С самого утра зарядил мелкий, противный дождик. Тропинки очень быстро покрылись тонким слоем жидкой грязи, на которой так и норовили разъехаться ноги. Но нескольких идущих по улице небольшой деревеньки людей это, кажется, всего лишь забавляло.

— Хорошо-то как! — в который уже раз выразил общее мнение Виелкуна, высокий худой карел и неожиданно громко ухнул, словно филин.

— Ведем себя, как дураки! — махнула на него зонтиком Алферьева. — А воздух-то! Воздух здесь какой! Дышите глубже!

— Воздух — о да! — Славкович приостановился и зафыркал. — Да! Воздух!

— Прекрати! — Алферьева отвернулась. — Это у вас нервное, мужики.

— А у тебя?

— А у меня — и подавно!

Они приехали впятером на одной машине, которую оставили за околицей. Служба внешней охраны незримо присутствовала повсюду, и любой хмурый дед, пробегающий по участку к сортиру и неодобрительно косившийся на «туристов», также вполне мог оказаться ее сотрудником. Однако иллюзия полной свободы была так сильна, что хотелось не то чтобы говорить о пустяках, а просто болтать глупости. И это хорошо, потому что ни о чем другом болтать на улице этим людям было нельзя, даже здесь.

Вспомнив об этом, Алферьева внутренне заставила себя собраться. Что-то они в самом деле разошлись…

— А верно ли, Татьяна, что славянский народ из этих мест пошел? — спросил ее Ордонго.

— Я думаю, что отсюда. Есть некоторые основания для такого предположения, — сказала Алферьева и опять шумно вдохнула наполненный свободой воздух. — В любом случае точно известно, что ни татары, ни угро-финны здесь не жили.

— Напрасно! — тут же сообщил Виелкуна и первым засмеялся.

— А я, значит, на родину приехал! — поддержал его Славкович. — Всю жизнь думал, что серб, а оказывается… Тоть… Тотьмович?

— Наверное, да, — наморщила лоб Алферьева. — Странно, ведь ни разу не задумалась, как жителей-то называть… Ладно, будем тотьмовичи. Хватит хохотать, Дражен. Сколько тебе лет?

— Пятьдесят шесть, — опечалился Славкович, но тут же приосанился. — Я еще очень крепкий! Очень!

И, сохраняя осанку, сербский иерарх сделал резкий рывок, словно спринтер на старте. Глядя ему вслед, Татьяна думала: «Конечно, тут особенное место! Поэтому и мне в сорок два тоже хочется скакать под дождем, как девчонке. А дело все в том, что этот воздух и эта земля никогда не знали магии. Того самого волшебства, о котором мечтают обычные люди, ожидая каких-то сказочных чудес, счастья…» Алферьева о магии знала достаточно, чтобы больше всего желать одного: до конца дней жить в Тотьме, где ее, магии, просто не может быть. Лишь несколько мест на всю планету свободны от любых диапазонов Спектра магической Силы. И как же здорово, что одно из них находится здесь, при современных средствах передвижения, можно сказать, недалеко от Москвы. Здорово также, что Служба внешней охраны сочла возможным разрешить им пятерым добраться сюда вот так, в последней модели «УАЗа» с удочками и рюкзаками в багажнике, а не каким-то иным, более экзотическим и секретным, способом.

— А рыба есть здесь? Речка чистая? — с некоторым сомнением спросил Цибиков, прибывший на встречу из Бурятии. Алферьева даже испугалась: неужели шаман мысли читать умеет?

— Чистая, — уверенно кивнула Татьяна и с некоторым сомнением добавила: — Думаю, рыба есть… Только лучше у Иллариона спроси.

— Спрошу, — быстро согласился Цибиков и улыбнулся, спрятав в складках век хитрющие глазки: — Хорошо… Однако!

— Однако хорошо! — тут же откликнулся Ордонго.

Так они и продолжали неспешно идти по улице — пятеро членов Братства Зрячих, или же Братства Чистящих, или же Великого Братства Людей. У той организации, к которой они все имели честь принадлежать, было много названий на самых разных языках. Чем больше названий, тем лучше — если какая-то информация и просочится за пределы узкого круга, то между собой отдельные ее кусочки врагам сложить будет нелегко.

Приезжие дошли до большого, хотя и не производившего впечатление богатого, дома. Алферьева, продолжая разыгрывать для глаз возможных наблюдателей экскурсовода, быстро забормотала, показывая руками то на бревенчатые стены, то куда-то вдаль.

— Почти все наверное уже собрались, поэтому если никто не проголодался, то мы могли бы сразу пройти в Зал Совещаний.

— Потерпим, — выразил общее мнение Славкович и поправил на плече рюкзак. Потом как бы невзначай прикрыл губы ладонью: — Я тут кое-что привез…

— Я думаю, что все привезли, — буркнул Цибиков.

— А как же, — ответил Славкович. И тут же спросил у Алферьевой — Хотя, может, это и лишнее? Ведь ваша аппаратура уже установлена?

— Конечно, — кивнула Алферьева. — Однако кашу маслом не испортишь. Чем больше, тем лучше, но поговорим об этом внутри. Здесь у нас, туристов, по плану — обед, потом отдых, у хозяина официальный договор с турфирмой. Это наш человек. Он сейчас уже открывает ход, но если вы хотите перекусить…

— Да хватит потчевать! — улыбнулся Виелкуна, но глаза его остались серьезными. — Идем, Таня.

Они вошли во двор, и навстречу гостям тут же отворилась дверь. Хозяин, рослый мужик с широченными крестьянскими ладонями, вырядился по случаю в старомодный серый костюм, при этом заправив брючины в обрезанные сапоги, а голову увенчав большой серой же кепкой.

— Добро пожаловать, гости дорогие! Хлеб-соль, как у нас принято говорить…

Алферьева, приближаясь, подмигнула ему, и мужик посторонился, сразу пропуская прибывших в дом. С каждым он обменялся крепким рукопожатием. Татьяна вошла последней, дождалась хозяина в сенях.

— Все в порядке, Николай?

— Что здесь сделается? — широко улыбнулся тот. — Кроме вас, чужих людей в деревне нет.

— А местные — не чужие? — вздохнула Алферьева. — Сегодня важный день, Коля, может быть, самый важный.

— Да уж понимаю! Такая толпа внизу собралась, у! Я уж подумываю: не обнести ли их хоть самогончиком? По стопке?

— Забудь!

Четверо ее спутником топтались в комнате, поглядывая то на откинутый люк в подпол, то на парня в спортивном костюме, что стоял перед ними. Парень, русоволосый, широкий в плечах, смотрел будто сквозь гостей, но отчего-то было ясно, что пускать их в подпол он не собирается.

— Здравствуй, Ванечка! Ты с Илларионом приехал? — Алферьева быстро подошла, и в парне что-то неуловимо изменилось. Он вмиг стал дружелюбным, приветливым, хотя ни одна мышца лица не дрогнула. — Все на месте?

— Здравствуйте, Татьяна Александровна. Все собрались по графику, ждут уже шесть минут.

— Вот и отлично. Тогда пойдем.

Иван, обменявшись быстрым взглядом с Николаем, сделал шаг и просто спрыгнул вниз. Спустя полсекунды там вспыхнул свет, тут же высунулся край простой, но крепкой лестницы. Первой спустилась Алферьева, потом ее спутники, после чего Николай закрыл люк и аккуратно расправил на нем половик. Кому-то это показалось бы смешным, но для него в конспирации мелочей не существовало.

Внизу оказался самый обыкновенный деревенский подпол, крепко пахло мышиным пометом и подгнившей прошлогодней картошкой. Свет давал обычный фонарик в руках Ивана, второй такой же он отдал Славковичу, и тот сразу понял, что его назначили замыкающим.

— Наверное, так… — серб вытянул руку чуть в сторону, стараясь светить под ноги выстроившимся в цепочку спутникам.

Иван не обратил на это внимание. Своим фонарем он от бедра светил назад, тоже под ноги гостям — чтобы уверенно идти по длинному ходу, открывшемуся в конце подпола, парню явно хватало слабого отсвета.

Впереди засиял яркий, светлый прямоугольник — это открыл дверь для приближающихся гостей молчаливый темноволосый человек. Они с Иваном обменялись кивками, после чего сопровождающий отступил в сторону, пропуская Алферьеву со спутниками. Темноволосый, внимательно оглядев каждого, тоже шагнул в темный ход, закрыв дверь с той стороны. Здесь, вблизи от зала, предназначенного для проведения Совещания, могли находиться только члены руководства Братства.

Эта организация, попеременно использующая разные названия, могла соперничать в древности с многими из нелюдских Сообществ. В Братстве состояли те немногие из людей, кто давно, со страшных времен, предшествовавших Великому Потопу, знал о существовании нечеловеческих рас. Само Братство существовало еще раньше, но тогда вся жизнь строилась по каким-то иным принципам. Что именно произошло тогда, перед катастрофой, едва не погубившей всех, было ли это глобальной войной или, быть может, чьей-то неосторожностью — люди не помнили. Об этом много спорили, благо знаний оказалось сохранено немало, и кое-что из арсенала Братства могло бы удивить даже «допотопных» аспидов.

Люди никогда не соглашались считать себя Младшими, ущербными. Однако приходилось признать: нелюди от рождения обладали способностями, которые в геноме людей хотя и присутствовали, но их активизация требовала огромных усилий и напряженного тренинга. Твари же, как нередко звали всех нелюдей члены Братства Зрячих, умели управлять такими типами энергий, о существовании которых люди могли только догадываться.

