Виктор проснулся от сильного толчка и рывком вскочил прежде, чем успел как следует раскрыть глаза. Суинни сидела, прикрывшись пледом, зрачки ее были расширены.

– Он здесь, – прошипела она. – Дым… он здесь, он рядом…

– Что?

– Рядом, – повторила Суинни. – Дым – рядом! Я чувствую его совершенно отчетливо, как раньше, у себя дома…

– Мои разведчики уже подняли бы тревогу, – нахмурился Ланкастер. – Но они молчат!

– Они его еще не видят. Когда увидят, может быть поздно.

– Сейчас я свяжусь с Чандаром, его техника наверняка учуяла бы запуск портала…

Договорить он не успел: в кармане куртки, висящей на откидном крючке, ожил блок связи. Виктор спрыгнул на пол, дотянулся до куртки и поднес аппарат к уху.

– Ланкастер!

Это был Каннахан Уэнни, только к полуночи, после окончания переговоров с бывшей супругой, вспомниший о выключенном служебном радиотелефоне в машине. Брадден нашел его почти сразу же, так как он долбил радиоканал весь день без передышки.

Слушая Каннахана, Виктор Ланкастер неожиданно ощутил, как по лбу медленно спускается к переносице тонкая струйка пота, хотя в десантном деке было совсем не жарко.

– Вы уверены? – машинально переспросил он, когда Уэнни закончил свой рассказ. – Уж больно невероятно все это выглядит. Я понимаю, что совпадения иногда бывают просто потрясающие, но все же чтобы так?..

– По словам Браддена – никаких сомнений быть не может, – вздохнул Каннахан, и Ланкастер услышал, что голос его чуть дрожит. – Кстати, это обстоятельство хорошо объясняет самоуверенность трандарцев. Вот уж таких совпадений не бывает точно. Какие будут инструкции?

– Оставайтесь в Хуско. Что у вас с войсками?

– Насколько я понимаю, у советника Демпса хватало своих людей среди генералитета… ВВС сейчас уже заправили и снарядили все боеготовые штурмовики, пилоты сидят в казармах по тревоге. Что происходит в стране в целом, я пока еще не знаю, но по радиосетям никаких сенсаций не слыхать. Раз так, Демпс все сделал бесшумно.

– Тогда возращайтесь в столицу как можно скорее и действуйте по обстоятельствам. Если… если останусь жив, я свяжусь с вами. Примите мою благодарность и, – прощайте, Каннахан.

Ланкастер вернул блок связи на место и принялся одеваться.

– Перейди в пост боевого управления, – сказал он Суинни, – и жди меня. Кажется, сейчас действительно начнется большое шоу. Мы выяснили происхождение ваших оппонентов…

Выскочив из своего бота, Виктор позвал по тактической Чандара. Тот ответил сразу: перед гренадером распахнулся люк. Ланкастер застал физика в ходовой рубке за многофункциональной консолью, интергрированной в щит боевого поста инженера. Вид у Чандара был откровенно растрепанный.

– Только что прошли два коротких включения, и на этот раз мы его, скорее всего, вычислим, – возбужденно сообщил он, поворачиваясь к Виктору вместе с креслом. – Включения не «принесли» к нам ничего, но я чувствую, что у них там что-то происходит. Вот, смотрите, сейчас в работе четыре больших объекта: это АЭС, она неинтересна, тут ТЭЦ, она вообще ни к чему, а вот – два новых. На одном, кажется, работает мощная подстанция, преобразующая напряжение под формат потребителя, и там крутятся несколько больших электромоторов, а вот второй…

– Обождите, – перебил его Ланкастер. – У меня новости. Наши ребята из Хуско подхватили какого-то видного жреца, а с ним – крайне интересные бумаги, очевидно, прибывшие к нам с той стороны. Я буквально не могу в это поверить, но по всему выходит, что через мир Суинни пытаются прорваться хомо, которым действительно случилось повоевать на стороне айорс. И теперь они хотят навести порядок здесь… вроде как Отцы ушли, но обещали скоро вернуться, и час этот близок. Хорошо, а? Просто великолепно! Вы представляете себе, в каком конфузе мы с вами оказались? Что будет, если о реально существующих айорс узнает наша, будь она неладна, политическая общественность?

От недоумения Чандар на мгновение выкатил глаза.

