Москва
Новые революционеры
Аким Давидович Сосновский родился двадцать третьего января тысяча девятьсот пятьдесят шестого года в Ленинграде, в семье известного адвоката. По отцовской линии предки Акима Давидовича – русские нижегородские крестьяне и мордвины. Его отец – Давид Ильич, кроме того, имел по своим корням и калмыцкую кровь. По линии матери Аким Давидович имел чувашского дедушку и полупольку-полуеврейку бабушку, предки которой были также шведами, немцами и татарами. В общем, Аким Давидович Сосновский опирался на гены богатейшего букета предков и был поистине уникальным евразийцем, соединив все части света и впитав с молоком матери многие национальные особенности дедов и прадедов.
Не обладая особо высоким интеллектом, он смог поступить только в Московский лесотехнический институт. Начало его возвышения как бизнесмена тем не менее было связано с наукой. Лаборатория Сосновского заключила договор с АвтоВАЗом на создание систем управления. Близкое знакомство с директором завода позволило Акиму Давидовичу создать знаменитый ЛохоВАЗ. В его работе Сосновский также впервые использовал схему обогащения компании – остроумную, формально чистую перед законом, но абсолютно грабительскую по отношению к рядовому гражданину. Так Аким Давидович «заработал» свой первоначальный капитал.
Затем он создал Российский автомобильный альянс, собрал с населения громадные деньги, после чего альянс исчез, растворился в вакууме беззакония вместе с накоплениями безропотных акционеров. Далее Сосновский занимался Аэрофлотом, выкачав из него немалые суммы и переправив через границу, рядом крупных банков, умело обобравших вкладчиков, продажей алюминия, нефтяным бизнесом. К две тысячи десятому году состояние Акима Давидовича оценивалось в одиннадцать миллиардов долларов. Он благополучно пережил смены власти, президентские выборы, побывал депутатом Госдумы, а потом занялся масс-медиа: стал сначала крупнейшим акционером двух российских телеканалов, а потом их фактическим владельцем. На очереди были остальные телеканалы.
Все эти данные были известны всем: политикам, властным структурам и спецслужбам, формально вынужденным соблюдать определенный пиетет в отношении Сосновского; все-таки он был одной из крупнейших «фигур влияния» на страну. Однако мало кто знал, что Аким Давидович был преемником председателя Реввоенсовета Валягина, приятелем Барановского и главным вдохновителем идеи Новой Революционной Инициативы – виртуальной структуры, опирающейся на многие гражданские службы, институты и организации, зачастую даже не знавшие своей роли. В частности, главной базой НРИ была ФАС – Федеральная антитеррористическая служба, по сути, заменившая расформированный Российский легион.
По свидетельству хорошо знавших Сосновского людей, его основной талант заключался в «филигранном умении бежать по льдинам и вовремя перепрыгивать с тонущей льдины на соседнюю, пока надежную». Всю жизнь Аким Давидович исповедовал один принцип: строительство отношений с нужными людьми. И преуспел на этом поприще. Правда, сам лично он никогда бы не ввязался в авантюру с НРИ, даже зная Валягина и кое-чем ему помогая, но еще до своей гибели председатель Реввоенсовета успел подвергнуть приятеля пси-обработке и внушить ему идею о переделе власти. После этого Сосновский и стал президентом нового движения, или, как его называли чаще, Вождем. То, что НРИ является частью всеземного Проекта Нового Управления Человечеством, инициированного глобальной Системой Сатаны (СС), или, как ее теперь называли, Системой социальной стабилизации реальности (СССР), управляемой Земным синклитом черных магов, Сосновского абсолютно не волновало. Он стал тем, кем хотел стать, – Вождем, властелином жизни миллионов людей, и готовился пойти дальше, до вершин власти абсолютной. Хотя не имел для этого никакой базы, ни психологической, ни моральной, ни правовой, оставаясь марионеткой в руках темных сил.
