приятно. Павел оперся на согнутое колено и подтянулся повыше. Теперь он прижимался щекой к ее животу. Здесь невысохших капелек оказалось больше, и он припал к ним губами. Было чуть солоновато, но мучающая его жажда была не того свойства, чтобы утолять ее водой. Его рука скользнула вниз, он приподнялся и передвинулся еще выше. Яна прижалась к нему всем телом. Движение, едва уловимое, движение-намек, и любовная игра началась заново.

На палубе яхты, дрейфующей посреди Экваториального моря Каллисто, отдыхать и любить не мешало ничто. Можно было расслабиться, насколько позволяет фантазия. Павел в этом плане был немного скован, зато для Яны не существовало никаких условностей, и очень скоро суровый космодесантник тоже расслабился и раскрылся.

Спустя некоторое время, они снова плюхнулись за борт, поплавали, взобрались обратно и, ополоснувшись пресной водой под маленьким душем, спустились в каюту, перекусить.

– Счастье есть, - заявила Яна, уплетая огромный бутерброд с ветчиной.

– И пить, - добавил Преображенский, открывая банку дорогого петербургского пива.

– Сударь, куда вдруг делся ваш романтизм? - Девушка рассмеялась. - Вы вернулись в привычный и милый солдатскому сердцу стан циников?

– Но любовь все-таки существует, - подсластил пилюлю Преображенский.

– Другое дело. - Яна удовлетворенно кивнула и подмигнула. - Какие у нас планы?

– Тайм-аут, сударыня. - Павел рассмеялся. - Давайте, хотя бы часок поиграем во что-нибудь другое. Хочешь, порыбачим? Или сходим к Маяку?

– А что такое Маяк?

– Очень живописное местечко. Прямо из моря торчит огромная скала, на вершине которой установлен тот самый маяк.

– Звучит интригующе, - Яна улыбнулась, - и вызывает фаллические ассоциации.

– Чего? - Павел состроил непонимающую физиономию. - Вы, барышня, это… ну… по-русски бы выражались, а?

– Пардон, я и забыла, что вы десантник, сударь. - Девушка рассмеялась. - Решено, идем к Маяку! Слушай, а почему эту скалу не убрали, когда проектировали море? Опасно, наверное, ночью-то.

– Наверху маяк, я же говорю.

– А если шторм?

– Здесь не бывает штормов. - Павел улыбнулся. - На самом деле это не простая скала. Внутри нее спрятана станция управления гравинагнетателями и климатическими установками всего сектора, одной шестнадцатой полушария. В военное время - режимный объект, поскольку при аварии всю территорию сектора просто смоет, а сверху еще и приложит ураганом. Ну и другие неприятности могут случиться. Ведь здесь восстановится реальная сила тяжести - мизерная - и разладится контроль погоды.

– Как тут все здорово устроено! - Яна восхищенно вздохнула. - Я уже трое суток на Каллисто, а не перестаю удивляться. Так вокруг красиво, такая естественная природа, и в то же время все продуманно. Полная гармония. На Земле такого не найти даже на заповедных архипелагах. Я была на Фиджи - даже сравнивать стыдно. Грязь и толпы туристов.

– Да, здесь пока рай. - Павел нащупал в кармане шорт пульт управления яхтой. - Но ты не была на Терции!

– Я видела ролики. - Яна поморщилась. - Те же Фиджи, только чище. Там слишком людно.

– Согласен, здесь рай более… домашний, что ли. Приватный. Все, курс ввел. Скоро будем на месте. А еще есть Форест. Там, правда, народу тоже хватает, но что-то этакое есть в самой планете. Что-то необъяснимое.

– Форест? Это та Колония, на которой не бывает преступлений? Единственная планета Альянса, которую наши корабли обошли стороной?

– Вот именно. Я там однажды высаживался, в отпуске. Очень необычное ощущение. Становишься просто ангелом уже на орбите, а когда спустишься по трапу, ощущение, будто тебя кастрировали - никакой агрессии, никакой жажды приключений… вообще ничего. Полное умиротворение. Хорошо, что это был круиз, и наутро мы отправились дальше, а иначе я бы сбежал.

– Эх ты, агрессор. - Яна рассмеялась. - Такое реально райское местечко, а ты «сбежал бы». После войны обязательно туда слетаем нервишки подлечить.

– Или расшатать окончательно. - Преображенский помотал головой. - Там даже секс «умиротворенный» получается. Ну, то есть никакой, без чувства.

– Ноги моей там не будет, - мгновенно передумала Яна. - Каллисто лучше всего. Слушай, Паш, а ты уверен, что приставать к Маяку можно? Режимный объект все-таки.

– Конечно, лучше приставать ко мне. - Павел усмехнулся, за что получил тычок кулачком в бок. - А что касается швартовки у Маяка - мне не откажут. Скажу, что приехал проверить боеготовность охраны. В конце концов, и на самом деле проверю, раз уж мы здесь.

– Так я и знала. - Яна надула губки. - Хоть минутку потрудиться на отдыхе - для мужчин святое дело.

– Война пока не кончилась. - Павел пожал плечами.

– Да я понимаю. - Девушка вздохнула. - А где ты еще побывал, расскажешь?

– Почти везде. - Павел встал и жестом пригласил Яну присоединиться. - Вон там, у горизонта, видишь? Скала, а на верхушке блестит что-то, будто зеркальце.

– Серая такая? - Яна прищурилась. - Да, вижу. Это Маяк?

– Он самый. Десять минут, и будем на месте.

В порту Каллисто у Деппа почти не возникло проблем. Ориентируясь по звукам, запахам и подсказкам интуиции, Гарри выбрался незамеченным из багажного отделения и проскользнул в зал прибытия. Оставалось только найти офицера портовой службы безопасности или хотя бы кого-то из администрации. Ком в горле за два часа полета почти рассосался, и Гарри надеялся, что сумеет объясняться с федеральными чиновниками не только с помощью жестов. Он отыскал взглядом табло со схемой. Ближайший пост транспортной полиции находился где-то поблизости. Депп завертел головой, но тут из толпы улетающих-встречающих вынырнул неприметный человек в униформе вольного матроса. Он встал за плечом у Гарри и крепко ухватил его за плечо.

– Привет, беглец, - негромко произнес матрос. - Только без глупостей, или выпущу кишки.

Гарри почувствовал, как в бок укололо острие ножа.

– Ты быстро прилетел, Олаф, - процедил Депп сквозь зубы.

– Успел купить билет на «авизо». Я слышу, ты снова можешь говорить?

– И кричать.

– Это вряд ли.

Олаф усилил нажим, и Гарри почувствовал, что по боку потекла теплая струйка. Деппа бросило в жар.

– Я все равно успею крикнуть, и тогда тебе не уйти!

– Заткнись. Сейчас мы выйдем из терминала, спокойно переберемся в зону вылета и сядем на пассажирский лайнер до Ганимеда. План понятен?

– А если нет?

– Тогда я делаю в тебе лишнюю дырку, а там будь что будет. В любом случае за Себастьяна ты ответишь, лидиец. Пошел!

Они медленно двинулись к выходу. Где-то справа мелькнули три фигуры в форме космодесанта. Гарри проводил их взглядом, но позвать на помощь не решился. В плотной толпе солдаты не сумели бы помочь. «Пока они протолкнутся, будет поздно. Что же делать?» Депп вдруг ощутил какую-то смутную тревогу. Нет, он не опасался, что Олаф передумает и, сделав в боку у Гарри обещанную дырку, бросится бежать, нервы у наталийца были крепкие. Депп чувствовал угрозу иного рода. Впереди не было ничего подозрительного, автоматические стеклянные двери и высокая, тоже стеклянная стена, за которой зеленело вечное лето Каллисто. Гарри поднял взгляд к потолку, и еще не успев ничего толком понять, непроизвольно согнулся пополам.

– Что за фокусы! - взревел Олаф.

В ту же секунду под потолком что-то громко хлопнуло, и стена терминала обрушилась сверкающим водопадом разнокалиберных осколков. Завыли сирены, толпа завопила и сминая задние ряды бросилась от выхода внутрь терминала. На шею и спину Деппу выплеснулась приличная порция теплой, вязкой жидкости. Он взглянул вверх. Олаф пока стоял на ногах, но был больше не опасен. Крупный осколок витринного стекла раскроил ему череп почти надвое и застрял где-то на уровне носа. Гарри прыгнул в зияющий дверной проем и растянулся на мостовой.

– Диверсия! - заорал кто-то неподалеку. - Оцепить здание! «Скорую»!

Депп почувствовал, как его подхватили под мышки и потащили по асфальту.

– Я… - он дернулся и попытался встать. - Я в порядке.

– Живой? - спасатель помог лидийцу подняться. - А кровищи-то! Думал, ты готов.

Гарри утер лицо рукавом. Спасателем оказался старшина «беркутов».

– У меня срочная… информация, - торопливо стирая с шеи кровь Олафа, пробормотал Депп. - Для полиции.

– Да? - старшина окинул его подозрительным взглядом. - А ты сам-то кто такой? Колонист? С какой планеты?

– Я с Лидии, - Гарри вытер руки о куртку. - Я… меня… зовут Гарри Депп, я был санитаром на «Бурденко».

– Ладно, разберемся, - старшина махнул рукой вставшему в оцепление рядовому. - Крольчек! Ну-ка посторожи этого погорельца.

– Господин старшина! - Гарри схватил «беркута» за рукав. - Это очень важно! Эта диверсия может оказаться не последней! На Каллисто заброшена группа Джемисона. Мясника Джемисона, понимаете?! Вызовите начальство! Позвоните… позвоните подполковнику Преображенскому!

– Сами разберемся, - старшина высвободил рукав и ткнул пальцем в экранчик наручного компа. - Господин лейтенант!

– Что у тебя, Хренов?

– Тут свидетель, колонист. Говорит, у него важная информация о диверсантах.

– Сейчас.

Лейтенант «беркутов» осторожно, чтобы не поскользнуться, перебрался через стеклянный завал и подошел к старшине.

– С Лидии говорит. - Хренов недоверчиво покачал головой. - Преображенского знает.

– Что вы делаете на Каллисто? - строго глядя на Деппа, спросил молодой лейтенант.

– Я сбежал… там, у входа человек… он меня преследовал, это диверсант из группы Джина Кертиса. Мы… они летели на Венеру, чтобы взорвать купол над Максвелл-Хаус, а другая группа летела сюда.

– Стоп, стоп. - Лейтенант поморщился. - Давайте все по порядку. Кто вы и откуда знаете Преображенского?

– Я Гарри Депп. Был заброшен на Марс, чтобы отыскать Джемисона и попал в учебный центр, где готовили диверсантов. Позвоните Павлу Петровичу, он подтвердит. Дайте комп, я сам ему позвоню, я знаю номер!

– Я тоже знаю его номер. - Лейтенант включил комп. - Связь с Преображенским, лично.

Гарри думал, что на вызов потребуется время, но связь установилась почти мгновенно. Лейтенант взглянул на экранчик и удивленно поднял брови.

– Прошу прощения, сударыня, но я вызывал подполковника Преображенского… видимо, я ошибся.

– Нет, вы не ошиблись. Он сейчас… не может ответить. Что-то случилось?

– В общем-то, да, - лейтенант взглянул на Деппа.