– Это вполне может быть, – пробормотал он, придя в себя. – Откуда мы знаем, каковы пути развития параллельных «пузырьков»… Господи, на все твоя воля! Если об этом кто-то услышит, Конфедерация просто взорвется!

Ланкастер шумно втянул в себя воздух.

– Мы не можем больше прятаться от реальности, – скрежетнул он. – Теперь – только удар. Свяжитесь с кораблем, пусть они готовят ракеты.

– На носителе нет ни одной системы вооружения, которая может быть примененена в атмосфере. Никаких систем зачистки плацдарма, только оборонительный комплекс, – помотал головой Чандар. – Придется действовать силами десанта.

– Погодите, как так? – изумился Виктор. – У нас же – «Лейпциг»?!

– Не «Лейпциг», а, к сожалению, «Лейден», – вздохнул физик. – Я даю готовность двум дивизионам. Даже если кто-то и поймет, с чем мы имели дело – все числятся в СБ, так что болтать не приучены.

– Тип «Лейден»? О, ч-черт!..

Ланкастер сразу понял, о чем идет речь. Их носитель, созданный на шасси весьма совершенного довоенного десантного линкора типа «Лейпциг», являлся на самом деле грубой штамповкой военного времени, мало отличавшейся от прародителя внешне. Предельно упрощенный для ускорения производства, «Лейден» предназначался лишь для транспортировки десантных сил, ни о каком штурме не могло быть и речи: действительно, вооружен он был только оборонительными комплексами, применяемыми исключительно в космосе. Соприкосновение противокорабельной ракеты с атмосферой могло привести к катастрофическим последствиям, сравнимым с гигантским цунами.

Что ждет Трайтеллар, если сюда придет действительно громадная армия, оснащенная вполне современным – для здешнего уровня – вооружением? Чудовищная война и миллионы смертей? Как отреагирует на это Конфедерация, ведь подобного потрясения Человечество еще не знало?

Ланкастер понял, что означали рассказы Суинии о хомо, врывавшихся на равнины ее родины. Очевидно, они давно уже установили контакт с трандарскими затворниками, но тем никак не удавалось создать стабильный и, главное, верно сориентированный «двустворчатый» портал, способный перенести большое количество объектов или же масс, поэтому, очутившиеся в мире Суинни, Истинные Сыны не могли пройти дальше и оказывались под прицелом ее сородичей. Все остальное объяснялось легко: изначально выдрессированные на войну с иными формами разумной жизни, Истинные не выносили никакого контакта с мохнатыми потомками сурчхоя, предпочитая смерть. Этой же, многотысячлетней, «дрессировкой», объяснялась и их воинственность: собственно, ничего другого, кроме как умирать за других, они не умели и не могли уметь. Любой контакт людей Конфедерации с такими собратьями неминуемо приведет к страшному – учитывая уровень знаний и техники Большого Человечества – погрому, последствия которого вряд ли возьмется просчитывать даже самый отчаянный политолог.

– Включение! – вдруг возбужденно выкрикнул Чандар. – Ого, рядом нами! Четыре километра к северу! Держит! Пульсация! Вижу! Кажется, это не тот, где крутятся электродвигатели…

– Посмотрите туда! – Ланкастер наклонился к экрану и ткнул пальцем в тускло светящийся объект на карте Чандара. – Что там движется? Добавьте разрешения и верните в реал, без обработки поиска энергопотребления!

В свете множества желтых прожекторов из горы одна за другой выезжали колесные бронемашины с длинноствольными пушками в полусферических башнях.

– Началось… – произнес Ланкастер. – Дивизионы готовы?

– Уже, – отозвался Чандар. – Подождем, пока ублюдки спустятся с гор?

– Нужен отдельный отряд на нейтрализацию портала: обрабатывать поверхность тактическими ракетами я бы не решился, кто знает, к каким последствиям это приведет…

– Да ни к каким, черт его дери – надо просто лишить портал питания, и он встанет. Вот! Выключился! Что им, мощности, что ли не хватает? Проклятье, Виктор, смотрите сюда – кажется, у нас уже гости!

За спиной Ланкастера ослепительно полыхнули работающие в дежурном режиме экраны кругового обзора. Уже понимая, что происходит, он увидел, как в следующей вспышке взлетел на воздух жилой «пузырь» строителей.

– Это обстрел! – завопил гренадер. – Поднимайте всех!

