Реорганизация

Если местный Денис сразу после встречи отправился домой, то Дэну пришлось ехать к Алексею Ковалько. Командир дважды напоминал, что докладываться о результатах надо сразу. Утром будет поздно. Намекнул, что за Порталом тоже ждут с нетерпением, время суток для них значения не имеет.

Ковальчук долго расспрашивал Дэна о прошедшей встрече с местным Панфиловым. Выпытывал мельчайшие подробности разговора, заставлял вспоминать оттенки голоса, интонации, тончайшие нюансы поведения, жесты. Еще и еще раз задавал одни и те же вопросы, требовал разложить все по полочкам. Допрос с пристрастием. Наконец, комитетчик собрал в стопку листы со стенограммами, сложил в папку и убрал в портфель.

– Сам-то что думаешь?

– Страшновато было. – Дэн пожал плечами. – Я до последнего момента опасался, что он взорвется или растает в воздухе. Знаешь, как в кино.

– В кино!!! А-га-га! – Ковальчук наклонился вперед, прижал руки к животу.

– Взорвется! Ох, шутник! – смеялся он долго, уперся лбом в стол и хохотал с легким повизгиванием. – Ну, ты даешь! В кино!

Наконец комитетчик успокоился. Медленно поднялся на ноги, растер ладонями покрасневшее лицо. Дэн глядел на эту сцену и не мог понять, что это накатило на обычно спокойного, выдержанного Ковальчука. Что здесь смешного? Алексей и так вытащил из него больше, чем мог, хоть и меньше, чем хотел. Неужели простое проявление человеческих чувств показалось старлею КГБ дикостью, чушью несусветной?

– Извини, – выдавил из себя Ковальчук.

Вытащил из пачки сигарету. Зажег. Глубоко затянулся. Выдохнул в потолок струю дыма.

– Извини, Денис, не сдержался. Тебе было страшно, а мне еще страшнее. Вдруг бы он испугался, полез в драку?

– Откуда? Спокойно поговорили. И знаешь, мне кажется, я думаю, он не удивился, когда я к нему подошел.

– Нервы крепкие. Почти как у тебя. Сильный человек.

– Мы будем с ним работать?

– Будем. Через неделю встретишься и забросишь пробный камешек. Постепенно будем вовлекать в работу.

Планы планами, а начальство как бог – все норовит внести свои корректировки. В феврале, ближе к 23-му, пришел приказ срочно собираться и ехать в Петербург. Распоряжение с самого верха. Лететь через Москву. Там на два дня остановиться в «Измайловской». В гостинице Дэна найдет Зеленый. Обычная «случайная» встреча старых знакомых. Евгений Савельевич и передаст дальнейшие указания. А потом в Питер. Поездку рассчитывать минимум на две недели.

Выслушав Ковальчука, Панфилов только хмыкнул. Надо так надо. Начальству виднее. С легендой для командировки проблем нет. Деловая поездка к питерским поставщикам, заодно полуофициальный отдых решившего немного расслабиться бизнесмена. Дэн не сомневался, что отпуск будет только официальным, для галочки, прикрытия ради, отдохнуть ему не дадут. Хорошо, если получится вырвать вечер, прошвырнуться по Невскому, заглянуть в пару музеев, посидеть в одном хорошем тихом ресторанчике на Владимирской.

– Я сам не знаю, что тебе готовят, не удивлюсь, если отправят на Большую землю, – немного помолчав, добавил Алексей и пояснил: – Под Питером работает еще один портал.

– Не знал.

– Тебе и не положено было знать.

– Что делать с братом?

– Ничего. Контакт с ним только у тебя. Подожди, встречаешься завтра?

– Да, он обещал передать материалы на кавказские группировки.

– Скажи, что едешь в Петербург. Если вдруг попросит что передать, ты не отказывайся.

– Думаешь?

