Книга: Палач времен
Назад: Глава 3
Дальше: Глава 5

Глава 4

Неяркий свет струился отовсюду и создавал впечатление объемной структуры, хотя стен у этого, с позволения сказать, помещения, куда вышли путешественники, не было. Оглянувшись, они не увидели и трубы с клеткой лифта. Сзади из гладкого, розового, с муаровым рисунком пола вырастала ажурная серебристая колонна, заполненная искрящимся туманом, исчезающая где-то высоко вверху, как бы растворявшаяся в перламутровом свете.
Сила тяжести в этом странном пространстве, ограниченном облаками света, была чуть выше земной, и, когда Ивор обратил на это внимание, Стас, незримо присутствующий рядом, объяснил:
– На самом деле гравитационное поле объекта превосходит земное в тысячи раз. Вас охраняет темпор-кокон. Он же обеспечивает все ваши физиологические потребности.
– А едой он не обеспечивает? – поинтересовалась, озираясь по сторонам, проголодавшаяся Мириам. Кружку с медом они потеряли еще во время боя с преследователями на Геземе.
– Для этого существуют блоки НЗ.
Что-то звякнуло. Из воздуха выпали две продолговатые коробки с вытисненными буквами НЗ и цифрами: 2301.
– Этого достаточно?
– Вполне, – обрадовалась Мириам. – А не мог бы ты снабдить нас другими костюмами, более серьезными? К примеру, «кокосами»?
– Пожалуйста, – радушно отозвался Стас.
Рядом с коробками НЗ упали на пол два ртутно бликующих свертка.
– Вот здорово! – захлопала в ладоши девушка. – Это резко меняет наше положение. Еще бы парочку «глюков», а лучше – дриммеров, – вообще решились бы все наши проблемы.
– К сожалению, оружие мне недоступно, – виноватым тоном проговорил Стас, – а дриммеры тем более. Это инструмент судебных исполнителей.
– Ну и ладно, сами добудем. Где здесь можно переодеться?
У металлической на вид колонны выросла из пола перламутровая будочка с открытой дверцей.
Мириам взяла один из свертков и смело шагнула внутрь будочки, тут же осветившейся изнутри. Дверца закрылась. Ивор задумчиво посмотрел на будочку, сосредоточился, и стенки ее стали прозрачными.
– Хорошая волевая индукция, – мягко, с легкой иронией сказал Стас.
Ивор покраснел. Стенки капсулы, где переодевалась Мириам, стали непрозрачными. Тогда он тоже стал переодеваться, не заботясь о том, что становится доступен лицезрению со стороны.
«Кокосы» – компенсационные костюмы спасателей – представляли собой защитные скафандровые комплексы с изменяемой геометрией и узлами автоматии со встраиваемой техникой и оружием. Естественно, они были максимально удобны и функциональны, чего нельзя было сказать об обычных униках, предназначенных для повседневного пользования в неэкстремальных условиях. Поэтому, переодевшись, молодые люди почувствовали себя уверенней.
– Жить можно, – весело сказала Мириам, выходя из «кабины для переодевания». – Может быть, посмотрим, куда нас занесло?
– Пожалуй, – согласился молодой человек.
Тотчас же свет вокруг стал меркнуть, тускнеть, горизонт видения начал расширяться по мере того, как отступал световой ореол, пока не стало совсем темно. Лишь пол под ногами продолжал быть видимым, как толстый слой подсвеченного изнутри розового стекла. Прошла минута, другая…
– И как скоро мы увидим здешний мир? – не выдержала Мириам.
– Вы его уже видите, – прилетел вежливый ответ.
– Но вокруг темно, ничего не видно!
– Вы попали в Ветвь, где началась эпоха вечной тьмы. Звезд в этом мире и вообще скоплений материи и светящихся объектов уже не осталось.
– Как мы сюда попали?! Ведь мы стартовали из Ствола Гезема, с тем чтобы выйти в ближайшей Ветви…
– Оператор дал команду «вверх!», и вся линия моих кванков во всех выходах хронобура дала вам «зеленый свет». Поэтому вы оказались здесь, в конце мировой линии Ствола и в начале трансгресса, хотя все эти понятия весьма условны. Я имею в виду начало и конец.
