Книга: Серебряные пули с урановым сердечником
Назад: Глава 8. Жили-были на море – это значит плавали
Дальше: Глава 10. Об одном воздушном бое…

Глава 9. Сувенирчик

Да, – сказал Девлин, опуская трубу. Голос его при этом предательски дрогнул. – Это замок Черных. Никто, кроме них, не строит так. Их не спутаешь ни с чем… даже если ты видел всего один… давным-давно на забытом всеми богами Мире…
Мне к этому времени уже давно надоело разглядывать как сам замок, так и скалу цвета сырой говядины, на которой он возвышался. Инфор демонстрировал мельчайшие подробности… глаза б мои их не видали.
– По-охоже, они н-не очень-то з-заботятся о ма-аскировке, – заметил я.
Спутать этот стиль, который я для себя успел окрестить «пещерной готикой», с чем-либо другим было действительно сложно. Не знаю, как в Мирах, но на старушке Земле архитектора, предложившего подобный макет, лечили бы очень долго и основательно, бдительно надзирая при этом за тем, чтобы в период курса лечения в его руках не оказалось что-либо могущее послужить строительным материалом. А уж что бы сотворили с художником-оформителем, изобразившим эти искаженные лица… подумать только, когда-то мне не нравились сюрреалисты.
Старший десятник коснулся ногтем большого пальца мочки уха, что, насколько я помнил, было одним из «универсальных» жестов, соответствующим земному пожатию плечами.
– Такой силе нет нужды играть в прятки.
– А к-как же их п-прославленное изо-ощренное к-кова-арство? – усмехнулся я.
– Кроме коварства, есть еще и самомнение. Я не знаю, почему так происходит… об этом тебе лучше спросить магов…
– Или э-эльфов.
– Или эльфов. Но чем сильнее Зло, тем больше оно тупо и ограничено. Это правило без исключений, так же как дождь, который всегда идет сверху вниз. Хотя, – подумав, добавил Девлин, – пример неудачный. Я вспомнил Мир, где дождь идет снизу вверх.
– М-может, – пробормотал я, – это был к-как раз о-очень удачный п-пример.
Во Вселенной существует бесконечное множество вещей, в которые я не верю. Например, я не верю в правила без исключений.
– Не нравится мне эта затея, лер капитан.
– Ты с-сам гово-орил, кто з-здесь отдает п-прика-зы, – напомнил я. – И она п-приказ отдала.
– Тропинка к замку всего одна. – Старший десятник вновь приник к трубе. – Вьется, как перепившая убруса змея. И со стен она как на ладони.
– А к-кто заставляет нас и-идти по ней? – с деланым равнодушием осведомился я. Надо же, всего два заика на фразу! Черт, как оно меня уже достало, это заикание! – Разве нам непременно н-нужно постучаться в с-стену именно с этой с-стороны?
– Но другого пути наверх нет!
– Р-разве?
Девлин, похоже, уже начал догадываться, что я попросту издеваюсь над ним, но пока не понял – как.
– Мы только что плыли с наветренной стороны острова, – прорычал он. – Там – отвесные скалы, по которым не взберется даже цихлианин с его когтями. Только птицы…
– Тогда с-скажи мне, п-пожалуйста, – улыбнулся я, – что та-акого умеют п-птицы и не у-умеем мы.
– Летать, ясен греер, – рявкнул старший десятник, после чего на его лице всего за несколько мгновений сменилась целая гамма чувств – бурная ярость, удивление, понимание, бурная радость. – Клянусь Брамбром! – вскричал он. – Ну конечно. Мы же можем опуститься хоть во дворе этого проклятого замка. То-то его обитатели будут хлопать глазами – волос держу, они не ожидают увидеть летающий корабль.
– Для н-начала у него н-нет двора, – заметил я. – А во-во… во-вторых, я бы в-все же не хо-отел р-риско-вать «Мо-орским пахарем» с-с-сверх н-необходимого.
Не то чтобы я сильно опасался заклинаний местных чародеев, но если они обзавелись френ-локаторами, то кто даст гарантию, что они не прикупили у того же поставщика бэушный зенитный комплекс?
Кстати о грибочках, то бишь о поставщике. Полагаю, инфра о нем – чем полнее, тем лучше – может преизрядно согреть душу Бара Корина. Потому как набивание собственных карманов – не забыть бы выложить, а то колются, – которым мы с Золушкой занимались до сих пор, вряд ли сможет оказать на него столь же благотворное действие.
– Надеюсь, в этот раз нас не будет кренить, как пьяную шлюху? – озабоченно сказал Девлин. – А, лер капитан? Скала-то высокая.
– Н-не беспокойся. – Шальная волна обдала нас тучей брызг, и я зябко поежился – похоже, недавние передряги доконали систему подогрева комба. – С-служ-ба д-доставки М-мракович и Ко – это са-амые н-на-дежные лифты в это-ой части В-вселенной. З-закры-ваешь глаза в-внизу, а отк-крываешь уже н-наверху. Все п-просто.
