Михаил Шавшин
ВЗГЛЯД ИЗ ПРОШЛОГО
(Фантастика Михаила Ахманова)

Основная масса нынешней российской фантастики неприхотлива, неизобретательна и не склонна к изящным находкам в области отечественной словесности. Собственно, зачем? «Пипл и так все схавает». Чего проще! Взял расхожий зубодр-р-робительный и мор-р-рдобойный сюжет, скажем, сразу из нескольких голливудских боевиков, кое-как его скомпоновал, причесал, если есть на то дар божий, хотя можно обойтись и без дополнительного напряга, что в большинстве случаев и происходит, потому что этого самого дара-то как раз и нет. Вот и все. Боевичок-с готов к употреблению. Желательно также подпустить в текст побольше кровушки, завалить свободное от диалогов пространство трупами, а главного героя, натурально, обугрить титаническими мускулами, это самое главное, ведь в голове-то у него, по большому счету, одна извилина, и та от фураж… прошу прощения… от шлема. А как же иначе? Если там окажется вместилище нормального человеческого сознания, то надо будет еще изобретать его переживания и мысли, а разве такое возможно, если и своих-то нет. Голое действие, господа, голое действие. Драйв. И побольше. Например, так:

«…Дог принялся за правую кисть руки. Чтобы кровь сильно не хлестала и не заливала место разреза, он перетянул руку жгутом. Сложнее всего было разобраться с сочленением кисти с рукой. Руки Дога скользили в еще теплой крови, мешая крепко схватить руку и довершить начатое. Наконец это ему удалось, и он, поднатужившись, с хрустом отделил одну кисть. Достал небольшой чемоданчик и положил ампутированную конечность в маленький медицинский холодильник, в которых обычно перевозят имплантанты.

– Ух, парень, ну и намучаюсь я с тобой, – сказал Дог, перетягивая вторую руку новым жгутом. – А ведь мне еще тебе голову отрезать нужно…» [В. Кумин «Наемник» («Лениздат», 2006 г.). Не путать с «Наемником» Михаила Ахманова (издательство «Крылов», 2002 г.)

Женщин и слабонервных просим не вздрагивать и не ронять текст на пол. Как принято говорить в «ящике», оставайтесь с нами! Приведенный отрывок не имеет никакого отношения к творчеству Ахманова, и возьму на себя смелость утверждать, что и иметь не может. Не тот автор и не та литература. Впрочем, виноват, есть и у уважаемого Михаила Сергеевича и драки, и смертоубийства. Конечно, есть. Как же без них! Большинство читателей любят непобедимых хитроумных героев и лихо закрученный сюжет. Без них любое произведение кажется им слишком пресным и скучным. Их тоже можно понять, и уж о всяком случае, их мнение следует учитывать. По крайней мере издателям. Что они и делают, как правило, с большим перебором. Отсюда и лавина низкопробных книг, затопивших рынок. Они продаются гораздо лучше, они более востребованы, ведь контингент их поглотителей составляет основной объем читающей публики. Не так уж это и плохо, ведь люди все же берут в руки книги, а не орудия разрушения или нападения на себе подобных, и всегда остается шанс, что рано или поздно (лучше бы, конечно, пораньше) им попадется уже совершенно иная литература, которая заставит их изменить свое отношение к миру, а не просто поможет скоротать время. Ведь для любого думающего и уважающего себя, а не просто пишущего с целью зарабатывания денег, автора крутой сюжет не является самоцелью, он ему нужен всего лишь как инструмент, чтобы в результате явить то, для чего, собственно, он и старался достучаться до сердец читателей, – свои мысли, свои эмоции, свое мироощущение. Все остальное – от лукавого. Если его героям в процессе осуществления каких-либо благих намерений приходится сталкиваться с негативным противодействием, то тут уж схватка добра со злом становится неизбежностью. Иначе никак не получается. Главное тут помнить, что достижение цели не оправдывает любых средств, и что совсем необязательно заливать страницы реками крови для того, чтобы увлечь читателя. Это можно сделать и другим способом. Например, присутствием тайны, которую открывшему книгу интересно было бы разгадать. Яркий пример тому – творчество братьев Стругацких, где кроме тайн и интригующих сюжетов наличествует еще великолепный русский язык.

Михаил Ахманов, на мой взгляд, придерживается того же направления, которое тщательно разработали некогда мэтры отечественной фантастики. В его романах всегда есть тайна, есть также и захватывающие приключения, раздумья и сомнения героев, озвучивающих авторскую позицию, удалые поединки и, естественно, более массовые сражения, иные миры и даже легкая эротика. Словом, его герои живут полнокровной жизнью, а не являются ходячими функциями, как в большинстве произведений боевой фантастики.

Это и неудивительно, ведь Ахманов начинал как переводчик, имея за плечами уже весьма значительный жизненный опыт, и не где-нибудь, а в хитромудрой Стране Советов, а также практику ученого-физика и бережно хранимую с юности любовь к литературе. Начинал с адаптации (именно с адаптации, а не с лобовых переводов) на русский язык романов мало кому известного англичанина Джеффри Лорда, творца агента МИ-6 Ричарда Блэйда, вволю порезвившегося на просторах неизвестных нам измерений. Этот шустрый разведчик настолько понравился читателям, а следовательно, и издателям (при тогдашнем-то полупустом рынке), что Ахманову было предложено и далее переводить сериал и самому написать некоторое количество романов в рамках этого цикла. Так что экс-физику пришлось в течение двух-трех лет трудиться над судьбой британского агента, не только и не столько придерживаясь стиля его родителя, но и по возможности постоянно придумывая что-то новое и в теперь уже своем герое, и в обстоятельствах, его сопровождающих. Впрочем, за это время Ахманов приложил руку еще и к переводам Филипа Фармера, Энн Маккефри, Стерлинга Ланье, Альфреда Ван-Вогта, Эрика Рассела, Айзека Азимова.

