Часть первая
ИГРА НАЧИНАЕТСЯ. ВЛАД И УЛЫБА
ПОЛОЖЕНИЕ ОСЛОЖНЯЕТСЯ
В окружении Владыки Дивий был единственным советником-паранормом, имеющим немалое влияние на решения, принимаемые администрацией самого, и имеющим к нему доступ.
История вхождения землянина в институт советников была покрыта мраком. Считалось, что он либо родственник Владыки, либо его учитель, о чем якобы хранились сведения в памяти дворцового «Умника», но ни то, ни другое не соответствовало действительности. Человека, с помощью которого Дивий вошел в истеблишмент Геи, уже не было в живых, хотя волхв и не имел отношения к его гибели. Этим человеком был бывший претор ОКО Цамцой.
Дивий же появился на Гее не ради удовлетворения своих властных амбиций, которых у него никогда не было, и не ради любопытства, чтобы посмотреть, как живут на новой родине переселенцы с Земли. Его нашла служба контрразведки Геи, образованная в недрах УАСС – Управления аварийно-спасательной службы и работающая негласно, «в подполье», потому что уже тогда организаторы контрразведки понимали всю сложность встающих перед ними проблем и видели шаткое положение службы общественного контроля, находившейся под жестким управлением Правительства. Попытка создания контрразведки в недрах ОКО стоила ее претору жизни, и, хотя новый претор Асур Вариг пошел другим путем, официальным, консультируясь с чиновниками СЭКОНа и Правительства, все же созданный им сектор контрразведки не решал своей задачи в полной мере и максимально зависел от кабинета министра безопасности Империи и СЭКОНа. Почему Вариг поставил во главе сектора интраморфа Горана Милича, было загадкой. Кроме Горана, в секторе не работал больше ни один паранорм.
Дивий Варига не знал, все его попытки отыскать полное досье на претора не увенчались успехом, нужен был ментальный контакт с выходом в поле Сил, на что у советника не было ни времени, ни возможностей, ибо, кроме поста советника, он занимал еще пост эксперта в контрразведке УАСС, однако Дивий потихоньку готовился к пси-атаке на Варига, понимая, что этот человек может как навредить, так и помочь общему делу.
Таким образом, к середе двадцать пятого декана три тысячи триста тридцать девятого года на Гее существовали две службы контрразведки, одну из которых возглавлял комиссар Горан Милич, а вторую – человек, о котором даже Дивий знал лишь то, что он интраморф, хотя и не встречался с ним ни разу. Но если официально признанная служба Милича занималась в основном исследованием причин возникновения Ползучего Террора, то «подпольный» отдел контрразведки УАСС тревожили более глобальные проблемы. Аналитики отдела не ошиблись, назвав главной задачей службы выяснение причин именно тех преступлений, которые были связаны с уничтожением погранзастав Геи, наблюдавших за Стенками Космориума, и ликвидацией интраморфов. Складывалось впечатление, что возвращаются времена Фундаментального Агрессора, когда единственной силой, способной его остановить, были именно интраморфы, и поэтому они подлежали уничтожению в первую очередь.
Дивий, обладавший почти полной информацией о происходящих в домене событиях, хорошо понимал последствия Ползучего Террора, но и он не мог предвидеть всего, несмотря на возможности глубокого проникновения в поле Сил и получения информации из будущего. Именно он отметил странное явление, сопутствующее сближению Стенок Космориума: блокировку тех слоев энергоинформационного поля Акаши (поля Сил, как говорили земляне), которые уходили в глубокое прошлое и недалекое будущее вселенной. Его воля при попытках проникновения в поле каждый раз натыкалась на более мощную Волю, представлявшуюся в воображении полупрозрачной ледяной стеной.
К Горану Миличу Дивий относился с симпатией, что не помешало волхву принять план руководства законспирированной контрразведки УАСС, которую все ее сотрудники называли «контрас», в операции «двойной носорог» с привлечением Милича и его подруги из погранслужбы Ванессы Дарьяловой. Императив «двойной носорог» включал в себя отвлекающий силы неизвестного врага поход по колониям интраморфов якобы для их вербовки в команду для борьбы с Ползучим Террором, изучение реакции на этот поход всех служб Правительства, СЭКОНа и секторов ОКО, а также выход на агентов, разработчиков и заказчиков Ползучего Террора. Само собой разумелось, что ни Горан, ни Ванесса не должны были знать о своей роли в операции. Каким образом им удалось выяснить, что они подставлены намеренно, никто из аналитиков «контрас» сказать не мог, но они ни словом не обмолвились о том, что знают, и решали свою задачу с полной отдачей, на пределе сил, чтобы, как и было задумано, на них обратили внимание террористы. Однако гибель Цамцоя изменила планы «контрас», и Дивию скрепя сердце пришлось предложить в качестве ходока своего ученика Влада Велича, истинное происхождение которого было скрыто от всех людей, кроме тех, кого Влад считал своими родителями. Лишь старый волхв знал, что они – приемные родители будущего метаморфа и файвера, считавшего, что он ведет свой род от прадеда Ставра Панкратова.
Влада старик любил и не желал ему непосильных испытаний, однако согласился на включение парня в группу «двойного носорога», не сообщая ему истинных целей похода, хотя волхва и покоробило замечание оперативного руководителя «контрас» о том, что в «большой игре жертвуют и более сильными фигурами, чем пешки»; имелся в виду не только Влад, но и Горан, знавший о «двойном носороге», но не ведавший, что сам является участником императива «тройной носорог». К чести Милича надо сказать, что перенес он испытание достойно, несмотря на два нападения и постоянный риск быть подстреленным снайпером. Его деятельность заметили, ходоков вычислили, но именно благодаря этим обстоятельствам «контрас» удалось выйти на исполнителей первого уровня Ползучего Террора.
Вопреки опасениям Дивия, поход Влада и Ванессы по мирам людей, связанным сетью метро, закончился благополучно. Используя возможности паранормов, ходоки все время на полшага опережали своих противников, что привело к некоторым дополнительным приятным открытиям вроде спейсера «Маг», спрятанного предками до лучших времен в атмосфере Солнца, базы земной службы «Контр-2», охраняемой чужанином, и бункера Пайола Тота, явно ждущего возвращения хозяина. На возвращение интраморфа, отца файвера Яна Тота, Дивий не рассчитывал, но у него появились кое-какие соображения, связанные с поиском следов команды Ставра Панкратова, остановившей тысячу лет назад войну с ФАГом. Этими соображениями старик и решил поделиться с главой «контрас». Но перед встречей с руководством контрразведки он встретился с Алексом Бодровым в его кабинете, принадлежавшем совсем недавно погибшему комиссару погранслужбы Ауримме.
Дел у нового комиссара в связи с решением Правительства о переселении было невпроворот, тем не менее советника Владыки он принял радушно, не по чину, а по уважению. В схеме взаимодействий спецслужб он занимал не последнюю позицию, а в операции «тройной носорог» был одним из главных исполнителей наравне с Гораном Миличем. Богатырской статью он напоминал Дивию Аристарха Железовского, патриарха из антифаговской коалиции, визирт которого висел в доме заместителя руководителя «контрас».
Так как Дивий прибыл с официальным визитом, в сопровождении телохранителей, как это теперь делали все важные лица Империи, встречали его так же формально, с соблюдением всех правил приема особо важных персон, и лишь после церемонии взаимных славословий комиссар и его важный гость остались в кабинете одни. Бодров привел в действие консорт-систему, обеспечивающую конфиденциальность переговоров, и они уселись в кресла стандартного уголка отдыха.
– Положение меняется, – громыхнул басом Бодров, наливая гостю сока из плодов ферейна. – Мне начинают выкручивать руки. С Земли моих людей практически убрали, началась кампания с чисткой кадров, интраморфов изгоняют даже из оперативных групп…
– Этого следовало ожидать, – спокойно сказал Дивий, кивком благодаря хозяина за сок. – Я мог бы и не заходить, зная положение дел, но о моем визите будет доложено министру безопасности, и тебя на некоторое время оставят в покое. Что нового по нашим проблемам, чего я еще не знаю?
– Ничего, – поморщился комиссар. – Наши новые коллеги Тосико и Мечислав, которых удалось устроить в Даль-разведку, посетили пятнадцать колоний интраморфов, но лишь пятнадцать человек из десяти с лишним тысяч их родственников согласились нам помочь.
– И этого следовало ожидать. Они знают, что у нас происходит, никто не хочет снова оказаться в положении дичи.
– Зато наши паранормы бегут к ним и поднимают панику, отчего нас везде теперь ожидает от ворот поворот. Кстати, были попытки нападения на группы Мечислава и Тосико. Они чудом остались в живых.
– Где это произошло?
– На территории двух небольших колоний, расположившихся на старых земных базах возле уцелевших звезд систем Энифа и Юлии. Что там произошло на самом деле, Мечислав не говорит, но факт остается фактом. После переговоров с колонистами на парламентеров напали.
– Кто?
– Судя по тем сведениям, что приходят ко мне, это были интраморфы и витсы. Хорошо, что наши ходоки оказались мастерами боя.
– В таком случае, мне тоже докладывают не обо всех происшествиях, теперь придется выяснить блокирующее информацию звено в моей разведсети. Что еще у тебя плохого?
– Поиск Сеятелей и спор Конструкторов ничего не дал. Наши корабли не рискуют ворочаться в зарослях нагуалей, а там, где они могут позволить себе выходить в космос, нет интересующих нас объектов.
Дивий допил сок, размышляя над словами Алекса. Комиссар не знал о находке Ванессой и Владом секретной линии метро, соединявшей Землю со спейсером «Маг», базой «Контр-2» и погранзаставой Сеятелей. Об этом «носорог» Бодров не должен был знать.
– Даль-разведчики нашли родину гуррах?
– Планета кайманоидов рассыпалась на струю астероидов, ничто и никто, естественно, не уцелел. Ребята обнаружили пару древних баз, но ценного там ничего не осталось.
– «Диплодок», по оценкам экспертов, – это корабль гуррах. И он, между прочим, шныряет по космосу безо всякой опаски.
Бодров снова поморщился.
– У него есть какая-то защита. Я пробовал заинтересовать этой проблемой ученых и наших экспертов, но получил странную реакцию. Все известные физики теперь охраняются спецкомандами бригады быстрого реагирования СЭКОНа, а не нашими «собаками», меня к ним просто не подпустили, а эксперты в один голос утверждают, что нагуали все так же опасны, несмотря на происходящие в них изменения.
– И тем не менее псевр, то бишь корабль гуррах, свободно пересекает пространство, появляясь в самых неожиданных местах… словно его нынешние хозяева точно знают о каждом нашем шаге.
– Вы предполагаете утечку информации?
– Я предполагаю, что противник наш располагает сетью агентов, прекрасно разбирается в проблеме и великолепно использует наемников.
– Не понял.
– Мой ученик контактировал с экипажем «диплодока» – это интраморфы. А если так, то возможны всего два варианта: они либо наемники, либо… зомби.
Бодров нахмурился:
– Не знаю, не знаю… по-моему, интраморфы слишком заняты собой и любят свободу, чтобы становиться наемниками. Да и что им можно предложить, какую плату, чтобы они согласились? В их добровольное сотрудничество с террористами я не верю.
– Я тоже.
– Но и зомбирование мне кажется… – Бодров пошевелил пальцами, – не слишком реальным. Интраморфа трудно застать врасплох.
– И все же можно. Вспомни гибель Цамцоя.
– Тогда разработчики Ползучего Террора – не люди! Уровень их возможностей явно выше. Хотя мы до сих пор не можем ответить на вопрос: кому вся эта катавасия выгодна? Оппозиции у Правительства и Владыки практически не существует, драться за власть некому, да еще такими методами…
– Речь идет о власти более глобального масштаба. Хотите вы этого или нет, но в Метагалактике начинается новая Игра, и нам следует искать не разработчиков Ползучего Террора, а эмиссаров, резидентов и агентов Игроков. Кто-то из них и является фигурантом нашего розыска.
– Но ведь в домене не осталось потенциальных Игроков…
– Ты забываешь о Тартаре, Алекс. И о спорах Конструкторов. К тому же возможно просачивание в домен чужого Игрока. А человечество не готово ответить… если только мы не ошибаемся в оценке ситуации.
Бодров задумался, поглядывая на свой рабочий стол, мигающий огнями.
– Горан составил схему взаимодействий всех вероятных сил в домене…
– Я видел эту схему, кое-чего в ней не хватает, но парень молодец, умеет мыслить. Главное, что он сумел вычленить три вектора Ползучего Террора, что и заставляет нас принять концепцию вмешательства не одного, а по крайней мере двух Игроков. Хотя, с другой стороны, уровень этого вмешательства пока крайне низок.
– Просто мы по-прежнему далеки от понимания смысла происходящего, – буркнул комиссар, вставая и подходя к столу, над которым выросла вертикальная алая нить – сигнал важного сообщения.
Нить погасла, вместо нее над столом развернулся виом трека, в котором появилась голова дежурного по Управлению.
– Получена депеша от командира погранзаставы «Тина» над Тартаром. Наблюдатели отмечают пульсацию объекта, изменение его формы.
Бодров выключил линию, оглянулся на Дивия. Советник встал, быстро пересек кабинет комиссара, на пороге обернулся.
– Состыкуйтесь с Гораном. Ближайшая ваша задача – уничтожение картотеки лидеров, составленной чиновниками Правительства.
– Что это даст? – скептически осведомился Алекс.
– Это заставит Игрока, стоящего за спиной Правительства, на время прекратить охоту на интраморфов… или, наоборот, усилить нажим. Свяжемся вечером по консорт-линии.
Дивий вышел из Управления, сопровождаемый двумя рослыми молодыми людьми, приставленными к нему комиссаром Миличем, и направился в резиденцию Владыки, где у него был свой кабинет, оборудованный всеми возможными средствами связи и защиты. Однако при контактах с руководством «контрас» Дивий аппаратурой кабинета не пользовался, опираясь на свои возможности человека Силы. Тот, с кем он держал прямую мысленную связь, тоже был человеком Силы и мог себя защитить.