– Да, ты сам говорил, что он тебя прощупывает. Есть у меня одно подозрение. А, ладно, забудь. – Лицо Ковальчука исказила гримаса. – Между делом проговорись о поездке и не отказывайся от попутного поручения.

– Есть, товарищ старший лейтенант госбезопасности!

– Опять ты.

– Давай, колись. – Дэн чувствовал, что коллега что-то недоговаривает.

– Забудь. И не называй меня по званию.

Москва встретила Панфилова мелким мокрым снегом, сыростью и противным пронизывающим ветром. Полиция и охрана в аэропорту нервные, косятся на пассажиров, шныряют по залам. Прямо при Денисе трое полицаев задержали показавшегося им подозрительным гражданина восточной внешности. Везде развешана наглядная агитация на тему бдительности и правила поведения при теракте или захвате заложников. Последствия недавних взрывов.

С точки зрения Дэна, непрофессионализм в чистом виде или демонстрация активности для отчетности, что в принципе одно и то же. Смешно смотреть со стороны на эту суету лиц при исполнении. Как будто террористы такие дураки, что полезут закладывать бомбы в том же здании, что и первый раз! Хотя… Было бы забавно пошутить над охраной и местным контртеррористическим управлением.

Денис Панфилов слышал, что в Приреченске после очередной массовой истерии и ужесточения мер после очередных взрывов один журналист в один прекрасный день «заминировал» пакетами с туалетной бумагой вокзал, пару супермаркетов, почту, подземный переход, автобус, железнодорожные пути и даже местное УВД. И что характерно, именно в полиции «мину» и не обнаружили. Да и другие закладки продержались от получаса до тех пор, пока журналист сам их не забрал. Бдительность граждан невысока, бдительность сотрудников органов еще ниже.

История произошла еще во времена второй чеченской, но с тех пор мало что изменилось, только видеокамеры добавились, но на каждую камеру есть своя хитрость. Ничто не мешает «забыть» чемодан в укромном уголке или прямо посреди зала ожидания, под стойкой билетной кассы, у терминала и успеть неторопливо, не привлекая к себе внимания, дойти до станции аэроэкспресса. А уж о смертнике с взрывчаткой под курткой и говорить нечего! Хотя на смертника Денис не стал бы рассчитывать, шахида выдадут глаза, походка, неестественное поведение. Именно на этот случай и пригодятся усиленные, соответствующим образом накрученные наряды.

До города Дэн добирался, как и большинство приезжих, аэроэкспрессом, прямиком до Павелецкого вокзала. Дальше в метро и до Измайлово. Подкармливать обнаглевших сверх меры московских таксистов прогрессор не собирался. По его разумению, люди, задирающие до небес тарифы при каждом транспортном коллапсе, беззастенчиво наживающиеся на несчастье ближних, вообще недостойны существования на этой земле. И садиться к ним в машину, платить им деньги?! Нет уж, совесть не позволяет.

В гостинице Дэна должен был найти Зеленый. Определенного места и времени встречи нет. Как куратор выяснит, что агент на месте и ждет, и это в здоровенном гостиничном комплексе, Дэн не знал. Знаменитые 33 утюга на подоконнике? Буденовка, парашют за спиной и пароль: «Слоны идут на север»? Пожалуй, именно в Москве это бы сработало. Здесь никто ничему не удивляется, люди стараются не смотреть друг на друга, каждый спешит по своим делам.

Расположившись в номере – стандартный двухместный с доплатой на одного человека, – Панфилов первым делом залез под душ, переоделся и отправился в ресторан. Неистребимая солдатская привычка – первым делом искать кухню и набивать живот при каждой возможности, особенно в дороге. Не знаешь ведь, когда в следующий раз сможешь прилично пообедать.

Первый вопрос – что дальше делать? Вечный гамлетовский вопрос. Пойти гулять по городу? Погода мерзопакостная. Да и не хотелось тратить время на эту Москву. Слишком большой, слишком шумный и слишком безликий город. Другой мог бы не согласиться, но Дэну Москва Мира-01 казалась пресной, безвкусной, неинтересной, слишком пафосной и одновременно обезличенной, большой муравейник, одним словом, населенный одинаковыми, вечно занятыми, похожими друг на друга, как атомы, горожанами.