Тот вытянул шею и заглянул в комп офицера.

– Яна! Это ты? Вы здесь, на Каллисто? Оба? Вот удачно! Слушай внимательно!..

Диверсионная школа «Торнтон-хаус» была построена на юге марсианской провинции Сидония быстро, но без спешки и экономии. В ней все было на месте и все соответствовало запросам кураторов проекта. В строениях надземной части комплекса размещались казармы и учебные залы, в подземелья были упрятаны боевые симуляторы и тиры. Для спортивных упражнений и отработки приемов рукопашного боя под маскировочный навес был упрятан значительный участок местности на заднем дворе усадьбы. Для утренних кроссов была размечена трасса в окружающем лесу.

Принимавший объект специальный инструктор Дюссон остался доволен. В вечерней беседе с мистером Даймондом, когда они прогуливались по террасе инструкторского блока, он так и сказал: «Я доволен». При этом на лице у бывшего маршала сохранялось выражение полнейшего равнодушия. За время, проведенное на Марсе, Дюссон сильно сдал: постарел и осунулся, будто его точила какая-то хроническая болезнь. Между тем врачи утверждали, что кроме нервного истощения у маршала нет никаких патологий. Даймонд принял к сведению мнение эскулапов, но ничего не предпринял. Дюссон был нужен ему в строю, на отдых и лечение маршальской хандры не было времени.

– Двадцать пятого мы переведем на эту базу еще семь групп, укомплектовав, таким образом, штат полностью, - пообещал Даймонд. - Вы укладываетесь в сроки?

– Укладываюсь. - Дюссон кивнул и уставился в пол. - Вторая волна будет готова к началу августа.

– Что вас гложет, маршал?

– Я инструктор, сэр, - угрюмо исправил Дюссон. - Меня ничто не гложет. Все уже отглодало.

– Будет и на вашей улице праздник, инструктор. - Даймонд предложил маршалу сигару. - Дайте только срок.

– Снова вы сыплете русскими поговорками. - Дюссон поморщился. - Я свой шанс упустил.

– Вовсе нет. Я выполню свое обещание, мсье. Вы станете президентом Земли и ее сателлитов.

– После того, как нас окончательно разгромит Гордеев?

– Бросьте, Дюссон, эти мрачные мысли. Гордеев - пена! Сейчас он на гребне волны, но очень скоро эта же волна превратит его «Возрождение» в ничто, в несколько разрозненных пузырьков! Нам нужно лишь выдержать паузу и посеять в нынешнем хаосе зерна сверххаоса. И вот когда они прорастут, мы остановим это безумие и дадим людям надежду!

– Остановить сверххаос… вы не представляете, о чем говорите, мистер Даймонд. Даже если закончить войну прямо сейчас, чтобы восстановить нормальную жизнь потребуется лет десять, а если превратить нынешние руины в пыль, то можно и вовсе остаться ни с чем.

– Значит, начнем с нуля. - Даймонд усмехнулся. - Вам, Дюссон, не все равно с чего начинать? Вы будете в порядке при любом раскладе. Сытая, богатая жизнь в тепле и благополучии вам уже обеспечена. Так что не забивайте голову высокими материями. Десять лет, двадцать лет - неважно. Мы с вами проживем все эти годы, как цари. Вы - царь Земли, я…

– Всего сразу. Я помню. - Дюссон хмыкнул. - Красивая сказка, мистер Даймонд, только я не семнадцатилетняя девица, чтобы верить таким обещаниям.

– Я тоже не ловелас и не собираюсь лишать вас невинности. - Даймонд рассмеялся. - Хотите - верьте, не хотите - ваше право. Но, думаю, вы не станете спорить, что, если точно следовать нашему плану диверсионных мероприятий, суперхаос наступит ровно за месяц.

– Возможно. Впрочем, пока не пройдут первые акции, что-то определенное сказать трудно. Пока, я слышал, не все идет гладко?

– Первая волна, кустарное производство, что вы хотели? Перековать фронтовую разведку в полноценную диверсионную армию не так-то просто. - Даймонд развел руками. - Основная надежда на личный опыт таких вояк, как Грин, Джемисон или Таккер. Но первая волна все равно нужна, мсье Дюссон. Она выявит слабые места в обороне противника и посеет зерна суперхаоса.

– Я понимаю, понимаю. - Дюссон отшвырнул едва начатую сигару, остановился и указал на спортплощадку. - Не хотите взглянуть на новые тренажеры?

– Хочу. - Даймонд потянулся. - Здесь прекрасный воздух, хочется гулять и гулять. После духоты кабинета и дыхательной смеси в космических аппаратах я готов дышать этим воздухом хоть сутки напролет.

– Воздух. - Дюссон скривился. - Какой на Марсе воздух? Та же смесь. Пластмассой воняет даже в лесу. Вот на Земле воздух!

– Ничего, Дюссон. - Советник похлопал инструктора по плечу. - Скоро вы пригласите меня на неформальный пикник по поводу своей инаугурации. Где будет ваша загородная резиденция? В Альпах?

– Я не хочу загадывать.

– Значит, в Альпы! Согласен, подышать настоящим воздухом можно только там. Пригласите?

– Дай-то бог. - Дюссон тяжело вздохнул. - Дай-то бог.

2. Июль 2290 г., Каллисто - Земля.

Яхта еще не подошла к пирсу с автоматическими приспособлениями для швартовки, а Павел уже насторожился. Даже издалека было видно, что на Маяке не все в порядке. На причале не оказалось часового, а дверь в караулку была распахнута настежь. Разгильдяйство Преображенский отмел сразу. В военное время службу на стратегических объектах несли не сотрудники частных охранных агентств, а «беркуты». Ребят из полицейской армии можно было упрекнуть в чем угодно, но только не в халатном отношении к службе. Следовательно, причиной запустения было нечто иное. Павел заглянул в рубку и открыл рундук с оружием и снаряжением. Взял оттуда он только «зверя» и нож.

– Ты останешься здесь, - натягивая майку, сказал он Яне. - Вот мой комп, если позвонят, скажешь, что секретарша.

– Сейчас! - Яна рассмеялась, но вскоре снова стала серьезной. - Ты думаешь, здесь что-то случилось?

– Пока не знаю. - Павел проверил магазин «хеклера». - Почувствуешь неладное, сразу уходи.

– Я без тебя не уйду!

– Я же не сказал, уходи в Астраханку. Просто отойди подальше от Маяка и вызови береговую охрану.

– А сразу ее вызвать нельзя?

– Пока ничего не произошло. Зачем их беспокоить?

– Но ведь тебя что-то встревожило?!

– Меня встревожило, я и проверю. - Павел поцеловал ее в макушку. - Все будет нормально, малыш, не волнуйся.

– А если там враги?!

– Откуда? Это же Каллисто. Никаким врагам не пробиться сквозь оборонительные орбитальные щиты, уж поверь.

– Убьют, можешь не возвращаться!

– Так и сделаю, - Павел рассмеялся. - Но убить меня непросто, ты же знаешь. Лучше пожелай удачи.

– Удачи, - Яна повисла у него на шее. - Обещай, что не будешь ввязываться в драку, если там враги.

– Обещаю. Только посмотрю и вернусь.

В этот момент яхта причалила, и Преображенский, не дожидаясь, когда выдвинется трап, спрыгнул на пирс. На берегу было тихо. Только плеск волн, слабый шум заплутавшего среди скал теплого ветра и резкие крики чаек.

Павел быстро прошел по пирсу, заглянул в караулку и обернулся. Яна помахала ему, но Преображенский не ответил. Он отошел немного вправо, осмотрел что-то лежащее между валунами и махнул Яне: «Уходи!» Девушка отрицательно помотала головой. Павел нахмурился и снова махнул. Затем снял с предохранителя «зверя» и скрылся между скал. Яна растерянно оглянулась. Уйти было несложно - достаточно коснуться экрана ходового компа, но как побороть это ужасное чувство, что бросаешь любимого человека в опасности? Яна протянула руку к экрану, но так его и не коснулась. Помешал звонок оставленного Павлом компа. Яна взяла в руки машинку. На экране появился незнакомый лейтенант полиции, рядом с которым стоял… Гарри!

– Яна! Это ты? Вы здесь, на Каллисто? Оба? Вот удачно! Слушай внимательно. Немецкие транспорты развозят по Солнечной марсианских диверсантов. На Каллисто прибыла группа Мясника. Не знаю, какая у них задача, но в космопорту они уже наследили. А может, это не они, а еще одна группа. Предупреди Павла Петровича.

– Я не могу, Гарри, мы на Маяке, на станции управления гравинагнетателями и климатическими системами. Тут что-то происходит, Паша ушел выяснять. Ты думаешь, это диверсанты?!

– Сударыня, - в кадре снова появился лейтенант «беркутов». - Немедленно свяжитесь с Преображенским, на Маяке опасно! Вернитесь в порт! Мы сейчас же вышлем спецназ.

– Я не смогу. - Яна разволновалась. - Он ушел. Взял оружие и ушел.

– Черт! - лейтенант подозвал кого-то и отдал несколько коротких приказов.

– Я попробую его предупредить.

– Даже не думай! - угадал ее намерения Депп. - Отведи яхту от Маяка и жди!

– Но там Паша!

– С ним все будет в порядке, не бойскаут, - уверенно заявил Гарри. - В таком деле женщина лучше всего поможет, если не будет мешать…

…Тела часового и оператора систем наблюдения Павел обнаружил в расщелине справа от караулки. Оба были убиты холодным оружием, и никаких признаков, что они сопротивлялись, Преображенский не обнаружил. Это означало, что нападение было внезапным и нападавших было как минимум двое. Подполковник осмотрел камни, пытаясь найти следы. Кроме одной капли крови, ничего не отыскалось, но и этого было достаточно. Капля была смазана таким образом, что Павел легко определил, убийцы ушли в глубь острова. Поскольку от причала начиналась только одна тропинка, ведущая на закрытый объект «Станция-8», угадать намерения злоумышленников было еще проще. Сектору «8» и всей планете грозила серьезная опасность.

Здравый смысл подсказывал, что следует вернуться на яхту и вызвать подкрепление, но у Преображенского имелись и другие соображения. А если спецназ прибудет слишком поздно? Тревога поднимется автоматически, как только Яна запустит двигатели яхты, Павел это запрограммировал, а значит, надо удержать ситуацию под контролем до прибытия «кавалерии». Преображенский сошел с тропы и двинулся к станции, скрываясь между скалами. Минут через пять он очутился напротив входа, перед которым, прячась под каменным козырьком, топтались двое типов, вооруженных складными арбалетами и ножами. Метательные машинки и ножи были у них местного производства, такие можно было купить в любом охотничьем магазине, правда, имея на это разрешение, но, судя по физиономиям, эти двое были не с Каллисто. Их выдавало отсутствие типичного загара и бегающие глаза. Так что разрешения у них быть не могло. Кто продал этим парням оружие без лицензии, было интересно, но это вопрос второго порядка. Преображенский прицелился. Снять этих двоих, подобраться к дверям, и продырявить всех остальных было достаточно простым и не худшим планом. Главное, сделать все максимально быстро, чтобы тот, у кого в кармане пульт управления «адской машинкой» не сумел им воспользоваться.