– Это я виноват, – тихо сказал Ивор, чувствуя вздрагивающую от волнения руку девушки. – Я действительно крикнул «вверх!», мысленно, конечно, не зная, к чему это приведет.
– Этого оказалось достаточно, – сказал Стас. – Воля оператора для нас – закон. Хотя вынужден констатировать, что он не всегда точно знает, чего хочет.
– Да уж! – хмыкнула Мириам. – Даже я не всегда его понимаю. Итак, ты утверждаешь, что мы высадились в Ветви, где уже не осталось звезд. Сколько же лет прошло здесь с момента рождения местной Метавселенной?
– Это число выражается единицей с тысячью пятистами нулями. Я не знаю земного названия этого числа.
– Вот это да! – поразилась Мириам. – Это же триллионы триллионов лет!
– Гораздо больше.
– А что было в этой Метавселенной до эпохи вечной тьмы?
– Ей предшествовали пять эпох. Первая – эпоха инфляционного раздувания. Длилась она всего десять в минус тридцать второй степени секунды, но объем рожденной Ветви стал за этот ничтожный промежуток времени просто колоссальным, и в нем родились первые элементарные частицы. Вам интересно слушать мою болтовню?
– Продолжай, – потребовала Мириам.
Ивор промолчал, ему тоже хотелось узнать историю этого мира.
– Вторая эпоха была эпохой излучения и проходила в два этапа. Первый длился три минуты. За это время родившуюся вселенную заполнило излучение, произошла массовая аннигиляция материи и антиматерии, образовался избыток барионов вследствие несохранения законов симметрии и появились легкие элементы: дейтерий, гелий, литий. Второй этап длился триста тысяч лет. Излучение отделилось от вещества, вселенная стала прозрачной.
Затем была эпоха звездообразования и распада звезд. В течение миллиарда лет возникают первые звезды и скопления их – галактики, образуются тяжелые элементы. Спустя еще восемь-десять миллиардов лет появляются планеты, зарождается жизнь, первые цивилизации начинают осваивать космические пространства.
– Это в общем, – перебила Стаса Мириам. – А конкретно о данном районе Ветви, где проявился Ствол, тебе что-либо известно?
– Разумеется. Цивилизация, родившаяся на планете, название которой на человеческом языке непроизносимо, вышла в космос первой, но затем столкнулась с другой, и обе они через миллион лет исчезли.
– Они были людьми?
– Вовсе нет, эти существа представляли собой устойчивые комбинации запахов, пахучих веществ.
– Не может быть!
Стас вежливо промолчал.
– Рассказывай, что было дальше, – снова потребовала Мириам.
– А дальше начался закат разума и жизни вообще. Спустя двадцать миллиардов лет с момента рождения Ветви жизнь в ней исчезает. Галактика, давшая жизнь «разумным запахам», сталкивается с другой, звезды начинают сжиматься, галактики сливаться, образуя звездные суперсистемы. Еще через триллион лет гаснут красные карлики, остаются лишь черные дыры, нейтронные звезды и белые карлики, которые, остывая, превращаются в черные карлики, так сказать, «огрызки» звезд. Рассеиваются даже газопылевые облака, в которых некоторое время теплилась своеобразная жизнь, в том числе разумная.
– И это все? Началась эпоха тьмы? Но ты говорил, что эпох было шесть.
– Четвертую эпоху можно назвать эпохой распада галактик. За сотни и тысячи триллионов лет мертвые несветящиеся звезды потеряли свои планеты, случайные столкновения бурых и черных карликов породили новые звезды, вокруг которых снова возникла жизнь – уже четвертая волна. Но галактики продолжали распадаться, звезды почти равномерно разлетелись по всему расширяющемуся домену, последние планеты упали на мертвые звезды. Температура фонового излучения опустилась почти до абсолютного нуля. Черные звезды в центрах бывших галактик поглотили все звезды. Началась пятая эпоха.