Сидеть в номере перед телевизором тоже не хотелось. Дэн терпеть не мог местные телепрограммы. Тупые телесериалы для безмозглых куриц, дурацкие телешоу для имбецилов, «познавательные» программы для тех, кого родители не пускали в школу. Наглая навязчивая реклама через каждые четверть часа. В лучшем случае можно было поймать относительно приличную американскую передачу научно-познавательной направленности. Вот это еще можно смотреть, на общем фоне они выглядели очень даже прилично.

Кроме этого смотреть можно было только новости, да и то у местных ведущих отвратительная привычка показывать события только в одном ракурсе и навязывать зрителям свою точку зрения. Старый операторский фокус: выбрать ракурс так, чтоб тусовка из ста человек выглядела многотысячной толпой, или показать массовый митинг так, чтоб казалось, что это несколько собравшихся по непонятному поводу индивидов дегенеративного вида. План, дистанция, ракурс и никакого мошенничества. Знаем, плавали, нам перед заброской рассказывали о таких штучках.

Однако проблема лишнего времени решилась сама собой. По пути к лифту Денису встретился старый знакомый. Да тот самый пермский приятель, Евгений Савельевич который. Совершенно случайная встреча земляков. Поздоровались, с радостными улыбками до ушей похлопали друг друга по плечу. Стандартные, ничего не значащие и нестоящие расспросы. И естественно, Евгений Савельевич потащил своего земляка обратно в ресторан.

– Через три часа на станции «Спортивная», – шепнул Зеленый, ухватив за локоть упирающегося приличия ради Дэна.

Все. Остальное только для проформы. Отбившись от приятеля, Дэн поднялся в свой номер. Пора собираться на прогулку. Ровно через три часа он вышел из поезда на «Спортивной». Немного потоптаться на платформе и запрыгнуть в вагон вслед за прошедшим мимо Зеленым. Разговаривали в поезде.

В Питере Панфилову дается три дня на переговоры с поставщиками, изучение местных достопримечательностей, приключения и прочие мероприятия по поддержанию легенды. Затем утром 26-го числа в районе Черной речки встреча со связником. Время, место, предосторожности на случай непредвиденных обстоятельств. Связником будет ефрейтор Боровик, по местному паспорту Евгений Рябушкин. Так что должны друг друга узнать.

Женя проводит Дэна к порталу. Потом дней десять дома, в питерском филиале института. Зачем вызывают – Зеленый не сказал. Ответил только, что сам не знает. Приказ пришел с самого верха. Нет, не насовсем.

– Да не беспокойся, проведут ликбез, снимут отчеты и забросят обратно. Раз попал к нашим параллельным, так это надолго.

– Я и не напрашиваюсь, – проворчал Панфилов в ответ.

В Петербурге все прошло без сучка и задоринки. С делами Дэн разобрался за пару дней. Отдохнул маленько, погулял по городу, даже познакомился с семейной парой из Австрии. Подсказал заблудившимся туристам дорогу, проводил немного, так слово за слово и разговорились, обменялись телефонами и электронными адресами. Пусть будет контакт, пригодится на крайний случай.

Ровно в назначенное время, в назначенном месте Панфилова встретил Евгений. Прошлись по улице, сели в машину и покатили за город. Карельский перешеек, тихое местечко недалеко от известного дачного поселка. Сверкающий свежей краской, новой крышей и окнами старый особнячок. Массивные ворота. Женя остановил машину перед воротами и открыл окно. Дэн огляделся по сторонам. Хорошо устроились. Забор как на Рублевке, метра три высотой. В столб у ворот врезана видеокамера. А вон и еще одна, на заборе. Охрана пару минут изучала гостей, затем ворота пошли вверх. Добро получено.

