Новые корпуса, выстроенные вокруг установки, впечатляли. Кроме громадного купола над эмиттерами Врат, способного выдержать довольно большую ударную нагрузку как снаружи, так и изнутри, были выстроены по периметру множество помещений, которые использовались по разным надобностям в отсутствие пусков.

Вообще сами сооружения вокруг Врат строились ныне почти непрерывно. Сначала над полем возвели легкий купол. В принципе, если бы не надобность защитить его от возможных сильных ударных волн изнутри, можно было бы и остановиться на этом. Таких сооружений, накрытых куполом, по Союзу было множество. После сооружения легкого купола, используя его как строительные леса, возвели более тяжелый и более сложный по конструкции. По лестницам под его потолком лазили ученые и монтировали разнообразную аппаратуру.

Группа людей в военной форме шла по длинному коридору, опоясывавшему на уровне второго этажа пространство с Вратами. Почти на всем его протяжении имелись окна, выходящие в сторону эмиттеров. Достаточно широкие, чтобы было видно все пространство.

Закарьян подошел к окну, осмотрел остекление и постучал по нему пальцем. Звук был глухой.

– Проверяешь, выдержит ли ударную волну?

– Угу. Основательно сделали. Особенно толщина пакета впечатляет.

Закарьян глянул в зал. Там группа инженеров в белых одеждах копошилась около поясов эмиттеров. Что-то монтировали дополнительно. Щиты, прикрывающие их во время эксперимента, аккуратными стопками лежали поодаль.

До того как был выстроен купол, бетоном залита была только площадка с эмиттерами. Подъездные пути к этой бетонной площадке были раньше заасфальтированы.

Ныне весь пол был бетонный, по нему лихо гоняли автопогрузчики и какая-то особо хитрая личность из обслуживающего персонала – на велосипеде.

Закарьян усмехнулся и пошел дальше, продолжая глядеть, как человек в спецодежде ловко лавирует на своем велосипеде между разложенными вокруг ящиками и оборудованием. Майор, шедший рядом с Закарьяном, посмотрел туда и тоже улыбнулся.

– Это руководитель пятой оригинальничает. Говорит, так быстрее проворачиваться можно между двумя группами – управления и наладчиками.

– Велосипед, кстати, спортивный. Я как-то его видел летом на нем…

– Ага. Да он постоянно по городку на нем гоняет. Теперь, видимо, решил сделать велогонки всесезонными…

Меж тем внимание капитана снова привлек материал остекления.

– Мне это кажется или действительно слегка радугой отдает в бликах?

– Да не кажется. Там какой-то новый пластик в прослойке. Он и дает такой эффект. Кстати, ты не в курсе, чего это нас всех собирают? А то полковник, как всегда, немногословен…

– Мне сказали, что кого-то хотят заслать на «ту сторону».

– Ого! Будет интересно!

– Сходить ТУДА?

– Конечно! Главное, чтобы назад можно было вернуться…

– О! А это что за «танк»?! – удивился Закарьян.

Возле эмиттеров появилась машина, напоминающая помесь вездехода с танком. Только вместо ствола из нее торчала длиннющая штанга, густо увешанная разнообразной аппаратурой.

– Да это наши научники старый броник переоборудовали, чтобы за барьер аппаратуру вывешивать. Нам сюда.

Они остановились перед дверью, на которой висела небрежно приклеенная клейкой лентой бумага с надписью: «Конференц-зал».

– Юмористы… Тут вообще никаких конференций проводить не собирались. В такой близи от эмиттеров.

– Почему же? Как только отладят технологию, «шарик» безопасным станет. Вот тогда и будут здесь конференции. То, что сейчас под куполом вешают, – майор ткнул пальцем под потолок, где на бесчисленных ярусах сидели десятка два рабочих и монтировали какое-то оборудование с толстыми кабелями, – называется компенсаторы. Что-то типа предохранителей от повторения того самого эффекта, с большим взрывом.

Майор толкнул дверь «конференц-зала», и вся группа вошла.

Помещение было достаточно просторным, чтобы посадить человек сто, но ныне оно было пустоватым. Стоял длинный стол и стулья. На стенке напротив проектора висел экран. За столом одиноко сидел главный координатор проекта, что-то быстро набиравший на своей планшетке, а перед ним вдоль стола расхаживал полковник. Прибывшие вытянулись в струнку. Координатор бросил мимолетный взгляд поверх экрана планшетки и вернулся к своему занятию. Присутствие главного координатора на данном собрании говорило о многом. Явно намечалось нечто из ряда вон выходящее.

– Вольно. Проходите, садитесь, – полковник жестом указал на стулья, расставленные напротив экрана.

Группа расселась и вопросительно уставилась на полковника. Полковник же, нахмурившись, молча посмотрел на координатора, который и ухом не повел, а затем на входную дверь.

Ждать пришлось недолго. Она распахнулась, и на пороге появился тот самый руководитель пятой группы, которого они видели внизу на велосипеде.

– Опаздываете! – неприязненно сказал полковник ледяным тоном.

– Извините, – как ни в чем не бывало заявил руководитель пятой группы, – ваши же задержали. Инструкции по двести пятнадцатому эксперименту им вдруг внезапно понадобились.

Полковник поморщился, но продолжать не стал. Вместо этого просто кивнул ему, приглашая начинать.