На самом деле все было далеко не так просто. Едва мы попытались подняться над водой, как раздался знакомый скрежет, и «Морской пахарь» начал крениться вправо-вперед. Удержать его от этого смогло лишь немедленное возвращение в родную стихию.
– Ну как? – осведомился наушник.
– П-плохо.
– Просто плохо или очень плохо?
– О-отвратно.
– Ну ладно, – вздохнула напарница. – Тогда предупреди всех… чтобы держались за что-нибудь. Сейчас я буду извращаться.
Извращения продлились три с лишним минуты и завершились в позе: двадцать семь градусов вверх и тридцать четыре на левый борт. Именно при таком положении пепелаца относительно нормали «Морской пахарь» соглашался держаться в воздухе, сохраняя палубу в положении, параллельном водной поверхности. Время от времени он продолжал угрожающе поскрипывать и норовил задеть мачтой проплывающую мимо скалу, но это было уже не страшно… ну, почти не страшно.
– У-удобный цвет они выбрали.
– Что? – удивленно переспросил Девлин.
– У-удобный цвет они в-выбрали, – повторил я. – Как раз под кровь.
Старший десятник недоуменно моргнул.
– Ш-шутка.
– Простите, лер капитан, не понял.
– Б-бывает. А вот еще. О-однажды трое… стоп!
– Вижу, вижу, не слепая, – отозвалась напарница. – Сейчас придвинусь к краю – и можете начинать банкет.
– Отлично.
Теперь надо сосредоточиться.
Меня очень беспокоил боевой чип. Он далеко не в полном объеме восстановил свои функции после давешнего водяного удара, совпавшего, как выяснилось впоследствии, с сильнейшей магической атакой. Не знаю уж, кого веселые скелетики надеялись ею свалить, – маг наемников отделался лишь жуткой головной болью и двухчасовым кровотечением из носа, зато она вырубила три четверти аппаратуры пепелаца… и мою. Фишка отогревалась до сих пор, несмотря на насмешки Золушки – что я не могу отличить интелктронику от древней печатной платы – и дружеские советы Девлина – найти хорошего некроманта, – к которым, проснувшись, присоединился и бесенок.
Впрочем, черт с ней, с фишкой! Пока я нахожусь среди наемников, мне вполне хватает инфора… благо после давешнего града на Джиире я догадался прикупить запасной. А вот боевой чип…
Чип же теперь имел ярко выраженные глюки в системе компрессии – он не «ускорял» носителя плавно, а судорожно перескакивал по режимам. Кроме того, поплыла прога определения приоритетности целей. А главное и самое неприятное – чип разучился включаться самостоятельно.
Ну и ладно, ну и пусть! В конце концов, что могут сделать эти недоразвитые миряне представителю могущественной земной цивилизации, более того – агенту СБ? Убить, покалечить… м-да, лучше бы я не задавал себе этого вопроса.
Режим «двойка» – окружающие еще не похожи на актеров запаузенного голоспектакля. Прыжок за борт – Золушка чуть накренила «Морского пахаря», так что видимая щель между бортом и скалой не больше полуметра… но все равно, зрелище кипящих внизу волн энтузиазма не прибавляет.
Местность с этой стороны замка усеяна здоровенными черными глыбами. Похоже, это строительные отходы… ну да, не перекрашивали же они весь замок в черный цвет. Столько труда. Приволочь за тридевять земель нужные глыбы, втащить их наверх, обработать – и для чего, спрашивается? Красный замок смотрелся бы не менее стильно.
Хотя… интересно, почему они не могли наладить хотя бы первичную обработку там, откуда этот камень поступал? Жаль, нет фишки, нельзя прикинуть объем этих строительных отходов… а то как бы не получилось, что замок прибыл на остров целиком, в виде монолитной скалы. Если принять…
Ослепительный голубой луч бьет из-за стен замка, нанизывая вырвавшегося вперед наемника. Толстый – не меньше двух сантиметров в толщину. Миг спустя он ударяет снова… к тому моменту, когда все успевают расползтись по укрытиям, на камнях остается лежать пять тел.
– Великий Лкасс, защити слугу своего, – бормочет наемник рядом со мной и, встретившись со мной взглядом, добавляет: – Отродясь таких молний не видел, лер капитан.
– Всем с-с-идеть и не в-высовываться, – ору я как можно громче. – Н-не высовываться!
Молнии?! Как же, как же, держи карман шире. Знаем мы, что такие молнии делают… в голубом спектре.
– Вуко, ты как там?
– Т-ты его в-видела?
– Видела. Химический лазер, длина рабочей волны четыре тысячи ангстрем, приведенная мощность…
– К-к черту м-мощность! Т-ты его засекла?
– Сейчас обрабатываю картинку с твоей камеры.
– К-к… эту ка-артинку! З-задействуй а-активные средства!
– Хорошенькое дело! А если они и по пепелацу долбанут?!
– Чем? Т-ты же за с-скалой!
– Ты знаешь, что у них еще есть? Гравижгут через эту скалу пройдет как сквозь пыль!
Справа полыхнуло голубое сияние. Наверное, кто-то попытался выглянуть… дурак несчастный.
– У н-них не может быть в-вихревой п-пушки.