Естественно, подобное начало литературного процесса не могло не сказаться на дальнейшем творчестве. Результат, как говорится, воспоследовал. Героические черты непотопляемого агента одной из спецслужб Ее Величества часто проглядывают во многих главных персонажах последующих книг Ахманова. Таков, например, бывший сержант спецназа Кирилл Карчев из романа «Скифы пируют на закате». Таков и Дик Саймон, лучший ученик четырехрукого Наставника воинов Чочинги с планеты Тайяхат, суперразведчик Разъединенных Миров человечества из дилогии «Тень ветра. Тень Земли». В эту компанию органично вписывается и наемник Дарт, Дважды Рожденный, герой книги «Солдат удачи», для которого нет преград ни в море, ни на суше. Ну, ему-то, впрочем, сам Бог велел, ведь он в первой жизни не кто иной, как Шарль д'Артаньян, да-да, тот самый, именно тот, искусный мушкетер, дослужившийся до маршала Франции и досадно погибший на поле боя. Несомненным родственником Блэйда является и Ивар Тревельян, представитель Фонда Развития Инопланетных Культур, буквально только что рожденный Михаилом Ахмановым для последней серии книг, издаваемых «Эксмо». В таких излюбленных персонажах автора нет ничего предосудительного, наоборот, они подкупают открытостью, честностью и мужеством, ловкостью и умением находить выход из, казалось бы, безнадежных ситуаций. Их неукротимое стремление к цели, несмотря на происки всевозможных недругов и злопыхателей, греет читательскую душу, и Ахманов это прекрасно знает.

Но, позволю себе слегка повториться, не в этом суть. Настоящий герой и должен быть привлекательным и, как минимум, вызывать доверие. Книги же Ахманова не только о приключениях тела. Смотрите глубже.

Возьмем для начала первую по хронологии появления на свет дилогию «Скифы пируют на закате. Странник, пришедший издалека». Романы-то совсем не о захватывающих скитаниях проводника Кирилла вкупе с состоятельными клиентами в иных реальностях, а об угрозе земному человечеству, неожиданно появившейся из глубин Вселенной, угрозе тихой и неумолимой, и о том, как подобную коллизию можно разрешить. К тому же экспансия двеллеров-метаморфов, украдкой проникающих в обитаемые миры, несет гибель не только землянам, но и всем остальным разумным существам, попавшим в пределы досягаемости Великого Плана Сархата. Стоит ли говорить о том, что положительные герои, конечно же, вычислят супостата и проникнут в самое его гнездовище. Вот тут-то как раз читателя и поджидает дилемма, выражающая основной смысл повествования:

«И потому – либо атака и уничтожение, либо надежная оборона… Или передавить волков прямо в логове, или сделать так, чтобы овцы остались целы, и волки не голодны… Первая точка зрения казалась очевидной, однако звездный странник не был уверен в ее правильности.

Временами он думал об этом странном народе метаморфов как о явлении редкостном и уникальном, и в силу этого достойном изучения – а ведь уничтоженное нельзя познать и изучить. Уничтожение стало бы необратимым действием, детищем силы, но не разума, и мудрость Телга советовала избегать таких крайних мер».

Ощущаете разницу? Не покрошить, не ведая сомнений, супротивника в капусту, как это делается в большинстве произведений, заполонивших рынок, а остановиться и подумать. А чего, собственно, мы этим добьемся, окромя удовлетворения справедливого гнева? Может, действительно, прежде чем что-то натворить, надо бы немного и поразмыслить? В таком подходе и заключается второй смысловой уровень романов Михаила Ахманова. Есть еще третий и четвертый, занимающие автора гораздо больше, но об этом несколько попозже.

Обратимся ко второй дилогии «Тень Ветра. Тень Земли». Казалось бы, все предельно просто. «Младший брат» Ричарда Блэйда непобедимый агент Дик Саймон, в совершенстве овладевший неземной техникой боя воинов, живущих в лесах его родного мира, перемещается с планеты на планету, блестяще выполняя задания разведуправления Разъединенного Человечества. Но, встречаясь с врагом лицом к лицу, он никогда не превышает «пределов допустимой обороны», проще говоря, его ответ неизменно адекватен входящим обстоятельствам, потому что он всегда помнит слова Наставника:

«Взгляни вокруг, и ты увидишь земли мира и земли войны; землями мира владеют женщины, в них мужчина – гость, который, возмужав, уходит, дабы растратить свою силу, свершая предначертанное. Женщин влечет покой, мужчин – борьба, и в том отличие меж ними, и следуют они своим Путем, и пока вершится так, нет у них поводов для споров и ссор, ибо дороги их разные…<<…]>…Небесный Свет и Четыре Звезды сияют над теми, кто ходит по землям мира, и не нужны им ухищрения и тайны, ибо нет у них врага… <<…>>…Воин не боится крови, воин умеет убивать! Каждый тай из молодых, идущих в лес (в земли войны. – Примечание мое, М.Ш .), вскоре узнает об этом… <<…>> …стань тенью ветра, ибо невидимый ветер все-таки можно ощутить, тогда как тень его незрима и неощутима. Сделай это – и нанеси удар!»

Иными словами, всему свое время. Если тебе навязывают войну, ты должен поступить так, чтобы победить быстро и эффективно, без излишней жестокости, если же ты попадаешь в земли мира, у тебя не должно быть недругов. Этого принципа Дик Саймон придерживается свято, в какой бы мир он ни попал. Это внешняя фабула. Герой борется против агрессивных противников прогресса. Своего апогея действие достигает, когда Дик попадает на Старую Землю. Именно в этот момент (не раньше и не позже) и обнажается замысел автора.

В начале Эпохи Разъединения человечество покинуло свою колыбель, и на Земле остались только те, кто из каких-то своих, сугубо корыстных соображений не пожелал уйти вместе со всеми. Кто же это? Самое дно земного сообщества – националисты, сепаратисты, террористы, властолюбцы, обычные уголовники и иже с ними. Замечательный получился террариум. Гротескная пародия на ныне существующие взаимоотношения. Представьте себе, что с лица планеты исчезли все сдерживающие силы в лице цивилизованных государств и правительств. И получите то самое, о чем и поведал Ахманов. Русские националисты ведут перманентную войну с аналогичными украинскими хлопцами. Кавказские княжества гордо восседают на вершинах, свысока взирая на все это копошение. С востока якобы, по сообщениям чудом сохранившихся местных радиостанций, надвигается орда кочевников. С чего бы им надвигаться, ведь в оставленной Сибири земли предостаточно! Что, им делать больше нечего? Все кому не лень переплыли Атлантику и обосновались на остатках Американского континента. Образовали, значит, там свое самостийное государство. У власти, натурально, уголовники и живодеры. Все воюют против всех. Славная картинка! И, естественно, никому и в голову не приходит озаботиться попытками восстановить хотя бы минимальную связь с удалившимися в космос земляками. Зачем? Все довольны, кроме угнетенного большинства, которому и нос нельзя высунуть. Расправа будет короткой и жестокой. Тоталитаризм. Вот эти-то остатки человечества, попавшие на задворки истории, и пытается вернуть Дик Саймон в лоно цивилизации. Сами понимаете, небезуспешно. То есть, по сути, самостоятельно решить свои земные проблемы люди не в состоянии. Да и не хотят. В основном те, которые сверху. Сразу вспоминается анекдот о двух возможностях обустроить Россию: первая – фантастическая: мы на своем горбу ее вывезем, а вторая – реалистическая: нам помогут инопланетяне. Такая вот диспозиция. Запомните ее, мы к ней еще вернемся.