– Сколько же длилась четвертая?
– Десять в тридцать третьей степени лет. В отличие от многих других в этой Ветви протоны – самые стабильные частицы – не распадаются, но постепенно теряют энергию за счет квантово-механического туннельного эффекта. В результате вся оставшаяся материя сливается в шары, многие из которых потом превращаются в черные дыры. Но большая часть шаров не дотягивает до предельных масс, и они постепенно остывают, а все атомы внутри них превращаются в атомы железа. Вот этот период в жизни местной Ветви вы и наблюдаете.
– Ничего мы не наблюдаем. Разве что глубокую тьму. И чем же закончится эпоха железных шаров?
– Либо они превратятся в сверхмассивные нейтронные капли, либо в черные дыры. Но и те и другие постепенно испарятся, по космосу же еще долго будут летать кванты света – фотоны с неимоверно увеличившимися длинами волн.
– А потом?
– Трудно сказать. Возможно, Ветвь будет заполнена «чистым скалярным» вакуумом, а возможно, произойдет спонтанный фазовый переход, и домен схлопнется в сингулярность или породит новый вакуум и новые формы материи.
– Веселенькая перспектива! А нам доказывали в школе, что во Вселенной действует универсальный закон соответствия: что вверху – то и внизу.
– Это величайшее из заблуждений, внушенное человечеству вашей Ветви. Вселенная не повторяет саму себя ни в чем, ни «внизу», ни «вверху».
– Зачем же нам это внушали?
– Чтобы сокрыть от вас истину. По сути, человечество – потенциальный Игрок высочайшего класса, и его пытались и пытаются до сих пор не допустить до участия в Играх. Сокрытие истинного положения вещей в Мультиверсуме является одним из методов игровой дискриминации.
– Колоссально! Я этого не знала. А нельзя ли каким-нибудь образом увидеть эти самые железные шары?
– На одном из них вы находитесь, вместе со мной, разумеется. Его диаметр равен диаметру вашего Юпитера, сила тяжести в две с половиной тысячи раз больше земной. Второй шар располагается в ста миллионах километров от нас. Остальные недоступны моей аппаратуре. Могу показать только эти два.
Площадка с вырастающей из нее ажурной колонной Ствола-трансгресса стала невидимой, зато под ногами людей проявилась из темноты идеально ровная поверхность синеватого цвета, похожая на поверхность ледяного озера. До самого неблизкого горизонта глазу было не за что зацепиться – такой идеально гладкой была эта равнина, состоящая из чистого железа.
Стал виден и фиолетово-синий зрачок второго железного шара, повисшего низко над горизонтом. Хотя как Стасу удалось показать гостям столь экзотичные объекты в абсолютной темноте, было непонятно.
И вдруг Ивор почувствовал присутствие еще какого-то объекта на равнине. Не увидел, а именно ощутил.
– Стас, вы все пространство контролируете вокруг Ствола?
– В пределах моих возможностей. Вы имеете в виду что-то конкретное, оператор?
– Мне кажется, что недалеко располагается какой-то объект…
– Вы действительно обладаете высокой парачувствительностью, оператор, – с уважением сказал Стас. – Я не показал вам этот объект лишь потому, что сам не знаю ни причин его возникновения, ни что он из себя представляет.
На гладкой «ледяной» поверхности железной равнины в километре от людей – по первому впечатлению – появился странный предмет, налитый багровым свечением, напоминающий верхнюю часть черепа оленя с двумя членистыми рогами.
– Что за чудо? – удивилась Мириам. – Я действительно вижу голову провалившегося в железо оленя или нет? Это живое существо или искусственное сооружение?
– Не ведаю, – виновато вздохнул Стас. – Моих скромных возможностей не хватает, чтобы выяснить это. С уверенностью могу сказать лишь одно: объект энергетически независим, иначе давно был бы поглощен железной звездой.
– Как давно он здесь торчит?