Денис надеялся, что дома ему дадут хоть пару дней, хоть сутки побыть на свободе с самим собой наедине, хоть к друзьям в гости скататься, была у него пара приятелей в нашем Питере. Не тут-то было. Первым делом на прогрессора навалилась целая бригада специалистов Комитета. Вежливо, культурно, но допросили по полной, вытянули все подчистую. У Дениса Панфилова даже появилась мысль, что его в чем-то обвиняют. Нет. Перед ним извинились и объяснили, что это стандартная процедура. Несмотря на то, что мы почти год работаем с Миром-01, информации слишком мало. Умникам из профильных институтов надо больше.

После коллег Панфилова передали в руки врачей. Этих интересовало не столько физическое здоровье человека, сколько его психическое состояние. И как можно было понять из опросов и как бы случайных, почти незаметных проверок, вопрос касался такой зыбкой вещи, как мораль, этические императивы, изменения человеческой личности под действием общества из эпохи дикого капитализма.

Попутно мозгоправы пытались установить: как на старшего лейтенанта Панфилова повлияла встреча с его двойником. Уже потом, из разговора с куратором Дэн выяснил, что одновременно проводились три эксперимента по программе «Дубликатор», и только в случае Денисов Панфиловых акция прошла успешно. У других прогрессоров что-то пошло не так. Что именно – выяснить не удалось. Наконец куратор грубо оборвал подопечного, заявив, что он и так сказал много лишнего.

На четвертый день, когда Дэн уже не чаял вырваться из лап врачей живым и здоровым, его выпустили из карантинного корпуса. Недалеко. Легковушка с затемненными стеклами отвезла Панфилова в Институт волновой механики, в новый район Петербурга. Машину встретили двое товарищей в штатском. Денису даже не дали оглядеться по сторонам. Сопроводили до кабинета на третьем этаже и вежливо попрощались. Короткие, стандартные фразы, дежурные улыбки и холодный блеск глаз профессионалов.

– Здравствуйте. Проходите, товарищ Панфилов. Присаживайтесь. – Навстречу посетителю из-за массивного стола поднялся генерал Шнитке.

– Здравия желаю, товарищ генерал госбезопасности!

– Вольно, старлей. Без церемоний.

Многообещающее начало. Денис по своему опыту знал, что такое вступление не предвещает ничего хорошего. Не успел Панфилов расположиться напротив генерала, как за спиной открылась дверь и в кабинет вошли еще трое товарищей. Двоих Дэн узнал. Первый – Владимир Строгов, бывший председатель КГБ, бывший министр внутренних дел. Вроде на пенсии. Следом за ним зашел невысокий кругловатый лысеющий пожилой человек, не узнать его было невозможно – Павел Шумилов собственной персоной. А вот третий, смугловатый мужчина средних лет ярко выраженной кавказской внешности, был совершенно незнаком.

– Артем Гуларян. – Кавказец первым протянул руку.

– Денис Панфилов, очень приятно.

– Доктор Гуларян, – поправил Эрвин Шнитке.

– Пожалуй, начнем, товарищи. – Шумилов с извиняющейся улыбкой кивнул Денису.

Тот чувствовал себя не в своей тарелке. Слишком много знаменитостей, больших чинов говорит только о том, что бедного старлея собираются послать в ад да еще обставить это как просьбу, так, чтобы человек сам вызвался добровольцем.

– Денис Владимирович, понимаю, вы удивлены, – начал Строгов.

– Дело в том, что вы лучше всего подходите для намечающейся операции.

– Мы готовим переворот?

– Не совсем. Артем Михайлович, начинайте.

– Только давайте кратко, введите товарища в курс дела, – добавил Павел Шумилов.

– Попробую. – Гуларян поднял глаза к потолку и поскреб пятерней подбородок. – Если вкратце, то после долгих споров вокруг положения наших соседей, почти через год после открытия Мира-01 нам наконец-то удалось выработать концепцию нашей работы с параллельными.