И хотя некоторые люди порой также рождались уже способными оперировать магическими энергиями, но доступные им уровни мощности воздействий чаще всего не позволяли им сравняться с нелюдями. Этот факт прежде всего и останавливал Братство от обнародования своих знаний — неподготовленный человек может поддаться искушению признать свою слабость и зависимость от воли более мудрых и сильных существ. А уж убеждать твари умели…

Сами нелюди никогда не стремились к «широкой известности». Их вполне устраивало скрытное сосуществование рядом с младшей расой, за которое той приходилось платить вполне реальную цену. Об этой страшной, цене, впрочем, большинство человечества ничего не знало, списывая исчезновения людей, разорения некоторых фирм и еще более странные события на зверей, бандитов, случайности или даже инопланетян. Не догадываясь, что рядом с ними не только в кино или книгах, а и на самом деле живут вампиры, оборотни, поглотители жизненной энергии и прочие нелюди, владеющие тем, что издревле принято называть магией. Однако многие в руководстве Братства считали, что связано такое положение вещей не только с «удовлетворенностью» нелюдей. Вполне возможно, что аспиды, как самые древние из Сообществ, знали о людях кое-что еще и просто не хотели рисковать, устанавливая прямое владычество. Их могло останавливать и то, что пару раз уже случалось: «овцы», совершенно неожиданно для нелюдей, превращались в грозных волкодавов. Твари хорошо запомнили эти уроки и не собирались больше допускать повторения чего-либо подобного.

Разговор в подземном зале шел именно о страхах нелюдей. Один из прибывших под Тотьму представителей Западной Европы, норвежец Товардсон, сердито ворчал, обращаясь к Сарайбеку из Узбекистана:

— Они боялись, просто-напросто боялись, что в открытом бою мы сметем их с лица планеты, словно мусор! Конечно, цена будет огромна, но люди способны ее заплатить. Знаешь почему? Именно потому, что мы — люди. Мы смертны, и жизнь для нас никогда не будет иметь такой цены, как для, скажем, вампира. С тем, что рано или поздно все равно потеряешь, не так уж трудно расстаться во имя свободы от тайного контроля и презрительного превосходства.

— Боюсь, не все с тобой согласятся, уважаемый. — хмыкнул узбек и в поисках поддержки посмотрел на сидящего рядом индуса Чандрагупту. Тот сдержанно кивнул. — Знаешь ли, как бы ни была коротка жизнь, но каждый имеет на нее кое-какие свои планы. Неужели тебе совсем не жалко те миллиарды — миллиарды! — которые полягут в твоей войне? Еще хорошо, если не зря полягут…

— Теперь это все уже неважно, решение принято давно, но я с самого начала стоял за открытую войну. — Потомок викингов раздраженно подвигал челюстью. — И пусть кто-нибудь попробует сказать, что я пошел бы в последних рядах!

— Успокойся, — попросил его Сьюзерленд из Австралии, расслабленный и собранный одновременно. — Кстати, решение еще не принято. Иначе зачем мы сюда приехали?

В зале присутствовали представители Братства из самых различных уголков земного шара. Некоторые сидели молча, другие негромко перешептывались, но сторонний наблюдатель не понял бы ни слова, потому что и норвежец Товардсон, и иранец Зар-Адушт Ханиш говорили на языке Йели-Дние, одном из редчайших живых языков Земли, используемом жителями острова Россель архипелага Папуа—Новая Гвинея. Высшие иерархи Братства Зрячих осваивали этот язык в обязательном порядке, как для более точного выражения своих мыслей — он содержал множество необычных звуков и слов — так и для пущей секретности.

И это вовсе не было излишней предосторожностью. Крупные совещания проводились лишь в тех немногих местах планеты, где магия оказывалась бессильна. Окрестности Тотьмы обладали именно такими характеристиками. Свойства удивительных аномалий активно изучались общинами Братства, и это внесло существенный вклад в разработку теории, положенной в основу действий плана операции Великого Изменения. Так что здесь нелюди не могли воспользоваться своими сверхчеловеческими возможностями для проникновения в тайны Братства, хотя оставалась еще опасность вполне обыкновенного, технического подслушивания. Пусть нелюди не смогут ни телепортироваться в Зал, ни прикрыться заклинанием невидимости, но что помешает им использовать в качестве шпионов самых обычных людей, оснастив их соответствующей аппаратурой? Конечно, появление незнакомцев вблизи деревни не могло пройти незамеченным, но поскольку задуманный несколько лет назад план близился к реализации, следовало проявить повышенную бдительность.

Для защиты от средств технической разведки все присутствующие привезли с собой генераторы помех и прочие средства радиоэлектронной борьбы, разработанные в их странах. Алферьева, хоть и прекрасно знала, как много сделано ее группой для безопасности в Тотьме, не возражала: одновременное использование разных систем не только защитит от спутникового сканирования и прочих средств подслушивания, но и позволит предотвратить работу возможных «засладок» в привезенных всеми присутствующими своих собственных комплексах РЭБ. Ведь гарантии тою, что нелюди не пошли и по этому пути, никто дать не мог, как и полной гарантии отсутствия предателей в рядах Братства. Хотя после проведения ритуала Вассальной Клятвы, на который дали согласие все присутствующие, последнее уже не будет иметь значение.

Вот поэтому и говорили посланцы со всего света на Йели-Дние, причем с той скоростью, которую могли позволить себе только собравшиеся в Зале. Все они много лет проходили соответствующие тренировки и по своим возможностям намного превосходили обычных людей, по быстроте мышления и восприятия вплотную приблизившись к возможностям лучших из нелюдей. Окажись шпион, прорвавшийся через все заслоны, рядом — не поймет ничего, даже если родился и вырос на острове Россель.

Когда в Зал вошла Алферьева со своими спутниками, все поднялись, выражая этим уважение организаторам встречи. Татьяна кивнула, и, не мешкая, прошла в середину, на место председательствующей.

В течение нескольких секунд в зале установилась тишина, все беседы закончились. Татьяна еще немного посидела молча, мысленно пересчитывая присутствующих. Сегодняшнее совещание было последним собранием иерархов перед завершающей фазой проведения операции «Немезида». Том, на котором надо принять окончательное решение, после него пути назад уже не будет. Ни для кого из них. Прибывшие иерархи — не рядовые связные, как обычно! — держались кучками согласно географическому принципу. Вот Западная Европа: финн Мейнандер, бельгиец Флоран, Мак-Дуглас из Шотландии, смуглый испанец Санчес и, конечно же, Товардсон. Последний, сторонник «жесткой линии» по отношению к нелюдям, когда-то немало сделал для того, чтобы план «Немезида» начал претворяться в жизнь. Рядом Восточная Европа: варшавянин Микульский, чех Поздравка, вечно размышляющий о чем-то венгр Дьердь, а также приехавший вместе с Алферьевой и севший рядом с земляками Славкович. Рядом оказались Виелкуна, Цибиков и Ордонго, представляющие, так же как Илларион Угрюмов и сама Алферьева, Россию. Между гражданином США Самуэльсоном и господином Бортолома де Лас-Касас из Чили замерли невозмутимыми изваяниями два индейца: Тене Ангопте и Итцкоатль, Бьющий орел и Обсидиановый змей. Дальше Татьяна отметила присутствие похожих как братья корейца Чом Хо и и китайца Жун Чен-ю. Японец Ки Дака чуть кивнул ей, а более импульсивные камбоджиец Ч'янг и индонезиец Мухаммад замахали руками с заднего ряда. Сарайбек все еще хмуро поглядывал на Товардсона, будто проговаривая про себя возражения, рядом с ним оказался монгол Кублай-хан. Тут же чернел лицом конголезец МТвана, и за его спиной загорелый африканер Смит казался белым, как простыня. Далее в ряд сидели уроженцы Ближнего Востока: иранец Зар-Адушт Ханиш, араб Сайд Баркат Али и афганец Абу Гулам Моинуддин Чишти. За ними уселись бутанский монах Ньянгма-ринпоче, индус Чандрагупта, австралийский абориген Улуру и Сьюзерленд, совсем недавно напомнивший Товардсону, своему соседу, что окончательное решение пока не принято. И это было верно: готовиться можно сколько угодно и к чему угодно, а решиться следует один раз. Семь раз отмерь, один отрежь…

— Я рада приветствовать вас в Тотьме, нашем главном опорном пункте в России! Все в сборе, и позвольте мне объявить Совещание открытым. Все мы знаем, зачем собрались здесь… И все же кое-что следует повторить.

Сделав короткую паузу, Алферьева быстро обвела глазами видимую ей часть гостей. Напряженное внимание, раздумье, даже возбуждение — вот что выражали эти самые разные лица представителей рода человеческого. Но ни на одном ни сомнения, ни страха.

— Наше Братство существовало, если судить по некоторым преданиям и артефактам, еще до Потопа.

И пусть не известны имена тех, кто создал нашу организацию, дело их живет. Тысячелетия мы наблюдаем за нелюдями, стараясь собрать о тварях как можно больше информации, одновременно самим своим существованием напоминая Сообществам, что с интересами людей необходимо считаться. Знаний накоплено много, хотя, надо признать, их все равно недостаточно… Но не знания — наша цель, вот о чем необходимо помнить. Мы, Братство Зрячих, призваны стоять на страже самого существования нашей расы. Да, я, как и большинство присутствующих, не думаю, что кто-либо из нелюдей хочет нас уничтожить. Но мы не можем себе позволить смириться с ролью младших и довериться тому, кто относится к нам со скрытым презрением и пренебрежением, считая себя более достойным главенствующей роли на этой планете. Вся работа, выполняемая нами тысячи лет, конечной своей целью имела независимость. Настоящую, а не достигнутую через молчаливое, ни на чем не основанное соглашение о невмешательстве. Товардсон?

— Я просто с тобой согласен, вот и все! — Викинг так оживленно кивал, что Алферьева решила предоставить ему слово. — Надо признать: мы знали, что однажды нелюди снова кинутся на нас, и вот теперь накопили достаточно сил и знаний, чтобы нанести удар первыми! Путь был нелегок, но…

— Это неверно, что Братство готовилось к войне! — вскочил узбек. — То есть, конечно, готовилось… Но к оборонительной!