Герой романа «Солдат удачи» Дарт – лихой рубака по определению. И все его приключения – это почти типичные похождения мушкетера в лучшем смысле этого слова. Но опять же не в нем дело. За спиной предприимчивого наемника стоит старая, мудрая, «потерявшая себя» цивилизация. В своем развитии ее представители пропустили «момент истины» и с помощью подобных Дарту пытаются нащупать хотя бы краешек смысла изрядно поднадоевшей им жизни:

«В нынешнюю эпоху Жатвы мы знаем столь многое, что знания обременяют нас… <<…>> …Разумеется, новые знания всегда большая ценность, но ищем мы не только – или не столько – их. Скорее мы хотим представить, как жили Темные, к чему стремились, куда ушли и по какой причине… <<…>> …мы, анхабы, – древняя раса, достигшая полного благополучия и счастья, а также изрядного долголетия. В результате нас немного, и по прошествии времен мы потеряли вкус к опасностям реальной жизни. Может быть, наш путь кончается?.. <<…>> …хотим мы того или нет, каждому из нас придется приобщиться к Великой Тайне Бытия – но лишь в мгновение смерти. Тогда, и только тогда, нам станет ясно, куда мы уходим, куда ведет посмертный путь и существует ли он вообще…»

Именно в этом основная мысль романа, служащая трамплином для всего остального действия. Самого же Дарта, мечтающего вернуться на Землю, ведет любовь. И при чтении романа возникает очень сильное ощущение, что любовь-то уж в самую первую очередь имеет отношение к Тайнам Бытия. Это, если хотите, стремление Духа. А приключения тела отходят на второй план.

Арсен Измайлов, центральный персонаж книги «Я, инопланетянин», вообще наполовину землянин и на другую половину – пришелец-наблюдатель. Арсен волею обстоятельств возглавляет экспедицию ООН, исследующую Анклав – обширную зону изуродованной неизвестно чем земной поверхности, с которой исчезла не только страна под названием Афганистан, но и все ее жители. Естествоиспытателям необходимо установить причину катастрофы – носит ли она космический характер или имеет сугубо земное происхождение. В результате оказывается, что линейных истоков катаклизмов в природе не бывает. Все в этом мире взаимосвязано.

«Бушует ненависть… – произнес я, вытянув руку на запад. – Там она бушевала много лет, волны ее текли к эоиту и извергались в космос, в ноосферу Вселенной, струями зла. Представь занозу под ногтем – крохотная, а болит… Ее выдернули, и ранка сейчас исцеляется. <<…>> Всего лишь инстинктивная реакция вселенской ноосферы. <<…>> Во всех бедах, которые постигают человека, виновно его неразумие и непочтительность к предкам – так, кажется, у Конфуция?.. <<…>> …лишь любовью спасется мир».

Весьма прозрачный намек, не правда ли? Приоритеты расставлены, пора делать выводы. Мы, и только мы, и в самую первую очередь, виноваты в том, что происходит вокруг нас… Вот вам и обычный фантастический роман, по самую макушку полный приключений! А между строк, как ни крути, припрятана мысль, только ради которой, по-моему, уже стоило бы его прочитать. Многие ли произведения в современной отечественной НФ могут похвастать столь целенаправленными сентенциями?

Или возьмем хотя бы насквозь ироничное описание не очень-то и веселых, если приглядеться, обстоятельств «литературного негра» Кима в романе под названием «Кононов варвар». Веселенькая такая книжечка о бескомпромиссной борьбе мягкого интеллигента, правда, сохранившего в сердце рыцарскую честь, со злокозненным хапугой, прямо-таки олицетворяющим определенную часть уже народившейся и вставшей на ноги российской буржуазии. А все из-за прекрасной дамы… И не сносить бы ему головы, причем в абсолютных ста процентах из такого же количества возможных, если бы, опять же, не вмешательство инопланетянина, запросто модифицирующего его в нужный момент в непобедимого и не знающего пощады к врагам киммерийца Конана, на жизнеописаниях которого и съел, как говорится, собаку главный герой. К слову, и благородство писателя Кима также оказывает смягчающее действие на свирепый нрав древнего воина, как-никак их сознания сосуществуют в одном и том же ментальном пространстве. Не таком уж и большом, если подумать. И какой же из всего этого следует вывод? Да тот же самый, что и в предыдущем романе. «Лишь любовью спасется мир…» Мне кажется, что эта книга – одно из лучших творений Михаила Ахманова. Проглатывается на едином дыхании, оставляя после прочтения теплое чувство сопричастности к победе справедливости над тем, чему, в общем то, не должно быть места вокруг нас… Если, конечно, мы сами этого достойны.

Второе произведение, на мой взгляд (подчеркиваю, что это очень частное мнение), выпадающее из общего ряда романов, которые мы здесь рассматриваем, – книга «Заклинатель джиннов», только что испеченная «Лениздатом» (2006 год), хотя и написанная несколько лет назад. Это глубоко личностное повествование о судьбе незаурядного физика Сергея Невлюдова, волею случая наткнувшегося на разум, зародившийся в глубинах мировой электронной сети. Не искусственный интеллект, придуманный кем-то, нет. Именно разум, возникший спонтанно, в результате неведомых человеку флуктуаций и усложнений топографии самой информационной системы. Это дитя сети, действительно, подобно малому ребенку, пытающемуся на ощупь исследовать окружающий его огромный и непонятный мир. И слава богу, что (натурально, волею автора) в воспитателях и учителях у него оказывается порядочный человек, а не, скажем, отмороженный благоустроитель «прекрасного нового мира». Можете представить себе, что из этого всего могло бы получиться… Совершенно роскошное поле для любых мысленных экспериментов! Ахманов же с помощью подобного фантастического приема решает абсолютно определенную задачу: что надо сделать для того, чтобы человечество в ходе своей жестокой эволюции не уничтожило самое себя. И, надо сказать, находит. Может быть, это решение неоднозначно. Может быть, кому-то оно совсем не понравится. Но это будет уже выбор читателя, а не автора. Ахманов в своих предпочтениях весьма определен – будущее должно принадлежать достойным. Вообще-то роман «Заклинатель джиннов» является как бы прологом к уже упоминавшейся здесь дилогии «Тень Ветра. Тень Земли», где создатель Пандуса (т.е. «звездных врат» между различными мирами) Сергей Невлюдов упоминается неоднократно. Но я бы все ж таки рассматривал его отдельно, потому что в дилогии – свои приоритеты, а в «Заклинателе…» – полностью другие.