Тот подошел к проектору и включил его. Потом направился к уже включенной персоналке, стоявшей на дальнем от координатора краю стола, и ткнул пальцем в сенсорный экран.

Координатор молча закрыл свою планшетку и сложил на ней руки.

Проектор выдал на экран изображение сияющего всеми цветами радуги Шара. Таким он теперь выглядел только на стадии «разгона» эмиттеров. Непосредственно перед моментом прокола гиперпространства.

– Так как все присутствующие в курсе проводимых экспериментов – предварительный инструктаж вчера со всеми проводился, – то я перейду к сути предстоящего эксперимента, – руководитель пятой группы бросил мимолетный взгляд на военных. – Суть его такова, – докладчик глянул на монитор стоявшего у него на столе компьютера и надавил кнопку.

На большом экране проектор сменил картинку и показал кадр, снятый в предыдущем эксперименте. Там самоходная тележка, похожая на «луноход» семидесятых, нагруженная сигарообразным телом, похожим на ракету, проходила через Барьер.

– Нам удалось установить маяк. Также мы получили картинку с той стороны Барьера.

Последовало сразу несколько картин подряд: панорама леса – довольно дремучего, заваленного гниющими старыми стволами деревьев; небольшая ровная площадка в лесу, где установили маяк, и сам процесс заглубления маяка. На последней картинке был запечатлен гейзер из ошметков грунта, вылетавший из-под маяка, почти наполовину зарывшегося в землю.

– Для калибровки аппаратуры наших Врат надо послать людей на поиски этого маяка. Цель: определить, насколько далеко будет точка второго прокола и в каком направлении от изначальной. Каких-либо техногенных излучений в том мире засечено не было, но это не значит, что он безопасный. Может случиться, что там водится разное опасное зверье. Поэтому мы решили послать одного из ученых в сопровождении хорошо подготовленных ребят из охраны. Предпочтение при наборе в группу выхода будет отдаваться тем, кто имеет южноамериканский или африканский опыт. То есть ветеранам из «Добровольцев». Мы знаем, что у нас такие есть, но пока не знаем, сколько их.

– За какое время вам надо сформировать отряд? – тут же задал вопрос майор Рябоконь.

– Желательно за два-три дня. Пуск уже в пятницу, – подал голос координатор.

– А раньше об этом подумать не могли? – ядовито и с раздражением спросил полковник.

– Поздно обнаружили некоторые эффекты в аппаратуре. Считалось, что маяк будет выводить точно на нужную точку. Теперь требуется проверка, насколько эти эффекты могут повлиять на точность.

– Все равно не понимаю! Ведь ясно было, что рано или поздно придется посылать отряд.

– Так он у вас уже сформирован?! – догадался наконец координатор.

– Да. В отличие от ваших балбесов, у нас все-таки «контора», а не шарашка. Скажите спасибо нашему майору – он постарался подать докладную и соответствующие рекомендации.

– И кто пойдет? Сколько их?

– Группа пока что из восьми человек. Командовать группой назначен майор Рябоконь. Как раз ветеран «Добровольцев» в отставке. Работает у нас, как вы помните, с самого начала. Командиром отделения, для выхода в линию вероятности, назначается капитан Закарьян. Всего, как вы, наверное, уже поняли – девять человек. С майором.

– Майор тоже пойдет?

– Да. После первого выхода рассчитываем увеличить численность отряда разведки. В рабочем порядке.

– Вы уже со всеми переговорили насчет того, что им предстоит?

– Да. Все дали согласие. Все оформлено как надо. На случай опасных зверей все будут вооружены автоматическим оружием и тепловизорами. Остальное снаряжение – штатное.

Координатор несколько удивился такой опережающей расторопности военных, но принял все это к сведению.

– Ну, тогда все очень упрощается. От ученых пойдет один из членов пятой группы. Он несет оборудование, вы его сопровождаете и защищаете в случае чего.

Через три дня вся группа, экипированная как на рейд в тыл врага, стояла возле пандуса, ведущего к площадке между эмиттерами, и ждала завершения последних приготовлений.

Пулеметчик глядел на еще спящие эмиттеры и чему-то улыбался. Пулемет, висевший у него на плече, тоже смотрел в ту сторону, где должны через десяток минут появиться Врата в иной мир. Снайпер с интересом изучал далекий потолок купола, где оборудования за последние дни существенно прибавилось – монтаж шел полным ходом. Майор же Рябоконь с безучастным видом стоял напротив группы и наблюдал за последней суетой ученых-наладчиков, устанавливавших на робота какую-то аппаратуру. Робот должен был выйти вслед за группой, но имел совершенно иные задачи, нежели группа.

Ученый, которого сопровождала группа, был примечательной личностью: лысый, потому что обрился наголо, тоже одетый в «комок», обвешанный аппаратурой, как рождественская елка, и сияющий улыбкой, как юбиляр на награждении орденом Сталина. На свою лысину он туго натянул кепку.

Внезапно, когда робота таки снарядили, от группы ученых отделилась фигура в спецовке и бегом направилась к майору. Тот повернулся к бегущему. Лысый же этого решил не замечать.

– Здрасте, товарищи, я биолог… – смущенно начал подбежавший.

Майор кивнул ему, и ученый, несколько приободрившись, обратился уже ко всей группе.

– Вы не забудьте, пожалуйста, принести хоть какие-то образцы растительности, – умоляюще выговорил он. – Это очень важно!

– А робот? Что, не может? – спросил Закарьян.

