Глава 9
– Приходит как-то ко мне молодой и страшно талантливый, если не сказать – гениальный, молодой сотрудник. Просит помочь встретиться с отцом. Оказывается – твой сын. Обалдеть! Куда в последнее время ни посмотрю, все на одну и ту же фамилию натыкаюсь. Не удивлюсь, если окажется – беспорядки в Москве тоже твоя работа.
– Не поверишь – не моя. На сей раз у меня жесткое алиби. По дороге сюда патруль документы проверял, затем – воинская колонна. Можешь при желании удостовериться. Там какой-то городок оказался бандитами захвачен. Повернул, думал через дачи проеду, а и среди них такая же картина. Хорошо, вояки помогли. Зачистили территорию.
Линевич посмотрел на меня, провел рукой по лысине и скупо улыбнулся краешками губ:
– Признавайся, много трупов за собой оставил?
– И сразу – трупы! У нас действует презумпция невиновности. И вообще, я сугубо мирный человек, никого не трогаю. К сыну ехал, а вместо него встречает целый генерал от ФСБ.
– Презумпция презумпцией, только как-то не верится, будто ты здесь живой и невредимый, а твои противники, живые и невредимые, где-то там.
– Так не пешком же я. Прорвался, скорость дал… Не духи же на дороге объявились! У наших жителей реакция не та. Даже если они бандитами прикидываются. И помогли, опять же. Дзержинцы, но тут не уверен. В камуфляже все одинаковы.
Интересно, если Костя проведает о вполне реальных трупах, меры какие-нибудь примет? Дружба – дружбой, а служба…
– Ох, Сашка, Сашка! Только не говори, будто и оружия ты по дороге никакого не нашел.
Обыскать машину – не проблема, а закапывать имеющееся где-то перед первым КПП я не потрудился.
– Подобрал, скрывать не стану. Если лежит бесхозное… Или хочешь упечь по статье «незаконное хранение»? Тогда прежде порядок наведите. Вспомни советские годы. Никому же в голову не приходило, будто опасно выходить на улицу, жить в деревне на отшибе, ехать на машине из пункта А в пункт Б! Соответственно, вооружаться смысла не было. В перестройку постреливали, но сейчас – стреляют!
– Да уж… Стараемся навести. Только ты нас всемогущими не представляй. За границей ситуация ничуть не лучше. После Катастрофы столько структур вразнос пошло…
– В Москве все серьезно? – Я не собирался обвинять старого приятеля в бездействии. Над ним тоже начальников полно, и не от одного человека все зависит…
– Еще как… – вздохнул Линевич. – Полное впечатление – речь не о стихийных беспорядках. Кто-то за всем этим явно стоит. И этот кто-то привлек на свою сторону бывших профессионалов.
– Ваших? Чужих?
– Всяких. После всех сокращений хватает и уволенных офицеров всех родов войск, и всевозможных спецназовцев, и уж не знаю, кого еще…
– Вольно же вам было всех разгонять! Думаешь, после такого служивые воспылали любовью к существующему строю и действующим властям? – не сдержался я. – Еще странно, как раньше они вас, словно Тузик грелку, не порвали. Не иначе прав был Владимир Семенович. Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков!
– Да уж… Любая власть лучше безвластия.
– Вот именно. Что-нибудь на развалинах возникнет. Вряд ли новое будет хуже старого. Хуже все равно некуда. Ладно, политика – тема, на которую можно говорить бесконечно. Лучше расскажи, что произошло. С какой стати ты так уверен в причастности бывших коллег?
– По общему ходу событий.
– Не понял…
– Тут понимать нечего. Еще со вчерашнего вечера на улицах стало неспокойно. Повсюду происходили митинги, шествия. Ночью огромные толпы пытались штурмом взять здания нескольких банков. Пришлось в дополнение к ОМОНу задействовать дивизию внутренних войск. Взяли под охрану финансовые учреждения, крупные магазины, вокзалы, конечно же, правительство и прочее, организовали патрулирование на улицах… Под утро беспорядки усилились, пришлось задействовать все резервы. Жертвы с обеих сторон, обалдеть, мрак полный, и в этот самый момент большой отряд неизвестных атакует Рублевку. Хорошо вооруженный отряд. Действовали с применением гранатометов, с автоматическим оружием. Оцепили, обстреляли, пошли на штурм… Местную охрану смяли вмиг. А там, между прочим, тоже спецы, и оборона была налажена не хуже, чем на фронте. Вызванный туда по тревоге батальон Таманской бригады собирался подозрительно долго, затем – потерял ориентацию, умудрился заблудиться и прибыл на место лишь через четыре часа, когда все давно было закончено. Дома сожжены, убитых без меры, а нападавших – след простыл. – Мне показалось, что в глубине души Линевич рад случившемуся. – Семнадцатый год, блин! Ликвидация экспроприаторов! Вот уж точно – пролог к революции! И не только Рублевку. Еще несколько поселков, где обитали люди весьма состоятельные. И повсюду – один и тот же почерк. Уверенный, наглый. Сколько погибло – до сих пор не знаю. Но среди них куча людей известных, богатых.
– Для революции лидер нужен, – напомнил я. – Пока никого не наблюдаю. Может, просто преступники действовали? Там же имелось что пограбить, а не только погромить. Опять-таки, как сейчас порою модно говорить, возможен кавказский след.
– Немногочисленные уцелевшие уверяют, свои были. Не черные.
– Выражались затейливо и матерно, отчего у бедных олигархов уши повяли до несовместимости с жизнью. Но в целом – круто. Жаль, меня не было.