А теперь остановимся на двух книгах, которые сам автор считает самым значительным своим трудом. Речь пойдет о романах «Среда обитания» и «Ливиец». Спору нет, такой сцепки антиутопии и прямой ее противоположности, то есть, натурально, утопии, в рамках одного двухзвеньевого цикла мне, честно говоря, припомнить не удалось. Во всяком случае, в отечественной фантастической литературе, имеющей давние традиции в этих жанрах, что нисколько не сказалось на количестве произведений, когда-либо опубликованных в пределах интересующей нас темы. Из самых значительных «наших» антиутопий только что закончившегося столетия можно припомнить только роман «Мы» Евгения Ивановича Замятина, написанный еще в двадцатые годы, да «Час Быка» Ивана Антоновича Ефремова, увидевший свет в конце шестидесятых. Вот, собственно, и все! Если, разумеется, не считать таковыми же «Чевенгур» Андрея Платонова, «Невозвращенец» Александра Кабакова или, скажем, «Москва 2042» Владимира Войновича. Все-таки антиутопия – это произведение о чем-то, происходящем на очень значительном удалении во времени, в далеком будущем, если начинать отсчет с сегодняшнего дня, а не буквально завтра по меркам истории. Тут, правда, есть смягчающие обстоятельства. В социалистическое лихолетье творить на эту тему, мягко говоря, очень не рекомендовалось, и благодарность автору варьировалась от высылки до «десяти лет без права переписки», т.е. расстрела. На выбор. Естественно, вышестоящих инстанций, а не самого автора. В новейшие же времена подобные темы, видимо, никому неинтересны. «Не до грибов, Петька!» Не коммерческая это литература! Но с другой-то стороны, большую часть коммерческой продукции литературой уж никак назвать нельзя… О чем и свидетельствует приведенный в начале статьи фрагмент… А жаль!..

Что же до утопии, то тут отечественной словесности повезло значительно крупнее. Много случилось у нас всевозможных утопий – от набившего еще в школе оскомину «Четвертого сна Веры Павловны» уважаемого Николая Гавриловича Чернышевского и унылых творений целой плеяды наивных романтиков 20-х годов (В. Итин «Страна Гонгури», Я. Окунев «Грядущий мир. 1923–2123», Э. Зеликович «Следующий мир» и т.д. Все указанные здесь произведения, да и неуказанные тоже, очень точно в свое время охарактеризовал прекрасный российский критик Всеволод Ревич: «Господа сочинители, вам самим не хотелось бы удавиться от тоски в вашем совершенном мире?») до взорвавшей фантастику конца пятидесятых «Туманности Андромеды» уже упомянутого Ивана Антоновича Ефремова и великолепной панорамы грядущего Аркадия и Бориса Стругацких, названной ими «Возвращение. Полдень ХХII век» (впрочем, сами братья не считали свое детище утопией, они просто описывали «Мир, в котором НАМ ХОТЕЛОСЬ бы ЖИТЬ и РАБОТАТЬ, – и ничего более»). Можно, безусловно, вспомнить еще пару-тройку книг второй половины ХХ века о будущих временах, как то: «Каллисто» и «Гость из бездны» Георгия Мартынова или «Люди, как боги» Сергея Снегова. Но поскольку эти авторы не озаботились живописанием хоть сколь-нибудь развернутых картин из жизни грядущих поколений, то, ей-богу, причислять их к означенному жанру как-то рука не поднимается. А современным литераторам сия тема неинтересна. По вышеозначенным причинам. Так же как, смею предположить, и сегодняшнему массовому читателю, которому утопия, равно, как и ее антипод, «что телеге – пятое колесо». Нельзя же, право, считать такими произведениями описания многочисленных потасовок на галактических просторах! Там же «кроме мордобития никаких чудес»…

Именно поэтому Михаил Ахманов шел на известный риск, решившись, по нынешним временам, ступить на довольно зыбкую почву сочинений, более интересных ему самому, чем обширной аудитории. Впрочем, эксперимент удался, если судить по тиражам дилогии «Среда обитания. Ливиец», опубликованной «Эксмо». Как-никак три переиздания… А может, уже и четыре?.. Так о чем бишь спич?

В первом романе население нашей планеты в прямом смысле слова загнано под землю. Да к тому же еще и все люди, а также то, что является средой их обитания, уменьшено во много раз. До такой степени, что обычная крыса кажется обитателям подземного мира апокалиптическим чудовищем. Кому и зачем понадобился столь бесчеловечный эксперимент? Все объяснения – в эпиграфах каждой главы. Некогда, на заре времен, то есть, по сути, буквально в первой половине ХХI столетия (ну, в наши дни – чего греха таить!) прыткий социолог Поль Брессон, видимо, за очень приличную сумму (предположение мое. – М.Ш. , иначе как объяснить подобный головоломный кульбит? Хотя, с другой стороны, злых гениев, нисколько не сомневающихся в своем праве «облагодетельствовать» земное сообщество и навязать ему «единственно верное» решение, в истории человечества всегда хватало. Этика в таких случаях всегда побоку) предоставляет Комитету Безопасности Римского Клуба свой «Меморандум», из которого следует, что сохранить Homo sapiens как вид можно только эдаким жестоким способом. А сама верхушка экономической элиты, натурально, не озаботившись элементарным здравым смыслом (видимо, не по уму им сложные этические проблемы), принимает сей опус как руководство к действию. Я думаю, чтобы упрятать всех – и согласных, и несогласных – под верхний слой дерна, наврать надо предостаточно! И тем не менее все сходит с рук, и земляне на пять-семь веков оказываются подземными жителями. Чтобы вполне представить, как им там всем существуется, надо прочитать книгу. Собственно, это и называется антиутопией.