– А боевой комплекс у них, значит, быть может? Лови картинку.
Хм. Схема получилась лучше, чем я думал. Возможно, у меня… у нас есть шанс. Хлипкий, правда… ну да лучше, чем ничего.
– К-кто считал? Б-бортмозг?
– Как же, посчитает он, – фыркнула Золушка. – Моя фишка.
– Тогда с-сойдет, – бормочу я.
Может, заранее заблокировать рецепторы? А то как дернет…
Я выставляю чипу трехминутный тайминг и выхожу из режима. Аккуратно кладу рядом с собой кинетичку, поудобнее упираюсь спиной в глыбу и закрываю глаза. Вот так… сидеть, слушать далекий плеск волн, свист ветра – и ни о чем не думать. Запах только мешает. Хотя не такой уж он и сильный – этот запах горелой человеческой плоти. Мне доводилось нюхать и почище… или не мне? Черт, опять бред какой-то в голову лезет!
Время!
Я медленно переворачиваюсь так, чтобы оказаться лицом к замку. Не очень удобно получается, хорошо еще глыба здоровая – стоя на коленях, почти не нужно пригибаться. В правую руку беру кинетичку, в левую – разрядник и, растянув переданную Золушкой схему на всю панель инфора, ставлю чипу задачу. Тут он должен сработать сам – никакие компрессии не смогут опередить боевой комплекс!
А-а-а! Больно!
Разумеется, проклятый чип ни черта не заблокировал! Приходится отключать рецепторы правой ладони самому – и те доли секунды, которые на это уходят, кажутся вечностью. Хуже всего даже не след от луча, а осыпавшие запястье брызги раскаленного металла, в которые превратилась большая часть кинетички.
На всякий случай я всаживаю еще одну очередь разрядов в дымящуюся груду боевого комплекса. Так-то, ребята. Большая мощность не всегда полезна в жизни – иногда лучше уметь обстреливать две мишени одновременно, а не тратить драгоценные миллисекунды на охлаждение.
Вроде бы все… впрочем, судить об этом сложно, поскольку в микрокамеру разрядника ни черта толком не разглядеть – она все же не обзорная, а для взаимодействия с тактическим дисплеем, дабы тот знал, на какой детали пейзажа высвечивать жирное красное перекрестье.
Кстати о… я прячу «волка» обратно в кобуру, выщелкиваю камеру из инфора и поднимаю ее над камнем – как раз вовремя, – чтобы увидеть огненные гейзеры, вырывающиеся сразу из десятка мест в черных стенах. Миг спустя скала у меня под ногами ощутимо вздрагивает.
– Ч-что это было?
– Если верить сейсмодатчику – одновременная детонация двадцати двух зарядов различной мощности, – сообщает напарница. – Похоже на…
– Н-на что? – не выдерживаю я, когда выжидательная пауза затягивается на полминуты.
– На то, что у них сработала прога самоликвидации, – говорит Золушка. – Я задействовала активные сканеры – в замке сейчас нет живых существ.
– А-а кто сказал, ч-что они т-там были? – ворчливо осведомляюсь я, вставляя камеру на место.
– Также не фиксируется действующей интелктроники.
– Н-неэкранированной интелк-ктроники.
Прячущийся рядом наемник наконец набрался смелости высунуть над камнем голову. Не заработав при этом дыру во лбу, он смелеет еще больше и выходит из-за укрытия.
– Ей-го! – восхищенно выдыхает он. – Сильна ваша магия, лер капитан. Черный замок… с одного удара… да такое не всякий архимаг сумеет!
Замок и впрямь выглядит не лучшим образом. Одна из боковых башен накренилась, стройный силуэт второй облизывают языки пламени, становящиеся с каждой секундой все длиннее. Прямо перед нами обвалился кусок стены – то, что открылось при этом, больше похоже на внутренности муравейника, чем на воздвигнутое человеческими руками здание. Впрочем, в последнем я сомневаюсь все больше и больше.
– Что стали, дармоеды?! – разносится над каменным полем зычный рык Девлина. – Поразевали рты и ждете, пока эта куча дерьма сама по себе развалится?! Вперед, живо!
Очень своевременное замечание.
* * *
Мы опоздали. К моменту нашего подхода к стенам три-четыре первоначальных очага пожара – Золушка заявила, что в спектре видны следы «венецианского напалма» с какими-то странными добавками – слились в единый огненный фронт, уверенно развивавший наступление на центральную часть замка. Вид же задумчиво накренившейся левой башни не внушал никакого желания ближе знакомиться с ее внутренним устройством – да сотворивший это пизанское подобие взрыв наверняка превратил все сколь-нибудь достойное внимания в мелкодисперсную пыль.
Вблизи замок заметно фонил – до 180 эмэр в час, раза в три больше, чем земные граниты. Я было решил, что это природное излучение черного камня, но, поиграв с настройками инфора, добился от него цветного отображения и понял, что ошибался – просто сработавшие субатомные заряды были чертовски «грязные», словно их сварганили на кухне, поминутно сверяясь с «Поваренной книгой неоанархиста».
