Будь обстановка нормальной, я ехал бы как можно медленнее, чтобы растянуть удовольствие, возникающее при управлении такой машиной. Но сейчас не до того было. И не только потому, что я беспокоился о дочке. Тут было множество несообразностей. И, автоматически руля, я пытался разобраться в них – хотя бы в первом приближении.

Начать с того, что «собака» на дочку вообще не должна была среагировать. В анализатор системы были заложены, наряду с моей собственной биокартой, и все дочкины данные – и только ее. Если бы это не было сделано, она не могла бы и попасть в квартиру, поскольку взломщиком высокого класса никак не могла считаться. И при ее появлении на моей территории аппаратура должна была поднять тревогу лишь в одном случае: если бы вместе с нею там возник еще какой-нибудь человек – или люди.

Но и это не все. Попади она действительно в такую ситуацию, она знала бы, как выбраться из нее, я ее научил и этому. Хотя, конечно, от волнения и страха она могла перезабыть все на свете.

Впрочем, голос ее, несмотря на скверную слышимость, вовсе не свидетельствовал об испуге.

«Значит, – думал я, аккуратно притормаживая перед тем, как взять правый поворот, – того положения, о котором она мне говорила, на деле просто не могло существовать. Можно представить, что некто, вошедший одновременно с нею, заставил ее позвонить мне и сказать именно то, что она и произнесла. Тут, однако, возникает новая несообразность. Как только посторонний оказался в квартире, хотя бы и в сопровождении девочки, система все равно должна была сработать против него. Если только дочка не включила сразу же сигнал «Свой». Сама она этого делать не стала бы, настолько она уже научилась разбираться в обстановке, мое воспитание не пропало зря. А значит, если она все-таки включила, то лишь потому, что ее заставили.

Кто же мог заставить? Ответ прост: человек, знающий не только о существовании самой системы, но и о подробностях пользования ею, в том числе и о сигналах.

Но об этом знают только люди из нашего Института – ну и, разумеется, из соответствующих Бюро в других странах.

Иными словами, предполагаемый «свой» был и на самом деле своим. Своим – и в то же время не только чужим, но (что намного хуже) враждебным.

Противник – или один из них.

Так или иначе, дочка попала в переплет. И надо ее выручать».

…Короче говоря, когда я остановил машину перед моим домом, я был уже готов ко всякого рода неожиданностям.

Я запер машину, включил защиту, тоже особого рода – транспорт представителей других бюро и нашего собственного начальства был оборудован не хуже, чем квартиры, – и вбежал в подъезд, понимая, что в своей больничной униформе являю собой зрелище не только комичное, но и вызывающее подозрения у нашего многократно обокраденного и битого населения.

По счастью, ни в подъезде, ни в лифте мне не встретился никто. И я добрался до двери без приключений.