Во втором романе, описывающем время, на пять тысячелетий (!) отстоящее от подземной одиссеи, положение давным-давно исправлено, поименовано Эпохой Большой Ошибки, всем сестрам роздано по серьгам, и человек, естественно, заслуженно обрел то, чего достоин, как образ и подобие Бога. Он абсолютно свободен, он бессмертен, он живет во многих мирах сразу. Чтобы хоть как-то понять нам сегодняшним его движущие мотивы и психологию, в ткань повествования неназойливо вводится (и способ этот является классическим еще со времен Герберта Уэллса) наш современник Павел Лонгин. Причем он не просто помещается там, чтобы изумленно открывать рот и потрясаться грандиозностью свершений, на его плечи автором взваливается тяжкое бремя принятия одного из самых неудобных решений за всю историю землян, отнюдь не потому, что сами люди отвыкли от не всегда приятной процедуры выбора, а потому, что он теперь волею таинственных и необъяснимых процессов оказался частью Ноосфератов, непостижимых Галактических Странников, благожелательно оказывающих помощь любым поднявшимся достаточно высоко в своем понимании окружающего их мира биологическим разумным существам. Будущее, «увиденное» Ахмановым, нельзя назвать полностью бесконфликтным уже только на том основании, что проблема выбора в нем остается, причем выбора часто нелегкого. Взять хотя бы «погружения» в прошлое тех людей, которые занимаются практической историей и к которым относится главный герой романа Андрей по прозвищу Ливиец. Ведь им каждый раз приходится умирать, а иногда даже очень мучительной смертью, несмотря на то что в тела древних обитателей Земли засылается всего лишь психогенный носитель личности историка. Эмоции-то и боль остаются самыми что ни на есть настоящими!

В этой книге еще много чего можно найти, вплоть до изменившегося рисунка созвездий. В общем, если в двух словах, то грядущее более непостижимо, чем мы в состоянии себе представить, а потому не будем заниматься пересказом и оставим все так, как это представил себе автор. Достаточно того, что Человек имеет право на такое будущее. Если захотите подробностей – прочтете.

И в завершение нашего небольшого обзора обратим внимание на сериал, являющийся как бы отдельной частью жизни Михаила Ахманова. Это последняя по времени его работа. Сериал делится автором на две совершенно самостоятельных части, каждая из четырех томов, к тому же публикуемых двумя разными издательствами.

Первая часть под общим заголовком «Пришедшие из мрака» представляет собой сагу о войне. Это романы «Вторжение», «Ответный удар», «Бойцы Данвейта» и «Темные небеса». Бесспорно, тут мы имеем дело с издательским проектом, уже только потому, что никогда ранее Ахманов не интересовался крупномасштабными боевыми действиями. Его это ни в коей мере не беспокоило. Конечно, война – явление привлекательное для основной массы читателя (а также зрителя) и, соответственно, для издателя (и продюсера), который на этом делает деньги. Иначе наши крупнейшие (и более мелкие) производители не заваливали бы рынок соответствующей продукцией. К великому прискорбию (гордиться тут нечем!), мы не уникальны. То же касается и западных издательств и кинокомпаний, взять хотя бы «фабрику грез» по имени «Голливуд», выпекающую забойные, поражающие воображение многочисленными жестокими побоищами и головоломными спецэффектами блокбастеры в неимоверных дозах. Кстати, наши (даже только что проклюнувшиеся) молодые авторы с удовольствием берут все это на вооружение. Почему бы и нет? Потребителю нравится! Это парадоксально, но факт. Никто из них, то бишь потребителей, не пожелал бы собственной персоной идти в лобовую атаку или отсиживаться в промозглых окопах (разве что при условии полной безопасности и очень недолгого времени), там ведь и убить могут, а вот читать (или наблюдать) за этим в комфортном и теплом местечке доставляет какое-то противоестественное удовольствие. Острых ощущений в жизни мало, что ли? Или это еще глубже, на уровне Фрейда? На словах-то мы все борцы за мир!

А может быть, так происходит потому, что война уже сидит у нас в генетической памяти, почти как жизненно необходимый инстинкт? Ведь по подсчетам некоторых заинтересованных специалистов, с 3200 года до новой эры и по 1964 год эры нашей мирными были всего лишь 392 года. Получается, что беспрерывная кровавая схватка – это перманентное состояние человечества. Но, судя по всему, этого могло бы и не быть, если бы не упорное стремление всевозможных вождей и лидеров наций к постоянному переделу собственности. Иными словами, по очень точному определению немецкого военного историка Карла фон Клаузевица, «война есть просто продолжение политики другими средствами». Только так можно объяснить тотальное поощрение батальной темы.

Я могу понять серьезных писателей, которые при обращении к материалу жестоких битв находят в нем немыслимые экстремумы человеческих эмоций и анализируют причины трагических событий истории. Их книги являются драмами в лучшем смысле этого слова, и создаются они для того, чтобы люди могли осознать всю бессмысленность и антигуманность подобной ипостаси политики. К слову, Герберт Уэллс, в 1897 году написавший «Войну миров», имел в виду нечто совсем другое, чем многочисленная армия его последователей. Не безобразные марсиане, полосующие обезумевших землян тепловыми лучами, виделись ему, а жуткий призрак надвигающегося на Европу совершенно реального апокалипсиса, далеко превзошедшего по результатам самые смелые пророчества заглянувшего в будущее англичанина. И когда авторы, имя которым легион, используют войну в качестве приманок и развлечений для смутного ума, остается только развести руками. Вместо того чтобы поднимать читателя (зрителя) до уровня понимания и сопереживания, его бесхитростно заваливают горами трупов, неумело, но навязчиво живописуя всевозможные физиологические страсти (см. фрагмент в начале этого текста). Помнится, в середине семидесятых годов прошлого века безусловным чемпионом по количеству убиенных был очень популярный тогда Джеймс Хедли Чейз. Куда ему до нынешних! И по статистике мертвых тел, и по анатомическим натюрмортам. Мистер Чейз безнадежно отдыхает.

Именно поэтому надо отдать должное Ахманову, как, в данном случае, безусловно ангажированному автору, он сумел довольно достойно преодолеть поставленный барьер. Все эти агрессивные маневрирования на просторах нашей Галактики в борьбе за жизненное пространство он сделал хоть и основным действием, но все же оно воспринимается всего лишь как фон для серьезного разговора о судьбах звездных цивилизаций и взаимоотношениях между ними.

Ведь не так важно, что люди Земли уничтожили суперкрейсер коварных пришельцев, вторгшихся в пределы Солнечной системы, естественно, с чисто захватническими намерениями, только после получения помощи от инопланетного наблюдателя, сколько интересно, чем же все-таки руководствовался таинственный эмиссар, защищая чужую, в общем-то, для него культуру («Вторжение»).

Не так существенно, что земляне обнаружили и ликвидировали форпост завоевателей, сколь интригующе описание психологии и жизненных коллизий Пола Ричарда Конкорана, потомка двух рас, и его неотлучного спутника-метаморфа («Ответный удар»).

Имеет значение не то, что человечество, пожалуй, самая драчливая раса в обозримой части Вселенной, и что взять звездную крепость или хитроумно обмануть вероломного врага для него – раз плюнуть, а то, в каких взаимоотношениях находятся люди, обитающие за пределами своего земного мира, с другими жителями освоенных пространств Галактики («Бойцы Данвейта»).