Аким Давидович всегда думал только о себе, имел непредсказуемый характер, любил манипулировать людьми. Жадный и хитрый, но не умный, упрямый и скрытный, он был мстительным и неуравновешенным человеком, никогда не удовлетворенным сексуально. Всегда в толпе чиновного народа, всегда дающий ценные руководящие указания. Одним словом – деятель. Он и вид имел соответствующий: тощая, согнутая крючком фигура, мерцающая «партийная» седина, высокий, ввинчивающийся в уши голос, вальяжно-барская интонация начальника, не допускающего мысли, что его могут перебить, неприязненный взгляд близко посаженных глаз, от которого подчиненный непременно должен занервничать, капризно поджатые губки высокопоставленного функционера еще советской выделки, как будто ему чего-то недодали, недоплатили. И все это не было маской. Аким Давидович Сосновский был именно таким, каким выглядел.
Компания «Интермедиа», которой владел вождь НРИ, имела в Москве больше десятка офисов: в банке «Мослуг», в здании «Транснефть» на Живописной улице, в мэрии, в здании военно-промышленного комплекса на Каретной, в Олимпийском спорткомплексе, в гостинице «Мостур», на телецентре и в других местах, но чаще всего Аким Давидович работал на Старой площади, имея кабинет в здании правительства Российской Федерации как советник Комитета по телевидению и радиовещанию. В понедельник девятнадцатого июня он прибыл именно сюда для встречи с контролером СССР, представляющим собой систему давления на Россию в лице эксперта Международного валютного фонда Марка Фолкнера.
В десять часов утра они встретились, разительно несхожие во всем, кроме подхода к делу. Господин Фолкнер был абсолютно лыс, тучен, неповоротлив, с тяжелым складчатым лицом, на котором прятались маленькие черные глазки, выражавшие постоянное недовольство и брезгливость. При всем том Марк Фолкнер имел хорошую реакцию и схватывал мысль собеседника на лету. Магией он не занимался, однако пользовался услугами черного астролога и колдуна и хорошо разбирался в людях, умело манипулируя их сильными и слабыми сторонами.
Но поскольку Аким Давидович никому не доверял и боялся внушения, прекрасно разбираясь в достижениях психотроники, он никогда не оставался ни с одним гостем наедине. Куда бы он ни направлялся и с кем ни беседовал, с ним всегда находился начальник охраны НРИ, бывший полковник воздушно-десантных войск Иван Шенгерович Замятин. Полковник представлял собой единственное доверенное лицо вождя, которому тот поручал самые деликатные задания, в том числе такие, как поиск молоденьких девочек для сексуальных утех вождя.
Кабинет главы «Интермедиа» был невелик, но предельно технологичен и уютен. Аким Давидович любил мебель в стиле «мобайл» с ярко выраженным «компьютерным» уклоном. Он даже костюмы шил по моде «микрочип», то есть, по сути, носил на себе компьютер в виде одежды, ткань которой представляла собой особого вида процессор. Впрочем, такие костюмы теперь носили многие бизнесмены и политики, которые могли позволить себе купить костюм-компьютер за пятьдесят тысяч долларов.
Марк Фолкнер с трудом уместился в низком кресле. Напротив расположился хозяин кабинета, за его спиной устроился незаметный, как мышь, Замятин.
– Итак, вы догадываетесь о цели визита, – сказал гость по-английски, отказавшись от прохладительных напитков.
– Не догадываюсь, а знаю, – криво улыбнулся Аким Давидович, также переходя на английский язык. – Новая Революционная Инициатива готова дать отчет о проделанной работе. Хотя речь идет не о субъективном выборе, а о велении времени, о необходимости скорейшего перехода на безальтернативное управление страной. Мы многое сделали за…
– Я слышал о возникших проблемах и неудачах, – перебил Сосновского визитер.
Аким Давидович нахмурился.
– Если вы имеете в виду осечку с президентом…
– Это не осечка, дорогой вождь, это крупный провал. Советником президента по безопасности стал человек конкурирующей структуры.
– Не такая уж она и конкурирующая. Националисты – наш резерв. Но мы исправим положение в ближайшее время. Через несколько дней будет готов эксперимент по зомбированию отдельных «кроликов» с использованием масс-усилителя на основе одного из храмов Братства Единой Свободы в Вологде. После этого мы испробуем этот метод воздействия на местной элите, а потом дойдет очередь и до президентских структур. В конце лета мы будем готовы к воздействию на большие коллективы типа Думы, в конце года – на все население таких городов, как Вологда или Нижний Новгород. Психика народа, благодаря нашим стараниям через телевидение и радио, уже нарушена: он отторгает и уничтожает тех, кто пытается его образумить и освободить, и защищает тех, кто им управляет, заглотив наживку в виде «национальной идеи».