– Да перегружен он несколько… – смущенно ответил биолог и развел руками.

– А насколько большие образцы нужны?

– Да небольшие. Хватит маленьких веточек. Можно даже просто листья с деревьев посрывать.

Майор коротко кивнул.

– На обратном пути, перед уходом, чего-нибудь нарвем, – заверил он биолога.

– И разные, пожалуйста…

Но тут их диалог был прерван громкой связью:

«Всем, не участвующим в выходе, немедленно покинуть зону эмиттеров. Начинаем обратный отсчет!»

Группа у робота обменялась короткими репликами, как по команде развернулась и зарысила в сторону входа в укрытие.

– Удачи! – биолог поднял руку в салюте и побежал вслед за своими товарищами.

Отряд подобрался, выстроился. Лица посуровели.

Майор бросил взгляд наверх, на второй ярус, где за стеклом зала управления стоял главный координатор. Рядом были видны головы операторов, торчавшие из-за пультов управления. Координатор напутственно помахал майору рукой. Тот ответил тем же.

Начался обратный отсчет.

Так же, как и ранее, стали зажигаться пояса эмиттеров. Отличие было только в том, что Шар ныне появлялся не так эффектно.

Пространство посередине подернулось рябью, как будто было отражением в воде, в которую бросили камень. Спустя секунду рябь исчезла, и появилась та самая, знакомая многим по бесчисленным прежним пускам, радуга.

Радуга тоже продержалась недолго.

Над эмиттерами вспыхнула шапка коронного разряда, явственно запахло озоном. Радуга в последний раз полыхнула и исчезла. Ныне на весьма обширном поле, которое ранее занимал Шар, больше ничего не было видно. Просто пустое пространство, очерченное красной линией.

– Есть пробой! – раздался под куполом голос оператора, усиленный громкоговорителями. – Поля стабильны. Канал устойчивый.

«Как перед десантированием из самолета, – подумал капитан. – Открывается люк, врывается свет, и где-то далеко внизу видна земля. Здесь, правда, чуть по-иному – не видно ничего, что по ту сторону Врат. А вот ощущения такие же».

Майор Рябоконь поглядел на капитана. Майор ныне лишь сопровождал группу, командование лежало на капитане. Капитан коротко кивнул и тихо скомандовал:

– Вперед!

«Хомячки ничего не почувствовали», – вспомнил он реплику биолога, изучавшего последствия прохождения через Барьер живых организмов.

«Теперь через Барьер предстоит пройти «хомячкам» покрупнее», – подумал капитан, не без внутреннего напряжения подходя к красной черте.

Первый из автоматчиков протянул руку вперед, надеясь «прощупать» грань между мирами. Рука, дойдя до какой-то невидимой границы, просто исчезла. Как будто ее отрезало. Из-за странных эффектов интерференции видимого света на границе перехода за Барьером ничего не было видно.

Боец с испугом отдернул руку. Рука снова появилась.

– Ничего не почувствовал! – с удивлением произнес он, внимательно осматривая ладонь, как будто она была не его собственная.

Капитан прошел вперед и остановился перед чертой. Глянул наверх. Там все – и операторы, и координатор, и еще масса зрителей вдоль окон соседнего коридора, ждали, что будет. Капитан усмехнулся. Сначала вытянул руку, пощупал, что впереди – за Барьером; там ничего не было, – потом сунул туда голову.

На мгновение перед глазами что-то ослепительно вспыхнуло. Но это было все, что он успел заметить, когда голова пересекла завесу Барьера.

С той стороны, как и ожидалось, был лес. С густым подлеском.

Капитан сделал шаг назад.

Снова зал. Снова Врата и любопытствующие физиономии зрителей за стеклом наверху.

– И как там? – спросил майор.

– Лес. Густой. Заходить осторожно. Прямо впереди большой гнилой ствол, – по-деловому ответил капитан и, подавая пример, смело шагнул вперед.

По другую сторону барьера было жарко и влажно. Ноги тут же по щиколотку провалились в слой гниющей листвы и древесной трухи. И запахи… Запахи капитану напомнили Юго-Западную Африку. Ее джунгли.

Капитан осторожно огляделся, посмотрел за ствол и так же осторожно перешагнул через него.

Обернулся.

Прямо из воздуха торчала голова и с интересом изучала окружающее пространство. Увидев капитана, боец широко шагнул вперед и появился целиком по эту сторону Барьера. Он потоптался перед гнилым стволом, но перешагивать сразу не стал, а попытался на него наступить, отчего ствол тут же рассыпался в гнилую труху. Увидев это, он еще и потоптался по нему, довершая разрушения. Увидев вопросительный взгляд капитана, боец вполголоса сказал:

– Расчищаю дорогу роботу.

Через пару секунд вся боевая группа рассыпалась по лесу, обозревая ближайшие окрестности. Ограниченный из-за густого подлеска обзор несколько нервировал, отчего бойцы заметно подобрались.

И действительно – черт его знает, что тут за зверюги водятся. И лес был какой-то весьма необычный. Прямо с картинок про динозавров.

Последним в лес шагнул Лысый. В отличие от молчащей группы, тот заявил о своем присутствии весьма громко.

– А тут жарко, однако!

Он стянул с головы кепку, свернул ее и затолкал в нагрудный карман. Стоял и обозревал окрестности, сияя на весь лес лысиной, которая тут же покрылась испариной.

