Глава 16

Для бегства Ялан выбрал небольшой мобиль «Норул». Схватил потому, что «Норулы» всегда славились своими отменными скоростными данными, лишь проверил, чтобы энергии в батарее было под завязку, и только потом вдруг запоздало сообразил, что взять с собой что-либо не получится. Вернее, кое-что поместится, но именно кое-что, а не все, что вдруг захотелось прихватить в дальнейшую жизнь. Но разве сама жизнь не дороже? Раз уж решил разорвать досрочно контракт, разом лишившись положенных льгот и выплат, стоит ли жалеть о какой-то ерунде?

Ерундой Ялан успокаивал себя, чтобы не начать хватать все вещи подряд. А выбирать уже не было времени.

Да гори оно все огнем и пропадай пропадом!

Браминда тоже не стала отягощать себя грузом. В итоге сборы не заняли много времени. Женщина еще только устраивалась на сиденье, а Ялан уже задал программу поездки, и мобиль рванул с места так, что обоих пассажиров отбросило назад.

— Ну ты и гонишь! — Браминда уже деловито рассматривала взятое оружие. — Патронов мог бы прихватить побольше.

— Сколько успел, — огрызнулся Ялан.

Он был на подсознательном уровне уверен, что в случае столкновения отбиться все равно не удастся, и единственным шансом на спасение считал скорость.

— Да ладно. Ты за своей стороной смотри, — напомнила женщина.

Сама она завладела одним из «дыроколов» и, почти не отрываясь, следила за мелькавшим в окне пейзажем.

Ялан подхватил второй пистолет-пулемет и уставился в окно с видом заправского супермена из голофильма.

— Хоть заряди, — на мгновение оторвавшись от наблюдения, посоветовала ему Браминда.

— Ах да! — спохватился Ялан.

Он нашарил на заднем сиденье магазины, подобрал один и вогнал его на положенное место. И даже сам, без подсказки, передернул затвор.

— Ты задал в Хитхан? — уточнила женщина на всякий случай.

— Разумеется, — Ялан бы с большим удовольствием помчался прямиком в столицу, но тогда пришлось бы гнать всю ночь, а в темноте любые страхи немедленно становятся сильнее.

Браминда поняла его опасения и невольно улыбнулась. Ей-то, несмотря на молодость, уже доводилось попадать в сложные ситуации и даже на полном серьезе рисковать жизнью.

Целых два раза.

— Нарвались, — Бхан окинул взглядом остатки своего воинства и вздохнул.

— Нам здорово повезло, что против нас не выставили стрелковые комплексы, — вставил Джан. — Помнится, один раз нарвались на такой — только я и ушел. И то потому, что стоял рядом с ложбинкой и успел упасть туда раньше, чем наступила моя очередь. Вот кто людей выкашивает!

— Стрелковые комплексы наш красавец накрыл бы в пару мгновений, — Борес любовно посмотрел на застывший чуть в стороне АБК. — А вот тут попробуй, когда позиции непонятно где. Глаза-то он им повыбивал, иначе и не ушли бы.

— Так они вообще вслепую стреляли? — с оттенком интереса спросил Бхан.

Да, он только что потерпел сокрушительное поражение, но плох тот предводитель, который по такому поводу падает духом. Напротив, надо мобилизоваться и искать, в чем заключалась ошибка и как ее в следующий раз избежать.

В чем он ошибся, Бхан знал. Очень уж понадеялся, что защита заставы отключена и можно взять ее нахрапом. Надо было действовать осторожнее, с тщательной разведкой, а затем — навалиться всеми силами.

— Ракеты у них с тепловым наведением, а машины излучают тепло, — охотно пояснил Борес. — Потом просто ударили из реактивных по площадям. В памяти комплекса осталось, где мы находились в начале боя. Кстати, в этом и заключается разгадка того, почему мы уцелели. Комплекс упорно воспринимал нашего механического союзника как своего и старался не причинить ему ненароком вред. Иначе они бы вполне могли перенести огонь подальше вглубь. Что им, боеприпасов для такого дела жалко? Конечно, нет! Вот если бы мы не разрушили по собственной дурости пульт, тогда я смог бы с ними потягаться! Сеть-то едина, пока додумались бы отключить, столько данных можно было бы узнать, да и так, провернуть кое-какие фокусы.