Дивий сел за свой стол, сконцентрировал внимание на ключевом слогане, открывающем канал пси-связи, и перед его мысленным взором возникло «эмоциональное» лицо руководителя «контрас», узкое, лобастое, с плотно сжатыми губами и горящими желтыми глазами. Как выглядит этот человек на самом деле, Дивий не знал.
«Приветствую, советник. Я сам собирался искать вас».
«Я только что узнал об усилившейся активности Тартара».
«Она совпала со скачком сближения Стенок. Теперь они движутся к нам со скоростью светового дня в секунду».
«Прямая корреляция?»
«Нет сомнений. Игрок – цивилизация Тартара – забеспокоился и начал еще одну попытку выхода в реальность. Мы же начинаем отставать, увлекшись возней с Ползучим Террором на уровне социума Геи».
«Ползучий Террор усиливается…»
«Он отражает всего лишь уровень наблюдателей чужих Игроков в нашем домене, даже не уровень исполнителей. Остатки агентуры ФАГа или других Игроков просто пытаются действовать согласно заложенным в них программам и инструкциям. Неужели вы этого не поняли?»
«Теперь понял, – после паузы ответил волхв. – Значит, следует ждать появления исполнителей воли Игроков?»
«Несомненно. Из четырех векторов схемы взаимодействий, разработанной вашим коллегой Миличем…»
«Из трех, вы хотите сказать?»
«Четвертый он обозначил, но сам не заметил – это глобальное упрощение континуума, признаками которого являются изменения свойств нагуалей, рост флуктуаций вакуума и собственно сближение Стенок Космориума. По сути – это прямое воздействие Игрока, занявшегося чисткой домена от «мусора» прежней Игры. Кто-то хочет построить новую вселенную».
«Чтобы создать новый мир, не обязательно уничтожать старый».
«Это с точки зрения человека, да и то не всякого, а с точки зрения негумана Игра допускает любые приемы. Кстати, точно так же считает и Правительство Геи, особенно СЭКОН, вознамерившись заселить Землю вопреки воле ее нынешних обитателей».
«Что взять с общества с неограниченной безответственностью?..»
«Не в бровь, а в глаз. – Собеседник улыбнулся. – Это общество еще покажет всем нам, где раки зимуют, хотя его роль нам еще не вполне ясна».
«Что прикажете делать мне? Продолжать работу по императивам «тройной носорог» и «миссия»?»
«От оперативно-тактической контригры нам никуда не деться, иначе противоборствующая сторона совсем обнаглеет. Поиск же ответа на стратегическом уровне на вопрос «что делать?» равнозначен поиску того, кто знает, что делать. Нам необходимо отыскать файверов или хотя бы их следы».
«Файверы ушли из домена…»
«Не все, – покачал головой руководитель «контрас». – Я знаю по крайней мере одного из них, кто остался».
«Это… не вы случайно?»
«К сожалению, нет, – рассмеялся собеседник. – К еще большему сожалению, этот файвер – негуман».
«Вы имеете в виду чужанина Мориона, на которого случайно наткнулись наши ходоки?»
«Случайного в этом мире ничего не бывает. Их поход был предопределен еще тысячу лет назад. Конечно, спасибо им за смелость и риск, они нам здорово помогли, но еще более ответственное задание ждет их впереди».
«Файверы? Сеятели?»
«Это определят сами ходоки соответственно уровню каждого. Ванесса интраморф, но ее уровень не позволит ей выйти на общение с файвером. Вашему ученику понадобится другой партнер. Каковы его успехи?»
«Он прошел ступени адаптации и трекинга, что повысило его возможности самореализации, хотя он метаморф и обладает способностью к целевым сверхнапряжениям… о чем сам, наверное, еще не знает».
«Метаморфы – редкое явление в наше время, никто не видел конечной стадии их эволюции, но, может быть, именно они – будущие файверы?»
«Я уверен в этом».
«Я нет, но… надеюсь. Он знает, кто его настоящие родители?»
«Нет».
«Посылайте его в поиск, время не ждет».
Лицо собеседника стало прозрачным, исчезло. Канал ментальной связи оборвался.
Дивий в задумчивости скомандовал инку кабинета воспроизвести запись последней депеши пограничников заставы «Тина» и долго рассматривал панораму Тартара, покрытого пыльными смерчами и бурями невиданной силы. Скопления белоснежных паутин, создавших удивительно гармоничные ажурные «корзины» вокруг черных горных пиков, напоминали «снежные» узоры Орилоуха, и старый волхв мимолетно подумал, что орилоунов не зря считают потомками чужан и тартариан.
Зрелище вздрагивающей, пульсирующей, покрывающейся гигантскими трещинами и разломами планеты, представляющей собой обломок чужой вселенной, закапсулированный законами физики Метагалактики, завораживало, вызывало чувство восхищения и тревоги. Колосс, живущий по своим законам внутри этого шипастого черного кокона, начал новую попытку выхода из-под скорлупы своего странного дома в мир людей…
ГЕЯ – ЗЕМЛЯ
Он летел, невесомый и бесплотный, как паутинка, над дивным садом, деревьями в котором были огромные цветы и перья трав, а внизу бежала девушка в развевающемся, как крылья, белоснежном платье и, смеясь, тянула вверх руки… а потом все изменилось, небо потемнело, стало грязно-бурым, природа потеряла живой пульс, съежилась, перестала петь, радоваться и сверкать фонтанами красок, перед бегущей девушкой разверзлась пропасть… и Влад душой рванулся вниз, превращаясь в сокола, в последнюю перед падением долю секунды подхватил ее, на миг увидев удивительно красивое юное лицо с огромными смеющимися изумрудными глазами…
Все исчезло. Сон прервался.
Влад полежал на кровати, удерживая в памяти образ девушки, которая казалась смутно знакомой, но которую он никогда прежде не встречал, потом снова уснул. Однако попытка вернуться в прежний сон не удалась. Он снова летел над землей, над гигантскими болотами и скалами, открытый всему миру, кто-то смотрел на него из космоса, воинственный и зловещий, и под этим взглядом у Влада останавливалось сердце и воздух застревал в легких, он чувствовал себя уязвимым, слабым, голым и никак не мог найти место, где можно было бы спрятаться или хотя бы одеться…
Потом впереди показалась черная гора необычной формы, превратилась в гигантскую тушу с длинной змеевидной шеей и малюсенькой головкой, и Влад узнал космолет гуррах. Кладоискатель попытался свернуть, укрыться за скалами, ему это в конце концов удалось, однако «диплодок» вывернул к нему голову, раскрыл пасть, из нее вылетел рой каких-то стеклянно-призрачных фигур, окружил Влада, а одна из фигур подплыла ближе и превратилась в получеловека-полукрокодила в пятнистом комбинезоне с кучей приспособлений и оружейных стволов.
– Гуррах! – прошептал Влад.
Кайманоид растянул пасть в гримасе, означающей улыбку.
– Слушай и внимай! – раздался его скрежещущий каменно-металлический голос. – Мой тебе совет: не вмешивайся в чужие разборки, возвращайся на старушку-Землю. Это не твоя игра. Люди не стоят того, чтобы за них страдать и умирать. Запомнил?
– Тому, кто может отличить хороший совет от плохого, не нужны чужие советы, – холодно ответил Влад, начиная готовиться к прыжку.
– Не внял, – с сожалением сказал кайманоид. – Придется учить тебя иначе.
Влад прыгнул, перехватил когтистую лапу монстра, вытаскивающую «универсал», ударил гуррах между глаз по чешуйчатой коричнево-зеленой морде и… проснулся. На этот раз окончательно. Позвал мысленно:
«Нестор, это ты баловался с морфейром?»
«Ни в коем разе, – отозвался терафим, играющий в доме роль домового. – Я бдительно слежу за твоей безопасностью».
«Спасибо, дорогой».
Влад полежал немного, прислушиваясь к долетавшим в комнату звукам на всех диапазонах сенсинга: природу Геи характеризовала нота до, символизирующая тревогу и напряжение. Жить здесь, впитывая этот суммарный звук, не хотелось. Поразмышляв над причинами своих странных снов, Влад подумал, что пора одеваться, и почти спокойно отреагировал на появление из стены комнаты манипулятора со штанами и рубашкой. Он уже привык к живым и квазиживым механизмам, к техническим системам, наделенным интеллектом, с которыми можно было беседовать как с людьми, привык пользоваться услугами умной автоматики, изменяющей интерьеры и мебель по мысленному заказу и желанию, перестал удивляться конформной живой архитектуре Геи, изменяющей облик планеты чуть ли не каждый день, но до сих пор не мог привыкнуть к смене дня и ночи. Его организм продолжал жить по внутренним часам, поддерживая биоритмы, сложившиеся в условиях вечного дня Земли. Конечно, Влад мог перестроить свой цикл сна-бодрствования, чтобы он соответствовал суточным колебаниям Геи, но… не хотел. Из непонятного самому себе принципа. К тому же это обстоятельство не мешало ему жить и учиться, исследовать суетливую жизнь планеты-муравейника и участвовать в увлекательной игре под названием «контр-разведка».
«Музыка», – мысленно скомандовал Влад, вставая.
Нестор послушно включил музыку и пустил по комнатам квартиры свежий ветерок с запахами трав.
Квартира, в которой молодой землянин обитал уже полгода по времени Геи, принадлежала погранслужбе, где он числился стажером, и располагалась в доме-тереме Рашн-сектора, недалеко от дома Горана Милича. Теперь-то, прожив на Гее двести дней и ночей, Влад знал, как трудно одинокому человеку, даже с высоким статусом, получить квартиру в перенаселенном районе, а когда его вселяли, мыслил кладоискатель категориями бесконечных свободных пространств Земли и не представлял себе, какой аванс доверия ему выдается. Двухкомнатная квартира в центре Нома была лишь частью этого аванса.
Как оказалось, проснулся он в шесть часов утра по местному времени, проспав всего около пяти земных часов, что в общем-то было далеко не оптимальным вариантом, но странные сны с вещим оттенком возбудили воображение, заставили думать, и Влад особого физического дискомфорта не ощущал. Зато не мог отстроиться от дискомфорта душевного. Его отношения с Ванессой зашли в тупик и требовали какого-то кардинального решения, но поскольку жить так, как предлагала она – в семье из трех человек, включая Горана Милича, он не хотел, то оставалось другое решение – порвать связь и больше не встречаться, а от этого уже не могло отказаться чувственное «я» молодого человека, хотя он и понимал, что долго их странный альянс не продержится. И продолжал делать вид, что все идет нормально. То же самое делал и Горан, вынужденный терпеть присутствие соперника, не в силах отказаться от женщины, которую любил.
Вполне вероятно, сон с девушкой в белом отражал желание Влада освободиться от зависимости, но сон с кайманочеловеком не мог быть случайным, он был явно инициирован и не обязательно – внутренними побуждениями кладоискателя, ставшего теперь пограничником – официально и контрразведчиком – конспиративно. Была внешняя причина, какая-то передача в поле Сил, которую он принял на подсознательном уровне и трансформировал в сон. Кто-то действительно пытался «дружески» предупредить его, отговорить от участия в той игре, которую ему предлагали. Если бы не предложение учителя, Влад, возможно, и подумал бы над советом не вмешиваться, но старому волхву он верил как самому себе, старик возился с ним больше, чем родители, обучил всему, что знал сам, и Влад чувствовал, что поступает правильно.
В голове тихо зазвенел колокольчик, вспыхнули звезды и расплылись туманными душистыми струйками слогана – кто-то просился войти в квартиру. Впрочем, этим «кем-то» могла быть только Ванесса, ее ментальный сигнал нельзя было спутать ни с чьим.
«Открой», – приказал Влад домовому.
Ванесса ворвалась в квартиру, как ветер, одетая в нечто радужно-сверкающее, пушистое и прозрачное одновременно, бросилась хозяину на шею, прижалась всем телом, целуя, но почувствовала его скованность и отстранилась.
– Что-нибудь случилось, стажер?
– В общем-то, ничего сверхъестественного… – уклонился Влад от прямого ответа.
Ванесса перестала излучать нетерпение и наигранную веселость, внимательно поглядела ему в глаза.
– Ты что-то скрываешь, я чувствую. К тебе приходил Горан?
– Зачем? – не понял молодой человек. – Почему он должен ко мне?.. – Влад замолчал, вникнув в смысл вопроса, усмехнулся, покачал головой: – Нет, он ко мне не заходил.
– Тогда в чем дело?
– Сон приснился…
– Я серьезно! – рассердилась гостья, демонстративно превращая свой наряд в платье, обтягивающее тело, как перчатка.
Влад отвел глаза.
– Мне приснилась обойма кайманоидов… они советовали не играть на стороне людей.
– Чушь! Таких конкретных снов не бывает, если сам их не запрограммируешь. – Ванесса вдруг прикусила губку, глаза ее стали большими. – Уж не раппорт ли ты получил с качественной ориентацией? Где ты был вчера вечером? Там на тебя не пытались воздействовать каким-то образом?
– Нет, – коротко ответил Влад, не вдаваясь в подробности вечера, который он провел в компании с терафимом.
– Наверное, ты слишком впечатлителен. Мне сказали, что ты освоил все тонкости погранслужбы и метишь в элитное подразделение.
Влад промолчал. Он знал, кто мог возвести на него напраслину – бывший муж Ванессы, Даниэль Корев, завидующий его успехам, потерпевший два поражения на поле виртуального и контактного боя и ревниво наблюдавший за отношениями землянина с Ванессой. Оправдывало парня только его влечение к женщине, не тускнеющее от ее равнодушия к нему.
– Перестань хмуриться.
Ванесса снова обняла его, начала целовать, тормошить, расстегивать рубашку, и в это время в квартиру вошел Горан Милич. Невозмутимо глянул на обнимавшуюся пару, прошел в гостиную, бросив через плечо:
– У вас была открыта дверь.