– Мне трудно ориентироваться в здешнем времени. С одной стороны, я сам появился относительно недавно, с другой – я связан и с Корнем Древа, и с его Кроной, разделенными миллиардами триллионов лет и «углов поворота». Может быть, этот объект намного старше меня.
– Хорошо, забудем о нем, хотя интересно было бы выяснить, что это такое на самом деле. У тебя еще есть минутка?
– Разумеется. До пятницы я совершенно свободен.
– До какой пятницы? – не поняла Мириам.
– Это шутка. Ей около трехсот пятидесяти лет.
– Поговорим теперь о другом.
– С удовольствием. Меня редко посещают гости. За все время моего существования встреча с вами – третья.
– С кем же была первая и вторая?
– Первым был Судья одной из Игр, вторым – бровей Мимо.
– Наш пострел везде поспел, – пробормотала Мириам.
– Вы с ним знакомы?
– Еще бы. Он помог нам бежать с Земли на Гезем.
– Бровей Мимо помог вам бежать? – удивился Стас. – Весьма странно… Бровеи, насколько мне известно, редко кому помогают… точнее, никогда и никому.
– Нам он все-таки помог. Интересно, что ему было здесь нужно?
– Он со мной почти не разговаривал. Сходил к объекту с рогами, который вы назвали «головой оленя», предупредил о появлении оператора и удалился.
– Странный человек… если, конечно, он человек, – сказал Ивор. – Отец говорил, что он был организатором прошлой Игры. Кто он сейчас? Просто зритель?
– Не знаю, – ответил Стас после некоторой заминки, которую никто не заметил.
– Еще вопрос, – заговорила Мириам, настроенная на решение практических задач. – Подскажи, в какой из Ветвей застрял Павел Жданов, отец Ивора… то есть оператора.
– К сожалению, не смогу. Многие мои кванки, особенно в «засыхающих» Ветвях, заблокированы, и доступа к ним я не имею.
– Но ведь у тебя есть связь с автоматикой трансгресса, а он пронизывает все Ветви Древа.
– Не все, но вероятностное большинство. И тем не менее у меня нет информации о координатах Ветви с вашим отцом, оператор. Могу лишь дать вам код вызова трансгресса, а вы уж ищите отца сами.
– Это замечательно! – обрадовалась Мириам. – Зная код вызова, мы всегда сможем вернуться домой или проникнуть в любую из Ветвей. Давай код!
– Расслабьтесь, оператор, – посоветовал Стас. – Эта информация особого рода, она занимает определенное место в «файле» вашей памяти и требует связи психики с энергокаркасом вашего тела.
– Я готов.
Ивор закрыл глаза, расслабился и ушел в пустоту.
Мириам, с интересом наблюдавшая за ним, увидела, как он вздрогнул и вдруг на мгновение стал прозрачным, засветился изнутри и тут же погас, лишь волосы еще некоторое время искрились и потрескивали.
– Все? – с жадным любопытством спросила девушка, когда он открыл глаза.
– Как будто… – неуверенно ответил Ивор, прислушиваясь к себе. – Такое щекотное чувство…
– Все в порядке, – заметил Стас. – Вам подвластны и более ответственные уровни управления реальностью, нежели система контроля, называемая вами трансгрессом.
– Какие? – заинтересовалась Мириам.
– Оператор сам на них выйдет.
– Почему вы помогаете нам? – медленно проговорил Ивор. – С каким из Игроков вы связаны?
– Я связан со всеми Игроками, – засмеялся Стас. – Причем помимо своей воли. Но симпатизирую немногим. А помогаю вам я с сугубо меркантильной целью: я хочу жить, жить свободно и полно, не рискуя исчезнуть в очередной Игре. А нынешняя Игра идет не на завоевание игровых пространств, а на коллапс Древа Времен, на аннигиляцию Ветвей, что противоречит правилам. Сотрясатель Системы Игр, или Палач, как образно назвали одного из теперешних Игроков, решил свернуть Фрактал Времен и превратить его в вектор, в Стрелу Времени, подвластную только его воле. В результате началось вырождение Мультиверсума, Ветви Древа «засыхают», Корни «гниют», что неизбежно приведет к инфляционному коллапсу всего Древа, скатыванию его в одномерный объект.