В тот момент, когда он вылетел из шлюза «Венома», слева коротко вспыхнули и растворились искорки силового щита, пробиваемого то ли ракетой, то ли снарядом: маломощные эмиттеры, которые держали купол над лагерем, рассчитывались всего лишь на защиту от представителей местной фауны, и отсечь тяжелый объект, идущий в воздухе на сверхзвуке, они не могли по определению. Над головой у Ланкастера раздалось сердитое урчание: догадываясь, что сейчас произойдет, он прыгнул в раскрытый люк своего штурмбота, и тут же грохнуло, а по броне за его спиной забарабанили осколки.

Смотреть, что там происходит с несчастными работягами, никак не ожидавшими ночного нападения, ему было некогда. Собственно, спасти строителей он мог только одним способом… Одновременно с запуском двигателей ожил тактический канал от Чандара:

– Даю вводную: четыре тысячи семьсот метров север, вероятно, батарея ствольной артиллерии, ОП на возвышенности… при семи тысячах пехоты на бронетранспортерах. Буксируемая ствольная артиллерия пока на крюке… восемьсот единиц…

– Поднимайтесь и останьтесь на координации! – попросил Ланкастер. – Врежьте по уродам чем есть, остальное я сейчас доделаю!

Атакующие явно не рассчитывали на присутствие в рабочем лагере атмосферной техники Конфедерации: на экранах Ланкастер видел десятки полугусеничных транспортеров с буксируемыми пушками, и сотни грузовиков, – вся эта публика, стиснутая, очевидно, перед переходом буквально борт к борту, теперь довольно организованно расползалась по сторонам на марш. Огонь вела батарея тяжелых длинноствольных орудий на гусеничном шасси, размещенная на склоне круглого невысокого холма. Видимо, самоходчики стояли отдельно, а как только их перебросило, сразу же выскочили на огневую позицию.

Цель была как на ладони. Виктор коснулся пальцем панели ввода – в днище катера разъехались в сторону створки интегрированного ракетного пенала, и среднеразмерный бинарный «Джибс» отстрелился с направляющей. Холм полыхнул белой двойной вспышкой, в которой утонули все пять самоходок.

– Смотри, Суинни, – процедил сквозь сжатые зубы Ланкастер. – Ты была права, они уже здесь. Но это не надолго!

В рядах мотопехоты начался раздрай, водители задних машин, до того спокойно ждущие, когда настанет их черед начинать движение, резко переложили реверс, тотчас же зацепившись пушками на крюках друг за друга, и тут посреди темной шевелящейся массы войск распустились десятки алых бутонов: таков был залп «Венома», сразу избавившегося от большей части тактических ракет.

Суинни, сидящая за спиой Ланкастера, охнула. Картина побоища и впрямь выглядела кошмарно – те грузовики, что не разлетелись в клочья вместе с десантом, полыхали, перевернутые, скрученные взрывной волной, а между ними метались фигурки в горящей серой униформе. Не дожидаясь статистики поражения, Виктор выпустил весь пенал своих «Джибсов». Теперь уже полыхала сама степь, и лишь некоторые машины, уцелевшие после бойни, резво рулили во все стороны.

На экране задней полусферы появился катер лейтенанта Мендозы.

– Крепко спите, – сказал ему Ланкастер. – Добейте удирающих, быстро! Ушедших не прощу!

– Есть! – гаркнул Мендоза.

К северу от лагеря, со стороны недавней атаки, уже опускались машины десантного дивизиона, который Чандар снял с носителя. Ланкастер приказал командиру держать людей на борту, а сам вышел на канал «Венома».

– Пока все в порядке, – устало заговорил физик. – Оставайтесь на позиции, а мы полетим вырубать портал. Я возьму отдельную гренадерскую роту, мне ее хватит. Хватило бы времени… кто знает, сколько войск у нас на подходе? Если что – снимайте с орбиты хоть весь легион, теперь это уже не принципиально.

– Что у нас в лагере? Ярослав, людям нужна помощь!

– Я хочу, чтобы доктор Огоновский остался со мной, – отчеканил Чандар, – хотя он и рвется в бой. Вы меня поняли? Не переживайте за строителей, санитарная команда уже в десяти километрах. Сами вы никому не поможете.

– Я вас понял, – выдохнул Ланкастер и добавил, уже громче: – Я занимаю позицию.