Стоит обратить внимание не на обстоятельства очередной победы наших далеких потомков над зарвавшимся врагом, а на возможность договориться, понять друг друга представителям, казалось бы, абсолютно противоположных по духу цивилизаций – рептилоидов, жестко запрограммированных на захват жизненного пространства, и землян, отстаивающих свои, совершенно непонятные их оппонентам, ценности («Темные небеса»).

Вот что главное у Ахманова. Весь остальной антураж – для удовольствия не шибко квалифицированного читателя и в полном соответствии с издательскими пожеланиями.

К уже сказанному, видимо, необходимо добавить, что война – понятие чисто человеческое либо относящееся к епархии некоторых, подчеркиваю, всего лишь некоторых биологических цивилизаций, еще не достигших уровня выхода на звездные дороги, потому что вся энергия и помыслы в этом случае должны отвлечься от внутренних междоусобиц и быть направлены на решение одной общей задачи – освоения новых, неведомых доселе пространств. Иначе никаких средств не хватит для поддержания столь грандиозного предприятия. Если же подходить к понятию «война» с точки зрения высокого разума, пусть даже беспредельно холодного, то ничего, кроме преступного растранжиривания отнюдь не беспредельных ресурсов – и материальных, и энергетических, а также очень, видимо, ценных жизненных, – война не несет. Всех результатов, являющихся конечной целью любых боевых действий, можно достичь гораздо более эффективными способами, к тому же не прибегая к неоправданному и безумному расточительству. Именно так действуют двеллеры-метаморфы в дилогии Ахманова «Скифы пируют на закате. Странник, пришедший издалека». Так что давайте придерживаться принципа Оккама и не изобретать себе лишний раз устрашающие космические армады, с которыми следует биться насмерть, равно как и самого врага. Тем более там, где его быть не может.

Поэтому следует заметить и то, что первая часть «звездных войн», происходящих в ХХI–XXIII веках, служит как бы необходимым прологом ко второму действию, которое разворачивается много лет спустя и повествует о работнике Фонда Развития Инопланетных Культур, ксенологе Иваре Тревельяне. Здесь, натурально, становится более интересно, потому что герой этот не кто иной, как прогрессор, причем потомок людей, некогда отстоявших интересы Земли и позволивших ей занять достойное место в галактическом содружестве.

Собственно, сам термин «прогрессор» некогда придумали братья Стругацкие, заменив этим словом не очень-то им нравившееся понятие «kulturtreger», что в буквальном переводе с немецкого означает «несущий культуру», хотя и последнюю категорию они упоминали в своих произведениях некоторое количество раз. Прогрессор – человек, явно или неявно вмешивающийся в устав чужого монастыря, правда, с благородной целью «спрямить историю», т.е. помочь иной цивилизации избежать в своем развитии излишних жертв. Тема эта не является открытием Стругацких, потому как до них в отечественной фантастической литературе были и А. Богданов с «Красной звездой» (1908 год), и А. Толстой с «Аэлитой» (1923 год). Но указанные писатели по мелочам не разменивались. Уж если ломать, так ломать! Даешь мировую революцию! Братья-соавторы же подошли к этому вопросу более тонко и совсем с другой стороны. Если вмешательство, то только незаметное, заранее просчитанное и несущее семена будущих гуманистических перемен. «Из всех решений всегда выбирай самое доброе». В большинстве же случаев – осторожное, ненавязчивое наблюдение. Правда, в первом же своем «прогрессорском» романе «Трудно быть богом» Аркадий и Борис Стругацкие несколько усомнились в этичности подобных деяний и обозначили зачатки полностью проявившейся впоследствии проблемы. И сами авторы, и их волею большинство населения Земли относятся к «прогрессорству», мягко говоря, с неодобрением. Уж больно эта деятельность располагает к возможности случайной ошибки, что и произошло, например, в Арканаре. Именно здесь происходит разговор Антона-Руматы с умницей Будахом, который в результате и расставляет все точки над <MIB>«i»: «…Тогда, господи, сотри нас с лица земли и сделай заново более совершенными… или, еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой«. Проблема достигает апогея в „Жуке в муравейнике“, где руководитель КОМКОНа-2 Рудольф Сикорски вынужден пойти на безжалостное убийство, терзаемый мыслью о том, что „Странники могут прогрессировать Землю“. Вот так! Ни больше, но и никак ни меньше! Если мы сами считаем, что помощь нашим меньшим братьям – дело вполне пристойное, то почему же нас так ужасает мысль, что мы тоже можем подвергнуться подобному влиянию?

Решение этических уравнений – одна из самых сильных сторон в творчестве Стругацких. Именно поэтому в том же романе они заставляют Максима Каммерера думать следующим образом: «Признаюсь совершенно откровенно: я не люблю Прогрессоров… <<…>> …Впрочем, надо сказать, что в своем отношении к Прогрессорам я не оригинален. Это неудивительно: подавляющее большинство землян органически не способно понять, что бывают ситуации, когда компромисс исключен, либо они меня, либо я их… <<…>> …Для нормального землянина это звучит дико…» В заключительной же части «каммереровской» серии – романе «Волны гасят ветер» – главный герой, скорее всего, вообще приходит к заключению, что прогрессорство вовсе не обязательно, потому что рано или поздно, но любая цивилизация, либо какая-то ее часть, сама выходит на уровень второго порядка и превращается в сообщество чисто космическое, цели и задачи которого могут никак не пересекаться с интересами обитателей планет.

Это лирическое отступление понадобилось для того, чтобы лучше понять позицию Михаила Ахманова, в какой-то мере тоже являющегося учеником братьев Стругацких. А посему проблема вмешательства посторонних лиц в ход развития цивилизаций, попадающих в сферу влияния этих самых лиц, ему интересна, и весьма немало. Главный герой его романов «Посланец небес», «Далекий Сайкат», «Недостающее звено» и «Меч над пропастью времени» Ивар Тревельян (наконец-то мы к нему вернулись!) принимает посильное участие в «спрямлении истории». Тут автор открывает нюансы, не рассмотренные мэтрами отечественной фантастики, вполне вероятно, по причине увлечения ими сугубо человеческими этическими проблемами. Имеется в виду конкуренция между прогрессорами разных миров. В первой книге они поначалу даже и не подозревают о существовании друг друга. Вернее, наши земные не подозревают и с удивлением обнаруживают, что все их изящные ходы пропадают втуне, никак не влияя на скорость продвижения подопечных по извилистым дорогам эволюции общества, а те, которые пришли раньше, с усмешкой наблюдают за их потугами, потому как считают, что методы соперников абсолютно неприемлемы. Когда же они, наконец, встречаются лицом к лицу, то ничего друг другу не доказывают. Каждый остается при своем. «Четверорукие предусмотрительны и терпеливы. Двуногие отважны и упрямы. Кто из них прав?» Сделать вывод предоставляется читателю.