Он прекрасно понимал, что долго заниматься сетевыми диверсиями никто бы не смог, существуют определенные системы безопасности, но иногда за один день можно столько наворотить! Главное — точно определить, чего именно ты хочешь. А как раз это Борес прекрасно знал.

— Плохо, что теперь нас ждут, — задумчиво произнес он и в ответ на вопросительные взгляды соратников пояснил: — Все защитные комплексы в обычное время находятся в отключенном состоянии. У людей-то с собой идентификатора нет. Как же автоматика узнает, свой идет или чужой? Только по маячку, но практика давно показала, что сигнал последнего часто оказывается слабоват или же не принимается по каким-либо иным причинам.

— А сейчас? — спросил Джан.

— Сейчас огонь будет открываться по всему, что движется, — категорично произнес приговор Борес. — Причем, насколько я знаю, все подходы к заставе должны быть перекрыты. Они ведь были созданы специально для обороны границ.

Последнее отнюдь не являлось новостью. Но все равно — неприятно, особенно на фоне предыдущих успехов.

— Ладно, — прервал неприятный разговор Бхан. — Сейчас главное — соединиться с остальными. А там решим, каким образом расколоть этот орешек. Ведь все равно расколем…

Ялан был неправ. Большая часть заставы действительно пребывала в нирване по случаю легкой победы, но кое-кто устоял перед соблазнами. По самым разным причинам.

В числе устоявших был и сам начальник заставы. Пост считался весьма высоким, сулил дальнейшее продвижение по политической лестнице, а уж нынешний успех вообще мог сыграть роль в карьере, вплоть до участия в следующих выборах на один из ключевых постов в правительстве.

Он немедленно послал донесение о случившемся, но, к некоторому удивлению, не услышал ничего в ближайших новостях. Затем пришло послание Месед. Прямой начальник не просила, а приказывала сделать все, чтобы победа осталась в тайне. Официально никакого вторжения в Элосту не было, соответственно, не было и разгрома вторгшихся. Более того, правительство вынуждено пока принять план номер десять. И лишь в самом конце послания сладкой пилюлей шла приписка, мол, труды руководителя заставы не пропадут втуне и уже оценены самым лучшим образом.

План номер десять предусматривал полную информационную блокаду заставы. Все терминалы отключались от общей Сети, вместо прямого общения включались специальные программы, подобранные так, что ни у кого из возможных корреспондентов не могло возникнуть сомнений в реальности происходящего. Всем обитателям заставы запрещалось покидать ее пределы под угрозой полного лишения потребительских прав. И что толку в дополнительных льготах, когда подобное положение могло действовать вплоть до отмены самым высоким начальством, то есть, может быть, и бесконечно долго.

Все это заставляло поневоле задуматься. Теперь ни о какой свободе не было речи. Даже программы мобилей отключались по команде из столицы, и все транспортные средства не могли преодолеть некий барьер. Подобное означало лишь одно: положение намного серьезнее, чем показалось на первый взгляд. Начальник заставы немедленно прозондировал почву, благо он являлся креатурой Месед и мог рассчитывать на какие-то пояснения с ее стороны.

Ответ отнюдь не обрадовал. Более того, заставил усомниться в собственном решении выбрать именно такой способ карьеры.

Правда, нанесение превентивного удара вселяло надежду, что история закончится миром. С другой стороны, номер десятый касался всей границы, и, следовательно, положение было отнюдь не столь радужным. Или вторгшаяся банда весьма велика и представляет нешуточную угрозу.

По роду деятельности начальник заставы знал гораздо больше простого обывателя, вплоть до реально происходящего в соседних странах и о падении Благодатных Земель в Средиземноморье. Знал он и о том, что реальных мобильных сил в Элосте практически нет. Основной упор делался на упреждающий ракетный удар и охрану границы, а воевать на собственной территории никто не предполагал. Просто у страны вечно не хватало средств на модернизацию и ремонт автоматических боевых комплексов, не говоря уже о строительстве новых. Простому человеку главное — избыток самого необходимого — от бытовых механизмов и прочих средств, обеспечивающих комфорт, до еды, зрелищ и всевозможных дурманящих препаратов. Попробуй лишить его привычного комфорта — он взвоет и начнет обвинять всех и каждого. Что ему отдаленная угроза, которую мозг давно привык воспринимать как нечто несерьезное? На то, мол, есть бравые ребята, и они обязательно предотвратят и победят. И невдомек обывателю, что бравые ребята давно избалованы тем же комфортом и потому никого защищать не собираются, а вся некогда грозная армия давно сократилась настолько, что с легкостью размещается на редких пограничных заставах, да и там предается всеобщим порокам, а отнюдь не предотвращает угрозы и не бережет родную страну. Все важное делает автоматика.