Он приземлился в нескольких метрах впереди головной машины танковой роты: дивизион высадился академически правильным клином тяжелыми танконесущими ботами вперед, буквально по учебнику. Впрочем, высадка происходила в полигонных условиях, без намека на какое-либо противодействие противника, так что от командира странно было бы ожидать каких-то ошибок: в военных Академиях Конфедерации учили крепко.

Едва штурмбот Ланкастера коснулся грунта, на связь вышел командир дивизиона, доложившийся о себе – очевидно, до того он не решался тревожить знаменитого генерала, понимая, что ему сейчас есть чем заняться.

Прибывшая санитарная команда грузила в свои машины всех без разбору строителей – и живых, и мертвых, на борту отсортируют… лагерь быстро опустел, санитарные катера ушли в черное небо. Виктор подумал о том, что сейчас испытывает Осайя, летящий над горами в тяжелом «Веноме», который стал для него пресловутым Ковчегом Судьбы. О чем он решится рассказать своим соратникам, которые, замерев в притихших городах, ждут неведомого, сжимая в руках старенькие автоматы?

«Мы не ушли, – сказал себе Ланкастер, – хотя должны были уйти. Мы даже не остались в роли бессильных наблюдателей. Мы решили стрелять… Почему? Ведь недавно еще я даже не стал бы слушать, расскажи мне кто-нибудь о таком. Кто бы мог подумать, что из положения «нечего терять» можно вдруг оказаться в ситуации «слишком много»?..»

– У вас включение, почти над вами! – услышал Виктор голос Чандара. – Будьте осторожны!

– Что? – не сразу понял Виктор. – Прямо над нами, что ли? Как это?

И за его спиной дико закричала Суинни. Все, что успел увидеть Ланкастер, это пульсирующее дымное кольцо, вобравшее в себя его штурмбот, – а через миг ночь сменила свои краски.

Вертолет дымно горел в сотне шагов от входа в пещеру, и, глядя на него, Элг понимал, что жизнь, очевидно, подошла к концу. Нападавшие, бросив полсотни своих убитых в долине, отошли за близкий перевал, но их отход сулил лишь недолгую отсрочку очевидного. Второй вертолет удрал насовсем, когла его командир понял, что соваться под выстрел гранатомета – дело самоубийственное, так что теперь Элгу и горстке выживших солдат оставалось лишь пересчитать оставшиеся боеприпасы и навалить побольше камней на входе. Пять человек оставались внизу с учеными – Элг и сам не знал, зачем, точнее, думать ему об этом было некогда, он помчался наверх сразу же, как только услышал доклад от офицера, находившегося в охранении снаружи пещеры. Как ни странно, тактические радиостанции работали в каменном мешке вполне нормально, если не считать досадливого гудения в наушниках: видимо, чертов модулятор давал наводку. Элг знал, что взорвет все это дерьмо, но пока еще оставалась надежда, что удравшие пилоты отправились за помощью. Надежда эта выглядела более чем призрачной, однако ж ничего лучше у господина начальника королевской контрразведки на данный момент не имелось. Пытаться связаться с Ланкастером? И конфедерат ринется вытаскивать его из боя, под гранатометы, насквозь прожигающие танк? Да уж!.. особенно учитывая тот факт, что он боится сделать хоть один выстрел!

На полпути между пещерой и чадящим скелетом «Ройдена» лежал Хорвир, страшно иссеченный осколками гранаты. Он был последним офицером из тех шести, что вылетели на закате с базы Монель-Барри… солдат у Элга оставалось всего двенадцать да плюс те пятеро в глубине горы.

Элг посмотрел на хронометр и подумал, что смысла морочиться больше нет, пора спускаться вниз и закладывать взрывчатку. Он поджал запекшиеся губы: что бы там ни было, а операцию вторжения он святошам уже сорвал. И теперь осталось добить то, что можно – Элг плохо понимал, какова роль странного гудящего устройства, за которое так переживали ублюдки в серых комбинезонах, но знал, что в работе он его им не оставит. Жаль только, что вернуться ему не дадут…

Неожиданно один из лежащих рядом с ним солдат изумленно вскрикнул и схватил Элга за рукав, указывая рукой на звездное межзубье скал, в котором растворились недавно монахи.