Во второй книге Тревельян сталкивается с хитроумными кни'лина, занимающимися не столько прогрессорством, сколько преследованием своих собственных целей, а именно: попыткой дискредитации землян перед лицом галактического сообщества. Уж очень насолили им в свое время обитатели Солнечной системы. Очевидно, что здесь «привнесение культуры» используется в сугубо утилитарных и корыстных задачах. Стоит ли говорить о том, что доблестный эмиссар ФРИК, конечно же, пресекает иезуитские планы затаившихся недоброжелателей?

В книге третьей отважный ксенолог озабочен тайной воинственных обитателей древней планеты не менее древней звезды, дрейфующей по краю Провала, пустого пространства между Рукавами Галактики. Агрессорами оказываются искусственные интеллектуальные системы, миллионы лет назад сконструированные аборигенами, тогда же и изничтожившими друг друга в бессмысленной бойне. Какие великие цели при этом преследовались – вопрос второй, а первый заключается в том, как остановить тупо тиражирующийся процесс искоренения всего живого? Естественно, полномочному представителю ФРИК он оказывается по плечу, равно как и проникновение в секрет совершенно невозможной по меркам землян эволюции найденной планеты.

А в заключительном романе Ивару Тревельяну несказанно везет – разумеется, как исследователю – он впрямую выходит на загадку очень давних обитателей Вселенной, некогда, на заре времен, когда и человека, как вида, еще не существовало, решавших помимо прочих своих вопросов и проблему допустимого вмешательства в ход истории попавшихся им на пути разумных сообществ. Эти самые могущественные из известных в нашей Галактике существ так и не смогли разобраться с этикой прогрессорства и в результате поступили весьма экстравагантным способом – перебросили источники своих затруднений в будущее… Как выяснилось, для того чтобы далекие наследники древних звездных рас, то есть мы с вами и другие заинтересованные носители разума, попытались найти, возможно, совершенно иные способы разрешения оказавшихся непреодолимыми для них конфликтов. Грубо говоря, доисторические дяденьки (и тетеньки) из аналога Фонда Развития Инопланетных Культур зашли в тупик и переложили все с больной головы на здоровую. Хотя, безусловно, сие деяние гораздо гуманнее, чем полное уничтожение строптивых и неутомимых в своей злобе подопечных.

Таким образом, круг замкнулся. А все вопросы остались в прежнем виде вполне нерешенными. Хотя наши отдаленные потомки все-таки сделали маленький шажок вперед: они определили так называемый порог Киннисона, он же – предел развития внеземных культур, до которого на них еще можно оказывать целенаправленное воздействие с целью «спрямления истории». Как правило (по Ахманову), это цивилизации, не вышедшие за стадию античности или Средневековья. Стало быть, мы с вами, если исходить из вышеизложенного, можем спать спокойно. Даже при нашем нынешнем уровне развития вмешательство извне, как того опасался Рудольф Сикорски из бессмертного «Жука в муравейнике», нам не грозит. И слава богу…

А посему слегка расслабимся и неспешно вспомним, о чем говорилось в самом начале. Вспомнили? О том, что в книгах Михаила Ахманова есть еще и третий, и четвертый слои. Безусловно, все его романы остросюжетны и авантюрны, поэтому любителей просто читать с целью приятно провести время просим не беспокоиться и чрезмерно не акцентировать на этом внимание. Тем же, кому интересно копнуть поглубже, предлагается немного (а может, и серьезно) подумать вот над чем:

а) практически во всех рассматривавшихся произведениях тщательно выписаны сообщества братьев наших по разуму. В дилогии «Скифы пируют на закате. Странник, пришедший издалека» это миры Амм Хаммат (родина амазонок), Фрир Шардис (территория Большой Игры), Телг (отечество Наблюдателя Ри Варрата, спутника Скифа) и, наконец, формация двеллеров-метаморфов, построивших вокруг своей звездной системы сферу Дайсона.

В мини-цикле «Тень ветра. Тень Земли» – Тайяхат, планета четырехруких воинов и одновременно место обитания довольно большого количества людей, где и воспитывался главный герой Дик Саймон, а также Миры Разъединенного Человечества, на каждом из которых с момента Исхода творится собственная история.

В романе «Солдат удачи» дается развернутая панорама цивилизации анхабов и довольно подробное описание нескольких народов, обитающих на поверхности искусственного космического сооружения, созданного некогда специально для них.

Книга «Я, инопланетянин» позволяет заглянуть в реальность Уренира, родного мира наблюдателя Ассенари, слившегося на Земле с личностью Арсена Измайлова, и кроме всего прочего подумать над переходом уставших от биологической жизни представителей древнейших народов Галактики в газоплазменное состояние, являющееся новым уровнем существования разума. Обратите на это внимание, как на второе (первое было в финале «Солдата удачи»!) проявление в произведениях Ахманова темы Вечных Тайн Бытия. Она получает развитие в «Ливийце», где уже обстоятельно выписывается сообщество Ноосфератов, то есть некий единый, но тем не менее дискретный разум, идущий по пути «эволюции второго порядка», учитывая классификацию братьев Стругацких, представленную в меморандуме Бромберга.

В «Кононове варваре» прием переноса личности наблюдателя в сознание земного человека снова повторяется, правда, пришелец теперь уже из ядра Галактики, и соответственно технологии исследования культур у него несколько другие.

А уж в последних серийных романах Михаил Сергеевич входит во вкус и раскрывает перед читателем целый веер всевозможных цивилизаций, от бино фаата, кни'лина, сильмарри, дроми, лльяно, хапторов и лоона эо в первом цикле «Пришедшие из мрака» до обитателей Осиера, Сайката, Пекла и таинственных даскинов, повелителей Вселенной, в повествованиях о космическом ксенологе Иваре Тревельяне;

б) почти во всех произведениях Ахманова описывается будущее, от совсем близкого (относительно времени написания книги) до весьма отдаленного (исключение составляют лишь «Кононов варвар» да «Заклинатель джиннов», где действие происходит буквально сегодня), причем будущее не апокалиптическое с нагнетанием всевозможных страстей, которое нравится изображать основной массе нынешних авторов, а завтрашний (или послезавтрашний) день людей, достойных созданного ими общества.