Шелестела листва. Изредка откуда-то издалека прилетали звуки, происхождение которых определить было затруднительно.

Мимо с мощным гулом пролетела стрекоза.

– Ну ни хрена себе! – тут же проявил Лысый свое удивление на весь лес. – Если тут такие и комары, то отбиваться от них пистолетом надо!

Бойцы отряда улыбнулись, оценив шутку. Реплика имела под собой основание – длина туловища у насекомого была с локоть. Оценив обстановку, ученый потоптался по пятачку возле Барьера, прикидывая его размеры и окружение.

– Так, парни, вызываю робота, – сказал он и шагнул обратно за Барьер.

Снайпер, стоявший рядом, покосился на место, где тот только что стоял, и на всякий случай сделал пару шагов в сторону.

Тихо жужжа приводом, на освободившееся место выкатилась тележка, нагруженная разнообразным оборудованием. Спустя пару секунд вслед за ней появился и ученый.

Тележка изрядно напоминала давно ставший чуть ли не символом космической техники первопроходцев «Марсоход». По крайней мере шасси было точно такое же. Отличие от «Марсохода» состояло в том, что этот был несколько крупнее и питание привода производилось от аккумуляторов, а не от солнечных батарей.

Собственно, для последних тут, в лесу, было очень мало света. Лес был по-настоящему сумрачный.

Робот стоял у Барьера недолго. Повращал сенсорами и вломился в густой подлесок. Было слышно, как он, удаляясь, шуршит и хрустит, подминая колесами окружающую растительность.

– И куда нам теперь? – подбоченясь, спросил Лысый, глядя на командира отделения.

Тот сверился с показаниями пеленгатора и молча указал в противоположном от колеи, пробитой роботом, направлении.

– А робот как? – тихо спросил у ученого снайпер. – У него другая задача? Сам вернется?

– Не волнуйтесь. По программе он возвращается по своим следам. Это геологам что-то нужно, вот и покатил хрен знает куда. Что-то замеряют… – ответил Лысый и полез включать свои приборы. Потоптался на месте, обошел весьма обширное пространство, которое занимал в лесу Шар, и попытался тут же, по примеру робота, вломиться в окружающий подлесок.

– Стой! – коротко скомандовал капитан и нахмурился. – Тут что-то есть…

– Что?! – спросил Лысый, но на всякий случай насторожился и попятился. Он заметил, как напрягся снайпер, пытаясь разглядеть, что там, в чаще.

Несколько минут стояли, вслушивались и всматривались.

– Возможно, показалось… но тут может быть всякая животина, – строго сказал капитан, продолжая всматриваться в подлесок и стену растительности чуть далее.

Внезапно один из бойцов метнулся вперед и что-то схватил. После нескольких секунд борьбы с добычей он высоко поднял ее над головой.

– Командир! Уж не этого ли мы зверя испугались? – с юморком спросил он, демонстрируя всем полуметровую ящерицу. Ящерица при этих словах раззявила пасть и зашипела.

– Ого! Так у нее и зубки имеются! – с интересом глядя в пасть твари, сказал стоявший рядом боец.

– Надо ее нашим биологам передать, – тут же подал идею ученый.

– И как? Связать бы ее надо, – сказал до того молчавший майор.

Но тварь была иного мнения о своей дальнейшей судьбе. Она вдруг резко изогнулась, засучила лапами и вырвалась из рук бойца. Шлепнувшись на землю, она не стала ждать, когда ее еще раз поймают во славу науки и спецназа, и дала деру.

– Сильная, сволочь! – с небольшой обидой заявил боец.

– В следующий раз обеими руками хватай, – посоветовал напарник. – И пасть бы ей надо чем-то замотать, а то зубы у нее, как у крокодила… маленького. Как бы не порвала…

– Товарищи офицеры! – прервал разговоры майор. – Не расслабляемся! Продолжаем движение.

Происшествие с ящерицей прибавило группе оптимизма. Некоторое время бойцы перешучивались, обсуждая перипетии поимки «зверя» и двигаясь к стене растительности в двухстах метрах от Шара.

– Ничего, лейтенант, в следующий раз поймаем ящерку! – подал голос снайпер. – Или я подстрелю!

– Не надо! А то жена тебя запилит. Она ведь у тебя любитель животных, – пошутил неудачливый ловец, но вдруг за ближними зарослями что-то явственно и очень громко хрустнуло.

Вся группа тут же замерла и взяла оружие на изготовку. Такой БОЛЬШОЙ шум только что пойманная ящерица произвести не могла. Лейтенант же присел и пристально вгляделся в стену растительности впереди.

Некоторое время ничего не происходило, но группа не спешила продолжить движение. Внезапно растительность раздвинулась, и показалась голова. Чем-то она напоминала голову только что удравшей ящерицы. Только эта голова была раз в тридцать больше.

Лейтенант выпучил глаза и попятился. Голова заинтересованно потянулась дальше. И глаза у головы были весьма красноречивыми – голодными. За головой показалась длинная, толстая и того же цвета мускулистая шея.

– Так, парни, – тихо сказал в коммуникатор майор, – медленно и осторожно уходим за Барьер. Медленно и осторожно.

Группа попятилась в сторону Шара, но тут голова высунула длинный язык и облизнулась, показав частокол ТАКИХ зубов, что любому плохо станет. Тройка, стоявшая ближе всех к ящеру, видя это, уже не просто попятилась, а в несколько прыжков отскочила от зверя метров на пять.