Предупреждать об этом наемников, рассыпавшихся в поисках чего-нибудь пригодного к утаскиванию, я не стал.
– Там во-обще был к-кто-нибудь ж-живой?
– Если ты повернешь голову примерно на двенадцать градусов левее, – сказала Золушка, – и поднимешь на сорок градусов вверх, то увидишь ответ на свой вопрос.
– А-а п-просто сказать было н-нельзя? – сказал я, разглядывая свисающее из пролома тело в черном балахоне. – П-приволочь бы его т-тебе.
– Зачем?
– Для вск-крытия. Интересно з-знать, что его у-убило?
– Это я тебе могу сообщить и без всякого вскрытия, – хихикнула напарница. – Его приложило затылком о стену… когда она еще была стеной.
– Землянин…
Пожалуй, доспех шел Кайти больше, чем любой другой предмет ее гардероба из числа виденных мной до сих пор. Творение гениального мастера и прекрасная девушка – и тем, и другим можно было любоваться очень долго.
– …ты можешь объяснить, что произошло? Взрывать крепости при виде шайки оборванцев не в обычаях черных.
– М-могу попытаться. Но э-это объяснение б-бу-дет долгим.
– Я не тороплюсь.
– Р-рад слышать. Так в-вот, у этих черных б-было земное о-оружие.
– Сильнее, чем то, что дал нам ты, – обвиняюще произнесла Кайти. – И сильнее, чем твое собственное.
– Т-тебе не откажешь в н-наблюдательности. – Я не стал уточнять, что бортовое оружие «Хрустальной тыквы» могло бы превратить этот замок в дымящиеся руины за пару заходов. Большая неманевренная цель идеальна для плазменного излучателя. Имей я доступ к сектору Красный A3… видел бы всех этих мирян… – В-возможно, как раз з-здесь и зарыт в-вампир. Наш закон з-запрещает продавать такое м-мощное оружие… э-э… н-неземлянам.
– Дикарям, – недобро прищурилась девушка. – Продолжай.
– Я д-думаю, что те, кто п-продал это о-оружие, очень не х-хотели, чтобы об этой с-сделке стало и-из-вестно. И р-решили сделать т-так, что это о-оружие в с-случае опасности и-исчезло, не оставив с-следов.
– Опасности чего?
– Ч-что это оружие п-попадет к тем, к-кто следит з-за исполнением з-земных з-законов, – пояснил я. Ирония – этим самым представителем закона оказался один-единственный свежеиспеченный сотрудник СБ. А ведь, ставя эту штуку, ребята, должно быть, рассчитывали на пару-тройку легких крейсеров. – К-ког-да я н-начал стрелять из с-своего оружия… с-совре-менного земного оружия, они п-подумали, что их обнаружили.
– Но ведь из замка было прекрасно видно, кто мы?
– Это с-сделали не те, к-кто был в замке. Н-не думаешь же т-ты, что они х-хотели погибнуть.
Черт, как же объяснить идею программы человеку, для которого вершиной счетной технологии являются пирамидальные счеты?
– Это б-было как… з-заклинание! Вот!
– П-представь, что т-ты ставишь з-заклинание, к-которое должно… н-ну, например, з-захлопнуть дверь, если через п-порог перенесут нож. Оно с-срабо-тает, когда в к-комнату ввалится д-десяток с мечами н-наголо… и т-тогда, когда вбежит п-поваренок с т-те-саком для салата.
Кажется, она мне поверила.
Собственно, нам больше нечего было делать на острове. Желания дожидаться конца пожара, дабы покопаться в развалинах, не испытывали ни наемники, вовремя вспомнившие, что на вещи из черных замков обычно накладываются изощренные проклятия, ни я, уныло глядящий на схему радиоактивного заражения. И мы могли бы спокойно уплыть прочь, если бы мой личный черт – не путать с личным бесом! – не дернул меня поинтересоваться у Золушки местонахождением источника френейл-волн.
К моему удивлению, оказалось, что злополучная антенна находилась не в самом замке, а в пятистах метрах от него. В пещере.
Антенна – это хорошо. Полный цикл выращивания монокристалла составлял пятнадцать с хвостиком месяцев – и получавшийся в итоге октаэдр обладал тремя десятками абсолютно индивидуальных характеристик. Доставить этот подарочек Бара Корину…
Чего я так и не понял – так это зачем Кайти так настаивала, чтобы мы пошли вдвоем?
Пещера была… неправильная. То есть я не считаю себя спелеологом-профессионалом, я даже и в земных-то пещерах не очень разбираюсь, не говоря уже о пещерах, могущих образоваться в условиях иномирной геологии… но что-то в ней было не так. Будь у меня фишка, я бы, может, и сумел бы перевести свои мрачные предчувствия во вполне конкретный «аларм!», но чертова пластинка все еще сохла, а Золушка никак не комментировала передаваемую инфором картинку. Возможно, дело было в каких-нибудь эманациях от стен… или качество изображения оказалось недостаточное.
– Н-ну и где о-она?
– Ты уже должен видеть ее… так вот же она!
– Где?! – спросил я, безуспешно разглядывая девственно чистый камень.