Смущенный и раздосадованный, Влад последовал за ним, застегивая рубашку; Ванесса появилась следом, поправляя волосы, но в отличие от хозяина выглядела она уверенно. Перешла на слоган-речь:
«Похоже, нам всем здесь назначили рандеву, господа контрразведчики. Горан, ты ведь не мимо проходил и случайно зашел?»
«Меня пригласил советник», – бесстрастно ответил комиссар, бросая на Влада угрюмый, изучающий взгляд.
«Меня тоже. Время до назначенного часа еще есть, давайте попьем чего-нибудь тонизирующего».
Влад приказал домовому принести напитки и фрукты, усадил гостей, переоделся в уник, придав ему вид униформы пограничника, и присоединился к мирно беседующим Горану и Ванессе. Речь шла о современной поэзии, знатоком которой считался комиссар, Ванесса же любила стихи классиков, а современных поэтов Геи называла «комплексующими неженками» и «рифмоплетами тщательно упрятанного смысла». Спор между ней и Миличем по этому поводу шел давно, оба относились к нему с иронией и насмешкой, не задевая чувства друг друга, и Влад любил слушать их перепалки, говорившие о широте знаний и культуре.
– А ты чьи стихи любишь? – обратилась вдруг к нему Ванесса, подмигнув Горану.
Застигнутый врасплох Влад покраснел, беспомощно посмотрел на невозмутимо пьющего тоник Милича.
– Я не думал… конечно, есть поэты… но мы изучали в основном древних земных поэтов, геянских я не знаю…
– Прочитай что-нибудь из того, что тебе нравится.
Влад мысленно полистал в памяти страницы прочитанных сборников поэзии и неожиданно для себя самого прочитал:
И, медленно минуя коридоры,
Порою чувствую в священном страхе,
Что я – другой, скончавшийся, который
Таким же шагом брел в таком же мраке…
– Браво! – захлопала в ладоши Ванесса, показала язык Горану. – Он тоже любит классику. – Повернулась к Владу: – Насколько я помню, это очень древний земной поэт – Хорхе Луис Борхес, не так ли? Где-то в интенсионалах о войне предков с ФАГом я прочитала, что Борхеса любил Грехов. Лично я из всех земных поэтов больше всего люблю Пушкина. Это не человек – глыба! Силища на тысячи лет вперед.
– Я не говорил, что не люблю классическое наследие, – примирительно сказал Горан. – Из древних земных поэтов мне, например, нравятся Блок, Бунин, Ямамото, Бальмонт… из геянских – Кутуев, Рустем, Хасид, Красин. И все же нельзя утверждать, что нынешнее поколение поэтов пишет слабее. Да, они пишут иначе, но тоже отражают состояние природы и души человека.
– Ну-ка, ну-ка, это интересно, – скептически посмотрела на комиссара Ванесса. – У кого это ты из геян отыскал душу? Прочти мне хоть пару строк, чтобы я оценила ее отражение.
Однако Горан не успел прочитать стихи любимого поэта, в квартиру постучался очередной гость, который оказался не Дивием, а комиссаром погранслужбы Алексом Бодровым.
– Советник поручил мне встретиться с вами и передать задание, – сказал он, могучей фигурой заполняя чуть ли не всю гостиную, сел в предложенное кресло, повернул голову к Горану: – Ты передал ему документы?
– Собирался, – ответил Милич, протягивая Владу две булавки с жемчужными шариками на концах.
Влад принял булавки, которые можно было втыкать в отвороты рубашек и костюмов, сдавил их головки пальцами, и булавки развернулись в две карточки: золотую с белой полосой, на которой были выбиты имя и звание, а также виднелось объемное фото Влада, и черную – с оранжевой и белой полосами.
Бодров повернулся к Владу:
– С этой минуты вы, молодой человек, становитесь дознавателем комиссии служебных расследований с достаточно широкими полномочиями. Липа, разумеется, но очень хорошо выполненная. Золотая карта дает вам право действовать от моего имени, вполне официально, потому что вы теперь – «оса» погранслужбы. Термин знаком?
Влад кивнул.
Если словечко «кобра» на жаргоне геянских спецслужб обозначало командира обоймы риска, то «оса» – опера свободной агентуры, то есть оперативного работника службы, имеющего право на импровизацию.
– Поздравляю, – с некоторым удивлением в голосе сказала Ванесса. – Быстро тебя оценили, стажер. – Она посмотрела на Бодрова. – Выходит, мы с ним больше не напарники? Я возвращаюсь в Даль-разведку?
– Ты назначаешься опером активной поддержки, – исподлобья глянул на женщину Бодров, – и будешь выполнять все, что прикажет «оса» Велич.
Ванесса нахмурилась, открыла рот, и комиссар погранслужбы добавил хладнокровно:
– Или мы найдем ему другого телохранителя.
Ванесса закрыла рот.
Горан усмехнулся, бросая на Влада еще один оценивающий и не слишком любезный взгляд.
– Это наше общее решение, хотя я и не уверен, что оно оптимально.
– Мог бы сказать раньше, – с обидой отвернулась Ванесса, – что я вышла из доверия.
– Если бы вышла, – посмотрел на нее недовольно Бодров, – вам не предложили бы это рисковое задание.
– Опять «двойной носорог», что ли?
Бодров с сомнением почесал горбинку носа, рассматривая дерзкое лицо женщины, покосился на Горана.
– Ты посвятил ее в тонкости операции?
– Я сама догадалась, – огрызнулась Ванесса. – Где бы мы ни появлялись, за нами тотчас же начиналась слежка. Дураку же понятно, что мы с Владом перлись вперед, как носороги, чтобы твои люди шли за нами в отдалении и наблюдали за «хвостом». Разве не так?
– Почти так, – тяжело пробасил Бодров. – Хотя я не собираюсь тут перед вами каяться и бить в грудь коленом, доказывая, что так было нужно для пользы дела. С задачей «двойного носорога» – отвлечь силы противника, послужить приманкой – вы справились, но сверхзадачу – дойти до цели и выполнить задание – решили не полностью. Это к слову. Сегодня такое не пройдет. Вы должны дойти и сделать дело, причем тихо, без акцентации намерений. Потому что намерение – сила, которую можно засечь. Так говорит землянин, а я ему верю.
– Что мы должны делать?
– Найти выход на файверов. – Бодров бросил Ванессе и Владу два тонких браслета. – Здесь подробности. Начнете поиск с Земли, поэтому Велич и идет старшим.
Ванесса заученным движением нацепила браслет на запястье левой руки. С секундной заминкой то же самое сделал Влад. Браслет – это был фрейм задания – бесшумно всосался в кожу, тонкой электрической струйкой пробежал по руке и растворился в голове, породив ощущение лопнувшей на ветке дерева почки. Теперь контрразведчики знали весь объем задания и подробные инструкции по его выполнению.
– Измените внешность, – добавил, вставая, Бодров. – До Земли доберетесь налегке, там вас встретят и экипируют соответствующим образом. Ни пуха.
– К черту! – буркнула неостывшая Ванесса.
– Одну минуту, – остановил комиссара молчавший до этого момента Влад. – Мне хотелось бы навестить родителей…
– В задании есть такой пункт?
– Нет.
– Тогда и говорить об этом не стоит.
– И все же я просил бы тебя… вас, – поправился Влад, не до конца привыкший к множественной форме личного обращения: на Земле никто не обращался друг к другу на «вы», – разрешить мне навестить родителей. Заданию это не помешает.
– Я сказал – нет, – отрезал комиссар погранслужбы. – Советник Дивий того же мнения, мы говорили с ним на эту тему. Еще вопросы будут?
– Нет, – холодно сказал Влад.
Бодров кивнул всем, вышел, но тут же вернулся.
– Дивий советовал вам внимательно перечитать какую-то Книгу, особенно – ее заключительную часть. В ней содержатся полезные для вас сведения.
Комиссар ушел.
Оставшиеся молча смотрели друг на друга, ощущая некоторую неловкость. Потом встал Горан.
– Мне тоже пора. Готовьтесь, прикидывайте планы, составляйте перечень необходимой экипировки, техники, оружия, которое вам доставят в нужную точку на Земле. Не торопитесь. Как говорится, лучше тихо, да вперед, чем скоро, да назад.
Ванесса задумчиво посмотрела на замкнувшегося Влада, поднялась.
– Пожалуй, планы мы можем составить и позже, мне кое-что надо сделать перед походом. Встретимся в Управлении. Ты не возражаешь?
Влад отрицательно качнул головой.
Горан, невозмутимый, как Будда, вышел под руку с Ванессой. Влад остался один. Посидев с минуту, он с выражением продекламировал вспомнившееся изречение:
– Жизнь – то, что случается с нами, пока мы строим разные планы.
Однако сказал эти слова кладоискатель без сарказма. Тяжесть на душе осталась, порожденная необычностью отношений внутри создавшегося треугольника, хотя Влад и не хотел никого обижать, но глаза девушки в белом из его сна сияли, манили, звали, и Влад уже жил ожиданием встречи, не зная, когда и где она состоится.
В Управление ОКО он прибыл через час, сопровождаемый терафимом. Ванесса появилась чуть позже, деловитая, собранная, делающая вид, что ничего особенного не происходит. Они встретились в кабинете заместителя Бодрова, считавшего, что он отправляет пару на одну из погранзастав Солнечной системы для стажировки, получили инструкции, абсолютно бесполезные в данной ситуации, и в сопровождении заместителя, занудно перечислявшего параграфы кодекса погранслужбы, добрались до метро. Ни Горан Милич, ни Бодров, ни Дивий их не провожали. Молчаливая охрана станции пропустила «стажеров» к одной из кабин, дверь закрылась за ними, и Ванесса вдруг на мгновение прижалась к спутнику, так что Влад растерялся, не зная, что это означает; мысли его витали далеко отсюда. Но Ванесса тут же отстранилась, а в следующее мгновение открылся канал метро, избавляя обоих от объяснений, и выяснять ничего не пришлось.
Вышли они уже на Земле, Влад ощутил это сразу, всеми органами чувств.
Пещера, в которой была установлена кабина метро, оказалась знакомой: полгода назад ходоков здесь ждала засада группы Карачени. Теперь все было иначе. Охрана метро ознакомилась с документами путешественников, взяла оружие «на краул», и «важные лица» с удостоверениями дознавателей проследовали в транспортный отсек оборудованной здесь недавно базы, где им предоставили легкий птеран с запасом хода в пятьсот километров. И все было бы хорошо, не возникни в это время на базе сам Левон Караченя. Особый представитель правительственной комиссии служебных расследований словно знал, где появятся его обидчики, очень сильно подмочившие репутацию «крутого» профессионала.
Он зашел в транспортный отсек базы, невысокий, но широкий, громоздкий, коротконогий, с тяжелым мясистым лицом, состоящим, казалось, из мощного квадратного подбородка, носа и надбровий, в тот момент, когда ходоки уже усаживались в кабину птерана.
– Э-э, господа, – сказал он, подходя к машине в сопровождении четырех рослых парней в коричневой униформе правительственной спецслужбы. – Позвольте взглянуть на ваши удостоверения еще раз. Мне сказали, что у нас в гостях Ванесса Дарьялова. Это вы?
– А вы кто? – с великолепно разыгранной агрессивной надменностью оглянулась Ванесса, так и не встретившая ни разу на Гее спецпредставителя Правительства и потому не знавшая его в лицо.
– Я Левон Караченя, припоминаете?
Глаза Ванессы сузились, она смерила командира спецкоманды на Земле оценивающим взглядом, спрыгнула на пол отсека, сделала два шага, сказала отчетливо: «Конечно, помню, кретин!» – и влепила Карачене звонкую пощечину.
В отсеке наступила тишина.
Оторопевший Левон отшатнулся, прикрывая щеку ладонью, его телохранители бросились было к Ванессе, но он остановил их взмахом руки. Проговорил сдавленным голосом:
– Вынужден задержать вас, мадам. Мое начальство будет весьма обрадовано возможностью поговорить с Ванессой Дарьяловой и ее загадочным спутником, сорвавшим важную операцию в акватории Русского Сверкающего океана полгода назад. А за эту пощечину, – Караченя ощерился, – ты ответишь мне лично! Прошу следовать за мной!
– Обойдешься, козел поганый, – презрительно проговорила Ванесса, доставая булавку удостоверения. – Вот это ты видел? Попробуй задержать. Вылетишь из своей поганой комиссии в два счета!
Булавка в руке геянки превратилась в красно-черную, с двумя золотыми полосками, карту особых полномочий.
Караченя сглотнул слюну, протянул руку, чтобы взять удостоверение, глядя на него расширенными глазами, но Ванесса поднесла карту к его глазам и тут же убрала в карман.
– А теперь пошел вон со своими псами! Не то я вызову своих «собак».
Она села в кабину птерана рядом с молча глядевшим на эту сцену Владом и бросила:
– Поехали!
Влад поднял машину в воздух, повел ее к выходу из пещеры мимо остолбеневшего, потерявшего дар речи Карачени.
– Чао! – помахала ему рукой Ванесса.
Птеран вырвался из полумрака пещеры в вечный день Земли, поднялся над гребнем плато, обрывающегося в океан, повернул носом на север.
«Откуда у тебя карт-бланш?» – поинтересовался Влад.
«Горан дал, а ему советник, – сказала Ванесса, глядя вниз; засмеялась: – Какое у него было выражение на физиономии! Убил бы, если бы мог! Я так рада, что исполнила свою мечту – дать по морде этому подонку».
«Зачем тебе понадобилось делать из него врага? Он же теперь будет искать случая поквитаться».
«Одним врагом больше, одним меньше – какая разница? – Ванесса снова засмеялась. – Зато я получила огромное удовольствие. Эх, и перекосило господина Караченю! Долго будет помнить Ванессу Дарьялову. Кстати, куда это ты направился? Нам, по-моему, в другую сторону».
«Сначала я навещу родителей. Потом отправимся в точку рандеву с группой обеспечения. Если хочешь, я заброшу тебя туда, подождешь меня там».