Видно, «ящерице» надоело тянуться, и она сделала шаг вперед, единым махом сокращая почти до нуля только что отвоеванное людьми расстояние. Стоявшие на ее пути весьма не тоненькие деревья поломались, как спички, и перед группой разведки предстала гора мяса высотой метров пять в холке.

– Огонь! – рявкнул майор, видя, что просто так отвязаться от этой ящерицы-переростка не удастся.

У лейтенанта не выдержали нервы. Он, заорав от избытка чувств нечто чисто русское, матерное, выпустил в голову «ящерицы» единым махом почти весь магазин своего «калашникова». Пули большого ущерба «ящерице» не принесли, но на морде появились многочисленные маленькие потеки крови.

Правда, замешательство группы, вызванное внезапным появлением такой угрозы, довольно быстро прошло. Снайпер прислонился к толстенному стволу дерева и влупил в голову динозавру сразу несколько пуль. Пули с термоупрочненным сердечником на такой дистанции кости черепа пробить в состоянии, но так как он не знал анатомии таких зверей, то мозг не задел. Тем не менее эффект был. Контуженный динозавр зашатался и замотал головой.

Более успешны были действия пулеметчика.

Пулемет у того на ремне висел. Поставить на сошки или опереть на что-нибудь (толстая ветка, камень, плечо товарища) он не успевал, поэтому стрелял стоя, короткими очередями, стараясь попасть по коленкам динозавра, подрезать ноги. Вскоре и другие бойцы, поняв, что просто стрелять в туловище ящера неэффективно, переключились на его ноги. В стороны от коленей динозавра полетели кровавые клочья мяса. Ящер от такого рухнул, как подрубленное дерево, и жалобно заревел. Попытался подняться, но снайпер тут снова отличился – ударил по глазам и полностью ослепил его.

Зверь задергался, ломая окружающую молодую поросль, залязгал зубами, но вскоре затих, пропитывая землю своей кровью. Пулеметчик на всякий случай выпустил пару очередей в основание черепа. Туша лишь слегка дернулась.

– Убили? – с сомнением спросил подрывник, опуская автомат.

– А ты его подорви для надежности. Чтобы уж точно! – последовал совет.

– Надо бы кусочек нашим биологам доставить… – плотоядно смотря на динозавра, подал голос пришедший в себя ученый.

– Даже и не думай! – сказал капитан, с сомнением глядя на истекающего кровью динозавра. – А ну как его не добили? Ведь пополам перекусит и не заметит.

– Сколько отсюда до маяка? – спросил майор.

Капитан глянул на пеленгатор.

– Примерно около восьмисот метров… плюс-минус сто – сто пятьдесят.

– Далековато…

– Я того же мнения. И боекомплект не резиновый. На эту тушу сколько ушло, – кивнул капитан на поверженного ящера.

– Я тоже думаю, что рисковать так не стоит. Еще одна такая «скотинка», и, возможно, завалить ее уже не сможем.

– Отходим?

– Отходим.

Капитан отдал приказ, и группа повернула назад. Лысый ученый все оборачивался, с жалостью поглядывая на огромную тушу. Видно, невмочь было ему уходить без «кусочка на образцы». Но конец его сомнениям положила та самая «другая скотинка», упомянутая майором.

Внезапно земля вздрогнула. Раздался треск ломающегося под ногой динозавра сушняка, и пред группой предстала зверюга раза в полтора больше прежней. Видно, ее привлек шум и рев. Спеша поживиться свежатинкой, зверюга не поленилась слегка побегать. Выломившись из густой поросли и углядев с высоты своего роста потенциальную добычу в виде группы людей, она с энтузиазмом кинулась вперед.

Но так как группа уже имела некоторый опыт, то встретила нового динозавра достойно. Огонь сразу из всех стволов заставил ящера сильно поумерить пыл и переоценить обстановку. Он остановился и заорал. Видимо, оставшись довольным произведенным эффектом, он шагнул дальше по направлению к людям, огибая завалы. И это его спасло. На несколько секунд его туловище оказалось заслонено толстыми стволами упавших деревьев, и весь эффект от стрельбы был сведен к нулю.

Динозавр наклонился, поддел ближайший ствол холкой и попытался его отвалить в сторону, чтобы расчистить проход.

Снайпер выстрелил, но неудачно. Пуля снесла надбровную костяную дугу, чиркнула по черепу динозавра и ушла в рикошет.

– Уходи! Уходи оттуда! – крикнул капитан давешнему лейтенанту, опять по случайности оказавшемуся вплотную к динозавру.

– Всем за Барьер! – добавил майор.

Лейтенант, будучи ближе всех к ящеру, оценил ситуацию по-иному. Просчитав время на достижение Врат и найдя его несколько бóльшим, нежели требуется динозавру, чтобы его достать, он вскинул автомат и дал длинную очередь. Магазин, как известно, если придавить спусковой крючок и не отпускать, кончается в считаные секунды. Но, как оказалось, первой очереди было достаточно, чтобы слегка притормозить нападавшего хищника. Морда ящера, получившего от лейтенанта остатки патронов из магазина, покрылась многочисленными кровавыми потеками и за несколько мгновений претерпела изменения от обиженной до возмущенной.