– Вы оптимист, господин Сосновский, – брюзгливо заметил Фолкнер. – Ведь все ваши лаборатории психотроники уничтожили сотрудники Катарсиса.
– Не все, – расплылся в улыбке Аким Давидович. – Конечно, не могу отрицать, Витязи Сопротивления поработали на славу, но все же кое-что у нас осталось.
– Вы все равно не смогли отыскать центры управления Катарсиса.
– И это правда. Волхвы последовательно нейтрализовали замыслы моих предшественников, ликвидировали Легион, систему храмов Черного Лотоса, разгромили пси-лаборатории, но не смогли уничтожить всю систему.
– Это не ваша заслуга.
– Но и неудачи прежних лидеров – не моя вина! – огрызнулся Аким Давидович. – Я возглавляю НРИ второй год и все восстановить не успел. Хотя мне, между прочим, удалось объединить отдельных магов для удара по Катарсису вообще и по волхвам в частности.
– Это хорошо, – показал жабью улыбку гость. – Мы вам поможем. Волхвы и у нас поперек горла… – Он замолчал, пожевал губами. – В связи с чем у вас вскоре появится новая забота.
– Какая еще забота?
– Надо будет уничтожить одного ребенка.
– Ребенка?!
– У магов распространена легенда о появлении русского мессии Сергия, у которого белые волосы, из-за чего его прозвали «серебряным мальчиком». Более того, есть подозрения, что он уже появился на свет. Ваша задача – найти и уничтожить его.
– Но где я его буду искать?! Россия велика…
– Синклит конунгов поможет установить его местонахождение. Он опасен всем, в том числе и самим конунгам. Если мы не уничтожим мальчика, он возглавит Катарсис и от нас ничего… – Фолкнер снова пожевал губами. – В общем, мы проиграем.
Аким Давидович вытер выступивший на лбу пот, нервно рассмеялся, выпил полбокала минеральной воды, погрозил гостю пальцем.
– Не пугайте меня, Марк, один ребенок не в состоянии ликвидировать Систему Сил, помогающих нам. К тому же мы не беспомощны. Власть в стране практически в наших руках. Даже криминальные группировки работают под нашим контролем. Слышали о волне похищений людей с целью выкупа? Работают два десятка банд, но заказчик – НРИ. Это наш самый крупный источник доходов после торговли наркотиками и оружием.
– Вам придется прекратить этот бизнес.
– Почему?!
– Он опасен. В конце концов вас вычислят и дело Новой Революции провалится.
Сосновский набычился, зло сверкнул глазами.
– Вот что, господин контролер. Россия – моя вотчина! Что хочу, то с ней и делаю! Не суйте свой нос в чужой карман. Я знаю, что у себя в Америке вы тоже не брезгуете кое-какой… торговлей.
– Я просто предупредил, – флегматично сказал Фолкнер. – Дело ваше. Что еще вы можете добавить?
– Многое, – остыл Аким Давидович. – Я подготовил полный отчет о проделанной работе. – Он достал из кармана миниатюрную дискету, отливающую перламутром, передал своему молчаливому телохранителю, и тот вложил ее в ладонь Фолкнера.
– Кстати, – продолжал Сосновский, – мы имеем не только провалы, но и успехи. Две наши программы подготовки населения к неизбежной смене власти уже сработали и завоевали миллионы сторонников.
– Какие именно?
– Одна из них – программа «Нет выхода». Она проводится по всей стране, но в Москве ее действие наиболее наглядно. По столице расклеены плакаты и надписи «Нет выхода», на тысячах дверей, в метро, в общественных местах, на рекламных щитах. Казалось бы – чепуха, мало ли что где написано, никто не обратит на это внимания. Но обращают! Программа работает! Людям внушается чувство тоски и безысходности, что все плохо, а будет еще хуже. Это отличный метод кодирования. А мы им предлагаем выход – с помощью второй программы под названием «Убей бюрократа!». Наши идеологи через телевидение и СМИ предлагают заменить миллионы бюрократов-чиновников на компьютерные корпоративные системы управления, организовать производство сотен миллионов роботов для «грязной и тяжелой» работы, чтобы люди могли заниматься «творчеством» и отдыхать. Армия тоже будет состоять из машин и роботов, никому не придется воевать, что немаловажно. Производство станет полностью автоматизированным и компьютеризированным, как и все системы обслуживания. Человеку останется только командовать всей армией роботов и получать все, что он хочет.