Ванесса удивленно подняла брови.
«Ты серьезно? Ведь нам запретили самовольничать».
«Я должен повидать отца и маму, мне это жизненно необходимо, поверь. Это не отнимет у нас много времени, всего три-четыре часа».
«Хорошо, летим. – Ванесса покачала головой. – Я обязана тебя слушаться. Но добром это не кончится. Не знала, что ты волюнтарист. У нас за такое выгоняют со службы».
Влад промолчал.
Птеран увеличил скорость, взобрался на «потолок» – максимальную для аппарата этого класса высоту. Небо над головой потемнело, приобрело глубину и плотность, хотя давление за бортом аппарата упало втрое. Сверкающая, как лист серебра, поверхность океана отдалилась, но была видна еще долго, пока аппарат пересекал воздушное пространство над горной страной с гигантскими каньонами и диким хаосом скал и вставших дыбом пластов горных пород. Слева эта страна постепенно понижалась, превращаясь в пустыню с пятнами солончаков, справа открылся необычный ландшафт: усеянное тысячами больших и малых кратеров плато с дымящимися до сих пор провалами и ущельями – сюда около тысячи лет назад воткнулся поток метеоритов и астероидов, представлявший собой остатки разбившейся о нагуали части Венеры.
«Ты бы не форсировал движок, – вспомнила Ванесса о наличии в атмосфере Земли одиночных, плохо видимых «колючек», способных легко пробить корпус аппарата и тело человека. – Нам только травм не хватало».
«Я хорошо знаю эту дорогу, – успокоил ее Влад, – и вижу нагуали. Долетим без приключений».
Ванесса вдруг поежилась, оглянулась.
«Ничего не чувствуешь? Мне кажется, нас кто-то преследует. Неужели Караченя опомнился и послал погоню?»
«Разве твой карт-бланш липовый?»
«Нет, настоящий».
Влад тоже оглянулся, хотя и так хорошо ориентировался в пространстве, оперируя потоком Сил. Знакомый «взгляд с высоты» включился, как только они вышли из метро, но теперь молодой человек знал, что это влияние какого-то земного эгрегора, ориентированного на поиск индивидуальной пси-сферы, принадлежавшей кладоискателю. Лидером этого эгрегора скорее всего был староста Дебрянской долины Терентий Леваш, но эту догадку надо было проверить, убедиться в служении Терентия неизвестным силам, преследовавшим кладоискателя на Земле, и попытаться определить, что это за силы. Именно из-за этого и отважился Влад не послушаться приказа Бодрова, решив посетить деревню, хотя и свидание с близкими играло немаловажную роль. Влад давно знал, что его родители – приемные, но никогда не поднимал этого вопроса, считая, что когда-нибудь все разъяснится; теперь же ему захотелось узнать правду – кто его настоящие родители и что с ними сталось.
«Что молчишь? – напомнила о себе Ванесса. – За нами летит какая-то небольшая посудина, внутри двое…»
«Над горами всегда кто-нибудь летает, – философски заметил Влад. – Связь между общинами поддерживается постоянно».
«Ты думаешь, это случайный попутчик?»
«Уверен».
«А какая община располагается рядом с вашей?»
«Хеймская… на севере и Синайзийская на западе. Разве ты не изучала нашу географию? Пограничник должен знать контролируемый объект».
«Изучала, конечно, но моя обойма контролировала только вашу Райсейскую общину с ее Дебрянской и Мурман-долинами и горным Уралтаем. Всего двадцать пять деревень, так?»
«Двадцать шесть плюс сорок хуторов».
«Я помню только двадцать пять. Столица общины – Красень, управляет ею агемон, выбранный сходом старейшин. Староста твоей деревни является его вице-премьером… или заместителем, не помню, как он там называется. Еще я помню, что у вас в общине, в отличие от геянской системы, шесть уровней власти: агемон, старосты деревень, кадас – держатель Веры, сход старейшин, властники – то есть начальники гарнизонов, и старшины, командиры дружин. Правильно?»
«Молодец, – меланхолически похвалил спутницу Влад. – Еще ты забыла о мировом судье».
«Точно, – пригорюнилась Ванесса. – И не помню всех данных о системе общин. Знаю, что их всего семь: Райсейская, Синайзийская, теперь Хеймская…»
«Индалийская, Аравийская, Шумерская и Африкаанс».
«Самая большая как будто Синайзийская?»
«В Синайзийской проживает около миллиона человек, а всего на Земле – около двух миллионов».
«А сколько в Райсейской?»
«Двести тысяч. Самая большая деревня – Красень, ее население составляет больше тысячи человек. В моих Дебрянах всего четыреста человек».
«У тебя по географии, наверно, одни пятерки были?»
«Во-первых, по землеграфии, а во-вторых, в наших учебных заведениях не ставят оценки за успеваемость».
«Как же ваши учителя проверяют знания учеников?»
«Существует эталонная система. – Влад пожал плечами. – Это долго объяснять. Каждая школа – у нас они называются палестрами, гимнасиями, семинариями, которые, в свою очередь, подразделяются по уровням на ранарии, диванарии, тринарии и так далее, – обучает учеников циклами – по четыре года. В конце каждого цикла ученик, если он хочет продолжать обучение, должен показать свои знания в сравнении с системой эталонов по каждому разделу знаний. Кто не хочет – тот и не учится».
«У нас, в общем-то, примерно то же самое, хотя подход, конечно, другой: кто не хочет, тот становится иждивенцем общества, и таких – больше половины всего населения Геи. Как сказал твой учитель, мы превращаемся в общество неограниченной безответственности. Может быть, Ползучий Террор организовал тот, кто хочет вывести нас из тупика?»
Птеран чуть снизился: внизу горный хаос уступил место холмистой равнине, поросшей кустарником и травой, царству грызунов и ползающих насекомых. Здесь обитали колонии замковых муравьев, научившихся строить огромные многометровые «крепости», «башни» и «замки», исполненные угрюмой нечеловеческой гармонии. Один из таких «замков», с шестью разной высоты шпилями, странного зеленовато-землистого цвета, проплыл под аппаратом чуть в стороне, и люди в кабине вдруг почувствовали на себе взгляд колонии – не угрожающий или враждебный, но выразительно-воинственный: муравьи готовы были дать отпор любым незваным гостям.
«Мы как-то пытались с ними контактировать, – кивнула на «замок» Ванесса. – Ничего не получилось. Их логика оказалась за гранью нашего разумения. И что интересно: чувствуется, что колония нас понимает, но отвечать не желает».
«Им никто не нужен. Все, что необходимо для проживания и развития, они добывают и создают сами, даже земляные орехи с микроэлементами для быстрого роста выращивают. У ваших переселенцев еще возникнут проблемы с колониями насекомых. В окрестностях Дебрянской долины живут только муравьи, осы и пчелы, а на территориях других общин можно встретить колонии чуть ли не всех видов насекомых: термитов, комаров, жуков, шмелей, – и каждая охраняет свою территорию».
«Караченя их всех быстро уничтожит, – усмехнулась Ванесса. – Чего-чего, а оружия против насекомых на Гее хватает».
«Ну не скажи, дезинсекторы Карачени встретятся не просто с насекомыми, а с колониями, имеющими отчетливо выраженные зачатки разума. Война начнется нешуточная. С насекомыми проще договориться, торговать, а не воевать».
«Ты с ними не пересекался?»
«Я дружу с двумя семьями-роями: пчел и шершней, – меня они не трогают и даже снабжают медом».
Ванесса с интересом посмотрела на профиль спутника, но продолжать разговор не стала. Впереди показалась гора, очертаниями напоминавшая быка с поднятой к небу головой, на лбу которого торчала скала.
«Единорог, – сказала Ванесса. – Уже недалеко твоя деревня».
Она узнала места, над которыми не раз пролетала в составе погранпатруля, и знала также названия окрестных ориентиров на языке общины.
«Бодров советовал изменить внешность».
«Если меня не узнают дружинники, могут сбить. А ты маскируйся, желательно – под старуху, пусть никто не увидит в тебе человека, способного оказать сопротивление».
«Не учи ученого, – огрызнулась женщина, – я проходила спецподготовку два года и знаю все способы камуфляжа».
Влад остался невозмутимым, провожая глазами гору, где он занимался с учителем и где у него был тайник в одной из пещер. Совет Дивия «внимательно перечитать Книгу», переданный Бодровым, он собирался выполнить чуть позже, после посещения деревни.
На горизонте показалась темно-зеленая полоса – лесная окраина Дебрянской долины, впереди путешественника ждала родная деревня.
УЛЫБА
Ванесса впервые в жизни играла старуху.
Интраморфы обладали солидным диапазоном изоморфической корректировки своей физической оболочки, хотя в обычной жизни этим запасом не пользовались: калеки, уроды, а также больные люди среди них не рождались. Не нуждалась в корректировке лица или фигуры и Ванесса, родившаяся и выросшая красивой и сильной. В молодости она, конечно, часто «подправляла» кое-что в своем облике – на костюмированных балах, во время молодежных тусовок, шутки ради, – но все же не перекраивала внешность полностью, как некоторые из ее подруг. Разве что изменяла цвет глаз и волос. Теперь же в связи с заданием она попыталась превратиться в старуху, и, по словам Влада, ей это удалось. В сочетании с фиолетово-черным, с оборками и кружевами, платьем, в которое она превратила уник, и седыми волосами смотрелась Ванесса древней развалиной, не ведьмой, но и не благородной матерью семейства. Судя по взглядам односельчан Влада и дружинников, охранявших деревню и сельскую управу, все видели в ней старуху.
Посмеиваясь, Ванесса с чопорным видом прошлась по центральной площади деревни и зашла в каабу Веры, почти пустую в этот час рабочего дня, который тут называли денницей. Общаться с Владом можно было и отсюда. Однако пробыла она в гулком прохладном помещении с ликонами святых недолго, неприятное ощущение подглядывания заставило геянку выйти на воздух и приблизиться к скале «с дуплом», где располагалась управа деревни. Влад встречался там со старостой.
До этой встречи путешественники побывали в родном доме Влада, где их накормили и напоили, не зная, чем угодить дорогим гостям и что подать. Родители кладоискателя были интраморфами, тихими и добрыми людьми, и Ванесса даже позавидовала ему, почувствовав их радость и любовь к сыну, выражавшуюся в каждом жесте, каждом взгляде. Затем Влад уединился с отцом, пока женщины болтали, делились новостями из разных областей быта, интересующих обеих, и вернулся задумчивый и рассеянный. Было видно, что он озадачен, хотя и не расстроен. Зато расстроенным и смущенным выглядел его отец, не решившийся обнять сына на прощание. Влад сделал это сам, сняв какую-то возникшую между ними напряженность. На вопросы Ванессы: «Какая кошка между вами пробежала? Чем ты обидел отца?» – он ответил лаконично: «Ничем». После чего добавил с сожалением, не пояснив, что имеет в виду: «Однако истина скрыта и от него».
Ванесса готова была расспрашивать его и дальше, но в это время они прибыли к управе и Влад скрылся внутри конусовидной скалы, использующейся властями деревни в качестве сельской управы.
О чем он говорил с главой деревни, Ванесса поняла с пятого на десятое, обоих было плохо слышно, мешали толстые и невероятно плотные стены управы: речь шла сначала о находках кладоискателя, потом о его молчании и безответственном поведении, и закончилась беседа взаимными обвинениями. Староста поставил Владу в вину его долгое молчание и отсутствие реальных результатов похода, Влад обвинил Терентия Леваша в прямом пособничестве геянам, жаждущим спровоцировать беспорядки на Земле и устроить самый настоящий геноцид.
Ванесса ждала команды или подозрительного шума внутри управы, чтобы прийти спутнику на помощь, но все было тихо. Влад появился через минуту, один, безразлично-спокойный и неторопливый, хотя внутри он весь кипел.
«Уходим, – бросил он напарнице, – здесь нам больше нечего делать».
«Ты его…»
«Усыпил. Сколько он проспит, я не знаю, но его могут обнаружить дружинники, и тогда нам придется прокладывать дорогу силой, а драться со своими односельчанами мне бы не хотелось».
«Чем тебе досадил староста?»
«Подсунул мне пси-рацию, точнее, держал со мной связь по рации, и, как только я выходил с ним на связь, меня тут же пеленговали».
«Кто?»
«Сначала я думал, что это твои соотечественники, работающие на службу Карачени, но оказалось, что Терентий служит кому-то еще. Он закодирован…»
«С чего ты взял?!» – изумилась «старуха»-Ванесса.
Влад покосился на нее, идущую рядом широким шагом, каким никогда не ходят пожилые женщины.
«Я попробовал покопаться в его пси-сфере и наткнулся на блок. Успел только поймать тень воспоминания: гора, красноватое небо, легкость во всем теле – явно неземной пейзаж, машина в форме конуса и четверо мужчин-интраморфов в бликующих комбинезонах. После этого Терентий потерял сознание».
«Похоже на защитное отключение. Но почему ты уверен, что то были интраморфы?»
«Эта уверенность была заложена в сознании старосты. Он знал, что они интраморфы».
«Горан утверждает, что на него тоже напали интраморфы. Я имею в виду террористов. И они же управляли кораблем гуррах. Неужели мы напали на их след на Земле?! Но что им здесь надо? Наши имперские бандиты во главе с Караченей добиваются сокращения численности землян, а что влечет на твою родину террористов? Почему вокруг нее крутится «диплодок»?»
Влад ответил на приветствие дружинников, охраняющих машинный парк деревни, проверил энергозапас птерана и строго сказал старшему охраннику:
– Петяй, у нас важное задание, староста разрешил взять его собственный флайт. Через два часа мы вернемся, а вы замените на моем птеране носитель, поставьте шолдерс вместо аккумулятора.
Молодой длинноволосый охранник в нерешительности поскреб макушку.
– Он нам ничего не говорил, надо бы подтверждение…
– Разве я похож на шутника? Староста занят.
– Так-то оно так… – снова поскреб затылок Петяй. – А кто это с тобой?