Товардсон ехидно рассмеялся, его поддержали еще несколько таких же «ястребов», покашлял в кулак Угрюмов. Это Алферьевой не понравилось — не успели начать Совещание, а уже перебивают друг друга. И кто?! Высшие иерархи Братства, которых вроде бы ничто не должно быть способно вывести из себя.

— Я попрошу вас относиться друг к другу как можно более уважительно! — Татьяна несколько повысила голос, и смешки прекратились. — Продолжай, Сарайбек.

Иерархи по установившейся традиции обращались друг к другу исключительно на «ты». Узбек благодарно кивнул, задумался на миг.

— Война — не лучший способ решения проблем. Никто из нас не знает наверняка, что случилось четырнадцать тысяч лет назад. Если хотите услышать мою точку зрения, то после Потопа не было победителей. Мы едва не погибли все, и я думаю, что причина тому — именно война.

Нет, дорогой Товардсон, я вовсе не считаю, что люди не могут в этой схватке победить. Раньше считал именно так — даже ядерное оружие принесет больше бед нам самим, чем нелюдям. Но после того, как в наших центрах созданы отряды бойцов и магов, после того, как я оценил мощь этого кулака, я должен признать: победа возможна. Но возможно и поражение! — Сарайбек воздел вверх обе руки. — Понимаете ли вы, приверженцы «первого удара», к чему оно приведет, какова ставка в вашей игре?! Человечество исчезнет как раса, если нас сочтут опасными, я уверен в этом. Кроме того, мы недооцениваем волю Аллаха, а имея дело с такими вещами, как Клубок Нитей Сущего, мы можем столкнуться с ней… В чистом виде. Осторожность — прежде всего! И я счастлив, что несмотря на все старания Товардсона и его верных приверженцев, возобладал более разумный подход.

— Это еще как дело обернется… — проворчал норвежец, подмигнув Угрюмову.

Илларион опять покашлял в кулак и вопросительно посмотрел на Алферьеву.

— Говори, — кивнула председательствующая.

— Я думаю, что ни к чему нам вспоминать все наши споры, ты уж прости, Татьяна… — поднялся Угрюмов. — Говорено-переговорено немало. И тому немало времени прошло, как все мы согласились, что дальше ждать нечего. Мы, Братство Зрячих, не можем, не имеем права допустить, чтобы судьба человечества и впредь полностью зависела от воли и… — он хмыкнул, — «доброжелательного» к нам отношения со стороны нелюдей. Слишком уж твари превосходят нас во всех отношениях…

— Не во всех! И только пока мы не найдем способов ускоренно пробуждать наш, человеческий геном! — не удержался от восклицания Санчес и тут же потупился.

— Во всех проявленных отношениях, — кивнул, уточняя, Илларион. — Поданным, полученным в результате подготовки магов и особенно бойцов — а ведь вся наша подготовка к выполнению плана «Наш ответ Чемберлену», он же «Немезида», по сути, одно большое исследование, в котором теория тут же поверяется практикой — так вот, на основании полученных данных мы можем фактически утверждать, что в геноме человека заложены, быть может, даже большие возможности, чем у любого из видов нелюдей. Беда лишь в том, что пробудить его не просто… Некоторые добровольцы-испытатели при этом даже погибли от фрустрационного шока.

— Что-то хочет сказать Славкович, — подсказала Татьяна, когда Угрюмов сделал паузу, почесывая бороду. — Ты не возражаешь?

— Нет, сегодня мы ведь просто советуемся, — пожал плечами Илларион. — Никаких особенных докладов… Хотя кое-что у меня есть сказать. Но лучше послушаем Дражена.

— Я только хотел напомнить еще об одном, — серб не встал, показывая этим, что не собирается говорить долго. — Геном человека, вполне возможно, обладает куда большими возможностями, верно. Но ведь все мы в целом согласились, что это… Опасно.

— Верно, — кивнул Илларион. — Правда, согласились мы, как ты выразился, «в целом»… Но я на твоей стороне, пробуждение генома человека, развитие его потенциала в полном объеме может привести не только к хорошим последствиям. Да, да, дружище Товардсон, не хмурься, я помню твои возражения. Но извини, тут я тебе не помощник. Неспроста же сам Творец заложил в нас своего рода «блокиратор гениальности». Поскольку пока мы, люди, такие агрессивные и… и так далее и тому подобное. Так вот пока мы такие, какие есть, всем быть гениальными опасно. Мы просто гениально друг друга и всю планету заодно уничтожим! Ведь как показал исторический опыт, гений и злодейство очень даже совместимы. Увы… И, кстати, для меня лично финальным доводом для того, чтобы проголосовать за ускорение реализации нашего плана, явилось как раз то, что в России и США независимо друг от друга официальные ученые всего на несколько лет позже нас, со всеми нашими древними знаниями и магическими возможностями, подобрались вплотную к тому, чтобы научиться отключать поставленный Богом в нашем мозгу ограничитель. Согласно поступающей информации, питерские нейрофизиологи из российского Института мозга человека нашли один из элементов этого ограничителя и научились на него воздействовать. Они стимулировали одно из подкорковых ядер мозга участника эксперимента. До стимуляции этой точки мозга он запоминал за несколько секунд от пяти до девяти произвольно подобранных слов, а сразу после стимуляции — пятнадцать и больше. А доктору Брюсу Миллеру из Калифорнийского университета не так давно удалось обнаружить в мозгу особую зону, расположенную в правой височной доле. В своей лаборатории он исследовал мозг семидесяти двух больных, у которых по разным причинам он был поврежден. В случаях, когда поражение затрагивало правую височную долю, человек менялся до неузнаваемости. Например, обычный 9-летний мальчик стал гениальным механиком после того, как часть его мозга пострадала от случайного ранения, а 56-летний инженер приобрел необычайные способности к рисованию, когда часть нейронов коры правого полушария была разрушена болезнью. Отмирая, нейроны словно бы сняли тормоза с врожденной способности к живописи, которая была подавлена всю жизнь. И так далее и тому подобное… Мы не можем быть всюду впереди, мы — лишь малая часть человечества.

Ну и как ты думаешь, Товардсон, кто в первую очередь дорвется до того, чтобы попытаться себя или своих детей сделать гениями? Что, сплошь честные, добрые порядочные люди будут? Или кто-то будет отбирать и проверять их столь же тщательно, как это делаем мы в отношении членов нашего Братства? Молчишь, дружище, и правильно делаешь! Кстати, есть основания предполагать, что информацию о локализации элементов ограничителя очень только, через якобы случайные ситуации, слили официальным ученым аспиды. И ведь неспроста они эго сделали! Да и лотом, неважно это теперь, ведь с планом Братства согласились все и ты в том числе.

— Так я… Я знаешь, что хочу, Татьяна? — прокашлялся Угрюмов. — Хочу теперь, перед тем как мы принесем клятву, подытожить наши мотивы, приведшие несколько лег назад к разработке плана. Это и будет у нас вместо доклада.

По древней — по настоящему древней — традиции принимающая Совещание сторона выбирала из своих рядов докладчика по основному вопросу. Но сегодня вопроса для обсуждения не было, высшие иерархи Братства, впервые за сотни лет, собрались не для принятия решения. Некоторые все еще колебались, но их число среди иерархов было невелико. Да и они все равно приехали, а значит готовы были к ритуалу «Вас-сальной Клятвы».

— Конечно, Илларион, говори.

— Я скажу о России, мне это проще, ведь на ситуацию я смотрю отсюда.

Так вот… То, что происходит с народами России в настоящее время, я имею в виду последние годы, напоминает хаос. И корень зла не в России, а вне ее. В мире, благодаря со многом тайным усилиям именно нелюдей и их пособников среди людей, разрослась раковая опухоль паразитизма, хищничества ничтожной части человечества, представителей преступных финансовых кланов с их ссудным процентом, спекулятивным капиталом, когда соотношение фактических материальных ценностей и фиктивных, то есть валюты развитых стран и их ценных бумаг, равняется один к ста! Здесь не может быть возражений, друзья, это факт! А почему я обвиняю в этом нелюдей — сейчас поясню.

Общечеловеческая цивилизация находится на грани некоего перехода, а Россия снова на острие событий.

Это, кстати, верная примета наличия такого перехода.

Кто же подгоняет нас и куда? Дальше… В чем причины создавшегося положения, если рассматривать отдельно взятую Россию? Это не политэкономический кризис, а кризис власти и системы управления, то есть кризис глобальный, и катастрофу терпят не политические институты и не производство, а нация, не социально-экономическая, а биосоциальная система, для которой политика и экономика являются подсистемами. Понимаете? Череда ударов имеет своей целью гибель именно нации, после которой российская проблема будет решена раз и навсегда.

Только примитивно мыслящие или сознательно лгущие люди сводят настоящий кризис к экономическому. Мы переживаем всеобъемлющую катастрофу человечества — в том числе стран, народов и каждой личности в отдельности, берущую начало в духовной, нравственно-психологической сфере и лишь завершающуюся в области политики и экономики. Россия выступает полигоном для «сверхрыночных», «сверхдемократических» отношений, уготованных в будущем всему миру, и, одновременно, последним редутом обороны старого, человечного мира. Кризис, как я уже сказал, духовный, поэтому бессмысленно ждать спасительных решений от политиков и экономистов. Их могут дать только национальные лидеры, носители нравственно-психологических идеалов народов, системно мыслящие, с чистой совестью, поддерживаемые своими нациями, а их-то порой устраняют прямо-таки физически! Да, да, Сарайбек, я кое-что раскопал на эту тему…

А ведь на современном этапе развития человечества встает вопрос объединения, иначе не выжить. Только нужно помнить, что создание единой человеческой общины — не самоцель. В основе будущего лежат идеи соборности и коллективизма как воплощение прежде всего православной традиции жизни в гармонии, по справедливости и Божией правде, когда под православием понимается не только православная религия в ее истинном, исходно-библейском варианте, но и православная культура во всей ее полноте, как органическая целостность, имеющая как и любая другая культура, религиозное начало. Опирающееся на синтез не искаженного поздними наслоениями, приписками и изъятиями учения Христа и еще более древней Истинной Северной традиции. Будущее человечества видится как содружество равноправных народов в новой Эпохе Разума, наступление которой зависит в основном от успеха усилий нашего Братства. Я поясню это чуть позже.