– А ты не видишь?!
– С-стал бы я с-спрашивать? – огрызнулся я, поворачиваясь к Кайти. – Т-ты что-нибудь видишь?
– Да. Птичий помет.
– Странно, – озадаченно произнесла Золушка. – Очень странно… потому что ты только что смотрел прямо на нее.
– Это в-вот так? – ехидно осведомился я, возвращая голову в прежнее положение… и увидел в двух шагах перед собой лучащийся нежно-золотистым сиянием кристалл. – Ч-черт! Только ч-что его тут н-не было!
– Заклинание невидимости. – Чем мне не нравятся эти магические термины, так это тем, что миряне пытаются объяснять с их помощью абсолютно все. – Ты можешь увидеть то, что скрыто за ним, лишь наверняка зная, что оно там есть.
– П-просто з-замечательно.
Кристалл был невелик – сантиметров сорок в высоту. Насколько я помнил, весить этот камешек должен был тоже немного – кило 15–17, реструктурный сапфир получается полегче своего природного аналога. Смущало меня другое – груда, из которой торчала антенна, состояла из золотых монет, украшений, столовых приборов и прочих произведений золотолитейного искусства вперемешку с драгоценными камнями.
– Вы зачем сюда пришли? – осведомился голосок из темноты справа от меня.
– О, нет! – выдохнула Кайти.
Голосок был детский. Так могла бы говорить девчушка лет семи… если бы не странная манера растягивать шипящие и не тот факт, что остров, на котором мы находились, был не самым подходящим местом для маленьких девочек, подумал я, а затем увидел дракончика.
Дракончик был примерно двухметровый – если считать от носа до кончика хвоста, красного цвета, пухленький, с аккуратно сложенными на спинке крылышками и вполне человеческими большими голубыми глазами.
– Фыфык, – сказал он, выпустив при этом из ноздрей две струйки дыма и, сев на задние лапы, обвиняюше наставил на меня коготь правой передней. – Вы хотите украсть мамины сокровища, да?
– Вот еще! – Я постарался, чтобы мой голос звучал как можно возмущеннее. – Вовсе мы не хотим красть ничьи сокровища, ни мамины, ни твои!
– А у меня нет своей кучки, – с оттенком грусти сказал дракончик. – Мне мама еще не разрешает. Говорит, что придут злые и все у меня отберут. Вот. Фыфык, – дракончик выдохнул очередные струйки и с подозрением уставился на меня. – А зачем вы пришли? Я сейчас маму позову.
– Нет! – Голос Кайти звучал… ну, почти умоляюще. – Пожалуйста, не надо!
– Почему не надо? – требовательно осведомился дракончик и, прежде чем Кайти хотя бы попыталась ответить, распахнул пасть и пискнул: – Мама!
– Э-э… постой! – Я плохо представлял себе возможности данной разновидности драконов, но в одном был убежден совершенно точно – узкая пещера не являлась тем местом, где я бы хотел выступить в роли святого Георгия. – Может, с-сначала поговорим?
С черным магом, помнится, этот номер не прошел… но дракончик выглядел более разумным существом.
– О чем? – нетерпеливо спросил дракончик. – Фыфык. О чем мы с тобой можем говорить?!
– Н-ну, например, о т-том, чего т-тебе хочется.
– Ку-учку, – тоскливо вздохнул дракончик. – Но мама не разрешает. Ма-ама!
– А что тебе н-нужно для этой к-кучки?
– Сокровища! – уверенно отозвался малыш. – Фыфык.
– Э-э… а хочешь, я д-дам тебе… э-э м-маленькое сокровище?
– Дай! – требовательно пискнул дракончик, вытягивая вперед украшенную дюймовыми коготками лапку. – Фыфык.
Я поспешно выудил из кармана комба первый попавшийся камень – крупный благородный, он же черный опал – и протянул его… точнее, попытался протянуть его дракончику, потому что лапка метнулась вперед с такой скоростью, что, захоти я спасти камень, помочь мне в этом могла разве что максимальная компрессия. Напоследок опал тускло мигнул рядом с задними лапками, а потом дракончик, изогнувшись, придавил его брюшком, став при этом отдаленно похожим на плывушего лебедя.
– Мое! – громко объявил он, с подозрением косясь при этом на Кайти. – Фыфык. Сейчас маму позову. Ма-ама!
– Стой!
– Фыфык.
– Давай т-так, – предложил я. – Я д-даю тебе еще о-один камень, а ты не з-зовешь маму… пока мы отсюда не в-выйдем.
– А ты меня не обманешь? – недоверчиво спросил дракончик. – Фыфык.
– Фыфык-фыфык, – подтвердил я. – Т-точно дам.
–Дай!
На этот раз я был опытнее и подбросил камень в воздух, едва вытащив руку из кармана. Золотистый топаз описал короткую дугу… и исчез.
– Мое! – прокомментировал дракончик, ерзая брюшком. – Фыфык.
– Ну м-мы тогда п-потихонечку пойдем? – предложил я.
Дракончик чуть наклонил голову и внимательно посмотрел на меня.