– Моя бабушка, – серьезно ответил Влад.
Охранник все еще колебался, но препятствовать вылету не стал. Кладоискатель в деревне пользовался всеобщим уважением и расположением старосты.
Флайт с эмблемой Райсейской общины – двуглавым орлом на борту – был аппаратом быстрым и мощным, способным подниматься в стратосферу Земли, и Ванесса сразу оценила его возможности, невольно проникнувшись чувством уверенности.
– Ловко ты их одурачил, – весело заявила она, из старухи превращаясь в красивую молодую женщину. Глянула на проваливающуюся вниз деревню, а затем Дебрянскую долину с ее рекой, лесами и лугами. – Молодец!
– Невелика заслуга, – сумрачно пробормотал Влад. – Крестьяне – люди простые, всем верят… обмануть их – что у слепого кусок хлеба отнять.
Ванесса прикусила язык.
– Я не в том смысле… вашему старосте, наверно, легко управлять такими людьми, всей деревней.
Влад еще больше помрачнел.
– Это он организовал нападение на деревню. Помнишь, когда мы с тобой встретились первый раз?
– Еще бы не помнить, – усмехнулась женщина. – Ты меня тогда поразил. Не знала, что в ваших деревнях могут быть воины такого класса. Ты уверен, что именно он виноват?
– Он об этом все время думает, из страха, что когда-нибудь все откроется. Он не может контролировать себя на все сто процентов. Ложь, даже хорошо разработанная, всегда сопровождается «хвостиком» правдивой мысли.
– Дьявол! Как у вас тут все переплелось! Надо срочно сообщить нашим в контрразведке, чтобы занялись старостой. Это же прямой выход на террористов!
– Сообщим при встрече с группой обеспечения. Но сначала мне надо кое-куда заглянуть.
– Куда еще? У нас не так много времени…
Вместо ответа Влад повел аппарат к выраставшей на горизонте горе под названием Единорог и вскоре посадил его на узенькой незаметной площадке перед входом в пещеру, где в тайнике были спрятаны его юношеские реликвии: Книга прадеда Ставра, перстень с кристалликом марсинита, способствующим выходу в поле Сил, разряженный аннигилятор «шукра» – красивый и грозный даже при отсутствии заряда, старинный русский меч, набор старинных же метательных пластин, с которыми он учился обращаться под руководством учителя, и статуэтка из неизвестного материала, изменяющего цвет и плотность в зависимости от настроения владельца. Статуэтка изображала человека, запрокинувшего голову и протягивающего вверх руки. Лицо этого человека иногда начинало светиться, а глаза внезапно становились живыми – черными, глубокими, теплыми, мудрыми, так что казалось – сейчас статуэтка заговорит! Но странное дело – Влад никогда ее не боялся, ни в юности, ни в раннем детстве, словно знал, что она не принесет ему вреда.
Ванесса, вошедшая в пещеру следом за спутником, с любопытством увидела, с каким благоговением он вытаскивает из длинной круглой коробки свои богатства. Взяла в руки меч, потом статуэтку и едва не вскрикнула, когда та «ожила».
– Дьявол! Она… на меня… посмотрела!
Влад отобрал статуэтку, спрятал в холщовый мешок вместе с другими раритетами, начал листать Книгу, бегло просматривая страницы, хотя в пещере было довольно темно. Наконец нашел, что искал, и прочитал вслух:
– «Тебе тоже придется пройти пустыню горя и одиночества. Но если станет совсем невмоготу и понадобится помощь – позови отца…»
Эхо пещеры повторило последние слова, стало тихо.
Ванесса погладила пальцем кожаный с виду переплет Книги с обыкновенными бумажными листами, на котором затейливой славянской вязью был напечатан текст.
– Это твой прадед написал? «Свод истин»?
– Я много раз звал отца, когда мне было плохо… – задумчиво проговорил Влад. – Но он никогда не приходил мне на помощь…
– Может быть, ты неправильно оценивал ситуацию? Ведь прадед имел в виду совершенную безнадегу?
Влад покачал головой:
– Не знаю… возможно.
– Или… – Ванесса несмело улыбнулась.
Он остро взглянул на нее:
– Что?
– Или ты не того звал, – закончила она.
Влад вздрогнул, не сводя с нее пристального взгляда.
– Откуда ты… знаешь?
– Что я знаю? – вконец растерялась Ванесса. – Я просто размышляю…
– Ждан Велич и мама… не являются моими родителями.
– То есть как не являются? Что ты говоришь?! Почему же ты называл их… отцом… и матерью?..
– Они воспитали меня, – глухо ответил Влад, убирая Книгу в мешок. – Но ни отец, ни мама, ни учитель не знают, кто мой настоящий отец. Странно, что учитель велел мне внимательно перечитать Книгу. Я и так хорошо помню, что в ней написано.
– Может, они знают, но не говорят?
– Идем.
Они вышли из пещеры, и Ванесса схватилась за рукоять «универсала» на поясе, заметив в сотне метров ниже по склону горы выглядывающие из-за камней косматые головы.
«Не обращай внимания, – прилетела мысль Влада, усаживающегося в кабину флайта. – Это мои друзья гоминоиды, живут в горах неподалеку и охраняют мой тайник».
Ванесса забралась в кабину, помахала рукой полуразумным зверям за скалой и невольно ахнула, увидев, как три фигуры, похожие на медведей с гладкими – еще не лицами, но уже и не мордами, – ответили ей тем же.
Аппарат взлетел, беря курс на юг, к берегу Русского Сверкающего океана. Гора, на вершине которой Влад провел много часов и дней, тренируясь и созерцая величественную панораму земной тверди, уходящей чуть ли не в бесконечность, отдалилась, стала одной из гор, разбросанных по плоскогорью Великой Райсейской платформы, скрылась в дымке за горизонтом.
Ванесса посмотрела на твердо сжатые губы Влада, поймала его взгляд, брошенный назад, и поняла, что ее друг только что попрощался с юностью. То, что он сильный и решительный человек, несмотря на всю стеснительность, проявлявшуюся в моменты, когда он зависел от других и не знал, как себя вести, она поняла давно. Поэтому ей хватило такта не делиться с молодым воином своей догадкой.
Флайт поднялся выше, достигая скорости в две тысячи километров в час, обогнал стаю лебедян, потом чей-то аэр, испуганно шарахнувшийся в сторону. До точки встречи в ущелье Валдайгорья с группой обеспечения, которую Бодров должен был выслать на Землю отдельным рейсом ради соблюдения секретности похода, оставалось километров сто, когда пассажиров аппарата привлекло движение внизу, в распадке на берегу ручья.
Влад замедлил скорость, а затем и вовсе остановил флайт в воздухе, вдруг ощутив недобрую ментальную атмосферу этого места.
Внизу шел бой!
Пятеро мужчин в одежде, характерной для дружинников Райсейской общины, отбивались от целой армии нападавших численностью не менее тридцати человек, медленно отступая к ручью, защищая двух женщин в голубой и белой одежде. Но силы были слишком неравными, да и вооружены противоборствующие стороны были неодинаково: нападавшие имели «универсалы» (это была типичная разношерстная банда кочевников), оборонявшиеся же могли вести ответный огонь только из ружей и гранатометов. Их становилось все меньше и меньше.
Дружным залпом дружинники остановили цепь атакующих, один из них упал, сраженный разрядом «универсала». Женщины бросились к ним, потом отступили к ручью, переправились на другую сторону и побежали через небольшой луг к стене кустарника, не видя, что несколько бандитов зашли в тыл их защитников и ждут за кустами.
Сердце Влада екнуло, остановилось и заработало в ускоренном темпе. В бегущей по траве девушке в белом он узнал незнакомку из сна! В следующий миг флайт уже пикировал к ручью, стремительно разрезая воздух.
«Отвлеки основную группу! – сказал Влад, выводя аппарат из пике в метре над лугом. – Я освобожу женщин!»
Не ожидая возражений, он выпрыгнул из кабины, и Ванессе ничего не оставалось делать, как сесть на его место и выполнять приказ.
– Дьявол! – сквозь зубы произнесла она, снимая с пояса свой «универсал». – Эти земляне меня просто умиляют!
Однако каким бы внезапным ни был их маневр, помочь обороняющимся они уже не успевали. Дружинников оставалось в живых только двое, когда флайт Ванессы появился над полем боя. Впрочем, считать оставшихся в строю она не стала, включая ускорение темпа жизни. И бандиты, не ожидавшие удара сверху, заметившие упавший с неба аппарат, но не придавшие этому особого значения, вдруг почувствовали холодное дуновение смерти. Стрелять по идущему зигзагом флайту они начали только после того, как ряды их значительно поредели…
Влад действовал еще быстрее, чем Ванесса, глубоко погрузившись в гиперрежим взаимодействия с полем Сил, приводящий к истощению и полной утрате пси-резерва. Учитель запрещал ему входить в этот режим слишком часто и больше чем на две-три минуты. Но в данном случае погружение в режим было оправданно. Беглянки – одна постарше, другая совсем юная, почти девочка – почувствовали впереди засаду, свернули, однако убежать от выскочивших из-за кустов с улюлюканьем и свистом бандитов уже не могли. Владу пришлось ускоряться, чтобы догнать резвящихся кочевников и уложить их на землю одного за другим. Последнего, успевшего сообразить, что из охотника он превратился в дичь, и собравшегося открыть огонь, Влад сначала ударил ментально, останавливая, а потом сбил с ног ударом в шею, неосознанно стараясь не сломать ему шейные позвонки.
Беглянки остановились, не понимая, что происходит, оглянулись на спасителя, и у Влада снова до боли сжалось сердце в груди, душу охватило невыразимое никакими словами волнение. Девушка в белом опашне смотрела на него огромными зелеными глазами, в которых стояли слезы, страх и немой укор, сменившийся надеждой и мгновенной радостью. Глаза их встретились, весь мир куда-то исчез, а когда появился снова, Влад понял, что встретил не просто красивую девчонку-интраморфа, но единственную! Их слоган-диалог длился всего доли секунды, однако выразил так много! Обоим показалось, что они знают друг друга давно, с детства.
Время пошло снова. Влад очнулся, махнул рукой:
– Бегите сюда! Прячьтесь за кустами!
Девушка в белом повиновалась тотчас же, но ее недоверчивая спутница сделала это не сразу, и это стоило ей жизни. Один из нейтрализованных Владом бандитов на мгновение пришел в себя и выстрелил из «универсала», не целясь. Бледный лазерный луч перечеркнул бегущую фигурку, и женщина в голубом летнике упала с тихим вскриком. Влад прыгнул к уронившему оружие бандиту, вбил его голову в землю, но было уже поздно: разряд «универсала» уколол спутницу девушки в белом прямо в сердце.
«Ванесса, где ты?» – позвал геянку молодой воин.
«Здесь, – отозвалась Ванесса. – Флайт поврежден, их тут оказалось больше, чем я рассчитывала. Бегите, я за вами».
За ручьем раздался взрыв, над кустами вырос огромный фонтан клубящегося пламени – это взорвался флайт старосты. Влад отобрал у одного из бандитов его оружие, схватил оглянувшуюся девушку за руку и повлек за собой к стене кустарника в полусотне шагов. Нельзя было терять ни минуты. Кочевников оставалось еще очень много, и жизнь свою они ценили не более, чем жизнь других людей.
Незнакомка, однако, не добежала до кустов, вырвала руку.
– Там Тимьяна…
«Она мертва, – передал ей свою мысль-соболезнование Влад. – И все твои сородичи тоже».
«Я их не брошу!»
«Тогда мы погибнем все».
Глаза девушки снова наполнились слезами.
«Они налетели сверху… мы не могли уйти…»
«Не время выяснять подробности, надо уходить».
«Кто ты? Я тебя видела недавно… во сне…»
«Я тебя тоже».
«Правда?! Ты как будто свой, из общины… и чужой!»
«Мой дом в Дебрянах, но я довольно долго скитался по… другим мирам. Меня зовут Влад».
«Меня Улыба».
Влад невольно улыбнулся, вызывая ответную робкую улыбку, тут же погасшую.
«Но как же я…»
«Доверься мне и не бойся».
«Я не боюсь». – Улыба вскинулась, оглянулась в испуге, услышав чье-то приближение, но это была Ванесса.
«Чего дожидаетесь? – сердито воскликнула геянка, подзывая их рукой из-за кустов папороти и подграба. Она явно была свидетелем их быстрого беззвучного диалога. – Быстрее, сейчас они опомнятся».
«Где мои вещи?»
«Держи». – Ванесса бросила на землю мешок с реликвиями кладоискателя и скрылась за кустами.
Влад глянул на Улыбу, только сейчас разглядев ее головку с распущенными золотистыми волосами, с лентой через высокий лоб, богато украшенной драгоценными камнями, овальное лицо с печально опущенными, вопреки имени, уголками полных губ исключительно красивого рисунка, бровями вразлет, поднимающимися к вискам, и взгляд молодого человека был так выразителен, что Улыба вспыхнула, ответив странным взглядом, в котором смешались горе, отчаяние, радость, надежда и вера. Влад подхватил с земли мешок, и они побежали вслед за исчезнувшей Ванессой, взявшись за руки – неосознанно, в порыве взаимного притяжения, даже не заметив этого.
Однако уже через минуту тревожное чувство заставило Влада прислушаться к пси-шуму погони, и он вспомнил, что у него на плечах есть голова.
«Стойте! – выдохнул он, обгоняя и преграждая путь Ванессе. – Их надо задержать; пока мы будем карабкаться вверх по склону распадка, нас перестреляют, как зайцев!»
«Мы бежим быстрее», – возразила Ванесса, с некоторой озабоченностью поглядывая на Улыбу, все еще горевавшую по своим односельчанам.
«Ручей впереди поворачивает обратно и уходит под землю. Дальше – тот же склон, почти голый».
«Что ты предлагаешь?»