Господин начальник королевской контрразведки понял, что глаза его почему-то наполнились слезами.

Над ущельем одна за другой полыхнули несколько тусклых голубых вспышек, и до ушей Элга долетел слабый шум разрывов. А мгновением позже он услышал уже знакомый ему свист. Едва различимые во мраке, перед входом в пещеру опустились три удлиненные черные тени. Еще одна, куда большая по размерам, нависла над ними, и из ее днища ударил антигравитационный столб, в котором мелькнули две человеческие фигурки.

Когда в пещере появились первые солдаты Конфедерации, Элг поднялся из-за наваленной его людьми баррикады и заорал что было сил:

– Не стреляйте! Мы свои! Пожалуйста, не стреляйте!

– Бросайте оружие, – резко произнес кто-то. – Сюда, через барьер.

– Мы из Оламо, – поспешно заговорил Элг, швыряя на голос свой автомат, – передайте господину генералу Ланкастеру, он меня знает: здесь Элг из Оламо. Он знает меня!

В темной кишке коридора вспыхнул яркий свет, заставивший Элга прикрыть глаза рукой, и он услышал другой голос, хорошо ему знакомый:

– Вот так встреча! – вы все же решились действовать самостоятельно, не дожидаясь, что ответит Ланкастер?

Элг из всех сил толкнул руками баррикаду и перелез через камни. Перед ним стоял Огоновский в полном боевом снаряжении – забрало шлема было приподнято, и Элг видел его посмеивающися глаза, – и щуплый мужчина, тоже в броне и шлеме, но его шлем оставался замкнутым.

– Там, – Элг показал пальцем вниз, – какой-то модулятор… я пока не успел его взорвать. Но если бы вы опоздали, то…

– Мы не опоздали, – ответил ему щуплый. – Ведите нас. Дело тут серьезное.

Оказавшись в зале с «висячей дорожкой», Щуплый вдруг остановился и произнес длинную каркающую фразу, показывая Огоновскому на странные светящиеся бассейны внизу. Огоновский покивал и подтолкнул своего товарища вперед. Элг подождал их у входа в помещение с модулятором.

Его солдаты вскочили на ноги, но он успокоил их:

– Теперь все в порядке. Те, что остались живы, уже не умрут.

Один из рядовых тревожно посмотрел на конфедератов и повернулся к Элгу:

– Кто эти странные люди, мой господин?

– А вот о них, – зашипел Элг, собирая всю пятерку вокруг себя, – я советую вам забыть навечно. Я позабочусь о том,чтобы никто из вас не остался без награды. Но учтите, что награда может обернуться вот чем… – и он провел рукой по горлу. – Выходите наверх и присоединяйтесь к нашим, больше вы здесь не нужны.

Неожиданно лицо Огоновского исказилось недоумением. Он повернулся к своему приятелю, но тот, очевидно, услышал то же самое сообщение. Щуплый подбежал к сидящим на полу со связанными руками ученым и заорал, вынимая из кобуры массивный черный пистолет:

– Включение! Немедленно!

– Мы не можем, – услышал Элг. – Накопители только что опустели. Нужно время. Время…последний импульс был со сбоем, потому что надо постоянно держать регулировки. Если вы развяжете нас, то через некоторое время…

– Сколько? Сколько времени?

И высокий, до бедра, сапог Щуплого ударил ближайшего мужчину в сером комбезе по ребрам, отчего тот завыл, как пес посреди степной ночи.

…Небо здесь было светлым, почти белесым: где-то далеко скользили призрачные облака. На горизонте все так же возвышались контуры Трандара, но Ланкастер всем своим существом ощущал чужеродность знакомой картины.

– Что это было, милорд? Куда все подевались? – услышал он встревоженный, но пока еще не испуганный голос командира дивизиона. – Где это мы, милорд?

Ланкастер посмотрел на обзорник задней полусферы. За кормой его бота стояли всего три машины, включая командную.

– Наноскауты – врассыпную, – сухо приказал он. – Не психовать! Это случайность, но бывает и хуже. Ничего, начальство нас вытащит.

– Есть наноскауты, – деловито отозвался комдив, успокоенный голосом генерала. – Счас поговорю с людьми.

– Не психовать, – повторил Ланкастер.