– В сингулярность…
– Совершенно точно. Вот почему я на стороне тех, кто может остановить Палача.
– Вы считаете, что я смогу его… остановить?
– Не вы – все человечество как потенциальный Игрок высшего уровня. Но вы, оператор, должны стать зародышем этого Игрока, консолидатором всех законопослушных сил. Если сумеете – Мультиверсум уцелеет. И я вместе с ним.
– Но почему именно я должен стать этим… консолидатором?
– Большинство предметов и существ, реализованных Древом Времен, имеет темпоральный спектр, то есть существует не во всех, но в очень многих Ветвях. Иногда люди говорят – измерениях. Ваш отец – яркий пример такого темпорального спектра: Павлов Ждановых – миллиарды. Кстати, если бы удалось собрать хотя бы сотую или даже тысячную долю всего спектра, образовался бы мощный Игрок, способный обеспечить соблюдение правил Игр даже без Судейской коллегии. Судьи же, к сожалению, не всегда объективны, или их можно купить. Так вот вы, оператор, не имеете темпорального спектра, вы – один на все Древо Времен, а это значит, что в вас спит сила р о д а. Если она проснется, вы сможете стать не только оператором реальности или судебным исполнителем, но и Судьей.
– Но я не хочу быть Судьей!
Стас снова засмеялся.
– Никто вас не неволит, оператор, я просто рисую перспективу. Судья олицетворяет третий уровень сил в Мультиверсуме, есть ниже уровни и есть выше.
– Расскажи! – загорелась Мириам.
– Вы, наверное, устали…
– Мы потерпим.
– Хорошо, воля ваша. Всего уровней, определяющих систему Игр и расстановку сил в Древе Времен, шесть. Самый нижний – оруженосцы Игроков, их представители – эмиссары, вербующие сторонников и контролирующие исполнение приказов Игроков. Сами Игроки представляют пятый уровень схемы взаимодействий, то есть отнюдь не высший. Но это не означает, что они слабы, все они овладели энергоинформационными потоками в пределах своей Метавселенной и способны влиять на законы соседних Ветвей.
– Значит, не они определяют уровень Игры? – с недоверием и разочарованием проговорила Мириам.
– Не они, – подтвердил Стас. – Только нам от этого не легче. Время от времени рождаются Игроки, презирающие жизнь во всех ее проявлениях и замахивающиеся на все Древо Времен, и тогда Ветви начинают воевать, а цивилизации – гибнуть.
– Тогда выше Игроков должны быть Судьи?
– Судебные исполнители. Как правило, это симбиотические системы или мощные, индивидуальные, наполовину искусственные существа.
– Киборги?
– Нечто в этом роде. Их энергетический ресурс не превышает энергозапаса Игрока, но он всегда отмобилизован и сконцентрирован, что позволяет судебному исполнителю влиять на локальные законы Ветвей и нейтрализовывать негативную деятельность эмиссаров. Хотя нередки случаи гибели исполнителей, не рассчитавших своих возможностей. Судьи же, естественно, обладают достаточными властными полномочиями, чтобы контролировать весь процесс Игры, и представляют собой многомерные разумные иерархические системы, входящие в Судейскую коллегию. К примеру, создатель хроноквантового ускорителя, или хронобура, человек-спектр Атанас Златков был Судьей прошлой Игры на уровне социально-эволюционной доминанты Игры. А комиссар безопасности человек-спектр Игнат Ромашин являлся Судьей на уровне человеческой и родственных ей цивилизаций биологического цикла.
– Уфф! – выдохнула Мириам. – Никогда не думала, что мне будет читать лекции по квистории сам Стас, инк Ствола! Ну, а выше Судей кто?
– Организатор Игр, естественно. В человеческом лексиконе есть имя-термин, близкий по смыслу деятельности Организатора: Сатана. Или Люцифер. Эта мыслящая система весьма коварна и многолика, и лишь немногим уступает Творцу Древа Времен, своему Учителю.
