Эпилог

Пришел положенный час, и сфинктер задней стенки псевдолаборатории ожил: сначала меленько задрожал, потом настойчиво задергался и, наконец, раскрылся, подобно бутону, выпуская внутрь пещерного зала поток грязной воды.

— Срань господня! — присвистнул рядовой Дефо.

— Разговоры… — буркнул старший сержант Уитакер. Он прикоснулся к шлему, активируя рацию. В наушниках тотчас же захрипели помехи. — Уитакер. Пятый взвод продвигается вперед, — проговорил он и облизнул пересохшие губы. — Следов бандформирований не обнаружено. Но мы нашли еще один зал со стекляшками и… черт! Тут должны быть люди и аборигены. Мы посмотрим, что к чему, а потом двинемся дальше. Как меня слышите?

— Слышим… ти… ред… к точке… ноль-ноль… — пробивались сквозь помехи скудные обрывки. — …оняли, серж?..

— Слышимость плохая, сэр! — пожаловался сержант. — Продолжаем выполнять приказ. Возвращаемся к точке «Альфа ноль-ноль» через двадцать три минуты, как только закончится отведенное нам время. Я планирую осмотреть зал, — он поглядел на карту, которая проецировалась на щиток шлема, — номер сорок один и примыкающую к нему галерею. Отбой!

Там и вправду было на что посмотреть: пещеру занимали огромные стеклянные сосуды с веществом, испускающим зеленоватое свечение. Сосуды между собой соединялись посредством неоновых трубок.

Уитакер перехватил импульсную винтовку. В звездной пехоте его не учили восхищаться сложностью и причудливостью естественных образований. Чего только не увидишь на планетах чужих! У взвода четкий приказ: уничтожить симмонсов, поскольку есть подозрение, что они засели в пещерах. Ну и вывести наружу колонистов, которых, говорят, ночь загнала в лабиринт под Большим барьерным рифом.

Эти пропавшие души оказались — оторви да выбрось! В соседнем «лабораторном» зале удалось поймать четверых. Они были как один безумны; тряслись, словно осиновый лист, и пускали слюни. Их пришлось накачать успокоительным и отправить в сопровождении санитара и двух бойцов к точке «Альфа ноль-ноль».

— Дефо, метку!

Рядовой вскинул винтовку. Из баллона, закрепленного под стволом, ударила струя краски. Дефо нарисовал на стене пещеры широкий крест.

— Порядок, сержант!

— Вперед! — приказал Уитакер.

Под подошвами берец зачавкала жирная грязь. Уитакер присмотрелся: черт возьми! Сточные воды залили дно пещеры, в лужах плавала слизь и какие-то кровавые сгустки. Сержант прочистил горло и харкнул себе под ноги.

Стеклянные колбы и реторты светили исправно. Хоть на этом — спасибо. Кому пришло в голову, что симмонсы могут скрываться в эдаком отстойнике? Крейсер просветил Большой барьерный риф рентгеном, оказалось, что под рифом ходов и пещер — тьма-тьмущая. А в самом низу — пустоты, заполненные водородом. В точности адские котлы.

Из-под пузыря, прикрепленного к своду четырьмя стеклянными отростками, блеснули глаза. И в ту же секунду зеленокожее создание рвануло, не разбирая дороги, на четырех лапах прочь.

— Не стрелять! Это абориген. Пусть бежит себе, плевать на него.

— Аксла… — протянул кто-то из рядовых.

— Сержант! — окликнул Уитакера Дефо. — Звук из галереи. Кажется, кто-то всхлипывает.

— Отделение, за мной! Остальным — прочесывать этот гадюшник! — распорядился Уитакер.

Трое рядовых и сержант вышли в галерею, из-за причудливых натеков на стенах больше похожую на полость внутри живого существа, чем на подземный тоннель. На другом конце мерцал бело-голубой свет, а в просвет виднелись очертания светящихся колб и реторт. По соседству с залом «номер сорок один» находилась пещера-близнец.

Снова нагромождение причудливых образований, переплетение неоновых трубок, и кружится перед щитком шлема назойливая мошкара. Или что тут вместо мошкары?.. Ах, дьявол, — криль!

— Жарко здесь, как в сауне, — переговаривались рядовые вполголоса. — И воняет, как на скотобойне.

— Срань господня! — в очередной раз ругнулся Дефо и отступил, подняв винтовку дулом вверх.

Уитакер поправил шлем, плечом отодвинул рядового. Заглянул за исходящий паром стеклянистый вырост.

— Медик! — заорал он после недолгих раздумий. — У нас здесь раненый!

Светловолосый мужчина лежал в нелепой позе. Услышав пехотинцев, он силился поднять голову. Зеленая одежда егеря, тяжелые армейские ботинки, бронзовый загар — колонист! Жаль, что не симмонс! Уитакер собственноручно избавил бы такого от страданий, и дело с концом. А колонист определенно страдал. Из его груди и живота торчали заостренные концы тех самых неоновых трубок, которых в этих пещерах — на каждом шагу. Что прикажешь с ним делать? И жив егерь, как ни странно. Не бросишь, не пристрелишь — в звездной пехоте железные парни служат, но не звери же, в конце концов!

— Love… me… — услышал Уитакер хриплый шепот.

Подоспел медик. Опустился рядом с раненым на корточки, снял с пояса сумку со своим докторским добром.

Уитакер обошел колонну, обросшую по кругу прозрачными цилиндрами. Сержанту показалось, что в двух из них бьется по сердцу и что течет по трубкам внутри колонны черная кровь.

— Love… me…

За колонной лежала девушка. Была она темноволосой и очень худой. Сквозь прорехи на изодранном топике виднелись маленькие груди. Неоновые трубки распирали ткань топика, они росли из тела девушки, точно чудовищные стеклянные вьюны.

— Медик… — позвал Уитакер. — Медик, черт тебя дери! Здесь еще девчонка!

Девушка сглотнула. Слова нехотя просачивались сквозь ссохшуюся глотку. Уитакер наклонился, чтоб лучше расслышать ее.

— Love… me… sweet… — шептала девушка, — never let… me go… You have made… my life… complete… and… I… love… you so…

— Потерпите, мисс, — пробормотал сержант Уитакер. — Самое страшное позади.