На два выстрела Павел потратил одну секунду. Охранники рухнули почти одновременно. Преображенский перемахнул через валун и, спрыгнув на ровную площадку перед входом, бросился к двери. Глухо стукнули две спущенные тетивы, и Павел был вынужден упасть на спину. Арбалетные болты просвистели на сантиметр выше головы. Преображенский, падая, дважды выстрелил на звук, затем, уже из партера дал короткую очередь по метнувшейся к внутренней двери тени и откатился вправо. Над ухом звякнуло, и из стены чуть левее двери посыпалась каменная крошка. Звука спущенной тетивы Павел не слышал, значит, кто-то из противников метнул нож - глупость, которая говорила о недостаточной подготовленности диверсантов. Настоящие профессионалы никогда не расстаются с ножом, хотя бы потому, что голыми руками с вооруженным противником справляются только герои боевиков. В жизни этот вариант проходит лишь в потасовке с пьяными хулиганами, но уж никак не с людьми, способными в одиночку бросить вызов целой дивгруппе и за пять секунд уничтожить половину ее бойцов. За внутренней дверью послышались торопливые шаги. Оставшиеся в живых диверсанты предпочли отойти. Преображенский поднялся и осмотрел помещение. Он не раз бывал на Маяке, до войны здесь работал один из его одноклассников, и, приезжая в отпуск, Павел обязательно наведывался в гости к приятелю. Сейчас, слава богу, Аркаша ушел на повышение и с важным видом просиживал штаны в центральном офисе Службы Погоды.

Предварительный осмотр дал неутешительные результаты. Станция была заминирована, причем не обычной «пластмассой» и даже не молекулярной взрывчаткой, килограмм которой был способен обратить в пыль всю скалу. Диверсанты использовали термопену. Почему именно ее? Ответ был прост. На место выжженной аппаратуры можно было установить новую, что теоретически и могло потребоваться, когда планету начнут восстанавливать новые хозяева. А еще использование термопены и холодного оружия наталкивало на мысль, что диверсанты вовсе не обманывали системы космической обороны и не высаживались с челнока-невидимки, а прибыли на планету обычным рейсовым транспортом. Оружие на нем не провезти, а вот недоступную сканерам и собачьему нюху взрывчатку - запросто.

Впрочем, термические мины сами по себе были неопасны, хуже всего было то, что Преображенский не мог продолжить преследование. К дверной защелке был приклеен большой кусок термопены, в которую диверсанты сунули простейший запал. Стоило открыть внутреннюю дверь, и запал мог сработать. Гореть синим пламенем в планы Преображенского не входило, а другого пути во внутренние помещения станции не существовало. Вернее путь был, но не из этого тамбура. Павел выбежал из холла станции и бросился влево. Едва различимую секретную тропинку он помнил хорошо. Сначала крутой подъем, затем сто метров по гребню скальной стены и по импровизированным ступенькам вниз. Запасной выход открывался прямо в море. Видимо, диверсанты о нем не знали, если рискнули напасть со стороны пирса. Преображенский протиснулся в щель между скалами и оказался на крошечной площадке перед запасной дверью. Кода замка он не знал, зато знал, что дверь не бронированная и рикошета не будет. Он вскинул оружие и вышиб замок бесшумной очередью. В коротком коридорчике никого не было, зато там, где он заканчивался, открываясь в центральный коридор, проходящий через все помещения станции, стоял вражеский часовой. Снять диверсанта из «хеклера» было бы наиболее удобно, но звук падающего тела мог привлечь внимание его подельщиков. Павел, осторожно ступая, подкрался к врагу и, зажав ему рот, насадил часового на десантный нож. Удар был точным. По пути к сердцу клинок пробил легкое, и диверсант даже не пикнул. Преображенский затащил обмякшее тело врага в боковой коридорчик и аккуратно опустил на пол. «Минус шесть». Если группа была стандартной, человек в девять-десять, врагов осталось меньше половины. Павел двинулся по центральному коридору, осматривая помещения. Еще двое диверсантов засели в последнем зале. Они заканчивали укладку термопены, и не заметили подкравшегося десантника. Преображенский решил не рисковать и спрятал «хеклер» в кобуру. Когда вокруг полно легковоспламеняющегося вещества, высекать тяжелыми пулями из каменных стен искры - смертельная глупость. Подполковник опять достал нож. Новая задача была лишь немного сложнее предыдущей. Все решала скорость. Сначала Павел оглушил одного из врагов, ударив рукояткой в затылок, затем вогнал нож в пятое межреберье его напарнику. Когда второй упал, Преображенский вернулся к первому. Убивать его не было нужды, парень находился в нокауте. Павел оттащил диверсанта подальше от «закладки» и связал ему руки за спиной по другую сторону вертикальной металлической трубы. Пока он возился с пленным, кто-то успел прошмыгнуть к запасному выходу, спустившись по винтовой лестнице, оттуда, где был установлен давший название остову маяк. Этого Преображенский не ожидал. Он бросился за убегавшим диверсантом и едва не напоролся на три, брошенных один за другим, стальных дротика. Оружие было не самое грозное, но при удачном попадании вполне могло убить. Павел успел пригнуться, но этого оказалось мало. Беглеца страховал неизвестно где прятавшийся до сих пор напарник с арбалетом. Тяжелый болт воткнулся в перегородку ближайшего помещения, и она басовито загудела. Преображенскому пришлось сбросить обороты и прижаться к стене. Вдалеке послышался двойной всплеск, и Павел тут же продолжил погоню. Диверсанты пытались скрыться в море, но это было их роковой ошибкой.

Преображенский разбежался по коридорчику запасного выхода и прыгнул в воду. Без маски ориентироваться было трудновато, но две крупные тени он увидел сразу. Они не удирали, но шевелились. Павел сделал несколько сильных гребков и разглядел, что враги торопливо надевают акваланги. Бросаться на них и резать шланги подачи воздушной смеси Преображенский не стал, в воде искр можно было не опасаться, а стрелял «хеклер» в любой среде, даже в космосе, уж такое он чудо техники. К тому же в аквалангах диверсантов не было шлангов. Небольшие регенераторы, добывающие кислород прямо из воды, и баллончики с гелием крепились к маске.

Павел прострелил левому аквалангисту бедро. Диверсант задергался и рванулся к поверхности. Второй неожиданно бросился навстречу Преображенскому, держа перед собой в вытянутой руке какую-то маленькую блестящую вещицу. Павел направил на него «зверя», но стрелять не спешил.

Диверсант остановился метрах в пяти и сначала указал на вещицу, а потом растопырил пальцы, жестом изображая взрыв.

«Пульт», - решил Преображенский и покачал головой. - «Не дури!»

Павел указал на берег. Диверсант помотал головой. Преображенский выстрелил, и пуля срезала с маски аквалангиста регенератор. В неисправном снаряжении далеко ему было не уплыть. Павел снова указал на берег. Диверсант кивнул и устремился к поверхности. Надо признать, вовремя; Преображенский уже чувствовал, что организм начинает страдать от нехватки кислорода.

Диверсант выбрался на скалы первым. Он прижался спиной к валуну, сорвал маску, снова выставил перед собой пульт и положил палец на кнопку.

– Убьешь меня, отпущу кнопку, и все взлетим! - срывающимся голосом крикнул он.

– Очень надо тебя убивать. - Преображенский оглянулся. Нигде не было видно раненого в бедро диверсанта. Залег между камней? Впрочем, доползти до станции он уже не сумеет, и арбалета у него нет, так что, пока он был неопасен. Павел вернулся к зажатому в угол противнику. - Выключай пульт, и разойдемся миром.

– Отпустишь меня? - недоверчиво хмыкнул диверсант.

– Нет. Но гарантирую жизнь. В противном случае я тебя стреножу и оставлю здесь любоваться концом света, а ты наверняка рассчитывал вернуться из этого рейда, не так ли?

– Это неважно! Я готов пожертвовать собой ради великой цели!

– Тьфу. - Преображенский поморщился. - Ты с какой Колонии?

– Чего? - враг не ожидал такого поворота. - С Терции.

– Красиво там, я бывал пару раз. Особенно на острове Добровского. Ты не оттуда?

– Нет, я с острова Ханта. - Диверсант вздохнул. - Но это один архипелаг.

– Пляжи там шикарные, а кухня… - Павел потянул носом, будто принюхиваясь. - Такие ароматы, голова кругом!

– Да, моя мама работает в ресторане «Кельвин». - Диверсант опустил руку с пультом. - Она готовит лучше всех на острове… на всем архипелаге.

– Мама расстроится, если ты не вернешься. Как тебя зовут?

– Филипп… Фил.

– OK, Фил, могу предложить вариант: ты вырубаешь пульт, и я оформляю тебя не диверсантом, а военнопленным. Соображаешь? Это другая статья. Диверсантов судят, как террористов, а военнопленных не судят вообще. Кончится война, тебя отпустят к маме.

– А ты… вы… кто? Генерал?

– По должности - да. Командующий отдельной бригадой.

– Не обманете? - Фил вдруг скуксился. - Я не хочу… я… меня заставили!

– Давай пульт. - Преображенский протянул руку.

Фил выключил и уже почти отдал подполковнику пульт, но тут рука у парня дрогнула, и он уронил машинку на камни. Подпрыгнув, пульт звякнул о валун, и заскользил по гладкой поверхности скалы к воде. Павел хотел спрыгнуть и перехватить вещицу, но ему помешал рухнувший на руки Фил. В затылке у диверсанта торчала стальная стрелка.

– Ах ты, черт! - Преображенский отпрянул и скрылся за камнем.

– Господин подполковник, отойдите к яхте, - неожиданно прогремело прямо с неба.

Преображенский запрокинул голову. Над островом висели четыре армейских штурмовика. Похоже, они видели, где прячется метатель дротиков, и собирались поджарить его из лучевых пушек. Кто достанет последнего диверсанта, принципиального значения не имело, «язык» сидел на станции, пристегнутый к трубе, а остальным все равно светила виселица. Один момент смущал Преображенского - этот «метатель» мог оказаться старшим группы. Взять его живым - означало раскрыть еще несколько групп, ведь командиры должны были знать друг друга. Или хотя бы можно было узнать, кто у этих гадов непосредственный начальник.

– Укажите, где он! - крикнул Преображенский, помогая себе жестами. - Я возьму его сам!

Штурмовики почему-то промолчали. Павел выглянул из-за камня. Разглядеть противника без их помощи не получалось, слишком много было расщелин и других укрытий в окружающих скалах.

– Потеряли, что ли? Он не мог далеко уйти! Он ранен!

Штурмовик, висевший над морем, вдруг качнул короткими крыльями и дал непродолжительный залп, вскипятив воду у южного берега острова. Преображенский съехал на пятой точке к воде и по узкому береговому карнизу пробрался к месту обстрела. Кроме нескольких вареных рыбешек на поверхности не было ничего: ни пузырей, ни кровавых разводов.

– Ушел? - Павел покачал головой. - Что же вы, беркуты, зоркие хищники, не уследили?

Преображенский махнул рукой и направился обратно, к причалу, у которого по-прежнему стояла так и не ушедшая в море яхта…

… - Диверсанты из Альянса, колонисты, но привезли их торгаши с Рура, это сто процентов, - закончил свой доклад Преображенский.

Пока спецназ и минеры зачищали Маяк, Павел переговорил с Деппом, после чего решил не тратить время впустую и связался с Генштабом. В виду особой важности информации - непосредственно с Гордеевым.