Гора мяса серо-зеленого цвета утробно заурчала и оскалила зубы. «Аргументы» в виде боезапаса кончились. Лейтенант заорал своей тройке: «НАЗАД! УХОДИМ!!!», и, уже не глядя, сиганул туда, где, по его расчетам, должен был находиться Барьер. Слегка промахнулся – и врезался в то самое дерево, что перед этим с таким вниманием изучал по дороге назад.

Двое из его тройки, также выпустив каждый по рожку, по примеру командира прыгнули назад, но более удачно. Один сразу же оказался за Барьером, а второй слегка замешкался и увидел продолжение драмы.

Разъяренный ящер взревел так, что у всех, кто еще оставался по эту сторону Барьера, немедленно заложило уши. Сделав еще один шаг, он попытался сцапать замешкавшегося лейтенанта, но лейтенант тоже оказался не промах. Улучив момент, он прыгнул в сторону, и динозавр, в результате, цапнул не его, а вонзил зубы в кору дерева.

Единым махом сняв с дерева толстенный слой коры с частью древесины, ящер на мгновение остановился, видно, сообразив, что что-то тут не так. Дернулся, сомкнул челюсти, но тут же обнаружил на языке не вкус мяса и крови жертвы, а вкус презренной древесины. Ему это еще больше не понравилось, чем те пули, что глубоко засели в его мясистом теле. Он замотал головой, стараясь как можно скорее избавиться от той дряни, которая попала ему в рот. Во все стороны полетели ошметки коры.

Этих секунд, что динозавр разбирался с корой дерева, вполне хватило людям на то, чтобы спешно покинуть сей негостеприимный мир. Последним, как ему и полагалось, сквозь Барьер сиганул майор вслед за капитаном.

Наблюдатели на Полигоне были очень сильно заинтригованы, когда увидели разведчиков, как ошпаренных выскакивающих из-за Барьера и бегущих без остановки в разные стороны от Шара. Отбежав на некоторое расстояние, они заняли боевые позиции, направив стволы на Шар. И тут ящер, не желая упускать добычу, обогнул дерево и сунул голову в Шар. Неожиданно для наблюдавших эту картину, из еле видимой радужной пленки Барьера вдруг выросла огромная серо-зеленая голова, из пасти которой по-прежнему торчали остатки коры.

От неожиданности, внезапно оказавшись далеко не в том месте, где он себя перед этим мыслил, динозавр раззявил пасть и, показав все свои великолепные зубы, снова заревел. На бетон полетели остатки коры пополам со слюной.

– Вырубай!!! Вырубай на хрен!!! – заорал майор, убедившись, что его люди все здесь, на Полигоне и никого по ту сторону Барьера не осталось.

Застывшие с разинутыми ртами у своих приборов ученые тут же пришли в себя, и каждый на своем месте произвел то самое действие, которое от него требовалось. Шар напоследок мигнул всеми цветами радуги и с хлопком, которого за оглушительным ревом динозавра никто не услышал, исчез.

В одно мгновение расстояние между головой и туловищем ящера стало равно бесконечности. Голова лязгнула напоследок своими страшными зубищами и свалилась на бетон. Вокруг обрубка шеи тут же разлилась огромная красная липкая лужа.

Капитан с майором переглянулись и синхронно опустили стволы автоматов. Щелкнули предохранители. То же сделали и подчиненные, стоявшие кто где, поодаль от кругов эмиттеров.

– Ит-ти, бля, – с чувством процедил майор, – всяку дрянь видал, но чтоб такое!..

Он поднял руку, чтобы вытереть пот со лба, но заметил прилипший к тыльной стороне ладони зеленый листок иномирянского дерева. Рука застыла на полпути к лицу.

– А гостинец нашему ботанику сам на мне приехал… а другой – биологам – своим ходом пришел.

– О! Александр Григорьевич! Вы быстро, однако, прибыли. Где-то рядом были?

– Да. На объекте. Там локатор настраивали.

– Настроили?

– Да. Уже настроили. Точность повысили до плюс-минус ноль два. Теперь не придется устраивать марш-броски до маяков.

– Это хорошо. Только мне почему-то доложить забыли! – хохотнул Юрий Борисович. – Проходите, присаживайтесь.

– Не забыли. Они как раз сейчас пробное сканирование заканчивают. Минут через пять-десять доложат.

– А! Ну, тогда тем более хорошо.

Майор бросил свою папку на стол и уселся напротив полковника. Юрий Борисович слегка поморщился, видя сверхозабоченное лицо майора.

– Знаю, что у тебя сейчас много работы, но я вызвал тебя на очень серьезный разговор, – при этом лицо полковника медленно, но верно приобрело такое же суровое выражение, как и у сидевшего напротив майора.

Майор оторвался от созерцания папки перед собой и посмотрел на собеседника.

– Собственно, тем две, – продолжил полковник, сделав паузу, – одна про нас, другая про Владимира.

Майор тут же навострил уши. Не потому, что начальство говорит – это как бы само собой, – тут примешался личный интерес. Слишком уж часто приходится «работать втемную», не понимая деталей и мотивов тех или иных решений. И все из-за того, что во все и вся не посвящают. А из слов полковника следовало, что его наконец-то решили посвятить в некоторые детали дополнительно. Ясное дело, что не во все… как обычно.

Ну, хоть что-то ясно станет.

– Про нас, – кратко заявил полковник и глянул зачем-то в папку перед собой.

После паузы продолжение его речи было несколько неожиданным.