В обществе народ должен ощущать и высказывать те идеи, которые зарождаются и присутствуют в его бессознательном. Иметь волю выдвигать и поддерживать, или, наоборот, отстранять от власти людей, которые хотят и могут реализовывать идеалы и цели народа. А возглавляемое такими лидерами государство должно лишь управлять этим процессом через разработку и реализацию соответствующих проектов. Таким образом, только народ является собственником всех ценностей, ресурсов и прибыли, разрабатываемых и получаемых на территории его проживания.

Наша цель — справедливый эквивалентный обмен всеми видами ресурсов между странами и народами через межобщинные взаимодействия. Человек — семья — род — община — народ, — это божественно установленная иерархия. Требование Третьего тысячелетия: весь народ — одна община.

А что сейчас происходит — ужас просто! Терроризм… По имеющейся у нас информации за целым рядом международных террористических организаций стоят нелюди. Из разных Сообществ, и не всегда управляемые из одного центра, но это — факт! Нелюди, которые внедряют свои идеологические догматы и поставляют организаторам терактов технологии зомбирования людей. Откуда еще им взяться? Ведь ответ давно на поверхности! Мы столько лет старательно такие технологии прятали, и вдруг — такой их расцвет! В результате под лукавым предлогом борьбы с терроризмом Сообщество нелюдей закладывает в будущем глобальном мире предпосылки неслыханной технотронной диктатуры, на всех уровнях строит Всемирную Античеловеческую Систему Тотального Обезличивания и Контроля (пресловутый ВАСТОК). Тут уже я не скажу «может быть», потому что, на основе имеющихся у нас оперативных данных, плодами деятельности некоторых Сообществ, контролирующих террористов, пользуется некое централизованное и сверх тщательно законспирированное объединение нелюдей, причем из разных рас. Замечены там и аспиды, ну а где эти твари — там и в самом деле горячо…

Одновременно бесчисленное множество наивных людей оболванивают с помощью СМИ. превращают в послушных биороботов, а сейчас и вообще готовятся загнать в общемировой электронный концлагерь. Новейшие биокомпьютерные и лазерные технологии уже сегодня позволяют практически осуществить эти адские проекты. Таким образом, исполняется апокалиптическое пророчество об ужасающем «начертании зверя».

И строителями, архитекторами этого нового мирового порядка являются лидеры влиятельнейших Сообществ нелюдей. Они уже успешно развязали начальную фазу войны против человечества. Эти тайные вдохновители непримиримой борьбы с «террористическим интернационалом» жаждут во что бы то ни стало породить глобальный управляемый хаос, втянуть разные народы и государства, включая прежде всего Россию в изнурительные войны на нескольких фронтах. В результате в отношении России, например, планируется дальнейшее расчленение и взятие под контроль ее как природных, так и, что важнее, человеческих ресурсов и потенциала. Это нам известно точно, перехвачены даже кое-какие тексты, что говорит о большом количестве пособников… Человеческих пособников нелюдям.

В идеале же нелюди стремятся к созданию нового рабства. Где рабами будем все мы — люди! Я помню, как некоторые говорили о том, что мы не знаем наверняка их целей и пока наблюдаем лишь попытку установления контроля над самой многочисленной земной, пусть даже, возможно, и младшей расой. Но! — Угрюмов поднял палец к потолку: — Потом-то будет поздно! Если им удастся сломить наше противодействие — а пока все идет к тому, поскольку мы просто не имеем сил для длительного противостояния — то будет уже поздно о чем-то думать! Тогда все окажется в их руках, чужих руках. Нам необходимо остановить возможного врага сейчас, если мы хотим по праву называться лидерами, пусть и тайными, человечества. Я лично уверен, что проект общества, контролируемого ВАСТОК, иначе как рабством назвать нельзя. Причем рабством таким, которого и не заметишь, основанном на совершенно чуждых людям принципах, которых нет ни в одной человеческой религии!

Илларион замолчал, медленно обводя взглядом собравшихся. Многие опускали глаза — те, кто несколько лет назад спорил с ним, ратовал за пассивную, выжидательную политику. Однако события последних десятилетий действительно укладывались в напророченную еще тогда Илларионом схему. И только Товардсон, тоже своего рода противник Угрюмова, упрямо сверкнул глазами.

— Хочешь что-то сказать? — обратилась к нему Алферьева. Татьяна была рада, что роль председательствующего свелась к предоставлению слова, все же Угрюмов по праву пользовался в Братстве огромным авторитетом. — Ты закончил, Илларион?

— Да нет, еще кое-что… Подожди уж, Рорик. Господа, а у вас сейчас нет ощущения просто… — Илларион развел руками, — просто какой-то нереальности происходящего? Я, например, уже на протяжении часа чувствую себя так, словно здесь собрались очередные «толкиенутые», которые, кстати, приезжают не только в Новую Зеландию, в память о трилогии «Властелин Колец», но и к нам на Байкал. Кажется, что мы все обсуждаем сейчас план какой-то ролевой игры, только не по Толкиену, а одновременно по мотивам сюжетов сразу многих наших российских фантастов: Лукьяненко, Панова, Злотникова… Еще, правда, добавляя элементы из книг «Волны гасят ветер» Стругацких, «Волшебный локон Ампары» Павлова и циклов Никиты Велиханова про ГРАС и Сергея Иванова про Огранду. Вот и мы вроде членов КОМКОН-2 сидим тут, про нелюдей да магов болтаем, Клубок Нитей Бытия поминаем… Но с другой стороны, всем присутствующим хорошо известно, что все обсуждаемое нами сейчас — это ПРАВДА! И это чудовищно! А ведь воздействие нелюдей на формирование у людей нового образа мира уже идет, если и не прямое, то косвенное, через подставных лиц, которых и самих к тому же используют втемную. Я ведь не зря тут приводил примеры из современной российской фантастики. На досуге, хоть его и немного, взялся перелистать кое-что из популярной у молодежи литературы. Не вообще, а из того списка, который подготовили наши аналитики. Почитал, и… — Угрюмов взъерошил волосы. — И провел ситуационную игру в школе подготовки операторов-паранормов — как мы иносказательно и наукообразно называем наших магов. Ученики по плану занятий ознакомились с книгами из списка, а потом часть из них в форме анонимного диспута, организованного в виртуале по форме чата, должна была отстаивать сторону нелюдей, а другая — человечества. Спустя же некоторое время следовала смена ролей — защитники нелюдей становились на сторону человечества и наоборот. И результаты этой игры меня поразили…"Ребята в ходе спора, порой становившегося весьма жарким, фактически подошли вплотную к главной идее, ставшей причиной разработки нашего плана «Ответ Чемберлену». Это заставило меня еще раз задуматься о содержании книг и о том, случайно ли такие романы стали массово выходить именно в последние годы. Задумался я настолько, что даже послал всем из присутствующих переводы «избранных мест» из книг целого ряда российских авторов. И что симптоматично, почти сразу получил аналогичные выдержки из произведений ваших национальных писателей с похожими сюжетами! Везде просто какой-то кошмар! А ведь это, если серьезно вдуматься, совершенно неприкрытая агрессия против будущего любой нации, негативное влияние на формирующиеся умы. Особенно потому, что авторы, кроме, разве что Велиханова, в своих книгах являются страстными поклонниками именно нелюдей! А уж какими хорошими выглядят так называемые «незауряды» у Иванова в его «Союзе одиночек». Просто «душки», елы-палы! Да и самоназвание у них такое милое — мол, все остальное человечество, кроме нас, любимых — это так, серость сплошная. Но это еще так — цветочки, есть примеры и посерьезней, и поближе к нашему реальному положению дел.

— Ну, в отношении героев Иванова ты не совсем прав, — вступил в разговор обычно молчаливый иранец Зар-Адушт Ханиш. — Я после получения твоих выдержек не поленился прочитать все эти книги, благо знаю русский и читаю, как и все здесь собравшиеся, достаточно быстро. В отношении грагалов Павлова и незаурядов Иванова скажу, что они в чем-то даже похожи на нас. Да, мы не такие сексуально озабоченные сибаритствующие гедонисты и снобы, мы не так заносчивы и не считаем себя лучшей частью человечества и его будущим, как герои Иванова. Но между нами и ними есть три важные общие черты. Во-первых, его незауряды также ведут борьбу против чужих. Правда, не за человечество вообще, а за будущее человечества в таком виде, как они это представляют, но все-таки за людей и против чужих. Во-вторых, они, как и мы, готовы пожертвовать полученной силой ради того, чтобы предотвратить дальнейшее проникновение на Землю и усиление влияния на человечество нелюдей. А в-третьих, осуществляя свою деятельность, незауряды в книгах, как и мы в реальности, не претендуют на роль пастырей и пастухов «человеческих стад». А ведь большинство присутствующих, как в реальности, так и в книгах, организаций и структур хотят именно «порулить» человечеством. Конечно же, как водится, с самыми благими намерениями, указывая ему путь к светлому будущему. Вот только не забывая при этом по дороге тихо и как бы естественно присвоить себе права стричь дивиденды с человечества уже здесь и сейчас! Так сказать, по мере продвижения. Если говорить про героев российских книг, то особенно эгоистичны в этом отношении иные Лукьяненко, бессмертные Велиханова, ну и, конечно же, Император Ярославичев у Злотникова. Мало что понятно про люденов Стругацких и жителей Тайного Города Панова — эти ведут какую-то свою, скрытую от человечества жизнь. Хотя некоторые их действия, описанные в книгах, дают косвенные основания для того, чтобы и здесь предположить худшее — что и они видят себя если и не пастухами людских стад, то как минимум воспитателями детского сада. Сада, где все люди — эдакие неразумные дети, которых надо наставлять на путь истинный.