«Подождите минуту… – Влад закрыл глаза, прислушиваясь к тихим звукам окружающей их природы, и наткнулся на ответное ментальное ощупывание располагавшегося поблизости живого сложного организма. – Помогите мне, просите помощи, пожалобней, тоскливо, со страхом…»
«Здесь кто-то есть? Я чую чье-то присутствие…»
«Это рой шашеней, – откликнулась Улыба. – Здесь их гнездо».
«Шершни, – перевел Влад слово на геянский язык. – Попробую с ними договориться». Он снова зажмурился, напрягся, в то время как спутницы «жалобно просили помощи», постоял несколько долгих секунд, ставший далеким, чужим, собранным (у Ванессы мурашки побежали по спине), и открыл абсолютно черные, быстро светлеющие глаза.
«Все в порядке, побежали, нас они не тронут».
Женщины бросились за ним, и через несколько десятков шагов они выбежали к подножию невысокого холма, окруженного перьями молодого папоротника. На вершине холма росли три ветвистых вяза, образовав треугольник и склонив к его центру вершины, а под этим своеобразным шатром висел полупрозрачный, ячеистый, янтарный под лучами Солнца, диаметром в три человеческих роста шар, вокруг которого вились взблескивающие дымные струи. И лишь приглядевшись к струям повнимательней, Ванесса поняла, что это вьются обитатели янтарного «замка» – шершни. Каждый из них был величиной с палец человека, а его укус мог свалить с ног едва ли не любого лесного зверя, но главная опасность таилась не в этом: колония-рой шершней обладала разумом, и, стоило этому нечеловеческому разуму решить, что его дому угрожает опасность, агрессора ждала верная смерть.
«Не задерживайтесь, – поторопил спутниц Влад. – Этих черно-золотых малышей волнует присутствие любых непрошеных гостей».
Беглецы поспешно миновали холм, прислушиваясь к грозному гудению гигантских насекомых (к гудению примешивался и угрожающий гул нечеловеческого сознания роя), некоторое время бежали по берегу ручья и по знаку Влада начали взбираться на склон распадка, петляя между валунами и узловатыми соствольями подграба. На гребне морены они оказались в тот момент, когда преследователей атаковали возбужденные шершни.
«Устали? – спросил Влад, прислушиваясь к доносившимся из распадка воплям. – Можете немного отдохнуть».
«Я бы посоветовал не останавливаться», – впервые заговорил терафим, устроившийся в волосах Влада.
«Надо уходить, – поддержала Нестора Ванесса. – Это не простая банда. Заметил, чем вооружены кочевники? Снова «универсалы»! Мало того, с поля боя бежал какой-то ловкий парень на птеране, и я подозреваю, что это один из агентов Карачени. Если он вызовет подмогу, мы получим противника посерьезней».
Влад посмотрел на Улыбу, тут же ответившую ему ясным доверчивым взглядом.
«В таком случае мы не успеем добраться до района встречи. Надо вызвать помощь».
«У тебя есть рация?»
«У меня есть вот это. – Влад серьезно коснулся пальцем лба. – У тебя и у нее тоже. Если мы объединим личные поля и сосредоточимся на вызове – дотянемся даже до Лохитанги».
«В группе обеспечения, по-моему, нет ни одного интраморфа».
«Я попробую достучаться до сознания командира. Поддержите меня в общем поле Сил».
Ванесса скептически хмыкнула, оценивающе оглядела спасенную, но возражать не стала.
«Что ж, попытка не пытка. Только давайте все же уберемся отсюда подальше, не хочется начинать все заново, если кто-нибудь из кочевников выберется с территории шершней живым».
Они отбежали от места боя банды с роем шершней на пару километров, нашли в скалах удобную для отдыха и приема летающей техники площадку и устроили «штурмовой» сеанс пси-связи с базой погранслужбы, расположенной в сотне километров отсюда, в ущелье Валдайгорья.
Куттер пограничников из группы обеспечения ходоков прилетел за ними через четверть часа.
ВЕРНУТЬСЯ ВОВРЕМЯ – ИСКУССТВО
Они высадили Улыбу на окраине деревни Беляны, располагавшейся в двухстах с лишним километрах от Дебрян, родины Влада. Прощание было натянутым, сильно мешало присутствие Ванессы и пилота куттера, но все же Владу удалось послать Улыбе нечитаемый никем, кроме нее, слоган, в котором он передал все свое смятение, желание остаться, не отпускать ее от себя и обещание вернуться. Ответный слоган девушки также был полон волнения, сомнений, надежды и тревоги, но все же глубина его таила такой запас нежности и веры, что захватывало дух. Прощаясь со спасенной (надо же, можно сказать, почти рядом жили!), Влад знал, что встретятся они скоро.
Ванесса заметила необычное состояние спутника, проницательно поглядела вслед Улыбе, которую встречали выбежавшие из ворота детинца дружинники, и перевела взгляд на обманчиво невозмутимое лицо кладоискателя.
«Эй, напарник, да ты никак влюбился?»
Лицо Влада пошло пятнами, он смешался, не сразу выходя из транса, и этот его ответ был более выразителен, чем любая слоган-речь. Ванесса приподняла бровь, покачала головой, собираясь высказаться по этому поводу в том смысле, что Улыба – совсем еще девочка, но вспомнила, что Влад сам молод, на пять лет моложе ее самой, и прикусила язык.
Из-за спин дружинников вышел могучий чернобородый мужчина в сопровождении местных властников, обнял Улыбу, глядя на гостей из-под густых бровей, подошел к аппарату. Эта встреча принесла несколько открытий.
Мужчина оказался старостой деревни, а также отцом Улыбы. Кроме того, он был интраморфом, поэтому разговор с гостями, спасшими его дочь, длился недолго. Фамилию староста носил живо напомнившую Владу историю – Железовский. Он даже вознамерился было спросить старосту, не является ли Аристарх Железовский, патриарх синклита старейшин Земли во времена войны с ФАГом, главой рода Железовских, но постеснялся.
От приглашения погостить в деревне и в знак благодарности принять дары контрразведчики отказались, пообещав как-нибудь заглянуть «в свободное время». Для Ванессы это обещание ничего не значило, она, конечно же, не собиралась возвращаться в Беляны ради удовольствия лицезреть старосту и его юную красавицу-дочь, но Влад думал иначе. Он чувствовал, что здесь его будут ждать.
Куттер взлетел, сделал круг над деревней и полез в небо. Деревня в окружении густых хвойно-хвощевых лесов провалилась вниз, ушла назад и затерялась на фоне сочной зелени Белянской долины; все поселения Райсейской общины строились по берегам рек и озер. Однако Влад еще долго ощущал связь с Улыбой, тревожащую, переворачивающую душу, заставляющую сожалеть о расставании и жаждать встречи.
– Ну и здоровый мужик этот Дементий Железовский! – проговорила Ванесса вслух. – По-моему, такому бугаю ничего не стоит поднять наш куттер. Кстати, в моей памяти крутится эта фамилия – Железовский. Не он ли был в команде твоего прадеда Ставра Панкратова? Они здорово намяли бока эмиссару ФАГа.
Влад хотел сказать, что не уверен теперь, является ли Ставр Панкратов его прадедом, но промолчал. В его душе тихо звенел голосок Улыбы.
База погранслужбы пряталась на дне узкого извилистого ущелья, свободного от нагуалей. Своей станции метро она не имела, да и базой называлась с большой натяжкой. Даль-разведчики Геи когда-то установили здесь радиомаяк, дающий пеленгационную линию для безопасных полетов и посадок геянских кораблей. Потом ущелье стали использовать как перевалочный пункт и ремонтную площадку, где чинилась пострадавшая от столкновений с «колючками» летающая геянская техника.
Группа обеспечения численностью в три человека, посланная Бодровым по документам погранслужбы чуть раньше ходоков, добралась до базы благополучно. Проверять груз охранники метро не рискнули, у пограничников на Земле еще оставались свои зоны ответственности, хотя уже шел процесс свертывания их застав, постов и контролируемых сооружений. Оперативный простор над Землей постепенно захватывала правительственная служба этического контроля, оперативным подразделением которой являлась комиссия служебных расследований, возглавляемая специальным представителем Правительства Левоном Караченей. Тем не менее пограничники миновали пост проверки без инцидентов и доставили на свою базу два куттера с неограниченным запасом хода и все то, что могло пригодиться посланцам службы контрразведки в их новом походе: боевые операционные костюмы типа «насинг», оружие, запасы пищи и воды, НЗ, аптечки, пси-рации. Проверив экипировку, Влад и Ванесса попрощались с немногословными коллегами, которые не особенно удивились, получив призыв о помощи через ментальное поле, сели в куттер и стартовали в направлении на Русский Сверкающий океан, взяв курс на Борейский архипелаг.
Настроение Ванессы поднялось, она не приняла всерьез увлечение Влада и, преодолев естественное чувство ревности и обиды, начала подтрунивать над ним, шутить, рассказывать всякие веселые истории, словом, вести себя как и прежде. Он же, по обыкновению, отмалчивался, переживая чувство вины перед женщиной, с которой провел много дней и ночей и которая по-своему любила его.
До Борейского архипелага они долетели за час, побив все рекорды передвижения в атмосфере Земли с торчащими в воздухе на разных высотах «колючками» нагуалей. Дважды им сигналили, приказывая остановиться, аппараты комиссии, пытались перехватить и догнать, однако быстро отставали, натыкаясь на «черную шрапнель», которая не фиксировалась никакими приборами. Влад скорости не снижал, он хорошо знал трассу, свободную от нагуалей, и маневрировал своевременно, чудесным образом чувствуя их приближение.
Ванесса замолчала, когда аппарат завис над океаном с россыпью больших и малых островов, внимательно оглядела панораму, нахмурилась, уловив какое-то несоответствие пейзажа зрительной памяти.
«Я его не вижу…»
Она имела в виду туманный остров Уанкайовы.
«Я тоже», – отозвался Влад.
«Неужели «диплодок» уничтожил весь остров?! Вместе с лодкой?»
Влад повел аппарат на снижение, заметив на водной глади в месте расположения острова одинокую скалу, похожую на акулий плавник. Это было все, что осталось от владений афроида, не уцелели ни гейзеры, ни конус вулкана, ни сама бухта.
«Дьявол! Война тут была нешуточная! Напрасно Уан понадеялся на свои ракеты».
«Никакой войны не было, – мрачно отозвался Влад. – Оружие гуррах – уничтожитель, ему достаточно было одного залпа, чтобы разнести в пыль остров. Вспомни его удар по научному центру возле Геи».
«Ты прав, здесь поработал уничтожитель, то бишь вакуум-преобразователь. Жаль Уана, мне он пришелся по душе».
Влад вдруг замер, прислушиваясь к чему-то, потом, не говоря ни слова, повел куттер на запад, к соседнему острову, снова остановил аппарат над водой между островами и стал медленно опускаться. Ванесса не сразу поняла его маневр и, лишь когда под куттером из воды всплыл металлический бугор рубки подводной лодки, воскликнула:
– Он жив! – И, не удержавшись, обняла Влада и поцеловала.
Это и в самом деле оказалась атомарина, управляемая Уанкайовой. Когда Влад посадил куттер прямо на тушу лодки и они встретились, афроид, обрадованный встречей не меньше, кривя в улыбке черное лицо, обнял каждого гостя и повел в недра своего корабля.
Все трое расположились в знакомой кают-компании атомарины, Уанкайова накрыл стол, угостил нежданных, но дорогих, как он выразился, гостей шампанским и принялся рассказывать, как развивались события после того, как ходоки полгода назад скрылись в кратере вулкана. Финал схватки корабля гуррах с военным подводным кораблем древних землян оказался драматичным.
Конечно, ядерные ракеты даже большей мощности, чем те, что хранились в отсеках подлодки, не причинили бы большого урона межзвездному кораблю, защищенному от большинства космических катаклизмов. Вторая ракета, выпущенная физиком вслед за первой, также не смогла пробить его броню, зато дала возможность на время отвлечь экипаж «диплодока» от поиска врага, а когда спейсер, обидевшись, ответил на удар, уничтожив остров с первого же залпа, подлодка была уже на глубине пятисот метров под водой, вне досягаемости уничтожителя, имеющего вполне определенную мощность и возможности, как и любое оружие.
– Самое интересное, что я трахнул его еще раз, – засмеялся афроид, черное лицо которого с огромным широким носом уже не казалось Ванессе таким безобразным, как при первом знакомстве. – Я расставил по ближайшим островам зонды, контролирующие акваторию на площади в тысячу квадратных километров, и, когда через эту сеть увидел, что «диплодок» повернулся задом к океану, а голову поднял в небо, влепил ему в корму еще одну ракету. Ох и взбесился же он! – Уанкайова снова засмеялся. – Грохнул два острова, испарил с десяток миллионов тонн воды, но меня так и не достал.
Влад и Ванесса улыбнулись в ответ, чувствуя дружеское расположение к бывшему ученому, которому не нашлось места в родной общине.
– А гепард ваш убежал, – помрачнел Уанкайова. – Я брал его с собой на материк, когда плавал туда за продуктами, оставил на минуту, а когда вернулся – его и след простыл.
Ванесса растерянно посмотрела на Влада, тот улыбнулся.
– Не пропадет. Скорее всего он помчался домой, в деревню.
– Тогда все в порядке, – облегченно вздохнул хозяин лодки. – Что привело вас на острова на этот раз? – Он с интересом посмотрел на Влада, словно зная, о чем тот думает. – Ведь не ради встречи со мной? Хотя я чертовски рад вашему появлению. Скучно, знаете ли, жить одному, если не считать колонии гоминоидов-тюленей.
– А вы женитесь, – посоветовала Ванесса. – Станете основателем своей собственной общины.
– Э-э, не с моей физиономией заводить жену, – махнул рукой Уанкайова. – Какая нормальная женщина согласится жить с мутантом-афроидом вдали от человеческих поселений? Нет, мне, видно, на роду написано доживать свой век бобылем. Итак, чем я могу быть вам полезен?
На потолке кают-компании замигал красный огонек, откуда-то из-за стены донесся приглушенный звонок.