– Ты читал отчеты наших психологов, работающих с группой из того мира. Там самый дикий из возможных вид капитализма. Противостояние нашей группе будет совершенно иного характера, нежели в последнем разведвыходе. Это будут уже не тупые животные, это будут люди. Возможно, весьма хорошо подготовленные и вооруженные. В самом худшем случае вытаскивать Владимира придется с боем.

Александр Григорьевич ожидал про Полигон и текущие проблемы. Оказалось, что тема более широкая. Тем не менее майору тут было чем похвастаться, что он и не замедлил сделать.

– Уже думал на этот счет. Боевая группа формируется, проводятся тренировки. Прежнюю, выходившую в мир динозавров, доукомплектовываем. Вооружение усиливается, и тренировки осуществляются со сценариями противодействия спецназу.

– О! Я в тебе не ошибся. С опережением сработал. Правильно сделал.

– Стараемся! – произнес майор (в стиле незабвенного Саида из фильма «Белое солнце пустыни»). На что полковник сдержанно улыбнулся.

– Но тут проблема более широкого профиля, – продолжил Юрий Борисович. – Не знаю, докладывали ли тебе, пока ты занимался локатором и боевой группой, но у физиков возникли серьезные сомнения с фокусировкой всей установки. Имеются периодически возникающие помехи и флуктуации. Что с ними делать, пока не знают. Но последствия для нас могут быть неприятными.

Майор осторожно покачал головой. Ему еще не докладывали о таких нюансах.

– Как бы нашим ребятам, идущим в один мир, не попасть куда-нибудь типа того же самого мира динозавров. Совершенно случайно. Думал ли ты и твои бойцы об этом?

– Думали. Додумались пока до того, что надо бы вооружить несколько человек ружьями большего калибра и с разрывными пулями.

Полковник приподнял бровь:

– Так ведь боеприпас такой – неконвенционный…

– А мы разве с динозаврами какие-то конвенции подписывали? – резонно и полушутя возразил майор.

– И то верно. Ладно. Насчет другого оружия надо подумать. Для того чтобы завалить надежно тираннозавра, действительно нужно что-то посерьезней. Возможно, как раз с разрывными пулями.

– Кстати, – тут же добавил майор, – надо бы на этих тираннозаврах как-нибудь гранатомет испробовать. Может, будет решением проблемы.

Полковник хмыкнул.

– Не танк… Но большой! Не в броне, но опасен… Может быть, может быть… Так! Даем задание оружейникам и биологам, а потом придется еще пару вылазок в тот мирок сделать. Ладно! Вижу, у тебя тут все на мази, так что вмешиваться не буду. Сделаешь отчет после. А сейчас по второй теме. О Владимире.

Полковник поморщился. Было видно, что его эта тема уже заела.

Или вышестоящие заели. Последнее он тут же подтвердил:

– На нас начинают давить… Владимира нужно вытаскивать как можно быстрее. Там, – полковник показал глазами в потолок, имея в виду, скорее всего, некие круги, близкие к правительству, – рвут и мечут. Нужен Владимир, и весьма срочно. Причем с условием, что его вытаскивать в первую очередь.

– Однако! – удивился майор.

– Вот тебе и «однако»…

Майор посмотрел в лицо полковнику и решил-таки спросить прямо в лоб о давно мучившей его проблеме:

– А теперь, пожалуйста, популярно, Юрий Борисович, если можно, объясните мне, почему мы во что бы то ни стало должны вытащить именно Владимира.

– То, что мы должны вытащить Владимира, не отменяет задачи вытащить всю группу… – Юрий Борисович прищурился и добавил: – Если они еще живы.

– Это как-то понятно, но что за особые указания, что вот ОН – в первую очередь и во что бы то ни стало?

Полковник посмотрел на майора и хмыкнул.

– А ты ведь имел допуск к делу «Альфа»…

– И что из этого?

– Тебе объясняли, что такое «Грааль»?

– Нет.

– Ага! Тогда понятно… Ха! «Контора» в очередной раз перестраховалась.

Полковник ехидно хихикнул, но дальше развивать тему «перестраховщиков из Конторы» не стал. Вместо этого поинтересовался:

– Тогда скажи, что знаешь, чтобы не повторяться.

– А при чем здесь Владимир? – гнул свое Александр Григорьевич.

– Весьма и очень при чем! Так что ты знаешь о сущности «Грааля»?

– Ну, знаю, что это, вероятно, нечто инопланетное и весьма издалека. Или наше очень секретное и ранее потерянное. Больше ничего.

Александр Григорьевич еще немного подумал и добавил:

– Знаю еще, что полной информацией о «Граале» и основной цели полета «Антареса» к Марсу обладали только капитан корабля и Владимир. Больше никто.

– Вот!!! – Полковник поднял указательный палец к потолку. – Вот именно, что только он и глава экспедиции. Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО должен был остаться на Марсе в составе экипажа Базы и возглавить исследования этого устройства. К несчастью, он там остался один и в полной мере выполнить всю работу по «Граалю» не смог. Он вскрыл первый уровень… Да, да! У этого устройства оказалось ДВА уровня на входе. И теперь, для того чтобы открыть и второй, требуется именно Владимир.

– А он что, всей информации не… – удивленно спросил майор.

– Предоставил… – ответил Юрий Борисович. – Всю до последнего бита и последней запятой. Даже свои домыслы добавил. Но эта зараза теперь требует только его!

– Это как?!