– Ты – неправильный! – заявил он. – Все приходят, чтобы забрать сокровища, а ты их отдаешь. Я маму позову!
– Не надо, – просипел я, пытаясь справиться с внезапно подкатившим к горлу спазмом. – Я тебе еще к-камней дам!
– Дай!
Номером три и четыре в коллекции юного вымогателя стали соответственно алмаз каратов на сорок и чуть больший, прекрасного голубого цвета камень – кажется, аквамарин. На этом содержимое правого кармана закончилось.
– У т-тебя есть что-нибудь? – прошептал я Кайти.
– Только ожерелье…
– Дай! Фыфык.
Ожерелье заняло у дракончика в три раза больше времени, чем все остальные камни, вместе взятые, – то есть секунд пять, за которые он успел полюбоваться им, примерить к собственной шее и с довольным урчанием отправить к остальным свежеобретенным сокровищам.
За это время я успел ощупать три оставшихся кармана и произвести беглую инвентаризацию имеющихся запасов. Итого шестнадцать камней… и крохотный медальончик в форме ракушки, про который я уже успел позабыть.
– Н-на. – Я выбрал шесть наиболее-симпатичных мне камешков, а остальные передал Кайти. – Будешь скармливать ему, как только попытается разинуть пасть.
– Дай! Ма-ама!
– Д-давай сделаем так. – Я поднял медальончик повыше. – Мы даем тебе вот это… и еще к-камней, а взамен ты н-не будешь з-звать маму, пока м-мы будем брать из большой к-кучи один-единственный к-ка-мень.
– Можем, – добавила Кайти, – и тебе взять.
– Не… – дракончик вновь погрустнел. – Мама все свои камни хорошо знает. Фыфык.
Он ловко подцепил протянутый ему медальончик, взмахнул когтем – и из раскрытых створок ракушки заструился тихий мелодичный перезвон.
– Красивая, – задумчиво сказал дракончик, глядя на внутреннюю поверхность крышечки. – Фыфык.
– …динь-бом-бом, – отсчитали крохотные молоточки последние такты, и створки ракушки вновь сомкнулись. Дракончик вздохнул и посмотрел на Кайти.
– Ты тоже красивая, – сказал он. – Но ты – не она. А кто из них, – синие глаза требовательно уставились на меня, – твоя самая большая любовь?
Хороший вопрос!
– Хозяин, только не вздумай врать! – Голос бесенка звучал как-то непривычно… лишь миг спустя я понял, что на этот раз он возникает в наушнике, а не непосредственно в голове. – Драконы очень чувствительны к малейшей фальши… а если он решит, что ты пытаешься его обмануть…
– Фыфык?
– Моя самая большая любовь, – медленно произнес я. – Далеко отсюда. Очень далеко.
Надо же – ни разу не заикнулся!
– Она красивая?
– Да. Наверное.
Взгляд, который я заслужил за эту фразу от Кайти, был… странным.
– Я тоже буду красивым, – сообщил дракончик. – Когда вырасту. Фыфык.
– Н-не сомневаюсь.
– Ня. – Ответный жест со стороны малыша выглядел бы забавным – будь его коготки малость поменьше. – Пусть будет у тебя, – пояснил он. – Такие штучки не должны лежать в сокровищнице.
– Спасибо, – серьезно кивнул я, пряча медальончик обратно в карман.
– Дай!
Названия этого камня я не знал. Возможно, темный рубин или… черт, неудобно все-таки без фишки.
– Т-теперь можно?
– Я маму позову, – предупредил меня дракончик, забавно перебирая задними лапками. – Потом. Когда ты мне дашь камни для моей кучки.
– К-конечно, конечно. – Под брюшко отправился еще один опал, а я принялся выдирать антенну из слежавшейся золотой чешуи.
– Это большой камень, – заметил внимательно наблюдавший за моими действиями малыш. – Фы-фык.
– Ага, – отозвался я, выуживая из кармана изумруд – тот самый, которому я был обязан синяком на колене. – В-вот этот – тоже.
– Мое!
– Твое, т-твое.
Старательно глядя под ноги – монетки так и норовили выскользнуть из-под подошвы, – я выбрался из золотой кучи и, пошатываясь, направился к выходу.
– Ма-ама!
– Кайти. – Держать чертову антенну было зверски неудобно – грани впивались в ладони не хуже инквизиторского инструментария. – В п-правом к-кармане.
– Мы сгорим, пока я буду разбираться в твоих дурацких застежках, – прошипела девушка. – Отдай.
Несколько секунд мы дружно исполняли вокруг кристалла некую разновидность парного танца – врожденное воспитание не позволило мне без сопротивления разрешить даме взвалить на себя пудовую глыбу. Хотя… реши мы сразиться за антенну по-настоящему, я бы не поставил на себя и ломаного гроша. Кроме того, у Кайти были перчатки. Броневые перчатки.
– Л-лови. – Я один за другим отправил в полет три камня. Все они были «сбиты» практически сразу же при входе в зону досягаемости драконьих лапок, и я еще раз пообещал себе, что никогда не буду пытаться соревноваться с драконом в скорости реакции.