– То есть мы работали без плана? – съязвил Панфилов. Обилие звезд на погонах уже не производило на него того впечатления, что произвело бы полгода назад. Жизнь на гражданке, работа простым бизнесменом, пусть и заодно полевым агентом, откладывает свой отпечаток.

– Почему? План был, – прогудел Шнитке, – мы вели разведку, собирали материалы, развивали агентурные сети, опорные узлы.

– Определенный успех у нас есть, – добавил Строгов, – ни одного серьезного прокола, завербованы агенты влияния, есть контакт с региональными политиками умеренно патриотической позиции. Выявлены готовые с нами сотрудничать инициативники. Успешно прошла операция «Дубликатор».

– «Дубликатор», – повторил Гуларян, – это главное.

– Речь обо мне?

– В том числе. Дело в том, что как-то исправить положение соседей, не нарушив принцип незаметного вмешательства, можно, только поспособствовав приходу к власти наиболее подходящего человека. Я понятно выражаюсь?

– Понятно. Нам нужен второй Сталин, – кивнул Владимир Строгов.

– Нет. Время Сталина давно прошло. Это был один из лучших вариантов для первой половины прошлого века в стране, пережившей разруху Гражданской войны, переходящей на социалистические рельсы и с огромным, пусть и неразработанным потенциалом. Сейчас Сталин им не поможет.

– Положение соседней России-Ругии, как у Веймарской Германии, – заметил Шумилов. – Полагаете, им нужен Гитлер?

– Тоже нет. Не время для Гитлеров. Или слишком поздно, или слишком рано.

– Рано? – Дэн изумленно приподнял правую бровь.

– Да, рано. Если мы успешно проскочили опасный поворот, то у соседей неминуем поворот к национал-социализму.

– В Ругии?

– В том числе. По большому счету в Северной Америке и большой Европе. Реально у них уже есть государства, в которых давно установился классический нацизм. Пусть и под другим названием. Достаточно влиятельные государства, и некоторые из них официально проводят антифашистскую политику.

– Так плохо?! – Шумилов провел ладонью по лбу.

– Это еще не самый худший вариант. У них есть куда падать, нацизм – это, повторяю, не самый худший вариант. Это не самое дно.

Дэн молча наблюдал за спором. Его мнения пока никто не спрашивал. Сам он думал, что дело не в названии, дело в сути. Большие люди с увлечением спорят о политике, ученые предлагают всевозможные варианты, сильные мира сего играют в солдатики на геополитической карте и иногда сожалеют, что у них не тот глобус. И все это ерунда. Политические игры, «незаметное вмешательство», тихое подталкивание ничего не решит.

Помочь соседям может только полноценное вторжение Советской армии. Открыть сотню порталов, ввести пять-шесть дивизий, взять в свои руки контроль над страной. Вот тогда можно играть. В противном случае у нас не хватит сил реанимировать смертельно больного гиганта. Соседняя Ругия так и останется вечно вторым, не субъектом, а объектом политики.

– Лучше всего будет привести к власти русского Рузвельта, – предложил Шнитке.

– Согласен, Эрвин Теодорович, – кивнул Шумилов, – нужен человек уровня Франклина Делано Рузвельта, Большой Игрок, специалист по лавированию против ветра, яхтсмен, конструктор собственного мира под нужды своей страны.

– Об этом и речь. Я это и хотел сказать.

– Так говорите, Артем Михайлович! Не тяните кота за хвост.

– Мы не можем выбрать действующего политика, нет подходящих кандидатур. Нам придется выращивать своего Президента.

– Сколько времени потребуется?

– Пять лет минимум.

– Много.

– Очень мало, Павел Николаевич. Мы должны успеть за 7–8 лет перехватить власть, поставить, выдвинуть подходящего человека и сменить курс. Иначе мы опоздаем. И самый лучший кандидат на пост будущего Вождя Нации – это Панфилов Денис Владимирович.