– Да уж… Там люди погибли, – напомнил Линевич.
– Людей жалко, олигархов – нет. Не то чтобы я им когда-нибудь завидовал, укорял в богатстве… Но нормальный человек должен не только о собственном благополучии думать, а хотя бы немного – о стране проживания. Самому же лучше обитать в крепком государстве. Кстати, правительства это тоже касается в полном объеме. И даже больше. Раз они отвечают за государство и народ.
– Договоришься ты когда-нибудь, – покачал головой генерал.
В штатском я продолжал воспринимать его просто как былого сослуживца.
– Курить-то у тебя можно?
– Кури, – Костя придвинул мне пепельницу. – Ты хоть пообедал? Поставим тебя на довольствие… У нас, как в доброй старой армии, полное обеспечение потребностей личного состава, включая гражданских лиц.
– Перекусил. Пока не горит. Вдобавок, я-то не ваш. Даже не проверяющий, всего лишь гость.
– Мы гостям завсегда рады. По затворническому образу жизни, большая редкость. Подожди, я хоть чаю сварганю.
В комнате нашелся электрический чайник, равно как и стаканы вкупе с прочими нужными вещами.
– У вас даже электричество имеется, – покачал я головой, глядя на загоревшуюся лампочку.
– Армейский принцип. Полная автономность. Года два спокойно можем протянуть, не вылезая наружу. Может, и больше.
– Шикарно устроились!
– А ты не смейся. Можешь ругать правительство на чем свет стоит, но на самом деле очень многое делается. В той же энергетике, к примеру. Все переводится на ручной режим. Только толковых специалистов остро не хватает. Связь, кстати, тоже восстанавливается – помимо военных и правительственных линий, частично оказавшихся недействующими по самым разным причинам. И опять не хватает профессионалов.
– Зато наверняка менеджеров в избытке. Сами же виноваты. Не фиг было сводить роль технических работников на нет. Молодежь идет туда, где перспектива. А тут, что ни сериал, герои лишь делают деньги. И никто не работает. Столько сеяли неразумное, недоброе и мимолетное, а теперь удивляетесь, глядя на всходы.
– Злой ты.
– Напротив. Был бы злой, давно бы всех поубивал. А я вместо этого по русской традиции устранился и на кухоньке власти ругал.
– Да уж… Договоришься когда-нибудь…
– Свобода слова. За что боролись?
– Боролся ты! Ладно, крепкого не предлагаю. Обстановка на самом деле предельно сложная. Лучше головы ясными держать. Отметим встречу чаем. Или предпочитаешь кофе?
– Кофе лучше. Может, и вреднее, да один раз живем. И одну ложку сахара. Надо бы на шару попросить десять, да тогда придется не размешивать.
– Как скажешь, начальник.
– Приятно, когда тебя обслуживает старший по званию, – не удержался я, следя за манипуляциями Линевича.
Себе он, кстати, тоже заварил кофе, но с двумя ложками сахара.
Пока мы ждали остывания напитка, Костя извлек из ящика стола какие-то бланки и словно между делом спросил:
– Тебе на что разрешение выписать?
– В смысле?..
– Что ты нашел по дороге? Пистолет, гранатомет, переносной зенитный комплекс?
– «ПЗРК» не попадался. Да и зачем он мне? Я скромный. Пистолет Макарова и «АКМ».
Бровь Кости чуть поползла вверх.
– Обалдеть! Чего только на нынешних дорогах не валяется!
– Главное, чтоб не мины. Правда, грешным делом, высматривал, вдруг кто «ПК» потерял, но зрение уже не то. Или подобрали пораньше.
– Держи. Номера впишешь сам, – Линевич протянул мне пару бумаг.
Солидных таких, с несколькими печатями и за подписями двух генералов, включая неизвестного мне генерал-полковника.
– Спасибо.
– Не за что. А то залетишь, и придется тебя опять вытаскивать. По нынешней связи, вернее – ее отсутствию, дело хлопотное. Можно и опоздать.
Я отхлебнул кофе, извлек сигарету, прикурил и лишь затем, словно между делом, осведомился:
– Колись, зачем я тебе понадобился?
– Зачем же так сразу? Выходит, по доброте душевной я уже и сделать ничего не могу?
– Можешь. И делал не раз. Но в данном конкретном случае терзают меня какие-то подозрения. То ли придется правительство свергать, то ли спасать его же, то ли просто порядок в Москве и области наводить…
– Ничего такого глобального, – успокоил меня генерал. – На то другие люди имеются. У нас иные задачи. Уж не знаю, скромнее или по совокупности обстоятельств – важнее. Что до тебя… Боюсь, придется тебе в Москву смотаться.
– С какой стати? – Какое-то недоброе предчувствие шевельнулось в душе.
Костя виновато скосил глаза в сторону.
– Валера твой там. Вчера они выехали, надо было забрать кое-какие материалы и доставить сюда. В общем, должны были вернуться сегодня к обеду. Несколько часов по нынешним временам – ерунда, но мало ли… Лучше перестраховаться. Если в ближайшее время не появятся или не выйдут на связь, придется отправляться на поиски. Ты же все равно здесь не усидишь. А людей в помощь я дам.
Наверно, он заметил выражение моего лица и добавил:
– Не переживай ты так. С ними охрана была. Шесть человек. Скорее всего, просто не смогли выехать. Или уже за городом застряли где. Сам же говоришь – на дорогах творится черт-те что.
Я загасил окурок и подтвердил:
– Вот именно.