– Но твой шпион сказал, что ими командовал Мясник. - Гордеев задумчиво взглянул на звездную карту с кроваво-красными отметинами освоенных систем Галактики.

– В этом и проблема. Похоже, Марс затевает расширение Альянса, заманивая в свои сети «нейтралов», и на перемирие ему плевать. Война продолжается в скрытом виде, ваш свет.

– Н-да, - Гордеев невесело усмехнулся. - Испортился Стивенсон, до партизанщины скатился. Только не он один умеет из-под стола стрелять. Мы ему такую диверсионную войну устроим, сто раз пожалеет, что дернулся. Ты отдохнул, раны подлечил?

– Можно сказать, да. - Павел виновато взглянул на Яну.

– Совещание на «Уране» в девять утра. - Гордеев кивнул. - Расскажешь поподробнее. Будь любезен успеть.

Бертье никогда так не волновался, а ведь давно был не мальчиком, но мужем, и побывал на всяких «коврах». Правда, не в Генштабе. На самый главный «ковер» полковника вызвали впервые. Чем это грозило, Бертье мог лишь гадать. В общем-то, никаких грехов он за собой не чувствовал, но непогрешимых людей не бывает. Если начальство захочет, всегда найдет за что уцепиться. Например, за тот факт, что на Луне, в зоне ответственности Бертье, появились диверсанты. Причем сразу две группы. Усилиями Службы внутренней безопасности лунного гарнизона все диверсанты были выловлены до того, как сумели натворить бед, но ведь факт остается фактом - они сумели проникнуть на территорию. Улетая на совещание в Генштаб, Бертье лично проверил новую систему фильтрации прибывающих на Луну гостей и убедился, что сосватавший программу Дель Марко оказался прав, теперь проникновение чужаков в закрытые зоны спутника было практически исключено, но ведь прокол был! То есть упрекнуть полковника было в чем. И никакие «не берите в голову, вы же все исправили!» от верного Дель Марко, начальника СВБ не успокоили - такой уж у Бертье был характер. Да еще этот инцидент при задержании! Одного диверсанта пришлось застрелить на месте, а потом выяснилось, что он специалист по шифрам. Хорошо, что второго шифровальщика все-таки взяли живым. И опять же, это хорошо лишь в случае лояльного отношения к начальнику СВБ, а если ему припомнят арест офицеров Пятой бригады после их возвращения с Лидии? Да, Бертье выполнял приказ, но кому это будет интересно, если потребуется свести счеты?

В общем, полковника потряхивало, будто от озноба, всю первую половину совещания в кабинете у самого Гордеева. Пока генералы обсуждали стратегические вопросы, Бертье, чтобы отвлечься и одолеть нервный озноб, изучал состав участников совещания и пытался угадать, для чего Гордеев собрал у себя не только Генштаб, но и контрразведчиков практически из всех армий, тыловых баз и гарнизонов.

– Теперь перейдем к главному вопросу. - Гордеев повысил голос, и скучавшие до того штаб-офицеры обратились в слух. - Думаю, все присутствующие читали последние сводки Информационно-аналитического отдела Генштаба и без моего резюме понимают, что перемирие с Марсом на грани срыва. Стивенсон решил схитрить и перешел к диверсионной войне.

– Разрешите заметить, господин генерал, у нас нет доказательств, что диверсанты это военнослужащие Альянса, - лениво проронил непосредственный начальник Бертье, генерал Адамс.

Почему Гордеев до сих пор не снял этого тупого индюка с должности начальника контрразведки АОЗ, Бертье, честно говоря, не понимал. Но, судя по взгляду главнокомандующего, время пришло. Адамс под взглядом Гордеева подобрался, видимо тоже предчувствуя неприятности.

– Я разрешаю вам, генерал Адамс, только одно: собрать личные вещи и отправиться в свой Даллас, на ранчо, в почетную отставку, - холодно отчеканил Гордеев. - Четыре диверсии подряд в крупнейших городах Земли это яркое свидетельство вашей некомпетентности.

– Вы не смеете! - просипел Адамс, медленно багровея и так же медленно поднимаясь с кресла. - Это… возмутительно!

– Скажите спасибо, что не отдаю вас под трибунал, Адамс, - Гордеев коротко кивнул на дверь. - Свободны.

Генерал на негнущихся ногах вышел из кабинета. В помещении на несколько секунд воцарилась тишина. Начало было многообещающим. Гордеев жестом приказал сидящему справа полковнику продолжить совещание.

– Полковник Ли, аналитический отдел, - представился явно мобилизованный и располагающий к себе, будто добрый дядюшка, офицер. - Да, господа, как бы нам ни хотелось преуменьшить опасность, это именно диверсионная война. Взрывы в Стокгольме, Москве, Токио и Могадишо произошли почти одновременно и по одинаковым схемам. Это типовые схемы диверсий в исполнении марсианских спецподразделений. Группы хорошо подготовлены и экипированы - это уже результат совместного предприятия «инструкторы-рейнджеры плюс вдоволь оружия от немцев».

По кабинету пронеслись шепотки.

– Значит, нападение на штаб Первой армии не было провокацией? - поинтересовался начальник контрразведки гарнизона Венеры.

– В тот момент нейтралы были ни при чем, - ответил Ван Ли. - Но теперь обстановка изменилась. Я пока не готов предъявить вам доказательства сговора Марса и РУСТа, но сразу после совещания у меня назначена встреча с одним из высокопоставленных немецких чиновников, и я рассчитываю получить от него немало убедительной информации по этой теме. Если кому-то потребуется документальное подтверждение моих слов, я его предоставлю ближе к вечеру.

– Мы верим, - сказал особист с Каллисто. - Я могу подтвердить - Альянс и Рур в сговоре. Всех диверсантов на Каллисто доставили немецкие торговые суда.

– То же самое произошло на Луне. - Ван Ли перевел взгляд на Бертье. - Не так ли, господин полковник?

Бертье поднялся и кивнул.

– Так точно. После поимки диверсантов, замаскированных под немецких матросов, мы установили новую систему фильтрации прибывающих и выловили еще одну группу. Они маскировались под торговых представителей с Марты. Ну, то есть все верно, и те и другие прибыли на немецких судах.

– Я изучил вашу систему, господин полковник. - Ван Ли обернулся к Гордееву. - Весьма толковая программа. Рекомендую установить во всех портах.

– Сами придумали? - Гордеев внимательно взглянул на Бертье.

– Нет, это ребята из группы электронной разведки. Ими руководил мой заместитель, майор Дель Марко. Он очень грамотный офицер.

– Вот и отлично. - Генерал поманил адъютанта. - Бертье… тем же приказом, что и Адамса. А начальником СВБ Луны назначить майора Дель Марко.

Бертье почувствовал, как холодеют конечности. Все-таки плохие предчувствия оправдывались! Адъютант почиркал в компе и негромко прочитал, что получилось:

– Приказ номер… Уволить в связи с выслугой… генерал-майора Уильяма Адамса. Назначить на должность начальника контрразведки Армии Обороны Земли полковника Филиппа Бертье. На должность начальника СВБ гарнизона Луны назначить майора Дель Марко. Э-э… имя?

– Роберто, - срывающимся голосом подсказал Бертье.

– Роберто Дель Марко, - записал адъютант.

У Бертье от облегчения едва не закружилась голова. К черту предчувствия и мнительность! Полковник ощутил, как кровь возвращается в положенное русло, и остывшие, было, конечности снова теплеют.

– Поздравляю, полковник. - Гордеев строго взглянул на вытянувшегося в струнку Бертье. - Хотя, признаться, не с чем. Земля не Луна, тут работы в восемьдесят раз больше. Но вы справитесь… барон. Я в вас верю.

– Постараюсь оправдать, ваша светлость. - Хотя все офицеры смотрели на Бертье с уважением, а кое-кто даже с легкой завистью, полковник был далек от ликования. Он понимал не хуже Гордеева, что наследство ему досталось незавидное. Но это обстоятельство не смогло испортить настроения. Ликования не было, но душевный подъем был, да еще какой. - Служу Земной Федерации!

– Лучше - Отечеству. - Гордеев обвел взглядом совещание, рекомендуя новую формулировку сразу всем присутствующим. Намек офицеры поняли. Второй смысл - насчет грядущих политических перемен - тоже. - Ван Ли, продолжайте.

– Итак, общая картина не оставляет сомнений - война не закончилась. На Земле диверсанты взорвали две электростанции - благо обошлось без радиоактивных выбросов, - а также мост и станцию гипертрансляции. Потери составили до двух тысяч человек мирного населения. Провокация на Каллисто совместными усилиями космодесанта и «беркутов» была сорвана. Все закончилось обрушенным фасадом терминала в космопорту и десятком легко-раненых. Но, кроме того, диверсанты провели ряд акций на других планетах. Луна отразила их атаки так сказать «всухую», а вот на Венере подразделения быстрого реагирования армии «Беркут» были вынуждены организовать расширенный поиск и погоню.

– Гонки под давлением и кипящим кислотным дождем? - негромко усмехнулся представитель армейской контрразведки. - Экстремально.

– Еще как, - вмешался Гордеев. - Но главное - результат.

– Группу, нацелившуюся на Максвелл-Хаус, «беркуты» выловили еще в порту, - продолжил Ван Ли, - а вот диверсантов, которые высадились на юге земли Иштар и оказали вооруженное сопротивление, «беркуты» просто отогнали подальше от куполов Нансена и оставили на поверхности. «Тушиться» в кислоте под давлением. Превращаться в рагу марсианам не очень-то захотелось, и они сдались.

– Ну, «беркуты» ведь тоже не на Марсе сделаны, - усмехнулся особист. - Подготовлены почти как армейский спецназ.

– Ты, говорун, помолчи, - строго проронил Гордеев. - Думаешь, полковник для удовольствия вам эти факты пересказывает? Это он вам объясняет, что в связи с новой угрозой и подходы должны быть новыми. Раз война перешла в фазу «невидимой», на передний край выходят разведка и контрразведка. А из этого следует, что и «беркуты», и АОЗ, и армейская контрразведка обязаны найти общий язык. Понятно тебе, Сергеев?

– Так точно. - Армейский подполковник встал. - Разрешите предложить?

– Ну, давай, что у тебя?

– Нужен координационный центр. Конкретно для спецслужб.

– Нужен, - согласился Гордеев и снова указал на Ван Ли. - Вот он сидит. Решать все вопросы и утверждать совместные мероприятия будет полковник Ли. Вопросы?

– А что все-таки будем делать со Стивенсоном? - спросил генерал Томсон, начальник контрразведки Пятой армии. - Обмениваться диверсионными ударами мы можем до бесконечности.

– Вы предлагаете заявить ему протест? - Гордеев хмыкнул. - Так ведь он не признается. Стивенсон еще тот лис. Скажет, мы ни при чем, это все мстительные колонисты и нейтралы. Мы их не пасем. Прямых доказательств связи диверсантов с Марсом у нас нет.

– А показания захваченных диверсантов? Где их готовили?

– На Марсе и Руре, - ответил вместо Гордеева Ван Ли. - Но в их лагерях не появлялся ни один официальный представитель войск Альянса, только бывшие офицеры, какие-то люди в штатском и… маршал Дюссон.