– Мало!
– В-вот эти, – я продемонстрировал ладонь с двумя последними – не считая пропихнутого за прокладку ронейра – камнями, – я оставлю у в-входа в п-пещеру.
– Идти? – Похоже, эта идея не очень понравилась дракончику. – А как же моя кучка? Фыфык. Я должен ее сторожить! Ма-ама!
– Если т-твоя мама д-дыхнет на нас, – сказал я, пятясь следом за Кайти, – камни м-могут испортиться.
– Фыфык.
Я ничуть бы не удивился, если бы Кайти, едва покинув пещеру, расколотила бы антенну о ближайший валун – как это проделала одна моя знакомая с хрустальной вазой времен Сталинской Империи. Но выдержка у черноволосой атаманши была на высоте.
– Нам надо убираться отсюда!
– Д-догадываюсь.
Отбирать антенну я больше не пытался. Судя по тому, с какой небрежной легкостью девушка удерживала ее одной левой рукой – правая была занята более важными делами, например, откидыванием с лица пряди волос, – по-хорошему мне бы ее не вернули, а устраивать еще один сеанс парного танца на глазах у наемников я не хотел.
– Нуув говорил, что недалеко отсюда есть портал, – сказала Кайти. – Если мы успеем добраться до него, у нас появится шанс.
– А к-куда он ведет?
– Неважно. – Черт, она даже ни капельки не запыхалась, скача по этим проклятым валунам, словно горный… горная коза. – Куда угодно, в любой Мир. Другого способа спастись от дракона не существует.
– А с к-какой скоростью летит д-дракон?
Чисто теоретически… если мы загоним всех в трюм, срубим мачту и все, что будет торчать больше чем на метр, а потом попробуем настроить плазменные экраны так, чтобы «Морской пахарь» оказался внутри… конечно, звуковой барьер нам не перейти, но ведь и дракон этого не может.
– Дракон, – четко произнесла Кайти, – летит столь быстро, сколь он сам того пожелает.
* * *
– А вот и гости, – довольно усмехнулась Золушка, глядя на появившуюся у края экрана точку. В следующий миг ее улыбка поблекла и исчезла, словно стертый губкой макияж. – Эйо! Это с какой же скоростью он летит?!
– Цель одиночная, низколетящая, сверхзвуковая, – забубнил борткомп.
– А счастье было так близко, так возможно, – пропел я, глядя на синий треугольник, отмечавший предполагаемое местонахождение портала. От нас его отделял какой-то жалкий сантиметр объемной карты – то есть километра два. Не успеть.
– Ты перестал заикаться? – с любопытством спросила Золушка.
– Угу. Н-на целую одну ф-фразу.
После пяти минут предварительной подготовки.
– Ты у-уверена, что не п-передумаешь? – обернулся я назад. – Это п-последняя возможность…
– Я не привыкла менять решения!
Конечно, в чем-то решение Кайти лететь с нами было обоснованным и логичным – без магической поддержки мы не могли пройти портал, а Нуув был нужен в отряде. По крайней мере, именно этот довод юная герцогиня привела как решающий. Невысказанным же доводом послужил перенесенный на борт «Тыквы» зеленый жемчуг – не думаю, чтобы Кайти охотно пошла на сколь угодно недолгое расставание с потенциальным выкупом ее брата.
С другой стороны… нам предстоял бой.
– Да и поздно уже, – добавила Золушка, отбив по сенспанели очередную дробь. – Взлетаем.
Секунда, вторая… в какой-то миг у меня возникло жуткое подозрение, что установленные моей напарницей сервомехи сдохли во время сражения с кораблем-призраком… правда, там всей интелктроники – два кристалла да три световода… а потом на экране возник узкий полумесяц, лениво увеличивающийся в ширине.
– Па-алетели.
Оглянувшись, я заметил, как побелели пальцы нашей гостьи – так отчаянно вцепилась она в подлокотник диванчика. Видимо, полетный стаж Кайти бы все же не столь велик. Впрочем, мало кто из мирян мог бы похвалиться опытом полетов на кораблях с управляемым гравивектором.
– Он еще больше увеличил скорость, – удивленно сказала Золушка. – Три с половиной Маха. Как у него только крылья не отваливаются?!
– М-магия, н-наверное. И к-кстати, это она.
– Что?
– Д-ракон женского пола. Кайти, к-как…
– Драконица.
– В-вот это самое.
– Заметила нас, – сообшил бесенок, примостившийся на свободном подлокотнике. Он вел себя не в пример спокойнее девушки – видимо, за проведенное на борту «Тыквы» время Айт стал с большим доверием относиться к земной технике. Например, к Золушкиному алкоголь-процессору, продукцию которого бесенок в данный момент любовно баюкал в черной керамитовой чашечке для «Эспрессо».
– Магия – это хорошо, – заметила моя напарница, погружая ладони в выросший перед ней зеленоватый шар штурвала. – Посмотрим, как у него насчет сверхманевренности?
– И-интересно, как она вообще н-нас нашла?