– Хорошая идея, – подумав, кивнул Фолкнер.
– Главное, беспроигрышная. У быдла, которым была и остается большая часть народа, появляется надежда на лучшее будущее, для чего надо лишь изменить систему Власти.
– Однако кое-где ваши программы натыкаются на противодействие. Особенно в глубинке России, где появились некие школы живы, защищаемые Витязями.
Возбуждение Акима Давидовича схлынуло, он поскучнел, отвел глаза.
– К сожалению, вы правы, Марк. Возрожденный волхвами институт живы – это серьезная угроза нашему движению. Но и мы не сидим сложа руки, не ждем у моря погоды, а создаем собственные противосистемы типа Братства Единой Свободы, вылавливаем и отстреливаем Витязей. Короче, действуем.
Контролер СС повертел в пальцах дискету, спрятал в карман.
– Нам известно также, что президент создал некие спецкоманды для борьбы с организованной преступностью. Они вам не помешают?
– Ни в коей мере. Наоборот, в скором времени мы сделаем так, что эти команды будут работать на нас. Пусть господин президент потешится какое-то время.
– Но ведь одна из спецгрупп президента – ЧКК – уничтожила целую банду похитителей людей.
– Откуда у вас эта информация?
– На нашу систему тоже работают профессионалы. Еще ходят слухи, что другая спецгруппа президента успешно чистит страну от потенциальных сепаратистов. Выкрала лидера националистов Кабардино-Балкарии. Кстати, исчезновение лидера украинских националистов и премьер-министра Украины – не их рук дело?
Аким Давидович ослабил узел галстука, изобразил улыбку.
– Вы хорошо осведомлены о работе наших спецслужб, не поделитесь информацией со мной?
Фолкнер кивнул.
– В свое время вы ее получите. Но, на мой взгляд, лучше все-таки создавать свои спецгруппы, а не использовать чужие, меньше риска.
– Во-первых, у нас уже есть такие структуры, оставшиеся в наследство от Легиона. Например, группа «тающих». Во-вторых, создание и подготовка профессиональной спецгруппы – дело долгое, лучше переложить эти заботы на чужие плечи. В-третьих, мы все же формируем спецгруппы, причем достаточно нестандартные. Вот он этим занимается, – махнул Сосновский на своего начальника охраны.
Замятин остался тих и невозмутим, только взгляд его, брошенный на гостя, говорил об опасности этого незаметного с виду человека.
– В каком смысле – нестандартные? – поинтересовался Фолкнер.
– Мы комплектуем такие группы из молодых и пожилых женщин, а также из стариков и детей.
– Детей?!
– Из хорошо подготовленных мальчиков и девочек в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет. Возможны и смешанные команды: старик-профессионал спецслужб, женщина, ребенок. На такую команду никто особого внимания не обратит, в то время как она способна выполнить любой приказ.
Фолкнер пожевал губами, не сразу найдя нужные слова.
– Детский спецназ? Вообще-то идея не новая…
– Так ведь все новое, как говорится, – это хорошо забытое старое, – развеселился Аким Давидович. – Скоро эти спецгруппы начнут работать, и я уверяю вас, проявят себя с лучшей стороны. Мы их бросим на школы живы, а в перспективе – на поиск и ликвидацию системы управления Катарсиса. Что еще вас интересует, господин контролер?
Фолкнер помолчал, перебирая на груди пухлые пальцы, взял со столика бокал с клюквенным морсом, отпил глоток, поморщился.
– Не люблю сладкого… Но мы на вас надеемся… вождь. Постарайтесь избежать ошибок. Россия начинает подниматься после культурной катастрофы и не нуждаться в «сильной руке». Пора выходить на сцену.
Аким Давидович ухмыльнулся и опрокинул в рот рюмку коньяку. Он, как и Валягин, тоже любил употреблять хороший коньяк по утрам.