Наше же кардинальное, принципиальное отличие от всех подобного рода книжных и реальных персонажей заключается в том, что наши основатели еще в древнейшие времена определили Братству роль лишь «овчарок» при человеческой «отаре», если уж использовать подобные не столь хорошие аналогии. И, слава Аллаху, несмотря на все искушения прошедших тысячелетий, мы смогли сохранить этот подход. Мы лишь оберегаем человечество от волков, ищем пещеры, в которых оно может укрыться в непогоду, разведываем наиболее безопасные пути к водопоям и новым пастбищам. И иногда отгоняем отару от обрывов! Замечу — не «ведем и направляем», а лишь «останавливаем», не давая свернуть туда, где грозит опасность! И не более того! Мы не говорим, как надо, а лишь указываем, как не надо делать. Да и то лишь в тех случаях, когда действия эти чреваты очень уж большими угрозами для жизни и здоровья значительной части наших «овец». При этом растет и развивается наша «отара» сама по себе. И от полной аналогии с охраняющими отары собаками нас отличает лишь то, что мы не служим никаким пастухам. И более того, мы стараемся по мере сил пресекать слишком уж сильные поползновения некоторых отдельно взятых людей и любых нелюдей, как скопом, так и в розницу, занять место пастухов! Ведь именно поэтому возник наш план — чтобы не дать нелюдям стать пастухами человечества и чтобы оградить само человечество от близкого уже, в общем-то, шага за ту черту, за которой отступление от заповедей приведет к тотальной гибели или вырождению всех людей! Когда иранец замолчал, Илларион вновь взял слово: — Соглашусь с поправкой моего иранского коллеги. По поводу литературных персонажей хочу отметить, что если в отношении грагалов Павлова и даже незаурядов Иванова все сказанное еще можно признать верным, то в отношении персонажей других книг этого не скажешь. Ведь действительно в современной российской литературе есть примеры и посерьезней, и поближе к нашему реальному положению дел. Так, например, кроме достаточно давно уже известных Злотникова и Лукьяненко, в последние годы стал популярен упоминавшийся ранее Панов, пишущий цикл о так называемом Тайном Городе. В котором, согласно этому автору, нашли приют проигравшие в свое время людям битву за Землю, но не добитые до конца остатки более древних рас. Почти прямо как в нашем случае с Сообществами! Разве не так часть из здесь присутствующих оценивает Потоп? И при прочтении лих, без сомнения талантливо написанных книг, у меня лично возникло ощущение, что Панов просто превозносит нелюдей — особенно самую древнюю из их рас — навов, подданных Темного Двора. Чем не аспиды? А в книгах Панова как-то так получается, что навы ответственные, мудрые, а люди, кроме, обратите внимание, служащих в основном тем же навам наемников — все почти сплошь амбициозные и вообще несимпатичные личности. Лишь в восьмой и девятой книгах появились персонажи — люди, удостоившиеся доброго слова автора. Но при этом в двух своих книгах Панов зачем-то еще и переврал всю историю с Гипербореей и Атлантидой — согласно его книгам и не атланты вовсе, а гиперборейцы были носителями Учения Ненависти и Магии Исступления и Ужаса. Короче, как будто, — он выразительно покачал головой, — как будто кто-то заказал Панову талантливо исказить даже те и без того немногие сохранившиеся фрагменты подлинной истории развития на Земле мистико-магических учений.

А кроме литературы есть же еще и кинематограф с его сиквелами «Люди-Х», «Человек-паук», «Иной мир» и прочая и прочая. Тут я хочу еще раз отметить, что придание нелюдям романтической, не страшной и даже некоей благоприятной окраски является точно прослеживаемой тенденцией!

— А кто тебе сказал, Илларион, что кто-то из перечисленных тобой уважаемых авторов и впрямь либо сам не принадлежит к одному из Сообществ и не является таким образом нелюдью, либо не водит с кем-то из них деловых или дружеских, если это, конечно, возможно, отношений? — Алферьева, с подачи Угрюмова тоже занимавшаяся изучением этого вопроса, не удержалась от замечания. — Лично я вижу, что, например, у Панова и Лукьяненко многое из описанного… Просто ну очень близко похоже на целый ряд событий, элементов и особенностей жизни и быта некоторых известных нам нелюдских Сообществ. Что же до Велиханова, Злотникова и некоторых других, то там все-таки речь идет про нелюдей, возникших в недрах самого человечества. Однако тенденция, я согласна, налицо. Так что, может быть, нам еще придется всех этих господ проверить на предмет того, не могут ли они оказаться ценными источниками оперативной информации. Впрочем, давайте не отвлекаться от главной темы. Товардсон?

Норвежец не спеша поднялся, расправил плечи, в свою очередь обвел взглядом высших иерархов Братства.

— То, что сказал нам Илларион Угрюмов, на мой взгляд, убедительно доказывает все возрастающую агрессивность нелюдей, — начал он и тут же вскинул руку, останавливая Сарайбека: — Да, именно агрессивность! Все эти столетия мы не чинили тварям препятствий для спокойной жизни, отчего же тогда они не прекратили своих попыток тайно направлять развитие нашей цивилизации?

— Ты забываешь о Великой Инквизиции! — все же выкрикнул Сарайбек и тут же смутился под взглядом Алферьевой.

— Я-то?! — ухмыльнулся норвежец. — Нет, я о тех временах никогда не забывал! Великие времена! Люди нашли силы сопротивляться расплодившимся не в меру тварям, и еще немного — вымели бы их с планеты на —чисто! Вот что нам нужной теперь. Никакие другие средства борьбы не решат проблемы. Я за войну! За уничтожение! За месть! Нам есть за кого мстить — тысячи людей гибнут от членов прожорливых Сообществ ежегодно! Последний раз прошу Братство прислушаться к моему призыву..

Товардсон замолчал, склонив тяжелую голову, но тишина в зале не наступила — норвежца горячо поддержали китаец, араб, индонезиец и представители обеих Америк.

— Уничтожить и жить спокойно! — звучали их возгласы.

— Успокойтесь! — ледяным голосом потребовала Алферьева и покосилась на Угрюмова, но тот лишь посмеивался, расчесывая густую бороду. — Не забывайте, кто мы, где и зачем здесь находимся! Мы должны сказать окончательное «да» плану «Немезида».

— Да разве я против?! — подскочил Товардсон. — Отлично! Именно этот план и позволит нам сквитаться с нелюдями раз и навсегда! Не забудьте, что единственное, в чем проигрывает человек тварям… условно проигрывает, конечно: способности к магии у нас в любом случае, даже с пробужденным геномом, изначально проявляются слабее, поскольку даже в этом случае требуется значительный период развития способностей, которые у нелюдей работают уже на уровне врожденных рефлексов. Но когда магии не станет… Ух! — Норвежец даже стукнул себя в грудь, не в силах сдержать чувства. — Пусть тогда попробуют остановить наших бойцов! Да только моя Северная бригада готова растерзать всех оборотней одна! Вспомните, как наши предки дали по зубам нелюдям во времена Великой Инквизиции, это вы о ней вспомнили, а не я! Ведь причина была той же: ишь, что задумали — создавать подконтрольные только себе анклавы прямо в Европе! И что же? У нелюдей до сих пор поджилки трясутся, и…

— Славкович! — Алферьева решительно вытянула руку по направлению к сербу. Норвежец явно перегибал палку, а Илларион почему-то не реагировал, не старался образумить старого приятеля. — Что ты хочешь сказать?

— Я хотел бы напомнить, — поднялся Дражен, — что во времена Великой Инквизиции мы имели дело со многими Сообществами, но не со всеми. Да, тогда удалось набрать достаточно бойцов и людей, способных к магии, организовать активное сопротивление. Но аспиды, скажем, никак не пытались вмешаться в происходившее в те времена.

— Потому что боялись! — тут же сообщил Товардсон. — Чуяли гибель! И это только доказывает их слабость!

Совершенно спокойный Угрюмов сунул в руку Алферьевой клочок бумаги, она рассеянно развернула его. Ну что за время для переписки?! Нужно спасать Совещание…

«Таня, пусть себе воюют. Тема хороша: уничтожать тварей или нет. Мы поддержим „голубей“ и все будет хорошо. А иначе пришлось бы на стороне „ястребов“ выступить, против миротворцев… Это труднее. Не сердись на старого задиру Рорика».

Алферьева трижды успела перечитать короткую записку, прежде чем с нее исчезли буквы. Вот хитрец Илларион! Вместо того чтобы обсуждать саму возможность выступления против могущественных Сообществ, сумел развернуть разговор в другую сторону: уничтожать их или все же сохранить. Конечно, если Сарайбек и его группа окажутся на стороне российской делегации, то тогда обстановка станет поспокойнее.

— Хорошая была зачистка, да ресурсов не хватило! — продолжал буйствовать Товардсон. — А ведь перебить всех нелюдей — давняя цель Братства!

— Неправда! — не выдержал и Сарайбек, закричал с места. — Братство заботится об интересах человечества, оно преследует созидательные, а не разрушительные цели!

— Братья! — повысил голос Славкович, поглядывая на председательствующую. — Разве вы забыли, что план «Немезида» призван решить проблему древних рас раз и навсегда без кровопролития?! Наша борьба сейчас направлена не против тварей, а против магии как таковой. Если план будет претворен в жизнь, то начнется совершенно новая страница в истории и человечества, и нелюдей. И уважаемый Зар-Адушт Ханиш прав, говоря, что мы лишь «овчарки». Мы и сейчас, готовя беспрецедентное вмешательство в дела не только нелюдей, а и всего человечества, которое определит путь всех земных цивилизаций на сотни тысяч, а то и миллионы лет, не ведем отару, а лишь хотим оградить своего рода «забором» те участки, на которых можно сорваться в пропасть или на которых может сойти лавина, которая полностью погребет неосторожных путников под собой. Наш иранский собрат прав — это важно! Иначе чем мы будем лучше наших врагов?!