– Вот откуда у них точные наводки на стратегические объекты, - проронил подполковник Сергеев. - Предатель!

– Предатель, - согласился Гордеев. - Очень опасный предатель. Поэтому ликвидация Дюссона - ваша главная задача, господа разведчики и контрразведчики. Разрешаю привлечь к работе любые лучшие силы из любых боевых частей.

– Работа тонкая, тут нужен особый опыт и специальные навыки, - заметил Сергеев.

– Опыта у наших офицеров, например у космодесантников, выше крыши, - сказал Гордеев. - А спецнавыки дело наживное. Обучить офицера ходить по вражьим тылам это не слона научить на тросе балансировать. Две недели тренировок, и они вам Дюссона из-под земли достанут. Без шума и пыли.

– Я, конечно, уважаю космодесант. - Сергеев потер переносицу, - но они штурмовики, ваша светлость. Переучить их за короткое время будет все-таки сложновато.

– Возьмите тех, кто уже знает азы, - предложил Ван Ли. - Тех, кто командовал подразделениями бригадной и армейской разведки.

– Вряд ли таких офицеров много.

– Сергеев, не тяни резину, - вмешался главком. - Не хочешь связываться с десантом, устраивай поиск по-своему. То, что ты веришь в своих людей я одобряю. Только учти - спрошу как со всех.

– Из Первой ударной офицеров дадите? - сдался подполковник.

– Только не из Пятой бригады. - Ван Ли поднял руку. - Этих я буду готовить лично.

– А нам известно, где расположен штаб диверсионных формирований? - поинтересовался Томсон, обращаясь к Ван Ли. - Где нам искать Дюссона?

– Пока неизвестно, но мы это выясним, - пообещал полковник. - Я только хотел бы добавить - ликвидация Дюссона главная, но не единственная задача. Маршал снабжает диверсантов информацией, но руководит ими не он, и даже не Стивенсон. По законам конспирации настоящий руководитель малоизвестен и где расположен его штаб, не знают даже сами диверсанты.

– А вы знаете?

– Кто этот человек я знаю, где он прячется - нет. Но выясню, будьте уверены.

Прогулка по берегу пруда в старинном Берлинском парке располагала к общению. Как справедливо заметил собеседник Ван Ли, эту роскошь люди стали позволять себе крайне редко, в девяноста процентах случаев подменяя живые взгляды и тепло рукопожатий виртуальным эрзацем. Полковник провел кредиткой над сканером пищемата и открыл пакетик с двумя лебедями на этикетке. Остановившись у кромки воды, он бросил горсть корма живым птицам, грациозно покачивавшимся на легкой волне недалеко от берега.

– Вы правы, герр Штеер, мы сильно разобщены, и в этом кроются корни наших проблем. Покоряя Галактику, мы забыли о том, что для человека важно быть рядом с другим человеком. Забыли о том, что мы общество. В конце концов, ведь и покорение пространства - шаг общественный, нужный не каждому в отдельности, а всем. Всему человечеству.

– Некоторые из нас забыли об этом больше, чем знали, - невесело усмехнулся Штеер. - К сожалению, в их руках рычаги управления обществом… Никогда не видел так близко живых лебедей, хотя на Земле не впервые.

– Прекрасные птицы, - с искренним восхищением согласился Ван Ли. - В своем роде тоже весьма социальные. Их семьи крепки, как гранит, и это способствует сохранению чистоты вида.

Он лукаво взглянул на Штеера. Немец на скрытый укол не отреагировал. Он отлично понимал, что идеология его родины далека от стандартов единого Галактического общества, но каяться за всю планету не собирался. Сейчас он выступал в роли штрейкбрехера, и этого было достаточно. На большее контрразведке Земли рассчитывать не приходилось. Каждому своё.

– Не вижу в этом ничего плохого, - все-таки проронил Штеер. - Однако, когда по лесу идет пожар, обитатели стараются выжить и бегут вместе, невзирая на видовые различия, не так ли, герр Ли?

– Так, господин советник. - Ван Ли бросил лебедям еще горсть корма и протянул пакет собеседнику. - Если ваши убеждения не мешают нам вместе погасить пожар, то не о чем и спорить. Итак, вы представляете определенные круги в правительстве Рура, обеспокоенные продолжением войны.

– Давайте начистоту, герр Ли. - Штеер взял из пакетика несколько кусочков и тоже бросил птицам. - Я майор Абвера и представляю не только некоторых влиятельных на Руре политиков, но и свою службу. С точки зрения стоящих за мной людей, война - простите за цинизм - перестала приносить дивиденды, в том числе политические.

– А с вашей?

– А с моей… она превратилась в сплошное безумие. - Штеер покачал головой. - Я военный и поэтому ненавижу войну. Ведь я хорошо знаю, это совсем не то, что показывают в кино или разыгрывают в сетевых состязаниях. Это боль и грязь.

– Еще это бизнес.

– Лично для меня - нет. Но сейчас речь не обо мне, герр Ли. Речь о спасении нации… извините, всех наций. Поэтому я здесь. Мне известно, кто провоцирует новый виток конфликта, но этот человек - птица слишком высокого полета. - Он невольно бросил взгляд на лебедей. - Канцлер верит ему, как родному брату, и в этом я вижу нечто ненормальное.

– Марсианский Тайный Советник Даймонд? - Ван Ли отправил пустой пакетик в урну. - Да, с этим человеком не справиться поодиночке. Но, несмотря на все его таланты и специальную подготовку…

– Вы имеете в виду гипноз и методики «промывки мозгов»?

– В том числе. Так вот, несмотря на богатый арсенал секретных навыков, он всего лишь человек, герр Штеер.

– Вот здесь вы не совсем правы, герр Ли. Даймонд очень богатый человек, крупный акционер РУСТа и еще нескольких влиятельных корпораций Галактики. Но все свои дела он ведет тайно, через подставных лиц и далеко от Марса. Например, на Руре. А еще мне кажется, он слегка не в себе.

– Возможно. - Ван Ли развел руками. - Всевластие без славы довольно редкий и мучительный парадокс. Ваши сведения проясняют некоторые непонятные моменты в собранном мной досье, и неточности в компьютерных расчетах. Даймонд теоретически способен управлять всеми человеческими мирами, но не может себе этого позволить - таково единственное табу Тайного Советника. Причем это табу ему очень нелегко преодолеть. Блок прочен и заложен глубоко в сознании. Такова плата за всевластие. Представляете, как ему хочется стать легальным правителем Галактики?

– Нет, не представляю. - Штеер усмехнулся. - У меня желания скромнее и обычно совпадают с возможностями.

– Вот именно. Комплекс мистера Даймонда имеет галактические масштабы, и он пытается компенсировать свою ущербность, затевая авантюры соответствующего размаха.

– Grosswahn[6]? Неужели все настолько просто - один свихнувшийся сверхчеловек стал причиной гибели сотен миллионов?

– К сожалению, нет. Начали войну мы сами. Даймонд просто вовремя сообразил, что у него есть шанс решить свои проблемы за чужой счет. Мы сами виноваты, герр Штеер. Мы сами подсказали дремавшему зверю - пришло твое время, и он воспользовался нашей подсказкой. Теперь нам придется загнать его обратно в клетку, иначе война не кончится, пока он не уничтожит нас всех.

– Да, вы правы, герр Ли. Вот почему я согласен сотрудничать, хотя и сомневаюсь, что войну удастся остановить, устранив Даймонда.

– И Дюссона. - заметил Ван Ли. - А также уничтожив все созданные ими базы по подготовке диверсантов. Это необходимо, иначе их деятельность может привести к новой большой войне, а это вовсе никуда не годится. В моем распоряжении имеются хорошие аналитические мощности, герр Штеер, для расчета вероятного развития событий. Они выдают неутешительный прогноз. Если мы не устраним проблему в ближайшие недели, а лучше дни, Пятая война возобновится и сразу же войдет в решающую фазу - полного уничтожения человечества. К сожалению, я не способен снять с вашего правительства «заклятье» Даймонда, но, думаю, совместными усилиями мы найдем решение этой непростой задачи.

– С чего, по-вашему, мне следует начать?

– Думаю, как советник канцлера по контрразведке, вы имеете право получить доступ к секретной информации? Найдите данные по базам и штабам диверсионных отрядов. В первую очередь нас интересует тренировочный лагерь, где скрывается специальный инструктор Дюссон - теперь у него такая должность. Затем - станция гиперсвязи, координирующая действия диверсионных групп. Ну и желательно незамедлительно информировать нас о появлении в поле вашего зрения мистера Даймонда. Раз он акционер РУСТа и имеет свой офис на вашей планете, рано или поздно он снова прилетит к вам. Как видите, ничего противоречащего вашей присяге. На независимость или государственные секреты Рура мы не покушаемся.

– Хорошо, герр Ли. Я постараюсь под благовидным предлогом наладить контакт с представителями объединенного штаба диверсионных отрядов. А дальше… будет видно.

3. Август 2290 г., Земля - Марс - Земля.

На полигоне работали только трое операторов и один техник. Этого персонала хватало для обеспечения нормального функционирования оборудования, и исключало утечку информации. Все четверо были ребятами из бывшего отдела Ван Ли, теперь возглавляемого майором Ривкиным. Им руководитель операции доверял на все сто. Кроме компьютерщиков, отвечающих за маскировку тренировочного лагеря, моделирование голографических макетов объектов-целей и виртуальное сопровождение диверсионной команды, на закрытом объекте «Озерск-12» находились десять членов команды, сам Ван Ли и еще три человека из персонала: врач, медсестра и повар. В охрану объекта людей подбирал лично начальник контрразведки АОЗ Бертье, так что и по этой линии секретность тоже была на высоте. Оставалась вероятность шпионажа с орбиты, но вряд ли десяток людей в униформе без погон, слоняющихся по лесам близ Калининграда, мог особо заинтересовать разведку марсиан. Хотя, если бы она установила личности этих людей и проанализировала их действия на местности, интерес все же мог бы возникнуть. Но строить специальный, скрытый от всех глаз полигон землянам было некогда. Пришлось ограничиться маскировочными голограммами и запретом снимать специальные облегченные шлемы диверсантов на открытой местности. Люди в подобранной полковником Ли команде были серьезные, а потому все ограничения воспринимали верно. Место для тренировок выбирал тоже сам Ван Ли. Объяснил свой выбор он тем, что местность, в старину именовавшаяся Восточной Пруссией больше всего походит на вероятный район расположения базы диверсантов на Марсе.

– Местность, именуемая Южной Сидонией, тоже покрыта прозрачным смешанным лесом и имеет сходный ландшафт. Отличие лишь в том, что там все тщательно спланировано - разделено на квадраты пластфальтовыми дорогами, - пояснял на первом инструктаже Ван Ли. - Каждый квадрат имеет свой номер, соответствующий номерам дорог, проходящим от него к северу и востоку. Поселения, фермы и городки располагаются, в основном, на перекрестках. Нас интересуют все строения на южном участке от трассы 21 до трассы 43 по широте и между дорогами 67 - 92 по долготе. Такие упрощенные географические координаты приняты на Марсе, и мы не станем использовать традиционные градусы и минуты, чтобы не путаться в гражданских картах.

– На самом деле каждый «квадрат» - одна минута, что так, что этак, - подсказал Блинов.