– Я?! – Дэн догадывался, что разговор окончится большой гадостью, но не до такой же степени! Нет, мы так не договаривались! Только затем пришло понимание: – Или?

– Или, товарищ старший лейтенант, – кивнул генерал Шнитке, – самый лучший кандидат – это ваш двойник.

– Провинциальный управленец среднего звена, наймит мирового капитала, без связей в верхах, без партии, сподвижников, денег и что там еще нужно?

– Ничего, – эта фраза Строгова расставила все точки над i. Командиры уже знали, о чем пойдет речь, иначе и быть не могло. О политике они спорили, перебирали варианты, тонко намекнули на «коричневую угрозу» только ради Панфилова, чтоб старлей проникся и осознал.

– Почему именно он? – не сдавался старлей Панфилов. Предложение ему не нравилось. Нет, Денис был очень даже не против, чтоб его двойник стал влиятельным уважаемым человеком. Пусть растет. Хорошо, если реально принесет пользу своей родине. Служить стране и народу всяко лучше, чем пахать на дядю-миллионера.

– Из нескольких тысяч кандидатур Денис Панфилов оказался лучшим, – кивнул Гуларян, – высокий интеллект, воля, лидер, порядочность, работоспособность и ответственность. На наш выбор повлияли не только его, но и ваши моральные качества.

– Да, Артем Михайлович прав, – вмешался Шнитке, – старший лейтенант Панфилов уже показал себя цельным, настоящим человеком. Вы боец и вы защитник. У нас нет сомнений, что ваш двойник ни в чем вам не уступает, такие вещи еще в детстве закладываются. Помните Чертов Ручей? Сколько километров вы тащили на себе тяжелораненого ефрейтора?

– Было дело. – Старая история двухгодичной давности. Патрульная группа, три человека попали в засаду браконьеров. Водитель погиб сразу. Машина сгорела. Лейтенант Панфилов и ефрейтор Западнов отбились от бандитов, подавили засаду, но ефрейтор получил три пули. Из них две в грудь.

Машины нет. Рации разбиты. На руках один «двухсотый» и один «трехсотый». Что делать? Пришлось похоронить младшего сержанта Емельянова и тащить на себе ефрейтора Западнова. Примерно через сорок километров на второй день ребят нашла вертушка. Вовремя. Врачи говорили, что если бы еще день, то Западнова бы не спасли. Впрочем, награда за ту историю до Дэна так и не дошла. Зажилили в штабах.

– Высокий потенциал выживания, – продолжил Гуларян. – Вы удивитесь, но этот критерий один из важнейших. Да, мы учитываем такую эфемерную и не поддающуюся количественной оценке штуку, как удачливость.

– А можно русским языком?

– Счастливчик вы. – Артем Михайлович не обиделся. – Всегда избегаете крупных неприятностей. Даже за время работы у соседей ни одной серьезной проблемы, даже с местными бандитами не пересеклись.

– Пересекался.

– Да, я читал отчет. Быстро разрулили ситуацию, остались при своих, показали, что с вами лучше не связываться.

– Я не лез в политику, я простой советский офицер, а не комитетчик, – последняя попытка отказаться от игры.

– Нам такой человек и нужен, – улыбнулся Шумилов. – Ничего, справитесь. За вашей спиной вся мощь КГБ, все ресурсы Советского Союза, с вами будут работать сотни наших специалистов. У вас в руках карт-бланш.

– Товарищи помогут, – поддержал коллегу Эрвин Шнитке. – Подчиняться будете только мне. Отчитываться только передо мной. Вопрос связи проработаем. Главное, самое важное, вырастить Президента и уберечь его от встречного удара.

– Противодействие системы, – пояснил доселе молчавший Владимир Строгов, – она работает как живой организм и инстинктивно парирует любую угрозу своей шкуре.

– Вот поэтому мы и выбирали удачливого человека, умеющего выживать и вовремя уходить от опасности, – добавил Гуларян.