Негнущимися пальцами он перестроил один из каналов связи на радиоприем. Сперва Виктор слышал только треск атмосферных помех, но вот процессор, перебрав несколько диапазонов, вдруг выскочил на «обитаемую» волну, и до гренадера донеслась певучая речь.

– Это уже лучше, – выдохнул он и повернулся к Суинни. – Ты дома, не так ли? Что они там говорят?

– Сводка погоды… очень далеко отсюда, – голос Суинни был едва слышен.

– Там что-то плохое? – встревожился Виктор.

– Обычное, – прошептала Суинни. – Все как обычно.

– Пошла картинка, – заговорил командир дивизиона. – И странная, я вам скажу. Одно войско у нас под носом, второе – в трех километрах к югу. Интересно мы влипли, милорд! Всякое я видел, а такого, пожалуй, ни разу.

– Было бы странно, – буркнул в ответ Ланкастер, – особенно, учитывая, где мы находимся.

Он врубил экран. Все выглядело именно так, как доложил комдив. Буквально в полукилометре от них, за холмами, отсутствующими, как он помнил, на том Трайтелларе, который они только что покинули, стояла, компактно сжатая на поле, моторизованная группировка. На сей раз она насчитывала уже не семь, а двадцать две тысячи солдат и, как понял Виктор, значительную часть транспорта составляли топливозаправщики, полевые кухни и подвижные реммастерские. Артиллерии было не больше сотни стволов, зато имелось сорок восемь машин, опасно напоминающих собой тяжелые танки. Если не считать за таковые самоходные пушки, в первой партии танков не он не заметил.

Южнее картина выглядела совершенно иначе. Степь была изуродована наспех возведеными полевыми укреплениями, утыканными длинноствольными пушками, там и сям виднелись частично врытые в землю бронемашины (Ланкастер убил бы того полководца, который занимался их размещением, так как толку, учитывая рельеф, от них было мало!), прикрытые сопками, толклись в низине полсотни разномастных вертолетов с уже установленными комплектами подвесного вооружения. Принадлежность воинства не вызывала никаких сомнений – в отличие от Истинных Сынов, дисциплинированно торчащих по машинам, сородичи Суинни лазили по своей технике, как муравьи. Очевидно, они знали, что авиации у их противников пока нет.

Виктор тяжело вздохнул.

– Все, моя прекрасная кошка, – сказал он Суинни. – Тебе пора домой. Комдив, – позвал он.

– Я…

– У вас есть хоть один «микрик»?

– Один есть.

– Прикажи подкатить мне под люк. Водитель не нужен.

Ланкастер выбрался из кресла.

– Давай оставим слова, – произнес он, в упор глядя на Суинни.

– Но я не смогу оставить мысли, – ответила она.

– Пускай… если бы не ты, я, пожалуй, не стал бы рисковать собой из-за всех этих людей. Но теперь мне уже все равно.

– Ты умеешь рисковать без приказа.

– Ты ошибаешься. Раньше я не умел. Все!.. твоя машина уже подана. Запуск двигателя красной кнопкой, рычаг – вперед-нейтраль-назад. Все это ты уже видела в наших фильмах, да?

– Правая педаль – газ, левая – тормоз, – медленно кивнула Суинни. – Не бойся за меня, я доеду. Ведь у нас все почти так же.

– Ходовая не сломается, – Ланкастер коснулся правой ладонью виска, – Это невозможно. Ты доедешь. Это – Конфедерация! Ты доедешь…

Он распахнул люк. Суинни быстро скользнула за руль небольшого тентованного вездехода, пустила турбину и коротко блеснула в ватном полумраке волшебным серебром своих глаз. Рывок рычага трансмиссии, и «микрик», развернувшись, помчался, подпрыгивая на кочках. Через несколько мгновений его уже не было видно; Ланкастеру вдруг показалось, что знакомый голос прошептал ему «Спасибо…» – и растаял над степью.

– Я поднимусь на метр, – сказал гренадер комдиву. – Вы – на месте.

Ракетный пенал давно перезарядился вторым – и последним – магазином. Ланкастер привычно ввел параметры цели, взяв их из инфосферы скаутов, и положил руку на панель. В тот миг, когда его «Джибсы» отстрелились, перед Виктором возникло вращающееся дымное кольцо – но он готов был поклясться, что успел заметить, как взорвались, разнося все вокруг себя, жирные автоцистерны Истинных.

Дым остался позади, как и все прочие искушения.