– Верно, - Ван Ли указал на карту. - Вот он наш район поиска. Пока моя разведка сумела определить только это.

– Здесь больше ста пятидесяти объектов, не считая трех городков и двух поселков, - заметил Дигемба. - База может быть где угодно. Мы будем тренироваться в штурме всех этих зданий? Получится долго.

– Пока разведка не даст нам точные координаты, да, - Ван Ли развел руками. - А что делать?

– А если попытаться вычислить базу через сеть? - предложил Воротов. - Арсенал на Терции ведь вскрыли, неужели тут сложнее?

– Мы работаем над этим, - заверил полковник. - Но марсиане разбираются в электронной разведке и контрразведке не хуже нас. Пока результат нулевой, и вся надежда на моего агента в штабе диверсионных сил Альянса-Рура.

– Так или иначе, тренироваться все равно надо, а какой на самом деле будет объект - вопрос десятый, - заявил Преображенский. - В конце концов, девяносто процентов зданий в Сидонии типовые конструкторы фирмы «Деккерт билдинг». Так?

– Верно, - согласился Ван Ли. - Различия только в количестве модулей, в том числе и подземных. Ну что ж, не будем терять время? Командуйте, Павел Петрович…

Этот инструктаж состоялся в середине июля. За последующую неделю команда Преображенского намотала по лесам не одну сотню километров и досконально изучила особенности и слабые места продукции домостроительной фирмы Деккерта, но шпион в штабе марсиан по-прежнему молчал.

– А может, нам высадиться и понаблюдать на месте? - предложил капитан Жерар - единственный офицер из второго батальона в группе. - Мы с лидийцем и Дигембой могли бы побродить, поговорить с местными жителями.

– Исключено, - возразил Павел. - Вас раскусят сразу. Остальных и подавно. Будем ждать.

– А может, языка взять? - не унимался Жерар.

– Сельская местность, каждый человек на счету. Да и не факт, что сидонийцам известно, где расположена база.

– Ждать и догонять - хуже нет, - вздохнул Жерар. - Но что поделать. Какой сегодня макет отрабатываем?

– Усадьбы по тридцать второму шоссе между Торнтон-хаус, Эллис, Стаффорд и Элмер, - подсказал оператор. - С какой начнете?

– По порядку, - Преображенский махнул рассевшимся на траве подчиненным. - Становись!..

…База расположилась в многочисленных комнатах древнего особняка - единственного пригодного для жилья здания, оставшегося среди руин древнего городка. По какой причине и когда жители покинули это поселение, история умалчивала. Возможно эти руины были шрамом, оставшимся после Третьей мировой, а быть может, поселок опустел во времена урбанизации. Молодежь уехала в большие города, а старики постепенно вымерли. Обычная для той эпохи история.

Вечером в уютном каминном зале собрались все члены команды, кроме Преображенского и Жерара. Командир этот вечер полностью посвятил личным делам, а Жерар составил компанию операторам, затеявшим охоту на амазонок в локальной сети базы. На каждом новом уровне вполне безобидной игры противостоящие игрокам виртуальные девицы сбрасывали по одному предмету и без того небогатой экипировки. Затосковавшее по женским прелестям сердце француза просто не позволило ему пропустить такое шоу.

– Нет, это все не то, - вскрывая банку тоника, заявил развалившийся на древнем кожаном диване Воротов. - В женщине важен запах. Ее нужно ощущать. А пялиться на рисованные сиськи это не удовольствие, суррогат.

– Где его взять, запах? - усмехнулся рядовой Шубин, не считая Деппа единственный боец с «чистыми, как совесть, погонами». - На всю нашу суперсекретную базу только одна женщина имеется и та командира.

– А ты не завидуй, - строго сказал капитан. - Вот шлепнем Дюссона, кончится заварушка, будут и тебе женщины.

– А мне много не надо. - Шубин вздохнул, - мне бы домой, к жене. Она у меня всем женщинам женщина. И запах там, и ощущения… Все на месте.

– А я по ребятишкам соскучился, - негромко признался старшина Галл. - У меня их трое.

– А по жене?

– И по ней, хотя… по детям больше.

– Странная штука жизнь, - задумчиво глядя на разведенный в старом камине огонь, проронил Блинов. - В ней так много всякой всячины, а если задуматься, весь смысл сводится к одному, к ней самой.

– Смысл жизни в самой жизни? - заинтересовался Дигемба. - Трижды на операционном столе лежал, ни разу в голову не приходило.

– Все зависит от устройства головы, - с усмешкой ответил Блинов. - Вот для Сато или Одзё смысл жизни в смерти, так самураи?

– Верно, господин капитан. - Сержант Одзё вежливо поклонился. - «Путь самурая ведет к смерти… Это не особенно трудно. Будь тверд в своей решимости и иди вперед». Так сказано в Хагакурэ, писании древнего самурая Ямамото.

– Знаю, читал. - Блинов кивнул. - «Если укрепляя свое сердце решимостью жить так, словно твое тело уже умерло, Путь будет свободен». Не ручаюсь за точность цитаты, но примерно так, да?

– Примерно, - согласился Одзё.

– Не понимаю, как можно желать смерти и видеть в ней смысл жизни, - пробормотал Депп. - Смысл в победе, еще куда ни шло, но что толку погибать, не достигнув цели?

– Важно видеть разницу, - терпеливо выслушав лидийца, пояснил Одзё. - Погибнуть, не убив врага, плохо, но жить, не достигнув цели, - хуже, поскольку это трусость. В гибели нет бесчестья. Вот в этом и заключается Путь самурая.

– Философия не мой конек, - Гарри покачал головой. - Я все равно не вижу смысла ни в смерти, ни в жизни.

– Ты слишком многое потерял, - негромко сказал Дигемба. - И Родину, и жизненные ориентиры. Ты замкнулся. А из запертого помещения не увидеть ничего.

– Все это чересчур сложно. - Депп махнул рукой. - Если ты такой умный, ответь мне всего на один вопрос: как меня угораздило стать земным разведчиком и почему я не ощущаю себя предателем? Я знаю, что должен это ощущать, но во мне нет раскаяния. Я будто бы стал пустой бочкой, в которую теперь можно налить что угодно. Я трус или просто маленький человек, который понимает, что не в силах изменить мир?

– Может, дело в том, что ты стал воином вовсе не той армии, которая уничтожила твою планету? «Возрождение» - это не Федерация и даже не Альянс. Это третья, новая, чистая и честная сила. Хотя, откровенно говоря, я не знаю, Гарри. Но если я признаю, что ты маленький, бессильный человечишка, это будет означать, что и я такой же, а мне это не по нутру. Я не люблю самокопаний, да еще в таком уничижительном варианте. Вот в чем уж точно нет никакого смысла.

– Согласен с предыдущим оратором, - лениво заявил Воротов. - Где-то, не помню где, слышал шикарную фразу: «Жизнь такова, какова она есть и больше никакова».

Он негромко рассмеялся. В тон ему хмыкнул Шубин. На некоторое время в комнате воцарилась мягкая, насыщенная расслабляющим теплом камина тишина, которую нарушил сержант Одзё:

– Что толку говорить другим, что это слухи.

Когда твое собственное сердце спросит,

Что ты ответишь? [7]

– Красиво, - Гарри вздохнул, - но в том-то и дело, что я не могу ничего ответить даже своему сердцу, понимаешь?

– Если ты не чувствуешь раскаяния, значит, для себя ты прав. Ты служишь господину, как настоящий самурай, Гарри, и лично я тебя уважаю за это больше, чем презираю за то, что ты не мстишь убийцам своих родных и близких.

– Спасибо за прямоту.

– Пожалуйста. - Одзё поклонился, игнорируя его иронию. - Сказать человеку правду, значит помочь ему. Это правильно. Так предписывает бусидо.

– А мстить?

– Тоже, но не господину, а его врагам. Ты ощутил гири - долг благодарности, Преображенский стал близок тебе. Если ты сохранишь глубокое ощущение гири и верность господину, твой дух укрепится, и ты найдешь слова, чтобы ответить своему сердцу.

Некоторое время Гарри молчал, задумчиво глядя на бездымный огонь в старинном камине, потом поднялся и, не глядя на Одзё, проронил:

– Наверное, ты прав, самурай. Наверное, прав…

…К началу августа командой была обретена отменная физическая форма, а Южная Сидония стала виртуально вторым домом, но шпион по-прежнему молчал. Между тем марсиане и их новые союзники провели несколько диверсий в Колониях, чем и вынудили Ван Ли перейти от тренировок к делу.

– Придется положиться на удачу, - встретившись один на один с Преображенским, сказал полковник. - Я думаю, наиболее вероятно, что база замаскирована под Торнтон-хаус или усадьбу Элмера.

– Пойдем двумя группами и взорвем оба объекта, - сориентировался Павел. - Это не проблема.

– Как раз наоборот. - Ван Ли покачал головой. - Согласно моим расчетам, если вы пойдете сразу двумя группами и без точной наводки, одна из команд погибнет.

– Это вы на своем суперкомпе рассчитали?

– Да, на нем.

– А если ваш агент выйдет на связь?

– Тогда все будет в порядке.

– Значит, выйдет, - уверенно сказал Преображенский. - «Согласно моим подсчетам», мы и так потеряли уйму хороших людей. Лимит этой войны исчерпан.

– Ваши бы слова, да до слуха судьбы, - вздохнул Ван Ли. - Хотите взглянуть?

– На ваш прогноз? Надеюсь, это не столбики цифр?

– Нет, это нечто вроде фрагментарного, немного мутного видеокадра. Идемте.

Они прошли в западное крыло старого особняка. В комнате Ван Ли, насколько было известно Преображенскому, до сих пор не бывал никто, кроме хозяина. Павел с интересом осмотрелся. Убранство выглядело крайне скромным, ничего лишнего, даже странно. Полковник прожил в комнате две недели, а выглядела она так, будто он только что сюда въехал. Ни одной детали, характеризующей хозяина, Павел не нашел, как ни старался.

«Вот, что значит настоящий разведчик. - Преображенский мысленно усмехнулся. - Всегда начеку».

– Присаживайтесь, - указал Ван Ли на кресло. - Кино будет странное, но вы его поймете, я уверен.

– Увидим. - Павел уселся в кресло.

«Кино» оказалось действительно странным. С первых же секунд просмотра Преображенский погрузился в непонятный транс, будто бы увидев сон наяву. Первые кадры «вероятно-документального» фильма были размытыми, но вскоре «фокус» подстроился, и Павел сумел рассмотреть обстановку. Это был «сухой» шлюз десантного корабля. Перед двумя посадочными челноками выстроились две команды по пять десантников. В первой был сам Преображенский, а с ним Воротов, Дигемба и Жерар. Из рядового состава в группу был зачислен только Депп. Второй группой командовал Блинов и с ним, соответственно, отправлялись сержанты Одзё и Сато, рядовой Шубин и старшина Галл. Неравномерность составов групп объяснялась просто - в первоначальном варианте вторая команда должна была только прикрывать первую. Но теперь приходилось действовать по запасному плану, поэтому группы шли параллельно и без прикрытия. Преображенский отправлялся в Торнтон-хаус, Блинов - в Элмер. Группы повернулись кругом и направились к своим челнокам. Преображенский шел замыкающим. К нему вдруг подбежала Яна - она была рядом на протяжении всех дней тренировок в «Озерске-12», а теперь оставалась дожидаться возвращения Павла на десантном корабле.