– Что там у тебя? – поднял голову Уанкайова.
– На горизонте появился летательный аппарат, – доложил ровным голосом инк, управляющий всем сложным хозяйством лодки, – движется в нашем направлении.
– Тип, скорость?
– Куттер серии «коррида», две тысячи километров в час.
– Кого это сюда несет? Да еще на современном аппарате, которые производятся только на Гее? – Уанкайова посмотрел на гостей. – Вы никого не ждете?
Ванесса покачала головой, подумала и включила пси-рацию, но, прежде чем она связалась с неизвестным водителем куттера, Влад, вошедший в поле Сил сразу после сигнала тревоги, сказал:
– Это Горан.
Затем почувствовала приближение комиссара и Ванесса. Послала мысленный вызов, выслушала ответ и, встретив вопросительный взгляд командира подлодки, сказала:
– Кажется, нам придется расстаться. Мы не договаривались ни с кем встречаться, а раз сюда летит сам начальник контрразведки ОКО, значит, что-то случилось. Пойдемте встречать гостей.
Они поднялись на перекрытие рубки, окруженной со всех сторон бесконечным водным пространством в серебристой чешуе волн. Куттер Милича приблизился, стремительно вырос в размерах, завис над металлическим вздутием рубки, зеркальное стекло блистера сдвинулось вверх и назад, и из кабины выпрыгнул запакованный в спецкостюм Милич. Пристально посмотрел на Уанкайову, излучавшего добродушие, протянул руку.
– Наслышан. Я Горан Милич, комиссар контрразведки.
– Наслышан, – расплылся в улыбке афроид. – Прошу быть гостем. Мы только что сели за стол.
– Извините, в другой раз, чрезвычайные обстоятельства. – Горан обернулся к разглядывающим его контрразведчикам: – Ваш поход отменяется. Точнее, Дарьялова получает другое задание. Вам, Влад, рекомендуется вернуться на Гею, хотя прямого приказа я отдать не могу, вы мне не подчиняетесь. Можете остаться на Земле, можете продолжать поиск – на ваше усмотрение, однако я не считаю последний вариант оптимальным. В одиночку вам не справиться.
– Разве отпала необходимость в поиске фа… э-э, нужных делу лиц? – сухо поинтересовался Влад.
– Не отпала, но при данных обстоятельствах риск превышает все разумные пределы.
– Что произошло? – требовательно проговорила Ванесса.
Горан покосился на Уанкайову, и тот отступил к люку, поднимая ладони к груди, начал спускаться вниз.
– Ну, вы тут выясняйте отношения, а я приготовлю вам кое-что на дорогу.
Горан подождал, пока голова афроида скроется в отверстии люка, перешел на слоган-речь:
«Убит Алекс Бодров».
– Что?! – вслух воскликнула Ванесса. – Когда?!
«Три часа назад. Погранслужба переходит в прямое подчинение главы комиссии служебных расследований. Весь персонал погранзастав заменяется. Мы потеряли свободу маневра и большинство баз. Но это еще не все. Из всех управляющих структур Геи изымаются интраморфы».
Влад и Ванесса переглянулись.
«Из ОКО тоже?»
«Отовсюду! Кроме контрразведки… пока. Претор вызвал меня и предупредил, но оставил в должности. Ты переведена в мой сектор под другим именем, вместе с Даном Коревым, но вам придется забыть, что вы интраморфы, и стать нормалами».
«Какого дьявола?! Я не понимаю…»
«Мы вышли на группу террористов, похищавших женщин, ты возглавишь обойму захвата и… – Горан помедлил, – сыграешь роль приманки. Если, конечно, риск не будет чрезмерным. Кстати, погранпосты на Земле отмечают рост похищений женщин и здесь».
Ванесса, широко раскрыв глаза, оглянулась на подчеркнуто бесстрастного Влада, снова перевела взгляд на Горана.
«Предложение неожиданное… но я согласна. Черт знает что там происходит! Алекс убит!.. Как это случилось?»
«Потом расскажу, поехали».
«Может быть, возьмем в обойму и его?» – Геянка кивнула на Влада.
«Он должен решать сам. – Горан спохватился: – Извините, забыл передать вам послание советника». – Он протянул кладоискателю бусинку фрейма.
Молодой человек сжал бусинку пальцами, и пси-письмо Дивия струйкой просочилось в сознание.
«Ну, что скажешь? – обратилась к нему Ванесса нетерпеливо. – Полетели с нами на Гею, будешь работать со мной, а там, глядишь, и обойму возглавишь».
«Нет, – качнул головой Влад. – Я остаюсь. Учитель передал, что положение… в общем, мне надо идти дальше. Комиссар не все рассказал».
«Не поняла. – Ванесса обернулась к Горану: – Чего ты не договорил?»
«Прямо к делу это не относится. Наверное, советник сообщил об ускорении сближения Стенок».
«И об активизации Тартара», – добавил Влад.
«Поехали». – Горан повернулся и полез в куттер, в кабине которого молча сидели оперативники комиссара.
«Не дури, один ты ничего не найдешь. – Ванесса подошла к Владу, взяла его за руки. – Поработаем на Гее, обстановка изменится, и мы снова уйдем в поход. Что тебе еще сообщил твой учитель?»
«Что я должен решать задачи соответственно своему уровню. Я должен дойти».
«Ну и дурак! – рассердилась женщина. – Кто оценит твой красивый жест, если ты погибнешь? Пойдем с нами. Обещаю: как только мы возьмем террористов, я потребую отправить нас в поиск».
«Учитель предупредил, что у нас очень мало времени».
«Горан, скажи этому юному герою, – обернулась Ванесса на куттер. – Он готов умереть ради подвига!»
«Пусть решает сам, – прилетел флегматичный ответ Милича. – Возможно, он прав. Нужно использовать любой шанс. Хотя на его месте я бы подождал с поиском».
«Ну, ты идешь?»
Влад отступил.
«Я остаюсь».
Ванесса несколько мгновений не сводила с твердого лица спутника потемневших глаз, резко притянула его к себе, поцеловала и взобралась в кабину куттера.
«Прощай, «оса». Желаю удачи! Надеюсь, ты одумаешься и вернешься. Буду ждать».
Блистер кабины встал на место, куттер туго рванул вверх по вертикали, за считаные секунды исчез из глаз. Из люка рубки показалась голова Уанкайовы, повернулась налево, направо, обнаружила задумчиво стоявшего с задранной головой Влада и хмыкнула.
– Кажется, произошли некоторые изменения в дислокации.
– У них проблемы… – пробормотал Влад.
– А у тебя?
Молодой человек очнулся.
– У меня тоже. Надо найти кое-кого, а я не знаю, с чего начинать.
– Ну-ка, спускайся, обсудим твои проблемы. Рассказывай, в чем суть. Или это страшная государственная тайна?
Влад нехотя улыбнулся.
– Тебе я могу доверить любую тайну.
Они спустились в кают-компанию, Уанкайова приготовил кофе, и Влад принялся рассказывать физику о задании выйти на след файверов.
Хозяин атомарины выслушал историю Ползучего Террора на Гее внешне спокойно. Разволновался он, лишь когда Влад упомянул о замысле геянского Правительства подготовить Землю для обратного переселения. В этом месте рассказа Уанкайова крякнул и потер темя ладонью.
– Вот откуда ветер дует, оказывается! Значит, в наших земных бедах повинны потомки переселенцев? Я правильно понял?
– Не во всех, – осторожно возразил Влад. – Но то, что банды кочевников инструктируются агентами спецслужб Геи и снабжаются современным геянским оружием, это факт.
– Еще раз убеждаюсь, что история никого и ничему не учит. Такое уже бывало на Земле и снова повторяется на очередном витке временной спирали. Что ж, я тебя внимательно выслушал, хотя не все понял. Не понял, например, причин похищения женщин. Если этот процесс приобрел массовый характер…
– Он перекинулся даже на Землю, как только что сказал комиссар. – Влад нахмурился, ощущая смутную тревогу за жизнь Улыбы, о которой думал не переставая. – Никто не знает, зачем это делается и куда исчезают женщины. Может быть, удастся захватить похитителей…
– Закономерностей никаких не прослеживается? Какие женщины исчезают чаще всего? Старые, молодые, красивые, уродливые…
– Разные, – покачал головой Влад, подумал и добавил: – Кроме уродливых. Хотя я, возможно, не все знаю. Что ты думаешь обо всем этом?
– О женщинах?
– О том, что происходит.
– Я думаю, Ползучий Террор – всего лишь сопутствующее явление более глобального процесса.
– Какого?
– Процесса перемен. Есть такой общевселенский закон.
– Я помню, прадед писал в своей Книге о законе перемен, но связывал его с Игрой больших разумных систем типа нашей Метагалактики между собой. Или ты в нее не веришь?
– Дело не в моей вере. Я вполне допускаю, что Вселенная в целом и даже ее фрагменты вроде метагалактического домена, в котором мы живем, обладают интеллектом и личностным аспектом. Я допускаю, что различаются они частотными диапазонами, накопительной и пропускной способностью по отношению к информационным потокам, циркулирующим во Вселенной. Но если Игра и имеет место, то смысл ее мне неясен.
– Нашим аналитикам тоже, – улыбнулся Влад, вдруг поймав себя на том, что назвал геянских специалистов «нашими». – Как писал мой прадед: спрашивать, в чем смысл Игры, все равно что спрашивать, в чем смысл жизни.
– Твой прадед был мудрым человеком.
– Он был файвером. Но где и как искать файверов или их потомков, не написал.
– Ты говорил, что познакомился с девицей…
– С Улыбой Железовской.
– А твой прадед не упоминал о предках Железовских?
– Упоминал Аристарха… – Влад замолчал, вспоминая страницу Книги, на которой Ставр Панкратов вел речь об Аристархе Железовском, и одновременно – совет учителя внимательно перечитать Книгу. – Кажется, там было еще кое-что… у Аристарха Железовского был тайный схрон, секретный бункер с кабиной метро… но, по-моему, этот бункер взорвался…
– Ты уверен?
– Н-нет.
– Так выясни.
– Каким образом?
– Если твоя знакомая, Улыба, – правнучка Аристарха, то она может спуститься по родовой линии памяти до любого предка и уточнить детали. Она ведь интраморф?
– Я тоже интраморф, но никогда такого не делал.
– Не было нужды. Хотя это, наверное, опасный процесс, лучше проконсультируйся с кем-нибудь на этот счет. С учителем или с учеными. Но я уверен, что такой ретропоиск возможен.
Влад задумался. С одной стороны, он не верил в возможность «спуска вниз» по линии родовой памяти, с другой – идея Уанкайовы импонировала ему тем, что появлялась веская причина новой встречи с Улыбой. И еще это дурацкое сообщение Горана о появлении похитителей женщин на Земле!..
– Пожалуй, я полечу в Беляны.
– Куда? – не понял собеседник.
– Так называется деревня, где живет Улыба. Прямо сейчас и полечу, нет смысла откладывать этот визит. Ничего не получится, тогда буду думать, что делать дальше. Начну поиск с… – Влад едва не сказал: «со спейсера «Маг» на Солнце», но вовремя остановился.
– Правильно, – сказал афроид с одобрением. – Как говорил мудрец: «Устреми теперь свой взор в вышину, сын преславного народа, и узри Порядок душ».
Влад с подозрением заглянул в лукаво-простодушные желтые глаза Уанкайовы: показалось, что тот знает, о чем подумал кладоискатель, – но мысли его были далеко отсюда, чувства радостно возбуждены предстоящей встречей с Улыбой, и о своих подозрениях молодой человек тут же забыл.
Уанкайова проводил гостя до его аппарата, пожелал успехов и нырнул в люк рубки. Долго прощаться он не любил.
– Если буду нужен, найдешь меня здесь, – донеслось из люка.
Затем поднявшаяся снизу броневая плита закрыла отверстие так, что невозможно было разглядеть даже линии стыка, и лодка начала погружаться. Влад запрыгнул в кабину куттера, где еще не выветрился запах духов Ванессы, и ввинтил аппарат в небо, как это делал час назад пилот машины, уносящей отсюда Горана Милича и Ванессу.
* * *
Растущее желание вновь увидеть Улыбу не помешало Владу быть осторожным. Неопределенное беспокойство охватило его еще во время прощания с Уанкайовой, подлетая же к долине, где располагалась деревня Беляны, он и вовсе почувствовал тревогу, заставившую кладоискателя (называть себя «осой» контрразведки – то есть опером свободной агентуры – он еще не привык) превратиться в воина.
Снизившись, он повел куттер в метре над землей, чтобы его нельзя было засечь радарами, и растворил сознание в поле Сил. И тотчас же услышал зов Улыбы, который выделил бы и среди миллионов других пси-голосов:
«Всем, кто меня слышит! На нас напали! Помогите, если можете!..»
«Улыба! – крикнул Влад. – Я близко! Кто на вас напал? Сколько их?»
«Влад?! – после паузы откликнулась девушка, и столько в ее голосе было радости, удивления и надежды, что в другое время Влад почувствовал бы себя на седьмом небе от счастья. – Их четверо, но они интраморфы и вооружены лучше. Дружина перебита, осталось всего три охранника в управе…»
«Где отец?»
«Он полетел за телами убитых, за Тимьяной… это его вторая жена… я его позвала, но он не успеет…»
«Спрятаться где-нибудь можешь?»
«Негде, да и не имеет смысла, я должна быть со всеми».
«Что нужно бандитам?»
«Они сгоняют всех женщин на соборную площадь… уже близко… я выхожу… будь осторожен!»
Связь прервалась.
Влад скрипнул зубами, увеличивая скорость, и едва не напоролся на висящую над лугом «взвесь» нагуалей, очень маленьких, почти невидимых, рассыпанных по большому объему пространства. Такие сферические объемы встречались и в окрестностях Дебрян, а чтобы люди случайно не забрели в них, вокруг участков с нагуалями ставили указательные и предупреждающие знаки. Здесь никаких знаков не было видно. Пришлось пятиться задом и искать другой путь, на что ушло несколько драгоценных минут, поэтому, когда Влад приблизился к деревне, бандиты уже грузили в куттер – прибыли они на двух машинах – трех пленниц, среди которых находилась и Улыба, одетая в траурный парчовый сарафан, рубаху с широкими рукавами, летник и сапожки. Лента с ниткой жемчуга, повязанная вокруг ее головы, была черного цвета.