Ну, и какой же из всего этого можно сделать вывод? Может, Ахманову просто нравится конструировать различные миры и всевозможные обстоятельства, чтобы разнообразить сюжет или (и это уже самая тривиальная мысль) в совершенно утилитарных целях увеличивать объем текста (ведь чем больше количество знаков, тем соответственно выше и уровень выплачиваемого гонорара, что известно любому, даже начинающему литератору)?

По-моему, дело здесь все-таки несколько в другом, хотя и предыдущие соображения учитываются абсолютно всеми авторами. Иные миры интересуют Ахманова не сами по себе, а как варианты развития разнообразных культур, позволяющих рассмотреть множество вопросов, с неумолимой неизбежностью встающих перед любой цивилизацией, пытающейся обойти наиболее острые негативные моменты своей эволюции с тем, чтобы достичь именно того будущего, в котором ее отдельным представителям будет и жить комфортно, и где каждый может реализовать себя с максимальной эффективностью (вспомните формулировку Стругацких).

Действительно, как будет развиваться общество, если, скажем, в ключевых узлах управляющих им структур окажутся люди, которым улыбнулся Бог? Везунчики. Родившиеся в рубашке. Фартовые ребята. Именно таким доверяются административные посты в мире Большой Игры («Скифы пируют на закате. Странник, пришедший издалека»). А почему, собственно, знания древних могущественных повелителей Мироздания доверены не существам, уже вышедшим на звездные дороги, а довольно первобытному обществу амазонок (там же)? Потому что уровень женской нравственности гораздо выше или прекрасные всадницы просто воспринимают реальность несколько иначе? Истинно ли утверждение, что ежели убрать внешних врагов и завистников, а заодно предоставить достаточную территорию, то эволюция отдельного народа пойдет без экстремальных всплесков и сугубо вверх («Тень Ветра. Тень Земли»)? Можно ли надеяться на успешный выход из тупика, если цивилизация уже проскочила момент наивысшей эффективности для реализации своих возможностей («Солдат удачи»)? Для чего вообще наблюдатели направляются в другие миры, если культура, их пославшая, знает ответы на многие вопросы, еще даже и не вставшие перед обитателями тех сообществ, куда попадают исследователи («Я, инопланетянин», «Кононов варвар»)? Ведь не из простого же любопытства?.. Если достаточно результативная организация, состоящая из людей неглупых и целеустремленных, к тому же снискавшая заслуженную популярность среди народа, занимается совсем не тем, что декларирует, можно ли считать, что она добьется успеха там, где даже «боги бессильны» («Посланец небес»)? Действительно ли две могущественные культуры, обживающие Мироздание, могут питать друг к другу непреодолимое неприятие («Далекий Сайкат»)? Что может интересовать пришельцев у нас на Земле (практически все романы Ахманова)? Мы сами (генерируемые нами мысли, произведения искусства, эмоции и т.д.) или дороги, которые мы выбираем? Кстати, самое время (в этом контексте) сказать и пару слов о будущем, создаваемом творцом современной утопии. Не интересует его завтрашний день сам по себе, его занимают пути и обстоятельства, к нему ведущие (наглядный пример тому – развитие человечества в дилогии «Среда обитания. Ливиец»). А разве не заманчиво выявить факторы и векторы, ускоряющие эволюцию и заодно вполне безопасные для ее течения?

Если у читателей возникают подобные вопросы, значит, автор писал свои книги не зря. Мир вокруг нас многополярен и изменчив и может образовывать множество развилок, ведущих к грядущему, рождающемуся сегодня и превосходящему, скорее всего, все наши нынешние представления о нем. Ведь даже реальность, в которой мы существуем сейчас, далеко не всегда и не во всем такова, как некоторым из нас (а может быть, и нам всем) кажется. Так что любой житель нашей планеты, а уж тем более писатель-фантаст или ученый, для решения проблем, в великом множестве порождаемых как всем обществом, так и отдельными его представителями, просто обязан хотя бы изредка подниматься на иной уровень мышления и думать «не как человек», а несколько по-другому. Как? Это уже совершенно самостоятельный вопрос, не имеющий отношения к теме данного текста и всецело зависящий от позиции автора того или иного произведения. В конкретном случае – Ахманова.

Именно поэтому стоит отметить еще один, довольно значительный, на мой взгляд, нюанс в творчестве Михаила Сергеевича. Во многих своих романах он вплотную подступается к так называемым Вечным Тайнам Бытия, чеканная формулировка которых придумана еще в глубокой древности: «Кто мы, откуда пришли и куда идем?» Другими словами: существует ли Бог (Высший Разум, Великий Сущий, Владыка Мироздания – синонимов можно подобрать сколь угодно много – суть одна), есть ли жизнь после смерти, в чем смысл существования? Каковы граничные условия перехода биологического носителя разума на путь эволюции второго порядка (опять формулировка Стругацких)? Роман «Ливиец» – наиболее наглядный пример ахмановского подхода к этой проблеме. И все же точки над соответствующими буквами не расставлены. Видимо, потому, что Ахманов был и остается не только писателем, но еще и ученым, единомышленником всемирно известного астрофизика Карла Сагана, большую часть жизни посвятившего поиску внеземных цивилизаций. Как и Саган, он предпочитает категорию «знаю» категории «верю», и последний маленький шажок ему мешает сделать тривиальная научная добросовестность, потому что Вечные Тайны Бытия нельзя увидеть, потрогать руками и произвести их тщательные приборные замеры. Увы! Действительно нельзя. Раз уж даже «информация» (термин, известный ныне любому, начиная с детсадовского возраста) является для нас понятием неопределенным, то что уж говорить о Вечном! Хотя, с другой стороны, если уважаемый Михаил Сергеевич вполне представляет себе некую сущность, внезапно возникшую в трудновоспринимаемой топологии Всемирной сети и обладающую всеми атрибутами Бога («Заклинатель джиннов»), то почему бы не пойти дальше? Меня все-таки не оставляет надежда дождаться его книг, посвященных, если и не полностью, то хотя бы в существенной части объема, именно Вечным Тайнам Бытия. А вас?

В качестве небольшого заключения не могу не сказать о том, что Михаил Ахманов – автор не только фантастических романов, но еще и множества исторических, приключенческих и научно-популярных книг, которые сами по себе могут представлять для читателя не меньший интерес. И если их хотя бы пролистать, выбирая созвучные своим мысли автора, то может возникнуть несколько иное впечатление. Но нас-то с вами интересует в основном фантастика, не правда ли? Поэтому пожелаем привлекшему наше внимание писателю новых книг и новых мыслей, помня при этом, что действительность не всегда такова, какой кажется, и всегда есть простор для разбега и взлета.