Реальный Преображенский нахмурился. Вообще-то он не собирался брать Яну с собой в поход. Обещание не расставаться относилось только к более-менее безопасным эпизодам жизни. Например, к двухнедельным сборам в тренировочном лагере. Когда Ван Ли предложил зачислить в штат проверенных событиями на «Бурденко» врача Виктора Арнольдовича и медсестру Яну, хитро сверкнув при этом глазами, Преображенский согласился, не задумываясь, но взять девушку в рейд - совсем другое дело. Павел этого наверняка бы не допустил. Впрочем, это ведь была только модель вероятного развития событий, а не стопроцентное предвидение.

Десантники скрылись в челноках, и на объемном экране все снова поплыло, затем на секунду потемнело и снова начало светлеть и проясняться. Теперь в кадре был только один челнок, плавно снижающийся над сетью «лесных квадратов» в Южной Сидонии. Внизу промелькнул перекресток, какое-то строение, начались ровные лесополосы, а затем… Павел схватился за подлокотники и подался вперед. Словно бы ниоткуда чуть выше челнока появилось звено авиадестроеров. Только сейчас до Преображенского дошло, что мелькнувшая внизу усадьба была домом мистера Элмера, а значит, в кадре был челнок Блинова. Пилотировавший машину капитан заметил угрозу и в точном соответствии с инструкцией начал набирать высоту. В случае обнаружения, инструкция предписывала уходить обратно на орбиту. Авиадестроеры марсиан заложили красивый синхронный вираж и ринулись в атаку, исход которой был ясен еще до того, как марсиане сделали первый выстрел. Челнок был маневренной машиной, но не истребителем, для воздушных боев он не годился. Да и капитан Блинов не имел достаточной квалификации, чтобы сражаться с пятью профессиональными пилотами. Авиадестроеры открыли огонь. Челнок огрызнулся, но ни в кого не попал. Сделать второй залп ему уже не дали. На высоте примерно десяти километров кораблик землян превратился в огненный шар…

Преображенский откинулся на спинку кресла:

– Почему их обнаружили? Ведь ваши программисты обещали взломать системы противокосмической обороны на этом участке.

– Такова вероятность, - развел Ван Ли руками. - Взлом систем не может остаться незамеченным, марсиане хорошо разбираются в таких трюках. Проводку одного челнока мы еще можем замаскировать под единичный сбой в системе, а вот два прорыва на одном участке уже не замаскируешь. Я просчитал великое множество комбинаций, в семидесяти процентах вероятна гибель второй команды на подлете и еще в двадцати - при посадке.

– Остается десять? - Преображенский постучал кулаком по подлокотнику. - Мало. А если мы сядем на одном челноке?

– Чтобы незаметно проникнуть в Торнтон-хаус, вам следует сесть в лесном квадрате 32-70, а усадьба Элмера расположена на перекрестке в углу квадрата 32-65. Незаметно дойти до нее и вернуться будет очень сложно, ведь придется по два раза пересечь три шоссе, а это открытая, тщательно контролируемая спутниками дорожной полиции местность. Да и в лесах укрытие так себе, они слишком прозрачны.

– Получается, нам придется сделать ставку либо на Элмер, либо на Торнтон-хаус?

– Придется. - Ван Ли провел рукой над голографическим изображением.

На объемном экране появились дымящиеся руины и вереница красных машин с мигалками. Тушить марсианским пожарным было практически нечего. Чуть поодаль, на шоссе топтались растерянные полисмены. Изображение помутнело, затем снова прояснилось, но теперь это были две картинки. Прежняя «отъехала» в левую половину изображения, но вторая была похожа на нее, как две капли воды. Преображенский присмотрелся повнимательнее. При всей схожести кое-какие различия все-таки имелись. Вокруг вероятных развалин усадьбы Элемера толпились гражданские, к пепелищу же Торнтон-хаус, кроме пожарных, приехали только полисмены. Лишь на заднем плане промелькнули две машины без мигалок, но именно это обстоятельство насторожило Павла больше всего. Машины были одной модели и цвета и определенно не принадлежали кому-то из местных жителей.

– Если верить вашим прогнозам, то, что мы ищем, спрятано в Торнтон-хаус, - сделал вывод подполковник.

– Я тоже так думаю, - согласился Ван Ли.

– И все же хотелось бы получить подтверждение от вашего агента, - добавил Преображенский. - Вероятность вероятностью…

– Понимаю и надеюсь, что так и произойдет, - Ван Ли поднялся. - Вылет завтра в девять. Отдохните хорошенько, Павел Петрович. Постарайтесь выспаться и вообще…

Преображенский кивнул и направился к двери, но у самого выхода, Ван Ли его окликнул.

– Павел Петрович, минуточку. - Он обернулся к компу и провел рукой над его экраном.

Изображения на экране не возникло, только три объемных строки на немецком. Смысл сообщения был понятен без перевода. «База Дюссона в Торнтон-хаус. С ним триста готовых к отправке диверсантов. Станция гиперсвязи на Фобосе, шлюз 14. Координаты вспомогательной базы на Юнкере сообщу дополнительно в течение суток».

– Это от вашего шпиона?

– От него. - Ван Ли облегченно вздохнул.

– Вот теперь я высплюсь. - Павел улыбнулся. - До завтра, господин полковник. Честь имею!

Внизу простиралось типичное для этой части Марса, посеченное сетью узких дорог на правильные квадраты смешанное редколесье. Почти на всех перекрестках этого огромного парка располагались строения. Вычислить без подсказки информатора, какой из поселков или одиночных домов на самом деле не жилой рай для отшельников, а база подготовки диверсантов, было практически невозможно. Челнок прошел в нескольких километрах севернее объекта и сел в середине лесного квадрата 32-70.

Кертис еще раз сверился с картой и выбрался из корабля. Судя по следам, диверсионная группа землян приземлилась в этой точке. Джин ответил на приветствие командовавшего оцеплением сержанта и прошелся по поляне. До злополучной базы Дюссона отсюда было около пяти километров, а до ближайшего более-менее крупного населенного пункта - десять. Ни один из датчиков, ни одна камера не засекли посадки корабля диверсантов в лесу под городком Рико в Южной Сидонии. Это было странно. Хотя еще более странным было то, что чужаков не обнаружили бдительные сидонийцы. Они знали здесь каждое деревце, каждый бугорок и не любили сидеть по домам, но никто не сообщил шерифу Рико о подозрительных «туристах». Заподозрить местных жителей в сговоре с врагом было немыслимо, значит, они и вправду ничего не видели. Неужели земляне изобрели шапки-невидимки?

– Сэр, - за плечом у Кертиса возник грузный мужчина в джинсах и кожаной куртке со значком шерифа. - Я Макферсон, сэр, шериф Рико.

– Специальный агент Кертис, военная разведка, - Джин показал свой жетон. - Вы опросили свидетелей?

– Ну… - шериф промокнул шею платком. - Получается, некого опрашивать, сэр. Никто ничего не видел.

– А дети?

– Дети есть только на ферме Эллис, это в шести милях к востоку отсюда, но они весь день играли у канала, в соседнем квадрате. Неужели спутники тоже ничего не увидели, сэр?

– Иначе я бы вас не спрашивал, - Кертис высокомерно взглянул на потеющего стража порядка. - Система безопасности заработала?

– Да, сэр, как ни в чем не бывало. - Шериф кивком указал на ближайшее дерево. - Эта поляна лучше всего просматривается оттуда. Но записи не восстановились.

– Если они не велись, как же они восстановятся? - фыркнул Джин. - Благодарю.

Он развернулся и медленно, осматривая каждый метр усыпанной хвоей земли, двинулся в глубь леса. Шериф виновато потоптался на месте, комкая платок и тоскливо оглядываясь, затем вздохнул и пошагал в сторону дороги.

Идти по мягкой хвойной подстилке было приятно, а дышалось здесь просто волшебно, и Кертис даже не заметил, как одолел пять километров. Отошел от приятного прогулочного транса он, когда между деревьями сначала показалась пластфальтовая лента шоссе 32-69, а рядом ней обугленные развалины усадьбы Торнтон. Джин вышел на шоссе и остановился перед желтой лентой натянутого полицией условного ограждения с чередой надписей «Не пересекать», и «Место происшествия». Выглядели руины ужасно. За войну Кертис повидал не одно пепелище, но не на Марсе. В мирный пейзаж сельской части метрополии эта картина не вписывалась. Джин спустился по невысокой насыпи и снова остановился. В траве валялись обломки каких-то строительных конструкций. Кертис присел и поднял обломок.

– Попрошу ничего не трогать! - К Джину торопливо подошел человек в форме рейнджеров.

Кертис бросил обломок в траву и встал, отряхивая руки.

– Вы-то что здесь делаете, майор?

– То же, что и вы, агент Кертис. - Майор Джемисон ухмыльнулся. - Только по своей линии.

– По какой, если не секрет?

– Секрет. - Мясник чуть склонил голову набок. - Стивенсон в курсе, кто это сотворил?

– Он же не ясновидящий. - Кертис кивком указал на руины. - Есть какие-нибудь улики?

Джемисон некоторое время помолчал и нехотя кивнул.

– Есть. Я думал, Стивенсон потому и прислал именно вас. А вы, получается, ничего не знаете.

– Что?

– Что у нас имеется запись. - Мясник прищурился и недобро взглянул на Джина. Взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Запись? - Кертис насторожился. - Не томите, майор.

– Запись, запись. Уцелел один из компов системы внешнего периметра. Идемте, покажу.

Они прошли под прикрытие деревьев, где стояла черная гравимашина без опознавательных знаков и номеров. Транспортное средство выглядело почти таким же неуместным, как и руины. На Марсе даже члены правительства не имели права ездить на машинах без номерных знаков. Дверца открылась, и Джемисон неожиданно толкнул Кертиса в спину, грубо запихивая его в салон. Специальный агент запнулся и неловко плюхнулся на сиденье. Майор забрался следом и сел напротив. На том же диване, что и Джемисон, но у противоположной дверцы, сидел незнакомый Кертису человек - по виду кто-то из президентского дворца.

– Что за вольности, майор! - возмутился Джин.

– Заткнитесь, агент Кертис, - негромко произнес незнакомец. - Заткнитесь и слушайте, пока я не разрешу вам открыть рот.

– А вы кто такой?! - вскипел Джин. - Что здесь вообще происходит?!

– Все уже произошло. - Джемисон угрожающе подался вперед. - И не без вашего косвенного участия, агент.

– Вы свихнулись, Джемисон?! - Кертис вжался в кресло. - Я, по-вашему, взорвал Торнтон-хаус?!

– Я сказал, молчать, - прошипел незнакомец. - Иначе майор прострелит вам язык вместе с головой!

Джемисон в подтверждение угрозы вынул из кармана небольшой пороховой пистолет и направил его на Джина, правда, не в лицо, а в область паха.

– Посмотрите на эти кадры, агент, - майор прикоснулся к наручному компу, и посреди салона возникло изображение.