Напавших на деревню чужаков действительно было всего четверо, но бандитами назвать их не поворачивался язык. На всех четверых были надеты боевые операционные костюмы, превращавшие их в киборгов, с турелями «универсалов» на плечах, и Влад мимолетно пожалел защитников деревни, не имевших ни одного шанса в войне против «киборгов».
Чья-то мысль попыталась пробиться в зону приема. Влад «покачал» диапазоны восприятия «вправо-влево» и услышал низкий рокочущий голос:
«Не суйся туда, парень! Это верная гибель! Дождись меня!»
Влад узнал пси-голос Дементия Железовского, отца Улыбы.
«Они взяли твою дочь!»
«Знаю. Но она – моя дочь, мне за нее жизнь отдать не грех, а ты чужой…»
«Уже не чужой. Я хорошо экипирован и вооружен не хуже, чем те гады! Отвлеки их, я подберусь к ним по земле».
Не слушая возражений, Влад посадил куттер за домом, так, чтобы его не было видно с площади, за полминуты облачился в «насинг» и бесплотным призраком метнулся во двор дома, боковым зрением отмечая малейшее движение справа и слева от себя.
«Готов?» – прилетел ментальный бас старосты.
«Готов».
«Мы пошли».
Над деревней появились два птерана, ведомые Дементием и одним из его дружинников. Они хищно бросились к центральной соборной площади, нацеливаясь на куттеры пришельцев, которые в это время запихивали в кабину аппарата сопротивлявшихся женщин, и неведомые захватчики купились на этот прием, отвлеклись, вынужденные отбиваться от неожиданного наглого нападения. Этим обстоятельством и воспользовался Влад, переходя в гиперрежим и катапультируясь на площадь через окно дома. Его заметили, когда он был уже почти рядом с куттерами похитителей женщин, однако огонь контрразведчик открыл первым, и стрелял он не из «универсала», а из аннигилятора, встроенного в боевую систему «насинга». Поэтому бой длился всего несколько мгновений.
Захватчики ориентировались в обстановке быстро, все-таки они действительно были интраморфами, обладающими высокими скоростными качествами. Они успели сбить один из птеранов, повредили второй, попытались ответить на атаку «призрака», однако двое из них тут же получили пробоины (выглядело это весьма впечатляюще и страшно: в прозрачных облачках, слегка искажающих очертания предметов, в которые превратились пришельцы, включив аппаратуру своих костюмов, вдруг появились рваные огненно-дымящиеся дыры!) и перешли в иной мир, третьему оторвало руку, и он тоже выбыл из схватки, а четвертый, проявив изумительную реакцию, вскочил в куттер и врубил форсаж. Его сотоварищ с оторванной рукой еще был жив, когда он уносился в небо по вертикали, словно собирался выйти в космос, за пределы атмосферы.
Поврежденный птеран шлепнулся на площадь, пропахал в земле борозду и уткнулся носом в здание управы. Из него выбрался могучий бородатый великан, Дементий Железовский, прихрамывая, направился к застывшей у чужого аппарата группе.
– Папа! – бросилась к нему Улыба, прыгнула на грудь, обняла за шею.
Дементий опустил ее на землю, подошел к Владу, отключившему аппаратуру «насинга», ведя дочь за руку, подал огромную ладонь.
– Спасибо, воин! Я у тебя в долгу. А теперь уходи!
Влад непонимающе глянул в глаза старосты. Тот усмехнулся, перешел на мыслеобмен:
«Посмотри вверх!»
Влад вдруг ощутил нависшую над головой гору, бросил в небо пси-взгляд и почувствовал приближение чужой злой воли, управляющей объемом с гигантской концентрацией энергии. Затем этот «объем» стал виден и невооруженным глазом: на Землю опускался корабль гуррах.
«Они… оттуда?!»
«Сейчас это не имеет принципиального значения. Спасайся, пока есть возможность».
«Я… все же…»
«Как ты здесь оказался? Что-то понадобилось или просто случайно пролетал мимо?»
«Случайно… – начал было Влад, но поборол себя и сказал правду: – Я хотел встретиться с твоей дочерью. Она – из рода Железовских…»
Дементий усмехнулся.
«Я тоже из рода Железовских».
Влад покраснел, досадуя, что приходится объясняться при народе, а особенно – при Улыбе.
«Мне поручили найти следы файверов, а ваш прадед Аристарх был файвером».
Дементий бросил взгляд в небо, подозвал к себе двух своих людей и приказал обеспечить срочную эвакуацию деревни, продолжая при этом разговаривать с кладоискателем.
«Что-то я не совсем тебя понимаю. Да, один из моих предков, Аристарх Железовский, был интраморфом… а может быть, и файвером. Но жил-то он тысячу с лишним лет назад? Чем мы-то можем тебе помочь?»
«Понимаешь, есть возможность… память… можно попытаться найти выход в прошлое…»
«Не мямли! – не выдержал терпеливый Нестор. – Говори прямо!»
«Твоя дочь может вспомнить…»
«Так же, как и я. Ладно, некогда разбираться в том, чего я не понимаю. Ты вернулся из-за Улыбы? Я правильно понял? Тогда забирай ее и уходи. Убережешь – век буду благодарен!»
«Ты… ее… мне доверяешь?»
– Садитесь в машину! – рявкнул Дементий Железовский, подтолкнул дочь к молодому человеку. – Не рассусоливайте! Это самый лучший выход из положения.
– А как же… ты?
– Я в ответе за всю деревню. Прощай! – Староста широкими шагами пересек площадь и исчез за домами, отдавая какие-то команды суетившимся вокруг него дружинникам.
– Отец! – слабо вскрикнула девушка.
Влад посмотрел на увеличивающуюся в размерах тушу «диплодока», спохватился, схватил Улыбу за руку и потащил за собой. Девушка вырвала руку, потом опомнилась, виновато поглядела на приостановившегося спасителя и побежала быстрей.
Через минуту они взлетели.
«Уходи на запад, по низинке, – донеслась мысль Дементия. – Там зона раскола пород, полно трещин и ям, легче укрыться».
«Я мог бы отвлечь этого зверя…»
«Для этого, как ты говоришь, зверя твоя машина – букашка, его она не остановит. Не переживай, все еще обойдется. Я вызвал подмогу».
«Какую подмогу? – не понял Влад. – Погранслужбу геян, что ли?»
«А ты прислушайся, ничего не слышишь?»
Только теперь Влад обратил внимание на усиливающееся «гудение» поля Сил. Впечатление было такое, будто в воздухе завибрировала невидимая гигантская струна, и отовсюду, со всех сторон, из-под земли, из ущелий и пещер, из густых лесных зарослей, начал подниматься «туман» мысленного сосредоточения множества людей.
«Папа собирает общинный эгрегор, – пояснила Улыба, неотрывно глядящая вниз. – Так мы предупреждаем нападения на деревню – кочевники обходят нас стороной. Но в последнее время нам стали мешать… ваш Дебрянский эгрегор…»
«Я знаю, наш староста находится под влиянием недобрых людей».
Куттер скользнул над деревней, по улицам которой к восточным воротам бежали последние сельчане, взял курс на запад.
«Куда они бегут?» – Влад увеличил скорость, одной половиной сенсинг-сферы отмечая давление формирующегося эгрегора, а другой – приближение корабля гуррах.
«За деревней каменоломня, – ответила девушка, прислушиваясь к шумам пси-эфира. – Там можно спрятать детей».
Влад успокаивающе погладил ее руку и увеличил скорость куттера до предела, взмолившись в душе, чтобы им повезло и на пути не встретилась «колючка» нагуаля. Одновременно он пообещал когда-нибудь выследить «диплодок» и воздать его владельцам по справедливости.
СВИДАНИЕ С АРИСТАРХОМ
«Диплодок» заметил беглецов, когда куттер, прижимаясь к земле, поднимая за собой при движении длинный хвост пыли, пересекал зону разлома – район земной поверхности с наиболее сильными разрушениями рельефа. Влад сообразил, что пыльный хвост выдает машину, слишком поздно. От деревни их отделяло расстояние в триста километров, однако для космического корабля оно не являлось большим, и догнать куттер он мог одним прыжком. Беглецов спасло то, что управляли «диплодоком» люди хотя и обладающие паранормальными возможностями, но не свободные от таких негативных качеств, как апломб, чванство, пренебрежение к другим людям и переоценка собственных способностей. Они решили поиграть с удиравшим во все лопатки аппаратом, полагая, что он полностью находится в их власти.
До побережья океана оставалось всего около ста километров, две с половиной минуты полета на той скорости, которую выдавал мощный куттер погранслужбы, когда корабль кайманолюдей настиг его и открыл огонь. Правда, не из вакуум-преобразователя, разряд которого сразу поставил бы точку в игре, а из плазмона, что дало возможность Владу некоторое время маневрировать, избегая прямых попаданий, так как он по всплеску пси-полей в рубке спейсера угадывал момент выстрела и успевал изменить вектор полета.
Такая игра в кошки-мышки длилась минут десять, пока куттер не вырвался на океанский простор. Затем терпение стрелка (возможно, это был сбежавший с поля боя в Белянах охотник за женщинами) лопнуло, и он поручил вести охоту за строптивым куттером инку корабля.
Дело сразу приняло опасный оборот, соревноваться в скорости расчета и маневра с компьютером Влад мог лишь короткое время, да и то в гиперрежиме, отнимающем колоссальное количество нервной энергии. Первая минута сверхскоростного состязания прошла с преимуществом человека, сумевшего отвоевать полсотни километров пути до Борейского архипелага. Затем инк увеличил мощность залпов, и Влад понял, что шансов прорваться к шахте, ведущей в борейские тоннели, у них нет.
«По команде прыгай в воду! – бросил он Улыбе, вцепившейся в подлокотники пассажирского сиденья. – Я отвлеку их!»
«Нет! – помотала головой девушка. – Ни за что!»
«Прыгай! Я прыгну вслед за тобой, только уведу их подальше. Не бойся, я тебя найду».
«Я не боюсь». – Улыба попыталась улыбнуться, и сердце Влада сжалось от нежности и переполнявшего его не переживаемого им никогда ранее чувства, которое называлось любовью и в котором он боялся признаться даже самому себе.
Момента прыжка пришлось ждать еще несколько минут, пока Влад не сманеврировал таким образом, что до поверхности океана осталось не более двух метров, однако прыгать никому не пришлось. В события вмешалась третья сила, которую ни контрразведчик, ни преследователи не брали в расчет.
В сотне километров от идущего зигзагами куттера вдруг вырвались из-под воды две металлические стрелы, увенчанные факелами огня и дыма, и устремились к «диплодоку», плывущему на высоте трех километров над океаном. Затем с интервалом в две секунды из-под воды стартовали еще шесть ракет, разошлись в разные стороны, образовав красивый дымный букет, и понеслись к спейсеру гуррах со всех сторон, вынуждая его отбиваться от ракетной атаки, как от роя ос, вертя во все стороны «змеиной» головой. Четыре ракеты он сбил, используя уничтожитель, но остальные достигли цели, и над океаном вспыхнули ярчайшие «цветы» ядерных взрывов.
Куттер беглецов в этот момент был уже в двадцати километрах от атакованного «диплодока», и взрывная волна, а также световая и электромагнитная, вреда ему не причинила. Влад вовремя сообразил, что нужно делать, прекратил маневрировать и врубил двигатель на форсаж.
«Что… это?!» – спросила ошеломленная Улыба, оглядываясь на выросший сзади в воздухе лес дымных «грибов».
«Ракетный залп, – отозвался Влад, еще не веря в спасение. – Здесь живет мой друг, у него атомная подводная лодка. Он увидел нас и вмешался. – Контрразведчик подумал и добавил мысленно: – Спасибо, Уан!»
«Не за что, – прилетел вдруг усмешливо-доброжелательный пси-голос Уанкайовы. – Долг платежом красен. Не останавливайся, этот зверь растерялся, но ненадолго, а остановить его мне уже почти нечем».
«Ты… можешь говорить в ментале?!»
«Это всего лишь пси-рация, мальчик. Прощай. Заходи, если что».
Ошеломленный открытием – в пси-рацию он не поверил, – Влад не сразу пришел в себя, однако схватка с преследователями еще не закончилась, «диплодок» опомнился и хищно метнулся в погоню за куттером. Если он и был поврежден попаданиями ракет, то незначительно. И кто знает, успели бы беглецы уйти от гигантского корабля – куттер за это время удалился от района сражения на сто километров, – если бы не новая атака, организованная Уанкайовой теперь уже не из-под водной толщи, а с островов архипелага.
Когда физик установил на них зенитно-ракетные комплексы, почему был уверен, что они пригодятся, осталось загадкой, но факт был налицо: сразу с трех островов Борейского архипелага, к которому приблизились и беглецы, и преследователи, стартовали три десятка зенитных ракет и без промаха вонзились в морду и тушу мчавшегося вперед «диплодока». Отвернуть он не успел, не позволили ни расстояние, ни скорость, и, хотя ни одна из ракет брони корабля, защищенного плазменно-ионным слоем, не пробила, тем не менее инк спейсера посчитал атаку серьезной и отвернул корабль вверх, делая горку. Когда разъяренный командир экипажа преследователей вернул спейсер на прежнюю траекторию, куттер беглецов исчез. Влад успел направить аппарат в жерло шахты, пронизывающей остров, породы океанского ложа и всю чечевицу Земли до ее «дна». Залп из вакуум-преобразователя уничтожил весь остров на глубину до километра, в воронку хлынула океанская вода, однако догнать куттер не смогла: сдвинувшиеся при взрыве пласты пород перекрыли шахту, как пробка.