– Но это всего второй уровень из перечисленных тобой. Кто же на самом верху? Творец?
– Нет, – мягко возразил Стас. – Творец – вне всяких уровней, он вообще вне Игры. Хотя тут у меня есть определенные пробелы в знании реального положения вещей. Первый уровень взаимодействий Мультиверсума занимает Заказчик, и он же – Зрители Игры. Возможно, они каким-то образом являются и представителями Творца, и его «чувствующей» частью.
– Но ты не уверен?
– Прошу прощения, мои возможности по анализу поступающей информации ограничены. Все, что я мог сказать, я сказал.
– Спасибо, – тихо проговорил Ивор. – Этого достаточно. Вы нам очень помогли. Последний вопрос, если не возражаете. Кто такой Палач? И с кем он играет? Кто является вторым Игроком?
– Палач как форма жизни не имеет аналогов в Древе Времен. Он из так называемой «тупиковой» Ветви, не имеющей квантовых копий. Субстанциональная основа жизни Палача – жидкие кристаллы со спонтанно нарушаемой симметрией, энергетическая основа – холодные термоядерные процессы. Отдельные капли-особи Палача способны принимать любую форму, кроме остроугольной, и растекаться по любой поверхности слоем всего в несколько микрон толщиной. Никакой социальной организации, никакой техники. Палач – сам себе техника, транспорт и оружие. Космос, где он возник, представляет собой нечто вроде обычной паутины, в узлах которой происходит энергообмен. Никаких звезд, никаких планет и пылевых облаков в этом космосе нет. «Звездами» в нем являются зоны, где горит время, превращаясь в «паутину» – материальную основу жизни.
– Боже мой! – прошептала Мириам. – Не могу представить!
– А второй Игрок? – покосился на нее рассеянно-задумчивый Ивор.
– Второй Игрок – разумная растительная структура.
– Лес?!
– Скорее грибница, но гораздо большего масштаба, нежели земные аналоги. Хотя в принципе все, что растет – трава, леса, водоросли, мхи, – является дальними родственниками этой структуры, имеющими биополя, но не имеющими интеллектуальной сферы. Этот Игрок получил имя Мера – Медленный Разум. К сожалению, он проигрывает, несмотря на помощь таких же «разумных флор» в других Ветвях. Что еще вас интересует, оператор?
Ивор понял, что злоупотреблять гостеприимством Стаса не стоит. Пора было отправляться в путь.
– Спасибо еще раз за помощь и особенно за ценную информацию. Вы, можно сказать, открыли нам глаза.
– Всегда готов служить тем, кто уважает чужое мнение и чужую свободу. Куда вас отправить?
– Назад, в прошлое. Я знаю, что отец застрял в одной из «засыхающих» Ветвей с очень оригинальной «струнной» геометрией. Вы не знаете такой?
– Я имею выходы в мириады Метавселенных с «оригинальной» геометрией. Могу направить в ближайшую.
– Нет, ближайшая не годится. Отец с друзьями застрял в мире, где есть Ствол. Но он заблокирован.
Стас молчал некоторое время, словно размышляя над словами землянина. Заговорил он с нотками сожаления в голосе:
– Простите, оператор, я проверял выходы Ствола в «засыхающих» Ветвях. Всего таких выходов около миллиона. Заблокированных гораздо меньше, но достаточно много. Вам придется проверять их лично, мне эта операция недоступна.
– Тогда направьте нас в «засыхающую» Ветвь с выходом хронобура, ближайшую от моей родной Ветви.
– Нет ничего проще.
Ивора и Мириам подхватила непреодолимая сила, подвесила внутри ажурной трубы трансгресса. Вокруг них сформировалась кабина хронолифта, вспыхнул неяркий свет.
– Прощайте, оператор, до свидания, леди. Надеюсь, мы еще встретимся и побеседуем.
Свет в кабине померк. Под ногами молодых людей разверзлась звездная бездна…
Назад: Глава 3
Дальше: Глава 5