– Очень просто. «Грааль» отныне отзывается только на него… Автоматика там, оказывается, такая!

– А раньше это никак не могли установить?

– Так установили… На вторую неделю после того, как «Антарес» закончил разгон и лег на траекторию возврата к Земле… Да если бы и раньше обнаружили… Мы уже просто по моральным соображениям не имели тогда права даже просить Владимира остаться еще на один синодический период. Это бы его просто убило. Да и та дурацкая стычка с американцами… Его в любом случае нужно было возвращать на Землю. Сейчас, правда, другое дело. Как мы понимаем, там все может обойтись недельным пребыванием на поверхности. Ну… словом, понимаешь, эта сволочь, по имени «Грааль», каким-то образом сделала Владимира по-настоящему КЛЮЧОМ! Так что отныне «Ключ» – это не его кодовое обозначение, а настоящая сущность.

– И только из-за того, что он «Ключ», вокруг него такая суета?

– Э-э, парень, ты не до конца понял! Сейчас Владимир не просто какой-то там «Ключ». Он человек, который был избран. Не нами. Теми, кто хочет нас направить к звездам. То есть он является ключом, открывающим человечеству дорогу к звездам!

– Именно к звездам?!

– Да, к звездам. Потому тут и сосуществуют наш здешний Проект и тот, которым занимаются Марсианские экспедиции.

– Как все запутанно! – усмехнулся майор.

– То ли еще будет, когда узнаешь полностью, что к чему, – загадочно добавил полковник.

Майор тут же вскинулся и вопросительно и красноречиво посмотрел на собеседника.

Полковник усмехнулся и кивнул.

– Ты получил доступ к делу, – подтвердил он догадки майора. – Остались только мелкие формальности. Иначе бы тут я тебе ничего не рассказывал. Будем считать, что это был вводный инструктаж. А за полным… Придешь ко мне через неделю. Там, наверху, что-то еще придумали… какие-то формальности. А дело, то самое…

– Уж не те ли, что вы упоминали?

– Да. Это «Ищущие».

Последнее было сказано так, что ничего не знавшего об этом майора продрал мороз по коже.

Что же это за «Ищущие», если даже этот бесшабашный полковник произносит их название с еле скрываемым страхом? Впрочем, оставалось ждать совсем немного, всего-то неделю.

Полковник кивнул, давая понять, что аудиенция закончена. Александр Григорьевич поднялся из-за стола и зашагал к выходу. Но возле двери внезапно остановился в нерешительности. Хотелось еще спросить, но это было уже за пределами обычных уставных разговоров.

– Что-то еще? Какой-то вопрос? – полковник доброжелательно улыбнулся.

– Да вот… вопрос в стиле наших «посиделок»…

Полковник поднял бровь. Весь его вид показывал заинтересованность.

– Стали бы мы так ломиться в космос, на Марс, если бы не знали, что там что-то такое есть? Неужели, чтобы достичь чего-то… чего-то выдающегося, у нас перед носом или вдалеке обязательно должен маячить некий суперприз? Как сено перед мордой осла…

– Не-е, Александр Григорьевич! – полковник лукаво прищурился и погрозил пальцем. – Космос самоценен. Даже если бы на Марсе ничего не было, мы бы все равно на него полезли. И исследовать, и осваивать… И не только на Марс…

Майор вздохнул. Именно такой ответ его больше всего и устраивал. А то… как-то оно все по-шкурнически, меркантильно выходило… НЕ ПО-НАШЕМУ. Майор всегда считал, что в космос совершенно не обязательно ломиться, как амеры – за золотыми, платиновыми и алмазными астероидами. Что в космосе есть то, что неизмеримо ценнее всего этого «драгоценного», но по сути своей малоценного хлама. Одна из главных ценностей, что лежит по ту сторону земной атмосферы, – Знание. Именно так – с большой буквы. Да и вообще – Звезды…

А то, что получен ответ от человека, непосредственно завязанного на все космические дела, добавляло этому ответу вес авторитета целой отрасли хозяйства.

– Кстати, когда мы начали осваивать космос, – добавил полковник, – мы еще и не знали, что на Марсе что-то эдакое валяется… Вы это как-то ловко забыли. Впрочем, с нашими-то заморочками – «Граалем» – это не удивительно. – Юрий Борисович усмехнулся и закончил: – Но ведь факт! Начали исследование и освоение космоса, не зная ни о каких там «Граалях» или вообще «сокровищах звездных бездн», как пишут и о чем любят мечтать американцы. Так и до Луны дотянулись. Так что звезды нам светили всегда. И будут, надеюсь, светить всегда.

Майор кивнул и вышел за дверь. Как и все на Полигоне, он занимался тем же «спортивным» состязанием по вычислению тайн советской космической программы. Но так как положение у него было более интересное и с несколько иными возможностями, нежели у большинства, то и коллекцию версий он собрал гораздо более внушительную, чем все остальные.

Один маленький факт – «мы начали осваивать космос, не зная, что на Марсе что-то эдакое валяется», говорил о многом.

И рушил сразу целый букет версий. И, как ни странно, рушил версии, считавшиеся учеными Полигона наиболее вероятными.

И приземленными.

Это интриговало, так как оставались версии весьма экзотические.

Но как полковник сказал о звездах!

«Он такой же романтик звезд, как и я», – подумал майор.

«Нет, как и все мы», – поправился Александр Григорьевич и зашагал к своему кабинету.