Начальник заставы сам себя тоже не считал бравым парнем и был бы не прочь немедленно прервать контракт, но — поздно. Нет бы на денек раньше. Теперь, с момента вступления пресловутого десятого пункта, любые отставки не принимаются, более того — даже покинуть приграничную зону никому, включая начальство, не удастся. Дабы не беспокоить зря население и не сеять панику. Пройдет немного времени, подтвержденный приказ достигнет главного мозга заставы, и тот немедленно перепрограммирует всю автоматику так, что попытка уехать обернется элементарной остановкой мобиля в пределах установленной зоны. И хоть пешком иди, только все равно не дойдешь.

Согласно букве правил, требовалось объявить всему персоналу базы о принятых начальством мерах и введении нового положения. Но начальник заставы представил бурю всеобщего возмущения и решил отложить объявление на утро.

Все равно никто никуда никогда не ездит. Разве что имеет на это право, к тому же — подкрепленное прямыми обязанностями.

Имел до сегодняшнего дня.

Напряжение потихоньку спадало, а затем стало сменяться расслабленностью, как почти всегда бывает, когда опасность оказывается позади. Грозные дыроколы опустились на колени, затем и вообще успокоились рядом с сиденьями, вроде и в стороне и в то же время фактически под рукой. Мобиль стремительно преодолел большую часть пути, оставляя за собой не только расстояния, но и подлинные и мнимые угрозы.

Теперь можно перевести дух. Как бы ни были безумны дикари, они все равно не могли объявиться в здешних местах. Пусть их тысяча или даже две или три, им все равно не по зубам многомиллионный город, значит, рыскать в его дальних окрестностях нет ни малейшего смысла.

— Кажется, вырвались, — подал голос Ялан.

И — сглазил.

Нет, никто не бросился на мобиль из проносящегося по обочинам дороги леса, не стал стрелять по несущейся машине и даже не выпустил вслед гранату с чувствительной к теплу головкой. Но скорость мобиля резко упала, а затем он притулился к обочине и застыл так, словно стоял здесь всегда. Или просто обустроился надолго.

— Что за?.. — выругалась Браминда.

— Откуда я знаю? — огрызнулся Ялан, но руки его уже порхали над сенсорами.

Никакого видимого результата это не принесло. Лишь на крохотном экране вспыхнули цифры, и пришлось напрячь память, чтобы вспомнить их значение.

— Десятка, — Ялан вопросительно посмотрел на спутницу, и тут в его глазах появилось понимание.

Он вручную распахнул дверь, вывалился наружу, однако тут же вскочил и дернул из машины «дырокол».

— Выметайся!

— Зачем? — Браминда явно не понимала происходящего.

— Скорее, дура! — крикнул мужчина и подхватил с заднего сиденья первую попавшуюся сумку.

И настолько повелителен был тон, что Браминда, не рассуждая, тоже выскочила из мобиля, лишь успев подхватить пистолет-пулемет.

В следующее мгновение двери машины сами собой закрылись.

— Эй! — Браминда попыталась открыть машину, яростно дернула за ручку, но с тем же успехом можно было бы одним рывком обрушить на себя капитальный дом, или, скажем, сдвинуть гору средних размеров.

Стекла поднялись, наглухо отрезая внутреннее пространство от кипевших снаружи страстей. Равно как и оставшиеся вещи от своих хозяев.

— Да что это такое! — выкрикнула Браминда.

— План номер десять подразумевает изоляцию заставы от остального мира, — устало пояснил ей Ялан. — Как информационную, так и любую иную. Всякие перемещения запрещены, вся техника блокируется и возвращается в пределы приграничной зоны. Нам еще повезло, что успели выбраться.

Как бы подтверждая его слова, мобиль тронулся с места, развернулся и понесся обратно. Автоматика спешила исполнить приоритетный приказ, и ей было все равно, остались люди внутри или нет. Впрочем, возможностей вернуть недавних пассажиров в свое нутро у мобиля все равно не было.

Браминда рванулась было вдогонку ускользающему транспортному средству, но дело было настолько безнадежным, что погоня угасла после десятка шагов.

— Стой! — все же выкрикнула женщина.