— Верно, — Алферьева решила, что хватит Угрюмову играть в свои игры и пора снять медленно, но верно возникающее в беседе напряжение. — Правильно напоминает Дражен: мы объявляем войну не самим тварям, а лишь тем их способностям, которые могут быть потенциально опасны для рода человеческого. Смертельно опасны! Поэтому план «Немезида» имел своей целью воздействие на окружающий нас мир для того, чтобы с помощью самой же магии сделать ее невозможной, включая все те вещи, которые мы привыкли называть паранормальными, или, если следовать индийской традиции, сиддхами. Хотя в геноме людей, как нам известно, в латентном состоянии содержатся права и коды доступа к телепатии, телекинезу, левитации и другим феноменам, мы приносим их в жертву будущей безопасности для всех. Несмотря даже на то, что у некоторых людей, а иногда даже у значительной части той или иной нации при определенных, не до конца нам понятных, обстоятельствах та или иная часть этих возможностей активируется. Хотя, как вы знаете из работ наших ученых, взамен этого мы все сможем получить нечто не менее, а скорее всего, и более могучее, присущее Фарватеру Реальности, куда мы и хотим привести нашу планету. А пока, к сожалению, прав Зар-Адушт Ханиш, когда говорит, что сейчас опять уже, в который раз в истории человечества, очень близок тот край, за которым количество инфернальное™ в ноосфере планеты превысит критический уровень и дальнейшее нарастание зла станет необратимым. Но одновременно с этим мы сейчас имеем уникальное сочетание современных технологий и вновь начавших появляться во все возрастающем количестве людей, как способных к магии, так и устойчивых к ней. И это дает именно нам шанс исправить ситуацию раз и навсегда! Но для этого придется нарушить упомянутые нашим уважаемым иранским коллегой морально-этические принципы, соблюдаемые нашим Братством в течение тысячелетий. Поэтому мы просто обязаны победить. Отступление от этих принципов может иметь только одно оправдание — достижение великой цели окончательного и бесповоротного искоренения зла.

Хватит спорить. Мы разработали план, мы многие годы готовились привести его в исполнение. И вот — час близок. Теперь пора решиться. Отвергая идею геноцида нелюдей, мы в то же время стремимся создать новый мир, в котором и нелюди, и люди будут иметь равные возможности, в то же время не стремясь уничтожить друг друга. То, что казалось несбыточной мечтой, теперь, спустя годы подготовки, стало возможным. Все это время мы работали совместно, изучая древние манускрипты, анализировали переданные из поколения в поколение знания, порой не гнушались даже похищением нелюдей — вспомните об архивах с делами оборотней, вампиров, магов-поглотителей. Спорили о гуманности, ссорились, что уж греха таить… Да, применять пытки — возврат к методам Великой Инквизиции, я помню твою пламенную речь, Сарайбек! — Татьяна остановила жестом готового вскочить узбека. — И тогда я была на твоей стороне… Но что сделано — то сделано. Все-таки главное — результат. Сегодня мы можем сказать с уверенностью: Великие Заклинания разработаны!

В этом месте Алферьева сделала паузу и в зале наступила мертвая тишина. Казалось, иерархи Братства даже перестали дышать. Да, именно Великие Заклинания являлись главным итогом последних лет, самым дорогим сокровищем Братства Зрячих. В них — надежда на будущее без страха и взаимной ненависти, на мир, открытый для доброты, для сосуществования Древних и Младших.

— По плану мы должны уничтожить все магические Источники, все артефакты Древних, — опять раздался голос Алферьевой. — Помню, как некоторые утверждали, что после Великих Заклинаний магия станет безвредной и уничтожать Источники необязательно. И все же мы договорились тогда, что скрытая угроза возврата к прошлому сохранится до тех пор, пока сохранится сама возможность малейших проявлений магического оперирования…

— Татьяна… — одними губами шепнул конголезец МТвана, но его все услышали. Он был из тех, кто когда-то особенно яростно отстаивал магические энергии, пытался сохранить Источники. — Я снова хотел бы напомнить, что Солнечная система не одна во Вселенной и мы не знаем еще, что…

— Я помню, — кивнула Алферьева. — Мы все помним. Но именно потому, что магия в Солнечной системе будет недействительна, мы можем не опасаться некоторой разновидности гостей извне, даже если такие существуют. Кроме того, пока, насколько мне известно, никто из нелюдей не сумел отправиться к звездам.

— Тут неточность… — южноафриканец Смит решил хоть немного поддержать смущенного конголезца. — Мои данные не совсем точны, слухи прошли через несколько Сообществ Древних… В общем, допотопные вроде бы пытались покидать Солнечную систему через какие-то скрытые планы Бытия, и удачно. Но оказались словно в некоем «событийном тумане», причем дорогу назад отыскали лишь некоторые из ушедших, да и то случайно. Правда, — тут же добавил Смит, — я это говорю больше в поддержку нашего общего решения. Вполне возможно, что Творец при создании Великой Реальности наложил неискоренимый запрет на межзвездные путешествия для тех рас, что не смогли избавиться от зла. Хотя, конечно, это лишь гипотеза, не более того.

— Что ж, в случае удачи нашего плана у нас будет время более детально изучить данный феномен… — задумчиво произнесла Алферьева. — Кстати, хочу отметить, что на Земле есть только одно место, про которое нам и нелюдям известно, что там действительно находилась база инопланетян. Все же прочие явления, говорящие о якобы имевшем место появлении на Земле гостей из космоса, являются следствиями либо испытаний секретных устройств самих людей, либо проявлениями магических экспериментов нелюдей, либо способами отвлечения внимания от того, что нелюди хотят сохранить в тайне. Кстати, именно обработанная специальными методами информация о подобного рода явлениях и местах их локализации позволила нам очертить области, в которых могут находиться Убежища Источников Силы и Хранилища Великих Артефактов разных нелюдских Сообществ. Что сильно облегчило задачу нашей разведке при окончательном определении их месторасположения.

Столь подробное обсуждение данного аспекта проблемы было вызвано тем, что в самом начале работ над планом операции «Немезида» именно рассуждения о иных мирах и цивилизациях послужили в Братстве причиной нешуточных дебатов. Некоторые горячо доказывали, что магия — это возможный путь к звездам. И поэтому как же можно ее уничтожать?! Однако нелюди по этому пути отчего-то не шли, и Татьяна, вместе с большинством иерархов склонялась к тому, что путь этот по каким-то причинам закрыт. Тем более что, кроме магии, уже просматривались и иные, чисто технологические способы добраться до звезд.

— На чем мы прервались? — спросила Татьяна у остальных.

— На том, что скрытая угроза возврата к прошлому сохранится до тех пор, пока сохранится сама возможность малейших проявлений магического оперирования, — подсказал Угрюмов.

— Точно. Так вот, сейчас нам уже известно местонахождение всех, кроме одного, Источников и почти всех мощных артефактов. Осталось, судя по всей имеющейся у нас информации, найти лишь еще один, последний Источник Аспидов. И мой друг Угрюмов считает, что в момент начала операции мы получим и его координаты. Однако даже если нам не удастся обнаружить это последнее Жерло, то мы все равно справимся. Просто в этом случае операция пройдет в два этапа — сначала мы захватим и экранируем все известные нам Источники магических сил. У аспидов останется только один. На фоне резко ослабленного магического фона мы сумеем засечь и его, поскольку, во-первых, аспиды уже не смогут его так хорошо маскировать, а во-вторых, излучать магию будет только он. И тогда все свои оставшиеся силы мы бросим туда и захватим это Жерло тоже. Готовим к уничтожению все Источники, но прямо перед их уничтожением наши маги, подготовка которых продолжается, прочтут Великие Заклинания. Я снова вспоминаю Бога, Его заповеди. Ведь именно в заповедях отыскали мы путь к уничтожению зла.

Итак, с помощью Великих Заклинаний мы изменим не только Древних, но и себя, весь этот мир, мы искореним и в коллективном психополе планеты, и в индивидуальной психике каждого разумного существа агрессивность, гордыню, зависть и жадность. Изменим и те участки и компоненты генетических структур, которые отвечают за возможность формирования психики, предрасположенной к проявлению этих качеств. Плюс к тому сразу же после Великого Воздействия мы реализуем наш план реформы воспитания. Да что я вам все это повторяю! Ведь всеми присутствующими и не только ими относительно всего этого уже было сломано много копий в обсуждениях, произошедших за время подготовки… Мы пришли к единому выводу: именно Смертные Грехи порождают все остальные. Также Великие Заклинания изменят Ткань Бытия таким образом, что магия станет принципиально невозможной в нашем мире, или, точнее, в некоей достаточно большой окрестности Солнечной системы. Возникнет абсолютный запрет на проявление любых типов магических энергий!

Но чтобы достичь величайшей во всей истории человечества цели окончательного искоренения всяческого зла и при этом избежать большой и кровопролитной войны, недостаточно только лишить нелюдей их магии. Надо еще лишить и их, и людей всех отрицательных, порицаемых во всех мировых религиях свойств психики! Уничтожая магию, одновременно с ней мы должны уничтожить и те качества в генах и ноосфере которые во все времена и служили основными причинами разного рода конфликтов и войн! При этом сразу хочу обратить внимание всех присутствующих на то, в чем отличие нашего плана от давно уже разрабатываемых всеми государствами и крупными транснациональными корпорациями проектов по созданию психотронного оружия массового воздействия. Те, кто заказал и финансирует эти проекты, хотели бы превратить в управляемых марионеток всех остальных, сами сохранившись без изменения. Им это нужно только для того, чтобы быть теми самыми «пастухами человеческих стад», о которых так хорошо и точно сказал Зар-Адушт Ханиш. Мы же в ходе планируемого нами Великого Изменения изменимся вместе со всеми остальными разумными существами, живущими на этой планете. И, может быть, именно поэтому, потому что мы не стали претендовать на роль пастухов, нам и было дано создать то, о чем остальные только мечтают. И мы просто обязаны, должны оправдать доверие, оказанное нам самим Творцом!