Пять человек буквально материализовались на опушке редкого хвойного леса. За спиной у группы неизвестных высились пока еще целые и невредимые корпуса учебной базы диверсантов «Торнтон-хаус». Судя по цифрам в правом нижнем углу картинки, кадры были сняты за час до трагедии, унесшей жизни трех сотен лучших бойцов и двух десятков инструкторов диверсионной школы, включая наиболее ценного - специального инструктора Дюссона. Ролик длился секунд десять, но за это короткое время Джин отлично рассмотрел лица всех пятерых. Первым шел черный крепыш, явно не марсианин, но и не колонист. Судя по движениям и едва уловимым особенностям мимики, этот негр был с Земли. За ним двигались двое рослых славян, в их национальной принадлежности Джин не сомневался ни секунды. Четвертый вполне мог бы сойти за марсианина, но, скорее всего, он тоже был с Земли, из Европы. А вот в происхождении и даже личности пятого сомневаться снова не приходилось. Кертис скрипнул зубами. Это был проклятый лидийский предатель Депп!

– Узнали? - хмыкнул Джемисон. - Теперь объясните, мистер Кертис, какого дьявола здесь делал лидиец?

– А вы не знаете? - Джин хмуро взглянул на майора. - Взрывал Торнтон-хаус. Наверное, его взяли в качестве проводника.

– Вы непроходимый тупица, Кертис, - с явным удовольствием заявил Джемисон. - Депп никогда не бывал на Марсе до того, как вы пригрели эту змею у себя в «Пенсаколе». Он не может знать этой местности. Или вы возили своих бойцов на экскурсии в Сидонию?

– Я… - Кретис покраснел, - нет не возил, но…

– Депп знал коды доступа в нашу локальную сеть?

– Нет, он был рядовым бойцом, а не программером. Я думаю, его взяли в этот рейд, чтобы в случае осложнений использовать в качестве прикрытия. Например, для общения с местным населением.

– По милости этого лидийца, мы потеряли уже три с половиной сотни человек, - вмешался незнакомец. - Сначала он убил двоих из вашей группы, затем на Каллисто помог землянам уничтожить группу майора Джемисона.

– Дырки у меня в боку и в бедре на его совести, - заметил Джемисон.

– А теперь он помог землянам уничтожить и наш главный разведцентр, - закончил «большой человек». - И все потому, что вы сначала не раскусили предателя, Кертис, а затем позволили ему сбежать.

– Я сделаю все, что в моих силах, мистер… простите, не знаю, как к вам обратиться.

– Без имен. Просто советник.

– Я все организую, мистер советник. Его физиономия и биометрия будут разосланы во все подразделения полиции и контрразведки. Лидиец больше не будет нам досаждать.

– Должна быть разослана не только его физиономия. Насколько я знаю землян, они не меняют коней на переправе. Разошлите ориентировки на всех пятерых. И учтите, Кертис, на место офицера Службы разведки при Генштабе претендует немало людей умнее и расторопнее, чем вы. Если эта диверсионная группа совершит еще хоть один теракт, родственные связи в высоких кругах вам не помогут, вы вернетесь на фронт.

– Я понимаю, мистер советник!

– Используйте любые средства и связи, Кертис. Майор Джемисон со своей стороны тоже поучаствует в расследовании.

– Виртуально, - добавил Джемисон. - «Моя сторона» отсюда не близко. Но если потребуется консультация по гиперсвязи - обращайтесь, агент.

– Да, конечно. - Джин потер руки. - Я пока недостаточно сориентировался, но когда разберусь в деталях…

– Так идите и разбирайтесь, - раздраженно бросил советник. - Запись уже у вас в компе, имена этих диверсантов тоже.

– А кроме имен, что о них известно? - Кертис наконец сообразил, что же спросить, чтобы не выглядеть абсолютной пустышкой.

Советник отвернулся к окну. Джин перевел взгляд на Джемисона. - Дигемба, Преображенский, Воротов, Жерар, - медленно, словно задумчиво, произнес майор. - Офицеры космодесанта. Опытные штурмовики, но в свое время каждый из них командовал взводом бригадной разведки, так что и в этом деле опыт у них есть. Особенно у Преображенского, у этого вонючего скунса!

Джемисон до хруста сжал кулак.

– Понятно. - Кертис кивнул, и тут его осенило. - А кто их навел? Если не Гарри… если не Депп, то кто? Не могли же они найти базу интуитивно.

– Вот, чтобы обсудить этот вопрос, мы вас и позвали, - по-прежнему глядя за окно, сказал советник. - Кто мог нас предать, пока неизвестно. Но если у вас, Кертис, вдруг каким-то невероятным образом возникнут обоснованные подозрения или еще лучше - вы ухватите ниточку, будьте любезны немедленно - слышите? - немедленно связаться с майором Джемисоном.

– А могу ли я рассчитывать на то же со стороны майора?

– Там, где я работаю, предателей нет, - уверенно заявил Мясник.

– А если есть?

– А если и так, никто из моих ребят не в курсе, где расположена… - майор тоже взглянул за окно и исправился: - где располагалась база Дюссона. Ведь до двадцать пятого июля первый этап курса подготовки все группы проходили в других лагерях. Торнтон-хаус построили совсем недавно, и к нам не успел попасть ни один выпускник новой школы.

– Тогда, выходит, предатель в штабе? - понизив голос, предположил Кертис.

– Вы умнеете на глазах, - усмехнулся советник. - Возможно, вы правы, специальный агент, вот почему я предупреждаю вас - будьте осторожны и обсуждайте детали своего расследования только с проверенными людьми. А лучше - только с Джемисоном. Вам ясно?

– Да, сэр. Теперь более-менее.

– Идите, осматривайте руины. Хотя, что там можно увидеть я не представляю. Молекулярная взрывчатка - страшная вещь…

…Неприятная новость об уничтожении центра секретной гиперсвязи, которым пользовались все диверсионные группы, застала Кертиса в штабе. Он как раз заканчивал тайную проверку кадровых файлов на всех, кто был в курсе операции «Марафон» - так в сводках Генштаба именовалась развернувшаяся от Марса до Рура диверсионная война. Ни один из марсиан не вызвал у Джина подозрений, а те, кто участвовал в операции со стороны Рура, в кадровом отделе Генштаба не числились. Их следовало «пробивать» в РУСТе, и Джин уже собрался связаться с Джемисоном, когда на комп ему прилетело сообщение с пометкой «Красный код!». Кертис открыл сообщение и увидел запись камер наблюдения. На ней был зафиксирован момент короткого рукопашного боя в четырнадцатом воздушном шлюзе на Фобосе и проникновение людей в скафандрах земного образца внутрь станции гиперсвязи. Ближе всех к камере находился до боли знакомый Джину персонаж. Даже блик на стекле скафандра не помешал Кертису уверенно идентифицировать этого человека, как Гарри Деппа.

Кертис негромко выругался. Карьера определенно рушилась, и не по дням, а по часам. Обещанное загадочным советником наказание маячило гораздо ближе горизонта. А ведь жизнь уже почти наладилась! Но стоило генералу Робертсу, дяде по матери, наконец-то вытащить Джина с передовой «невидимого фронта» и пристроить на теплое местечко в Генштабе, как судьба выкинула новый фортель. Этот проклятый лидиец преследовал Джина, будто рок.

Кертис закрыл файл и, сунув в карман оружие, направился к транспортному отсеку. Возможно, загадочный советник президента уже подписал приказ об отстранении специального агента Кертиса, но пока этот приказ передают непосредственному начальству, Джин вполне успевал найти аргументы в свою защиту. Один аргумент он уже видел вполне отчетливо - станция гиперсвязи располагалась на Фобосе, а это слишком далеко от Марс-Сити, чтобы Кертис мог контролировать охрану объекта. Да и вообще… орбитальными объектами занимался другой специальный агент. Но советник предупреждал не другого агента, а конкретно Джина, поэтому Кертис садился сейчас в челнок, вылетающий на спутник, под грунтом которого и была упрятана гиперрелейная станция «Фобос-14».

Станция была пуста, как и полагается помещению выжженному термопеной. Ни следов, ни улик здесь, естественно не сохранилось. Джин осторожно облетел все закоулки - гравинагнетатели не работали - и вернулся к зияющим воротам воздушного шлюза. Можно было и не прилетать, только впустую потратил время. Специальный агент проплыл между опаленными почерневшими створками и нырнул в шлюз своего челнока. Аналитическая работа в данном конкретном случае была явно полезнее, чем «полевая».

Как только Кертис расположился в кресле челнока, комп снова ожил. На этот раз сообщение пришло без «красных» пометок, но зато от самого Джемисона.

«Трепаться некогда. Был точечный ракетный удар по нашей базе на Юнкере. Явно штабная утечка. Что у тебя нового на эту тему?»

Джин перечитал сообщение. Явно штабная утечка. Штабная… Но в Генштабе все чисты, как бриллианты. А почему именно в Генштабе? Почему не в штабе диверсионной армии? Ведь это отдельная контора. И не только функционально, но и территориально. Если не в Марс-Сити и не в Торнтон-хаус, который был только учебным центром, значит, штабная утечка образовалась где-то в другом месте. Где? Да на Руре, где же еще! Ведь хотя Джемисон и скрывал, где находится «его сторона», не догадаться об этом мог лишь полный идиот. Во-первых, так было удобнее управлять готовыми к отправке группами, во-вторых, безопаснее для Марса и, в-третьих, вне подозрений землян - ведь заподозрить, что на блокированной планете засел штаб диверсантов, не пришло бы в голову никому. Так что, искать предателя следует вовсе не Джину. На самом деле это головная боль Джемисона!

Джин торопливо набрал номер майора, но связь не установилась. Что-то было не в порядке с транслирующей аппаратурой челнока. Кертис поднялся с кресла, чтобы заглянуть в кабину пилота, но тут же отпрянул. Из кабины вышел… Депп. Кертис потянулся к оружию, но Гарри направил на Джина пистолет и предупреждающе цокнул языком.

– Что-то ты частенько мелькаешь, Джин, именно там, где недавно побывал я.

– И космодесант землян? Я знаю, кто твои друзья, Гарри. Как ты мог предать Альянс, продаться тем, кто уничтожил твою планету?! Как ты мог…

Вместо окончания фразы Джин издал хрип, а затем схватился за шею и начал оседать на пол. Из перерезанного горла, забрызгивая салон, толчками била кровь.

– Это мы, угадал, - медленно опуская дергающееся в агонии тело Джина на палубу, сказал Воротов и вытер нож о куртку жертвы. - Долгие беседы - для кино. Мы и так задержались. Здесь у нас все?

– Надо стереть данные в его компе.

Ярослав наклонился, снял с руки Джина комп и швырнул его на пол. Сверкнула короткая вспышка выстрела из абордажного излучателя, и от машинки осталась лишь щепотка пепла.

– Так пойдет?

– Вполне. - Депп присел и закрыл Джину глаза. - Покойся с миром.

– Сентиментальные вы все. - Ярослав усмехнулся.

– Кто - «вы все»?

– Колонисты.

– Я давно не колонист, Слава. Я солдат «Возрождения».

– Ну, так и я его солдат. - Воротов пожал плечами. - Что с того? В первую очередь я юпитерианин.

– В этом и разница. Тебе есть куда вернуться, а мой дом - война.

– Осознал свой Путь? - Воротов снова хмыкнул.

– Может быть и так. - Гарри спрятал оружие. - Дойдем - увидим.