– Мы забрали самый крупный камень из ее сокровищницы, – ответила Кайти. – Вы, чужаки, даже представить себе не можете, насколько велико для истинного дракона подобное оскорбление.
– Т-тогда п-почему же ты меня н-не отговорила?
– Отговорить? Тебя? – Кайти медленно улыбнулась – если этот жутковатый оскал можно было счесть хотя бы подобием улыбки. – И упустить шанс попасть в легенду, которую будут петь на тысяче Миров?!
Мне стало не по себе.
– В т-твоем доме будет играть п-прекрасная музыка, – пробормотал я, поворачиваясь к экрану, – но ты ее н-не услышишь.
– Хозяин, она уже совсем близко, – сообщил Айт.
– А как п-поживает с-сектор Красный A3? – без особой надежды осведомился я.
– Поживает… – отрешенно пробормотала Золушка. – Наверное. Внимание… раз, два… алле-оп!
Пепелац изящно вильнул в сторону, пропуская мимо сияющий золотой поток – если бы не его скорость, я мог бы решить, что в нас плюнули струей червонного золота – и летящего следом дракона. Все же с маневренностью дело у этих зверюг обстояло похуже, чем со скоростью и реакцией… успел подумать я, и в этот момент проносящаяся мимо драконица повернула голову и плюнула в нас еще раз.
Мы – точнее, Золушка – уклониться успели. Зато не успели гравикомпесаторы, в результате чего я воспарил над креслом, каких-нибудь пару-тройку миллиметров не дотянув макушкой до потолка рубки. Сзади донесся придушенный вскрик Кайти, а секунду спустя – куда более сокрушенный взвизг бесенка. Я мог ему только посочувствовать – коктейль «Черные искры» чрезвычайно плохо отмывался, а, кроме того, приемлемого качества компоненты выходили из алкоголь-процессора в среднем два раза из семи.
– Эй-о! – Не будь зеленое окошечко с цифрами голопроекцией, Золушка бы, наверное, постучала по нему ногтем. – Ты это видишь?! Такого же просто быть не может – больше пяти тысяч градусов!
– Не м-может, – согласился я. – Но м-мы лишились н-нижнего экрана.
– На свете, – наставительно заметила Кайти, – нет ничего жарче драконьего пламени.
– Угу, не с-считая любимой атомной за-а-жигалки моего д-дедушки… Сзади!
– Спокойно, спокойно, – пробормотала Золушка. – Сейчас мы уклонимся… и еще раз… вот так.
– Хозяин, она злится, – сообщил Айт, отвлекшись на миг от процедуры протирания шерстки. – И начинает подозревать, что с ней играются.
– Тоже мне, д-домашняя з-зверушка, – сказал я. – А что, сейчас она е-еще н-недостаточно разозлена?
– Если она пустит в ход магию… – начал говорить бесенок, и в этот момент из-под правого крыла драконицы вырвалась синяя молния, ударившая точно в пепелац.
– Ауч!
– Пробой защиты правого борта, – монотонно забубнил голос, – повреждение генераторов экрана. Повреждение осевых преобразователей. Повреждение сенсоров блока ориентации. Повреждение элем…
Голос пропал, но поврежденные сектора на объемной схеме продолжали вспыхивать тревожно-красным цветом.
– Еще п-пяток таких у-ударов, – прокомментировал я, – и мы останемся без м-маршевого движка.
– Плевать, – отозвалась моя напарница. – Жизнь дороже.
Конечно, жизненно необходимым он для нас сейчас не является – мы все-таки не в Поясе, а на землеподобной планете. Даже если из строя выйдут все боковые и спинные «плавники», мы все равно сможем самостоятельно подняться к анклав-станции… ну а на крайний случай существуют рейсовые шлюпки.
Еще две молнии прошли впритирку к пепелацу. Затем над нами прошуршал очередной золотой плевок.
– Х-хорошая штука хаотическое м-маневрирова-ние, – заметил я, – но это с-строго оборонительная тактика.
– Хочешь порулить сам, пилот!
– Курсант-пилот, – поправил я. – З-звание пилота м-может быть присвоено только после п-прохождения тест-экзамена… в конце в-второго курса. Лицам, имеющим не м-менее четырехсот ч-часов налета.
– Курсант, ты меня достал!
Шар штурвала возник перед моим лицом без всякого предупреждения – я едва успел погрузить в него ладонь, как привычное покалывание возвестило мне о передаче управления. Рывок вверх – и золотая струя проносится где-то в паре метров под нами. Затем я закрутил «размазанную бочку» – компенсаторы справились, но, судя по сдавленным возгласам за моей спиной, зрелище бешено вращающегося горизонта само по себе производило впечатление.
Тэ-эк, ну и где этот дракон, то есть, простите, драконица? Подать мне ее сюда. Кто из нас двоих настоящий летун – я, дитя тысячелетиями рвавшейся ввысь цивилизации, или какая-то рептилия?
Драконица возникла прямо над пепелацем. На миг она, растопырив крылья, зависла в воздухе, а затем плюнула точно в лобовое стекло рубки.
Назад: Глава 8. Жили-были на море – это значит плавали
Дальше: Глава 10. Об одном воздушном бое…