Кстати, поскольку искушение властью очень уж сильно, то, хотя всем присутствующим здесь я доверяю как самой себе, отмечу — ритуал Вассальной Клятвы, который мы совершим сегодня, позволит всем быть уверенными в том, что подобные мечты не возникнут хотя бы у кого-то из нас и в оставшиеся месяцы. Считаю, что это правильно, поскольку я и себе-то не совсем доверяю в такой ситуации. У тебя есть возражения, Товардсон?

— Нет, — покачал головой викинг. — Только хочу напомнить, что, если мы все-таки упустим хоть один Источник, все пойдет насмарку, и неплохо бы на тот случай разработать некоторые дополнительные, страховочные планы. Я имею в виду, что в подобной ситуации неизбежно начнется большая драка, и тогда нам потребуются все ресурсы человечества, чтобы противостоять тем нелюдям, которые сохранят доступ к магии. В этом случае их придется все-таки уничтожить! Физически! Причем до того, как они смогут снять возникший запрет. И надо будет обратиться за помощью ко всему человечеству, раскрыв сущность нелюдей и сам факт их присутствия на планете. А для этого как минимум необходимо подготовить специальные программы для средств массовой информации…

— Вот ты и займись этим! — резко остановила его Татьяна, и Товардсон подчинился, вроде бы даже несколько смутившись. — Ждем твоего доклада на следующем, уже оперативном Совещании! Если ошибемся и ситуация выйдет из-под контроля, то условия выполнения плана резко изменятся. Но мы справимся. Обязаны! Поскольку второго такого шанса у человечества может больше не быть никогда.

Вернемся к Великим Заклинаниям… Все вы уже получили возможность ознакомиться с ними, и возражений, кажется, ни у кого нет, — в зале многие закивали. — Поколения жителей Земли, включая нелюдей, родившихся после Великого Изменения, станут практически безгрешны… Воздействие сделает также недоступным клонирование целых живых существ, оставив возможность выращивания отдельных органов для нужд трансплантации. Доклад по этой теме делал недавно Илларион. Надеюсь, все помнят суть — найдены генные механизмы, способные сделать клонирование невозможным. У нелюдей дополнительная коррекция генома сделает также невозможными бессмертие, телекинез и вообще все присущие им врожденные магические способности. Эту задачу также удалось решить, конечно, пока — теоретически. Нам необходимо подстраховаться. На тот случай, если у Сообществ сохранятся описания технологий создания артефактов. Увы, всего предусмотреть нельзя… Итак, я уполномочена заявить: штурмовые группы наших бойцов и магов практически готовы к началу атаки. Осталось назначить точную дату. Славкович?

— А вот этого я бы предложил не делать! — привстал серб. — Привязка к конкретной дате заставит нас спешить, подгонять под нее свои действия. Насколько я понимаю, пока сохраняется риск, что нам известно не обо всех Источниках и артефактах. Штурмовые группы продолжают тренировки, это тоже не лишнее. Дату следует назначить позже, и не нам.

— Не нам? — изумилась Алферьева. — Кому же?

— Предлагаю передоверить этот вопрос оперативному совету нашего Братства, — вздохнул Дражен. — Хотя как раз я частенько требовал укоротить этим деятелям руки, но… Теперь, когда все ближе час не разговоров, а действий, приходит их время. В сущности, главное — убедиться, что нам известно обо всех Источниках и что мы действительно сумеем прорваться к ним. А занимается этим разведка… — Славкович подмигнул Угрюмову. — Поэтому я считаю, что ни к чему нам больше собираться в таком составе. Операцией должен руководить узкий круг людей, обладающих всей оперативной информацией. Требую голосования.

— Ты имеешь на это право. Итак, — Алферьевой очень хотелось сейчас высказать Иллариону все, что она о нем думает. Наверняка и со Славковичем он договорился! Задумано, конечно же, хорошо, и мысль очень верная, но отчего не предупредил? Сколько раз так, а спросишь его, скажет: «А ты разве против?» — и усмехнется в бороду. — Итак, прошу согласных с предложением Славковича поднять руки. Кто за передачу всех полномочий по срокам и тактике плана «Наш ответ Чемберлену» оперативному руководству Братства? В таком случае вся информация теперь пойдет по его каналам, и мы, все здесь присутствующие, будем помогать операции уже на местах, подчиняясь принятым в штабе решениям.

Едва ли не половина иерархов сразу подняла руки, и Алферьева опять мысленно выругала Иллариона. Старый интриган! Впрочем, почему бы и нет… Цель в данном случае оправдывает средства. Да и средствами выступают не подкуп и не шантаж, а здравый смысл, основное оружие Угрюмова. Прочие члены Братства, переглядываясь, по одному присоединялись к большинству. Даже Сарайбек, закатив на миг глаза к потолку, поднял руку: если бы он был против, то пришлось бы отстаивать эту позицию, а достаточно веских контраргументов узбек не нашел.

— Единогласно, — удовлетворенно кивнула Алферьева и точно так же качнул головой сидевший перед ней Угрюмов. — Продолжим. Итак, методы подготовки бойцов себя оправдали, так же как и критерии их отбора. Магов за эти годы удалось тоже отыскать достаточное количество, хотя нельзя, к сожалению, сказать, что их у нас много. Особенно по-настоящему сильных. Зато в избытке оказалось людей, способных выдержать наши методы коррекции генетической и психоэнергетической структур, делающие их не чувствительными к магическим воздействиям. И тут я хочу подчеркнуть, что в последнее время число таких экземпляров явно скачкообразно выросло. Хотя прежде мы не вели таких тщательных поисков подобных людей, поэтому данных для абсолютно достоверной статистики недостаточно, но я, как лично курировавшая эту работу, утверждаю: человечество в целом претерпевает какие-то изменения. Возможно, в дальнейшем эти изменения могут быть сходны с теми, что произошли перед временами Великой Инквизиции. Это является дополнительным, хотя и косвенным, стимулом ускорить реализацию нашего плана, поскольку он все-таки лучше, чем возрождение методов Инквизиции. И не надо так страшно сверкать глазами, Рорик!

Более того, мы находим много «спящих» невосприимчивых. После обучения по разработанной нами на основании сохранившихся древних знаний методике эти люди активируют свои способности и становятся практически полностью неуязвимы для магических воздействий вплоть до седьмого-восьмого уровня интенсивности по классификации аспидов. Что ничем иным, кроме гипотезы «эгрегориального иммунитета», объяснить нельзя. Это служит дополнительным подтверждением потрясений, грозящих нам в будущем… Тех самых, о которых предупреждают нас Угрюмов, Товардсон и многие другие. Судите сами. У нас на глазах, за последние годы произошла практически полная легализация магии под маской «мошенничества». Гадалки, колдуны не вызывают больше у людей естественного, привитого за тысячелетия неприятия — им в головы втемяшили, что все это игра в «практическую психологию», «астральную проекцию» и прочее. Внедрение среди людей идей так называемого течения «Ныо Эйдж» принесло свои плоды, и я сомневаюсь, чтобы тут обошлось без нелюдей… Впрочем, наверняка мы ничего утверждать не можем — по понятным причинам наша разведка сильно ограничена в возможностях, — вздохнула Татьяна. — Что ж, пожалуй, это и все, что я хотела сказать, а точнее — напомнить вам. А теперь… Настала минута, когда мы переходим от обсуждения планов к решительному их претворению. Кублай-Хан, я уступаю это место тебе.

Все присутствующие на Совещании посерьезнели, улыбки пропали с лиц.

— Спасибо, — монгол быстро вышел на середину, его неподвижное лицо напоминало маску из папье-маше, только зрачки быстро бегали в глазницах, будто искали кого-то среди присутствующих. — Ритуал требует величайшего сосредоточения, ведь в нем участвуем все мы, и каждый одинаково важен. Имеет ли кто-то сомнения в необходимости Вассальной Клятвы?

Иерархи Братства промолчали. Среди них просто не могло оказаться предателя, слишком долго Братство шлифовало механизмы отбора своих членов. Однако все они были только людьми, несмотря на особые способности. Что, если нелюди сумеют похитить кого-то и покорить его психику? Многие методы древних Сообществ, например «допотопных» аспидов, были людям до сих пор неизвестны. Кроме того, иерарх мог представлять угрозу планам Братства даже и не являясь предателем, и теперь на это нельзя было смотреть сквозь пальцы. Вновь наступали суровые времена.

— Образуем круг, братья! — Кублай-Хан принял от Товардсона маленькую миску, в то время как камбоджиец Ч'янг встал рядом, держа наготове три маленьких холщовых мешочка, в которых лежали молотые клевер, мускатный орех и кусочки лакрицы. — Мы начинаем обряд.

Иерархи, выйдя на заранее подготовленное в зале пустое пространство, образовали общий круг. Кублай-Хан высыпал и перемешал ингредиенты в миске сам. Затем все двинулись по кругу, чтобы каждый по разу тоже перемешал получившуюся массу, сначала по часовой стрелке, потом обратно. Первой оказалась Алферьева.

— Будешь верный, но свободный. Если духу то угодно, — ее голос чуть дрожал, словно натянутая тетива.

Один за другим подходили иерархи, повторяя ту же формулу. Последним миску принял Угрюмов.

— Будешь верный, но свободный. Если духу то угодно, — не спеша произнес Илларион, поднял миску и посмотрел на Кублай-Хана.