Никакой реакции не последовало, и тогда в досаде «дырокол» взвился к ее плечу. Запоздало и безнадежно прогремела длинная, чуть не на весь магазин, очередь. Но грозный пистолет-пулемет был оружием ближнего боя, машина же успела отдалиться на порядочное расстояние и с каждым мгновением увеличивала его все больше.

— Стой! — Браминда выпустила последние патроны и повернулась к своему спутнику. — Да сделай же что-нибудь!

— Что? — поинтересовался тот.

В противоположность женщине Ялан не выглядел отчаявшимся, лишь безмерно усталым. Но сквозь усталость стало пробиваться нечто новое, которого явно не было до самого последнего момента.

— Мы же погибнем здесь! — Браминда внезапно отбросила прочь пистолет-пулемет и повторила: — Погибнем! Погибнем!

— Почему здесь? — спокойно произнес Ялан. — Сейчас пойдем. Здесь нам точно делать нечего.

— Куда пойдем? До заставы отсюда знаешь сколько? — женщина уже не говорила, а кричала.

— Какая застава? Ты что, настоящая дура?! — мужчина тоже не выдержал и заорал в ответ. — Или не понимаешь, что десятку ввели не просто так? Раз уж решили прервать все связи, дело явно нечисто. Вплоть до того, что прорыв дикарей гораздо серьезнее, чем мы думаем, и правители заранее считают нас всех мертвецами! Тут подальше двигать надо! До Хитхана намного ближе, чем до заставы! Дойдем, куда денемся? Еще счастье, что удалось вырваться, а то так бы и упокоились с остальными! Ну! Пошли! Чего стоишь? Ночевать здесь собралась?

Ночевать посреди леса было настолько неуютно, что одно напоминание об этом привело Браминду в чувство. Она заозиралась, впервые осознав, что вокруг лежит самая что ни на есть дикая природа и на огромном расстоянии нет ни одного человека. Лишь двое беглецов, в мгновение ока лишившиеся казавшейся столь надежной техники.

Почему-то сразу пропало желание кричать на Ялана. Напротив, наличие рядом спутника стало восприниматься в качестве подарка. Очень уж не по себе было оказаться наедине с дикой природой. Вместе-то по-любому легче.

— Как же мы пойдем? — вопросила Браминда.

— Ножками. Скажи спасибо, я успел хоть что-то вытащить из мобиля, — Ялан кивнул на валявшуюся у его ног сумку.

Женщина покорно кивнула, подобрала свой «дырокол» и забросила его за спину, даже не поинтересовавшись, заряжен он или нет.

Но трудно сделать первый шаг, даже если страшно оставаться на месте. И чтобы протянуть время, Браминда спросила:

— Что хоть в сумке?

— Понятия не имею, — Ялан собирал вещи в горячке и действительно не помнил, куда и что кидал.

Вопреки зародившимся надеждам в сумке не оказалось ни дури, ни фляги с чем-нибудь бодрящим, ни даже простой воды. Лишь груда обойм к оставшимся в мобиле пистолетам, магазины для «дыроколов» и как подарок — аптечка да четыре банки консервов, уж непонятно для чего брошенных сюда Яланом.

Лицо мужчины вытянулось от разочарования, а женщина лишь произнесла:

— Пить хочется.

— Потерпи, — оборвал ее спутник.

Он и сам вдруг ощутил накатывающую жажду и яростно принялся выбрасывать ненужные пистолетные обоймы. Он бы и магазины к пистолет-пулеметам выбросил, чтобы избавиться от лишней тяжести, но вовремя вспомнил, что тогда их единственное оружие превратится в простые железяки. А так — все какая-то иллюзия защиты.

И впереди лишь сплошная жуть, но то, что позади, гораздо страшнее. Так хоть какой-то шанс, а там…

Без всякой надежды, уже подозревая о результате, Ялан все же попробовал позвонить по связнику. Что может быть естественнее, чем вызвать машину из города?

Браминда поняла и застыла, наблюдая, как Ялан приложил стержень связника к лицу.

— Бесполезно, — сдался мужчина. — Спутник просто отключил соответствующий сегмент, и сейчас мы вне зоны связи. Так что…

Ялан посмотрел на казавшиеся зловещими джунгли, поудобнее перехватил пистолет-пулемет, взял полегчавшую сумку и бросил:

— Пошли. Все равно здесь ничего не высидим.

После чего сделал первый шаг по дороге.