— Продолжай! — вытащив из-под одежды тонкую, белую ткань, монгол одним быстрым и ловким движением расстелил ее в центре круга.

Угрюмов, чуть слышно покряхтывая, скорее от волнения, чем от усилий, стал понемногу высыпать смесь на полотнище, стараясь покрыть его все тонким слоем. Он совершил круг, и когда в середине ткани оказался своего рода блин, опять посмотрел на Кублай-Хана. Тот был готов, быстро принял миску, одновременно протягивая нож. Это был древний ритуальный нож Братства. Простая деревянная ручка, отполированная тысячами ладоней, и никогда не тускнеющее лезвие.

— Верный по Своей Воле! — Угрюмов четко произносил каждое слово, прежде чем написать кончиком ножа на тонком слое ритуальной смеси обозначавшие это заклятие древние ветвистые руны.

— Замкните круг! — провозгласил Кублай-Хан и шагнул назад, занимая оставленное для него место.

Точно так же, не глядя, сделал шаг и Угрюмов, нож он оставил возле полотнища. Когда монгол убедился, что круг замкнут и все братья — включая, конечно же, Алферьеву — стоят плечом к плечу, то сразу же подал новую команду:

— Приблизьтесь!

Иерархи Братства дружно, одновременно шагнули правой ногой. Теперь между ними не осталось и сантиметра свободного пространства, полотнище с написанными на нем словами оказалось у самых ног.

— Ваши руки! — Кублай-Хан умышленно говорил на Йели-Дние, хотя ритуальные слова все произносили на древнейшем языке Братства, известном еще до времен Великого Потопа. Свои собственные приказы и слова, имеющие Силу смешивать не следовало.

Иерархи, опять начиная с Алферьевой и заканчивая Кублай-Ханом, вытягивали вперед руки над начертанным в центре круга «Верный по Своей Воле». Сначала левую, которую следующий участник ритуала накрывал своей левой, а потом правые поверх левых. Монгол шумно вдохнул, давая этим сигнал, и вот уже вновь на древнейшем из сохраненных людьми языке зазвучал общий хор.

— Пусть свяжут нас всех по нашей совместной доброй воле узы крепкие, нерушимые. И пусть свершится задуманное нами ко Славе Творца и по Провидению Его. Да будет так!

Кублай-Хан не случайно был выбран главой церемонии. Он, как никто из присутствующих, умел чувствовать Узор Ткани Сущего. Прежде чем убрать свою правую руку, лежащую поверх всех остальных, монгол еще немного постоял, сосредотачиваясь. Каждое движение играет роль, каждое слово, каждая пауза. Все должно происходить вовремя, когда имеешь дело с Клубком Бытия.

Наконец Кублай-Хан убрал руку, и сплетение ладоней тут же распалось, будто он один поддерживал его. Иерархи сделали короткий шаг назад и обнялись. Каждый положил левую руку на подзатылочную ямку соседа слева, а правую — на то же место соседу справа, но уже поверх левой руки стоящего через человека брата. Энергетический круг замкнулся.

— Позвольте мне стать вашим общим Проводником, — Кублай-Хан прикрыл узкие глаза. — Я зову вас! Следуйте за мной, слушайте мой голос!

Один за другим иерархи закрывали глаза, привычно погружаясь в глубокую медитацию. Это было лишь началом, первым шагом по дороге в глубинные слои Свитка Событий, в каузальный план. Вместе, продолжая и в глубинных структурах Сущего держаться друг за друга, они шли по меняющим цвет Слоям Реальности. Дорогу подсказывал цвет: черно-синий, темно-фиолетовый, индиго, синий, белый, наконец, голубой. Проводник остановился, подождал, пока все освоятся. Некоторые из участников Ритуала выглядели в своих Проекциях словно «мерцающими» — они еще подстраивались под друзей, синхронизируя свое восприятие

Реальности, делая его общим. Время на этих уровнях Бытия представляло собой лишь одну из Нитей Клубка, и никто не мог сказать точно, сколько его прошло в физической реальности Земли, когда все услышали «голос мысли» Кублай-Хана:

— Настройтесь на свои Нити Судеб. Пусть каждый ощутит и увидит ее максимально ярко!

То, что чувствовали сейчас иерархи невозможно было описать даже на том необычайно образном языке, на котором они говорили в зале, даже в нем не нашлось бы необходимых слов и понятий. А математик, попади он на этот Уровень Проекций Сущего, сказал бы, что Нити Судьбы очень приближенно можно описать как некие многомерные разноцветные, динамичные фрактальные структуры. Каждый из участников происходившего древнего могучего Ритуала знал, что скоро его Нить Судьбы, то, что неотделимо от личности, что дает ей и свободу и несвободу, уже не будет принадлежать только ему и Творцу, а станет общим для всех участников Вассальной Клятвы.

— Теперь дайте их мне! — Кублай-Хан мысленно протянул в стороны руки. Иерархи качнулись к нему. — Да… Да… Я связываю их, — невидимые, но ощущаемые всеми руки монгола медленными, плавными движениями кружили в воздухе. — Я связываю их воедино. Навсегда. Здесь, куда проникают лишь Посвященные, заключается наш Нерушимый Союз. Смотрите же! Отныне и навсегда— наши Воли едины!

Иерархи видели. Расторможенный геном позволял им уходить далеко в те структуры, о существовании которых обычные люди знали лишь по рассказам «экстрасенсов», чаще всего совершенно бредовым. Сейчас рисунок суммарной Проекции Воли становился все четче, это объяснялось тем, что его структура распространялась на все более поверхностные пласты Свитка Событий, Клубка Бытия. Открывшееся братьям величественное зрелище зачаровывало, они застыли, чувствуя себя чем-то единым, мощным и живучим.

— Мыслите! Думайте о нашем плане! — призвал монгол. — Дайте ему силы.

Проекция Воли будет проявляться все сильнее еще много времени, делая неотвратимыми последствия Вассальной Клятвы. Созданная сегодня Совместная Воля отныне и навсегда связала вместе все энергоинформационные и даже событийные структуры иерархов, их Сущности на всех слоях Клубка Событий. В результате любое их действие, ведущее к ухудшению устойчивости или препятствующее росту стабильности прорисованной ими в глубинных слоях событийной реальности структуры приведет к резкому ухудшению самочувствия, вплоть до полного и окончательного разрушения не только физического тела, но и всех прочих структур Сущности, что куда страшнее. Теперь братья не могли препятствовать реализации плана «Наш ответ Чемберлену» даже против своей воли, даже под самыми страшными пытками и угрозами. Такую цену они добровольно согласились заплатить за верность тому, что стало делом всей их жизни.

Совместное Воление исключает предательство, однако применяли в Братстве Вассальную Клятву не так уж часто, поскольку она привносила в Клубок Бытия необратимые и часто с трудом просчитываемые изменения. Но сегодня был именно тот день, когда решившимся ступить на опасную дорогу можно было уже не брать в расчет возможные осложнения. Теперь иерархи не только никогда не нарушат Клятву, но и почувствуют, все сразу, когда один из них допустит, пусть даже в мыслях, малейшую угрозу осуществлению общего замысла. Не друг другу принесли они Вассальную Клятву и не Братству, а своему Замыслу. Проекция Совместной Воли, на уровне причинно-следственных связей почувствовав опасность, немедленно обратится к породившим ее за помощью.

Мало того, принесших Клятву теперь бесполезно допрашивать даже с применением пыток, психотропов или магии. Любое подобное воздействие, оказанное с целью получить информацию о сути Совместного Воления, тут же воспримется Проекцией Воли как прямая угроза. Для спасения Общего выстроенная на всех планах Бытия Проекция Воли обратится к Сущности, несущей угрозу, и та, неразрывно связанная с ней Нитью Судьбы, сама немедленно разрушит и свое физическое тело и те свои Слои, которые принято называть астральными и ментальными телами. Допросить те части Сущности, прежде бывшей иерархом Братства, что проявлены на более глубоких Уровнях Реальности, просто невозможно, даже для нелюдей. По крайней мере, никто не слышал о таких их способностях… Впрочем, если и случится нечто подобное и кто-то, например аспиды, сумеет пленить те проявления Сущности, что реализованы так глубоко, то и тут на помощь придет Вассальная Клятва, ибо она неразрушима и пронизывает собой все Бытие. Сущность буквально «исчезнет», растворив себя в Проекции Воли и Сущностях других членов нового союза. Ибо после принесенной Вассальной Клятвы она обладает такой возможностью. Когда же (и если!) совместный план будет реализован и Нити Судеб будут готовы расплестись и снова существовать по отдельности, то Сущности, пожертвовавшей собой ради Общего Дела, будет позволено воплотиться вновь.

— Вы видите! — удовлетворенно произнес Кублай-Хан. Никто не подвел, да и могло ли быть иначе? В этом зале не было случайных людей. — Вы слышите! Вы мыслите сообща…

Синхронизированное Видение иерархов делало свое дело, ускоряя проявление рисунка Проекции Воли. Обычно каждый из них видел «тонкие миры» по-своему, но сегодня Глубинные Слои выглядели одинаково для всех. Иерархи чувствовали друг друга, они действительно становились Братьями. Волшебное ощущение собственной силы, мощи, в конечном счете — бессмертия. Нити переплелись, узлы затянулись, теперь казалось, что они срослись в одно целое, общее. И так будет, пока не претворится в жизнь план «Немезида». Или пока все они не умрут, пытаясь воплотить в жизнь этот план.

Вскоре ритуал был окончен. После принесения Вассальной Клятвы все почувствовали себя утомленными — они отдали часть своей силы на создание Проекции Воли. Но откуда-то, то ли изнутри, то ли сверху, овевал каждого словно едва ощутимый бриз, прохладный и теплый одновременно.

— Сделано, — тихо произнес улыбающийся Илларион и тут же повторил, погромче: — Сделано, братья! Теперь Бог нам в помощь!